Держаться за воздух

Глава девятая, в которой страхи оживают вновь, а все тайное становится явным

Теперь зеркальце никто не хотел выпускать из рук — мало ли, какая тварь выпрыгнет из этого заколдованного места? Каждый держался за него одной рукой и внимательно просматривал гостиную от двери к окну, вдоль стены, потом в центре. Вдруг Даша нахмурилась и оттеснила Пашу в сторону.

— Так, — она напряглась, как змея перед броском. — Я вижу. Это не конец. Жезла Огня нет в этой комнате. Нам нужно идти дальше, — глаза девушка заскакали по зеркальной глади.

— И что же ты нашла?

— Проход. Подойди к стене, на которой картина, — попросила она.

Парень отошел в указанное место.

— Правее, — сосредоточенно прокомментировала Даша. — Еще правее. Так. Руку вытяни. Выше. Теперь ниже. Ищи! — она опустила зеркало и подошла к Паше. Он несколько раз коснулся пальцами стены, ощупывая ее, и вдруг его рука замерла, а выражение лица изменилось. Для человеческого взгляда картина была бы странной — парень крепко сжимал воздух. Но Даша видела через зеркальце, что Паша держится пальцами за маленькую деревянную ручку.

— Тяни, — одними губами попросила Даша. Недолго думая, парень распахнул дверцу.

Из открывшегося каменного прохода дохнуло холодом, сыростью, запахом плесени и чем-то резким, приторным.

— Ползти придется, — озвучил Паша Дашины мысли. — В полный рост тут разве что младенец пройдет.

— Поползли, что ли?.. — опасливо вглядываясь в темный проход, предложила Даша.

— Терять… нечего, — последнее слово Паша явно выдавил из себя силой. — Эх, хорошо, что я фонарик нашел! — небольшой фонарик, больше похожий на лазерную указку, неизвестно откуда появился у него в руке.

Даша бесцеремонно выхватила его из рук парня и, опустившись на четвереньки, первая влезла в узкую каменную трубу. Паша полез следом.

Свет фонарика, поскакав по боковым стенкам, уткнулся в какую-то преграду впереди. Девушка подползла к ней и увидела каменную стену. Камень был гладкий, холодный и, казалось, сырой. Даша отдернула руку — на мгновение ей почудилось, будто она погладила ладонью огромного жирного слизняка. Приложив усилие и извернувшись, девушка взглянула вверх через собственное плечо.

— Проход есть, — оповестила она. — Только он уходит не то, что вертикально вверх, а даже с небольшим наклоном в обратную сторону. Наверное, угол где-то градусов сто двадцать или сто тридцать.

— Прости, не брал с собой транспортир, — отозвался Паша.

— Он наклоняется в обратную сторону. Как бы устремляется к началу, — попыталась объяснить Даша.

— Перевернись на спину и подтянись, — посоветовал парень, уже почти упираясь в ее ноги.

— Ага, сам повернись! Тут проход еще у?же, да и наклон большой! — несмотря на все возмущения, девушка осторожно стала подниматься и, выгибаясь дугой, ложиться спиной на уходящую вверх трубу. Сколотый кирпич больно впился в лопатки, но без него было невозможно — она бы просто скатилась обратно.

Даша взяла фонарик в зубы и, упершись в «потолок» коленями и ладонями, полезла вверх. Она чувствовала, как осколки кирпича и странные вмурованные в стену прохода железки раздирают футболку и врезаются в спину, будто желая прорезать до костей. И девушке даже казалось, что она чувствует, как по спине сбегают капли крови. Паша, кряхтя, лез следом.

— М-да, — выдохнул он. — Не очень-то тут приятно!

Голос даже не отдавался эхом.

Становилось все жарче. Воздух сделался сухим, обжигал легкие. Луч фонарика безнадежно потерялся в темноте. Даша уже хрипела от усталости, но сказать ничего не могла: возьми она фонарь в руку, непременно скатилась бы вниз, утянув за собой и товарища. Время словно замерло. Кровь пульсировала в висках, кровь окрасила футболку и джинсы, кровь стекала с ладоней вниз и иногда капала на лицо. Даша в очередной раз встряхнула головой, чувствуя, что пот заливает глаза, и уже была готова сдаться, как вдруг свет зажатого в зубах фонарика наткнулся на преграду впереди. Девушка чуть не завопила от радости. Но, вовремя спохватившись, собрала силы и с удвоенной силой полезла вверх.

Теперь проход поворачивал еще резче и переходил в горизонтальную трубу. Даша схватилась руками за край, попыталась подтянуться… Бесполезно. Забраться в такой ход без посторонней помощи казалось просто невозможным.

— Паша, — прошипела девушка, удерживая фонарик в зубах и стараясь говорить максимально четко, — подползи поближе, мне нужно в тебя упереться, иначе я сюда не залезу!

Паша закряхтел, и через несколько секунд в Дашины пятки что-то ткнулось. Девушка уперлась в это «что-то» ногами, оттолкнулась, одновременно подтягиваясь на руках, и, окончательно ободравшись о камни, перевалилась наверх. Теперь внизу болтались только ноги. Даша завозилась, ощупывая ими стену и надеясь найти опору. Но камни только крошились и сыпались вниз.

— Эй, ты мне в глаза накрошишь! — возмутился Паша, и в душном туннеле голос его прозвучал глухо, словно из другого мира. — Я тут и так в темноте!

Тогда Даша, положившись на силу рук, подобием гусеницы поползла вперед, цепляясь пальцами за выпирающие камни. Наконец, ноги ткнулись в стену, и девушка завалилась на горизонтальную поверхность, тяжело дыша и с трудом сдерживая стон. По всему телу разливалась боль, по рукам и вовсе прошла слабая судорога. Столько времени проводить в напряжении Даше еще не доводилось. И девушка искренне надеялась, что больше не придется.

— Господи, — наконец-то рот был свободен от фонаря. — Сколько мы уже лезем?.. Я так устала! Кажется, прошла целая вечность!

— Не ной, — попросил Паша. Даша догадывалась, чего ему стоило не взвыть самому.

Девушка снова подобрала фонарь и двинулась вперед. Через несколько секунд на ее месте уже распластался, морщась от боли и хватая воздух ртом, Паша.

Сначала Даша ползла на четвереньках по гладким камням, но постепенно проход стал сужаться, и пришлось лечь на живот и ползти как солдат — по-пластунски, помогая себе ногами. Пол — если, конечно, это можно было назвать полом, — стал покрыт рыхлым песком, и девушка скользила, то и дело врезаясь в стены, а порой и застревая на одном месте. Фонарик снова пришлось зажать в зубах, поэтому в проходе зависла мертвая тишина, нарушаемая лишь шорохом и недовольным бормотанием Даши. Паша как всегда мужественно терпел, хотя ему приходилось гораздо тяжелее.

Чем дольше продолжалось движение в никуда, тем хуже становилось. Даша чувствовала, как страх липким комком сворачивается у нее в животе. Девушка не знала, где они теперь находятся, ведь эта конструкция явно не могла поместиться в поместье. Где же она тогда?.. Этот вопрос, наверное, навсегда останется без ответа. Но еще больше волновало другое: как можно выбраться наружу, не поворачивая обратно? Пути назад давно уже не было — развернуться в этом проходе не представлялось возможным. Оставалось лишь иcкать выход, ведь рано или поздно ход все равно должен был закончиться… Воздуха не хватало, в груди жгло, пот лился ручьем, то и дело попадая в глаза, и без того щипавшие из-за песка.

— Кажется, скоро мы застрянем здесь навсегда, — подал голос Паша. Даша пробормотала в ответ что-то неопределенное и вдруг остановилась. Свет фонарика юркнул вниз и уткнулся в песок, освещая лишь маленькое пятнышко впереди.

— Паш, тут совсем узко, — раздался взволнованный Дашин голос. — Я, кажется, не пролезу…

— Тот, кто строил эту чертовщину, пролез. Так что лезь давай. Назад мы уже так просто не выберемся.

Даша подобрала фонарик, тяжело вздохнув. Паша был прав — или двигаться вперед, или застрять в узкой каменной трубе на веки вечные. И, хотя делать первое уже не очень-то хотелось, второе привлекало еще меньше.

Наконец свет фонаря выровнялся, и девушка поползла дальше.

Диаметр прохода был чуть шире ее плеч. Если ползти как гусеница, то очень даже можно протиснуться… Даша вытянула руки вперед, попыталась за что-нибудь ухватиться, но пальцы соскальзывали по гладким камням, не находя никаких неровностей. Тогда девушка уткнулась лицом в песок, задержала дыхание и, отталкиваясь одними ногами, дернулась вперед. Раз, другой. Незначительное продвижение. Она дернулась сильнее, оттолкнувшись от стенок, будто лягушка.

Воздух! Дышать! Даша подняла голову, вдыхая носом и с ужасом понимая, что этого мало, что хочется вздохнуть полной грудью, схватить воздух ртом! Панически задергавшись, она рванулась вперед, как бьющаяся в сети рыба.

И вдруг девушка увидела над собой довольно высокий потолок. Но ее положение было отнюдь не завидным: голова оказалась в широком коридоре, тело — в узком, а плечи крепко сжимало стенками узкого перехода между ними. И Даша засомневалась, что вообще сможет пролезть. Даже свободные руки в таком положении оказались бесполезны — все, что она могла, это цепляться пальцами за гладкие камни.

Со всех сил девушка забарахталась в песке, выделывая ногами разнообразные толкательные движения, но тело упорно не хотело двигаться с мертвой точки. От бессилия захотелось взвыть. Она так молода! И ей так не хочется умирать! Умирать здесь, в проклятом поместье, в ходе, проделанном какой-то чокнутой мышью в каменном ничто, в темноте!.. Особенно в темноте!

Перехватив фонарик в руку, Даша завопила, призывая на помощь все высшие силы, удачу, души предков и почему-то маму.

— Не ори! — голос Паши был еле слышен. — А то сейчас на помощь ты призовешь никого иного, как Проклятого Духа!

Даша замерла, чувствуя, как бешено колотится в груди сердце. Только Духа сейчас не хватало на ее и без того несчастную голову!..

— Не дергайся! Я помогу!

Неожиданно что-то резко толкнуло ее в ноги, и девушка вылетела в широкий коридор почти по пояс, ободрав обо что-то плечи и бок. Взвыв от боли, Даша обхватила себя руками и зажмурилась. Боль пульсировала на спине, отдавалась в боку, руки и ноги казались свинцовыми и просили покоя. Лечь. Расслабиться. Не двигаться, не ползти. Отдохнуть…

В пятки опять что-то требовательно ткнулось. Пересилив себя, девушка полностью переползла в широкий проход. Вот теперь можно и исполнить свое заветное желание…

Даша распласталась на полу, тяжело дыша и одновременно выплевывая скрипящий на зубах песок. Казалось, он был везде: во рту, в ушах, в носу, резал глаза и даже под одежду забился. Сколько же времени прошло?.. Это по-прежнему оставалось загадкой.

— Паша?.. — позвала девушка, когда дыхание выровнялось, и она смогла нормально говорить. — Ты здесь?..

— Я тут, — отозвался приглушенный голос. — Но у меня… некоторые проблемы.

— Я могу чем-то помочь?

На несколько секунд вновь воцарилась тишина — Паша думал.

— Нет, не можешь, — наконец отозвался он. — Двигайся дальше, я что-нибудь придумаю и догоню тебя.

— Точно?

— Ну, ты можешь сидеть прямо здесь и ждать меня, привлекая внимание Духа к нам обоим, — слишком беспечно ответил парень, стараясь не выдать, как страшно ему было на самом деле.

— Тогда я пошла, — Даша сглотнула. — Постарайся не задерживаться.

«Пошла» — это было громко сказано. Диаметр прохода-трубы теперь был немногим более метра, что позволяло спокойно встать на четвереньки, но никак не пойти. Однако, неизвестно, что ожидало Дашу дальше — лучик света все так же безнадежно терялся во мгле. Девушка запрещала себе бояться: в этой темноте ничего нет. Это просто прямой проход. Проход в никуда, где их убьет Дух. То есть, просто прямой проход, который когда-то закончится, и они смогут найти то, что так давно искали. Даша рефреном повторяла, что все будет хорошо, но коленки все равно предательски дрожали.

Девушка проползла с десяток метров, как вдруг в тишине раздался хруст, пол под ней с треском проломился, и Даша полетела вниз, попытавшись схватиться руками за непонятно откуда взявшиеся доски, но лишь сломав об них ногти. Ощущение свободного полета, удар об пол… Громкий визг отразился от стен и повторился ровно пять раз, после чего затих.

Даша завозилась на полу. Ей казалось, что удар на несколько мгновений вышиб сознание, которое теперь неохотно возвращалось. В голове звенело, в ушах подобно барабанному бою гремел пульс, а тело, казалось, превратилось в один сплошной синяк. Но, что самое страшное, было темно.

— Фонари-ик, — дрожащим голосом протянула девушка и стала быстро шарить по полу. Панический страх накатывал неизбежно, как волна цунами. Между лопаток зудело, словно кто-то смотрел в спину. Даша, казалось, чувствовала, как смерть подкрадывается к ней.

Наконец под руку что-то попало. Фонарик! Встав на коленки, девушка включила свет.

В следующую же секунду внутри все будто покрылось льдом. Перед ней сидел самый настоящий… человеческий скелет. Даша громко закричала и, отскочив, так впечаталась в стену спиной, что перехватило дыхание. Дрожащий луч фонаря двинулся вдоль по стенке. Сквозь зубы прорвался то ли визг, то ли истеричный смех, из глаз потекли слезы. Один, второй, третий… Даша с застывшей в жилах кровью считала скелеты, сидящие в самых разнообразных позах.

«Никто не вышел отсюда…» — промелькнуло в голове.

Осмотрев все стены, Даша поняла, что в них нет ни одной щелки, которая могла бы быть проходом. Как же отсюда выбраться?.. Составлять компанию обветшавшим скелетам ей совершенно не хотелось.

Мысли отчаянно колотились, бились в виски. Нужно сбежать. Нужно предупредить Пашу. Но… как?! Даша подняла голову. Дырки в потолке, через которую она попала сюда, тоже не было. Магия работала быстро и надежно, изменяя пространство и время по одной только ей известным законам.

— Не может не быть разгадки. Думай, Даша, думай!.. — зашептала девушка, вертясь на месте и стараясь не обращать внимания на молчаливую компанию, коротающую вечность возле стены и глядящую на нее пустыми глазницами, как бы предлагая присоединиться.

Неожиданно что-то вылетело из кармана и звякнуло об пол.

— Зеркало! — Даша завизжала от счастья. — Зазеркалье!

— Лье, лье, лье, лье, лье, — ответило эхо.

— Знаю, знаю, — пробурчала девушка, поднимая зеркало и светя фонариком через плечо так, чтобы свет не слепил глаза.

Наконец, удалось поймать нормальное отражение. Даша внимательно осмотрела первую стену, вторую, а на третьей… обнаружилась такая же дверца с деревянной ручкой, как в гостиной!

Девушка со всех ног бросилась к тому месту, где видела проход, и, быстро ощупав холодный камень, схватилась за ручку пальцами. И пускай глаза ничего не видят, зато рука чувствует!

Дверца открылась легко, без скрипа, а за ней оказался уже ставший привычным ход, довольно круто уходящий вверх.

Даша сделала шаг вперед, но остановилась, вдруг подумав: а как Паша найдет проход, если магия опять сокроет его?

Девушка вернулась в страшную комнату, положила на пол зеркальце, придавив им бумажки с надписью «

З-Аз-Ерк-А-Лье

« и снова уже хотела уйти, но… Свет! Как Паша справится без света, в темноте?..

Даша положила включенный фонарик на пол и, собрав волю в кулак, ступила во тьму. На душе неприятно заскребло. Страх душил, как петля, наброшенная на шею чьей-то неумолимой рукой. Девушка ползла на четвереньках, убеждая себя, что в темноте нет ничего страшного и никто на нее не кинется. Еще чуть-чуть, и все ужасы останутся позади, нужно только чуть-чуть потерпеть. Ведь ее тетя тоже терпела и тоже прошла этот путь…

Проход стал переходить в вертикальное положение. Даша уперлась коленками и ладонями в одну сторону, спиной — в другую. Эта поза тут же вернула неприятное, совсем еще свежее воспоминание о рассекающих спину кирпичах.

Тяжело вздохнув, девушка стала карабкаться вверх, надеясь, что этот участок пути будет недлинным — испытывать свои способности в столь экстремальных условиях не было ни желания, ни сил. Красочно представив, как она сорвется с высоты в десяток метров и рухнет вниз, Даша содрогнулась, тут же чуть не оскользнувшись, и попыталась думать лишь о том, что к сегодняшнему вечеру загадка непременно падет под ее напором, как когда-то стены древних городов пали под натиском великих героев.

Как она и надеялась, подниматься пришлось совсем недолго. Впереди виднелся призрачный свет и, судя по всему, очередная комната.

Даша, ухватившись за край туннеля и выбравшись наружу, встала на ноги.

В нескольких метрах перед ней стояла девушка в странной кофте, собранной будто бы из свободно свисающих вниз длинных лоскутов. Темные волосы незнакомки лежали на плечах, но были порядком спутаны, а белая как фарфор кожа, казалось, светилась в темноте.

— Привет, — робко сказала Даша. Голос прозвучал приглушенно и канул в никуда, словно его поглотила черная дыра. Незнакомка стояла, немного отклонившись, как бы чего-то опасаясь, но, тем не менее, глаза ее с интересом рассматривали Дашу. Даша помахала ей рукой. Девушка тоже взмахнула, совершенно синхронно с ней. Они снова замерли, пристально глядя друг на друга. Даша сделала шаг вперед, девушка тоже.

Стало действительно страшно. Внутри как будто сработала взведенная пружина, и Даша бросилась вперед, в надежде сбить с ног, сравнять с землей странную незнакомку.

Но девушка точно повторяла ее движения. Даша остановилась, больно проехавшись пятками по полу и чуть не упав. Девушка так же отшатнулась, едва удержав равновесие. Теперь между ними было не больше метра. Даша всматривалась в большие черные глаза на бледном лице. Они казались стеклянными. Мертвыми. Неестественно большая радужка, голубоватый белок, пересеченный сеткой сосудов…

— Кто ты?.. — громким шепотом спросила Даша.

Голос снова исчез, даже не отразившись от высоких стен комнаты. Незнакомка не отвечала, лишь стояла, сверля девушку внимательным и вместе с тем отсутствующим взглядом. Даша потянула к ней руку… Девушка опять повторила движение. Но на этот раз Даша решила стоять до конца — будь что будет.

Медленно две руки тянулись друг к другу. И вот кончики пальцев коснулись… холодной поверхности. Даша опешила. Девушка, с которой они стояли ладонь к ладони, непонимающе смотрела на нее.

— Зеркало! — вскрикнула Даша. И тут отражение беззвучно расхохоталось, запрокинув голову.

Даша, испуганно отскочив, обернулась. Со всех сторон на нее смотрела… она! Ее были десятки, сотни! И именно поверхность зеркал, ранее дремлющих, светилась странным голубоватым светом, создающим в комнате полумрак. Отражения… Все они были этой странной девушкой. Ею.

Так вот, как выглядела сейчас Даша… Сбитые в кровь руки и ноги, разодранная до лоскутов одежда, волосы, спутанные и местами оборванные клоками, бледное лицо и глаза, полные ужаса.

Зеркальные стены комнаты вспыхнули голубым огнем. Теперь каждая «Даша» делала что-то свое. Отражения словно сошли с ума: одни кривлялись, танцевали, играли в ладушки, припадали к стеклу лицом, плюща нос и ухмыляясь, скаля зубы, другие куда-то маршировали с непроницаемо-холодными лицами, двигаясь резко и точно, глядя прямо перед собой пустыми глазами. Хаос. Безумие. Призрачный свет.

Настоящая Даша закричала, закрыв глаза ладонями. Голос оглушительно вспыхнул и пропал, будто его и не было. Голова закружилась.

— Где теперь я?.. — с ужасом прошептала Даша, меж пальцев вглядываясь в толпу своих безумствующих в каждом зеркале отражений. Казалось, что ее больше не существует, что немыслимое скопление точных копий растянуло душу на сотни кусочков, убивая ее настоящую обладательницу. Даша потеряла себя в этом бессмысленно шевелящемся клубке странных созданий.

Зеркала вновь загорелись синей вспышкой, и каждая Дашина копия вдруг материализовалась в комнате. Девушка в ужасе отшатнулась… и, наткнувшись спиной на что-то холодное, гладкое, но живое, отпрыгнула в сторону. Копии неровным строем двинулись на нее. Одинаковые, словно созданные через компьютерную программу существа напоминали девушке только что восставших из могилы зомби. Даша попятилась, словно надеясь сбежать от собственных отражений. Тонкие, удивительно холодные и хрупкие пальцы коснулись ее плеча. Девушка обернулась. Отражение стояло, положив руку ей на плечо и хищно улыбаясь. Абсолютно пустые черные глазницы словно высасывали Дашу изнутри.

— Уйди! — закричала она. — Тебя нет!

Девушка оттолкнула руку, но тут же три новых впились в кожу и одежду, причиняя холодную, режущую боль. Каждая копия тянула на себя, будто пытаясь разорвать свой оригинал. Рука одной такой «Даши» холодным кольцом сомкнулась на шее.

— Уйди! — завопила Даша. Но разжать эти хрупкие пальцы было не проще, чем разогнуть стальные прутья. — Тебя нет! — задыхаясь, прохрипела девушка. — Ты — не я! Ты — отражение!

Копия вдруг растаяла легкой голубоватой дымкой, снова сливаясь с зеркальной гладью. По зеркалу, как по озеру, прошла небольшая серебристая волна.

— Ты — отражение! — Даша, освободившись от хватки, ткнула пальцем в следующую тянущуюся к ней девушку. Та со страшным полурыком, полушипением растворилась, отправляясь туда, откуда явилась.

На месте растаявших тут же возникли три новых. Даша понимала, что уже не отобьется. Холодные пальцы скользили по телу, пытаясь то ли защекотать, то ли заморозить. Одно отражение проходило сквозь другое, и каждое шипело, скользило, касалось. Все вокруг превратилось в кишащий, как змеи в яме, холодный клубок.

— Вы все… не настоящие! Вы отражения! — ужас снова сковал Дашу. Насколько скалящихся существ повалили ее на пол.

Теперь холод был повсюду. Одна из копий вонзила тонкие, как иглы, зубы в предплечье девушки. Кровь брызнула из раны мелкими каплями, окрашивая гладкую поверхность зеркала странной картинкой, состоящей из множества тонких переплетенных ниточек, сливающихся друг с другом. Ближайшие существа оскалились еще сильнее и кровожаднее.

— Вас нет! Вы не можете причинить мне боль! — закричала Даша, зажимая прокушенную руку и пытаясь встать, но снова падая на пол под напором своих отражений и чувствуя, как еще несколько зубов-игл впиваются в тело, разрывая кожу. — Вы… Вы зазеркалье! За-зер-ка-лье!

Раздался громкий хлопок, тут же заглушенный страшным, полным невыносимой боли шипением существ. Поплыла синеватая дымка… Даша села, тяжело дыша и стирая кровь с лица.

Теперь на нее смотрели лишь реальные отражения — каждое со своей стены. Они, хоть и пугающе отражали друг друга по многу раз, были совершенно обычными.

Девушка с трудом поднялась на ноги. Голова кружилась, все тело болело, будто ее избили чем-то тяжелым или вовсе прокатились асфальтоукладывающим катком. Даша запустила пальцы в волосы и зажмурилась, приходя в себя. Отражения в зеркале повторяли ее нетвердые движения.

Несколько долгих мгновений прошли в попытках сосредоточиться. Расколотая ужасом реальность медленно собиралась в единое целое. Даша выдохнула и откинула голову, на мгновение расслабляясь. Она жива. Этот кошмар закончился.

Но нужно двигаться дальше.

— Все вы — зазеркалье! — для уверенности еще раз повторила девушка. Отражения так же синхронно открывали рты.

Вдруг одна из зеркальных стен задрожала и, миллионом осколков, вспыхнувших и полетевших во все стороны, как струи стеклянного фонтана, с оглушительным стеклянным звоном осыпалась на пол, открывая полутемный коридор. Даша прошла туда, оставляя зеркальную комнату позади.

Коридор оказался коротким и закончился глухой кирпичной стеной.

— Я знаю, это неправда! — сама себе сказала Даша и полезла в карман, но… — Черт! — девушка остановилась, опустив руки и закусив губу. Зеркало-то она оставила Паше! Что теперь делать?! Мысли ползли в голову медленно, будто бы неохотно. Не то, не то, не то…

Вдруг Даша резко обернулась. На другом конце зеркальной комнаты, в полумраке, она увидела свое отражение в огромном зеркале. Она стояла около двери. Самой обыкновенной двери.

Резко развернувшись, Даша налегла на стену. Что-то заскрипело, дверь нехотя подалась… и распахнулась. Девушка, не удержавшись на ногах, упала на четвереньки.

В глаза ударил ослепительный свет. Даша встала на ноги и вошла в комнату, прикрывая глаза рукой.

Она стояла посреди кабинета. Все тот же стол, рояль, шкафы, висящие на стенах гобелены… Но кабинет полностью изменился. Вместо оборванных золотисто-коричневых обоев, какие Даша привыкла видеть, стены были каменные. Причем камень не крошился, а был абсолютно новым. На открытом рояле стояли ноты. В шкафах аккуратно лежали книги. На окнах — шторы. Под потолком сотней свечей горела огромная люстра. А вот за окном было абсолютно черно, ни единого проблеска света. Ночь?.. Нет, это было что-то другое. Что-то материальное.

Осмотревшись, Даша вышла из кабинета и двинулась в гостиную на втором этаже.

Такая же люстра ярко освещала ее. Все вокруг было аккуратно прибрано, на столике небрежно лежала открытая книга, трещал веселым огнем камин. Девушка подошла к нему и, опустившись на корточки, протянула руки к огню. От ее движения тихо колыхнулись шторы цвета охры. Тепло… Живительное тепло разливалось по всему телу.

Но неожиданно спину обожгло холодом. Даша резко обернулась.

Позади нее стояла невысокая молодая женщина лет двадцати двух.

— Я знала, что ты придешь, — ее голос прозвенел как хрусталь, но был необычайно властен и холоден.

Даша вскочила на ноги и повернулась к ней лицом. Женщина была одета в черный балахон, скрывающий фигуру. Светлые волосы небрежной волной спадали на плечи. Темные круги под глазами делали взгляд смертельно уставшим, но он оставался уверенным и холодным. Глаза приковывали к себе: вместо радужки в них плясал яркий желтый огонь. Однако Даша почему-то была уверена — это пламя холоднее, чем льды крайнего севера.

— Хочешь сказать, что ты не узнала меня? — надменным тоном произнесла женщина, наклонив голову.

— Лизочка… — одними губами прошептала Даша. Казалось, кто-то вытолкнул это имя из ее подсознания.

Как же сильно Лизочка изменилась! Черты лица хищно заострились, и без того бледная кожа сделалась белоснежной и тонкой, являя миру голубоватые дорожки вен. Глаза… Кажется, раньше они были голубыми. А голос… Голос был негромким, робким, нежным. Теперь же он звучал уверенно и резко, хоть и не утратил своей мелодичности. Что же произошло, что узнать эту женщину стало практически невозможно?

— Да, я Лиза. Это я — бабушка твоей покойной тетки. И я — Проклятый Дух.

Даша замерла, совершенно не понимая, что происходит. Разве Лизочка не…

— О, я вижу, что эта новость стала для тебя неожиданностью, — женщина усмехнулась и, театрально сложив руки на груди, прошлась по комнате. — К сожалению, в нашей жизни так много внезапного. Беды, страдания, боль, смерть, в конце концов. Никогда не знаешь, в какой момент все это тебя настигнет.

Даша следила за ее плавными движениями, чувствуя, как внутри закипает ярость. Только что услышанное не укладывалось в голове, но кое-что девушка уже поняла. Лизочка — не друг. Лизочка — враг.

— Печально видеть, как умирают молодые, — продолжала женщина, на мгновение замерев и всмотревшись в стену. — Они совсем этого не заслужили. Совсем…

— Но ты… ты же сама… ты убила мою тетю! — закричала Даша, сжав кулаки.

— Она слишком много знала, — пытаясь влить в голос хоть капельку сожаления, сказала Лизочка. — Да и вообще… Раз я уже проклята, то почему бы мне и не убивать? Почему бы мне не убить… и тебя?

— Нет, ты не сможешь!

— Я-то как раз смогу. Я — есть. Я — не зазеркалье.

— Сначала… подойди! — голос Даши задрожал и сорвался. Девушка стиснула зубы, готовясь сражаться до последнего, если понадобится.

— Мне не нужно даже подходить к тебе. Ты… искала, — Лизочка произнесла последнее слово так, словно говорила о чем-то сокровенном и очень, очень приятном. — Ты же помнишь, как действует проклятие. Оно трогает лишь тех, кто ищет. И теперь, когда ты, ищущая, пришла ко мне, я имею над тобой полный контроль.

— Ничего ты не… — хотела возразить Даша, но глаза Лизочки вспыхнули, и девушку с силой отшвырнуло в сторону.

— Ты не можешь сопротивляться. Но можешь бежать от меня. Так беги! БЕГИ! — Лизочка рассмеялась. — Они давно уже ждут тебя!

Даша вскочила на ноги и бросилась к окну, одолеваемая паническим страхом. Бежать! Бежать отсюда!

— Они ждут тебя… — прошелестела Лизочка, сложив кончики пальцев в полусферу.

Даша сунула руку в черноту за окном. Резкая боль пронзила ее от кончиков пальцев до самого рукава. Девушка, закричав, рванулась назад, но снаружи явно не хотели отпускать. Казалось, что острая бритва врезалась в кожу, и с каждым мгновением боль становилась все нестерпимее. Сжав зубы, чтобы не закричать снова, Даша свободной рукой схватилась за камни, каблуками уперлась в подоконник, дернула со всей силой, на какую была способна… и с грохотом полетела на пол, едва успев сгруппироваться, чтоб не свернуть шею. От рукава до ладони тянулись глубокие тонкие царапины, из которых большими, почти черными каплями текла кровь.

— Кто они?.. Что они сделали?.. — испуганно прошептала Даша, приподнимаясь на локтях.

— Они — проклятые души. О, как жадны они до свежей плоти и крови…

— Значит, я не могу бежать?!

Лизочка расхохоталась.

— Конечно. Ты думаешь, я бы отпустила тебя? Ты обречена! Ты уже никогда не выйдешь отсюда.

— Ты не убьешь меня!

— Прямо сейчас — нет. Но я буду убивать тебя медленно. Проклятие — это не пуля, пробившая грудь бойца. Проклятие — это долгая и мучительная смерть.

После этих слов Даша почувствовала себя героиней фантастического триллера. Все происходящее просто не могло быть реальностью. Это сон. Страшный, безумный, глупый сон.

— Ты не…

С легкого взмаха руки Проклятого Духа девушку швырнуло об стену.

— А раз уж у нас с тобой впереди много свободного времени, я расскажу тебе все, — как ни в чем не бывало, продолжала Лизочка. — Тебе все равно уже не выйти отсюда. Было бы грустно разочароваться в своем деле, погибнуть так нелепо, когда уже почти разгадала тайну, верно?

Невесть откуда она появилась прямо рядом с Дашей, беспомощно свернувшейся на полу и держащейся за голову — удар об стену не прошел даром.

— Родилась я… уже давно. Мою жизнь вполне можно было назвать счастливой. У меня была семья: родители, безумная сестрица, любимый мужчина… — увидев, что Даша пытается встать, Лизочка обрушила на нее все содержимое книжного шкафа. — Но в нашей жизни так много внезапного, — Лизочка замолчала. — В мою жизнь вдруг пришла война. Она шла по земле, собирая свою кровавую жатву, и забрала у меня то, что я любила больше всего на свете. Мишу. Моего Мишу. Он должен был вернуться ко мне, ко мне и сыну, но… Пули быстры. И одна из них нашла его сердце, — на несколько секунд зависла тишина. — Я не хотела более жить. Что за жизнь ожидала меня без него? И тогда я решилась. Решилась на ритуал. Он призвал мне духа, до того дня бесплотной и безобидной тенью кружившего в доме. Я верила, что он поможет мне. Я платила за это своей кровью и прядью волос, я верила, что темная магия сработает… Но дух не послушал меня. Он не хотел возвращать к жизни мертвых. Он хотел убивать живых. И вот тогда мне стало страшно. Я рассказала все матери. Я покаялась во грехе. Но, знаешь, что сделала она в ответ на мое покаяние?..

Даша оглушенно покачала головой.

— Она прокляла меня, — Лизочка так близко наклонилась к ней, что огонь глаз лизнул лицо холодом. — А чтобы освободиться, духу это и нужно было. Он убил меня. Он убил меня в тот же день.

Она замолчала. Проклятый Дух и девушка, так хотевшая раскрыть его тайну, замерли, глядя друг другу в глаза.

— Я очень разозлилась, — проговорила Лизочка. — Обида сжигала меня изнутри. И я решила отомстить. Я убивала… Я забрала у них последнее, что могло их спасти — Жезл Огня. Теперь он навсегда со мной. В Зазеркалье.

— И тебя нельзя убить? — прошептала Даша, чувствуя, как отчаяние свинцовой тяжестью опускается на болящие плечи.

— Можно. Как и всех. Но сначала нужно добраться…

— Я добралась, — Даша рывком попыталась встать, вытянув вперед руку…

Но Лизочка уже материализовалась в другом углу.

— Ты почти добралась, увы, — она скривила губы. — Тебе не суждено даже коснуться меня.

— Почему же?.. — сквозь зубы процедила Даша и, прихрамывая, двинулась к ней. В голове отчаянно пульсировала одна мысль: «Уничтожить. Любой ценой». И то, что тягаться с Духом она попросту неспособна, девушка уже не принимала во внимание — эмоции полностью захлестнули разум.

— Потому, что я могу делать с тобою все, что захочу! — закричала Лизочка. Ее глаза снова вспыхнули, и Даша полетела на пол, захрипев. — Ты бессильна рядом со мной! Я обещала! Я обещала себе и им, что тебя не будет! — рявкнула она.

Острая боль пронзила тело. Даша забилась на полу. В груди что-то затрещало, и девушка с ужасом поняла, что это ломаются ее кости. Полный невыносимой боли, истошный крик отразился от стен.

— Тебе больно? Ах, какая жалость!.. Но ты сама виновата! Твоя тетка просто хотела узнать, что случилось с ее предками, но все равно поплатилась за это, а ты!..

Изорванная в клочья Дашина футболка окрасилась кровью. Девушка выгнулась, царапая ногтями дощатый пол, хватая воздух ртом и хрипя.

— Ты думаешь, что сильна? Ты ошибаешься, девочка. Одним взглядом я разорву твое сердце, и тогда тебе ничего уже не поможет!

Даша почувствовала, как ее сердце затрепыхалось в груди, словно надеясь спрятаться. Но ребра, уже сломанные взглядом Лизочки, едва ли могли ему помочь.

— Тебя уже не спасти… — прошипела женщина.

Даша скорчилась от боли и глухо закричала. Боль разрывала ее изнутри, застилала алой пеленой глаза, сжимала горло стальным кольцом, ударяла в виски. Мир потемнел, запульсировал призрачными очертаниями где-то на грани сознания. Реальностью осталось только страдание, живущее в каждой клеточке ее тела. Девушка уже не понимала, что происходит — ее разум отказывался сопротивляться и затихал, проваливаясь в пустоту. Хотелось лишь умереть, чтобы больше не чувствовать эту невыносимую боль.

— Даша! — из соседней комнаты раздался Пашин голос.

— Ты не одна?! — Лизочка моргнула, и боль резко исчезла, словно кто-то сорвал ее подобно покрывалу. Даша повернулась на бок и застонала. Она пыталась позвать на помощь, но голос не слушался, пыталась увидеть, что происходит вокруг, но зрение едва позволяло увидеть проблеск света за всепоглощающей чернотой и ярко вспыхивающими пурпурными пятнами.

— Даша! — Паша влетел в комнату… и замер, ошеломленно глядя на призрака в черном балахоне и скрючившуюся на полу подругу.

— Целая двойная партия, — сладко пропела Лизочка и двинулась на Пашу. Тот невозмутимо стоял, сжав зубы от переполнившей его ненависти и ярости. — Ты решил погибнуть вместе с ней? — женщина ткнула пальцем в Дашу, пытающуюся подняться и снова падающую на четвереньки, не найдя опоры.

— Это кто еще погибнет, — процедил парень. Лизочка с ненавистью смотрела на него. Паша скрипел зубами.

— Отсюда еще никто не выходил! — вскинула голову Дух, уперев руки в бока.

— А мы выйдем.

Лизочка сверкнула глазами. Паша остался невозмутимо стоять.

— Ты не ищущий! — взвыла она. — Ты просто помогал ей! Проклятие тебя не берет! — женщина зашипела, оскалившись. — Тогда я тебя силой возьму!

Паша со спокойным видом вытянул вперед руку и поманил Лизочку всеми пальцами, как было в каком-то фильме про кун-фу.

Лизочка зашипела еще яростнее и атаковала, бросившись на него черной тенью. Паша отскочил в сторону, одновременно разворачиваясь, чтобы не получить удар в спину. Женщина тоже повернулась к нему, прищурив огненные глаза.

— Ты быстр. Я быстрее. Ты ловок. Я ловчее. Ты смертен. Но и я тоже. А коли так — сойдемся на равных. Если ты проиграешь — я убью ее, — Лизочка кивнула на Дашу, которая подползла к стене и теперь пыталась встать, хватаясь пальцами за выступы на камине. — Если ты выиграешь, вы уйдете. И больше никогда не появитесь здесь.

— Идет, — сквозь зубы прошипел Паша. Казалось, он сам вдруг стал превращаться в призрака — горящие отчаянной решимостью глаза, бледное лицо и хрипловатый, мертвый от ужаса голос делали его не похожим на самого себя.

Даша, щуря полуслепые глаза и трясясь от пронизывающей ее ледяной дрожи, наблюдала, как кружилась битва. Летели книги, падали гардины, качалась люстра. Паша то отступал, то нападал. Удары сыпались мимо. Одним ловким движением Лизочка рассекла парню бровь. На сотую долю секунды он замешкался, чтобы стереть брызнувшую кровь, но тут же бросился в атаку с новой силой. Даша вжалась в стену у камина. Рассекая воздух, кочерга просвистела мимо и, вылетев в черноту окна, канула в никуда. Девушка проводила ее взглядом. Зубы отбивали дробь, все тело словно парализовало.

И неожиданно все стихло. Даша обернулась.

Паша стоял у стены. Лизочка победно приставила острее только что сорванной со стены рапиры к его шее.

— Ты проиграл, — прошептала женщина. — Сначала я убью тебя… — рука Лизочки чуть заметно дернулась…

Дальше все произошло мгновенно. Но это мгновение было самым длинным в жизни Даши.

Девушка схватила с камина тяжелый подсвечник и, словно забыв про переломанные кости, побежала, замахиваясь для удара, готовясь броситься прямо на Проклятого Духа, чтобы ударить, оглушить, выиграть хотя бы секунду. Секунда. Десятая, сотая доля секунды… Лизочка развернулась…

Даша почувствовала холод в груди, схватила воздух ртом, прижала руки… Ладони окрасились кровью. Лизочка одним движением выдернула рапиру, по рукоять вошедшую Даше в грудь, пронзившую ее, как игла пронизывает хрупкое тельце бабочки.

— Ты слишком глупая, маленькая девочка. Прости, но ты проиграла, — сказала женщина.

Время вернулось к нормальному течению, и мгновение больше не казалось фантастически длинным. Даша упала на колени, неверяще глядя на окровавленные руки. Как?.. Не было даже боли… Она подняла полные слез глаза на Пашу, приоткрыла губы, собираясь что-то сказать… Закашлялась, захлебываясь собственной кровью, рухнула на четвереньки…

— А теперь мы закончим с тобой, — Лизочка занесла рапиру над парнем, который стоял, парализованный страхом, не веря в то, что только что увидел. Даша сжала зубы… собрала последние силы… поднялась на ноги и, замахнувшись, обрушила тяжелый подсвечник на голову Лизочки. В груди что-то неуверенно трепыхнулось… и замерло. Девушка упала на пол, сжимая в руке свое «грозное оружие».

Даша открыла глаза. Она стояла в неизвестном месте, все вокруг было ослепительно белым. За столом сидел пожилой врач. Две медсестры жались к стенке. Еще один врач стоял посреди комнаты.

— Уверены? — спросил стоящий.

— Да, уверен, — в голосе сидящего слышалась безнадежность.

— Ну, может, клиническая? — тихо пролепетала одна из медсестер.

— Клиническая, взгляните на нее! Полчаса уже клиническая?!

До этого сидящий врач вскочил на ноги и отдернул белую простыню со стоящей рядом каталки. Даша с ужасом обнаружила на ней себя.

— Умерла она, ясно? — выдохнул врач. — Столько времени голову людям морочим… — он снова накрыл Дашу белой простыней. — Девочку в морг. К матери психолога. И к брату.

— Он не брат, — вставила медсестра. — Друг.

— Ему от этого не легче, — ответил врач, тяжело опускаясь на место.

Медсестра и второй врач повезли каталку к выходу. Даша бросилась за ними.

Какая-то женщина в белом халате уводила ее плачущую мать прочь. Паша сидел тут же, на диване. На его мертвенно-бледном лице застыл странный оскал, глаза были пусты.

При виде каталки Паша вскочил и бросился к врачам. Его оттолкнули. Из глаз парня потекли слезы, лицо исказилось болью и ненавистью. Взревев, как раненный зверь, он оттолкнул врача и откинул простыню с Дашиного тела.

Как будто просто спит… Закрытые глаза, чуть приоткрытые губы, но бледное-бледное лицо, и ни одного движения… Теперь навсегда.

Паша обессилено покачал головой. В позе парня было что-то такое, что никто не рискнул отогнать его. Скорбь. Тихая, но бесконечная скорбь.

— Это принадлежит тебе, — в раскрытую холодную ладонь опустился подсвечник. Паша еще раз взглянул на лицо Даши, накрыл ее тело и пошел, не оборачиваясь. Даша, наблюдавшая за всем этим, погрузилась в темноту.

Девушка снова открыла глаза. Больше всего ей хотелось, чтобы это прекратилось. То темнота, то ослепительные вспышки света. Уже и умереть спокойно нельзя…

Место показалось ей смутно знакомым. Белые стены, надоедливый писк совсем рядом… Больничная палата?..

Даша повернула голову, хлопнув ресницами. Сидевшая рядом медсестра вздрогнула, вскочила на ноги и помчалась по коридору, вопя на всю больницу, что «мертвец очнулся».

Тут же вокруг собралась толпа белых халатов. Все заголосили, споря и перебивая друг друга, затянулось какое-то обсуждение. Даша непонимающе смотрела на происходящее, с трудом различая звуки и осознавая происходящее. К ней подбежала медсестра, что-то спросила и, не дождавшись никакой реакции, быстро поставила капельницу. Девушка пыталась ухватиться за вновь ускользающее сознание, но довольно быстро провалилась в сон.

И снова она открыла глаза. Было еще темно, хотя и светало, палату освещал ночной светильник. Рядом с кроватью сидел Паша. Не спал. Даша тихо пошевелилась, и парень тут же повернул голову.

— Паша… — дрожащим голосом прошептала девушка, протянув к нему руку. Больше всего она боялась его потерять! Боялась, что Дух успел нанести удар.

Паша пересел к ней на кровать и, сжав ладонь, улыбнулся.

— Встаешь с рассветом?

— Встаю, как только прихожу в себя. А где мама?.. — Даша всерьез забеспокоилась, как бы маму инфаркт не хватил.

— Ее все же уговорили поесть. Сама никак не хотела, все рядом с тобой сидела, не отходя. Но теперь все хорошо. Тебе не о чем беспокоиться, — Паша замолчал на секунду. — Кстати… ты знаешь, какой сегодня день?

— Нет, — девушка покачала головой.

— Сегодня твой день рождения. И у меня для тебя есть подарок. Даже два подарка. Первый — это новость, — Паша поднял подсвечник, который держал в руке. — Ты нашла Жезл Огня. Если бы не он, ты бы не выжила. Ты бы умерла еще там.

— Так я же… вроде бы умерла?..

— Вроде бы. И за это ему спасибо, — парень кивнул на Жезл и поставил его на тумбочку у Даши в изголовье. — Любые раны залечивает. Врачи на тебе ни единой царапинки не нашли, думали, что сердечный приступ случился. А все потому, что ты его в руках держала.

— А что с Лизочкой? Я же не могла убить ее подсвечником?..

— Подсвечником — нет, конечно. Но вот Жезлом Огня — с легкостью.

— Как же ты вытащил меня?..

— Как только Лизочки не стало, проклятие пало. Оказывается, чтобы убить Духа, не обязательно проводить колдовские ритуалы. Уничтожить проклятие с помощью Жезла можно было и так. А так как Зазеркалье не может существовать без магии, оно сразу же выпустило нас. Я смог вытащить тебя на улицу, а там уже помогли проходившие мимо люди — вызвали «скорую». Я, конечно, немного наврал им о случившемся, сказав, что мы просто шли, и вдруг ты упала, а я такой потрепанный, потому что ты утянула меня за собой… Но никто не стал разбираться, потому что тебя нужно было срочно доставить в больницу.

Даша слабо улыбнулась, не найдя слов, чтобы выразить свою благодарность. Сколько ужасов пережили они за этот день! Сколько сделали друг для друга!

— Вернемся к подаркам, — улыбнувшись в ответ, произнес парень. — Этот подарок… Он скорее для нас обоих. Но я решил, что для дня рождения будет в самый раз.

От интереса девушка даже села на кровати.

— Закрой глаза, — попросил Паша. Даша послушно зажмурилась.

Паша положил руку ей на плечо. Девушка тихонько вздрогнула, но глаз не открыла. Он этого и ждал, на это и надеялся. Быстро наклонившись, Паша прикоснулся губами к ее губам. Даша вздрогнула. Она и понять не успела, что произошло! Паша ожидал, что девушка сейчас оттолкнет его, закричит… Но нет. Дашины руки робко обняли его, а губы ответили на поцелуй.

Этого момента они столько ждали…