Девятнадцать сорок восемь. Том IV

Глава 6

Сперва я планировал снова попасть в академию магов под любым предлогом, чтобы поймать там ректора и попросить его об одолжении. Тем более после последних событий, где я вроде бы как спас его… очень странную дочку, у меня появился шанс на успех. И я надеялся, что она сдержит своё слово и расскажет отцу обо мне.

Но чуть позже я пришел к мнению, что в академии у меня куда меньше шансов с ним встретиться до того, как меня оттуда вышвырнут. Или чего похуже сделают… мало ли.

Поэтому решил поступить гораздо проще. Я просто собирался дождаться ректора перед его особняком до выхода на работу. Учитывая, что я знал, где он живет это не должно составить проблем.

Ещё на рассвете подъехав на Гоблине, я припарковался неподалеку от ворот и принялся выжидать. Прошло минут сорок и я пытался себя хоть чем-то занять. В голове промелькнула мысль о том, чтобы поиграться с лампочками на приборной панели, пытаясь их позажигать. Но подумав о том, что я давно не практиковался с этим, а сейчас у меня уже стало значительно больше силы, я быстро отказался от этой идеи. Не дай бог что-нибудь испорчу. Любой ремонт Гоблина мне обойдется в копейку.

Поэтому я достал деревянные фигурки, которые взял на всякий случай с собой и принялся тренироваться магии с ними. На этот раз они выполняли зарядку, разминая и растягивая импровизированные мышцы и суставы.

За тренировкой я не заметил, как пролетело ещё минут пятьдесят. А потом я услышал звук металлических ворот и… оттуда начала выезжать дорогущая черная машина. Я даже не знал что это за марка. Впервые подобную видел.

В принципе, я был готов к подобному раскладу, и моей задачей было проследить за машиной и встретиться с ректором перед академией. Только вот если он заедет внутрь, у меня могут возникнуть проблемы.

В итоге, убедившись, что машина ректора едет именно в академию, а не куда-то в другую сторону, я пошел на обгон. Припарковавшись как можно ближе к академии, вышел из Гоблина и принялся выжидать свою цель на центральной дороге.

Как и предполагал, ректор проехал через ворота на своей машине, но мне повезло. Во-первых, он ставил свой транспорт на открытой стоянке, неподалеку от въезда. А во-вторых, у него не было охраны или даже личного водителя, что тоже должно было сыграть мне на руку. Хотя с другой стороны, зачем охрана одному из самых влиятельных магов во всей империи? Возможно, он и не является самым сильным… но, один из самых сильных, думаю, уж точно.

Как только мужчина вышел из машины и направился в сторону центрального здания, я сжал кулаки и догнал его, принявшись решительно говорить.

— Здравствуйте, извините за беспокойство. Меня зовут Фирс! Фирс Неогранный!

— Да, здравствуй. — Строгим голосом ответил мужчина, не останавливаясь и даже не посмотрев в мою сторону.

— Извините, могу я у вас занять ровно минуту времени? — Произнес я и сразу же продолжил. — Дело в том, что я одарённый и… мне не хватило буквально одного УМЕ чтобы поступить.

— Это очень грустно. Но у меня нет на подобное времени.

— Да, я понимаю… Но. Я очень много тренировался. Всю свою жизнь. Пил лекарства, эти бесконечные упражнения в магии. Даже три возвышения прошел! Просто грезил поступлением!

— Три возвышения… — словно бы машинально повторил ректор, продолжая идти очень быстрым шагом. — И этого не хватило для поступления? Так, а от меня-то вы что хотите?

— Позвольте, я покажу вам свои навыки! — Достав свои фигурки человечков, проговорил я.

— Исключено! — Не задумываясь, ответил ректор. — Списки оглашены. Все места заняты. Никаких поблажек быть не может. Даже если бы я захотел, я просто не могу. И на это решение никак не повлиять!

— Но…

— Молодой человек. — Перебил он меня. — Не тратьте моё и своё время. Не знаю как у вас, но у меня оно очень дорого стоит. Как бы вы не любили магию. Как бы сильно вы не хотели стать магом, если вы не прошли отбор, никто уже не сможет вас зачислить. Никаких исключений мы не делаем и никогда не делали. Попробуйте в следующий раз.

— Но… Мне уже девятнадцать лет…

— Мне жаль. — Произнес он и слегка ускорил шаг.

— Ваша дочь! — Отчаяние подобралось ко мне настолько близко, что я решился на этот шаг. — Она ничего вам не говорила обо мне? Фирс Неогранный. Вчера вечером я спас её от хулиганов в подворотне. То есть в парке в центре города.

Ректор впервые за весь разговор взглянул на меня и остановился. Либо он иронично улыбнулся одним уголком рта, либо у него дернулась щека. Я не разобрал. Но в любом случае, он на меня посмотрел довольно странно. С каким-то унынием вперемешку с презрением и только после этого заговорил.

— Вы молодец. Вот честное слово. Побольше бы таких храбрых парней. Она действительно мне всё рассказала, как вы спасли её и даже проводили до нашего дома. Только вот, к сожалению, относительно поступления в академию, это ничего не меняет. Совсем ничего… Понимаете? Правила, они для всех едины. А теперь, попрошу… Мне действительно пора. Надеюсь, мы ещё когда-нибудь с вами увидимся в стенах нашего учебного заведения. Не отчаивайтесь.

С этими слова он удалился, оставив меня наедине с моими мыслями…

Громов спокойно сидел в кафе и попивал капучино из большой широкой кружки. Рядом с ним стояла тарелка с сиротливо приютившимся круассаном, но аристократ на нее не смотрел.

Он с прищуром поглядывал на прохожих через окно, раздумывая над ситуацией, сложившейся вокруг него.

Многие аристократы, до этого уверявшие в верности и показывающие всяческую покорность, внезапно вспомнили, что власти Громова над ними нет.

И началось.

Там откровенно отказывались работать за бесплатно.

Тут юлили, как ужи на сковородке, делая вид, что все сделают, но откровенно саботировали прошлые договоренности.

А некоторым хватало смелости прямым текстом заявлять, что с ним никаких дел иметь не будут.

— Что-то тут не так, — произнес аристократ, пригубил белоснежную пенку и вздохнул. — Что-то тут определенно не так…

Громов пытался вспомнить все слухи, крутил в голове поведение всех аристократов, выуживая из памяти последние встречи с императорской семьей. Все их жесты, слова интонации, но…

— Совершенно ничего, — поджал губы Громов, хмуро разглядывая простолюдинов, что шли мимо кафе по своим делам. — Ни-че-го… Как же бесит…

Он недовольно засопел, снова пригубил капучино и замер с кружкой у рта, уставившись на Фирса. Тот удивленно через стекло разглядывал его.

— «Недовешкин», — с улыбкой произнес он, вспоминая информацию от меченного. — На-а-а-адо же…

Он с улыбкой кивнул на место перед собой и вопросительно уставился на парня. Тот кивнул и прихрамывая направился к дверям.

— Какая встреча, — произнес Громов, наблюдая за парнем и прикусил губу. — А зачем же ты сюда приехал, мальчишка… Не в магический же университет поступать, так?

Громов взял круассан, макнул его в кофе, а затем всю эту капающую, теряющую кусочки слоеного теста, конструкцию засунул в рот.

— Здравствуйте, — произнес Фирс подойдя к столику. — Позволите?

— Угу, — кивнул Максим Александрович с набитым ртом. Прожевав, он вздохнул и произнес: — Признаться, не ожидал тебя тут увидеть.

— Да, я и сам… удивлен, — кивнул парень. — Город большой, а судьба свела.

— Да-да, — кивнул Громов. — Судьба штука неотвратимая…

Фирс молча кивнул, внимательно рассматривая собеседника.

— Знаешь, а с кольцом ты ловко придумал, — кивнул в итоге Громов, что-то решив в голове. — Глупо, конечно, тратить на такое кольцо долга, но… Тоже выход. Спорный, но выход.

— Вы злитесь? — спросил парень прямо.

— Официально, да, — кивнул Громов. — Жутко злюсь, нервничаю и раздражен. Даже искал наемных убийц, чтобы отомстить.

— А неофициально?

— А неофициально, мне плевать. Не сложилось с Орловыми, сложится с другими. Провинций много, а я один. Да и кобылка та, больно строптивая. Можно объездить, но… — тут Громов подался вперед. — Мне ведь не на скачки, так? Мне просто дети нужны.

— Рад, что между нами нет конфликта.

— Не официально, — хмыкнул Максим Александрович. — А вот официально… уже извини.

— Хотя бы так, — кивнул парень, не сводя с него взгляда.

Громов вздохнул, откинулся на спинку дивана, и хмыкнул.

— Поражаюсь твоему бесстрашию. Нормальный бы простолюдин, после такого избегал бы встречи, — произнес Громов и нахмурился, когда Фирс неторопливо и задумчиво отвел взгляд. Выглядело это так, словно он заставил себя это сделать. — Кстати, как там Вешкин?

— Не знаю, — пожал плечами Фирс. — Мы с отцом не общаемся.

— Да, да… я помню, — кивнул аристократ и вытянул ноги. В этот момент, между столом и его ногами образовалась щель, через которую виднелись ботинки парня. Однако, не обувь привлекла Громова, а маленькая искорка, что мелькнула из под штанины и прокатилась по ботинку. — Как родители?

Громов смотрел на Фирса немигающим взглядом, прокручивая у себя в голове мысли.

Тут была и хромая девочка, что общалась с ним у рынка. И сам Фирс, что вроде бы не хромал. А также его выражение лица, с которым он на него смотрел через стекло.

— Папа так и работает у Орловых. Мама там же, бухгалтером. Все как обычно, — произнес парень.

Гул в голове Громова от ударов сердца начал нарастать и он приоткрыв рот, осторожно подался вперед и спросил:

— А ты помнишь мое предложение? — спросил он, всей кожей ощущая, что над ним нависла опасность. — То, на счет твоей кофейни?

— Конечно, — кивнул парень и выжидательно уставился на Громова.

Максим Александрович сглотнул. Решив проверить свою догадку, он мило улыбнулся и спросил:

— Так как? Разместишь мой герб на своей двери? Кстати, открытие кофейни тут, в столице, все еще актуально.

— Увы. Кофейню я продал, но ваше предложение по поводу кофейни в столице, я помню. Как только разделаюсь с делами, я готов к предложению, — ответил парень, положил руки на стол и сплел пальцы. — Но я к вам по другому поводу.

— Да? И какому же?

— Я хочу принять ваше… другое предложение.

— М-м-м-м? — изобразил удивление Громов. — О чем ты говоришь?

— О вашем предложении… заявить права в клане Вешкиных, — произнес Фирс тихим голосом и подался вперед. — Если вы устроите мое поступление в магический университет, я готов на это.

Тут, наконец, у Громова сошлись части пазла в голове, отчего сердце упало в пятки, но мину он держать не перестал. Тихо, почти беззвучно рассмеявшись, он произнес:

— Фирс, ты в своем уме? Как ты себе это представляешь? — произнес Максим Александрович, приподняв одну бровь. — У Вешкиных есть наследник и глава рода. С какой стати тебя кто-то будет слушать?

— Вы… говорили…

— Что я говорил? — приподнял бровь Громов. — Помню, я как-то тебя провоцировал. Проверял, что ты за человек… Но, честно, уж не помню, что тебе наплел. Нужно же было понять, с кем дружит моя несостоявшаяся невеста…

— Вот как… — осторожно произнес Фирс, откинувшись на спинку своего дивана так же внимательно рассматривая собеседника.

— Что? Неужели я про Вешкиных что-то наплел? — изобразил удивление Громов. — Точно помню, что никого не оскорблял.

— Помните, что никого не оскорбляли, но не помните о чем говорили? — наклонил голову Фирс, смотря на Громова.

— Аристократу важно следить за оскорблениями. Это может аукнуться в будущем, — подался вперед Громов, внимательно рассматривая собеседника. Он старался запомнить каждую деталь, каждый волосок, взгляд и даже голос. — Заключить сделку с аристократом, оскорбление которого забыл — крайне чревато. Понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Фирс.

— Хорошо, что понимаешь, — кивнул Громов и поднялся. — Что же… мне пора. В министерстве еще много дел.

Он достал бумажник и, выудив купюру положил ее на стол.

— Удачи тебе, — кивнул он парню и направился на выход, под его внимательным взглядом.

Выйдя из кафе, он сел в машину и тут же залез рукой под сиденье.

— Куда, Максим Александрович? — спросил водитель.

— Прямо! — рыкнул Громов и выудил из тайника небольшой плоский прямоугольник, больше похожий на магнитик для холодильника.

Достав свой телефон, он сорвал защитную пленку с заготовки и прилепил ее к своему аппарату. Сняв второй защитный слой, он принялся спокойно наблюдать как его телефон превращается сначала в расплавленный комок пластика, стали и стекла, а затем и вовсе в пыль, которую он собрал в пригоршню.

Приоткрыв окно, он выбросил пепел наружу и протянул к водителю руку.

— Дай свой телефон!

Взяв дешевый девайс водителя, он по памяти набрал номер меченного и произнес ледяным тоном:

— Код «След». Третий вариант, — произнес он, тут же сбросил и достал еще один рунный ликвидатор, который нанес на телефон.

Уничтожив и его, он выкинул пепел в окно и взглянул на взволнованного водителя.

— Скажешь сколько за телефон в бухгалтерию, — произнес он.

— Понял, — кивнул тот и спросил: — Все так же? Прямо?

— Нет. Едем в поместье, — отозвался Громов.

Водитель спокойно начал перестраиваться, а аристократ принялся крутить в голове мысли, пытаясь понять, как на него вышли. При этом он то сжимал кулак до хруста, то распрямлял пальцы так, что те начинали дрожать. С каждой секундой страх отступал, а на его место, рыча и мечась из стороны в сторону выползала ярость и злость.

— Сука! Сука! Сука! — выркикнул Громов три раза влепив по сиденью переднего пассажира кулаком.

Водитель, без малейшей эмоции продолжал вести автомобиль.

Машина свернула с просторной улицы на шоссе.

Шум двигателя едва заметно усилился, но авто значительно ускорилось.

На заднем сиденье, с каменным лицом и взглядом убийцы сидел Громов.

Он смотрел вперед, уже прокручивая в голове корректировку планов.

Громов сидел в своем домашнем любимом кресле.

Однако, если раньше это кресло находилось у журнального столика, где располагалась шкатулка для сигар, то сейчас он пододвинул его поближе к камину. Так, чтобы спокойно ворошить красные угли в нем кочергой.

На нем был мягкий теплых халат, а в руке он держал бокал с ароматным коньяком.

— Максим Александрович? — раздался голос меченного, что вошел в кабинет. — Я рад, что вы не забыли шифровок, но все же… Хотелось бы узнать, что послужило поводом для тревоги.

Громов спокойно повернул голову, оглядел своего тайного помощника и хмыкнул, заметив в его руках два конца переломанной ветки. Одна был с пожелтевшими засохшими листиками, а вот вторая, словно только что сорвана с дерева.

— Телепорт, — задумчиво произнес он.

— В нашем деле, лучше всего перестраховаться. Деньги тут значения не имеют, — произнес он, проходя в кабинет. — Итак. В чем же дело?

— Сидел я тут в кафе и думал, — произнес хозяин кабинета. — Как-то резко мои «компаньоны» начали удила закусывать. Словно… словно вокруг меня что-то происходит. И вот вертел я все, что мог вспомнить в голове и… Не мог найти. Ту самую ниточку, и знаете, что?

— Понятия не имею, — пожал плечами Меченый, усаживаясь во второе кресло.

— И вот, мой взгляд упирается в Фирса. Того простолюдина, что мы хотели посадить на крючок с Вешкиными. Представляешь? Он проходил мимо, как раз в этот самый момент. Заметил меня и приветливо помахал рукой. Вот это совпадение, не так ли?

— Допустим. И что не так?

— Все не так, — хмыкнул Громов. — И то, что он хромал. И то, что я заметил искорку у него на ботинках. К слову, ни разу не дешевых. не так даже то, что я спросил его о нашем разговоре. Причем спросил так, что якобы это происходило. Печать на двери его кофейни. Я предлагал нанести свою и обсуждал с ним возможность открытия кофейни тут, в столице. Якобы мы это уже обсуждали.

— И?

— И он сказал, что помнит об этом, но сейчас слишком занят, — произнес Максим Александрович нагнувшись, и подхватив ручку кочерги, которой мешал угли. Кончик из углей он не доставал.

— Вы хотите сказать, что…

— Это была личина. Артефакт маскировки высшего порядка, — произнес Громов, помешав угли и положив кочергу обратно. — А теперь, давай вспомним, у кого есть подобные артефакты личины? Кто ими пользуется?

— Ну-у-у, не-е-ет. Секретный отдел ИСБ? Быть того не может! — замотал головой помощник.

— Тогда, я слушаю твои варианты, — спокойно произнес Громов.

— Ну, может… может это был… — начал мямлить Меченый.

Громов же хмыкнул. пригубил из бокала и достал кочергу из огня, демонстрируя раскаленную букву «Н» на ее конце.

— Накладочка, не правда ли? — спросил он, взглянув на него пьяным взглядом.

— Во первых, это действительно мог быть секретный отдел. Если это так, то в первую очередь мы должны выяснить что им нужно.

— Меченый, признайся честно. Ты ведь… — тут Максим Александрович с прищуром взглянул на собеседника. — Ты ведь тупой, да? Нет, не отпирайся. Тут нет ничего постыдного. Ты просто тупой, а выглядишь как умный, так?

— Нет, — сглотнул гость, покосившись на кочергу.

— Тогда… может ты мне скажешь… или придумаешь… У кого еще могут быть артефакты личины?

— Я… не знаю, — осторожно произнес Меченый.

— Ты не тупой, — уже по другому взглянул на него Громов. — Ты идиот. Просто идиот.

Аристократ бросил кочергу обратно в камин и с нажимом спросил помощника.

— Ты ведь не забыл, где мы наследили? Помнишь, что нас связывает? Уверен, что как только возьмут меня, не придут за тобой? Причем за мертвым?

— Нет, я…

— А я — да! УВЕРЕН! — рыкнул Громов. — Ты, выкидыш портовой шлюхи, что задышал спустя неделю плавания в помоях! Когда уже успел позеленеть и отрастить жабры! Ты, тупоголовый кретин, понимаешь, кто в секретном отделе может хромать?!!

— Допустим…

— А ты, ублюдок, понимаешь как он работает⁈ — уточнил Громов.

Меченый глубоко вздохнул.

— То, что у вас есть подозрения, что это был он — это еще ничего не значит, — постарался он успокоить нанимателя. — К тому же, то, что он пришел к вам лично может говорить только об одном — у него на вас ничего нет. Он пришел к вам именно потому, что у него пусто… голяк… Полный швах.

Громов наклонил голову и заинтересованно взглянул на собеседника.

— Поверьте, если бы у него было — мы бы с вами уже бы так не разговаривали. А это значит, что игра не окончена. Мы все еще в обойме и… Нам просто следует затаиться.

— Помнишь я тебя идиотом назвал? — спросил Максим Александрович. — Беру свои слова обратно.

— Спасибо…

— Ты не идиот. Ты ебаный дебил! — пригрозил ему раскаленной кочергой Громов. — Ты совсем спятил? ты понимаешь, что Григорян… этот старый хрыч, что все никак не помрет, может быть везде. Это может быть твой слуга, может быть водитель. Он может занять место даже…

Тут хозяин кабинета замер и внимательно посмотрел на Меченого. Затем он опустил взгляд на клеймо в виде буквы «Н» и снова на помощника.

— Он может быть даже тут… сейчас…

— Максим Александрович, — осторожно поднялся помощник.

— Стой где стоишь, сука!

— Максим Алек…

— Стой! Или я забью тебя этой кочергой досмерти, богом клянусь…

Мужчина в строгом кителе без малейших опознавательных знаков поднял взгляд на сидевшего перед ним Григоряна. Тяжело вздохнув, он поправил ворот рубашки, мельком кинул взгляд на кольцо с гербом императорской семьи на своей руке и спросил:

— Вам есть, что добавить к этой стенограмме разговора с Громовым?

Следователь хмыкнул, наклонил голову и слегка поменял позу. Если раньше он сидел ровно, с вытянутой левой ногой, то теперь он слегка повернулся, откинулся на спинку кресла и недовольно буркнул:

— Это провал.

— В смысле?

— В прямом, — ответил Григорян и как следует врезал по артефактной ноге, что начала довольно активно искриться. — Третий месяц, я как мудак пишу рапорта о необходимости ремонта. Третий месяц я доказываю куратору, что я не могу дальше выполнять свою работу просто потому, что вся маскировка идет к черту в зад. Третий месяц, я пишу рапорта вышестоящему начальству, что обеспечение — дерьмо. Смазка из Корсуанского дерева — бодяженная. Ногу клинит, может произойти полная рассогласованность рун. В итоге, на сегодняшний день — ее заклинило. Во время встречи с объектом и подозреваемым я уже хромал. Периодически происходили замыкания цепочек и демаскировка за счет микро выбросов и искр. Но…

Тут его собеседник тяжело вздохнул и опустил взгляд в документы.

— До меня дошла ваша просьба, но к сожалению вы нам нужны.

— Да? А как теперь по вашему я буду выполнять службу? — дернул головой Григорян. — Вы понимаете, что вы вынудили меня рисковать? Вы вынудили меня откровенно пойти на преступную халатность? Вы готовы взять на себя ответственность за ее провал, Дмитрий Александрович?

— Не перекладывайте с больной головы на здоровую, — внимательно посмотрел на него мужчина.

— С больной на здоровую, — эхом отозвался следователь. — А здоровая — это чья? Я так, уточняю, чтобы не было… недопонимания.

— В данной ситуации — моя.

— Тогда, получается разбавленная смазка для меня, а также отсутствие своевременного обслуживания — это моя головная боль, так? Работа в поле, выявление преступников и распутывание всех хитросплетений аристократов — тоже мое. Оценка рисков, планирование операции, учет возможных рисков — тоже мое дело.

Тут Григорян сжал зубы до скрежета и, опираясь на спинку стула поднялся. Он сделал шаг вперед рабочей ногой, а затем со скрежетом подтянул заклинившую, оставив на полу несколько искр. Затем еще один шаг и снова дорожка из искр. И еще один, как раз на такое расстояние, чтобы можно было опереться на стол достаточно молодого мужчины с императорским родовым перстнем.

— И вот возникает у меня вопрос, Дмитрий Александрович, — наклонился к нему следователь и слегка довернул голову, уперев в хозяина кабинета артефакт с линзами, что был у него вместо глаза.

— Что за вопрос, — выдержал его поведение мужчина.

— Если вы не можете обеспечить работу сотрудника… Если не можете выполнять его работу сами, то… Нахер вы тут нужны, Дмитрий Александрович? М-м-м-м-м?

— Григорян, — надавил голосом мужчина. — Вы забываете с кем вы разговариваете.

— При всем моем уважении к вашему деду, что был изумительным и остроумнейшим человеком в истории имперской СБ, я вынужден констатировать, что вы и ногтя его не стоите, — произнес Григорян, рассматривая собеседника. — Загнав меня в угол, заставив идти на риск, вы добились лишь одного — Громов залег и все его дела, от сраного рынка до покушения на вашего дядю, вы можете смело смять как следует и вытереть ими свой зад.

Тут Григорян выпрямился, еще раз осмотрел сидящего в кресле мужчину и произнес:

— Поздравляю, Дмитрий Александрович. Вы все просрали… впрочем… ничего нового.

— Сядь! — процедил аристократ.

— Спасибо, но чисто физиологически, если так можно сказать про меня, мне удобнее стоять.

— Сядь, я сказал.

— И не подумаю, — спокойно ответил следователь. — Есть, что сказать — говорите. Нет — я попробую купить неразбавленное Корсуанское масло. императорской фамилии ведь так сложно найти неразбавленный, — произнес он.

— Вы, Григорян, видимо не поняли, — произнес мужчина тихо, но неотвратимо закипая. — Вы не поняли, кто ведет это дело и почему это для него может стать полезным.

— Молодой человек, — горько усмехнулся изувеченный и проклятый на вечные муки следователь. — Я играл погремушкой перед тем, о ком вы так всегда завуалированно говорите. Петр Алексеевич достаточно грамотный руководитель. Только вот, пугать им меня смысла нет.

— Думаете он не найдет на вас управу?

— Я думаю, что меня пытались казнить восемнадцать раз. Или все же девятнадцать? Не важно. Суть в том, что убить у вас меня не получится. Давить меня бесполезно. Простите меня, Дмитрий Александрович, у вас нет рычагов воздействия на меня, ну а у меня нет причин сдерживаться и соблюдать все слова приличия. Поэтому…

Тут Григорян вздохнул, покачал головой и глядя в глаза члену императорской семьи, произнес:

— Ты облажался Дима. Я тебя предупреждал. А ты взял и обосрался…

Следователь сделал шаг одной ногой к выходу.

— Подумать только… Так все бездарно просрать. И главное из-за чего?

Тут следователь вздохнул и кинул грустный взгляд на разъяренного мужчину за столом.

— Про Громова забудьте. Он все понял. Понял и конкретно заляжет на дно. Ищите другие нитки. Они должны быть.

Сколько всего я пережил… Через что мне пришлось пройти, чтобы оказаться сейчас здесь. В столице… Всё это должно было подломить меня, а последний разговор с ректором и вовсе окончательно сломать. Только вот ощущение было полностью противоположным.

Я помню, как смотрел в спину удаляющегося мужчины, который грубо говоря окончательно растоптал мою мечту, не оставив мне и шанса и… стиснул зубы. Спустя пару секунд я сжал кулаки и, развернувшись, направился обратно к Гоблину.

Настроение было таким, что впервые в жизни мне хотелось напиться. Жестко, до беспамятства. Но я взял себя в руки. Даже сейчас я твердил себе, что это ещё не конец. Я ещё не сдался. Ещё слишком рано… Не сейчас!

Заведя машину, я тронулся и направился в сторону своей съемной комнаты. Однако ещё в дороге сменил свой маршрут.

— А-а-а! Плевать! Всё-таки я хочу выпить. Хотя бы немного! — Проговорил я вслух.

Поэтому, развернувшись на перекрестке, направился в центр. Да, цены там были конские, но сейчас меня даже это не сильно волновало. Когда я гулял в первый раз по парку, то присмотрел там парочку интересных заведений. И сейчас я направлялся именно туда.

Припарковавшись примерно на том же самом месте, я вышел из машины и направился по уже известному мне маршруту. Людей было не так много как вечером, но всё равно достаточно.

Я остановился возле одного заведения и задумался.

Оно не оно? Кажется, похоже…

Заглянув внутрь, я понял, что ошибся. Это оказалась вообще какая-то пиццерия. Поэтому я просто вышел и пошел дальше по своему прошлому маршруту. Заглянув точно так же в несколько мест, я уже принципиально решил для себя, что разыщу именно то заведение. Мне и самому стало интересно, где оно находится. Ведь ощущение складывалось, что это было где-то вначале парка. Или же я просто что-то перепутался.

В итоге пройдя несколько кварталов, я услышал женский крик и мгновенно замер.

— Что за херня? — Еле слышно проговорил я.

Осмотревшись по сторонам, я очень быстро понял, что нахожусь у той же самой подворотне, где уже встречался с несколькими местными бандитами, которые напали тогда на девушку. Как там её звали? Жанна, кажется.

И вот теперь, всё будто бы повторялось по новой.

Я ещё немного постоял, осмотрелся по сторонам и собирался уже пройти мимо, как вдруг крик повторился. Причем более резкий и отчаянный.

— Да твою мать! Что там происходит?

Сделав тяжелый вздох, я направился внутрь подворотни.

Почему именно в этом месте постоянно на кого-то нападают? Что за район-то такой⁈

Только вот настроение у меня сегодня было максимально паршивое. Как бы чего не натворить…

Спустя несколько десятков метров я прошел темный переулок и вышел на небольшой пятачок между домами. Но стоило мне появиться и выйти на свет, как все действующие лица мгновенно замерли и начали переглядываться друг с другом.

Передо мной стояли всё те же четыре гопника. Но что самое удивительное и девушка была та же самая… Жанна.

Ещё до того как она узнала меня, девушка состроила невинное и испуганное лицо и собиралась что-то прокричать. Но как только мы пересеклись с ней взглядами, она тут же поменялась в лице и выпрямилась.

— Чо?.. — непроизвольно вырвалось у меня от удивления.

Я недоумевающе посмотрел на гопников, а те в свою очередь быстро переглянулись и… ломанулись в рассыпную, с криками — Нунахер!

После этого я снова перевел свой взгляд на Жанну, но не успел ничего спросить, как она обиженно посмотрела на меня и произнесла.

— Спасибо, конечно, что спас. Провожать не надо!