Дело о даме-дуэлянте

Ответный ход

Следующим утром Марк снова отправился на службу. Поднявшись по лестнице Серой башни, он увидел у дверей своего кабинета двоих: один — светловолосый мужчина с длинными усами в запылённой одежде, сыщик Корнеил, которого он отправлял в Ланьон, второй — тоже белокурый, но красивый, изящный молодой человек в нарядном камзоле из синего тонкого сукна с широким белым воротником, отделанным тончайшим кружевом, и руками, унизанными драгоценными перстнями. Пожалуй, перстней было многовато, и это единственное, что выдавало в Лягушонке Пико успешного мошенника, специализировавшегося на распространении слухов.

— Ты вернулся! — Марк хлопнул Корнеила по плечу и, распахнув дверь, вошёл в кабинет. — Проходи, садись и рассказывай, что узнал! Пико, сядь на скамью у окна и внимательно слушай!

Лягушонок безропотно подчинился и устроился на лавке, подобрав под неё ноги в начищенных до блеска сапогах. Корнеил тяжело плюхнулся на стул возле стола и почесал давно немытую, взлохмаченную голову.

— Я только прибыл в Сен-Марко, ваша светлость, — сообщил он. — Одним из первых въехал в городские ворота, кинул поводья лошади конюхам и сразу к вам!

— Должно быть, тебе есть что рассказать, если ты так торопился?

— Именно так, мой господин! Я проехал по всем городам, что вы мне назвали, и нигде не задержался более чем на полдня, поскольку все интересующие нас сведения были у магистратов. Указанная вами особа везде оставила о себе недобрую память, и не поспеши она вовремя убраться оттуда, то уже сидела бы в городской тюрьме, а то и вовсе отправилась бы на эшафот.

— Всё так серьёзно? — насторожился Марк.

— Более чем, и я не привёз вам приговоры суда только потому, что без обвиняемой они не могли быть вынесены! — Корнеил сунул руку за пазуху и вытащил оттуда пачку мятых листочков, на которых вёл свои записи. Быстро перебрав их, он остановился на одном. — Вот, извольте! Самым первым я посетил Ланьон. Именно там от руки Жеральдины де Ренси погибли три рыцаря! Как мне пояснили, её отец, граф де Ренси жил в своём замке неподалёку от города, а потом этот замок продал, чтоб собрать деньги на приданое дочери. Приданое вышло довольно скромным, потому что этот замок больше напоминал развалины и стоял на узком клинышке земли. Приехав в город, он купил на окраине крохотный домик и занялся поисками жениха для дочери. Это было нелегко, поскольку девица не получила должного воспитания, не отличалась красотой и вполне могла бы служить в отряде ландскнехтов какого-нибудь свободного города, но не обладала ни одной добродетелью, присущей обычно девицам на выданье. Однако жених всё-таки нашёлся, некий Валантен де Сен-Сир, которого знали в городе как игрока и бабника, но он был изворотлив и хорош собой. Дело дошло до помолвки. Но потом выяснилось, что он преследует своими домогательствами другую даму, да не кого-нибудь, а подругу своей невесты Доротею де Мелантен. Узнав об этом, Жеральдина де Ренси расторгла помолвку. А де Сен-Сир, который уже едва ли не держал в руках её приданое, сильно оскорбился и устроил её отцу скандал. Слово за слово, дело дошло до взаимных оскорблений, а потом и до дуэли, на которой старик был убит. Жеральдина попыталась добиться справедливости, обратившись в суд магистрата, но там решили, что дуэль была честной. И тогда она сама вызвала этого де Сен-Сира на дуэль. Учитывая, что он вёл себя неподобающе, злословил и смеялся над ней, на тот момент симпатии были на её стороне. Он же был полностью уверен в своей победе и, вроде, чтоб унизить её ещё больше, перед самой дуэлью склонил-таки её подругу Доротею к свиданию. А на следующий день был убит на дуэли. Родичи де Сен-Сира, в свою очередь, обратились в суд, и им тоже отказали, поскольку дуэли в городе разрешены и женщинам не запрещено в них участвовать.

— Значит, перед дуэлью де Сен-Сир встречался с Доротеей де Мелантен? — уточнил Марк.

— Именно так! Слушайте дальше! Не прошло и нескольких недель, как между мужем этой Доротеи и Жеральдиной де Ренси возникла ссора и она вызвала его на дуэль. При этом ходили слухи, что ссора возникла из-за Доротеи, которую супруг подозревал в изменах, а Жеральдина вела себя с ним очень грубо, оскорбляя на людях и сомневаясь в его мужских достоинствах, чем вывела из себя. Короче, он согласился на дуэль, которая состоялась в присутствии многих зрителей на лугу за крепостным валом. При этом многие говорили о том, что Жорж де Мелантен, а он был опытный воин и служил капитаном крепостных стен Ланьона, был то ли с похмелья, то ли болен, и не смог оказать противнице серьёзного сопротивления. Присутствовавший на дуэли его друг Арсен де Лариве прямо заявил, что де Мелантена перед дуэлью опоили, намекая на его жену и, видимо, зная больше других. Он заявил, что готов свидетельствовать перед судом против Жеральдины де Ренси и Доротеи де Мелантен. Однако вскоре история повторилась и Жеральдина, появившись в обществе, где он находился, своими оскорблениями вывела его из себя и вынудила принять вызов. Я говорил с младшим братом этого де Лариве, а потом с его согласия и со слугами в доме и выяснил кое-что интересное. Кухарка сказала, что к ней приходила Доротея и делала намёки, что хорошо заплатит, если та согласится оказать ей услугу. Только к тому времени репутация у этой бабёнки была такая, что кухарка, не стесняясь в выражениях, объяснила ей куда она может идти со своими деньгами. Так же она сказала мне, что и другие слуги получали подобные предложения, но все они верны своим хозяевам, а господина Арсена многие любили, как родного. Таким образом, Арсен де Лариве избежал участи быть отравленным перед поединком, если такая постигла де Сен-Сира и де Мелантена. Он к тому времени уже остыл и не согласился на дуэль до смертельного исхода, настаивая на правиле «первой крови», а потом они всё же сошлись на «первом ранении». Дуэль состоялась на том же лугу, и де Лариве ранил Жеральдину де Ренси в бок, в то время, как она проткнула ему бедро. Его рана была неопасна, однако, в тот же день у него начался жар, потом горячка и к следующему утру он умер. А Жеральдина де Ренси и Доротея де Мелантен спешно покинули город. Я поговорил с лакеем, который служил господину Арсену и тот сказал, что, когда его тело готовили к погребению, он заметил, что края раны на его бедре почернели. Потому я думаю, что её клинок был смазан ядом. Не зря ж она так спешно сбежала!

— Верно, — сумрачно кивнул Марк. — Я даже знаю, что это за яд. Кровь чёрной розы, которую использовали на войне лучники из Шильона, за что их прозвали Чёрной смертью.

— Я этого не знал, — озабоченно пробормотал Корнеил, посмотрев на свой листочек, а потом достал следующий. — Дальше она отправилась путешествовать и в каждом городе задерживалась на один-два месяца, вызывала на дуэль обидчика какой-то дамы, убивала его и вскоре исчезала. В Ниме она и Доротея де Мелантен свели дружбу с некой Агнес де Меран, девицей, чья репутация сильно пострадала после того, как её соблазнил и бросил Жан Леберж. Эта Агнес заложила свои драгоценности за тысячу серебряных флоринов, и через день Жеральдина вызвала Лебержа на дуэль и убила, после чего покинула город. На момент моего пребывания там драгоценности всё ещё не были выкуплены, то есть денег у этой девицы уже нет. В Бредарне несколько лет шла тяжба из-за наследства между братом усопшего купца Понтена и его вдовой Клариссой. Брат выиграл суд, и женщина осталась ни с чем. В период пребывания в городе Жеральдины де Ренси она неожиданно продала свой дом, причём спешно. Жеральдина вызвала её деверя на поединок и убила, после чего исчезла, а вдова также вскоре покинула город. Где она сейчас, никто не знает. В Кюве виконт де Лорак какое-то время преследовал юную дочь дамы де Понссар, а потом похитил её. Девушка выбросилась из окна его замка. Суд отказал безутешной матери в её иске к де Лораку. Зато Жеральдина де Ренси отважно обвинила его в убийстве, вызвала на дуэль и заколола мечом, после чего уехала, а дама де Понссар, которая, кстати, довольна богата, хвасталась, что сумела отомстить и это обошлось ей недорого. В Леммане капитан стражи Тьерри Ломбарден убил на дуэли Антуана де Рошера. Его вдова спешно продала земельный участок и через пару дней этот капитан был убит на дуэли Жеральдиной де Ренси. Говорят, что она всего лишь поцарапала ему руку выше локтя, но у него случилось заражение крови и он умер. В Логреде девица Кристин Антерран ужасно страдала из-за того, что её жених Марсель де Монар расторг помолвку и собирался жениться на другой. Де Монар был убит на дуэли Жеральдиной де Ренси, а девица после её отъезда внезапно поступила в услужение в богатый дом, хотя раньше была обеспечена и даже имела приданое в сумме примерно три тысячи марок серебром. Таким образом, я пришёл к выводу, что все эти женщины нанимали Жеральдину де Ренси для мести обидчикам, оплачивая их убийство. Знакомство с этими дамами сводила Доротея де Мелантен, она же перед дуэлью встречалась с Лебержем и де Лораком. Побеседовав с очевидцами поединков, я выяснил, что все они, за исключением капитана Ломбардена выглядели заторможенными или больными, и не оказывали серьёзного сопротивления. Думаю, их опоили так же, как де Сен-Сира и де Мелантена, а капитана постигла та же участь, что и Арсена де Лариве.

Закончив, Корнеил протянул Марку бумажки со своими торопливыми каракулями, а потом вытащил из подсумка стопку документов.

— Кое-где магистраты начали расследования по жалобам родственников погибших. Я попросил их сделать копии жалоб и заключений по ним.

— Что ж, друг мой! — воскликнул Марк, просматривая его записи. — Ты отлично поработал! Вместе с жалованием ты получишь свою награду, а пока иди, отдыхай!

Сыщик, очень довольный похвалой, а особенно обещанием награды, поклонился и вышел. Марк перевёл взгляд на Лягушонка, который всё ещё сидел на скамейке у окна. Его глаза возбуждённо блестели. Он услышал так много интересного, что ему не терпелось запустить эти слухи в город.

— Ты правильно меня понял, — усмехнувшись, кивнул ему Марк и достал из стола увесистый кошелёк с серебром. — Твоя цель — Жеральдина де Ренси! Весь город должен знать, что она мошенница и убийца! Она берёт деньги за заказные дуэли, а перед поединком её подруга находит способ опоить противника зельем, чтоб он не мог сопротивляться, или сама Жеральдина смазывает ядом свой клинок. Если не запомнил города и имена, не так важно, суть этих историй тебе понятна.

— Но вы же недавно арестовали эту даму, — напомнил Пико. — Все говорят об этом.

— Её выпустили вчера, потому что её подруга взяла всю вину на себя. При этом, сделай упор на то, что несмотря на жёсткие допросы и неминуемый смертный приговор, Доротея де Мелантен продолжает покрывать Жеральдину, а та, выйдя на свободу, наслаждается жизнью, предоставив подруге отдуваться одной. Я хочу, чтоб эти слухи изменили мнение общества о де Ренси, показав её хитрой, жадной и неблагодарной. К тому же мне нужно, чтоб её слава непобедимой воительницы рассыпалась в прах! Все должны знать, что она применяет в бою нечестные методы и без помощи яда не смогла бы победить даже калеку!

— Всё сделаю! — рассмеялся Пико. — Поверьте, это задание мне настолько по душе, что я занялся бы этим и бесплатно, но мне нужно платить моим помощникам! — и подойдя, он поймал брошенный ему кошель.

Простившись с юным мошенником, Марк решил предоставить событиям течь своим чередом. Он сделал свой ход, и теперь намерен был наблюдать за результатами, меж тем занявшись делом де Ронссака. Однако вчитываясь в отчеты ревизоров казначейства, он не мог не думать о том, что сейчас, в этот самый момент расползаются по городу запущенные Лягушонком слухи. Он словно видел мысленным взором, как разочарованно всплескивают изящными руками огорчённые барышни, как гордо взирают на них матери и бабушки — ревнительницы древних традиций, как усмехаются в усы мужья, братья и отцы. В тавернах и кабаках, на рынках и в лавках продавцы и покупатели пересказывают друг другу истории об «этой де Ренси», по ходу дополняя их новыми деталями, превращая её в монстра или в посмешище. Он хорошо знал Сен-Марко, его пылкую и при этом циничную душу, и было немного того, что этот город был ещё менее склонен прощать, чем своё разочарование. Сколько мгновенно вознесённых на пик славы кумиров падало в пыль и грязь его мостовых, где их безжалостно топтала обиженная ложью толпа недавних почитателей. Они же так верили, и были так безжалостно обмануты! Так горько разочарованы! Теперь это всё ожидало и Жеральдину де Ренси, хотя она ещё не знала, как жестока может быть столица королевства.

Он не испытывал к ней жалости. Хоть он и ожидал чего-то подобного, рассказ Корнеила о её приключениях неприятно поразил его. В глубине его души таился давний стыд, потому что когда-то и сам он брал деньги за заказные дуэли, и ему приходилось убивать тех, кто не сделал ему ничего плохого. Но, хоть у него и не было причин гордиться этим, по крайней мере, это были честные поединки. Он выходил с мечом против сильных и опытных соперников, и при этом рисковал своей жизнью. А Жеральдина де Ренси играла на чувствах обманутых, несчастных женщин, она использовала их обиды и пороки, разжигала их ревность и ненависть, нередко заставляла их отдавать последнее, и обманом и ядом убивала мужчин, некоторые из которых, быть может, и были достойны наказания, но другие оказались лишь невинными жертвами этих жестоких интриг. По сути, слывя защитницей женщин, она причиняла им не меньше зла, ведь у Арсена де Лариве и Марселя де Монара были любящие их невесты. Кларисса де Понтен вынуждена была бежать из родного города и скрываться, а Кристин Антерран из вполне обеспеченной девицы превратилась в прислугу. И всё ради минутного удовлетворения от исполненной мести, и ради того, чтоб Жеральдина де Ренси однажды смогла приехать в Сен-Марко и снять большую квартиру на улице Монтегю, где живёт аристократия королевства, носить бархатные платья и дорогие драгоценности, и являться на приёмы в богатые дома, где всё равно выглядела как затравленная волчица, которую привели в дом на потеху пресыщенной публике.

Он невольно покачал головой. Что бы теперь не испытывала эта женщина, она это заслужила. Молва сделает то, что не смогли сделать суды магистратов. Пусть пока город сам выступит против неё, а у королевского комиссара, графа де Лорма есть и другие дела!

И он снова погрузился в чтение отчёта ревизоров.

Следующие дни Марк продолжал заниматься делом о злоупотреблениях на строительстве Бренонской цитадели. Теперь сведения об этом поступали к нему едва ли не ежечасно, и подозрения против участников этого сговора всё более подкреплялись уликами. Он всё ещё медлил с официальными обвинениями, ожидая, когда у него на руках будут все карты, но уже был уверен, что ему удалось выявить всех чиновников и подрядчиков, запустивших руку в королевскую казну.

Наконец, он решил, что теперь уже достаточно сведений для доклада королю и отправился к Жоану. Тот слушал его с мрачным выражением на лице, а потом кивнул.

— Это всё выглядит очень убедительным, Марк. Я полагаю, что дело можно передать в королевский суд, и надеюсь, что наказание для этих негодяев будет насколько суровым, настолько и поучительным для других желающих поживиться за наш счёт. Однако скажи мне, есть ли какая-то возможность покрыть причинённые ими убытки?

— Я уже распорядился, чтоб ревизоры подготовили списки имущества обвиняемых, которое может быть конфисковано в качестве возмещения ущерба казне.

— Ты правильно меня понял, — удовлетворённо кивнул король.

Простившись с ним, Марк вернулся в Серую башню и только сел за подготовку тезисов для обвинительного заключения, в дверь постучали, а после на пороге возник Гаспар с какой-то бумагой.

— Донесение о беспорядках на улице графа Монтегю, — пояснил сыщик, подходя к столу.

— Неужели? — изумился Марк.

Занятый делом о хищениях, он как-то подзабыл о Жеральдине де Ренси, и теперь его удивило, что беспорядки случились неподалёку от королевского дворца, к тому же на улице, где проживает знать королевства. И при чём тут тайная полиция, если беспорядками должна заниматься городская стража и служба прево? Но в следующий момент, он увидел довольную ухмылку на лице своего помощника. Гаспар кивнул, подтверждая его догадку.

— Шайка бездельников явилась к дому де Лансака, да ещё притащила с собой небольшую виселицу, на которой болталось чучело женского пола в мужской одежде. Для того, чтоб ни у кого не было сомнений в том, кого оно изображает, на чучело прикололи бумагу с именем Жеральдины де Ренси. Остановившись под её окнами, они принялись выкрикивать оскорбления и требовать, чтоб она вышла и дала объяснения. К тому же они угрожали разбить окна и поджечь дом, однако, после увещеваний квартального сторожа, напомнившего, что дом принадлежит не ей, эти угрозы прекратились. Зато её стали гнать из Сен-Марко и угрожать виселицей за мошенничество и убийства. Собравшаяся вокруг толпа горячо их поддерживала, кто-то всё-таки бросил камень в окно и это заставило сторожа обратиться к городской страже. Они взяли дом под охрану, а потом подоспела и служба прево. Барон Адемар явился лично, велел перекрыть все отходы с улицы и схватить зачинщиков. Те бездельники и часть зрителей были отправлены в тюрьму магистрата, им будет выдвинуто обвинение, но, говорят, что они отделаются штрафом и возмещением стоимости разбитых стёкол.

К концу его рассказа на лице Марка появилась удовлетворённая усмешка.

— Рене, наверно, получил удовольствие, успешно проведя эту облаву. Однако я надеюсь, что и Жеральдина де Ренси в полной мере насладилась этим спектаклем. Что ещё?

— Говорят, весь город кипит от слухов, — продолжил Гаспар. — Её проклинают так же, как недавно восхваляли. Я слышал, что, узнав об этой демонстрации под окнами своего дома, господин де Лансак заявил, что во избежание проблем намерен отказать девице де Ренси в аренде квартиры. Его стряпчий уже готовит иск в суд магистрата. Излишне говорить, что её перестали приглашать в приличные дома, и даже лавочники либо отказываются поставлять в её дом продукты и вино, либо так задирают цены, что ей приходится покупать всё это себе в убыток.

— Что ж, жизнь в столице уже становится для неё невыносимой, — проговорил Марк. — Она не пыталась уехать?

— Нет. Хотя на городские ворота передан ваш приказ не выпускать её, она там пока не появлялась.

— Я полагаю, что единственное, что ещё держит здесь Жеральдину де Ренси, это Доротея де Мелантен. Неопределённость её судьбы даёт ей надежду на благоприятный исход. Что ж, не будем эту надежду подпитывать. Допроси эту девицу сам, и Анну Дюшарм тоже. После этого вели клеркам подготовить обвинение обеих в убийстве Мориса Дюшарма, а этой де Мелантен заодно пусть предъявят и обвинение в убийстве Леонара Бернье. Затем сообщи обо всём Лягушонку Пико. Пусть от себя добавит, что этих обвинений вполне достаточно для смертной казни.

И Марк достал из стола кошелёк с монетами.

— Вы хотите заставить её действовать? — спросил Гаспар, взяв кошель.

— Да, — кивнул Марк. — И, если она после этого ничего не предпримет, я буду очень разочарован.