«Ребенок — это вам не кошка!»
Так капитан наверняка
Орал бы. Поорав немножко
Купил бы ящик молока,
И прочей разной кормосмеси,
Что от нуля до десяти
(имеют дети, как ни бесит,
Обыкновение расти),
А также сотню погремушек
И прочих игр развитья для
Младенческих умов и тушек
Внутри системы корабля.
Полина создала ему бы
Сверхидеальную среду
(как для любого клювогуба
Иль хитрозобых крякоду).
А чтобы ползунок пореже
Довыползал куда он хошь —
Смастрячила б ему манежик
(ну да, он чем-то с клеткой схож).
Пилот дарил ему б кобайки
И умилялся, если тот
Не отгрызал с кобайков гайки
И не совал модельки в рот.
Но мимимишник ежедневный
Закончился бы в тот же миг,
Когда бы Валентин Сергевны
Слух о ребенке бы достиг.
Корабль. И космос. Чем чревато,
Что кроме Полли, женщин нет
На этом очаге разврата
Что под названьем «Мозгоед»?!
Но есть дите. И кто родитель
Коль кроме Полли на борту
Ни одного гермафродита,
Не то что бабы за версту?!
Вы говорите — репликатор?
И где же эта ваша жесть?
А некий рыжий навигатор
Под боком очень даже есть.
Мать знает лучше, глубже, ближе!
И не пытайтесь обмануть!
Понятно, чей сын этот рыжий
(А главное — чей это внук!)
Желает бабушка на внука
Смотреть всегда! Смотреть вблизи!
Летать меж звезд, забросив лука
Посадки и возню в грязи!
Вениамин все это сразу
Представил живо в миг един
И закивал: «Конечно, Стасик!
Конечно, лучше пусть Вадим…»