Дети Кольца

Глава 11. Израненная земля

Большинство Поедателей Мышей после завтрака дремлют в укромных местах под землей.

Но Вемблет не имел такой привычки. Он был странником и приспосабливал свое поведение к обычаям гостеприимных хозяев. С этими ночными охотниками он прожил несколько «оборотов неба»: ел их пищу, спал с их женщинами, учил делать инструменты, о существовании которых сам узнал где-то в других местах, и обучал пользоваться ими.

Большинство обитателей деревни находились внутри домов-нор. Взрослые и старшие дети с помощью Вемблета спешили прибраться после обильного застолья, пока солнце не вышло из тени. Для него это было большим везеньем; солнечный свет требовался ему для сохранения здоровья. Через минуту все они разойдутся…

И начнется день.

Дети подняли крик.

В здешних домах окна были попросту узкими щелями. Вемблет выпустил свою ношу в темноту, протиснулся мимо перепуганных детей и вновь выбрался наружу.

От неприятного, внушающего страх света Взрослые Поедатели Мышей сразу слепли. Вообще-то взрослые особи сами стремились потерять остроту зрения: это давало им возможность передвигаться и днем.

Вемблет, тем не менее, все еще мог видеть сквозь прищур. Они же не могли. Ночные охотники были крупнее его. Он с трудом дотащил после до дверей.

Он не мог сказать, сколько прошло времени. Свет начал меркнуть. Горячий яростный ветер пронесся над открытой площадкой, разметав угли общинного костра, и стих. Вскоре более мягкий ветерок подул в другом направлении. Когда Вемблет не смог больше никого найти - а к тому же перестал видеть, - он заполз в дом. Внутри царила великолепная тьма; его ночное зрение ослабло, как ослаб и этот ужасный дневной свет. Вемблет прилег и тяжело задышал.

Что-то изменилось. Подобное чувство возникало у него всякий раз, когда дела шли плохо. Нужно внимательно следить за происходящим, чтобы непременно воспользоваться подвернувшейся возможностью.

Вскоре Вемблет почувствовал, что задыхается.

Взрыв швырнул «Охотника за улитками», находящегося в стазисном поле, на скалистый утес, вздымавшийся над безбрежным лесом. Когда время возобновило свой бег, корабль уже стал частью громаднейшего оползня из раскрошившегося сланца.

Далеко-далеко по ходу вращения на горизонт надвигалось море тумана, скрывая все до самого основания Арки. В пространстве, где разместились бы целые миры, туман образовал купол. Ближайшей его границей была ударная волна, все еще лениво двигавшаяся к «Охотнику за улитками».

– Это похоже на последний день планеты. Любой планеты. Множества планет, - сказал Оливер.

– Посмотри, есть ли здесь кто, - приказала Роксани.

Детектив Оливер Форестье занялся настройкой многочисленных сенсоров. «Антарктический кит», большой крейсер АРМ, развернул боевые действия против мощного безымянного корабля кзинов как раз перед тем, как возникли тот огненный болид и последующее затемнение. Были и другие корабли… но сейчас исчезли все и вся.

- Обычные конверсионные следы отсутствуют, - сказал Оливер. - Облако «плюется» потоками нейтрино… я думаю, это последние остатки антивещества, к тому же уменьшающиеся. Точечные источники отсутствуют. Нет больших кораблей.

– Этот огненный болид гаснет. Он как будто втягивается вниз, - с тревогой заметил Клаус.

– Хорошо, - сказала Роксани, - давайте осмотримся. Мы убегали от врагов, верно, детектив Форестье? Должно быть, их всех уничтожил взрыв. А заодно и друзей. Так что наша миссия теперь - собрать данные. Поднимай нас, Клаус.

«Охотник за улитками» взлетел с утеса. Второй детектив Клаус Рашид поинтересовался:

- Идем прямо туда, Роксани?

– Держись на малой высоте, не мешкай. Смотри вокруг. Клаус, где-то в центре всего, что окружает нас, есть отверстие. А отверстие в Мире-кольце - это дорога домой.

– Роксани, отчего ты такая веселая?

Роксани Готье шумно, восторженно рассмеялась.

- Мы живы! Разве этого недостаточно? Только взгляни на наш след! По нему мы могли бы угодить как раз в самый эпицентр взрыва. Клаус, Оливер, вы верите тому, что мы знаем о стазисных полях? Есть ли какой-то смысл в том, что вы можете останавливать и вновь запускать время? Увидев пламя, я поняла, что нахожусь в зоне взрыва антивещества. И подумала: всем нам крышка!

– А вот это был город, - сказал Оливер. Он манипулировал приборами, перемещаясь по сетке улиц и зданий. - И достаточно большой. Раскинулся во все стороны, почти как Сидней.

– Клаус, медленно снижайся, - сказала Роксани. - Я не могу разглядеть, есть ли там трупы. Куда же делись мертвецы?

– Скорее всего, - предположил Оливер, - они внутри зданий, укрываются от ударной волны. Взгляни на свои мониторы, Роксани. Давление воздуха резко падает. Они укрылись от ударной волны, а затем…

– Задохнулись? Воздух утекает. - Клаус был не настолько глуп, чтобы не понять происходящего; он просто выступал с обвинением: - Мы уничтожили весь Мир-кольцо. Ну…

– Мы еще десять тысяч лет будем исследовать этот мир и раскрывать его секреты, - перебила Роксани. - Что ты делаешь, Клаус?

– Приземляюсь. Я вижу, там есть кто-то выживший.

Вемблет под землей продолжал задыхаться.

Он попытался выползти наружу, но и там с воздухом было не лучше.

Свет был уже не таким, как в разгар дня, но по направлению вращения наблюдалась какая-то странность, как будто половину планеты «украли», оставив только туман и хаос. Вемблет направился к общине, грудь его тяжело вздымалась.

Всего час назад все они наслаждались едой. Теперь же здесь не было никого. Костер давно догорел. Поедатели Мышей никогда бы не стали выходить наружу в непредвиденной ситуации, и для Вемблета это тоже было не характерно.

Нечто, смутно напоминающее серебристое яйцо, неожиданно упало с неба.

Вемблет встал, хотя и был близок к обмороку, и замахал обеими руками. «Когда сомневаешься в своих силах, лучше попроси помощи», - таков был его природный инстинкт. Его ослабевающий разум еще работал, подтверждая, что перед ним были существа, обладавшие способностью летать! О таком могуществе было много рассказов, но эти летели на «ветрах несчастий». Всякий, кто поступает так, обязательно должен что-то знать.

Должно быть, весть о катастрофе уже облетела многих.

Вемблет стоял на четвереньках, и в глазах у него быстро темнело, когда двое - совершенно незнакомой ему расы - опустились рядом с ним. На них была жесткая броня, как на мифических вашништах. И они предложили ему заползти в «мешок».

Вемблет так и поступил.

Затем туда с шипеньем начал поступать воздух. Теперь он мог дышать.

Он не знал, как сообщить им, что есть и другие, нуждающиеся в спасении. Ему не приходило в голову, что эти вашништы (волшебники) и есть причина всемирного бедствия.

Гравитация близ поверхности обычных планет подчиняется обратной квадратичной зависимости. Однако ландшафт Мира-кольца плоский. Если подниматься над его поверхностью на высоту в сотни тысяч километров, гравитация не уменьшается. То же можно сказать и о силе вращения, и о магнитных полях - пока Мир-кольцо выглядит как плоскость, а не как лента.

Инженеры Мира-кольца проложили в его основании сеть из сверхпроводящих кабелей. Эта своеобразная решетка обеспечивает магнитное управление солнечными вспышками для получения сверхвысокотемпературного лазерного эффекта, за счет чего осуществляется метеоритная защита, а также перелеты по всему Миру-кольцу. Средства передвижения, управляемые магнитной силой, могли подниматься на любую высоту.

Была ночь, когда лётоциклы поднялись в небо. На высоте шестьдесят миль, что означало почти полное отсутствие атмосферы, они направились в сторону по ходу вращения. На спокойном зеленом ландшафте начали проявляться признаки надвигающейся бури: подсвеченные молниями рваные облака, напоминавшие вихревые узоры. А дальше все было затянуто сплошной пеленой туч.

И, наконец, как завершение, над ними пронесся резко очерченный край теневого квадрата. А затем растущий на глазах краешек солнца превратил ночь в сияющий полдень. Сколько времени прошло с тех пор, как Луис в последний раз видел солнечный восход?

Они пролетели над гигантской, покосившейся, слабо светящейся трубой. С ее неровностей, исчезая в вакууме, срывались хвосты тумана. «Заплата», установленная Мелодистом, будет не вечна.

Грунт и камень все еще удерживались на основании из скрита. Кругом виднелись лужи и ручьи пенящегося льда, покрытого радиальным рисунком. Они проследовали над ним прямо к «проколу».

Край отверстия сверкал. Может быть, это начала действовать пресловутая система восстановления, придуманная Мелодистом.

– Корабль, - сказал Причетник. - Над самым отверстием.

Выхлопов не обнаруживалось. Корабль завис, используя толкатели: цилиндр с уплощенным «животом», чуть больше сброшенного им бака, но впереди, на самом носу, виднелась прозрачная колба-кабина.

– Боевая единица АРМ, класса «Ловец котят», - сказал Луис. - Истребитель. Экипаж из трех человек. И они сейчас видят нас.

– Они будут стрелять?

– Нам нужно выглядеть как можно безобидней. - Луис пытался убедить в этом себя.

Миниатюрные голограммы двух его спутников стерлись, появилось изображение темнокожей женщины в форме АРМ. В наушниках прозвучало ее контральто:

– Самозванцы, немедленно отвечайте, или будете уничтожены! Вы вошли в зону военных действий!

– Я Льюис Тамазан, - ответил Луис Ву. - Вы меня слышите?

– Слышим тебя, Льюис Тамазан. Пожалуйста, приблизься к «Охотнику за улитками».

– А кто вы?

– Наблюдатели от Объединенных Наций, - сказала женщина. - Что вам известно о событиях в этом районе?

– Мы прилетели исследовать «прокол» в основании Мира-кольца.

– Твой напарник - кзин.

Луис рассмеялся:

– Причетник местный, уроженец Мира-кольца. Я тоже местный.

Она не отрывала глаз от экрана.

– Но с виду ты человек.

– Я и есть человек. Родился здесь. Причетник тоже родился здесь, но он кзин.

– Так здесь есть кзины?

– Древние кзины, в Великом Океане. - Он рассчитывал, что это разожжет их любопытство.

Женщина из АРМ была явно раздражена.

– Мы испробовали все возможные частоты для связи с вами. Почему вы пользуетесь средствами связи, характерными для Флота Миров?

– Мир-кольцо был открыт кукольниками, и они первыми начали исследовать его, - сказал Луис с холодными нотками в голосе. - Мои родители и отец Причетника прибыли сюда вместе с кукольниками Пирсона.

– Приземляйтесь вон там, на краю.

– Мы здесь, чтобы обследовать «прокол». Можем мы сделать облет?

– Приземляйтесь немедленно, дети Мира-кольца.

– Вниз, Причетник, - сказал Луис, опуская свой лётоцикл.

Женщина спросила его:

– Причетник, ты говоришь на межзвездном языке?

– Мадам ЛС, я отлично на нем говорю, - проревел кзин.

– Поскольку я на службе Объединенных Наций, можешь обращаться ко мне в соответствии с моим рангом: второй пилот или детектив, а не Легальное Существо. Как мне именовать тебя?

– Причетник; я пока не заслужил более достойного имени.

– Какова твоя связь с Патриархатом?

– Я слышал о нем от моего отца. Мы видели вспышки Пограничной войны.

Лётоциклы отпустились на голый скрит.

«Охотник за улитками» с явной осторожностью снизился и коснулся земли. Под его сферическим носом открылся воздушный шлюз. Появилась человеческая фигура, затем вторая, проталкивавшая через слишком узкую дверь люка нечто, напоминавшее спасательный кокон. В конце концов они его протащили.

Один из пилотов АРМ направился к лётоциклам, другой опустил кокон на высохший дерн. Кокон представлял собой оболочку или, скорее, наполненный воздухом шар с несколькими непрозрачными выпуклостями, содержащими системы жизнеобеспечения. В этом шаре, пока он катился в сторону лётоциклов, просвечивал шагающий силуэт.

Первый детектив, Готье (легко узнаваемая сквозь круглый прозрачный шлем), должна была отчетливо видеть Ханумана, с тревогой восседавшего на коленях у Причетника. Тот прикрепил к костюму Ханумана трос, как будто эта Висящая Особь могла сбежать и ее пришлось бы ловить. Эта парочка немедленно выгрузилась и присоединилась к Луису. Готье расположилась перед ними.

– Что-то мне не по себе, - с беспокойством заметил Причетник.

Они находились вблизи «прокола». Здесь основание Мира-кольца было отполировано взрывом антивещества: совершенно невыразительный скрит, полупрозрачный и гладкий, искусственный и бесконечный. Луис и его компаньоны выглядели сущими пигмеями. Но Луис не ощущал этого до того момента, пока это не озвучил кзин.

– ЛС Причетник, ЛС Льюис, - сказала Готье, очень вежливо и обходительно, несмотря на то, что Причетник даже не мог быть зарегистрирован как Легальное Существо. Впрочем, регистрация не грозила и Льюису Тамазану. - Позвольте представить вам Оливера Форестье и ЛС Вемблета. Я Роксани Готье.

Детектив Форестье, второй пилот, был крупным и бледным: возможно, уроженец астероидов плохо чувствовал себя при низкой силе тяжести. Его волосы цвета ржавого железа были, как и у Готье, коротко подстрижены. Он улыбнулся, обменявшись рукопожатием с человеком, а затем с кзином.

– Очень рады, что нашли вас, - сказал он.

– Не могли бы вы забрать с собой Вемблета? У нас нет для него места, - сказала Готье.

– Это корабль для трех человек, - пояснил Форестье.

– А откуда же тогда этот Вемблет? - спросил Луис. - Он местный?

Вемблет заметно отстал от них. Шагать по дну прозрачного шара, перекатывая его, казалось, было для него привычным делом, но перемещался кокон медленно. Когда Вемблет попытался остановиться, баллон продолжал движение; странник упал, но немедленно поднялся без малейшего замешательства.

Интересно, может Вемблет слышать их переговоры?

Он молчал.

– Мы нашли его, - сказал Форестье, - там, где воздух уже исчезал. Вокруг него были трупы и развороченные норы. Вы можете распознать, к какому виду он относится?

– Определить расу? - Луис продолжал внимательно рассматривать Вемблета.

Тот смотрел на Луиса, не уклоняясь от встречного взгляда, но смаргивая слезы, как будто свет причинял боль его глазам. Он был на восемь дюймов ниже Луиса, то есть ростом пять футов шесть дюймов или чуть больше. Одежда тканая: штаны и широкая рубашка с залатанными карманами. Ступни голые, большие, почти ороговевшие и с ногтями, больше напоминавшими когти. Его кожа была темнее, чем у Луиса, но светлее, чем у Роксани Готье, а руки, лицо и шея - в сплошных морщинах. Густые волосы, черные с проседью, скрывали его лицо почти целиком. Синеватый орнамент из завитков на лбу и на щеках, возможно, был ритуальной татуировкой - или природной эволюционной маскировкой. Он улыбался, проявляя внимание ко всему, тогда как любого нормального человека должен был охватить ужас.

– Я не знаю точно, к какой расе его отнести. - В радиусе сотен миллионов миль Луису ни разу не доводилось встречать никого из здешних обитателей, но не признался в этом. Он еще не решил, далеко ли здесь забирался в своих странствованиях «Льюис Тамазан». - На Мире-кольце, - сказал он, - существуют тысячи, может быть, десятки тысяч разновидностей гуманоидов, и большинство их разумны. Вемблет по размерам им вполне соответствует. Темная кожа - тоже характерный признак. Зубы…

Вемблет улыбнулся; Луис вздрогнул.

Зубы у Вемблета были кривые и потемневшие. Четырех недоставало, на их месте чернели дыры. Луис даже мог ощутить, каково это. Разве сам он не прикусывает постоянно язык?

Тем не менее, у Вемблета еще сохранились три клыка.

– Питается мясом? - спросил Луис.

Детектив Готье пожала плечами.

– Мы дали ему стандартный питательный брикет. Наша кухонная установка, разумеется, может производить и сырое мясо - на тот случай, если пленником окажется кзин. Он съел часть брикета.

– Тогда мы можем сами накормить Вемблета. Даже в том случае, если вся питающая его экологическая среда погибла, - сказал Луис.

– Хорошо! Тогда еще одно. Расскажите мне, что сможете, - сказал Оливер Форестье, обводя рукой окружающее, - по поводу вот этого.

– Здесь внезапно словно бы вырос горный хребет. - Банальный первый вопрос, и, тем не менее, у Луиса не было на него готового ответа. Он сымпровизировал: - Мы видели, как та штука спускалась. О вещах такого масштаба - масштаба Мира-кольца - ничего не могли сказать даже мои родители. Хирон отправил нас сюда, чтобы узнать больше.

– Хирон?

– Это он доставил сюда моего отца. Кукольник.

– Стет. Иди-ка сюда, Льюис. - Форестье направился к «проколу», находившемуся в семидесяти футах от них. Луис последовал за ним.

Форестье остановился. Он находился очень близко от края. Отсюда «прокол» выглядел как бездонный колодец десяти или пятнадцати миль в поперечнике. Сжимаясь, отверстие продолжало стягиваться к центру. Рассмотреть его край было трудно: он не удерживался в фокусе, расплывался и мерцал, когда Луис поворачивал голову.

– Это нормально? - спросил Форестье.

– Я никогда еще не заглядывал в разрывы основания этого мира, - сказал Луис. - Страшноватая картина. - Он говорил чистую правду. Хотя, конечно, он видел кратер на вершине Кулака Господа… Но «Льюис» его не видел.

– Ну, похоже, идет самовосстановление. И так бывает всегда? За многие годы наблюдений мы видели, как некоторые из этих созданных бурями «песочных часов» отмирали. И думаем, что это были похожие пробоины и утечка воздуха.

Луис нахмурился, старательно изображая непонимание. Он припомнил слово из далекого прошлого, которое вроде бы использовалось для обозначения волшебников, но на самом деле подразумевало защитник.

– Вашништ, - сказал он. - Есть секреты, которых мы так и не узнаем.

– Оливер, - сказала детектив Готье, - возвращайся! Льюис, Причетник, может быть, нам поставить палатку?

Роксани и Оливер извлекли из корабля громоздкую упаковку. Они положили ее на скрит и закрепили по краям с помощью клейкой ленты. Палатка надулась сама, дергаясь и пытаясь вырваться, потому что клейкая лента, разумеется, почти не держалась на скрите. Роксани оставила Оливера завершать эту операцию, а сама вернулась за кухонным и лечебным блоком.

Оливер, увидев, что она делает, тут же взорвался:

– ЛС Готье, ты сошла с ума? А если мы останемся без них?

– Мы можем обойтись без них несколько часов.

– Почему ты пыталась отдать им Вемблета? Ведь он уроженец Мира-кольца! Он - замечательнейшая находка!

– Да, Вемблет - подарок, согласна. Мне хотелось бы забрать обоих, но Вемблет всего лишь местное существо. Того, что он знает, нам недостаточно. Мне нужен Льюис Тамазан! Я бы взяла и кзина, если бы было куда пристроить его в корабле, но кзина девать некуда, поэтому в первую очередь допросим его.

– Роксани, он ведь все-таки кзин!

– А чего ты испугался? Он ребенок. Они оба всего лишь подростки. Их родители жили на Мире-кольце до появления Флота, и эта парочка, даже в их годы, должно быть, знает много всякого об этом мире.

Оливер задумался.

– А на что готовы их родители, чтобы вернуть их?

– Возможно, мы узнаем и об этом, когда будем знать все, что знают они. - Она ухмыльнулась. - Олли, ты видел выражение лица этого Льюиса? Как будто…

Оливер видел, и голос выдал его негодование.

– Как будто он до сих пор ни разу не видел женщин. Хорошо, Роксани, поступай как знаешь. Мы забираемся в палатку с кзином и, благословение Файнегла, он первым получит еду! Но мы уже получили гораздо больше данных, чем от нас требовалось, и теперь главная задача - вернуться с ними домой!

Пилоты АРМ были заняты установкой палатки. Никто не смотрел в сторону Луиса, когда над его щитком управления появилось миниатюрное изображение Мелодиста.

– Мне необходимо срочно знать, - сказал защитник, - работает ли моя восстановительная система. Отверстие уменьшается? Насколько решительно мне следует действовать дальше, чтобы сохранить хоть что-то? И мне нужна уверенность в том, что ты не свалился в этот «прокол».

Мог ли «Охотник за улитками» или его корабль-база подслушивать их разговор? Но и при самой лучшей защите линии связи, слабо светящаяся голограмма головы собеседника была заметна. Поэтому Луис торопливо произнес:

– Отверстие закрывается. Закрывается. А мы теперь не одни. - И немедленно отключил голографический экран.

Теперь Мелодист не мог ничего им передать, а мог только слушать.

Палатка, наполнившись воздухом, образовала трубу с большим воздушным шлюзом, с углублением для насосов и баллонов, жилым пространством и отсеком с серебристыми стенами, скрывавшими, должно быть, туалет. Готье, находившаяся внутри, и Форестье, находившийся снаружи, помогли остальным войти.

Причетник внес Ханумана, но оставил его в гермокостюме.

– Костюм выполняет гигиенические функции, - сказал Причетник.

Готье сбросила шлем, но при этом явно не собиралась снимать костюм. Оливер поступил так же. Казалось, пилоты АРМ не грешили доверчивостью. Луис и Причетник тоже открыли свои шлемы. И вот представители различных типов живых существ уселись вокруг кухонного блока.

Вемблет заговорил, издавая звуки, каких Луис раньше никогда не слышал. Автомат-переводчик, лежавший в одном из его карманов, ровным голосом сообщил:

– Замечательно, эта комната более просторна. - Волосатое существо расстегнуло свой спасательный кокон и со вздохом облегчения выбралось наружу.

– Вемблет оказался четвертым в трехместном корабле, - объяснил Форестье. - Мы нашли его в окружении мертвых, но более крупных и более волосатых существ, задохнувшихся, словно выброшенная на берег рыба, но он был на ногах и бросился прямиком к нам, через остатки стен, снесенных ураганом. Нам пришлось затолкать его в отсек вооружений и там закрыть. Мы уже расспрашивали его - он располагает кое-какими из необходимых нам сведений, - но не можем и дальше передвигаться таким образом, ЛС Льюис. Вдруг нам придется защищаться?

– Мы заберем его туда, где он сможет жить, - сказал Луис.

– Мы можем помочь закрепить его спасательный кокон на вашем летательном аппарате. У нас нет для него подходящего костюма.

Детектив Готье отдала им питательные брикеты, произведенные маленькой кухней, и сменила настройки, чтобы приготовить Причетнику сочную еду красного цвета, а затем что-то фруктовое для Ханумана.

– Это наша единственная кухня, она же выполняет медицинские функции. Во время полетов в мирное время эта палатка разворачивается на корпусе корабля снаружи. Иначе у нас просто не было бы места, чтобы размяться. Война - это сущий ад, - добавила она беспечно. - Могу я предложить вам выпить?

– Ну-ка, удивите меня, - сказал Луис. - Чай? Сок?

– Пиво?

– Это лишнее. К тому же Причетник еще несовершеннолетний.

Причетник взревел.

Роксани рассмеялась.

– Как и ты, Льюис!

Она решила, что я подросток!

- Да, ЛС, - сказал он.

Роксани раздала пластиковые шары с трубочкой: что-то с ароматом клюквы для Луиса и что-то рубинового цвета для Причетника и Вемблета.

– Вы оба выросли на Мире-кольце. Родители рассказывали вам о планетах?

– Когда мы изучали физику, - сказал Причетник. - Мой отец, Чмии, пытался объяснить мне, что такое ураган - кориолисова буря. Но я не уверен, что понял.

– Я хотел бы увидеть Землю, - сказал Луис.

Исправный корабль! Первый шанс сбежать отсюда с тех самых пор, как этот гнусный Брэм нашел меня… нет, даже дольше! С тех пор как оказался разрезан гиперпривод «Иглы»!

Нужно изыскать возможность поговорить с Роксани Готье наедине.

Ее костюм не был обтягивающим, но подчеркивал формы, которые заставляли его сердце биться сильнее. Атлетически сложенная. Строгое лицо с квадратным подбородком и прямым носом. Ей было около пятидесяти, как рассудил Луис, основываясь на языке тела и на том, как Форестье считался с ее мнением… если только она не была старшей по званию. Ее волосы представляли собой короткую щетину: должно быть, она периодически или брила, или удаляла все волосы на голове.

Луис оказался захвачен врасплох: после всех встреченных им прочих человекообразных, его восторг от увиденной женщины не знал границ.

Но она принялась расспрашивать его.

– Ты что-нибудь знаешь про большой прозрачный корабль?

Луис покачал головой. Причетник повел себя менее осторожно.

– Похожий на корабль «Дженерал Продактс»? Тот стеклянный шар, что мы видели в небе?

– Да, большой стеклянный шар. Что ты знаешь о корпусах кораблей, выпускавшихся «Дженерал Продактс»?

– Отец Льюиса прибыл сюда в корпусе Номер Два, - сказал Причетник. Он выбалтывал чересчур много подробностей. Луис забеспокоился, как бы его не поймали на противоречиях… но Чмии, рассказывая своему сыну о первой экспедиции, наверняка описывал ему «Лживого ублюдка», который имел корпус «№ 2».

А Причетник наслаждался вниманием к себе.

– Огромный стеклянный шар, заполненный оборудованием. Внутри - тяжелые машины, - сказала Готье.

– Или четыре ярко сверкающие точки, - сказал Форестье, - несущиеся по небосклону. У него четыре термоядерных двигателя. Корабль был похищен. Может быть, вашим же Хироном.

– Хирон не рассказывал нам всего, - сказал Луис. - А вернее, ничего не рассказывал.

– На самом деле, - заметила Роксани, - корабль угоняли дважды. Первый раз - кзины, а второй раз его похитили у кзинов. Мы не заметили, достиг ли он Мира-кольца, но думаем, что он здесь. И хотим вернуть его.

– Расскажи об экспедиции Хирона, - потребовал Оливер.

Луис принялся импровизировать:

– Отец говорил, что она заняла два года и проходила в очень стесненных условиях. - Старайся больше говорить о том, что вполне возможно… - Моя мать прибыла с первой экспедицией. Она говорила, что «Лживый ублюдок» начинал строиться на базе корпуса Номер Два, а затем рос во всех частях по мере того, как кукольник придумывал очередные системы безопасности. В итоге «Лживый ублюдок» превратился в летающую секцию с вставленным в нее корпусом-цилиндром от «Дженерал Продактс». Цилиндр был закрыт стазисным полем, а все, что располагалось снаружи, оказалось уничтоженным. - Все эти сведения, в том числе и собственные гипотезы Луиса Ву, имелись в архивах АРМ. Там нашлось бы и описание Хирона, сделанное им самим.

– Поэтому строя свой корабль, Хирон все оборудование размещал внутри корпуса. Я был там. В то время я был поменьше ростом, чем сейчас, а в корабле уже было тесно…

– Нам бы хотелось поговорить с Хироном, - сказал Оливер. - Где его найти?

– Хирон вполне ясно велел нам, - вступил в разговор Причетник, - никому не говорить, где он.

– «Большой риск», - сказал Оливер, обращаясь к Роксани, - находился в руках кзинов. Что кукольники могли счесть чересчур тревожным, верно? А кукольники способны предпринять любые действия, чтобы вернуть его. - Затем он сказал Луису: - Как называется корабль Хирона?

– «Паранойя», - откликнулся Луис без тени улыбки.

– И как он вооружен?

– На «Паранойе» вообще нет оружия, - сказал Луис, - лишь средства маневрирования, которые могут быть использованы и как оружие. Но это мы никогда не обсуждали.

– В какой же точке Мира-кольца приземлилась ваша «Паранойя»? Уж не в той ли части Великого Океана, где после первой экспедиции осталась Тила Браун?

Луис не клюнул и на это.

– Не знаю.

– Послушай, малыш, похоже, ничего интересного для нас ты не знаешь, - сказала Роксани Готье. - А что ты сам хотел бы узнать? Разве Хирон не поручил тебе узнать что-то?

– Он хочет знать, собирается ли Мир-кольцо восстанавливаться. Я уже видел, что разлом закрывается сам. И все-таки - что вы можете сказать нам о Пограничной войне? Она утихает?

– Сомневаюсь, - сказала Роксани.

– Или собирается разгореться до таких масштабов, что разнесет все вокруг?

– А вот этого допустить нельзя, - сказала Готье твердо.

Форестье рассмеялся. Роксани с досадой насторожилась, а Оливер сказал:

– Просто случайная мысль. Сколько тебе лет, Льюис?

Луис думал выдать себя за тридцатилетнего, но оба пилота АРМ считали, что он вряд ли зрелых лет. Этот факт почему-то развеселил его. Неспра, а почему бы и нет? И он сказал:

– Чуть больше восьмидесяти фаланов.

– А фалан равен?

– Десяти оборотам неба.

– Около семидесяти пяти дней? Тридцатичасовых дней Мира-кольца? - Оливер нашептал что-то карманному компьютеру, который был чуть больше, чем гражданский вариант. - То есть тебе около двадцати лет, по земному исчислению времени. Мне сорок шесть. Роксани?

– Мне пятьдесят один, - без колебаний сказала она.

– Разумеется, мы пользуемся стимулятором жизнедеятельности. Он предохраняет нас от старения. Кстати, сдается мне, - сказал Оливер Форестье, - что Роксани - первая женщина, которую ты увидел, не считая твоей матери, Луис.

Роксани напряженно улыбалась. И Луис вспыхнул, неожиданно сообразив, что слишком долго задерживал взгляд на Готье, что подступил к ней гораздо ближе, чем требовало тесное пространство их убежища, что, глядя на нее, терял способность связно говорить. Окружающий воздух кишел его феромонами… а также феромонами Оливера и Роксани. И поскольку Оливер был первым человеком-мужчиной, которого «Льюис» увидел или чей запах ощутил за свои двадцать неполных лет (а на «Охотнике за улитками» явно не было душевой кабины), он имел полное право чувствовать не только сексуальное возбуждение, но и быть испуганным.

– Извините, - сказал он и немного отодвинулся.

У него мелькнула мысль, что угрозы могут принимать самые различные формы. Астронавты явно чего-то хотели от Луиса: какой-то информации, которую он должен был им выдать, но пока…

Роксани тихо рассмеялась:

– Не обращай внимания. Льюис, хочешь посмотреть «Охотника за улитками» изнутри? Причетник, взять тебя на борт мы не можем - там слишком тесно. Льюис потом тебе все расскажет.

Люди не сводили глаз с Луиса, но он промолчал. Вемблет и Причетник затеяли беседу с бесконечными заминками и паузами. Вемблет был без ума от кзина. Луис закрыл лицевой щиток и вышел следом за пилотами АРМ.

Корабль был ужасно тесным.

Три сиденья, развернутые спинками друг к другу, располагались вокруг центральной стойки. Одно было занято. Рядом с дверью воздушного шлюза виднелось место, где хранилась вынесенная сейчас наружу палатка. Отверстие в полу вело в полость ровно на одного человека: отсек вооружений.

Роксани вошла первой. Она скользнула в свое кресло, а другое было уже занято.

– ЛС Льюис Тамазан, знакомьтесь: второй детектив Клаус Рашид. Клаус, это Льюис, - сказала она. - Он не относится к местным уроженцам.

Клаус развернулся и протянул руку. Он был смуглее, чем Роксани, выше Оливера, и рука его казалась очень длинной.

– Льюис, я пилот. Садись вон там.

Луис надеялся поговорить с Роксани или хотя бы с Оливером наедине. Но они оба пришли вместе с ним, слишком старательно о нем заботясь, и ради этого оставили Причетника и Вемблета (и Ханумана) одних в палатке.

Луис занял третье кресло. Он ощутил, как сдвинулись плоскости, подстраивая сиденье под его рост и вес с учетом массы гермокостюма. Стандартное сиденье: оно подходило ему не идеально.

Роксани Готье, нажав кнопки на подлокотниках своего кресла и используя при этом обе руки, ввела программу. Защитная сеть моментально охватила Луиса, он шелохнуться не успел.

Силовое поле должно было предохранять пассажира при столкновении, а кроме того, могло быть полезно для допроса.

Луис отреагировал не сразу.

Как должен был повести себя Льюис? Впасть в панику, по крайней мере, на достаточное время, чтобы Луис мог подумать. А что потом?

- Это ради твоей безопасности. Ведь ты говорил, что хотел бы увидеть Землю, - заметила Роксани, по-кошачьи улыбаясь.

Оливер проскользнул в воздушный шлюз, через люк спустился вниз и занял четвертое место. Отсек вооружений «облегал» его, как тесный костюм.

Луис слегка изменил положение - поле позволило сделать это - и спросил:

– Мы летим на Землю?

– По крайней мере, назад, на «Седую няню», - сказал третий член экипажа. - Мы будем там через час. Хотя должны были вернуться раньше. Роксани, ты оставила там наш кухонный и медицинский агрегат.

– Пришлось, - сказала она.

– Стет, но если что-то пойдет не так… стет. Льюис, крейсер «Седая няня» - наша первая остановка, и уже совсем другие люди будут решать, куда тебя оттуда направить. Я полагаю, что на Землю или, по крайней мере, в Солнечную систему. Ну а ты… ты можешь рассказать нам кое-что, пока мы будем в полете. Теперь Хирон не сможет тебе помешать. Ты будешь вторым существом с Мира-кольца, добравшимся до человеческого космоса.

– Только не пытайтесь пролететь через эту дыру, - сказал Луис.

Все трое повернули головы и уставились на него.

– Почему? - спросила Роксани.

Здесь крылась опасность. Луис Ву был уверен, что Мелодист не позволит кораблю АРМ сбежать так просто. Наверняка что-то должно помешать им… но почему Льюис Тамазан должен говорить что-то, выходящее за рамки его образа?

И он сказал:

– Чмии говорил, что покидал этот мир через кратер Кулака Господа. Мой отец проник сюда через другой «прокол». Никто из них не видел ничего подобного этому… мерцанию. Ведь вершина Кулак Господа не восстанавливает свой кратер, верно? А это отверстие затягивается.

– Кулак Господа сделал то же самое, - заметил Клаус. - Его кратер закрылся более недели назад, мы недавно заметили. Я надеялся, что ты расскажешь нам что-нибудь об этом.

«Действительно, должен же был Мелодист где-то проверить свою систему самовосстановления», - подумал Луис. Но промолчал.

Клаус рассматривал какое-то изображение на своем виртуальном экране.

– Мы вот здесь. Льюис, попытайся понять ход моих мыслей. Ближайшее известное нам отверстие находится за миллионы миль отсюда. Слишком далеко. Над поверхностью нас выследят. Каждая из рас, участвующих в Пограничной войне, так же сильно хочет заполучить нас, как мы - тебя, ради тех сведений, которыми мы можем располагать. Но мы окажемся в безопасности, если отправимся немедленно,прямо через это отверстие, с выключенными двигателями.

Корабль поднялся.

– Как раз около этого места, в тени, прижавшись к основанию Мира-кольца нас ожидает «Седая няня», наш корабль-база… - закончил Клаус.

Внизу, под ними, раздался пронзительный крик Оливера:

– Рашид! Что за игры ты устраиваешь?

Луис пытался перекричать их. Лишенный возможности двигаться, он впал в неистовство.

– Сначала бросьте что-нибудь туда! И посмотрите, что из этого выйдет!

– Я собираюсь доставить нас всех домой, - сказал Рашид Оливеру. (Корабль тем временем совершал боковое движение. Теперь он был над самым отверстием.) - Льюис, все силовые установки выключены. Будь у нас запасной топливный бак, я бы сбросил его, но у меня его нет.

Они продолжали падать. Луис мельком увидел палатку, одиноко стоявшую на голом скрите. «С ними все будет хорошо, - успокоил он себя, - у них есть Хануман, чтобы направлять их действия».

Отверстие под ними расширилось, наполнилось звездами.

«Охотник за улитками» врезался во что-то податливое.

Защитная сеть, поймав захвативших Луиса в плен, слегка подалась; их дернуло. Луис ощутил себя так, будто его мозги встряхнуло.

«Охотник» провел в ловушке уже немало времени, когда Луис первым пришел в себя… по-прежнему лишенный возможности двигаться. Он смог расслышать, как снизу что-то кричит Оливер.

– Во что мы влетели? - воскликнул Клаус.

– Вытащи нас отсюда! Вытащи нас отсюда! - завопила Роксани.

Восстанавливающая система, как говорил Мелодист. Насколько прочными могли быть ее нити скрита? Достаточно, чтобы остановить падающий корабль? Но ведь они могут прорезаться сквозь корпус. И отверстие будет «заштопываться» вместе с ними.

- Мы остались без толкателей, - сказал Клаус.

– А где они? - требовательно спросил Луис.

Клаус с трудом повернулся, чтобы злобно посмотреть на него.

– Они на самом днище, да? - спросил Луис. (Так повелось издревле: строители кораблей неизменно стремились установить безынерционные двигатели там же, где обычно ставили ракетные.) - Что бы ни находилось в этом отверстии, штопая его, оно разрезало толкатели на части. Теперь оно втягивает нас внутрь. Сколько времени пройдет, прежде чем оно доберется до источника энергии? Где он у вас? И что вы используете в качестве источника? - Он говорил не переставая.

Почему не сработало стазисное поле? Если я прав, мы навечно останемся здесь.

Клаус задумчиво молчал.

– В середине корабля, - сказала Роксани Готье. - Там батарея. Если что-то прорежет ее…

Похоже, корабль дюйм за дюймом погружался в «прокол». Хуже того, он начал переворачиваться.

Клаус, выпучив глаза, смотрел, не осознавая происходящего. Когда он понял, то закричал от ужаса. Его руки тут же заплясали по клавиатуре управления.

– Подожди! - закричала Роксани.

Люк в полу кабины закрылся. Крики Оливера оборвались.

Взревел ракетный двигатель. Аварийный отсек, где находилась кабина, отделился, быстро поднялся вверх, закачался, затем стабилизировался. Клаус перешел на ручное управление; кабина перевернулась, расположилась почти горизонтально и вернулась в исходное положение.

– Ты убил его! - сказала Роксани. - Оливера!

– Он оказался в неподходящем месте. - Клаус пристально посмотрел на Луиса Ву, сидевшего в кресле Оливера, затем перевел взгляд на Роксани. - Разве не ты кричала: «Вытащи нас отсюда»?

Палатка, как на волнах, закачалась в струях выхлопных газов, когда аварийный отсек с грохотом приземлился. При падении Роксани и Клауса подбросило на несколько дюймов, прежде чем включившиеся защитные сети поймали их.

Сквозь стену палатки Луис видел только, что Причетник и Хануман раскрыли спасательный кокон, чтобы Вемблет мог забраться в него.

Со стороны «прокола» ярко полыхнуло. Обращенная туда сторона кабины почернела.

– Роксани, - закричал Луис, - освободи меня!

– Подожди, пока все закончится, Льюис.

Ударная волна качнула кабину.

– Они там, должно быть, умирают! Освободи меня! Клаус!

– Пожалуйста, - сказал Клаус. Его рука сделала несколько движений, и Луис получил свободу. Он скатился с кресла прямо в узкий воздушный шлюз.

Палатку разорвало на куски, словно лопнувший воздушный шар. Взрыв разбросал все ее содержимое. Пока Луис протискивался через воздушный шлюз, спасательный кокон очень медленно прокатился мимо, при этом Вемблет кувыркался, словно белье в стиральной машине периода Нефтяного Века.

Причетник упрямо пытался подняться на ноги, падал и вновь пытался подняться. Ханумана вообще не было видно. Вемблет, похоже, уже пришел в себя: сейчас он крутил головой в своем тесном шаре, по-прежнему продолжая кувыркаться вместе с ним.

– Причетник? Ты цел? Давление нормальное?

– Мой костюм держит давление. Ты не видел Ханумана?

– Нет.

Вемблет был уже поблизости. Луис включил позиционные двигатели, опустился впереди него и побежал рядом с шаром, пытаясь остановить его вращение. Обитатель Мира-кольца пытался помочь ему. Наконец они остановили шар, хотя Вемблет и с трудом удерживал равновесие, потому что Хануман крепко вцепился в него, прижимаясь лицом к его груди. Он все еще был в гермокостюме.

– Причетник, я нашел их обоих.

Они поплелись обратно к разорванной палатке. Причетник, Клаус и Роксани присоединились к ним. Готье несла какой-то тяжелый прямоугольный предмет, крепко прижимая его к груди.

Кухонный и медицинский агрегат не пропал. И казался неповрежденным.

Они закрепили его на лётоцикле Луиса, а спасательный кокон с Вемблетом прикрепили к машине Причетника. Пилоты АРМ отдавали приказания, как будто были здесь самыми главными.

– Прихватить с собой ваш аварийный отсек? Вряд ли двигатели лётоцикла смогут поднять его.

– Не надо, - сказала Роксани. - Он уже ни на что не годен.

Взрыв батареи корабля боевой разведки вполне способен повредить восстанавливающую систему Мелодиста.

Следовало бы сообщить об этом Мелодисту… но тот и так уже знал об этом, так как все время слышал их голоса и мог видеть видеотрансляцию. Не мог только ответить, и это вполне устраивало Луиса.