Даша на Луне

* * *

Десяток часов спустя наше романтическое путешествие на баркасе подошло к концу. Было раннее-раннее утро. Солнце еще не до конца выглянуло из-за горизонта, с трудом пробивая висящий над волнами плотный утренний туман.

Я потянулась, разминая затекшие от сна на жесткой скамье ноги, и душераздирающе зевнула.

— Кофе будешь? — спросила сидящая у борта с неизменной сигаретой Посредник. — Учти, это последний шанс у тебя попить приличный кофе.

— ???? — сморщила я лоб.

— Там, куда мы с тобой отправляемся, нет хорошего кофе. Потому что…

— Знаю, знаю… — отмахнулась я, — потому что на кухне дежурит Гитлер, — но кружку взяла.

Верная себе Посредник набубенила туда от души сахара и, скорее всего, рома. Я так решила, поскольку после первого глотка мир стал определенно добрей. Или это солнце поднялось выше?

Баркас, тарахтя двигателем, бодро плыл, раздвигая пряди тумана. Вдруг прямо по курсу из тумана выплыла огромная, многометровая стена из ржавого железа. Я как зачарованная смотрела, как прямо над нами, высоко-высоко, на уровне крыши девятиэтажки, проплывают огромные, размером с дом, буквы C и M.

— Дальше будет…A и CGM. Это «Марко Поло» — самый большой в мире контейнеровоз, — пояснила Посредник, проследив за моим взглядом.

Наш баркас, не снижая скорости, заложил вираж, чуть не врезавшись в борт контейнеровоза, и двинулся параллельным курсом, подпрыгивая на бурунах, которые оставлял его огромный собрат, плывший, не снижая скорости и никак не реагируя на наше присутствие.

— Какой он огромный… — в восхищении прошептала я, — целый плавучий город.

— Город без людей, — уточнила Посредник. — Несмотря на то, что этот контейнеровоз больше, чем «Нимиц» — самый крупный из авианосцев США, штатный экипаж «Марко» составляет всего пятнадцать человек.

— Всего пятнадцать? На «Гармонии» только охранников было больше. А тут товаров на миллион долларов, небось.

— Товаров тут на четыре с половиной миллиарда долларов. А что касается краж, Даша, безопаснее пить расплавленный уран, чем пытаться ограбить «Норденшёльд».

— Но ОО ведь ограбил?

— Типун тебе на язык, Даша, — шикнула на меня Посредник, — даже в шутку таких вещей вслух говорить нельзя. Тут и у стен есть уши, — добавила она, кивая на любопытных матросов, которые пили утренний кофе и разглядывали нас, думая, что мы этого не замечаем.

Тем временем баркас, потихоньку обгоняя контейнеровоз, добрался до нужной точки и хрипло, простуженно загудел. Сверху раздался звонкий, металлический рев марсианского треножника, от которого у меня зашатались пломбы в зубах, — контейнеровоз давал понять, что понял маневр баркаса.

Через пару минут сверху, пробивая слои тумана, на палубу баркаса упала веревка с петлей внизу. Самая обычная веревка. Я схватила свой рюкзачок, вставила ногу в веревочную петлю, обхватила стоящую в этой же петле Посредника и вознеслась, помахав на прощание морякам.

Еще пару месяцев назад я совершенно точно потеряла бы сознание от страха. Сейчас же, я неслась сквозь слои тумана, держась за натянутую веревку одной рукой.

— Какие наши дальнейшие планы? — спросила я у висящей рядом Посредника. — Нам вообще тут рады?

— Нас тут терпят. ОО использует контейнеровоз «Норденшёльд» как прикрытие. Никто в здравом уме не будет с ними связываться, так что нас не станут тут искать. А после твоего полета на ОО и так будет объявлена охота, так что «Норденшёльдом» больше, «Норденшёльдом» меньше — без разницы.

К этому моменту мы уже поднялись над туманом и висели на головокружительной высоте у борта судна. Тонкая паучья ножка крана медленно поворачивалась, неся нас к палубе.

— Как ты понимаешь, ОО договорился не с «Норденшёльд», а непосредственно с командой. Деньги — это ключ к любому замку. Офис перевозчика в Европе о нас ни сном ни духом. Именно поэтому контейнеровоз не был остановлен и нам не спустили трап — датчики, которые отслеживают движение корабля и работу отдельных механизмов, очень сложно обмануть.

Последние слова Посредник договаривала уже на палубе, где нас встретили два хмурых моряка в желтых дождевиках. Как и говорила Посредник, рады нам они не были. Но готовы были терпеть.

Дальше нас ждал многокилометровый путь сквозь дебри корабля. И я нисколечко не преувеличиваю. Многокилометровый. Мы шли, спускаясь за ярусом ярус, извилистым, окольным путем, чтобы избегать камер, петляли коридорами мимо бесконечных труб и кабелей.

В одном из отсеков нас ждала предельно странная конструкция. Из пола, словно диковинный стальной гриб, возвышалась широкая металлическая труба с дверцей. Сверху труба напоминала сверло с множеством поблескивающих резцов. Думаю, что-то подобное видели мои соседи сверху, когда мой отчим просверлим им пол, вешая люстру.

По временно проложенным стойкам к этому наросту бежали толстые кабели и гудящие от пропускаемого воздуха гибкие воздуховоды.

— Это шлюз, — из-за шума Посредник почти кричала, — наша подводная лодка пристыкована ко дну контейнеровоза. Мы получаем электричество и воздух из корабельной сети. После того, как мы позаимствовали у американцев шатл, за нашей подлодкой началась настоящая охота. Так что мы пересекаем океан под брюхом контейнеровоза.

— Я думала, мы будем плыть на контейнеровозе.

— Слишком опасно. Вся команда ОО находится на лодке. В случае если нас засекут, мы отстрелим крепления и уйдем на глубину, оставив шлюз на память.

Сказав это, Посредник нажала на горящую красным кнопку, и через секунду дверцы шлюза разъехались в стороны, открыв узкий вертикальный пенал лифтовой кабинки.

Мне подумалось, что, несмотря на то, что я пока не знакома с командой подводной лодки, я кое-что о них знаю. Среди них определённо нет толстых. И высоких, уточнила я, подгибая ноги в коленях, чтобы влезть в кабинку.

Через несколько секунд двери лифта открылись, и я оказалась в огромном, ярко освещенном зале, чьими стенами были полукруглые борта подводной лодки. Прямо передо мной, на решетчатом полу стоял опутанный проводами космический самолет X-37B производства «Боинг».

Единственный и неповторимый. Украденный командой ОО прямо с орбиты специально для моего полёта.

Несколько техников в белых халатах занимались установкой оборудования в кабину. Я замерла в немом восхищении. Именно на этой лобастой, похожей на касатку машине я поднимусь в космос.

Когда-то давным-давно, еще ребенком, проезжая на юг через Москву, я видела стоящий на вечном приколе в Парке Горького «Буран». Советский шатл поражал своими размерами — в реальности он казался много больше, чем на фотографиях и архивной съемке.

В случае с моим шатлом ситуация была прямо противоположная. Маленький, аккуратный, с крыльями, более похожими на плавники, он казался скорее игрушкой, чем настоящим, выдержавшим семь полетов в космос кораблем. Я подошла к шатлу, чтобы, встав на цыпочки, поцеловать его черный холодный нос.

— Как его зовут? — спросила я техников. — Я ни за что не поверю, что вы зовете его X-37B в разговорах между собой.

— «Ынха-5», — сказал один из техников. — На этом имени настоял представитель субподрядчика. А ты, я полагаю, его пилот Дарья?

— Ага, — ответила я и сделала книксен.

Дальше началась суматоха.

Техники, инженеры, программисты, не занятые на дежурстве моряки окружили меня и Посредника шумной, гомонящей на нескольких языках толпой. Меня тянули то в одну сторону, чтобы показать мне стоящие в стеклянных колпаках три алых скафандра, то в другую, где на стенде красовалось кресло-катапульта.

Я улыбалась, жала руки, купаясь в приветствиях и комплиментах. Из зала сборки нашу толпу деликатно и с извинениями выдворили в кают-компанию, где был уже накрыт стол. И мы продолжили знакомство, правда, уже по очереди, так как кают-компания, узкое и невысокое помещение, просто не могло одновременно вместить всех желающих познакомиться со мной.

Увы и ах — все остальные помещения нашей подводной лодки, кроме зала сборки, были крохотными. Узкие коридоры с трубопроводами вдоль стен и со стальными дверями через каждые несколько метров, крохотные каютки на двух человек, похожие на распиленное пополам плацкартное купе, туалеты размером с холодильник и прочие прелести.

Лодка была стара. Это чувствовалось во всем — в изгибах труб, в стальном литье ступеней, в ребрах жесткости на её бортах. И одновременно — ультрасовременна. Вдоль коридоров змеились светящиеся полосы светодиодных лент, отсутствующие иллюминаторы заменяли мониторы высокой четкости, параллельно чугунным трубам были проложены сетевые кабели.

Воздух пах тоже странно. Влажная морская сырость соседствовала со столь любимым мужчинами «ароматом новой машины», с легким привкусом озона и ароматом цветов. Да, да — в лодке повсюду росли цветы. Можно сказать, что это был особый, фирменный штрих ОО с его негласным девизом «У нас есть планы внутри планов внутри планов…» и так далее, пока не надоест перечислять.

На деле это выливалось в то, что за что бы ОО ни брался, всё было продумано до мелочей — создано лучшими специалистами в своей отрасли, обсуждено в конкурирующих между собой аналитических группах, смоделировано десятью разными способами и только тогда принято к исполнению.

Еще к середине этого пути проектируемое устройство становилось лучшим в отрасли. А к концу этот шедевр инженерного искусства можно было в Парижской палате мер и весов под колпак ставить. Эталоном.

Так что, когда ОО понадобилась подводная лодка, он не остановился на простом апгрейте созданной еще в фашистской Германии дизельной утопленницы, а создал, по сути, крохотный мирок, в котором, несмотря на тесноту, могли жить и работать несколько десятков специалистов.

По углам жилых помещений была проложена специальная труба, являющаяся эффективной гидропонной системой, из которой росли буйно цветущие лианы, поднимающиеся по стенам. Фальшивые иллюминаторы-мониторы транслировали вид океанской поверхности.

Если немного подключить воображение, можно представить, что я плыву на том самом книжном «Наутилусе» под командованием Капитана Никто, первого в мире члена хакерской группировки «Анонимус». Сходства добавляет то, что нашей лодкой управляет высокий смуглый мужчина без имени, фамилии и национальности.

Просто Капитан.

Кстати, когда я обнаружила на стенах сделанные маркерами рисунки богини Кали, я сначала подумала, что команда так шутит, подчёркивая сходство с романом Жюля Верна. Счаз. Оказалось, что экипаж лодки состоит из бойцов картеля «Кали». Того самого, что перещеголял жестокостью даже Пабло Эскобара.

Даже не пробуйте гуглить. Я-то, дура, погуглила. И потом уснуть не могла. И не потому, что я такая чувствительная, а потому что весь этот ужас творили эти самые улыбчивые, белозубые парни, с которыми я в кают-компании шутила. А если и не они, то их отцы и братья.

Посредник, когда я поделились с ней опасениями, сказала, что многие люди просто лишены возможности выбирать между добром и злом. Нам, сытым и богатым членам золотого миллиарда, хорошо рассуждать о Совести, Морали и других понятиях, что пишутся с большой буквы. А если ты родился в бандитском квазигосударстве, условной Колумбии, которое является только легальной ширмой для группирок наркоторговцев? Ты можешь выбирать из двух вариантов своей судьбы — либо ты вступаешь в картель, смирившись с рутинной, обыденной жестокостью, либо ты участвуешь в выращивании коки в качестве сначала раба, а потом удобрения. И что не стоит их опасаться — они не маньяки-убийцы и не людоеды. По крайней мере, не больше чем все остальные люди.

— Ага, — сказала я, но, видно, как-то не до конца согласилась, поскольку читающая лица людей как открытую книгу Посредник добавила:

— А что касается их опасности для тебя лично, то не забывай, что сделают с ними и их семьями бароны, если сделка с ОО сорвется.

Я немного успокоилась, но, как в случае с ложечками, которые нашлись, осадочек остался. Но что делать? «Ты далеко от Канзаса, Даша».