Дочь короля-трубадура

Глава 6

Кузнец впал в ступор. Тем более что детским вариантом мы с Мадлен решили не ограничиваться. А что мы, рыжие, что ли? Мы тоже хотим!

- Дык это… - почесал в затылке исполнитель наших грандиозных планов, - зачем?

- Кататься по дорогам в хорошую погоду, - ответила Мадлен, - а если получится, то можно будет лодку с таким устройством сделать - чтобы плыть в любом направлении.

Лодка заинтересовала больше, но начать решили с тележки. Через неделю весь замок и окрестности наблюдали за тем, как Мадлен лихо рулит по дорожке вокруг стен.

- О, - оценил кузнец, - а ведь можно и того, сзади чего прицепить. И еще оно есть не просит. Жалко, что по грязи не пройдет. Так, леди, что там насчет лодки?

А вот тут мы застряли надолго. Конструкцию пришлось перерабатывать на ходу, главную проблему представлял руль. Но уже через полтора месяца состоялись первые испытания…

Стоял погожий день. У небольшого причала покачивалось наше детище. Зрители взволнованно гомонили и тыкали в него пальцами. Отец Эндрю освятил лодку. В кресло сел кузнец, так как педали оказались слишком тяжелыми для Мадлен, но она устроилась на носу. И испытания начались.

Под восторженные вопли и свист лодочка сдвинулась с места, набрала скорость и выплыла на середину реки. Джон в полном восторге поворачивал в разные стороны.

- Ого! И поперек течения можно! – делился впечатлениями он. – Легче, чем на веслах, точно вам говорю. Это же сколько всего сделать можно!

Сзади шлепало большое колесо.

Внезапно крики на берегу стихли. Потом кто-то заорал во все горло.

- Эй! Возвращайтесь! К берегу давайте!

- Чего это? – удивился кузнец.

Мадлен тоже повернулась и взглянула на берег из-под руки. Я мысленно сплюнула. Выбрал момент для возвращения. И что-то всадников многовато…

- Его светлость, что ли? – сказал Джон, послушно поворачивая лодку. – Да и не один!

Только бы герцогиня не вернулась…

- О, вон королевский штандарт, - сказал Джон.

Еще хуже…

Как оказалось, король по каким-то делам направлялся в Йорк и решил по дороге заглянуть в Миддлхэм, чтобы узнать, что тут нового. Ну что… не прогадал.

Глостер с совершенно нечитаемым выражением лица созерцал, как лодка пристала к причалу, а мы с кузнецом выбирались на берег.

- А это что такое? – спросил Эдвард.

- Лодка с колесом и педалями, сир, - присела в реверансе Мадлен. – Мы как раз испытываем.

- Что такое педали? – уточнил король, спешиваясь. – Вот это? А как оно плавает?

Все, плакала наша лодочка. Заездят. А потом упрут.

Его Величество изволил опробовать новое плавательное средство лично и остался доволен. А в замке… Этот… Эта дылда в короне!.. Короче, тележку тоже пришлось показать, и король ее сломал… А ведь предупреждали, что тут все под даму рассчитано. Мадлен даже расплакалась. Тележку она обожала.

Глостер тут же приказал сделать новую, но ведь эта была самой первой!

Эдвард только рукой махнул и отправился на банкет. А Мадлен ушла к себе. Странно, но нас не позвали. Хотя… чему тут удивляться. Но, может быть, сработало что-то вроде стихийного выброса, ведь мы обе не хотели видеть короля и его двор.

Ужин нам принесли в спальню, он был великолепным. А теперь можно было и спать ложиться. Утро вечера мудренее…

А вот просыпаться от того, что тебе щекочут голые пятки, не так уж и весело.

- Ой! Кто здесь?

В свете единственной свечи мы узнали Ричарда. А ему чего надо? Ой, мамочки, и сколько же он выпил?! Нет, он не шатался, но вид был еще тот. Надо было двери на засов закрыть. Хотя с него сталось бы их выломать.

- М… милорд? А…

Он уселся на край кровати. Сбросил башмаки и принялся выпутываться из камзола. Получалось не очень. Я отодвинула обалдевшую Мадлен.

- А вы не заблудились?

- А? – он плюнул на сложности с гардеробом и стащил камзол через голову. По полу что-то рассыпалось. – Нет. Я тут спать буду, а свою спальню Нэду уступил.

- А я?

- И ты тоже, - он вытянулся поверх одеяла и закинул руки за голову.

Это что-то новенькое. Столько времени ничего, а тут вдруг сразу. А где конфеты, букеты, серенады, наконец?

- Надоели все, - пожаловался пологу над кроватью Ричард, - Нэд говорит: женись на этой… как ее… в общем, на этой. Подумаешь, приданое, пусть сам с такой спит. Мать говорит: женись на Энн. Ей надо помочь, ты ее с детства знаешь. Мало ли, кого я с детства знаю. Я вот Джорджа тоже всю жизнь знаю, что - и на нем жениться? Да я вообще не хочу жениться, может быть…

- Совсем? – тихо спросила я. – Милорд, вы пьяны, как… как лорд. Я вас боюсь!

- Чего меня бояться? – удивился он. – Я от чистого сердца. Это вон Нэд тебе попомнит сестричку с племянником, а я этого не хочу. Ты красивая и много знаешь. И не плачь из-за своей тележки, тебе новую сделают.

Он повернулся к Мадлен и осторожно провел ладонью по ее щеке. Стащил с плеча ночную рубаху.

- Красивая! Как бабочка… Я там всего привез, потом посмотришь.

И что с ним делать? Он, оказывается, не перегорел, а все обдумал. Выпер маман с невестой, видимо, что-то обсудил с братцем. Накупил каких-то подарков. А теперь ставит перед фактом.

Камиза и прочая оставшаяся одежда тоже полетели на пол. Мадлен испуганно пискнула и зажмурилась.

- И не пищи! – буркнул он, решительно отбрасывая одеяло в сторону…

Ну что можно было сказать, таращась в темноту и слушая сопение в ухо? Жить можно. Даже не храпит.

Мадлен же пребывала в полном обалдении. Нет, сам процесс ей понравился, кроме собственно дефлорации, но тут ничего не поделаешь.

- Не так и больно, - наконец сказала мне она.

- Ты расстроилась? – спросила я. – Тебе неприятно?

- Нет, - ответила Мадлен, - я же знаю, что никому не нужна. Ну, кроме тебя, а еще Эрве. Если на мне кто и женится, то только ради денег. Лучше так. Он-то все знает, и деньги ему не нужны. Значит, нужна я сама. И он точно не будет запрещать что-то делать, смотреть на звезды, читать.

- Но он тебе нравится? Как мужчина?

- Нравится. И мне было приятно, правда.

Что было приятно, это я могу подтвердить, тело-то общее. А вот остальное… И что там задумал наш король? Не зря Ричард про него вспомнил. По идее, опеку или надзор над Мадлен могли передать другому. Были желающие. А это очень опасно для Эрве. И сама Мадлен может в беду попасть. А отбирать любовницу – это уже немного другое. Так что это была еще и демонстрация для брата. Эдвард оставался весьма темной лошадкой. Я помнила про его злопамятность и мстительность. И про его ненависть к Марго. Большой вопрос еще - знал ли он о беременности Энн… Сплошные неизвестные.

Окончательно мы проснулись на рассвете. Одеяло сползло с Ричарда, открывая мускулистое тело. Да, есть на что посмотреть. И шрамов хватает. Это вам не рафинированный принц далекого будущего. У него и мозоли на руках от постоянных тренировок с оружием. Хотя сами кисти изящные с тонкими красивыми пальцами. Что не мешало им быть очень сильными.

Он резко распахнул глаза и широко улыбнулся. Как кот, объевшийся сливок. Мадлен моментально покраснела и зарылась в подушки. Послышался тихий смешок.

Шершавая ладонь скользнула по спине и плечам, к ямке между лопатками прижались горячие губы.

- Бабочка…

В двери стукнули.

- Милорд, вы просили разбудить…

- Да, Майкл, спасибо. Его Величество сегодня уезжает в Йорк. Нужно многое подготовить.

Судя по звукам, камердинер собирал разбросанную одежду. О, с одной стороны, хорошо, что Эдди сваливает, без него как-то спокойнее. Но это значит, что и Ричард уедет вместе с братом, он обязан его сопровождать, это его территория. Значит, пока что-то узнать и выяснить не получится.

- Я уезжаю на несколько дней, - сказал он уже другим тоном, - не скучай. Завтра или послезавтра привезут Джона и Кэти. Это мои дети. Ты ведь обещала о них позаботиться.

- Конечно, - ответила Мадлен, - а…

- Их мать умерла, - тихо сказал он.

Камердинер унес одежду, появился цирюльник с тазиком горячей воды. Было довольно занятно наблюдать весь этот церемониал.

- Тебе что-нибудь привезти из Йорка? – спросил он.

- Не знаю, - ответила Мадлен, - а лодку заберут?

- Ее тоже стоит показать в Йорке. И Нэду она понравилась. Интересная вещь, я тоже такую хочу. И тележку.

- Я сперва хотела сделать для Эрве, - тихо сказала Мадлен, - чтобы его катать, а он мог педали крутить. А дети… им сколько? Надо будет и для них сделать, это же весело.

- Джону – четыре, Кэти – два года. Сделай.

Он подошел к кровати, крепко поцеловал Мадлен в губы, кивнул и ушел. Вот это да!

С детьми, конечно, логично. Обещала – заботься. И все-таки интересно, что там с Энн и ее наследством. Вообще, не исключено, что вовлечение в разборки вдовствующей герцогини помогло и эту проблему разрешить без воплей, взаимных обвинений и прочих спецэффектов. Пусть и не половину состояния матери, но приличную его часть Энн вполне могла получить. И жить дальше под покровительством герцогини. Оставался открытым вопрос с графиней Уорик. На нее, как на вдову того, кто расправился с их отцом и братом, могли иметь зуб Вудвиллы. Но тут тоже могла помочь герцогиня, графиня же потом имела возможность перебраться к любой из дочерей.

Король и Ричард уехали сразу после завтрака, а в нашу комнату натаскали кучу всего. И если ткани были понятны и ожидаемы, то другие покупки Глостера заставляли задуматься.

Португальская морская астролябия – самая примитивная из всех существующих, но такой у нас с Мадлен точно не было. Хм… Не разобрался, но купил то, что могло заинтересовать? Очень показательно.

А в отдельном сундучке оказалось три пары башмачков из марокканского сафьяна. Это был очень дорогой подарок. И где только мерку взял? Ага… А вот и наши, только шелковые, которые Мадлен почти не надевала в Миддлхэме.

- Ах! – восхитилась Мадлен. – Какая прелесть!

Да, это не обычная плата за секс, это знак внимания и очень жирный намек на заинтересованность. И это значит, что Ричард все распланировал заранее. Он уезжал в Лондон, твердо зная, что будет потом. Все решил и продумал.

Мадлен бережно провела кончиком пальца по узорчатой коже.

- Он понимает в красивых вещах, - сказала она мне, - это хорошо.

Кто бы спорил. Вообще, это тоже показатель. Даже если счел блажью, готов принять и поддержать. Хорошо.

Но эти башмачки стоило обновить, когда Ричард вернется из Йорка. А пока дел хватало.

Прислуга в замке и так относилась к нам доброжелательно, но теперь стало намного больше почтительности. Да, статус поменялся. От гостьи-пленницы до дамы хозяина. То ли еще будет.

Кузнец старательно занимался тележкой.

- Лодку забрали? – спросила Мадлен.

- Да, мол, в Йорке показать надо. Часть дороги своим ходом пройдет. И Его Величество такую в Лондон захотел. Но милорд сказал, что и ему нужна. Полно работы.

- Милорд сказал, что привезут еще двух детей, - сказала Мадлен, - им тоже тележки понадобятся. Для девочки стоит сделать как для Эрве, она еще маленькая. А вот для мальчика - как у меня, только поменьше, чтобы ноги до педалей доставали. Милорд сказал, что ему четыре года.

- Сделаем, - кивнул кузнец, - я и своих сыновей к делу приставлю. Я тут подумал, миледи, такую лодку можно на перевоз поставить. Если сзади еще несколько прикрепить, то можно людей с берега на берег перевозить. Причем в любую погоду.

- При сильном боковом ветре колесо может сработать как парус, - покачала головой Мадлен, с которой мы все это уже обсуждали, - тут стоит об устойчивости подумать. Может, две лодки соединить? Только педали придется одновременно крутить.

- О! – кузнец уже привычно запустил пятерню в волосы на затылке. – Это надо обдумать! Мой младшенький говорит, что сам механизм можно для подъема грузов приспособить.

- Стопор нужен, как в часовом механизме, а то покалечить может, - сказала Мадлен с моей подачи, - и сразу на большой вес замахиваться не стоит.

- Попробуем! – у кузнеца глаза горели фанатичным блеском.

У, какой у нас союзник! Но это же хорошо!

Детей действительно привезли на другой день. Двое невероятно серьезных малышей в роскошных нарядах. А ведь их могли и прятать, вдруг пришло мне в голову. Дети такого человека, пусть даже внебрачные, представляли лакомую добычу. Если Кэтрин сейчас два года, то она родилась в самый разгар смуты - в 1470. Может быть, их мать не смогла получить помощь повитухи? Или ее добил стресс? И почему про нее вообще ничего не известно в бывшем моем времени? Что тут такого-то? Настолько низкого происхождения? Или наоборот, да еще и замужем? Может быть, хоть что-то удастся узнать?

Няньки поглядывали на Мадлен несколько напряженно, но не препятствовали знакомству.

- Здравствуй, Джон, - мило улыбнулась Мадлен, - хочешь покататься на тележке? Если ты будешь крутить педали, то она поедет сама, без лошади.

- Так не бывает! – ответил мальчик с детским практицизмом.

- А ты попробуй.

Он недоверчиво скосил глаза, но все-таки устроился на сиденье. С помощью Мадлен устроил ноги на педалях, и…

- Ой! Едет!

- А вот так можно поворачивать.

Все, пацан наш с потрохами.

- А я?! – возмутилась Кэти.

Ее тоже устроили с максимальным комфортом. На то, что тележкой в ее случае управляет взрослый, она внимания не обратила, старательно крутя педали. Няньки дружно охнули, но не растерялись.

Гонки устроить не получилось, но это ведь не главное. Замечательные тележки моментально примирили малышей с новым местом и незнакомыми людьми. Начало положено, теперь важно не испортить отношения.

Герцог, похоже, разобрался с делами в темпе вальса или чего-то более быстрого, потому что вернулся раньше, чем через неделю. Нас с Мадлен он застал в компании довольной ребятни, которая рассекала на велотележках. Кроме Эрве, ясное дело, он сладко дрых в тени розовых кустов. Мадлен же вычерчивала на листочке схему автоматического карандаша, потому что рисовать все пером не очень удобно, а грифели слишком часто ломались.

- Тебе не понравились башмачки, что я заказал? – спросил он, когда мы направились в замок.

Все замечает!

- Я не хотела надевать без вас, - опустила ресницы Мадлен.

Какой взгляд! Это что-то…

Ужинали мы впервые в общем зале, сидя рядом с герцогом. А вот потом…

В нашей спальне он первым делом подхватил Мадлен и усадил в оконной нише. Там было достаточно места, а ноги очень удобно оказалось поставить на скамью. Ричард сбросил тяжелый камзол, который ему явно мешал, нашел сундучок с башмачками, стоявший у кровати, и повернулся к нам.

И что теперь?

Он опустился на одно колено, медленно приподнял подол платья Мадлен и нижнюю рубаху, выставляя на обозрение ее аккуратно обутые ножки. Выше… еще выше… Мадлен замерла, отдаваясь знакомой игре, только свела колени. Вот показались коленки, подвязки, края чулок… Ричард хрипло выдохнул и поцеловал округлое колено. Ох… А потом дернул за ленточку, высвобождая маленькую ножку из изящного башмачка.

- Примерим?

Башмачок сел как влитой. За первым последовал второй.

- Нравится? – жарко выдохнул Ричард.

- Очень, - прошептала Мадлен. – Они такие красивые. Мне очень приятно, что их выбирали специально для меня. Ни у кого таких нет.

Он самодовольно улыбнулся и занялся шнуровкой корсета. Сдвинул с плеч платье и рубаху, освобождая грудь.

Мадлен тихонько постанывала от удовольствия, извиваясь под поцелуями. Она не могла поднять рук, которые сдерживало платье. В этой беспомощности были свое особое очарование и острота.

Ричард на несколько мгновений отстранился, любуясь, а потом не удержался, вытащил свою добычу из ниши и перенес на кровать. Я уже тоже мало что соображала, но отметила, что под напором не устояли только платье и нижняя рубаха. Потом в сторону полетели трусики. А вот чулки и башмачки остались на месте.

- Хочешь? – выдохнул он прямо в губы Мадлен.

- А-ах…

А все-таки интересно, это его личный бзик, или это мы его испортить успели?

- Перебирайся ко мне, - сказал он потом, - эта комната будет твоей, пусть тут остаются твои книги и прочее. Но ночевать ты будешь со мной.

- Разве я не уеду? – тихо спросила Мадлен.

Он немного помолчал.

- Хочешь уехать?

- Нет. Но ведь вы сами…

Он хмыкнул.

- Куда ты теперь денешься. А я тебя не отпущу, бабочка. И называй меня Дикон.

Она подняла голову.

- Вы, англичане, очень странные, - задумчиво проговорила Мадлен, - я не понимаю.

- И чего же? – Ричард провел кончиком пальца по ее губам.

- Если по-английски Ричард, то по-французски Ришар, - начала объяснять Мадлен, - а близкие люди могут звать Риш. Это понятно. А как из Ричарда Дикон получается?

Он рассмеялся.

- Никогда об этом не думал! Но не вздумай звать меня на французский манер. Мне это не нравится.

- Хорошо, - пожала плечами Мадлен, - но я не англичанка. А почему я бабочка?

- Потому что красивая, нежная, - ответил Ричард, - кажется, что сожми тебя посильнее, и ты сломаешься, как крылья у бабочки. Но я не буду тебя ломать. И другим в обиду не дам.

Мадлен смущенно и лукаво улыбнулась.

- Можно спросить? Про леди Энн?

- Она будет жить с моей матерью, - ответил он, - они хорошо ладят.

- Это хорошо, - кивнула Мадлен, - миледи о ней позаботится.

- Странно, - заметил Ричард, - она тебя терпеть не может. Интересно, за что.

- Не знаю, - ответила Мадлен, - может, Эдвард наговорил чего. Я в замке редко бывала, мне от наставника домик остался, там хорошо было.

- В домике лучше, чем в замке? – удивился Ричард.

- Это же мой домик, - пояснила Мадлен, - а это важно. Я там была хозяйкой. А в замке мачеха… Она не злая, нет, но ей было неприятно меня видеть.

- А твой отец? – он явно расспрашивал из-за реального интереса.

- У отца много дел, - бесхитростно ответила Мадлен, - двор, зверинец, сады, праздники. Ему не до меня.

Ричард, похоже, сдержался от высказывания в адрес Рене. Ну да, две дочки в Англии с концами пропали, а он хоть бы хны.

- Анжу наследует кузен, - тихо сказала Мадлен, - и люди поговаривают, что он может и не дождаться смерти моего отца, а просто его выгнать. У отца мало денег.

- Кузен – это король Франции? – уточнил Ричард. – Я помню, что ты сказала про короля Генри, что его отец зря женился на дочери безумца. Но ведь и король Луи – внук сумасшедшего.

- Он странный, - поежилась Мадлен, - никого не любит. Вообще никого. И не знает жалости и сострадания. Спаси Господь того, кто будет вынужден просить у него заступничества.

Ричард привлек ее к себе.

- А говоришь, что англичане странные, - усмехнулся он, - так что придется тебе оставаться со мной.

- Хорошо, - согласилась Мадлен, сворачиваясь калачиком, - вы… ты меня не обижаешь, не отбираешь мои книги и вещи. И о детях заботишься. И не обманываешь.

Ричард тихо рассмеялся.

- Ты самая странная королевская дочка, которую я только могу представить, - сказал он.

- Мой отец – король без королевства, - ответила Мадлен, - а принцессы без приданого никому не нужны. Я привыкла зарабатывать себе на жизнь, что тут такого. Большой флакон настойки желчи гадюки можно и за полэкю продать.

- Еще скажи, что у тебя сбережения есть? – хмыкнул Ричард.

- Есть, - ответила Мадлен, - их не нашли, они спрятаны. Правда, там немного – двести экю. Я думала, что даже если сестра мне не поможет, то небольшой дом я себе смогу купить.

- Подожди, а я думал, что твоя сестра собиралась тебе жениха искать - Энн сказала.

- Она так говорила, - вздохнула Мадлен, - но кто там знает. Могла и передумать. Да и потом… Если на ком-то приходится жениться по приказу, то вряд ли такую жену любят и уважают, правда? Лучше совсем без мужа, чем так.

- Интересные у тебя рассуждения, - удивленно проговорил Ричард.

- Расскажи про лодку, - попросила Мадлен.

- А говоришь, приданого нет, - Ричард перевернулся на бок, чтобы было удобнее разговаривать, - там действительно можно и переправу организовать, и грузы перевозить. Ни от ветра, ни от течения не зависит. Сам механизм необычный. Мастера очень заинтересовались. Эта лодка осталась в Йорке, Нэд себе другую заказал.

- С гербом и короной, - хитро улыбнулась Мадлен, - а еще конечно же с балдахином и позолотой.

- А как же! Я сказал, что ты тележки для детей хочешь приспособить, он тоже для своих решил заказать.

- А раз заказал сам король, то и другие захотели, - Мадлен принялась кончиком пальца вырисовывать на груди Ричарда замысловатые узоры. – Мы тут решили немного лодку переделать. И еще идеи есть. Это так интересно.

- Интересно, - согласился Ричард, - очень. Ты же мне все объяснишь, правда?

- Я покажу чертежи, - улыбнулась Мадлен, - и объясню, конечно.

Он поцеловал ее в губы.

Так и сложилась довольно занятная команда, которая и принялась усовершенствовать новые механизмы. Что показательно, Ричард почти моментально понимал, в чем суть проблемы, и предлагал остроумные решения. На Мадлен были расчеты, на команде кузнецов и прочих мастеров – практическая часть. Те, впрочем, тоже не отставали. Особенно выделялся младшенький нашего кузнеца. Точно далеко пойдет парень.

Так что уже скоро было изготовлено несколько вариантов лодок. Самым успешным оказался тандем из двух, соединенных жесткой сцепкой.

Теоретически некоторая опасность могла исходить от церкви. Но архиепископ Йоркский получал свой профит от производимых в городе новинок, да и сам ими интересовался. К тому же ему презентовали большой флакон настойки змеиной желчи, которую он оценил.

Свинью нам подложила леди Сесили, заявившая, что ее младший сын живет с непотребной женщиной. И опять всплыли трусы.

Вот кто бы сказал, что такая невинная вещь будет обсуждаться на таком высоком уровне.

Ричард ожидаемо напрягся, а Мадлен расстроилась и испугалась. Я же снова и снова прокручивала в голове сложившуюся ситуацию.

Сесили можно понять, Марго причинила ей и ее семье много боли. Но теперь вдовствующая герцогиня могла торжествовать – ее враг лишился всего. Одинокая, сломленная, заключенная в ту же тюрьму, где много лет прожил ее муж. Отец ничем не мог ей помочь. Через несколько лет ее выкупит кузен Луи, и она будет доживать оставшиеся ей дни в качестве бедной родственницы. Тут все ясно.

А вот что касается Мадлен… Нет, связь младшего сына с девицей из ненавистного семейства Сесили понравиться не могла. Кстати, а кто был автором гениального плана приписать ребенка Энн юной француженке? Не факт, что Ричард, это больше похоже на женский ум. Сесили? Тогда она могла злиться еще и из-за того, что чуть ли не своими руками свела сына с лично ей неприятной особой. И Ричард проболтался, что именно его мать настаивала на его браке с Энн. Тоже непонятно.

Эдвард, что показательно, мамашину родню гнобил всеми возможными способами и фактически довел Уорика до мятежа. Допустим, на Элизабет он женился ради родства ее матери во Франции. Но то, что он проделал это в разгар переговоров по поводу собственного брака с королем Франции, которые вел граф, выглядело даже странно. Это же чудовищное унижение, страшно представить, как себя Уорик чувствовал. А Эдвард его достаточно хорошо знал. Потом этот отказ женить своих братьев на сестрах Невилл. Вот что-то мне кажется, что какая-никакая договоренность там имелась, иначе запрос диспенсаций Уориком выглядит наглым самоуправством. Почему же Эдвард вдруг начал так откровенно выделываться, по-другому и не скажешь, там ведь и нарушенные брачные договоренности имелись – лучшие невесты и женихи достались Вудвиллам, а не родне Невиллов? Король хотел прижать хвост старой аристократии и создавал новую? Так ведь не дурак, не мог не понимать, что если настолько сильно давить, то может и рвануть. И рвануло же.

Вот что-то мне последнее время кажется, что Ричард чуть не оказался заложником разборок маман с Эдвардом. Спасать свою родню – это понятно и логично.

Так, смотрим снова. Ричард воспитывается и проходит обучение в Миддлхэме при графе Уорике. Граф пытается отхватить его и Джорджа в качестве женихов для своих дочерей. Эдвард эти поползновения пресекает, Ричарда отзывают в Лондон.

Глостеру, похоже, Энн не особо и нужна, он спокойно переживает разрыв помолвки и заводит отношения с какой-то дамой. Вот интересно, все так верят в безумную любовь между Ричардом и Энн с детства, а эту неизвестную даму в упор не замечают. Почему с Энн любовь, а тут типа секс по необходимости? Они несколько лет вместе были, двое детей родились. Учитывая характер Ричарда, именно тут и была любовь. Почему не женился, другой вопрос, тот же Эдвард мог в позу встать.

Потом из Франции прибывает беременная Энн, которую надо спасать, потому что Эдвард рвался разобраться со всеми. Энн оперативно убирают из поля зрения короля, чтобы он про нее лишний раз не вспоминал, и успокаивают его, чтобы он и Марго голову не отрубил. Понятно. Придумывают ход конем, чтобы еще не рожденный ребенок в будущем не мог претендовать на трон. Тоже понятно. Эдвард принимает довольно странное решение по поводу имущества графини Уорик. Допустим, это месть Вудвиллов, Жакетта с дочерью и внучками большого страха натерпелись. А дальше следует некая свистопляска, в результате которой в моей бывшей реальности Глостер оказывается женатым на Энн и с графиней на содержании. Мужика жалко.

Могло быть, что именно сама идея этого брака пришла в голову Сесили, чтобы не только вытащить попавших в сложное положение родственниц, но и отыграться в противостоянии с Эдвардом? Насколько она могла надавить на Ричарда?

В нашей реальности герцогине пришлось намного больше заниматься помощью Энн, не спихнув все это на сына, в результате чего тот вывернулся и отказался жениться. Причем не только на Энн, но и на будущей леди Стенли (ясно, кого ему Эдвард сватал). Угу… и нашел себе интересную, умненькую и необычную подружку, чтобы с ней растить всех спиногрызов, создавать интересные механизмы и предметы и просто жить. То есть, и второй сыночек не стал слушать мамочку. Тут и родня Мадлен на задний план отойти могла.

Но удар довольно подлый. И на него надо как-то отвечать.

- Это же просто удобная вещь, - пробормотала Мадлен.

Надо заметить, что Ричард с большим интересом отнесся к гигиеническим привычкам Мадлен. Использование мазей и притираний никого не удивляло, но некоторые составы были реально опасны для здоровья. Мадлен же избегала свинца, ртути и тому подобного. Мед, молоко, оливковое масло, яйца, травы. Ну и знаменитые уже змеиные яд и желчь. Ричард оценил настойку. Понятно, что молодой мужчина не нуждался в стимуляторах, но бодрящий и оздоровительный эффект – это тоже очень хорошо.

После тренировок с оружием, да еще в полном снаряжении, когда сходило десять потов, да после охоты мужчины того времени привычно расслаблялись в горячей воде, смывая корку из пота и грязи и давая отдых мышцам. Затем следовало растирание, то есть массаж. Составы, подобранные Мадлен, ее любовнику чрезвычайно нравились.

А еще больше нравилась нежная кожа подружки, с которой удалялись волосы, и розовые пяточки.

- Я же хочу быть красивой, - смущенно говорила Мадлен.

Глостер кивал. Красивой она должна была быть для него. В очаровательных башмачках, тонких чулочках, красивых трусиках и прочем. Он и украшения для кос заказал в виде бабочек.

А тут такое вторжение в идиллию. И нет никакой возможности просто зажмуриться и сказать себе, что ничего этого не происходит.

- В любом случае стоит объясниться с архиепископом, - сказал Ричард, - не думаю, что он найдет в этом что-то уж очень предосудительное. Мне все равно нужно съездить в Йорк, заодно все и уладим. Хотел бы я знать, зачем все это понадобилось матери. Вот делать всем нечего, только твое исподнее обсуждать. И не забудь взять с собой нарядные платья.

Он лично проинспектировал гардероб Мадлен.

- Эти два очень красивые, - оценил он подарки короля Рене, - и чего не носишь? Но их мы оставим здесь, они слишком уж на французский манер. Возьми то - из зеленого шелка и те бархатные. Потом еще закажем. Толку от того, что я тебе покупаю, если ты бегаешь как служанка.

- А как я в платье со шлейфом буду змей ловить? – поинтересовалась Мадлен. – И на тележке в таком не покатаешься, придется подол со шлейфом высоко подбирать, вот уж точно неприлично смотреться будет. И рукава эти еще…

- Согласен, - кивнул Ричард, - но в Йорке этого не будет.

- Хорошо, - Мадлен погладила рукой платья.

А на другой день мы отправились в Йорк.

Мадлен устроилась в носилках, но теперь нас никто не прятал, так что была возможность и по сторонам смотреть, и просто болтать со знакомыми.

Город Йорк стоял у слияния двух рек, так что, приближаясь к нему, мы все чаще видели лодки с колесами. Некоторые тянули тяжело груженые баржи. А на некоторых, похоже, просто катались. Вот это да! И кто бы мог подумать, что эта идея окажется такой востребованной. Хотя тут один человек мог добиться большего, чем куча бурлаков. Или как их тут в Англии называют? Да даже использование лошадей сильно ограничивало возможности, так как баржу приходилось вести довольно близко к берегу.

Интересно, а как тележки использовали? Только для прогулок?

- Видишь, сколько уже построили? – спросил Ричард, который ехал рядом с носилками.

- Это так приятно, - улыбнулась Мадлен, - хорошо, когда новая вещь не просто занятная игрушка, а верно служит людям.

Нас встречали недалеко от города представители городского совета. А вот в городской резиденции обнаружилась леди Сесили. И Энн.

Понятно, что узнать о том, когда Ричард появится в Йорке, было несложно. Ту же прислугу в резиденции оповещали заранее, чтобы к приезду хозяина все оказалось готово. Вдовствующая герцогиня имела полное право тут останавливаться, как и привозить подопечную. Вот только совместное пребывание под одной крышей всей компании не сулило ничего хорошего. Да и епископу уже, небось, по ушам поездила. Вот неймется бабе! Все-таки в некоторых вопросах герцогини ничем не отличаются от кухарок, дворничих и торговок с рынка. Сын не согласился с маминым выбором спутницы жизни, да еще живет в свое удовольствие. Да как он посмел!

Как же не хочется этих разборок и военных действий! Мадлен тоже тяжело вздохнула.

Нас встречали в большой гостиной. Леди Сесили протянула сыну руку для поцелуя, а на реверанс Мадлен не ответила. Энн ограничилась сухим кивком. А ведь Мадлен, как тетушка ее покойного мужа, являлась для нее старшей родственницей. Все понятно, вот только мне кажется, что Ричард больше оценил бы внимание к опальной родне, чем столь демонстративный переход на сторону победителей. Да и такое отношение к его женщине не могло не раздражать.

Я с интересом взглянула на Энн. Она выглядела намного лучше, хотя и не так, как в Анжере. Ее щекам явно не хватало румянца, а глазам блеска. Да, не помешал бы курс восстановления и поездка на хороший курорт. Но это сейчас недоступно. А Энн наверняка и курс укрепляющих не пропила. Так что даже розовый шелк платья мало помогал. Надо заметить, что это придавало определенный шарм, но время «интересной бледности» и томных красавиц пока не пришло.

На Мадлен в этот день было надето бархатное платье винного цвета, отороченное мехом и украшенное золотой вышивкой. Укороченный эннен по английской моде с нежной вуалью. Единственным отличием от английской леди были не спрятанные под головной убор косы, они там просто не помещались. И такая прическа была очень неудобной. Длинные и толстые косы, украшенные золотыми бабочками и перевязанные золотыми же шнурами, спускались по спине до бедер. Мадлен привыкла ухаживать за собой сама и не доверяла горничным расчесывать и заплетать свое сокровище. Ричарда же все эти манипуляции завораживали.

Леди Сесили недовольно поджала губы. Интересно, она очередное нарушение приличий усмотрела или раньше не видела дальше скромных платьев? Которые, между прочим, очень шли моей подружке. Но для этого времени статус был важнее всего.

- Счастлив видеть, что вы в добром здравии, миледи, - сказал Ричард, - и вы, кузина, тоже. Надеюсь, что ваша поездка не была утомительной.

Леди Сесили ограничилась скупым, ничего не значащим ответом. Но это уже было не важно, пора было отправляться в Минстер на вечернюю мессу. Ой…

Разумеется, Ричард подал руку матери, и ей же досталось самое почетное место. Вот только Мадлен усадили рядом с Энн. Паж с почтительным поклоном разместил на специальной подставке тяжелый часослов - подарок покойного брата, герцога Лотарингии, и его жены. Роскошнейшая книга, украшенная множеством миниатюр, орнаментов и виньеток. Серебряные застежки, украшенные эмалью, и герб дома д’Анжу с косой полосой бастарда. И резной футляр.

Герцогиня мазнула по этому великолепию раздраженным взглядом. Интересно, думает, что это Ричард подарил или догадывается, что с собой привезла?

У Сесили и Энн часословы тоже богато украшены, но работа французских мастеров выглядела намного изящнее.

Служба началась, но, похоже, что далеко не все смогли сосредоточиться на молитве. Герцог Глостер с тремя дамами приковывал гораздо больше внимания, чем ведущий службу архиепископ.

Суета сует, как говорится…

Ужин в семейном кругу тоже не очень задался. Смыться и поесть в спальне можно было даже не пытаться, Ричард бдил. Леди Сесили всем своим видом отравляла аппетит окружающим. Подающая на стол прислуга старалась в помещении не задерживаться. А ведь сам ужин был выше всех похвал.

Ричард держался как ни в чем не бывало. Энн бросила на него несколько вопросительных взглядов, но ничего не сказала. Занятно, но ведь она должна была носить вдовье покрывало и более скромное одежду, дошло до меня. Понятно, что носить траур по Эдварду было небезопасно, но правила есть правила. Получить для нее разрешение снять траур могла леди Сесили, это понятно, но еще одно напоминание для Ричарда, если что. Случись что со следующим мужем, мгновенный переход на сторону победителей гарантирован. При этом я прекрасно понимала, что у Энн особого выбора и не было, она сейчас полностью зависела от женщины, которая ненавидела ее свекровь и не позволила бы в своем доме оплакивать кого-либо из родичей Марго.

Наконец ужин закончился.

- Почитаешь мне? - спросил Ричард. - Я взял с собой ту книгу про путешествие в Ад.

Мы договорились, что Мадлен читает несколько строф, а потом переводит их значение на английский. А Ричард, значит, с собой взял. Все с ним ясно.

Леди Сесили удивленно подняла голову, но ничего не сказала. Мадлен улыбнулась и кивнула.

- Конечно, это чудесные стихи. Жалко, что ты не знаешь этого языка.

В гостиной Ричард и Мадлен устроились на большом сундуке с книгой. Так было удобно рассматривать иллюстрации. Похоже, что герцогине придется слышать ненавистный голосок и терпеть французский акцент, если она, конечно, не уйдет. А она так просто не сдастся.

Мадлен приступила к чтению. Ричард внимательно слушал и иногда задавал уточняющие вопросы. Дошли до истории Паоло и Франчески.

- Ой, - поежилась Мадлен, - Малатеста… Они до сих пор жен убивают. Последнего от церкви отлучили. Он одну отравил, а вторую задушил. Наследника не было. Я от одного человека слышала, который к отцу из Рима приехал.

- А зачем он их убивал? – удивился Ричард. – Бесплодный брак можно расторгнуть.

- Чтобы приданое не возвращать, - пояснила Мадлен, - ужас, правда?

- Подожди, я тоже что-то такое слышал, - нахмурился Ричард, - да, действительно. Ну и семейство! Но теперь я понял, почему ты чуть ли не радуешься, что у тебя нет приданого. Хотя оно у тебя есть. Но ты можешь не бояться, у нас в Англии такое не принято.

Леди Сесили встала и величественно покинула помещение. Энн, которой явно хотелось послушать, что там дальше, последовала за ней. Мадлен вздохнула, а Ричард хмыкнул.

- Читай дальше.

Скандальчик разразился уже перед сном. Глостера вызвали к матери, а этот дом - не замок с толстыми каменными стенами. Тут и без ниш подслушать можно.

Собственно, суть претензий сводилась к тому, что Мадлен не только привезли в город (герцогиня не могла не понимать, что сама спровоцировала ситуацию), но и не собирались держать в задних комнатах. Ричард же искренне не понимал, почему он должен унижать свою женщину. Раз спит в его постели, то имеет право сидеть за столом и в гостиной.

Мадлен сидела в спальне и тяжело вздыхала.

- Не дергайся, все будет хорошо, - сказала я ей, - герцогиня лезет не в свое дело. Сейчас главное - с епископом разобраться, а его ты легко очаруешь. Пусть Ричард сам свою маман успокаивает. И не вздумай про нее ни слова сказать. Вежливость и почтение, чтобы никто при всем желании не нашел к чему придраться.

- Я понимаю, - ответила Мадлен, - но зачем она так? Ладно, потерплю.

Так что никаких жалоб не последовало. Его светлость встретила немного грустная, но в то же время неунывающая подруга. И было заметно, что он мгновенно расслабился. Ха! Знай наших…

К епископу отправились на следующий день…