Дух лунной башни

Глава 15. Двое в стене

Мэтры словно сговорились и нагрузили нас таким количеством домашних заданий, что я на несколько дней позабыла и обо всех таинственных происшествиях, и о зеленоглазом поросенке, образ которого маячил в голове неясной тенью. Готовила реферат для Дитрих о красных магах, уверенная, что получу низший балл — на большее полуцветы у вредной магини могли не рассчитывать. Зубрила сложные заклятия, заданные директором

Бриттом, и заучивала перечень ингредиентов зелий для вспомогательной магии мэтра Шаадея.

Воспоминания обрушились все разом в одно прекрасное утро за завтраком. Шем с непроглядной тоской в ярко-желтых глазах раз за разом протыкал вилкой котлету, но не думал употреблять ее по назначению.

— Ты чего? — спросила я, двигаясь ближе.

— Вдруг оно вернется? — протянул парень несчастно.

— Кто?

Я понятия не имела, о чем толкует приятель. Оно?

— Та нечисть в черном. Лилит, ты забыла? Сегодня же ночь духа!

Я опешила.

Новолуние? Уже? Тьфу!

Ну, я и заучилась. Ведь не только у Шема имелась причина нервничать. Я, помнится, в прошлый раз сорвалась посреди ночи из спальни на зов непонятно кого. Да еще в трансе!

— Молния не ударяет в одно и то же место, — заверила я приятеля, не веря своим словам ни на грамм. Эта молния еще как способна ударить, а потом бить и бить, не переставая.

Шем не оценил попытку. Глянул осуждающе, как смотрят дети на взрослых, выдумывающих небылицы вместо того, чтобы сказать всё, как есть.

— Не буду сегодня спать, — объявил он, отодвигая тарелку вместе с проткнутой котлетой.

— Не получится. Уснешь, как сурок. Думаешь, один такой умный?

Рядом с нами остановилась пухлощекая подружка старосты Милли Дорвис с подносом, наполненным грязной посудой.

— Ты пробовала? — заинтересовался Шем.

— Как и все в этом замке, — заверила Милли. — Бесполезно. Засыпаешь, едва голова касается подушки. Никакие сонные травы не нужны.

— А если не ложиться?

— Уснешь, сидя. И даже стоя. Проверено. Не одним поколением.

Милли взгромоздила наполненный поднос на стол и пошарила рукой в широком кармане запачканного передника.

— Лилит, это тебе. Пришло ночью из сектора темных, — передо мной лег синий конверт с аккуратно выведенным именем. Моим полным именем: Лилит София Вейн.

— От кого? — насторожился Шем.

— Не узнать, пока Лилит не вскроет послание, оно зачаровано, распечатать под силу только адресату, — пояснила Милли без тени любопытства. Иногда складывалось впечатление, что этой девице нет дела ни до чего на свете. Кроме ненаглядного Кайла.

— Открывай, — велел Шем нервно.

Но я медлила. Нутром чувствовала, письмо личное.

— Давай же!

В первый миг я увидела закорючки, не имевшие ничего общего с буквами, но прошла секунда, другая, и непонятные символы сложились в отдельные слова, а те в четкие фразы. Ох ты, пропасть! Мертвый язык! Взгляд скользнул ниже, и лист в руках заплясал от волнения. Под посланием стояли инициалы — на языке обычном. Две буква: «У» и «Б».

— Что там? — Шем дернул меня за рукав.

«Встретимся после уроков. В пять вечера. В сером коридоре. Он в правой стороне от библиотеки — после сиреневого и кремового. Обязательно приходи. Это важно»

— Э-э-э… — протянула я, отчаянно прогоняя прочь образ Ульриха. — Это от Элиаса. Новости из нашего герцогства. Из моего дома. Тетка болела, но теперь поправилась. Мама передает привет. Очень скучает.

Ложь получилась неубедительная, но меня не заботила реакция Шема. Я торопилась в спальню, чтобы уничтожить письмо, пока кто-нибудь любопытный не сунул в него нос. Понять — не поймут, в особом секторе никто не изучал мертвый язык. Не уровень полуцветов. Однако неладное почуют, и сдадут преподавателям с потрохами. Кто-то же не постеснялся отправить директору анонимку о белом шарике. Может, даже Агния.

Глядя, как буквы исчезают в языках пламени, а невинный листок корчится на блюдце, я мысленно костерила Ульриха. Тоже мне конспиратор! Мог бы найти другой способ передать сообщение. И вообще, я чего он взял, что я приду? Разбежалась! Вот сейчас ленты повяжу и крылья приделаю для скорости!

И все же на уроках, пока остальные переживали из-за плохо выученных заклятий, слабеньких рефератов или надвигающегося новолуния, мои мысли занимал Ульрих Бернарду. Врожденная осторожность советовала послать его топиться в пруду отражения, но любопытство и участившееся сердце предлагали наведаться на встречу. Изведусь ведь вся, если не выясню, что ведьмаку понадобилось. Предлог придумать на сложно — поход в библиотеку. За прошедшие дни я не удосужилась найти «Непопулярные легенды» — книгу, название которой прочла на полях «Истории Гвендарлин».

Погружаясь попеременно в маетные и мечтательные мысли, я забывала, где нахожусь, а стоило слушать мэтров. Например, Дюваля, рассказывающего о возникновении совета Многоцветья, или директора Бритта, объясняющего, как правильно применять заклятье конфиденциальности, не позволяющее посторонним подслушать важные разговоры. Последнее умение мне бы точно не мешало.

— Есть вопросы? — спросил пожилой мэтр в конце урока.

Вверх взметнулась рука любознательного Нильса Бернарду.

— Существует ли заклятие, оберегающее от кошмаров? Ну… в особую ночь?

Грубое лицо директора перекосилось, напомнив скрученный ствол дерева.

— О чем вы, юноша? — спросил он жестко. — Что за особые ночи?

Ученики потупили взгляды. Бритт — не Дюваль. Даже намек на духа в его присутствии опасен. Бедняга Нильс сообразил это слишком поздно и теперь испуганно хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

На его счастье, директор сжалился.

— Лучшее лекарство от кошмаров — не переедать на ночь и получать позитивные впечатления, — объявил он под зазвучавший снаружи вальс, приглашающий на перемену.

Шем закатил глаза и процедил под нос:

— Доиграется этот выскочка Нильс. Хотя, — он подавил печальный вздох, — я бы тоже не отказался от подходящего заклятья. Или любого другого средства.

Уроки перед ночью духа, как и в прошлый раз, закончились раньше, практику отменили. После обеда полуцветы расположились в гостиной. Солировал молчаливый обычно Шем. Приставал ко всем и каждому с вопросами о борьбе с духом. Большинство обитателей особого сектора отмахивались, а староста Кайл мстительно посоветовал моему «жениху» обзавестись парой талисманов: засушенной лягушкой или тараканом.

Я устроилась поближе к камину и нервно поглядывала на настенные часы, неумолимо приближающие время в послании Ульриха. Идти или послать всё к чертям?

В качестве ответа явилось странное видение: ненаглядный ведьмак в компании Элиаса и Рашель. Троица спорила, стоя у стены с выпуклыми сырыми камнями — из тех, что не красили в разные цвета, дабы сохранить кусочки древности. Ульрих что-то говорил, загибая палец за пальцем, младший герцог сосредоточенно кивал, сестрица Свена кривила надутые губы и мотала изящной головой, отчего белокурые локоны игриво подпрыгивали.

Я подошла к ним и сердито объявила: — Мяу!

Ногти вонзились в ладони почти до крови, возвращая меня в гостиную полуцветов.

Чертов Урсул! Опять шпионит. Не за Эмилио, так за орденом.

Дождется порки!

Однако нечаянное подглядывание раззадорило и сыграло решающую роль. Я принялась планировать вылазку, упорно списывая желание встретиться с Ульрихом на любопытство, а не на потребность видеть грубияна. Вот явлюсь в серый коридор и залеплю пощечину. С размаху! А что такого? Я же психопатка. Неконтролируемая!

В половине пятого нервы сдали. Сославшись на головную боль, я показательно отправилась в сторону спальни, но в последний момент бочком проскользнула в холл. Убедилась, что там пусто, и покинула безопасную зону. Мгновенно пробрал озноб, как предостережение или предвестник неприятностей. Коридоры накануне особенной ночи пустовали, ученики расползлись по секторам, но по дороге могли попасться мэтры. Объясняй, почему брожу одна.

Но я упрямо тряхнула головой, расправила плечи и зашагала в сторону библиотеки. Сектор полуцветов располагался на стыке восточной и южной частей замка, а пункт назначения — в западной. Добираться до него пришлось минут десять даже короткой дорогой, «проложенной» на карте в голове. Однако мне везло, и на пути никто не встретился. Лишь однажды показалось, что кто-то разговаривает в одном из залов, но я прибавила шаг, и миновала опасный участок без происшествий.

Я напрочь позабыла, что месяц с памятного маскарада не прошел, а полуцветы наказаны и не имеют права разгуливать по замку после учебы. Зато леди Филомена этот факт помнила отлично и назидательно выставила перед носом указательный палец с тонким серебреным кольцом. Но, видно, мой искренний обалделый вид свидетельствовал о непреднамеренности «преступления», и библиотекарша предпочла забыть распоряжение директора.

— Что тебе понадобилось на этот раз? — спросила она с толикой любопытства.

Я представляла для нее интерес. В качестве необычного экземпляра для наблюдений.

— «Непопулярные легенды».

Леди Филомена подняла очки на лоб и уставилась на меня, как на чудо-зверушку.

— Вот как, — протянула она нараспев. — Эту книгу не спрашивали, дайте боги памяти, четырнадцать лет.

Настал мой черед удивляться.

— Вы помните, когда у вас берут все книги?

— Конечно, нет, — замахала руками библиотекарша, предварительно вернув очки на место. — Но интересующий тебя том хранится здесь в единственном экземпляре и оправдывает название. Не пользуется спросом. К тому же, в прошлый раз мне пришлось самой забирать книгу из спальни ученицы и… — леди Филомена остановила саму себя и добавила небрежно. — Не слушай мои глупости. Эта история не имеет отношения к делу.

Дама не приуменьшала. Книга выглядела новой, будто только попала в библиотеку, а не хранилась тут годами: на кожаной обложке ни единой потертости, странички ровные, без загнутых уголков или следов грязных ученических пальцев. Вероятно, юные маги брали том в руки от силы раз или два. Угораздило же автора так назвать произведение! Наверное, дело в этом. А чем же еще?

— Спасибо, — поблагодарила я леди Филомену, просвечивающую меня взглядом.

Следовало приступать ко второй части плана. Ульрих скоро появится в сером коридоре.

Сомнений не осталось. Иду, и точка!

Я провела в библиотеке не больше десяти минут, но снаружи произошли значительные перемены. Часть факелов погасла, остальные, зачарованные магией, горели тусклее. Точно! В прошлую ночь духа в коридорах не оставили света, хотя обычно замок не отдавали мраку. Новолуние — исключение во многих смыслах.

Я шла, нервно оглядываясь. Сердце тревожно стучало. Громче шагов. Сиреневый коридор. Кремовый. На подходе к серому предательница-уверенность капитулировала с поднятыми лапками. Может, послать всё и вернуться в родной сектор?

Я топнула ногой.

Ну уж, нет! Я — не трусиха! А Ульрих…

Ох, Ульрих!

Он нагнал меня сзади, ступая бесшумно.

— Ты раньше, — выдохнул в ухо, чуть не доведя до сердечного приступа. — Я опасался, что струсишь и не явишься.

— С чего мне бояться? — возмутилась я, призвав на выручку злость. Ульрих стоял близко. Слишком близко. Аж голова закружилась и колени затряслись. — Я же психопатка. А психопатки ничего не боятся. Они бесстрашные.

Он ожидал чего-то подобного. На лице промелькнуло выражение типа «так и знал, она дуется». В яркой зелени глаз отразилась тень снисхождения.

— Ладно, — Ульрих откинул назад черную челку. — Согласен. В прошлый раз я перегнул палку. Не стоило грубить. Я злился. Не на тебя. На ситуацию. Из-за того, что пришлось раскрыться и призвать Ялу. Надеюсь, извинения приняты?

«Это не извинения!» — хотелось закричать в лицо и ударить. Наотмашь.

Но я молчала, буравя парня гневным взглядом.

Так лучше, чем пускать слюни, как Милли при виде Кайла.

— Раз этим разобрались, — продолжил Ульрих как ни в чем не бывало, — есть дело. Мне нужна твоя помощь. Надо попасть внутрь стены и сделать кое-что магическое. Это важно.

Я расхохоталась. Истерически. Как та самая психопатка. — Серьезно?

Да как он смеет?!

Ульрих запрокинул голову и плотно сжал губы, гася гнев. Сообразил, что новая гадость не поможет на поприще убеждения полезного полуцвета.

— Давай так: ты оказываешь услугу, а я буду тебе должен, — предложил он, поостыв.

— Ты и так мне должен: и за ночь духа, и за вечер маскарада. Как и весь ваш орден!

— За маскарад я расплатился, спасая тебя от ножа ненаглядного Свена. И за прошлое новолуние тоже. Когда приводил в чувство в отражении и вытаскивал в реальность.

Спеси сразу поубавилось. От Свена Ульрих меня спас, не поспоришь. Еще и покалечил наглеца, да так, что тот взвыл побитым псом. Шикарное вышло зрелище. А отражение… ну да, тут тоже выручил, пусть и старался ради нас обоих.

— Решай, Лилит, — проговорил парень деловито. — Либо помогаешь, либо расходимся. Ни к чему тут торчать. Сегодня не вечер для прогулок.

Развернуться и уйти, гордо задрав нос? Да, это потешит самолюбие. Горько от мысли, что паразит меня использует. Метла Яла и та значит больше, чем такие, как я. Но что-то мешало. Что-то невероятно глупое и до обидного смешное. Бесконтрольное желание находиться рядом. Такое противное, аж до тошноты. Но если уйду, Ульрих никогда со мной не заговорит, не посмотрит в мою сторону. Ударить бы себя — дуру. Да толку-то…

— Хорошо, — согласилась я, отвернувшись. Глаза жгли слезы злости. — Будешь должен.

Пальцы коснулись стены. Нежно, как покрывала, скрывающего душу Гвендарлин. Легко раздвинули древние камни, открывая арку, из которой потек знакомый синий свет. Замок не сопротивлялся вторжению, я это явственно ощущала. Он не возражал, чтобы я вошла, а главное, чтобы впустила Ульриха. Доверял? Или знал, что тот не причинит вред. Ах, да! Ведьмак же из ордена, а колледж испокон веков защищает его участников.

Мне полегчало. Чуть-чуть.

— Что именно ты собираешься делать? — спросила я, закрыв за нами проход.

Спросила для вида, подозревая, что не ответит.

Но паразит вогнал в ступор.

— Творить ведьмовскую магию. Истинную. Она безобидная, не переживай. Но я не могу применять ее в замке. Из-за «локаторов» — приспособлений, нацеленных на «ловлю» запрещенных приемов. Засекут, возникнут вопросы. Ведьмаки вымерли, помнишь? Но мне очень надо кое с кем связаться.

— А тут… тут… — язык заплетался от растерянности.

— Не засекут, — заверил Ульрих уверенно, усаживаясь на пол спиной ко мне. — Я еще в прошлые два раза, когда твоими стараниями разгуливал внутри стен, пробовал кое-что по мелочи. Интереса ради. Все прошло гладко. Здесь мы хорошо спрятаны. Как и наша магия.

Из моих ушей чуть дым не повалил. Черный.

Позер! Пробовал он! По мелочи!

Но я смолчала. Не возмутилась. Смысл? Впустила же внутрь. Придется терпеть. Не выставишь, даже если захочется. У нас разные весовые категории. Ульрих старше меня всего на год, но учится на четвертом курсе. Да и ведьмовскими приемами владеет.

— А теперь, Лилит, притворись невидимкой, — велел зеленоглазый поросенок, копаясь в школьной сумке и извлекая странные предметы: камешки, веточки, пучки засохшей травы, сосуды с песком и водой.

Точно! Ведьмаки — природники, черпают силу из всего вокруг.

— Перестань пялиться, Лилит. Раздражаешь. В смысле, не ты. А твое внимание.

Я сердито фыркнула. Ну что за гад ползучий!

— У тебя глаза на спине?

— Нет, глаза у меня там, где им положено быть, — ответил Ульрих абсолютно спокойно. — Зато имеется особенное чутье. Займись делом. Полезным. У тебя же книга есть.

Я задохнулась от возмущения. И удивления. Выйдя из библиотеки, я спрятала «Непопулярные легенды» под синюю форму, чтобы не показывать Ульриху. Благо платье свободное, а томик — довольно тонкий. Я не хотела, чтобы кто-то видел эту книгу. Интуиция шептала держать ее подальше от чужих глаз.

— Говорю же, у меня особое чутье, — развеселился Ульрих и показательно щелкнул пальцами.

Я нутром ощутила магию. Очень необычную: тягучую, но свежую, как весенний ветер. Что-то случилось с моими ушами. Парень раскладывал принесенные предметы вокруг себя и, установив каждый на определенное место, хлопал в ладоши, но я не слышала ни единого звука.

Проклятье! Меня заставили оглохнуть?

— Что ты натворил?! — возмутилась я так громко, как смогла, и поморщилась.

Нет, уши ни при чем. Мой крик оглушил их основательно. Это полуведьмак отгородился от меня. Не заклятьем, о котором сегодня рассказывал директор Бритт, а чем-то иным, свойственным «истребленному» народу.

— Ну и подумаешь, — протянула я. Вытащила из-под платья книгу и устроилась на полу. Спиной к стене.

Я смотрела на титульную страницу, но не видела ни единой буквы. Боковым зрением следила за Ульрихом. Из принципа. Полуведьмак неспешно перебирал пальцами, заплетая невидимую косу. Каждое движение пропитывала нежность, тончайшая бережность. Но он не прикладывал усилий, повторял то, что делал сотни раз — легко и непринужденно. Я могла поклясться, что Ульрих поет. Как тогда — в отражении.

Я следила за ним и следила, пока взгляд не зацепился за строчки в авторском обращении к читателям. Глаза скакнули на лоб, распознав мертвый язык.

Ульрих и ведьмовская магия вмиг утратили актуальность.

«Дорогой, друг», — начиналось послание. — «Ты, действительно, друг, если смог это прочесть. Дело не в особом языке, а в магии, зачаровавшей строки. Книга открывается лишь истинным друзьям Гвендарлин. Остальные видят картинки и глупые небылицы, не имеющие ничего общего с реальностью. Им не понять всю важность этой книги…»

Я взволнованно посмотрела на обложку и обнаружила, что там не указан автор. Только название. Странно.

«Но прежде чем читать дальше, спроси себя: готов ты к открытиям? Ты прикоснешься к секретам. Опасным секретам, которые могут стоить тебе жизни и безопасности твоим близким. В стенах этого замка есть силы, не желающие, чтобы в их планы вмешивались, а, тем более, ломали. Будь осторожен, друг. И удачи тебе».

В голове закопошилось слишком много мыслей сразу, среди которых, к моему стыду, было и желание немедленно захлопнуть книгу и вернуть ее в библиотеку. К чему новые проблемы? Но память услужливо напомнила, что я и так погрязла в них по самые уши. Призраки — или кто они там? — вряд ли отстанут по собственной воле, и лучше понимать, что творится в замке. Тем более, раз мы — «друзья».

Я перелистывала страницу за страницей в поисках новых вкраплений мертвого языка, но внимание вновь привлек Ульрих. Он поднял руки перед собой и быстрым движением раздвинул пространство, почти как я стены Гвендарлин. Ох ты, нечисть! Я подскочила, сидя, и выронила книгу. На том месте, где секунду назад простирался синий коридор, ведущий вглубь колледжа, появилось немолодое женское лицо в обрамлении длинных белокурых волос, разделенных на прямой пробор.

Конечно, оно не висело в воздухе и не проникло в замок само по себе — без тела. Лицо походило на иллюзию, чуть рябило и расплывалось. Однако…

— Демоны вас побери!

Женщина посмотрела на меня, и пробрало до костей, внутренности скрутило. Ее можно было назвать привлекательной, если вы, конечно, ценитель дикой, чуть грубоватой красоты. От незваной гостьи исходила опасность. Такая, что эстетическая сторона вопроса теряла значение. Я с трудом подавила желание вскочить и кинуться наутек, а еще лучше — поскорее добраться до спальни и забиться под кровать. Подальше от черных глаз.

Я почти созрела для воплощения в жизнь трусливого плана, но незнакомка перевела взгляд на парня, что-то сердито выговаривая. Абсолютно беззвучно, благодаря поставленной защите. Едва женщина отвернулась, воздух вновь наполнил мои легкие в нужном объеме, и ужас притупился. Я сделала несколько глубоких вдохов, приходя в себя. Отпускало медленно, словно я выплывала на поверхность с самого дна. Вместе с облегчением возвращалась и злость. Ну, я и трусиха! Перепугалась насмерть от одного взгляда ведьмы. А еще темная, называется! И вообще, чего незваная гостья направляет на меня ведьмовскую магию и возмущается? Это она вторглась в мой тайный коридор! Это мои владения! Личные!

Теперь дамочка отчитывала Ульриха, а он оправдывался. Я не видела его лица, но вычислила вину и неуверенность по опущенной голове и нервным движениям рук.

Поделом наглецу!

— В болото вас, — припечатала я и потянулась за упавшей книгой.

«Непопулярные легенды» кувыркнулись основательно, раскрывшись на середине. Между страницами — ближе к концу — торчал кончик листочка, служивший прежнему читателю закладкой. Повинуясь любопытству, я открыла книгу там, где он остановился. Точнее, она. Леди Филомена сказала, последней томик брала девушка.

На левой странице не обнаружилось ничего выдающегося. Автор рассказывал на обычном языке о жизни одного из директоров Гвендарлин. Зато на другой…

«Зеркала-близнецы: вымысел и истина».

Ого!

Я с жадностью прилипла к книжным строчкам.

Увы, меня ждало разочарование. Название читалось без труда, но всё остальное расплывалось. Я различала часть букв — все тех же «мертвых» букв, что автор использовал во вступлении, но сложить их воедино не удавалось. Но почему? Я же друг. Или не настолько близкий друг? Обида вонзила острые коготки в плоть, не раня всерьез, но оставляя сеточки царапин. Я бы не отказалась прочесть о тайнах главной местной достопримечательности, презентовавшей мне Урсула, но в остальном не вызывающей доверия.

— Проклятье!

Пальцы со зла смяли закладку, но тут же торопливо разгладили неповинный лист, извиняясь за повреждения. Бедняге досталось крепко. Моя злость редко проходит даром для окружающих предметов. Однако уродливые извивающиеся линии-шрамы не помешали прочесть четыре строки. Снова на мертвом языке.

Помощник духа. Кто? Юрген Мунис? Алакс Риц?

Вытаращив от изумления глаза, я перевернула листок и охнула.

«Марго», — вывел другой почерк, не столь витиеватый, как первый. — «Мне надоели отговорки и игры. Жду в шесть вечера у нашего фонтана. Я не хочу тебя сдавать, но либо раскрываешь карты, либо отправишься домой. Эмилио»

В голове стало еще теснее от копошащихся мыслей.

Марго? Эмилио? Таких совпадений не бывает. Это точно они! Печальный средний герцог, предпочетший работу в Гвендарлин беззаботной жизни в родовом замке, и его таинственная возлюбленная, погибшая в юности. Леди Филомена сказала, «Непопулярные легенды» не спрашивали четырнадцать лет. А еще, что книгу пришлось забирать из спальни ученицы. Сходится! Марго не вернула особенный том назад по уважительной причине. Она умерла.

Значит, подружка среднего герцога проводила собственное расследование, вычисляя помощника духа, и, вероятно, за это поплатилась. Эмилио был в ордене. Может, и

Маргарита тоже? Но тогда почему она не делилась с ним. Не доверяла? Демоны! Она же подозревала преподавателя! Мерзкого щеголя Алакса Рица! Стоп. А Юрген Мунис кто такой? Бывший мэтр или ученик?

— Ты тут?

Бум!

Это мой затылок врезался в стену. В ушах зазвенело.

— Я спрашиваю, твой разум еще здесь или уплыл покорять новые земли?

— Уплыл, — шепнула я непроизвольно.

— О! Не знал, что полуцветы так умеет. Да вы уникумы.

Чужой сарказм мгновенно привел в чувство.

— Пошел ты! — огрызнулась я на Ульриха, растирая пальцами больную голову.

Во всех смыслах больную. Угораздило же задуматься и не заметить, как парень закончил дела и навис надо мной, как змей-искуситель с дерева!

— Не психуй.

— А ты не хами. С мамочкой упражняйся в остроумии.

Лицо Ульриха пошло красными пятнами, и я поняла, что не ошиблась в определении родственных связей. Ведьма — его мать. И отношения у них явно не сахарные. Поэтому безопасней на эту тему не острить.

— Идем, — сказал парень жестко. — Лучше…э-э-э… по внутреннему коридору. В стене.

Сказал через силу. Через гнев. С удовольствием бы облагодетельствовал еще парой ласковых. Но сдержался. Тоже мне герой!

— Ну, идем, — я поднялась, прижимая к себе книгу — обложкой внутрь.

Ульрих сделал показательно великодушный жест рукой, мол, дамы вперед.

Пришлось топать первой, прокладывая в голове кратчайший путь до сектора темных. Паразит-ведьмак шел на расстоянии в три-четыре шага, но мне чудилось дыхание в шею. Это раздражало. Воображение рисовало красочные картины: вот я разворачиваюсь, и кулак смачно проезжает по задранному от важности подбородку. Или попадает прямиком в зеленый глаз. Ух! Я не понимала, что бесит сильнее: сам Ульрих с его жаждой использовать мой дар, или глупые чувства к нему, желание понравится и… Демоны! Я вообще не понимала, что мне нужно! Чего хочу от Ульриха!

И это нервировало еще сильнее. Аж зубы сводило! — Обязательно быть злючкой?

Я споткнулась, хотя под ногами простирался ровный синий пол. Обернулась и… Нет, кулак не встретился ни с подбородком, ни с другими частями тела ведьмака. Но взгляд я подарила парню отменный. От такого полагается падать, если не замертво, то в глубоком обмороке. Но что Ульриху мой взгляд? У самого не хуже. Не убийственный. Однако смешинки, пляшущие в невероятной зелени, способны любого вывести из строя. Точнее, любую. Любую дурочку, вроде меня.

— Постарайся хотя бы завтра не ершиться на пустом месте.

— Завтра? — протянула я угрожающе.

— Ага, у нас к тебе новое дело, — ответил негодник весело. — В смысле, у ордена. То есть, у части ордена. Насчет тебя мы не шибко сошлись во мнении.

Язык отнялся напрочь, хотя эмоции зашкаливали и прожигали ядом внутренности.

Это чертова компания когда-нибудь отстанет?!

— Помнишь, как ты достал кубок из стены?

Еще бы я не помнила!

— Похоже, это означает, — Ульрих закатил глаза, — что ты прошла испытание и стала частью ордена. Но мы не уверены. Такого прежде не случалось.

Я покачнула, нелепо взмахнув руками, аки взлетающий с воды лебедь, и непременно бы плюхнулась на пол, если б Ульрих меня не подхватил. Жар пронесся по телу удушливой волной, во рту пересохло.

Превратиться бы в ручей и утечь отсюда подальше.

— Мы сами в замешательстве, — заверил Ульрих, но я едва слушала. Скосила глаза, уставившись на его ладонь на моем правом предплечье. — В ордене ты или нет, легко проверить. Достаточно показать пару древних документов. Сможешь прочесть, ты — одна из нас. Нет, значит, дело в даре раздвигать стены. Но мнения разделились. Элиас, Юмми и я — за проверку. Тео, Брайс и Рашель — против. Увы, у Тео, как у главного, два голоса, так что они в большинстве. Однако мы подозреваем, Рашель проголосовала по родственному принципу, учла вашу со Свеном «любовь», а не интересы ордена. Вот мы втроем и решили проверить тебя на свой страх и риск.

Не знаю, какой реакции он ждал. Ругани? Рукоприкладства? Но точно не покорности. Я слишком устала морально, чтобы спорить. Или причина крылась в ладони ведьмака, тепло которой я ощущала через ткань рукава. А, может, крохи удовольствия доставляла мысль, что есть полноценные, посчитавшие меня частью тайного привилегированного общества.

— Черт с вами. Проверяйте.

Ульрих осмотрел моё лицо с видом целительницы леди Виэры, сомневающейся, что пациент подлежит выписке из целебного блока.

— Уверена? — уточнил парень.

Я глянула с вызовом и сделала шаг назад, освобождаясь от рук ведьмака.

— Мне неинтересен ваш орден. Но на доисторические бумаги взгляну. Всё равно не отстанете.

Ответ не вдохновил Ульриха. Но в целом устроил.

Я же задумалась крепко. Что случится, если проверка пройдет успешно?