Драконий отбор, или Очень хочется замуж!

Глава 37 Крепкая морковка

Только мы покинули поцелуйную будку, и я отошла от Вана на каких-то пару шагов, как совсем рядом с ним, буквально у мысков его сапог звучно плюхнулся с неба привет от мимо пролетавшей птички. Дракон не вляпался в белую кляксу только благодаря чуду и хорошей реакции. Он сделал шаг назад, но там его уже поджидали грабли и ведро со свежими опилками. Грабли прошлись по касательной, слегка мазнув по плечу, а вот ведро с грохотом подкатилось под ноги, уронило дракона на землю и высыпалось на спящего рядом кошака. Кот обалдел, заорал, рыжей молнией взлетел по Вану вверх, вцепился ему в макушку и возмущённо зашипел.

Снимали мы кота в шесть рук, царапалась зверюга не на жизнь, а на смерть. Больше всех досталось мужчинам, точнее макушке и плечам Вана и рукам Селя. И когда внезапно из окна вылетел сапог и под женский вопль «Подонок!!!» приземлился у ног Вана, я поняла — это привет от бабулиного наговора. Пока такое «кхе-кхе», чтоб не забывались и не заигрывались, но стоит только дракону начать приставать ко мне всерьёз — и зашибет его чем-нибудь сверху тоже по-серьезному.

Мимо прошмыгнул босой мужичонка в наспех натянутой одежде. Подхватил с земли сапог, крикнул в сторону окна:

— Виверночка моя, клянусь, в следующий раз заплачу вдвое! Ты же знаешь, я всегда плачу, ну получилось в этот раз так, со ставками в карты не рассчитал немного…

— Втрое! — брат первого сапога так же пролетел в паре сантиметров от макушки Вана. — Чтобы не вздумывал больше обманывать честную куртизанку!

— Душа моя, ты разбиваешь мне сердце… Ой, не надо кидать эту вазочку, ты вспомни, сколько она стоит! И эту не надо, золотце, она же тяжёлая, надорвешься! Всё-все, ухожу, договорились, в следующий раз заплачу тройную цену, ты только не злись, — мужичок послал в окно воздушный поцелуй, подобрал второй сапог и бочком-бочком прошмыгнул мимо нас, старательно делая вид, что он просто тут мимо проходил.

— Да, иногда тут случается и такое, — Ван развёл руками и потер разодранное плечо. — Давайте пойдём куда-нибудь перекусим, потому что от всех этих волнений у меня разыгрался аппетит.

Мы поддержали его бурным согласием и отправились на поиски более-менее приличной кафешки, таверны, бара или ещё чего подходящего.

Заведение с забавным названием «Крепкая морковка» было, по словам наших спутников, одно из самых приличных в округе. Кроме того, оно пользовалось невероятной популярностью у дам, и даже понятно, почему. «Крепкая морковка» оказалась настоящим мужским стриптиз-баром! У меня с порога нижняя челюсть отвисла и слюни на пол закапали. Шикарные мускулистые мужчины сновали по залу, разнося заказы. На официантах были только штаны в облипончик, из ткани, имитирующей чешую, и фартучек с морковкой, видимо, чтобы прикрыть самое ценное. Вместо бейджиков на шее каждого был надет ошейник с металлической подвеской опять-таки в виде морковки, на которой было выгравировано имя официанта.

Встретил нас хозяин заведения — двухметровый амбал, чей бугрящийся мышцами торс украшали замысловатые татуировки. Фартук он не носил, зато поверх штанов был застегнут ремень с массивной пряжкой, на которой значилось «Смотритель морковной грядки».

— Молчун, Угодник, какими судьбами! — здоровяк обрадовался нашим спутникам, как родным. — Вы на подработку или приятно провести время?

— Геррот, разуй глаза! Не видишь — мы с дамами! — возмутился Сель.

— Нам самую дальнюю комнату, если свободна, и меню — мы все голодные, как стая диких виверн! — по-деловому скомандовал Ван.

— Понял, сейчас всё будет, — закивал морковкин смотритель. — Вас проводить?

— Ерунда, сами дорогу найдём, по старой памяти, — отмахнулся Сель. — Здесь всё ещё подают твоё фирменное кроличье рагу? Мне тройную порцию, сразу говорю!

Вскоре мы с комфортом уселись в небольшой комнатке с удобными кожаными диванами. Широкая дверь почти во всю стену была хитро устроена в виде складывающейся ширмы, можно было отодвинуть её в сторону и наслаждаться выступлением на главной сцене, или распрямить и получить полное уединение. Мы пожелали уединения и спокойно поесть, так что дверь мы закрыли.

Кстати, рагу из кролика, рекомендованное Селем, и в самом деле оказалось выше всяких похвал, да и остальные закуски ничуть не хуже. Вино Анникен с радостным писком определила как какое-то там Эстрагонское, я напрягла память и вспомнила, что вроде как оно тут самое крутое. Первый тост был за прекрасных дам, второй за встречу, третий — за свободу выбора и чтобы отбор закончился для всех самым наилучшим образом. К четвёртому тосту мы уже были тепленькие, но вино, зараза, оказалось действительно вкусным, так что мы приканчивали уже третью бутылку и было нам хорошо и радостно.

— За присутствующих здесь дам мы уже пили, предлагаю выпить за одну милую драконицу, которую весь наш дворец, и слуги, и хозяева, любит, как родную. Я поднимаю свой бокал за Лилиен из рода Махагоновых, младшую сестру наших княжичей. Сегодня у неё день рождения, выпьем же за то, чтобы там, где она сейчас, у неё всё получилось! — произнёс Ван, даже ни разу не запнувшись.

— И пусть она и дальше остаётся такой же милой и славной, а главное, пусть Гайсард наконец разглядит, какое Ли сокровище, — поддержал тост Сель.

— Ванюш, тебе не говорили, что вести в ресторан даму и пить с ней за другую даму вообще-то невежливо? — надулась я. — Нам с Анникен начать ревновать?

— Да, мы с Кирой оскорблены до глубины души, — чуть пьяненько кивнула Ани.

— Девчат, вы чего, — наши спутники недоуменно переглянулись. — Можем поклясться: у нас к Ли исключительно братские чувства. Да она у нас на коленках, считай, выросла, там иначе и быть не может. Просто она действительно очень милая и добрая, даже к слугам хорошо относится, и мы все правда очень её любим. И она заслуживает, чтоб в её день рождения мы по-братски за неё выпили.

— Но нам приятно, что вы ревнуете!

— Ой, не фантазируйте лишнего, — фыркнула я. — Ладно, раз по-братски, будем считать, что мы поверили. За именинницу, и чтоб всё у неё было хорошо.

Чокнулись. Выпили. Послушали рассказ о том, что Лилиен Махагоновая удрала из дома на отбор к соседскому княжичу Гайсарду Перламутровому, с которым княжичи Махагоновые во вполне себе дружеских отношениях. Как она прислала весточку с просьбой о конкретном подарке, и как Вану с Селем пришлось лично летать за этим подарком чуть ли не на другой конец Арума.

— Она ж виверненка заказала, представляете? — Сель на эмоциях так махал руками, что едва не свалил со стола пустые бутылки. — А где мы ей за день виверненка найдём, их заранее всех по записи распределяют, летели в надежде на отказника какого-нибудь, готовились даже перекупить чью-то запись самым бессовестным образом.

— Не нашлось отказника, — разводит руками Ван. — Зато, только мы во двор питомника вошли, нам прямо под ноги выкатилось ЭТО. Черненький, толстолапый, шипчики ещё совсем крохотные, как бисеринки, в сапог мне зубешками своими вцепился и повис. Оказалось — смесок, боевая виверна со сторожевой согрешила, а сантарский питомник ой как бдит за чистоту крови. Короче, должны были мелкого утилизовать в тот день, но мы упросили продать.

— Ага, но, поскольку чистота крови, всё такое, обычно в таких случаях вивернят сначала стерилизуют, потом только продают. Одна беда — это дело несколько дней занимает, сама процедура, плюс денёк-другой оклематься. А у нас нету этих дней, у нас на часы счёт.

— Вобщем, мы его выкрали, — сообщил Ван доверительным шёпотом. — Нет, по бумагам всё как надо оформили, оплатили, чин чином. По идее, мы должны были прилететь через несколько дней и чернушика забрать. Но мы ждать не стали, нам же срочно. Так что Сель отвлёк всех расспросами, а я тем временем из ближайших подходящих камней кучечку слепил, типа звереныш клубочком свернулся и дрыхнет в углу вольера. Сунул виверненка под куртку и удрали мы из питомника с нашим ценным трофеем, только под крыльями свистело!

— И у меня по этому поводу тост! Чтоб всё это было не зря, малыш хорошо прижился у новой хозяйки, и они друг другу приглянулись.

За это было просто грех не выпить, хотя разум вяло брыкался и предупреждал, что с винцом пора завязывать.

И, наверное, не только мне пора. Когда приоткрылась дверь, впуская официанта с дозаказанной закусью, Анникен присмотрелась в образовавшуюся щель к извивающемуся на сцене стриптизёру, и глубокомысленно, как может только женщина немного под градусом, произнесла:

— Не понимаю, по какому поводу столько восторгов? Ну мужик. Ну раздевается перед всеми. Я у брата таких хоть каждое утро могла смотреть, когда стражники на тренировку выходили. Правда, нас с сёстрами оттуда гоняли, но если знать, у какого окна встать, всё прекрасно можно увидеть!

— Наивность жемчужная, ничего ты не понимаешь в красоте! — возмутился Сель. — Тут же надо не просто одежду снять, надо публику завести, чтоб все женщины в зале с мокрым бельём и горящими глазами сидели.

Вилка в руках Анникен противно скрежетнула по тарелке.

— Чувствуется, ты знаешь, о чем говоришь.

— Мне скрывать нечего — так и есть! Мы с бра… кхм… с бравым Ваном в пору бурной юности тут полгода у шеста крутились. Здешняя публика весьма щедра на золото и восторги, и денег заработали, и женского внимания с лихвой получили.

Вилка Ани оставила на глиняной тарелке четыре бороздки.

— Как это вы только решились бросить столь прибыльное дело? — съязвила драконица, и зрачки её сердито сузились в две полоски. Сель этого не заметил, в тот момент счищая со штанов капнувший на них соус.

— Мы бы и подольше поработали, но однажды нас чуть не засекли родители. Они бы точно не поняли, особенно мама. Пришлось распрощаться со стариной Герротом, хотя иногда на нас накатывает ностальгия и пару раз в год мы тут выступаем, разумеется, в масках, чтоб никто не узнал.

— И что, во дворце нормально относятся к вашему стриптизерскому прошлому? Или в Лоунде с этим проще? — мой, в общем-то, невинный вопрос заставил обоих мужчин поперхнуться.

— Во дворце, слава всем богам, об этом не знают, — просипел Ван, выхлебав стакан воды. — И, будем надеяться, не узнают никогда.

— На нашей… эээ… работе это никак не скажется, но репутации конец. Служанки и так проходу не дают, а тогда вообще придётся железные трусы с замком одевать, потому что ничто другое их не остановит, — добавил прокашлявшийся Сель. — У нас во дворце очень влюбчивые и пылкие служанки, пусть не все, но половина точно. А мы же не можем со всеми, нам ведь и работать иногда надо!

— И ещё остаются родители, — добавил Ван, — не хочется их расстраивать, поэтому, пусть эта тайна так и останется нашей маленькой тайной, ладно?

— На четверых — это уже не такая и маленькая тайна выходит, — философски заметила Анникен.

— Вот видите, как мы вам доверяем! — Сель потряс над бокалом очередную опустевшую бутылку и вздохнул. — Кажется, надо заказать ещё.

— Кажется, нам всем уже хватит, — поморщилась я и скинула руку Вана со своей коленки. — Держи себя в руках, стриптизёр со стажем!

— Ничего не знаю, это место застолблено моим поцелуем, значит, могу трогать, когда захочу.

Анникен, услышав такие подробности, покраснела, Сель попытался скрыть смешок за кашлем.

— Пристукну, — пообещала я наглецу с ангельской улыбкой.

— Я готов рискнуть, — томным шёпотом ответил Ван и потянулся ко мне, скорее всего, за поцелуем. Но я шустро отсела в сторону, он же, по инерции продолжая тянуться вперёд, сначала упал лицом мне на колени, потом, не удержав равновесия, съехал на пол.

— Второй раз за этот вечер я у ваших ног, прелестница! После такого вы обязаны пойти за меня замуж!

— А ты позови, я, может, и соглашусь, — легкомысленно отозвалась я, — Только с условием — никакой подработки у шеста даже пару раз в год!

Потом подумала и добавила:

— Но если будет совсем зудеть, можем поставить шест в спальне, будешь устраивать стриптизы для меня одной. У вас у слуг большие спальни, найдётся куда шест поставить?

— Не знаю, как в Лоунде, а у нас по трое в одной комнате живут, и шестам места точно нет, — подала голос Анникен. — Правда, речь о незамужних служанках, я как-то остальными не интересовалась.

— Не, по трое не пойдёт. При всех, что ли, целоваться и прочее? Слышь, Ван, пока с жильём вопрос не решишь, никакого замуж.

Дракон подвис. Проморгался, не сводя ошалелого взгляда с моих коленок.

— Насколько я знаю, семейным у нас отдельные комнаты выделяют. Правда, влезет ли туда шест, не знаю, никогда не примерялся.

Помолчал, и добавил:

— Но замуж я пока не звал, если что.

Я на это заявление даже обидеться не успела. Потому что Ван, пытаясь встать, одной рукой оперся о крышку стола, неудачно потянул салфетку, на которой стоял графин с водой, и вылил этот самый графин себе на голову, ещё и по макушке получил. Впервые в жизни я мстительно порадовалась бабулиному наговору. А то ишь ты, замуж он меня не зовёт! По всяким будкам потаскать, это, значит, с радостью, а как замуж — так сразу на попятную. Ну и подумаешь. Не сильно-то и хотелось. У меня там ещё два княжича в заначке, вот выиграю отбор, женю на себе одного из них, а этот пусть потом локти кусает, что такое чудо, как я, упустил.

Сель утащил приятеля переодеться в сухое, а я сидела и догрызала веточку винограда. Виноград вроде был вкусный, но как-то разом потерявший свою привлекательность. Эх, во всех мирах все мужики одинаковы, даже если они драконы!