Чудище поганое

Глава IV НЕВЕДОМО ГДЕ

Первое, что поразило Димку, так это небо. Не серое, облачное, какое он, проснувшись утром, увидел в окно, и не голубое, чистое, какое он уже третий день мечтал увидеть. Небо было ярко-зеленое, как молодая трава. А на этом небе сияли сразу два солнца, одно почти нормальное, золотистое, а другое — темно-голубое или светло-синее — понимай, как хошь. Лосев знал, что если такие краски, желтую и голубую, смешать, то получится зеленый цвет. Здесь же, должно быть, лучи света от двух солнц смешивались в атмосфере, и небо выглядело зеленым.

Сначала Димка увидел только эти два солнца и небо, потому что лежал на спине — именно так, как ехал по «ледяной горке». Потом он встал на ноги и удивился еще больше.

Вокруг него до самого горизонта простиралась каменистая пустыня. Ровная, как стол, без единого деревца или кустика. Только выжженная земля, покрытая узором трещин, да многочисленные камни, размером от гравия до валуна.

А за спиной у Димки стоял… черный шкаф с открытыми настежь дверцами, точно такой же, как на бабушкином чердаке. Только пыли на нем гораздо больше, и от этого он казался не черным, а серо-желтым. Но внутри шкафа просматривалась сплошная черная тьма — точно такая же, как внутри того, бабушкиного.

Лосев пощипал себя за локоть. Нет, он не спит, ничего ему не снится!

Два солнца! Зеленое небо! Это же значит, что он на другой планете! И не только на другой планете, а в другой планетной системе, потому что в Солнечной системе никакого второго солнца нет. Может, даже в другой галактике.

Голова отказывалась в такое верить. Прямо как в фильме «Звездные врата», который Димка смотрел по телевизору! Там тоже американские коммандос и археолог-египтолог нашли внутри пирамиды какую-то штуковину, через которую перебрались в другую галактику. Но одно дело — египетская пирамида, а другое — бабушкин чердак! Кто же знал, что оттуда всего-навсего за час можно перебраться неведомо куда?!

Правда, вслед за этим Лосев забеспокоился. Во-первых, насчет себя самого. Конечно, воздуха тут хватало и, похоже, никаких ядовитых газов в нем не имелось, иначе бы Димка уже коньки отбросил. Но ведь в воздухе могут и всякие там бактерии быть, вирусы или еще что-нибудь опасное. Например, такое, как в фильме «Чужие», когда внутри людей поселяются зловредные чудовища, не то тараканы, не то осьминоги! Вдруг Димка уже проглотил с воздухом что-нибудь этакое?! Во-вторых, Лосев испугался и насчет родной Земли. Ведь раз он добрался сюда по этому ходу, то и здешние жители-инопланетяне могут пролезть на Землю, прямо к бабушке на чердак! Во всех фильмах, кроме, пожалуй, «Вавилона-5», инопланетяне жутко злые, ужасные и все время мечтают покорить землян. Правда, пока в пустыне ничего похожего на инопланетян не появилось, но ведь когда они появятся — поздно будет…

В общем, Димка понял, что надо поскорее залезать обратно в шкаф и возвращаться домой. Все равно тут вокруг пустыня и ничего интересного, кроме двух солнц и зеленого неба, не видно. Он уже подошел к шкафу, как вдруг подумал, что опасно оставлять его открытым. Черт его знает, может, сюда через полчаса инопланетяне прибегут и тоже захотят в шкаф залезть. Только вылезешь к бабушке на чердак, а следом за тобой какой-нибудь восьминогий шестиглаз выползет! Димка вытащил из кармана ключ и сунул его в замочную скважину с внутренней стороны дверцы. Ключ к скважине подошел, но, когда Лосев попытался его провернуть, ничего не получилось. То ли бородка ключа к замку не подходила, то ли просто в замок набилась здешняя пыль.

Димка понадеялся на второй вариант. То есть подумал, что если он как следует продует замок, то ключ в конце кондов провернется. Поэтому он вытащил ключ из замка и стал усердно дуть в замочную скважину. Потом вновь вставил ключ и попробовал провернуть — опять ничего не вышло.

Наверно, Лосеву следовало сообразить, что раз здешний шкаф простоял тут, на этой планете, неведомое количество лет с открытыми дверцами и за это время никакие восьминогие шестиглазы к бабушке на чердак не пробирались, то ничего ужасного не случится, если его оставить открытым. Гораздо важнее подняться на уклон, по которому Димка съехал несколько минут назад. Ведь этот уклон намного круче ледяной горки в Димкином дворе на детской площадке. Лосев несколько раз пытался взобраться на ту горку по ледяному скату, не держась за бортики, но безуспешно. Надо думать, что здесь у него и подавно шансов нет.

Но Димка сосредоточился на замочной скважине: продувал, вставлял ключ, пытался провернуть… И так раз пять. Но толку никакого. Наконец, он решил бросить это бесполезное занятие и полезть в шкаф, но тут внезапно услышал какой-то непонятный звук.

Странным этот звук показался потому, что не походил ни на один из звуков, какие Димке доводилось слышать прежде. Не то шорох, не то стон, не то лепет какой-то…

Лосев перестал возиться с ключом и повернул голову в ту сторону, откуда долетел странный звук. Нет, ничего, способного издавать шорохи, стоны или лепет, он не заметил. Все та же пустыня, потрескавшаяся земля, песок да камни разных размеров. Конечно, песок, если его гонит ветер, шуршит, но шорох, какой послышался Димке, звучал совсем не так. И если б мелкие камешки по какой-то причине начали сыпаться и шуршать, это был бы совсем иной шум. Нет, Димка был готов поклясться, что услышанный им звук произвело какое-то живое существо. Если, конечно, ему этот звук не померещился.

Звук повторился. На сей раз Димка более точно определил, откуда этот шорох-стон-лепет исходит. Звук слышался из-за небольшого бугорка, расположенного метрах в десяти от шкафа.

Нельзя сказать, будто Лосев, убедившись, что не ослышался, сильно обрадовался. Все-таки тут другая планета как-никак! Сам по себе в общем-то звук не вызывал особого страха, потому как был негромкий и в нем не слышалось ничего угрожающего. Во всяком случае он не походил ни на змеиное шипение, ни на осиное жужжание. Наоборот, в этом звуке чудилась не то жалоба какая-то, не то мольба о помощи…

Но сразу бежать к бугорку и интересоваться, кто же там сигналы бедствия подает, Димка не стал. Во-первых, потому что прекрасно понимал: он находится в каком-то другом мире, где звуки, кажущиеся призывом о помощи, на самом деле могут означать нечто совсем другое. Например, какой-нибудь обитатель здешней пустыни, увидев чужака, забравшегося на территорию, которую абориген привык считать своей, начал издавать звуки, означающие: «Прочь отсюда! Здесь моя земля, и я тебя в гости не звал!» При этом не важно, разумный это обитатель или не очень. Даже кошки свою территорию метят… Опять же, то, что этот самый инопланетянин или инопланетное животное не орет во всю глотку, а издает такой тихий звук, вовсе не означает, что он совсем маленький. Бугорок все-таки около метра высотой. В лежачем положении за ним может кто-нибудь огромный с дубиной скрываться, типа питекантропа или свирепого неандертальца, каких Димка видел в Историческом музее. Да и зверюга ростом с тигра там тоже может замаскироваться. Сунешься туда, а он как выпрыгнет!

Что лучше, повстречать тут какого-нибудь первобытного охотника или неразумную зверюгу, Лосев не знал. Конечно, с более-менее разумным первобытным есть шанс разойтись мирно, ежели он, к примеру, не окажется людоедом. Да и зверюга в принципе может не сожрать, если Димка покажется ей несъедобным. Только вот шансов на это мало. В такой пустыне, поди-ка, живности водится не так уж много. А потому здешние обитатели, разумные или неразумные, небось особо не привередничают. Что на зуб попадется, то и лопают. В том числе и Димку могут схрупать, даже при том, что он костлявый.

Самое оно залезть бы обратно в шкаф, затворить дверцу и хотя бы спрятаться, если не удастся убежать вверх по скользкому, как ледяная горка, уклону. В конце концов, раз этот шкаф стоял тут не один год с открытой дверцей, а здешние существа не вылезали к бабушке на чердак, то они скорее всего боятся темноты. К тому же если Димка заползет в шкаф, то скроется в черном тумане и станет для них невидимым. Правда, могут по запаху учуять, если у них обоняние, как у собак, но навряд ли рискнут соваться во тьму и холод. Тут ведь жарко в пустыне, аж целых два солнца светит, и все животные, наверное, теплолюбивые…

В общем, Лосев уже решил прятаться в шкаф, но тут из-за бугорка опять послышался таинственный звук. На сей раз он показался Димке намного более членораздельным и похожим на человеческую речь. Более того, Лосеву показалось, будто он слышит знакомое слово:

— Пи-ить…

Сначала Димка подумал, что он принял случайное сочетание звуков за русское слово. Ведь не обязаны же жители другой планеты говорить по-русски, если даже на самой Земле существует множество разных языков! Даже в одной России сто с лишним разных народов живет и у каждого — свой родной язык.

Вместе с тем то, что кто-то из-за бугорка просит пить, не показалось Димке странным. Он бы и сам сейчас с удовольствием попил пепси-колы или даже какой-нибудь прохладной минералочки. Потому что вокруг сплошная пустыня, а с неба вовсю пекут аж два солнца Пока Димка отогревался после хождения в черном тумане по холодному и скользкому как лед полу, ему тут даже нравилось, но он еще и часа в здешних местах не пробыл. А через час-другой, возможно, и у него от жары и сухости все в глотке пересохнет так, что и говорить по человечески трудно будет.

Потом Димка неожиданно сообразил: если тот, кто находится за бугорком, действительно просит пить, а не издает случайные звуки, значит, он по-русски понимает. Стало быть, с ним поговорить можно! Ну, а если не отзовется, значит, ничего этот тип не понимает и пищит что-нибудь на своем, местном языке, который Лосеву, в свою очередь, нипочем не понять. Тем более что у Димки по английскому «тройка» за год. Мама ворчала, что у него никаких способностей к языкам нету.

Конечно, Димка не мог не задуматься над тем, откуда тут, в другом мире, мог взяться человек, говорящий по-русски. Единственное объяснение, пришедшее на ум, состояло в том, что человек попал сюда точно так же, как сам Лосев, то есть через бабушкин шкаф. Только кто же это мог быть? Ведь и шкаф стоял запертым снаружи, и ход на бабушкин чердак все время запирался. Даже если представить себе, что какой-нибудь жулик, решивший чего-нибудь стащить с чердака, или бомж, которому ночевать негде, потихоньку залез на чердак через слуховое окошко, нашел ключ в старом диване, а потом забрался в черный шкаф и запер за собой дверцу, то не мог сделать это иначе, как изнутри. То есть унеся ключ сюда, в этот инопланетный мир. И тогда Димка не нашел бы этого ключа в диване… Впрочем, может, там два ключа было?…

Предполагать Димка мог сколько угодно, но проверить, кто же там, за бугорком, скрывается, можно, только приблизившись к этому месту. На это Лосев пока решиться не мог. Потому что и с неандертальцем (особенно если у него еще и дубина при себе окажется!), и со здешней зверюгой (если она типа тигра или крокодила), и даже с обычным российским бомжом ему встречаться не хотелось. Поэтому Димка решил, что самое безопасное — вступить в переговоры. Тем более что до его ушей уже в пятый раз долетело жалобное, не очень внятное, но все же хорошо различимое:

— Пи-ить…

Лосев набрался духу и позвал:

— Эй, кто там?!

— Я-а… — донеслось из-за бугорка. Голос слабый и какой-то дрожащий, будто это существо находится при последнем издыхании. Впрочем, Димка еще не до конца поверил в то, что его поняли, а не просто испустили стон.

— Кто ты? — настороженно спросил Лосев. — Как тебя зовут?

— Н-не знаю… — услышал он в ответ вполне отчетливый лепет. — П-пи-ить…

Теперь Димка окончательно убедился, что забугорное существо его понимает, но легче от этого не стало. Если существо разумное, то почему же не знает, кто оно такое?! Даже бомжи, насколько Лосев наслышан, которые, случается, забывают свои настоящие имена и фамилии, все-таки отзываются на клички. Не знают, как себя называть, одни только психи…

Как вести себя, когда поблизости псих, Димка не знал. Конечно, папа говорил, что сумасшедшие бывают разные. Одни ведут себя тихо и ни на кого не нападают, а другие — буйствуют и очень опасны. Но бывают и такие, что в обычное время тише воды ниже травы, от нормального не отличишь, а потом ни с того ни с сего начинают беситься, набрасываться на людей, все ломать и крушить. Так и этот, за бугорком, сейчас жалобно стонет, а потом, когда Димка подойдет, разъярится и начнет в него камнями швыряться…

И тут Лосев додумался, как можно, не подходя слишком близко, разглядеть то, что скрывается за бугорком. Во-первых, можно отойти влево или вправо от черного шкафа и заглянуть сбоку, а во-вторых, можно вскарабкаться на шкаф и посмотреть сверху.

Отойти от шкафа Димка побоялся. Потому что за бугорком мог прятаться вовсе не псих, а какой-нибудь хитрый жулик, который только того и ждет, чтоб Димка отошел от дверцы. Выскочит, добежит до шкафа и отрежет Лосеву путь к отступлению… Правда, зачем это может жулику понадобиться, Димка сообразить не успел, но все же решил, что спокойнее всего просто залезть на шкаф и посмотреть оттуда.

Правда, забраться на шкаф оказалось не так-то просто, все-таки метра полтора в высоту, а Димка покамест только до метра сорока пяти дорос. Поэтому, чтобы влезть на шкаф, ему пришлось подкатить небольшой валунчик размером с футбольный мяч. Встав на камень, Лосев сумел упереться руками, выжаться вверх и забросить коленку на шкаф. Ну а потом и все остальное туда втащил. Выпрямившись во весь рост, Димка смог хорошо разглядеть все, что творилось за бугорком.

Самое удивительное то, что ни жулика, ни бомжа, ни психа, и никакого человека вообще, он там не увидел. Впрочем, он не увидел там и никакого инопланетного существа, во всяком случае, большого размера.

Но ведь кто-то стонал там: «Пи-ить!» — и вполне осмысленно отзывался на Димкины вопросы?! Неужели на Димку глюки накатили? Или, может, тот, кто стонал и лепетал, не за этим бугорком прячется? Лосев повертел головой по сторонам, даже за спину посмотрел на всякий случай, но ничего не обнаружил. Со шкафа Димке было видно далеко, тем более что в пустыне особых возвышенностей не существовало. Нет, ничего похожего на человека разглядеть не удалось. Да и вообще ничего живого не видно. Камни, песок, потрескавшаяся земля — ни кустика, ни травинки, не говоря уже о всяких там ящерицах и тушканчиках, какие, как известно Димке, обитают в пустынях. А за тем самым бугорком, откуда Лосев слышал «Пи-ить», лежал всего один небольшой продолговатый камешек. Темно-серый такой, как большинство здешних валунов. Кто же тогда пищал?