Действие и противодействие. Через Дух Андрэ Луиса

11 ХРАМ И ПРИЁМНАЯ

Когда кульминационный пункт в случае с Антонио Олимпио был достигнут, мы с Хиларио, желая продолжать наши занятия, пошли к Наставнику Друзо, который, выслушав нас, заботливо сказал:

— Я вижу, что «Мансао» уже вложил в вас основные элементы, приведя вас к серьёзным заключениям о законе причинности. В нём, в большинстве проблем, мы почти всегда находим конкретный плод действия. Рядом с нами возможно наблюдать вблизи урожай страданий во всех фазах, трудных и мучительных.

И улыбнувшись, добавил:

— Инфернальная область переполнена зрелыми случаями. Здесь жадность питает испорченность ужасными страданиями, преступление противостоит всем типам тревоги в запоздалом раскаянии, а преступность захвачена мраком, который отягощает их горечь, поскольку коллективы сеятелей, виновных в посеве стольких колючих кустарников, не обладают мужеством, необходимым для урожая плодов, отравленных посевом, к которому они привязаны. Хаотичные и безумные, они поднимаются против бичеваний, которые они сами создали, и тонут в глубинах возмущения и отчаяния… По тому, что легко наблюдать вокруг нашего центра восстановления и помощи, все, практически во всех обстоятельствах, является лишь единообразным мраком и конфликтом, словно широкое поле, подожжённое неосмотрительными личностями, которые были бы вынуждены страдать от этого огня и дыма, которыми они нанесли ущерб своим собственным жизням.

Друзо умолк, направился к большому окну, выходившему на внешний туман, сочувственно посмотрел на грустный пейзаж, который могли различать наши глаза, и затем вернулся к нам и заявил:

— Было бы полезным, чтобы вы продолжили работу, которой вы уже занимаетесь, раскрывая принципы возмещения в более объёмных секторах. Мы считаем, что текущие осуществления в телесной сфере имеют огромную ценность как определяющие факторы в обретении неба или ада для личностей, которые их ищут, поэтому мы предусматриваем для вас обоих большую пользу в предпринятой вами деятельности в зоне отношений между нашим центром и обычным человеком, который не так уж далёк от нас. Нам надо признать, что все мы создаём или обновляем судьбу ежедневно и здесь, и обзор подобного урока более медлителен, поскольку наш институт кажется нам больше точкой прибытия, где виновность очень медленно оживает. Но среди воплощённых Духов механизм Закона, через который душа видит свои собственные построения, намного легче проявляется перед нашими глазами. В нашей плотской вазе растение существования развивается, расцветает и даёт плоды. Физиологическая смерть осуществляет великую жатву. Таким образом, в нашем мире у нас существует естественный отбор плодов. Редкие более продвинутые индивидуумы приводятся к вспашке Божественного Света в небесных планах для более важного вознесения в великом будущем. Поэтому подавляющая масса тех, кто прибывают увечными или несовершенными, останавливается в заповедниках мрака низших областей, где мы сейчас находимся, в ожидании новых посевов в борозды плуга физической жизни. Каждое существо пересекает порог могилы с образами, которые он породил, пользуясь резервами чувства, мысли и действия, которые предоставляет ему жизнь, излучая силы, накопленные им в земном пространстве и времени. Поэтому мы считаем, что исследование темы среди воплощённых душ должно быть благоприятным для обогащения вашего опыта.

Эти рассуждения, сказанные отеческим тоном, сильно взволновали меня. Друзо произносил их любезно и грустно, несмотря на свою улыбку.

Как всегда, очарованный его личностью, я умолк в восхищении от его слов, но нетерпеливый Хиларио воспользовался паузой и спросил:

— Итак, что вы предлагаете нам в исследовании, на которое вы ссылаетесь?

Наставник тотчас же ответил:

— У нас есть постоянно обновляемый источник наблюдения в храме и в гостиной, за пределами центра. Обычно их посещают братья из физического плана, временно отделённые от своего телесного обиталища под влиянием сна. Также встречаются там развоплощённые спутники, блуждающие вокруг «Мансао», ища утешения. Многие из них привязаны к нашему алтарю нитями перевоплощения, тогда как другие прибывают к нам в поисках помощи. В этих местах у нас много работников, которые принимают их требования и регистрируют их проблемы, чтобы мы могли более уверенно ориентировать наши усилия мира и помощи. Таким образом, нам было бы интересно интегрировать вас на несколько дней в наши команды, во всём сотрудничая с нами и проводя различные исследования и наблюдения.

— Мы могли бы рассчитывать на помощь Силаса? — спросил мой коллега, имея в виду спутника, присутствие которого вселяло в нас радость и мужество.

Наставник выразительно посмотрел на нас и, к нашему удивлению, сделал следующее замечание:

— Если бы это не было целью получаемой вами информации, то, конечно же, мы бы не позволили, чтобы упомянутый вами Помощник руководил сбором сведений. Но мы знаем, что этот текущий труд предназначается для наставлений сферы воплощённых спутников, а подобная задача вынуждает нас считаться с вашими запросами. В действительности вам нельзя терять возможностей и времени. И хотя сейчас функции Силаса велики и многочисленны, я не вижу, как можно лишить вас спутника, который, без сомнения, является здесь носителем нашего самого высокого доверия.

Немногим позже, после наших молчаливых размышлений о разумном сотрудничестве, с каким великий благодетель следил за нашей задачей, Силаса попросили присоединиться к нам, чтобы предоставить необходимую помощь.

В краткой и быстрой беседе Помощник и Наставник обменялись своими впечатлениями, всё значение которых нам невозможно было уловить. По завершении беседы Силас обозначил расписание нашей ближайшей встречи и наш разговор с руководителем «Мансао» практически подошёл к концу.

В нужный момент к нам пришёл любезный Помощник. Мы собирались посетить храм «Мансао».

Мы шли по длинным соединениям коридоров, пока не попали через узкую дверь в просторное освещённое помещение. Интерьер походил на помещение большой часовни, как те, что мы знаем на Земле. Прислонённые к стене в глубине помещения, в центре находился простой белый стол, на котором возвышался крест, сделанный из лучистого серебристого материала, повёрнутый к комнате. Это был единственный религиозный символ, существовавший здесь. А в боковых стенах, сделанных в форме ниш, виднелись маленькие белоснежные углубления.

Свет, царивший в этих местах, сочетался очаровательным образом с нежной мелодией, которая тихо звучала во внутренней части храма.

Чьи невидимые руки создавали такую пленительную, насыщенную нежностью музыку, которая приглашала нас к почтению и размышлению?

Вытянувшись в ряды, состоявшие из примерно равного количества личностей, более двух сотен сущностей молились перед пустыми нишами, создавая милосердное единое целое.

Я не смог бы выразить то чувство, которое полностью охватило мою душу.

Простая вера детства снова овладела моим бедным разумом. Я вспомнил о своей матери, которая научила меня первой молитве, и как если бы вибрации настоящего момента были подобны благословенному дождю, омывавшему все закоулки моего разума, я забыл на миг свой былой опыт жизни, чтобы думать лишь о Высшем Господе, нашем Боге и Отце…

Горячие слёзы блестели на моём лице.

Я хотел задать вопрос благородному Помощнику, но при первом соприкосновении с внешним алтарём «Мансао» я смог лишь молиться и обильно плакать. Вот почему я созерцал светящийся крест с почтением и волнением, хоть и мог контролировать свой вокальный орган, чтобы из моих уст хаотично не вырывались слова. Я снова вспомнил о Божественном Посланнике, который прибег к самоотречению в храме, чтобы обозначить нам путь победного воскресения, и внутренне читал:

«Отче наш, сущий на Небесах,

«Да святится Имя Твоё,

«да придёт Царствие Твоё,

«да будет воля Твоя на Земле как и на Небесах.

«Хлеб наш насущный дай нам сейчас.

«И оставь нам долги наши, как и мы оставляем должникам нашим.

«Прости нам обиды наши, как и мы прощаем обидчикам нашим.

«Не введи нас в искушение, но избавь нас от зла.

«Аминь».

Я видел, как Силас сопровождает каждое моё внутреннее движение, так как после окончания молитвы «Отче наш» он с любовью сказал:

— Да, Андрэ, редки те, кому удаётся проникнуть в это место без опоры на молитву.

И глядя на Хиларио, который тоже вытирал слёзы, самопроизвольно появившиеся у него на глазах, словно стараясь включить его в нежность своих наблюдений, продолжил:

— Это небольшое место мысли возвышено раскаянием и болью тысяч существ. Неисчислимые легионы душ, созданных в страдании и вере, прошли здесь, проливая слёзы раскаяния или надежды, благодарности или тревоги. Наш храм в стенах «Мансао», на службе которого вы сейчас присутствовали, действует как живое сердце нашего центра, тогда как этот внешний алтарь является символом наших рук, соединённых в молитве.

Указав на сосредоточившихся в тишине, перед простыми алтарями стен людей, я осмелился спросить нашего благородного брата:

— Что представляют собой здесь этот крест и эти пустые ниши?

Помощник тотчас же ответил:

— Крест напоминает всем посетителям, что здесь обитает Дух Нашего Господа Иисуса Христа, хоть мы и находимся в инфернальных безднах. А пустые ниши предлагают всем возможность обратиться к Небесам, в соответствии с верой, свойственной каждому. Пока душа не обретёт Бесконечной Мудрости, ей необходимо пройти по долгому пути символов от обучения грамоте и культуре, которые ориентируют её на тропу интеллектуального восхождения, и до Бесконечной Любви. Ей необходимо пройти все долгие пути милосердия и религиозной веры в многочисленных отделениях понимания, которое обеспечивает доступ к Высшей Жизни. Божественные силы, управляющие нами, делают так, чтобы здесь была вера, она найдёт здесь почитание, полное любви, если она искрения и уважаема.

Заметив, что небольшое сообщество душ в молитве выстраивается по разным положениям, одни сидя, другие — удобно устроившись, тогда как большинство стоит, преклонив колени, Хиларио задал несколько вопросов, на которые Силас ответил, усилив тем самым тему:

— Да, здесь, как только устанавливается взаимное уважение, все могут молиться, как хотят.

И, подпитывая здоровое любопытство, указав на одну женщину в слезах, терпеливо стоявшую на коленях перед ближайшей пустой нишей, сказал:

— Проследим, например, эту молящуюся сестру. Устроимся сзади неё, чтобы не мешать своим присутствием. И, обволакивая её вибрациями своей симпатии, усвоим её ментальный уровень, ясно получая образы, которые она создала в своём персональном процессе молитвы.

Я машинально подчинился, и мне казалось, что узкое пространство ниши стало меняться по мере того, как я концентрировал своё внимание на склонённой седой голове женщины.

Охваченный удивлением, я увидел, как постепенно перед моими глазами возникала прекрасная сцена. Это была живая репродукция скульптуры Тексейры Лопеса[9], представлявшая Пресвятую Богородицу, которая оплакивала своего умершего Божественного Сына…

И в моих ушах раздавались невнятные фразы молящейся почтенной сестры:

«Мать Пресвятая Богородица, Скорбящая Матерь, сжалься над моими детьми, блуждающими во мраке!..

«Во имя любви к Своему Сыну, распятому на кресте, помоги моему страждущему духу, чтобы я могла помочь им.

«Я знаю, что они не колебались в выборе преступления своей зловещей привязанностью к материальным страстям.

«В действительности, это несчастные убийцы, которых не признало земное правосудие… Вот причина, по которой они с большей силой переживают драму своего собственного сознания, запутавшегося в виновности».

В этот момент её просьбы Силас слегка коснулся наших плеч, приглашая нас к должному выводу, и объяснил:

— Это бедная развоплощённая мать, которая просит за своих заблудших во мраке сыновей. Она призывает защиту Богородицы, в представлении Скорбящей Матери, согласно вере, которую её сердце может нести на данный момент, в контексте воспоминаний, принесённых из мира.

Это значит, что образ нашего видения…

Замечание повисло в воздухе, поскольку Силас сразу же дополнил:

— Это творение, присущее ей, отражение её мыслей, которыми она ткёт свою просьбу, мыслей, которые преобразуются в осязаемую материю ниши, формируя расцвеченный и вибрирующий образ, соответствующий её желаниям.

И автоматически отвечая на вопросы, которые вызвала эта тема, продолжил:

— Однако это не означает, что она сама ответит на молитву. Подобные на эту просьбы поднимаются в высшие планы и принимаются эмиссарами Девы из Назарета для исследования и удовлетворения их в соответствии с истинной мудростью.

Окинув взором присутствующих, он продолжил объяснение:

— Здесь бывают богомольцы многих великих героев христианства, различных культов веры.

И оглядевшись, своим опытным глазом выделив другую женщину, добавил:

— Перед нами благородная женщина, которая взывает к защите Терезы Лизьё[10], тихой сестры-кармелитки, развоплощённой во Франции.

— А достигает ли сердца известной монашенки её просьба? — со своим всегдашним оптимизмом спросил Хиларио.

— А почему бы этому не быть? — ответил собеседник. — После смерти тела существа, действительно освящённые, сталкиваются с огромной работой по распространению света или милосердия, знания или добродетели, живым источником вдохновения которых они стали, когда ещё находились в человеческом ученичестве. Блаженное и застывшее небо существует лишь в праздном уме тех, кто претендует на прогресс без труда и на покой без усилий. Всё есть творение, красота, совершенствование, радость и свет без конца в творении Божьем, которое проявляется, божественное и бесконечное, через тех, кто восходит к Бесконечной Аюбви. Так, сердца, которое оставляет на Земле посев веры и самоотречения, начинает питать с духовного плана вспашку идей и примеров, которые он передал братьям по эволюционной борьбе, вспашку, которая простирается к тем, кто следует своим священным обязанностям, таким образом вырастая в труде и во влиянии во имя добра, в секторах просветительской и освящённой деятельности, которую доверяет нам Господь.

Мой спутник, следивший за объяснениями с тем же вниманием, что и я, сказал:

— А в случае, если личность, которую считают святой у людей, и которая в действительности таковой не являлась бы в Плане Истины? Достигают ли молитвы, обращённые к ней, ожидаемых целей, даже если предполагаемый святой оказывается задействованным в тяжком опыте посреди мрачной области?

— Да, Хиларио, — просветил Помощник. — Молитвы могут не сразу встретить Духа, которому они предназначены, но они достигают группы спутников, которым они соответствуют, и которая с любовью заменит его в труде помощи добру, во имя Господа, исходя из того, что в реальности любая любовь в Вечном Творении идёт от Бога. Представим себе, например, что наша монашенка временно не в состоянии предоставить помощь. Если бы это произошло, то великие души, очищенные в труде учреждения, где она так известна, взялись бы выполнять необходимую и праведную работу за неё, пока она сама не сможет взять на свои плечи своё апостольство.

— И всё-таки, — продолжал мой коллега, — надо ли верить, что в Возвышенных Сферах всегда существует дух религиозных конгрегаций?

Помощник улыбнулся и добавил:

— Но не в узком смысле земного сектантства. Чем более душа возносится к вершинам жизни, тем более она оставляет человеческие условности, открывая, что Провидение есть свет и любовь ко всем существам. Поэтому пока душа не отождествится с возвышенными факторами космического сознания, круги обучения и веры, совершенствования и солидарности, ввиду добра, которое они осуществляют, заслуживают самого большого объединения Высших Разумов, отвечающих за исполнение Божественных Планов.

Затем, словно желая зафиксировать заслуги в нашем сознании, он обратил свой взор на некую женщину, которая молилась недалеко от нас, и после короткого наблюдения подвёл нас к ней, посоветовав нам быть внимательными.

Мы постарались ассимилировать её ментальный уровень и, когда синхронность была установлена, мы обнаружили в нише живой и симпатичный образ нашего доктора Безерры де Менезеса[11], и в это же время слышали мольбу нашей скорбящей подруги:

— Доктор Безерра, ради любви Иисуса Христа, не оставляйте моего бедного Рикардо во мраке отчаяния!.. Мой несчастный супруг проходит через тяжкие испытания!.. О, благородный друг, помогите нам! Не позволяйте ему скатиться в бездну самоубийства… Придайте ему мужества и терпения, укрепите состояние его разума!.. Трудности и слёзы, печалящие его в миру, пусть падут на мою душу, как дождь жёлчи!..».

Силас прервал наши размышления, заметив:

— Согласно тому, что мы знаем, алтарь служит достойной молитве, без какого-либо особого культа. Вон там, кто-то прибегает к защите сестры из Лизьё, здесь несчастная сестра просит помощи у выдающегося спутника спиритов в Бразилии.

Перед тем, как переключить своё внимание, я посмотрел в лицо великому врачу, согласно воспоминаниям молящейся доверительно сестры, отметив совершенство ментальной фотографии, которую она выражала вовне.

Здесь мы видели портрет д-ра Безерры, такого, каким мы его знали, спокойным, простым, благожелательным, отеческим.

Предваряя наши обычные вопросы, Помощник проинформировал нас:

— Отдав служению Спиритизму более пятидесяти лет, Адольфо Безерра де Менезес делал всё возможное для создания значительной команды сотрудников, которые служат под знаменем милосердия после своего развоплощения.

Сотни усердных и благожелательных Духов подчиняются указаниям в посеве добра, где оно работает во имя Христа.

— Тогда, — сказал Хиларио, — становится легко понять, как он действует одновременно в стольких местах.

Верно, — признал Силас. — Как это происходит в радиофонии, где передающая станция обращается к местам приёма, так же одна голова думает для тысяч рук, и великий посланник света, в своём действии в добре, может отражаться в десятках, если не сотнях спутников, которые следят за его указаниями в труде, сгармонизированном с намерениями Господа. Безерра де Менезес, призванный с мягкостью, в столько институтов и духовных очагов, помогает им всем лично или через посредничество сущностей, которые представляют его с чрезвычайной верностью.

Именно поэтому у него будет своя собственная область деятельности, по примеру человеческого руководителя, который обладает административным креслом, откуда распространяет приказы и руководящие мысли для учреждения, — высказался мой коллега.

— Совершенно верно, — улыбаясь, сказал Помощник. — Господь, у которого есть средства достойно устроить любого человеческого руководителя, даже в самом маленьком опыте социальной жизни Планеты, не покинет в беде своих посланников света из Духовного Плана.

Говоря это, Силас потихоньку подталкивал нас к двери, которая вела во внутренний дворик храма.

Достигнув выхода, мы отметили, что в нескольких метрах от портика окружающий свет почти внезапно стал гаснуть, давая нам понять, как, должно быть, ужасно он страдает от соприкосновения с окружающим мраком.

В большом атриуме теснилась огромная толпа…

Многие группы громко беседовали друг с другом. Были и те, кто плакали, умоляли, стонали.

Наше ещё не привыкшее зрение с трудом различало контуры этой огромной толпы, собравшейся здесь. Но мы точно могли слышать слова и крики, страстные просьбы и скорбные призывы.

Заметив наше удивление, Помощник взволнованно заметил:

— Перед нами приёмная «Мансао», где представлены большие очереди искренних и страждущих душ, обычно погружённых в глубокое отчаяние, которое аннулирует добродетели мирной молитвы.

И с выразительным жестом добавил:

— В этом великом ограждении, предназначенном для свободных речей, действительно проходит разделительная вибрационная линия. За ней — ничего, кроме возмущённой ужасной боли, порождающей чудовищ и расстройства, которые представляют собой ад в обычном религиозном толковании, тогда как внутри стен нашего центра — это терпеливая и понимающая боль, которая порождает обновление и восстановление для пути к Небесам.

Перед удручающими сценами, которые открывались нашим глазам, мы не могли найти выражения, чтобы определить то оцепенение, в которое мы погрузились.

Поэтому мы инстинктивно умолкли, видя спокойствие Помощника, который, насколько мы могли понять, в мыслях обращался к молитве.