Дело непогашенной луны

Об иероглифе жэнь

Термин жэнь является одним из основополагающих в конфуцианстве, однако его переводы на европейские языки рознятся, а дать адекватный перевод невозможно в принципе. Все европейские варианты («гуманность», «человеколюбие» и пр.) неустранимо искажают его смысл.

Иероглиф состоит из двух частей, отчетливо видимых: «человек» слева и «двойка» справа. Он обозначает — или, вернее, символизирует — разом весь комплекс мотиваций, действий, сдерживающих факторов, способов выражения своих мыслей и желаний и так далее, который способен обеспечить устойчивое и по возможности бесконфликтное взаимодействие двух (а в широком смысле — любого количества; тут важно, что более одного, ибо, как известно из Лао-цзы, одно породило два) любых, произвольно взятых людей вне зависимости от соотношения их социальных статусов, национальной или религиозной принадлежности и прочих разделяющих моментов.

Как обычно и бывает, чем более углубленный анализ иероглифа мы предпримем, тем больше анализ этот сулит сюрпризов, которые всегда радостны для пытливого ума. Так, например, легко заметить, что двойка в Китае, в отличие от, например, римской (II), ориентирована не вертикально, а горизонтально. Это недвусмысленно намекает на то, что в Европе двое индивидуумов еще по крайней мере с римских времен интуитивно воспринимались как равные, один с одной стороны, другой — с противоположной. Это насквозь пронизало европейскую цивилизацию, например, таким неотменяемым и неизживаемым ее атрибутом, как понятие «правого уклона» и «левого уклона» со всеми вытекающими отсюда последствиями (вечное наше «сторонник» и «противник» — отсюда же; кто не с твоей стороны, тот с другой стороны, стало быть, противник, — а ведь это абсурд!). В наше время попытки преодолеть эту неизбывную и, очевидно, опасную рознь привели к не менее опасному результату — доведенной до абсурда политкорректности, то есть отрицанию вообще всяких различий между якобы равными; и потому уже считается, скажем, недемократичным ставить детям оценки за знания — ведь тройкой ты унижаешь неуча по сравнению с отличником, а они должны быть равны! Понятно, что такой подход приводит лишь к доминированию троечников. Троечников в любых занятиях — и по алгебре, и по литературе, и по способностям к творчеству, и по способности любить… Это далеко может завести. Собственно, уже заводит. Те, кто хуже или глупее, очень ловко научились пользоваться этой привилегией, дающей именно им массу преимуществ. Я ничего не умею, но меня не назначают руководить тем, что я не умею делать, — меня дискриминируют! Я хам и сволочь, и кто-то предпочел мне порядочного и доброго умницу — меня дискриминируют!

В Китае же один из двух обязательно, неизбежно, по определению — ближе к Небу, другой ближе к Земле; один — старше, другой — младше. Да, они неравны, то есть не одинаковы, они лишь взаимодополнительны; зато их и не разносит в стороны. Поэтому поведение жэнь, обеспечивающее ненасильственную взаимодополнительность, отнюдь не является одним и тем же для обоих поведением. Это чрезвычайно существенный момент: индивидуумы в равной степени обязаны реализовывать в своем поведении жэнь, но это не значит, что они обязаны вести себя одинаково, равным образом. Наоборот, равенство обязанностей по реализации жэнь приводит к неравенству в поведении. Потому что, говоря обобщенно, тот, кто ближе к Небу, естественным образом берет на себя, насколько он в состоянии и насколько требует ситуация, функции Неба, тот, кто ближе к Земле, — функции Земли, и так далее.

Уклонение от нормы жэнь порождает конфликты, а следование ей — минимизирует возможность их возникновения. Норма же правого и левого уклонов несет семена конфликтов уже в себе самой.

Размышляя над простенькой разницей в начертании двух черточек, можно прийти к еще более интересным соображениям. Ну, например. Известно, что у всех стадных животных, начиная уже, скажем, с крыс и кончая обезьянами и человеком, всегда существует достаточно сложное разделение ролей в группе. Ролевое распределение, неравенство функций и обязанностей естественно для всякого коллектива. Это неравенство неизбывно и неотменяемо, оно только и обеспечивает слаженную жизнь всей группы в целом. Но как раз оно-то и выражается горизонтальным пониманием двойки. Вертикальное же ее понимание чревато тем, что и произошло с европейской цивилизацией: всякий равный всем, но единственный для себя самого, противопоставляющий себя всем остальным индивидуум начинает стремиться (и общество, грозя ему понятиями «лузера» и «лузерства», прямо вынуждает его к этому) играть все роли разом, причем в каждой пытаясь достичь первенства.

Эти попытки противоестественны, они не в согласии с самой природой стадного животного. Итог — повальное психическое нездоровье, постоянные депрессии, срывы, мании, немотивированная и истеричная агрессия, ярче всего проявляющаяся в ставших уже системой (особенно в США — стране наиболее полной индивидуальной свободы и наибольшего ужаса перед перспективой оказаться «лузером») «школьных расстрелах».

В свете того же как нельзя лучше видна нелепость былых восхищений взглядами, которые разделялись в свое время, например, даже такими людьми, как академик Сахаров, а кое-где модными и по сей день. «К замечаниям о статье Михайлова. Цитата: „Родина — не национальное и не географическое понятие. Родина — это свобода!“ Как хорошо!»[162]

Поняв жэнь, понимаешь — это все равно что сказать: «Семья — не мама и не отец, не муж и не жена, и не дети. Семья — это я!» Теперь мы уже отлично знаем, что происходит с теми семьями, в которых начинают царить подобные доктрины — и что там получается насчет деторождения, а значит — и насчет будущего…

Так что глубокомысленная медитация над простым, казалось бы, иероглифом — не метафора и уж, конечно, не красивое безделье. Многое можно понять, сидя в задумчивом покое и просто глядя на иероглиф жэнь…