Дело влюблённого инкуба

Глава 18, о мошенниках и доверчивости

Подходя утром к дверям конторы, чтобы предупредить Тони о своём не запланировано скором отъезде, Вэл учуяла знакомый запах древнего вампира и раздражённо зарычала: Марко решил навязать ей себя в качестве телохранителя, раз она отказалась от его бойцов?! Свободу адвокатам! Право человека на вольные перемещения без принудительного сопровождения гарантирована Конституцией и подтверждена статьями первого раздела Кодекса Иных!

– Мисс Мэнс ничего не говорила мне о своём сегодняшнем отъезде, – услышала Вэл напряжённый голос Тони.

– Соответствующие договорённости были достигнуты ночью, так что сейчас она придёт и поставит тебя в известность, – флегматично заверил вампир. – Не суетись и не хватайся за телефон – если бы адвокат намеревалась взять тебя с собой, то ещё три часа назад велела бы начинать собираться. Она едет не на судебное разбирательство, так что личный помощник в Лос-Анджелесе ей не потребуется.

– Не вам решать, кто и где ей потребуется, – огрызнулся Тони. – Ей как минимум нужно собрать нормальный ланч на время перелёта.

«Точно! Опять я забыла прихватить с собой перекус! Господи, спасибо тебе огромное, что прислал в мою контору этого мальчишку!» – улыбнулась Вэл и замерла, услышав вкрадчивый голос вампира, с искренним сочувствием произнёсшего:

– Парень, понимаю твоё глубокое восхищение таким потрясающе талантливым и обаятельным шефом, но присмотрись к другой девушке, этот случай совершенно безнадёжен.

«Что за чепуха? Какой-такой случай?» – рассердилась Вэл на неуместный фривольный намёк. Она ожидала негодующей реакции личного помощника, но услышала его тихое:

– Потому что я человек?

– Потому что обожание на расстоянии и благоговейное преклонение – не то, что тронет сердце адвоката. Такие девушки выбирают себе в спутники жизни мужчину, которого уважают, как свод законов, считают более умным, чем Эйнштейн, и более сильным, чем стая вервольфов.

– Вы намекаете: таких, как её бывший муж?

О, Тони явно стрелял наугад, озвучивая свои давние подозрения, а вот глава вампирского клана точно в курсе её печально завершившегося замужества. Кланов кровососов в Америке не так уж много, а руководящие ими семьи поддерживают тесный контакт друг с другом. То, что Марко Коста знает, кто был раньше её мужем, Вэл поняла, когда «случайно» встретила на барбекю своего бывшего свёкра. Похоже, вампир сейчас подтвердит догадки Тони. Оставалось надеяться, он не станет вдаваться в подробности её брака! Сплетники в мире Иных редко дотягивали до трёхсот пятидесяти лет, сколь бы сильными монстрами ни рождались на свет.

– Он, безусловно, являлся для неё идеалом мужчины, – продолжился диалог. Вот так и раскрываются тайны, даже те, что тщательно запрятаны с помощью офицера ФБР!

– Так возможно, теперь она обратит внимание не на самого крутого супермена, а на того, кто никогда не предаст её?

– Хорошо сказано, малыш! Уверен, сама Вэл думает точно так же, но видишь ли, в чём проблема: благоразумные советы разума всегда игнорируются сердцем. И даже если Вэл вынудит себя завести отношения с «правильным» мужчиной – тихим, верным, всегда стоящим за её плечом и готовым поддержать – они не продлятся долго. Ей не нужна поддержка – ей нужен ориентир, нужен тот, кто всегда идёт на шаг впереди неё.

Скрипнув отросшими клыками, Вэл решительно распахнула дверь и сухо поздоровалась с господином Коста. Она сама решит, кто для неё идеал, и с кем искать своё счастье! И доморощенному клыкастому психологу совершенно незачем проводить сеанс терапии с её личным помощником!

– Вы намерены меня сопровождать? – резко уточнила она у вампира.

– Я обещал судье головой отвечать за вашу безопасность при полётах в мой город.

– Что ж, не могу аннулировать судейское распоряжение. Однако мы сразу договоримся, что вы никому без моего позволения не разгласите ту информацию, что мы с капитаном Уильямсом будем обсуждать по пути в кризисный центр.

– То есть, у вас действительно появились новые важные сведения по делу Брин!

– А вы правда думали, я попросила собрать уйму занятых людей чисто развлечения ради? Тони, контора на тебе.

– Ясно, всё как обычно: звоню, извиняюсь, переношу и согласовываю, – мрачно кивнул личный помощник. – Успеха, шеф! И... постарайся не встрять в неприятности.

– Тьфу на всех, раздающих такие советы! – возмутилась Вэл.

...

Тот же зал и те же представители ИГР, но на этот раз собрание строго закрытое – партер для зрителей пустует, на стульях первого ряда – только приглашённые свидетели по делу и должностные лица. Капитан Стив Уильямс мрачен, как грозовая туча, – результаты проверки оказались такими, как и ожидала Вэл. Судей в зале двое. Лицо Накира отражает тень недовольства, что ему пришлось в срочном порядке выкраивать время на это внеплановое заседание, а лицо Кэмпбелла привычно бесстрастно, словно ему не пришлось проделать путь в сотни и сотни миль на другой край континента. Лёгкое чувство вины перед судьёй Вэл решительно подавила, напомнив себе, что могучие гибриды – весьма шустрые ребята, добирающиеся до места назначения куда быстрее пассажиров авиарейсов. Окружной прокурор Гастингс ощущал себя явно не в своей тарелке, как игрок в покер с парой двоек на руках: капитан Уильямс не лукавил, признаваясь в отсутствии заметных сдвигов в полицейском расследовании. Доктор Хэлл с супругой взирали на всё происходящее с живейшим интересом. Кошка Элен Хэлл с урчанием тёрлась о ноги старенькой седой ведьмы, сидевшей рядом с ними в инвалидном кресле, и опасливо шипела на худого мужчину в чёрном костюме, занявшего место на краю ряда. Отец и сын Стоуны разместились по другую сторону мастера в компании главы своего клана. Брин Стоун, сопровождаемая шерифом, ошеломлённо замерла при виде сидящих рядышком родных и потрясённо воскликнула:

– Вы помирились?!

Отец дёрнулся было к дочери, но его удержала крепкая хватка Марко Коста. Опустившись обратно на стул, Картер кивнул:

– Да, мы с Полом зарыли в землю топор войны, он вновь живёт в своей комнате в нашем доме.

– До той поры, пока не отстрою заново собственный дом, но мы с отцом, так сказать, выкурили трубку мира, – подтвердил полуэльф.

– Хоть одна хорошая новость, – бледно улыбнулась вампирша, и по щеке её скатилась одинокая слезинка, вызвавшая сочувственные охи у всех женщин и раздражённое сопение – у прокурора. Вэл понадеялась, что отныне её подзащитной позволят радостно и открыто дружить с братом, и в конце концов девушка перестанет считать нормальным, что близкие отношения несут страдания и в них непременно должны присутствовать скрываемые друг от друга тайны. Роза Моисеевна – частая гостья в вампирском клане, она наверняка за ней присмотрит и поможет мудрыми советами.

Судья-серафим откашлялся и заговорил:

– Мисс Мэнс, раз уж мастер убедил нас всех, что следует собраться и обсудить запутанное дело убийства Харриса в неформальной обстановке, то, надеюсь, вы не станете тратить наше время на выслушивание ваших развесёлых баталий с окружным прокурором.

– У меня не имеется подобного намерения, ваша честь. Для начала я предлагаю дать слово моей подзащитной. Поскольку обстановка у нас полуофициальная, то назовём это интервью, а не допросом. Брин, расскажите всё, что помните о событиях, предшествовавших роковой ночи. Кто навёл вас на мысль наведаться к подпольной ведьме, занимающейся изготовлением запрещённых зелий и амулетов?

– Личная помощница моего брата, Марта, не раз выражала мне сочувствие из-за моей одержимости инкубом, и однажды сунула мне в руку магическое приглашение заглянуть к даме, которую назвала «специалистом по преодолению безнадёжных затруднений». Я была тогда в полнейшем отчаянии, уже жалела о бегстве из кризисного центра и хотела вернуться туда, а тут подумала: почему бы не побороться за свою любовь? Почему бы не сделать ещё одну, самую последнюю попытку?

– Вы стали регулярно наведываться к ведьме в домик рядом с Орчард-авеню? Что она говорила вам?

– Что я не первая и не последняя наивная девушка, влюбившаяся в демона секса, но любому горю можно помочь, надо лишь провести сложный ритуал и изготовить артефакт «Верность инкуба». Мне доводилось слышать раньше сплетни о существовании такого артефакта, но я никогда не верила в достоверность подобных слухов. Вы можете спросить у супруги мастера – мы говорили с ней об этом! Сейчас я не могу понять, каким образом ведьме удалось убедить меня, что все вокруг лгут мне в глаза, тогда как сами весьма успешно пользуются этим последним изобретением научно-магической мысли...

– По этому пункту могу внести ясность: когда ведьма проникла в мой дом, криминалисты Атланты провели анализ тех запахов, что остались в воздухе после её визита. Вот экспертное заключение: ведьма насквозь пропахла запрещёнными зельями, используемыми для подавления воли человека, роста его уступчивости, а также для ненормального усиления доверчивости. Полагаю, вам при каждом визите доставалась убойная доза этих зелий.

– Распивать чаи в доме ведьмы-нелегалки – это верх глупости и безрассудства, сестрёнка! – ахнул Пол Стоун. – Поверить не могу, что тебя направила к ней Марта, да ещё и втайне от меня!

– Прошу не перебивать рассказчицу, ей и без того трудно рассказывать о прошлом, – укорила Вэл полуэльфа. – Итак, что вы делали, готовясь к ритуалу и ожидая готовности артефакта?

– Разное делала. Зажигала ароматические свечи и капала воском в святую воду. Смастерила куклу-вуду с большим алым сердцем в груди и пронзила его серебряным ножом под пение непонятных заклинаний ведьмы. Носила укрепляющие любовь ко мне браслеты, которые она мне давала, читала на ночь странные рифмованные стишки-заклинания. Я как загипнотизированная бегала искать определённые виды цветов, чтобы поставить их на ночь в своей спальне именно в данную фазу лунного цикла, одевалась в одежду определённых «правильных» цветов, повторяла про себя фразы про сакральную важность взаимной любви. И вы знаете – я всё больше верила в успех своей безумной затеи!

Вэл обернулась к психотерапевту, и Эрл Хэлл сухо прокомментировал:

– Стандартная схема действий всех мошенников, паразитирующих на ниве психологии личности, умело играющих на тонких струнах человеческой психики. Они ловко смешивают практики повышения мотивации с разнообразными «психологическими фишками», вроде повторения прописных истин о могуществе любви, и напускают эзотерического тумана, такого, как фазы луны, важность определённых запахов и цветов. Вас опутывают паутиной мистического, замешанного на псевдофилософских сентенциях наподобие: «Верь в успех и всё получится», «Хочешь быть счастливой – будь ей!». Вас накачивают мотивацией добиться желаемого любой ценой, и вы быстро привыкаете без раздумий следовать всем указаниям своего «гуру» в трепетном ожидании скорого исполнения заветной мечты – то есть, становитесь его покорной марионеткой. Мошенники такого рода легко продадут вам «решение» проблемы, которую невозможно решить практически. Люди в уязвимом состоянии глубокого расстройства и люди, растерянно застывшие в тупике трудных задач, всегда были лёгкой добычей для таких аферистов, эффектно продающих красивые фантики без реального содержимого.

– К сожалению, в данном конкретном случае реальное содержимое имелось, – напомнила Вэл и обернулась к прокурору: – Продемонстрируйте, пожалуйста, тот нож, что фигурирует в деле об убийстве. Брин, вы именно им когда-то пронзили сердце куклы?

– Наверное, да. Я покупала его месяца два назад и с тех пор не видела.

– Что ж, становится ясно, откуда на нём ваши отпечатки пальцев, да ещё расположенные так, как при обхвате рукоятки для нанесения удара. Господин прокурор, не заявляйте протеста, мы не на судебном заседании. Это интервью, помните? У вас будет возможность задать свои вопросы. Брин, вы купили нож полтора месяца назад, после того, как заказали платки. Зачем вы их заказали?

– Ведьма велела: сказала, мне нужно что-то белое, лёгкое и чистое, как сама любовь, и с вензелем моего имени. Я должна была носить платок с собой, следя за тем, чтобы он оставался чистым, и сразу менять на другой, если хоть немного испачкается.

– Испачканные платки выбрасывали? – насторожилась Вэл, а капитан Уильямс приподнялся со стула.

– Нет, что вы, стирала, крахмалила и клала на полку до следующей смены!

– У вас ни один платок не исчезал?

– Нет, не исчезал, а что?

– Пока не знаю. Скажите, продавщицу из магазина вы рекомендовали Харрису в качестве горничной тоже по требованию ведьмы? И отправили ей сообщение, чтобы она явилась в спальню демона утром воскресенья тоже по чужой указке? – продолжила расспрашивать Вэл.

– Да.

– Как удобно всё свалить на таинственно исчезнувшую, никому не известную ведьму, – не удержался от сарказма прокурор. – Я припоминаю цепочку вещественных доказательств, захламивших материалы дела по настоянию адвоката, и сейчас, видимо, настало время узнать о цветке и статуэтке.

– Цветок мне вручила ведьма, заявив, что без его аромата не получится активировать артефакт «Верность инкуба». Серебряную статуэтку она сама мне дала, сказав, что символ в виде букета мифических цветов любви поможет сфокусировать силы артефакта для его максимального воздействия, – всхлипнула вампирша.

– Какая лженаучная чепуха, – не выдержала Элен Хэлл. – Всякий раз поражаюсь, как легко управляется негодяями человек, слепо верящий в чудо!

– И прокурор, слепо верящий показаниям обвиняемых, – с насмешкой дополнил Гастингс. – Полагаю, ваш рассказ о событиях роковой ночи будет в точности повторять версию, озвученную вашим адвокатом на предварительном слушании. Вам дали убивающий артефакт, а вы без тени сомнений приняли его за «Верность инкуба» и убили возлюбленного, следуя указаниям какой-то там ведьмы.

– Но так оно и было, – робко ответила Брин. – Я страшно испугалась, когда мой любимый застыл без дыхания, когда остановилось биение его сердца! Я тормошила его, звала по имени, потом помчалась за помощью – мы с ведьмой уговорились, где она будет меня ждать. Но её там не было... И я стала подозревать страшное... А потом явились мрачные полицейские с сообщением об убийстве, подтвердив все мои ужасные догадки, и на меня нашло помрачение.

– Из которого вы теперь благополучно выбрались с шикарной, трудно опровержимой версией убийства, в которой вся вина ложится на другие плечи, – разозлился Гастингс.

– Не могу уверенно утверждать, что пациентка моего центра окончательно оправилась от нервного потрясения, – холодно прищурился доктор Хэлл. – Она никак не могла запомнить речь адвоката на предварительном слушании – в неё вкололи столько препаратов, что и я бы не понимал ни слова под их воздействием! А после прихода в себя она неоднократно рассказала обо всём своему психотерапевту, причём без всяких консультаций с адвокатом. К слову, накатившее «помрачение», как выразилась Брин, являлось в том числе и следствием сильнейшего отката после действия тех опасных для психики зелий, которыми её месяцами пичкали. На физиологии Иных такие отравы практически никак не сказываются, но наносимый ими психологический вред никто не отменял.

– Ваша позиция понятна, мастер, – обозначил поклон в сторону Эрла Хэлла окружной прокурор и с иронией заключил: – Обвинению остаётся изо всех сил искать таинственную ведьму, незнамо зачем вложившую в руки Брин Стоун орудие убийства.

– Не стоит забывать, что ведьма получила четверть миллиона долларов за свои «труды», а засадив клиентку за решётку, избавлялась от её претензий за не сработавший артефакт. Впрочем, боюсь, мотив убийства не только финансовый. Что касается розысков, то, если позволите, я немного помогу вам в этом деле, – улыбнулась Вэл. – Капитан, не передадите мне фоторобот ведьмы, сделанный по описанию Пола Стоуна? Спасибо. Пол, вы рассказывали мне, ведьма сильно толкнула вас, когда вы явились к ней требовать объяснений.

– Всё так, я отлетел в сторону от толчка и упал на землю.

– Вы можете встать со стула? Элен, вы здесь единственная ведьма, которая без заклинаний и амулетов обладает силой среднестатистической женщины, как и любая ведьма, – попробуйте энергично толкнуть мистера Стоуна. Не бойтесь, господин полуэльф выглядит достаточно крепким мужчиной, толкайте. Ещё разок. Активней! Вам не удаётся сдвинуть его и на полшага, не то что опрокинуть навзничь.

– К чему этот эксперимент? – раздражённо вопросил прокурор, недовольный судейским вниманием к проводимому опыту. – Может, мне тоже толкнуть свидетеля в грудь? Полагаю, от моего толчка будет больше прока.

– И я полагаю так же. Капитан Уильямс, вы разыскиваете Адама Хоупа – у вас должно быть его фото в деле. Кладите его на стол, рядом с фотороботом ведьмы. Сейчас мы закроем ей длинные лохмы волос, а ведьмаку пририсуем тени, чёрные стрелки на глазах, увеличим губы алой помадой... Не замечаете сходства? То-то я сразу подумала, что запах ведьмы, разгромившей мою спальню, несколько странный: то был замаскированный под женский аромат запах мужчины с ведьминской силой! Когда вы искали подстрекательницу к убийству, капитан, вам надо было прогнать фоторобот через базу ведьмаков страны, а не ведьм.

– Чтоб меня русалки утопили, – ошеломлённо выдохнул Уильямс и взялся названивать в отдел. И вновь помянул склонных к злодеяниям русалок, когда криминалисты подтвердили высокий процент совпадения лица Адама Хоупа с фотороботом.

– Вы подговорили брата обвиняемой дать описание отца его личной помощницы! – возмутился прокурор.

– Я не был знаком с отцом Марты, да я его в глаза не видел! – выпалил Пол Стоун, опешивший не меньше остальных.

– Хочу заметить, что несмотря на явную склонность адвоката Мэнс к театральности и шоковым эффектам, она никогда не была замечена в подтасовке материалов дела, – холодным тоном отрезал Кэмпбелл. – Мисс Мэнс несколько необычным образом ведёт прения в суде, но её честность не вызывает сомнений.

Последнее было сказано арктически-ледяным тоном, способным насмерть заморозить любого, кто усомнится в исключительной щепетильности и прямоте адвоката из Атланты.

– Найти двух Иных проще, чем трёх, – проворчал капитан Уильямс и развернулся к Вэл, весело блестя тёмно-карими глазами: – Особенно, если адвокат укажет направление поисков.

– Для начала постараюсь прояснить все, оставшиеся с предварительного слушания, тёмные моменты дела. С одной стороны, в нём имеется слишком много пропавших вещей, которые как в лету канули, с другой – неведомо откуда взявшийся в спальне нож. Вы слышали показания моей подзащитной – она этот нож в последний раз видела полтора месяца назад, когда терзала куклу-вуду в ослеплении надежды на чудо. Ранее вы слышали показания доктора Хэлла, что Брин не связывает нож с картиной убийства – так откуда же он взялся в этой картине? А главное – для чего он вообще был нужен? Капитан, ставьте в центр стола все вещдоки и те предметы, что суд отказался признать в качестве вещественных доказательств на предварительном слушании.

– Отбитую верхушку статуэтки так и не нашли? И артефакт – орудие убийства – до сих пор не отыскали? – сведя брови, уточнил у капитана судья Накир, уставившись на печально поникшие лепестки сломанного серебряного букета.

– Не нашли, ещё и платка одного недосчитались, – поморщился Уильямс и запнулся под зверским взглядом прокурора. Откашлялся и повернулся к Вэл: – Давайте послушаем, кто же, по мнению адвоката, принёс нож в спальню инкуба.

– Его принесла Брин Стоун, – охотно ответила Вэл.