Драконы и дипломаты

Глава 4. Дипломат

В командировку Констант уезжал на ночь глядя. Транспортная колона идущих в столицу домена Аш-амоном грузовиков должна будет выехать в половине девятого вечера, а вместе с ней пойдёт и транспорт торгово-дипломатической миссии, куда Констант был включён то ли главным торговым дипломатом, то ли дипломатическим торговцем — словом, самым главным техническим консультантом, уполномоченным обсуждать предварительные условия контракта на поставку систем связи.

Транспортная колонна выходила в половине девятого вечера и прибывала в столицу Аш-амоном примерно к десяти, к одиннадцати часам утра. Довольно удобно, можно выспаться ночью, а когда приезжаешь, то почти целый день впереди. Нормальную дорогу между столицами молодой республики и союзного домена построили пять лет назад и с тех пор путешествовать между городами было одно удовольствие. В проекте было дополнительно организовать железнодорожное сообщение для поездов на магнитной подушке, тогда поездка стала бы ещё более удобной и короткой. Но этот проект дело отдалённого будущего из разряда «когда руки дойдут». Впрочем, и так неплохо — тринадцать часов в комфортабельном дипломатическом транспорте, против четырёх дней тряского бега в шагающем танке-пауке по сельским просёлкам и голимому бездорожью, как это было раньше.

Последний рабочий день перед командировкой выдался у Константа весьма суматошным. Он подбивал дела. Накручивал хвосты руководителям проектов, чтобы в его отсутствие не расслаблялись и не снижали темпов работ. Отвечал на входящие запросы, на которые не успел ответить раньше. В том числе и на висящий уже целую неделю запрос про необходимые условия для создания искусственного интеллекта на лунной базе, когда республика таки сумеет добраться до местной луны. Вопрос был из серии «непонятно о чём и непонятно зачем», но пришёл из администрации и ответить было необходимо.

Внутренне усмехаясь, Констант, применяя старый-добрый, совершенно зубодробительный, канцелярский язык, написал, что первым и самым главным условием выращивания на луне интеллекта является достижение самой луны. Потом строительство базы с минимальной инфраструктуры. Потом доставка туда суперкомпьютера, который, к слову, производить самостоятельно молодая республика пока не могла и не сможет, наверное, ещё лет десять, как минимум. Отдельно отметил, специально для дуболомов в администрации диктатора, что суперкомпьютер поедет на луну в законсервированном виде и поэтому выращивать интеллект придётся на месте назначения, а это налагает дополнительные требования к развёртываемой на луне базе по энергоснабжению и числу жилых помещений для отслеживающих процесс технических специалистов. Закончил Констант словами: по его мнению, это будет возможно не раньше, чем через пятьдесят лет. Ну, может быть, через сорок пять. Словом — сначала отработайте космические технологии на местных ресурсах, чтобы элементарный полёт до луны перестал быть невесть каким достижением, а превратился бы в обыкновенную рутину. Затем постройте на луне нормальную базу и только потом обращайтесь.

Закончив, он полюбовался получившимся ответом, перед тем как отправить. А отправив, Констант поднял глаза и обнаружил потихоньку наступающий вечер. Дневная жара уже спала. Тени предметов, зданий и людей готовились стать длиннее и тоньше. Нужно было бежать домой, прощаться с семьёй и собирать личные вещи.

— Потратил целый день на написание отчётов, планов и прочую ерунду, — подумал Констант, — когда я сам успел стать администратором?

Ему сделалось грустно. Но грустить времени не оставалось, нужно бежать домой, чтобы провести последние часы перед отъездом с семьёй. Одновременно грустить и бежать не получалось. Приходилось выбирать что-нибудь одно и поэтому домой Констант пришёл быстрым шагом, но зато в хорошем настроении. Скорая командировка волновала и будоражила новыми событиями и встречами с новыми людьми.

Так как транспортная колонна выходила поздно, у Константа оставалось достаточно времени, чтобы, поужинать с семьёй.

Ужинали расширенным составом. То ли провожая Константа, то ли по каким-то личным, мальчишеским делам, сегодня к ним за столом присоединилась голограмма интеллекта Рассвета. Как вежливый мальчик, прежде чем войти, он позвонил в дверь, а когда открыли, вкатился в жилую ячейку вместе с сервисным роботом-доставщиком из ближайшей столовой. Доставщик привёз три порции лёгкого, ароматного супа — так вкусно пахнущего, что казалось, что он весь состоит из одного только запаха. Три порции свежеприготовленного картофельного пюре с котлетами. Котлеты были большие, как блины, с поджаристой корочкой, обильно политые густым белым соусом с хорошо различимыми крупинками чёрного перца внутри.

В подъезде голографического проектора не имелось, поэтому до двери Рассвет пришёл, сопровождая робота-доставщика, в виде картинки на интерактивной стене. Перейдя порог и став трёхмерным, он уважительно поклонился Константу и Мате и загадочно подмигнул Ивану. С сомнением проследив за их таинственным переглядыванием, Мата достала из отсека робота-доставщика контейнеры с супом и пюре. Вообще-то она и сама готовила, но не всегда, а по настроению. В их жилой ячейке даже была своя кухня, хотя это и считалось излишеством. Если хочешь самостоятельно приготовить какой-нибудь хитрый кулинарный шедевр, то всегда можно пойти в любую свободную кулинарную мастерскую — такие есть при каждой второй столовой, с полным набором ингредиентов и инструментов. На домашней кухне выбор инструментов, в любом случае, скуднее чем в кулинарной мастерской, а про ингредиенты и говорить нечего. Но зато, имея домашнюю кухню, не надо никуда идти. У тебя и так всё под боком, пусть и в меньшем объёме. Хотя, кончено, готовить самому значит транжирить собственное время.

Когда семья расселась за столом и даже перед нарисованным аватаром искусственного интеллекта возникла нарисованная тарелка с супом, из которой он тут же принялся с аппетитом черпать нарисованной ложкой, разговор зашёл о переваливших за середину больших соревнованиях. Успевшие отстреляться младшешкольники вздохнули кто с облегчением, кто с разочарованием, а кто с искренней, детской, радостью. Пришла пора состязаться старшеклассникам и студентам. Здесь уже и задания были посложнее и зрелище интересней.

Команда-отряд Ивана заняла почётное место ближе к верхнему концу списка, но в число призовых мест не вошла. Личный рейтинг сына также держался где-то в верхней половине, но достаточно далеко от самых первых мест. Другими словами — неплохо, но есть куда расти и, самое главное, соревнования показали в каких дисциплинах у Ивана пробелы, где и что необходимо подтянуть в первую очередь.

Постепенно, разговор сошёл с темы соревнований на тему командировки Константа. Он немного рассказал сыну о важности систем связи для современного общества. При этом Рассвет, буквально живущий в пронизывающих современный город информационных потоках, важно кивал и слизывал с нарисованной ложки нарисованное картофельное пюре.

— Пап, а ты встретишься с тёмным властелином? — спросил Иван.

Констант уточнил: — Имеешь в виду повелителя домена Аш-амоном? Может быть, хотя, он вроде бы, собирался приехать в республику на финальный этап больших соревнований. Возможно, что мы с ним разминёмся.

— А ты раньше видел тёмного властелина вживую?

— И даже разговаривал с ним. И прекрати называть его «тёмным властелином», — потребовал Констант. — Имей уважение к повелителю союзного республике домена. К тому же он далеко не худший из магов. Он даже не старый, а по-настоящему древний. Как скалы или как море. Когда разговариваешь с ним, то будто разговариваешь с вековечной скалой, поросшей лесом, простоявшей на этом месте даже не века, а целые тысячелетия. Это довольно сильно давит.

Ужин закончен. Пустые контейнеры отправились в утилизатор, чтобы когда-нибудь в будущем стать частью посуды, одежды или других предметов, которые можно напечатать на простом домашнем принтере.

— Ведите себя хорошо, — сказал Констант детям. Взъерошил волосы на голове у одного, второй был нарисованный. — Помогайте маме.

Переглянувшись, мальчишки пообещали: — Хорошо.

— И следи за братом. Из вас двоих ты старший и поэтому вся ответственность на тебе, — наклонился к Ивану Констант.

Услышав скептическое хмыкание Рассвета, недовольный Ваня погрозил нарисованному мальчишке кулаком.

Констант достал из оружейного шкафа и повесил на спину укороченную импульсную винтовку, в дополнение к пистолету на поясе. Не то, чтобы это было действительно необходимо или ему в поездке могла грозить опасность. Винтовка просто часть формы. Где вы в республике видели дипломата без винтовки или хоть сколько-то официальное лицо без пистолета на поясе? Обычная деталь одежды. Слегка обременительная, на взгляд Константа, но что тут поделаешь.

Взять хотя бы их домашний оружейный шкаф. Констант там хранит единственную личную импульсную винтовку, да иногда оставляет пистолет, когда не на работе. Зато Мата держит в шкафу целый арсенал. Только тяжёлого вооружения вроде гранатомёта или ракетницы не хватает. Как будто ей на работе, в армии, не хватает стреляющих фиговин. Ну да ладно, пусть её — солдат есть солдат, даже если она красивая девушка и любящая жена.

— Возвращайся, — сказала Мата.

— Обязательно, — он крепко обнял её, ещё раз потрепал по голове сына, того, который настоящий, а не нарисованного. Подхватил собранный рюкзак с вещами и вышел.

С тихим щелчком закрылась входная дверь. Сидевшая подоконнике и перебрасывающая из руки в руку небольшой красный мяч девочка встала, оправила спутавшееся платье, спрятала в оттопырившийся карман нарисованный красный мяч.

— Здравствуй, Заря! — поздоровался Констант.

Нарисованная девочка укоризненно посмотрела на него.

Стукнув себя по лбу, Констант опустил рюкзак на пол, поправил норовившую сползти винтовку, всё-таки не часто ему приходилось таскать её с собой, достал из кармана лёгкую, словно паутинка, гарнитуру и нацепил на ухо.

— Наконец-то, я уже думала ты не догадаешься и придётся на коммуникатор звонить!

— Прости-прости, — улыбнулся Констант забрасывая рюкзак обратно на плечи. — Я немного задержался. Давай поговорим по дороге? Расскажи, что нам известно по покупателю, по сделке?

Нарисованная девочка исчезла. Стена подъезда посветлела, по ней поплыли не очень хорошо написанные облака. Должно быть, чей-то ребёнок выиграл конкурс по программированию видеообоев и, в награду, его программа крутилась сейчас на стенах их подъезда: угловатые облака, похожая на смятый чёрный квадрат грозовая туча.

Констант поспешил по лестнице, а голос интеллекта Зари в гарнитуре перечислял ему последние данные, которые удалось накопать дипломатическому корпусу, а также догадки и предположения аналитического отдела.

Заказчиком выступал далёкий западный домен с не самой лучшей репутацией. Впрочем, мало какой домен этого мира мог похвастать незапятнанной репутацией с точки зрения землян. Пара проигранных войн с соседями за последние пятьсот лет изрядно уменьшили территорию домена заказчика. Самое главное — были потеряны шахты, из разработки которых складывалось богатство домена. Точнее, часть шахт потеряли в первой войне, а с остатками расстались во второй, когда пытались отбить то, что потеряли в первой. С тех пор домен заказчика начал постепенно приходить в упадок, однако процесс ещё весьма далек от завершения. Возникший дефицит бюджета пытаются компенсировать, активно продавая услуги наёмников, выращивая на продажу видоизменённых животных и отборных рабов.

— Весёлые ребята, — заметил Констант, — на чём они специализируются?

— Химерология, управляемые мутации, в меньшей степени магия стихий.

— Нам действительно нужно иметь какие-то дела с этими работорговцами?

Заря изобразила вздох. Так могла бы вздыхать умная маленькая девочка, которой приходится общаться с глупыми взрослыми, постоянно растолковывая им прописные истины. Констант в это время садился в подошедший электробус на остановке.

— Начав торговать с ними, мы начнём изменять их.

— Думаешь?

— Знаю!

Констант пристроил рюкзак между коленей, а винтовку поставил к стенке. На всякий случай он намотал ремень на руку, чтобы случайно не забыть её, когда будет выходить. Всё-таки требование таскать с собой оружие выезжая из новых городов и, тем более, из столицы, это явный анархонзим. Ладно ещё пистолет, тот только оттягивает пояс, да изредка требует чистки, но винтовку-то зачем? Спасибо, что ещё не заставляют выходить из жилой ячейки с тяжёлой ракетницей наперевес и в активном бронекостюме потому, что без экзоскелета активной брони он эту ракетницу, наверное, и поднять-то не сможет.

За окном мелькали здания-колоссы жилого квартала, затем потянулись гораздо более низкорослые административные корпуса и научные институты.

Констант поинтересовался: — Что предлагают в оплату?

— Адамантия у них нет, поэтому только мифрилл. Плюс золото, медь, ещё там по мелочи. Разумеется, всё химически чистое.

Кроме невоспроизводимых земной наукой «волшебных» адамантия и мифрилла, молодая республика охотно скупала у паранормалов и другие металлы со степенью очистки близкой к ста процентам. Лунная республика не могла добиться такой чистоты материалов, выплавляя их в невесомости и вакууме. Наземные производства новой республики выдавали ещё более «грязный» продукт. Поэтому, если выдавалась возможность, часть оплаты республика брала в «обычных» металлах очищенных дикарями-паранормалами до удивительной чистоты.

— Откуда у них медь и золото, если шахт больше нет?

— Может быть распотрошили неприкосновенный запас или собрали и переплавили все золотые статуи повелителя, — легкомысленно предположила Заря.

Несерьёзность её ответа возмутила Константа: — То есть вы не знаете? Отлично работаешь, товарищ министр иностранных дел.

— Эй, я тоже не всесильна, — возмутилась Заря. — Их домен находится чёрти где, а мне даже нормального наблюдения с орбиты никак не могут обеспечить.

— Прости, погорячился, — признал Констант, — значит оплата стандартная?

— Не совсем. Биологов крайне заинтересовали активные биоматериалы производства домена заказчика. На самом деле они действительно удивительны. Мази в десятки раз ускоряющие процессы регенерации. Настои, полностью подавляющие иммунные механизмы отторжения. Средства эффективной консервации биотканей позволяющие, в прямом смысле, отрезать руку, а спустя годы приживить её обратно и нервные связи полностью восстановятся! Магам всё это не особенно нужно, поэтому домен заказчика не ведёт торговлю активными биоматериалами, производит больше для собственного употребления. Нас настоятельно просили выторговать партию достаточную для изучения.

— Собственного употребления? — переспросил Констант. — Постой! Эти химерологи выводят людей с помощью своих восхитительных биоматериалов? Диктатор просит нас закупить средства, использующиеся в массовых экспериментах над людьми?

— Как будто если мы их не купим, химерологи прекратят насильственные изменения человеческой природы, — усмехнулся искусственный интеллект играющий в двенадцатилетнею девочку.

— Но всё равно это как-то неправильно.

— После уничтожения прекрасной земли, мы больше не можем позволить себе придирчиво перебирать средства достижения цели, — жестоко сказала Заря. — Если изучение изготовленных химерологами биосмесей продвинет науку, если позволит республике стать сильнее, то мы обязаны это сделать. Стать сильнее. В том числе и для того, чтобы больше ни один «высший» нельюдь не смел бы насиловать человека изменяя его тело вопреки его желаниям. Высшая цель — справедливость.

Облизнув пересохшие губы, Констант пошутил: — Справедливость для всех? И пусть только кто-нибудь попробует уйти обиженным?

— Не уйдёт.

В залах костяного дворца обычно царит тишина. Изредка она прерывается криками обречённых, навлекших гнев всемогущего повелителя, но такое бывает совсем редко. Посвятившие себя древнему искусству некромантии, как правило, спокойны так же, как и материал, с которым им приходится работать. Тихие разговоры, многозначительные переглядывания, шорох шагов и одежд и едва слышные потрескивания эманаций смерти пропитавших это место от гордо вздетого к небесам драконьего черепа, до очень глубоких и очень старых подвалов. Всё это, день ото дня, в течении долгих тысячелетий, заполняло древние залы древнего дворца.

Повелитель домена Аш-амоном — более древний, чем трон, на котором он сидит, чем зал, где стоит трон, чем сам костяной дворец, когда-то построенный им самим. День ото дня он сидит на костяном троне. Неподвижный. Неморгающий. Порой забывающий о необходимости дышать — похожий на каменную скульптуру, которой кто-то, забавы ради, приделал живые, бесконечно уставшие глаза.

За его спиной, такие же неподвижные как он сам, стоят два костяных конструктора. Созданные в незапамятные времена, они легко превзойдут современные образцы. Дело в создавшем их мастере — сам Повелитель работал над ними. И ещё дело в материале служащим им основой — тела и жизненная сущность сильных высших или магов, как принято сейчас говорить, чтобы не обижать друзей-землян с их странными идеями всеобщего равенства одарённых и обычных, которых совсем недавно, мгновение назад, по меркам костяного дворца, называли не иначе как низшими, бессильными или недолюдьми.

Как много всего изменилось, и как быстро произошли изменения.

Всё так же сидит на костяном троне Повелитель Аш-амоном, пожалуй, что сильнейший некромант этого лепестка веера. И так же стоят за его спиной два костяных конструкта-телохранителя созданные когда-то из тел его соратников, сильнейших высших, погибших в войне, отгремевшей так давно, что даже из бессмертных магов о ней помнят лишь единицы. Необычный способ почтить память погибших друзей, но и повелителя домена некромантов никто не осмелился бы назвать обычным человеком. Благодарность или наказание. Дружба или ненависть. Он и сам почти забыл, что именно руководило им. Но созданные когда-то конструкты стоят за спинкой его трона. Неподвижные, словно статуи. Как и он сам.

Но изменения. Слишком быстро они происходят и слишком уж много их.

Зачарованные доспехи на конструктах-телохранителях сменила композитная броня, специально разработанная под размеры и возможности немёртвых конструктов землянами-чужаками. Двухметровые мечи теперь висят за спиной. В руках телохранители держат хищно блестящие металлом цилиндры весом под половину тонны каждый. Земляне называют их лазерными пушками. Демонстрация их возможностей впечатлила Повелителя, а, надо сказать, что впечатлить прожившее несколько тысячелетий существо совсем не просто. Жаль только, что заряда хватает всего на несколько выстрелов. Но зато мало кто и мало что способно выдержать такую концентрацию энергии, особенно если стрелять в упор. Сам Повелитель выдержал бы. Наверное. Если дать ему минут десять, чтобы подготовиться, создать дополнительные щиты и напитать их силой.

Угол тронного зала занимает пульт управления центра дальней связи, позволяющей моментально связываться с его наместниками в отдалённых городах домена Аш-амоном и с землянами. С их главным — обычным человеком, называющим себя Диктатором. Неспособный управлять силой низший, как сказали бы раньше, бессильный, но при этом стоящий во главе этой их странной республики. К этому было трудно привыкнуть. Повелитель до сих пор не разобрался — кто же именно правит республикой. Этот Диктатор или созданные землянами электронные боги, такие же странные и непонятные, как и их создатели? Впрочем, ему было достаточно того, что молодая республика, кто бы ей ни управлял, действует как единое целое и, значит, с ней можно было договариваться и вести дела.

Недавно к сети абонентов, с которыми имело смысл связываться из тронного зала костяного дворца, земляне добавили двух повелителей пары соседних, с Аш-амоном, доменов и, похоже, что они не собирались останавливаться на этом. Чужаки, словно иголки, с вдетыми в них нитями, планировали сшить из разнородных доменов одно большое одеяло. Это был крайне странный способ возродить древнюю империю, в которой когда-то родился и которой присягал на верность тот, кто позже стал Повелителем Аш-амоном. Империю, растерзанную на домены получившими силу и возжелавшими власти магами. Крайне странный способ, но все прошлые его попытки раз за разом проваливались, приведя лишь к приобретению сомнительного прозвища «тёмного властелина» и потери части изначальных территорий домена. Пусть теперь попробуют свой способ чужаки. Тёмный властелин слишком устал от постоянных поражений.

Но всё-таки изменений слишком много и очень уж быстро они происходят.

Дождавшись, когда тронный зал покинут последние из ежедневно пресмыкающихся у подножия трона аристократов, личный советник повелителя обратился к господину: — Мой Повелитель, осмелюсь ли спросить?

Казалось ничего не происходит, но наконец подбородок сидящего на троне мощного, совсем не старого, если не заглядывать в глаза, человека едва заметно обозначил кивок.

Получив разрешение, советник выпрямился. Ему позволялось больше, чем другим. За долгие тысячелетия разум Повелителя нисколько не помутился, но иногда он как бы стал замедляться и в такие минуты, часы или даже дни, Повелитель пребывал в подобии медитации. Как будто его разум раз за разом тратил всё больше времени на то, чтобы достать и пересмотреть накопившиеся за очень долгую жизнь воспоминания, а затем уложить их обратно в кладовые памяти. Главной обязанностью советника было разговаривать со своим Повелителем. Приходящий извне, чужой голос задающий вопросы помогал разуму Повелителя выбраться из затягивающего омута памяти и сосредоточиться на текущем моменте. Но советнику приходилось вести себя осторожно. Если только Повелитель заподозрит, что тот, используя право задавать вопросы, пытается влиять на его решения, то у Повелителя мгновенно появится новый личный советник.

— Мой Повелитель, вы повелели обучать одарённых, из чужаков, магии порталов? Но, разве, обучившись, они не перестанут завесить от нас и платить нам?

Повернулась голова. Разжались и снова сжались пальцы, охватывая подлокотник костяного трона: — Их республика и наш домен отныне слишком крепко связаны, чтобы это имело большое значение.

— Но одарённые чужаков слабы, а магия порталов сложна и опасна. Как быстро смогут они научиться и смогут ли вообще?

— Посмотрим, — произнёс человек на троне.

— И те, кто одарён крохами силы, из улетевших жить на луну уничтоженного мира, тоже вернуться в наш мир, чтобы учиться открывать порталы?

— Таков наш договор.

— Они погибнут! — позволил себе воскликнуть советник. — Они все слишком слабы, чтобы научиться и выжить. Ублюдки слабых высших неспособных уследить за собственным семенем. Они не смогут открыть портал даже в соседнюю комнату!

— Возможно, — согласился Повелитель.

— Если присланные чужаками одарённые не смогут научиться открывать порталы и погибнут, то зависимость чужаков от нас только увеличится и это должно быть хорошо для Аш-амоном, — предположил советник, — так может быть…

— Нет!

— Объясните мне, неразумному, мудрость ваших решений, о Повелитель!

— Если присланные чужаками одарённые научатся открывать порталы и выживут. Если выживет и научится хотя бы часть из них. Тогда возможности республики станут больше. Захват бывшего домена Ан-фееро и победа над армией наёмников посланной сообществом Тар девять лет назад показали, что чужаки-земляне очень сильны. Земляне сильны, но возможности их малы. Им не хватает длины рук.

— Но зачем нам делать республику сильнее?

— Республика и наш домен крепко связаны. Делая сильнее их, мы становимся сильнее сами.

— Воистину нет никого мудрее Повелителя! — провозгласил советник низко кланяясь и благодаря за дарованные ему крохи. — Осмелюсь ли я спросить ещё…

Повелитель молча ждал продолжения. Видимо он полагал, что советник осмелится.

— Осмелюсь спросить, чем чужаки заплатят за обучение?

— Чем можно заплатить за знания? Только другим знанием. Те из молодых, кто выразит желание, смогут учиться у них также как они будут учиться у нас. Знания за знания — честная цена.

— Ваша мудрость не знает границ! — повторно склонился советник.

— Теперь уходи. На сегодня я устал от слов.

Молча поклонившись, советник вышел из тронного зала, а вскоре покинул и костяной дворец. Всё то время пока он находился в пределах дворца, советник привычно сохранял чистым верхний слой сознания. Вряд ли бы Повелитель смог незаметно прочитать мысли такого опытного высшего, каким полагал себя советник, даже в насыщенных его силой покоях костяного дворца, но иногда лучше перебдеть. Никто до конца не знает на что способен Повелитель и где лежат пределы его силы.

Снаружи следовало опасаться только заполонивших домен артефактов чужаков, в диком количестве накупленных глупыми аристократами. Многие из них ходили с переговорниками чужаков. Многие, с неуместной гордостью, носили на поясе оружие чужаков, как будто они разучились пользоваться своей силой. Изредка попадались механические големы чужаков выполняющие указания новых хозяев — глупых молодых высших почему-то решивших, что созданный чужаками механический голем будет служить вернее, чем низший, чей разум ты контролируешь. Ах да, ведь изменять разум низших, добавлять туда нужное и убирать лишнее, больше нельзя. Первым делом чужаки настояли на официальном запрете исконного права высших управлять низшими. И теперь они вынуждены официально соблюдать этот вредный запрет. Такая морока!

Убедившись, что отошёл от костяного дворца на достаточное расстояние, советник с облегчением расслабился и подумал: — Повелитель — старый дурак!

Затем он подумал: — Повелитель — древний глупец. Согласился обучать чужаков магии порталов, о чём он вообще думал? Окончательно отсидел свою задницу на троне? Каменная задница — каменная голова.

Цепкий взгляд советника выделил молодого человека, идущего навстречу. Судя по всему, уроженец одного из средних, по положению, домов. Так и есть, в складках одежды мелькнула эмблема — дом «густой крови». Скорее всего, если бы советник постарался, то смог бы вспомнить его имя. Но к чему оно ему? На поясе у идущего навстречу человека висело стреляющее кусочками металла короткоствольное оружие чужаков. Одет в штаны отвратительного «маскировочного» цвета и — как можно заключить по торчащим из укороченной тёмно-красной мантии, воротнику и рукавам — такой же расцветки рубашку. Благородный высший из не самого последнего дома выделывается под чужака — отвратительно! Короткая стрижка, высокие чёрные сапоги слишком качественной работы, чтобы их могли произвести где-либо ещё, кроме проклятой республики. К сожалению советника, таких вот «подделывающихся под чужаков» высших встречалось всё больше и больше. Как правило это были молодые высшие — младшие дети. Но иногда подобным образом позволяли себе одеваться и разменявшие своё первое столетие взрослые, у которых, по определению, должно было бы быть поменьше ветра в голове. Хуже всего то, что они ещё, обычно, носили при себе переговорники чужаков. Вот и этот, идущий навстречу, позор древнего дома «густой крови», разговаривал по коммуникатору.

Игрушка чужаков удобно лежала у него в руке, и советник наверняка не увидел бы её — узнал знакомый жест поднесённой к уху ладони. Конечно, чужаки, подавляющее большинство из которых являлось бессильными низшими, не умели читать мысли высших. Но советнику сказали, что некоторые из их артефактов или металических големов умеют запоминать произнесённые рядом с ними слова и потом докладывают их своим создателям. Созданных чужаками устройств следовало опасаться. И советника необыкновенно злило то, что год от года их становится всё больше вокруг.

Молодой высший, прекратил говорить в созданную чужаками коробочку, и отвесил поравнявшемуся с ним советнику уважительный поклон. В ответ советник надменно наклонил голову. Впрочем, юноше уже не было до того дела, он опять поднёс ладонь к уху и слушал что ему говорит переговорник.

Советник поморщился — он, высший, вынужден скрываться от произведённых низшими артефактов! Кто мог бы подумать, что до такого дойдёт хотя бы десять лет назад? Во всё возрастающем окружении больших, малых и совсем крохотных устройств чужаков, советник чувствовал себя будто в осаде. Ему приходилось контролировать не только мысли внутри костяного дворца, но и слова снаружи. Это злило. Проклятые чужаки!

— Повелитель — дурак, — подумал советник, чтобы немного успокоится, — повелитель — древний глупец. Каменная голова, каменная задница.

Обычный приём не сработал и в квартал приезжих, где селили представителей других доменов, прибывших чтобы донести слова своих повелителей, советник вошёл в ещё более худшем расположении духа. За последние годы квартал приезжих разросся, став больше вдвое, если не втрое, от прежнего размера. Повелители соседних доменов опасались вести дела с проклятыми чужаками напрямую. Вместо этого они предпочитали совершать сделки и договариваться у подножия костяного трона, привлекая Повелителя Аш-амоном в качестве третьего свидетеля. Практика посредничества изрядно наполняла казну домена и в другой ситуации советник мог бы её только приветствовать. Если бы одной из договаривающихся сторон не выступали клятые чужаки.

Найдя нужный дом — двухэтажное деревянное строение из свежего, ещё не успевшего полностью потерять запах, крепкого дерева, советник прошёл сквозь ворота, чувствуя, как вздрагивает и дрожит наполненной чужой силой воздух. Единолично (не считая слуг, но тех за людей считают только странные чужаки) проживающий в гостевом доме посланец одного из отдалённых доменов должен был почувствовать его приход.

Так и вышло. Советника встретили в небольшом, но светлом зале на первом этаже. Сквозь узкие, но высокие окна дневной свет заливал светлую (из-за оббитых светлым деревом стен) комнату. Представляющийся прибывшим в Аш-амоном посланцем отдалённого домена, посланного своим повелителем, чтобы закупить у чужаков их техноартефакты, человек встретил появление советника лёгким кивком, как своего давнего друга. Хотя друзьями они отнюдь не являлись. Советник затруднился бы назвать их отношения. Может быть соратники? Идущие разными путями, стремящиеся к разному, чьи краткосрочные цели, на данный момент, совпадали. Временные союзники, осторожно и с недоверием пытающиеся договориться действовать совместно к общей выгоде.

— Я согласен, — произнёс советник слова, что так долго ждал от него гость.

Человек выдающий себя за посланца из отдалённого домена позволил себе проявить немного ехидства: — Ты изменил своё решение, дорого друг? Что же случилось?

Служанка, с пустыми глазами, подала советнику бокал освежающего сока. Таким и должно быть низшим — всего лишь функциями неспособными предать своего хозяина или как-то навредить ему. Статус гостя защищал собеседника советника. С привезёнными с собой низшими он был волен делать всё, что захочет. Принятые Повелителем, под давлением чужаков, глупые законы не ограничивали гостей домена.

Сделав глоток и почувствовав, как прокатившаяся по горлу и провалившаяся в живот, отдающая приятной кислинкой освежающаяся прохлада словно смывает дневную жару и пыль, советник неторопливо произнёс: — Интересы нашего Повелителя и нашего домена больше не совпадают. Сегодня я понял это.

В этом доме он мог говорить почти свободно. Его собеседник давно позаботился, чтобы ничего из сказанного здесь не могло быть услышано снаружи. В конце концов его это заботит не меньше чем советника, а, пожалуй, что и гораздо больше.

— Понял только сейчас? — улыбнулся гость их домена, — мы говорили об этом с момента нашей первой встречи.

Советник недовольно отмахнулся: — По нашим прежним договорённостям я согласился на то, чтобы не мешать вам.

— Что же изменилось теперь? — поинтересовался гость.

— Теперь я хотел бы помочь. Согласен проявить личное участие, даже хочу этого.

— Прекрасно, — резюмировал посланец, отдавая советнику шуточный салют бокалом, принесённым пустоглазой и молчаливой служанкой.

— Пообещай, что Аш-амоном не будет втянут в войну с чужаками, — потребовал советник, — я только хочу закрыть от них границы нашего домена.

Сделав добрый глоток, посланец успокаивающе сказал: — Мы все хотим только этого. В одном из лепестков, где мне когда-то довелось побывать, живёт большой мохнатый зверь размером с этот дом, может быть немного поменьше. Такая огромная, мохнатая и, должен сказать, весьма злобная, но при этом ещё и страшно вкусная гора мяса. Так вот, у живущих в том лепестке ходит поговорка: большого зверя нужно есть по частям. Весьма мудрая мысль, на мой взгляд.

В маноре дома «густой крови» гремел семейный скандал. Глава дома, почтенный АшОйлок, пытался вразумить глупого младшего сына, АшОтра. Любому другому члену дома АшОйлок мог бы просто приказать, но младший сын, такой юный и такой талантливый в управлении силой, был его любимцем и, похоже, что он его разбаловал. Определённо разбаловал.

АшОтр посмел оспаривать волю главы дома, чего никогда не позволяли себе другие его дети. Даже на встречу с отцом он демонстративно пришёл в одежде чужаков, с их стреляющем артефактом и переговорником на поясе. Или, может быть, АшОтр настолько привык к этой одежде, что пришёл в ней не задумываясь? Не важно.

Важно то, что он категорически отказался уезжать из столицы домена Аш-амоном. Точнее, уезжать юный АшОтр не отказывался. Он как раз хотел бы уехать и молил отца, как главу дома, отпустить его к чужакам. АшОйлок не соглашался и настаивал, чтобы сын отправился в одно из имений их дома расположенных в отдалённых от столицы городах домена. Но АшОтр не желал уезжать в другие города домена. Он хотел ехать к чужакам.

Ситуация зашла в тупик. Переубедить друг друга словами отец и сын не могли, а на более серьёзные действия пока не решались. При всей своей маргинальности и избалованности, АшОтр не смел уйти из дома, а АшОйлок не решался изгнать его. Мало того, что любимый младший сын, так ещё и довольно сильный высший. С его уходом дом изрядно потеряет в силе. Другие дети АшОйлока или дети его детей не поднимались выше среднего уровня, да и не так много их сумело выжить в перипетии интриг и войн последних столетий.

Понимая, что разговор будет не простым, АшОйлок заранее выпроводил из манора других членов дома и слуг. Сейчас они находились только вдвоём, в пустой зале, большого, пустого дома.

Свечи и факелы неторопливо тлели, освещая богато убранный зал и делая тёплый летний вечер ещё более жарким и душным. Пользоваться оформленной силой для освещения АшОйлок не пытался, опасаясь, что в таком состоянии может не уследить и созданный свет рискует обернуться потоком огня, обугливающим богатое убранство зала или непроизвольно погаснуть, демонстрируя перед сыном его душевную слабость и раздрай. Что до тяжёлых стеклянных ламп с заключённым в них холодным огнём, продаваемых чужаками, то пользоваться ими сейчас тем более не следовало.

После долгой паузы, когда обе стороны привели все имеющиеся аргументы и обе сочли доводы противника не стоящими внимания, АшОтр спросил: — Почему ты хочешь выпроводить меня из столицы, отец?

АшОйлок сидел на массивном стуле. Из-за свечей и факелов, а ещё из-за трудного разговора, у него на лбу выступили капли пота. — Вскоре здесь может стать небезопасно.

— Что может случиться?

— Не знаю, — соврал АшОйлок.

Его младший сын, его любимый сын, стукнул кулаком по раскрытой ладони решив: — Тогда мне тем более нужно остаться!

Он посмотрел на отца, во взгляде проскользнуло какое-то чувство. Может быть, сочувствие или даже раскаяние. Но закончил он твёрдо: — Если только ты не разрешишь мне отправиться к чужакам. Сам Повелитель дозволил тем, кто пожелает и кого они согласятся принять, учиться у чужаков.

— Если ты хочешь учиться, то я найду учителей, — встрепенулся Глава дома.

— Отец, как ты не понимаешь: чужаки гораздо дальше нас продвинулись в понимании природы вещей. Да, мы обладаем силой. Мы сильные, но при этом и очень лёгкие — всё, на что мы способны это плескаться на поверхности океана неизведанного и тайн природы. А чужаки, как хищные рыбы, свободно скользят в глубинах этого бесконечного океана.

— Они низшие, — последнее слово АшОйлок буквально выплюнул.

— Какое это сегодня имеет значение, — начал было АшОтр, но, вспомнив с кем разговаривает, попытался перейти на понятный отцу язык. — Пусть низшие, но не слабые. Вспомни, как легко они захватили бывший домен Ан-фееро и разбили армию наёмников, посланную могущественнейшим сообществом Тар. Эти низшие сильны. В том, чтобы учиться у сильных нет урона чести. Сам Повелитель заключил с ними…

— Прекрати ссылаться на решения Повелителя, — потребовал АшОйлок от младшего сына, — где он и где мы. Думай своей головой!

АшОтр вскинул подбородок. В его глазах пылал дерзкий огонь: — Я пытаюсь, отец!

— Плохо пытаешься, если предлагаешь подобную ерунду. Чему ты собирался учиться у чужаков? Они бессильны. Вся их мощь заключается в хитрых артефактах. Так ответь же мне сын, чему ты собрался учиться у бессильных?

— Может быть тому, как самому создавать хитрые артефакты подобные тем, что чужаки продают нам?

— Игрушки!

— Эти игрушки, в умелых руках, способны убить высших. И тем более очевидно, что они пользуются всё возрастающим спросом. Наш дом богат, но было бы лучше сделать его ещё богаче. Не так ли, отец?

И снова долгая пауза — густая, как прокисшее молоко и душная, словно нагретый факелами воздух в закрытом помещении.

— Отец, почему ты отрицаешь всё, что исходит от чужаков? Они нам больше не враги. Великий, в своей мудрости и прозорливости, Повелитель заключил мир с их республикой. И теперь они готовы дать нам столько всего. Новые знания, новые идеи, новая сила!

— Ты много не понимаешь…

— Тогда объясни!

— Мы высшие, — сказал АшОйлок. В зале стало совсем уж невыносимо жарко. Взглядом он распахнул окна, порыв ветра заставил колебаться пламя на ближайших свечах и факелах. — Высшие не те, кто управляет и пользуется силой. Высшие это те, кто правит низшими. Лиши нас возможности править и кем мы останемся?

— Людьми? — предположил АшОтр.

— Вот именно: низшими!

— Людьми, отец!

— Этот разговор бесполезен, — махнул рукой АшОйлок, — уходи.

АшОтр, молчаливо, согласился с ним.