Давай поспорим

Глава 5. Дневник наблюдений

Я закрыла глаза, пытаясь решить: стоит ли Кирана оттолкнуть, чтобы выглядеть приличной на первом и единственном свидании, или нужно просто поменьше думать. Губы неизбежно сближались…

В трех миллиметрах от поцелуя, когда я уже ощущала тепло его дыхания, на крышу крепостной башни вывалилась хмельная от холода, шумная компания.

– Стойте! – выкрикнул кто-то. – Втягиваемся обратно! Тут целуются!

Напряженное предвкушение лопнуло, как мыльный пузырь. У меня вырвался громкий нервный смешок, окончательно разрушивший волшебство момента. Киран рассмеялся и, положив ладонь мне на затылок, привлек к себе. Я уперлась лбом в его плечо и пыталась подавить приступ несуразного, неловкого веселья.

– А сколько времени? – не унималась толпа, смирившись, что парочка сдалась под напором внешних обстоятельств и предпочитает не целоваться, а мирно сходить с ума.

Киран заметно напрягся, очевидно, от той же мысли, что возникла у меня самой.

– Где твои часы? – резко отстранившись, спросила я.

Мы синхронно повернулись к колесу обозрения. Дорогой тяжелый хронограф с серебряным браслетом катался на пустой лавке в замороженной кабинке. Пришлось дождаться, когда часы полюбуются сигнальным фонарем на дворцовом шпиле, загадают желание и вернуться к хозяину.

Всю дорогу до академического городка я гадала, поцелует ли Киран меня при прощании и мысленно решила, что в бездну правила первых свиданий! Даже если кодекс приличных девушек рекомендует избегать излишней интимности. Наверняка узнать, как целуется ослепительная звезда магбола, другого случая не представится. В общем, я ждала и была готова к любым поворотам этого вечера!

Возле двери в мою комнату он дождался, когда я отопру замок, склонился и прикоснулся губами к моей щеке. От удивления удалось разве что моргнуть.

– До завтра, Эда Амбер, – посмотрев мне в глаза, произнес Киран и кивнул: – Заходи.

И все! Больше никаких поползновений.

– Ладно… Хорошо тебе добраться до дома, Киран.

В самых противоречивых чувствах я спряталась в комнате и прислонилась спиной к двери. Внутри отчего-то сжималось от разочарования. Некоторое время, совсем чуточку, я стояла в темноте, не решаясь на большой шаг, а потом сорвалась и резко выглянула в коридор.

– Не хочешь чаю?

Проходивший мимо некромант, живущий в соседней комнате, испуганно отпрянул к стене, словно на него внезапно выпрыгнула говорящая нежить и пыталась принудить к совместному вечеру. А Киран уже испарился.

– Помоги Претемный! – выпалил сосед, внезапно проявив религиозность. – Нет! Не хочу! У тебя такой чай, что потом некролог сам себе напишешь!

– Какой тебе чай? – огрызнулась я. – Просто пиши некрологи.

Почему-то показалось, что Киран в своей обычной манере самоуверенного парня будет ждать в коридоре, когда я приглашу его в гости. Пусть и придется стоять под дверью до утра. Похоже, вся романтика в нем покрылась инеем, когда мы обмерзали в кабинке смотрового колеса.

Ближе к полуночи я вспомнила о докладе по истории магии, который надо было сдать еще на прошлой неделе. Мне настолько не хотелось его писать, что три раза уже забывала. Завтра был последний шанс доскрестись до конца учебного полугодия без долгов. До середины ночи пришлось превращать короткий параграф из учебника в доклад «из трех источников». Полагаю, если магистр действительно надумает прочитать мой опус, то мигом догадается, что главный источник – память автора.

И я проспала! Не помог даже пробуждающий артефакт, шкатулка, издающая громкие трели из самой глотки Бездны. Подозреваю, под демонский звук проснулся весь этаж и, похоже, призраки на учебном кладбище, но не я. За четверть часа до начала семинара вскочила с кровати от ощущения, что сплю непозволительно долго.

Зеленый пиджак ботанического факультета я надевала на бегу. Волосы скручивала в пучок, лавируя между студентами в переходе из общежития, но обнаружила, что забыла взять письменные принадлежности. Без карандаша закрепить прическу было невозможно.

– Амбер!

Я резко повернулась и обнаружила Кирана, которого, не глядя, проскочила. Он был одет в черный свитер с высоким воротом и отглаженные брюки. В руке держал дорожный саквояж с эмблемой известного сумочного ателье. На плече висела большая папка для рисунков на ватмане. Честно говоря, я так сильно опаздывала, что не успевала испытать душевного трепета от встречи с парнем, с которым почти поцеловалась.

– Опаздываю! – подскочила я к нему. – Дай быстрее карандаш!

Не задавая вопросов, Киран вытащил из кармана саквояжа жестяной пенал и спросил:

– Тебе мягкий или твердый?

– Да без разницы! – буркнула я. – Мне волосы заколоть!

Насмешливо хмыкнув, он сдвинул крышку, вытащил из набора карандаш и без особого сожаления пожертвовал им во имя опрятности ботаников на семинаре у въедливого преподавателя по истории магии. Зачем ботаникам в принципе полный курс по истории магии? Чтобы цветочкам рассказывать, как зарождалась культура заклятий?

– Я сегодня освобожусь после ужина, – наблюдая, как я закалываю пучок карандашом, поделился Киран.

– Искренне тебе сочувствую, – кивнула я. – Мне зачем об этом знать?

– Сегодня я не буду подопытным кроликом? – Он блеснул очаровательной улыбкой и показал саквояж: – Хотел оставить у тебя вещи.

Признаться, мне казалось, что долг за пари придется из него выбивать силой. В смысле, въедливо капать на мозги и каждый день напоминать, а Зейн сам решил уложить себя на алтарь зельеварения.

– Ты саван, что ли, с собой сразу взял? – протянула я. – Честное слово, все не так плохо. От моих зелий не помирают.

– Одежду назавтра.

– Ночевать у меня собрался?!

– Но ты ведь попросила дневник наблюдений, – напомнил он. – Понаблюдаешь лично. Для чистоты эксперимента.

С другой стороны, я собралась испытать обновленную формулу зелья веселья, раз случай подвернулся. Жалко не увидеть его действие собственными глазами.

– Хорошо! Ляжешь на полу. И отнеси вещи сам. – Я вытащила из кармана ключ, сунула Кирану и рванула к лестнице. – Только ничего не трогай!

– Договорились! – крикнул он мне в спину.

– Вильгельма напои! – Я обернулась на ходу и едва не врезалась в девушку с бытового факультета. Еле разошлись.

В кабинет истории влетела за секунду до преподавателя, впервые уселась на первом ряду в компании отличников и весь семинар «блистала» почти полным провалом в памяти о подзабытой всеми до магической эпохе нашего, несомненно, прекрасного мира. Зато сдала злосчастный доклад.

Киран действительно появился поздно. Я успела кое-как выучить заклятья к практической по основам бытовой магии и, аккуратно сверяясь с выведенной формулой, собирала ингредиенты для зелья веселья. Рабочий стол уже занимала плитка, котелок и приспособления для процеживания.

Зейн пристроил к стене папку с рисунками, повесил на крючок куртку и по-свойски отправился в ванную комнату мыть руки.

– Ты нашла Вильгельма? – донесся его голос.

С большим недоумением я посмотрела на разлапистый алое в горшке. Киран вышел из ванной и пояснил:

– Хотел его покормить, но он забился в какой-то угол и не вышел. Теперь меня мучает вопрос: как выглядит Вильгельм?

Я молча указала ножом, перепачканным соком от припрятанного с прошлой недели апельсина, в сторону подоконника. Возникла странная пауза. Зейн разглядывал цветок, как будто тот выставил зубастую пасть и беспрерывно шипел в его сторону.

– Вильгельмом зовут куст, – наконец заключил он.

– И он сегодня чуть не умер от жажды, – заметила я.

Киран предпочел оставить язвительные комментарии при себе.

Он оперся плечом о закрытую дверцу шкафа, сложил руки на груди и с любопытством начал наблюдать, как я кромсаю апельсиновые дольки. В желобки разделочной доски стекал липкий сок, а в воздухе тонко и приятно пахло сладким цитрусом.

– Я же могу узнать, что буду испытывать?

– Веселящее зелье, – искренне надеясь, что улыбка получилась не кровожадной, ответила я.

– Сколько раз ты его уже пробовала варить? – осторожно уточнил Киран, видимо, пытаясь оценить шансы на выживание.

– Один. И оно не веселило, – коротко ответила я. – В первый раз пришлось испытывать на себе, а тут повезло и подвернулся ты. Уверена, зелье удачи помогло.

Мы обменялись выразительными взглядами и издевательскими улыбками.

– Ну хоть побочки веселые?

– Не то слово, – хмыкнула я. – Каждый день смотрю на себя в зеркало и радуюсь. Никак не проходит.

– Хочешь сказать… – Киран в большом сомнении указал пальцем себе на идеально причесанные темные волосы, намекая на мой жизнерадостный окрас.

– Вообще-то, я блондинка.

– Серьезно?

– Чему ты удивляешься? – фыркнула в ответ. – Я же не родилась в цветах радужного единорога. Но ты не переживай, формула уже пересчитана и подправлена. Есть надежда, что у тебя проявится что-то другое.

– Почему это меня еще больше беспокоит? – пробормотал Киран, почесав бровь.

– Дать успокоительное? – предложила я и добавила со значением, чтобы не думал, что это какая-то мелочь: – Совершенно бесплатно.

– Я справлюсь, – кивнул он.

– Я редко предлагаю бесплатные зелья, – предупредила его.

– Воспользуюсь в следующий раз, – отказался Зейн.

– В следующий раз – уже за деньги.

Он внимательно следил, как я создаю магию зельеварения: кипячу в котелке отстоянную воду, взвешиваю травы, добавляю кусочки апельсина. От них варево окрасилось в жизнерадостный красновато-оранжевый цвет. Дымок, исходящий от котелка, пах летом, солнцем и цитрусом. Я помахала рукой, принюхиваясь к сладкому аромату, и голова закружилась.

С каждым новым ингредиентом Киран подбирался ближе и невольно казалось, что в просторной, в общем-то, комнате тесно.

– Почему ты выбрала ботанику? – вдруг спросил он.

– Без классического образования профессионалом не станешь, – пояснила я. – Ну и моя стихия – земля. Почему ты решил выучиться на архитектора? Любишь здания?

– Да, я очень люблю здания. – Он вдруг тепло улыбнулся, и у меня странно екнуло сердце. – В династии градостроителей, наверное, по-другому не вышло бы.

– Спорная теория. – Я дернула плечом. – Мой отец – профессор истории архитектуры. Я зельевар и историю, мягко говоря, не жалую.

– Твой отец где-то преподает? – небрежно проронил Киран.

– Ой, только давай без этого, – я издевательски поморщилась, – не делай вид, будто не знаешь, что я дочь профессора Эдварда Амбера. Он, между прочим, тебе лекции читал.

– Мало ли людей с одной фамилией, – ловко отговорился он.

– В нашей академии внезапно целых двое. Такое совпадение! – издевательски прокомментировала я в ответ.

Пришло время той самой классической магии, без которой все равно далеко не уедешь, каким бы талантом ни обладал. На сложенных щепоткой пальцах я вырастила ослепительное магическое зернышко и аккуратно опустила в котелок. Именно она, толика дара мастера, превращала обычный отвар из трав в волшебный эликсир, способный за два глотка заглушить противную простуду… А потом сделать глаза ярко-красными, как у голодного вурдалака. В традиционных рецептах такого эффекта, конечно, не случалось, но кому интересные каноны? Точно не мне.

Приготовление зелья заняло больше часа. Я колдовала над котелком, потом процеживала, остужала перед раскрытым окном и краем глаза следила за Кираном. Подложив под спину подушку, он полулежал на кровати и с сосредоточенным видом писал в магпланшете сообщения. Он хмурил брови и, сам того не замечая, кусал губы. Похоже, с кем-то отчаянно собачился.

– Готово! – Я протянула ему пробирку с ярко-оранжевым зельем, напоминающим бурлящую лаву.

Не говоря ни слова, Киран отложил планшет и одним махом опрокинул в себя содержимое пробирки. Боевой настрой подопытного, признаться, поражал. Думала, придется сюсюкать и уговаривать. Силой-то парня, превосходящего меня физически, я все равно ничего не заставлю делать.

Он проглотил зелье и задумчиво замер, словно пытался определить ощущения.

– И как? – осторожно уточнила я.

Киран поднял на меня темные глубокие глаза. Внезапно в зрачках вспыхнули желтоватые всполохи, словно на секунду отразился яркий свет.

– Нормально, – наконец резюмировал он. – Как апельсиновая содовая.

– Но ты чувствуешь прилив счастья и волну радости? Смех уже подступил к горлу?

Он скорчил задумчивую мину, лучше любых слов говорящую, что к горлу не подступило ничего: ни смех, ни желчь.

– Вообще? – расстроилась я.

– Сделай что-нибудь смешное, – предложил он.

Недолго думая, я показала ему указательный палец. От удивления у Кирана поползли на лоб брови.

– Ты перепутала пальцы и пытаешься меня послать? – наконец уточнил он.

– Нет же! – воскликнула я. – Палец! Указательный!

– Один, – поразительно точно подсчитал Зейн. – Ничего не двоится.

– Да я вообще-то тебя рассмешить пытаюсь, – буркнула я, опуская руку.

– Показывая палец?

– Ну извини, как воображение подсказало, так и посмешила. Нашел тут актрису комедийной сцены, – проворчала я. – Ты в детстве никогда не веселился настолько, что даже палец выглядел смешным?

Он состроил выразительную мину.

– Ладно… Давай чуток подождем, – вздохнула я, отказываясь верить, что зелье опять не веселило.

Минут десять мерила шагами комнату. Ходила туда-сюда, грызла ноготь и выжидала время. Часы на подоконнике громко тикали. Киран снова что-то писал в планшете и выглядел страшно сердитым. Никакого веселья.

Такой шанс профукала впустую! Лучше бы опробовала на нем зелье для укрепления здоровья и улучшения общего состояния. У некоторых добровольцев, желавших укрепиться, потом раздваивалась верхняя губа и удлинялись передние зубы. Как у кроликов.

– А сейчас не стало веселее? – уточнила я.

– Ага, – недовольно отозвался он, оторвавшись от планшета. – Прислали результаты по моделированию. Тридцать восемь замечаний к работе! Они там под лупой, что ли, макеты рассматривали? Обхохочешься.

Он с раздражением откинул золотую пластину на кровать.

– Слушай, ты сейчас должен веселиться, а не беситься, – буркнула я и вдруг поняла: – Знаю! Не подействовало, потому что доза маленькая. Не учла твой вес и телосложение. Давай еще хлопнешь!

Надо отдать должное Зейну, он не сопротивлялся и беззаветно отдавал себя на благо моих будущих покупателей. В смысле, без претензий выпил одну за другой еще пару пробирок и не поморщился.

– Ну? – Я потерла руки от предвкушения оглушительного успеха. – Снизошла радость?

– Ты в курсе, что сейчас похожа на маньяка? – с ироничной улыбкой протянул он.

– Смотри-ка, тебе уже весело! – обрадовалась я.

– Нет.

– Что вообще ничего не хочется? Ни танцевать, ни смеяться без причины?

– Знаете, госпожа зельевар, кое-что хочется. – Он махнул рукой, заставив меня склониться, чтобы лучше слышать. – Буду откровенным, Эда, я за сегодня выпил только две чашки кофе. Теперь жалею, что не закусил чашками. Может, в холодильном ларе что-нибудь припрятано на черный день?

– Одуванчики с корневищами там припрятаны, – буркнула я. – Выпьешь зелье сытости?

– А как же чистота эксперимента? – резонно усомнился он в гениальности идеи.

– Значит, надо сходить к Руби Бонфаер, – вздохнула я.

– Отличная идея! – Киран поднялся с кровати. – Нормально поужинаем и будем изо всех сил веселиться.

– Ты откуда ее знаешь? – удивилась я.

– Защитник из команды по магболу Эрик Дарквотер – ее большой фанат, – ухмыльнулся он. – Не знакомы?

– Откуда? – заносчиво фыркнула я. – Он же не покупал у меня зелья.

Руби Бонфаер, выпускница с бытового факультета, жила этажом выше в отдельных апартаментах. Ее комната была известна всем страждущим и голодающим. Она готовила и продавала за смехотворные деньги еду на вынос, подозреваю, что исключительно из любви к стряпне, а не по острой нужде. Все-таки поселиться в апартаментах на пятом этаже мог позволить себе не каждый, а стипендиаты и вовсе так высоко не забирались.

Мы поднялись по лестнице и постучались в нужную комнату.

– Кто? – раздался из-за двери приглушенный женский голос.

– Голодающие, – ответил Киран, и мне почему-то стало ужасно смешно.

Руби открыла, и нас пахнуло умопомрачительными ароматами выпечки. Есть захотелось с такой силой, словно я снова нахлебалась зелья сытности, и у него резко закончилось действие.

– Вы время видели, голодающие? – устало спросила она, но дверь все-таки раскрыла пошире.

Мы вошли в двухкомнатные идеально чистые апартаменты. Сразу видно, что оказались в жилище мага-бытовика. Порядок здесь царил такой, словно каждый день убирался магклининг.

– Какая-нибудь еда еще осталась? – спросила я, прекрасно знающая, что народ сюда ходит толпами.

– Я бы не отказался от говяжьих щечек, – нахально заявил Киран.

– А я от паштета из утиной печенки с черносливом, – призналась я во внезапной гастрономической фантазии, хотя еще пять минут назад ни об утках, ни о печенке вообще не думала. Да и паштеты никогда не любила.

– Лосось в лимонном соусе, – парировал Зейн.

– Да вы гурман, господин доброволец, – протянула я. – Лучше возьмем мясную подливку.

Руби слушала обсуждение, грозно сложив руки на груди.

– Куриная котлета с пюрешкой! – категорично перебила она перечисление меню из столичного ресторана на дворцовой площади. – Или гуляйте отсюда.

Назад мы возвращались с ворохом бумажных пакетов. Когда пришло время расплачиваться, Киран вытащил из кармана порядком измятую купюру в тысячу лир. На сдачу взяли выпечки…

Разбудили меня просто демонские трели пробуждающего артефакта. Я с трудом открыла глаза, не понимая, каким образом оказалась в кровати и почему в ней тесно. Голова раскалывалась, как проклятая.

– Просто выруби это исчадие бездны, – раздался хрипловатый голос.

С большим удивлением я обнаружила, что с комфортом лежу на крепком плече Кирана. Тесно прижавшись, мы спали вдвоем на моей одноместной кровати, и я понятия не имела, когда в нее завалились.

Последнее, что помнилось, как мы спускались по лестнице с пятого этажа. Дальше ничего, полный провал в памяти. Радовало, что мы лежали в одной кровати полностью одетыми. Я с трудом приподнялась и посмотрела на наши ноги. Киран еще и ботинки не снял. Превосходно!

Одного не понимаю: если зелье пил Зейн, почему у меня тоже похмелье? Видимо, надышалась парами, пока варила. Надеюсь, мы вчера хорошо повеселились, иначе обидно ни за что испытывать такое чудовищное состояние. Похмельем я страдала впервые в жизни.

– Почему так башка трещит? – Киран болезненно поморщился и приложил руку ко лбу.

– Тебя не интересует, почему ты спишь в моей кровати в ботинках? – проворчала я, осторожно усаживаясь.

– Это очевидно. Я их не снял, – просипел он и, немедленно перевернувшись на бок, уткнулся носом в подушку.

– Ты что-то помнишь? – оживилась я. Ну как оживилась… как зомби, которого в пятый раз пытался воскресить неумелый первокурсник.

– Я использую логику, – отозвался Киран.

– И тебя ничего не смущает?

– Поверь мне, Эда, в таком похмелье меня никогда ничего не смущает, – пробормотал он. – Если это и есть побочное действие твоего зелья, то я пас. Давай в следующий раз на что-то другое спорить.

В комнате царил страшный бардак. На столе остался грязный котелок с остатками зелья, передвижная лаборатория зельевара и гора фирменных пакетов Руби Бонфаер. В раковине ванной комнаты лежали тарелки после вчерашнего пиршества. Выходило, что мы все-таки поели…

Самое обидное случилось, когда я выбралась из душа: на меня напала икота и каждый раз, стоило икнуть, в воздух вылетали большие мыльные пузыри прозрачно-оранжевого цвета. Как из ведерка с эмблемы академической прачечной!

– Серьезно? – простонала я.

Пока Киран заперся в ванной комнате, я успела отправить заявку в магклининг на уборку комнаты и хлебнуть зелья от похмелья. Ни разу не пробовала. Оно оказалось кисло-горьким. А я-то всегда недоумевала, чего народ морщится, словно лимоны в кожуре заставили жевать! Зато помогло чудесно. Головную боль как рукой сняло и избавило от икоты. Память, правда, не вернуло, но в жизни не может быть идеальным все.

Понятное дело, что гостей в это не самое доброе утро я видеть не хотела, но в комнату постучались. За порогом стояла незнакомая голубоглазая блондинка в сером пиджаке некромантов.

– Честное слово, некромант не нужен, – проговорила я. – Нам не настолько плохо.

– Ты Эда Амбер? – удивленная странным приветствием, спросила она.

– Вообще, сейчас я даже в этом не уверена, – пробормотала в ответ и кивнула, приглашая ее зайти.

Потом вспомнила, что в комнате случился локальный апокалипсис и воцарился бардак, но было поздно. Девушка уже переступила через порог и успела оглядеться.

– Сложное зелье вчера варила, – соврала я, хотя она ни о чем не спрашивала. – Ты что хотела-то?

– У нас крольчиха заболела, – проговорила она.

– Крольчиха – это не кличка? – уточнила я. – Тогда тебе не к зельевару нужно, а к зоомагу.

– Это да. – Она замялась. – Но в общежитии запрещено держать животных. Если узнают, у нас с соседкой будут неприятности. Может, какое-нибудь исцеляющее зелье?

Киран не нашел лучшего момента, чтобы в одном полотенце, обвернутом вокруг бедер, выйти из ванной. Обнаружив, что девушек в комнате стало на одну больше, он обескураженно замер и позволил разглядеть красивый рельефный торс во всей мускулистой красе. После секундного замешательства вкрадчивым движением руки он схватился за полотенце, чтобы не соскочило на пол, и очаровательно улыбнулся:

– Доброе утро, дамы.