Червь Могильных Холмов

Глава 13

Где-то за спиной испуганно ойкнула Виока.

Легким движением, как в танце, уйдя с линии атаки, Тидред пропустил противника мимо себя и звучно хлопнул того концом посоха ниже спины. В толпе раздался хохот. Не ожидавший такого развития событий, верзила по инерции понесся вперед и чуть не упал, остановившись лишь перед окружавшими свободный пятачок людьми.

Червь обернулся и, увидав, что парочка у стены внимательно смотрит за его действиями, продолжил разыгрывать свою партию.

Шрамированное лицо сконфуженного воина исказилось от гнева и он, схватив меч уже обеими руками, вновь бросился на врага. В этот раз Червь позволил двуручнику удариться о сталь посоха. Он отбивал яростные атаки гиганта порхая, как дирейский махаон. Концы его оружия поочередно высекали искры из опускающегося на него длинного, тяжелого лезвия, а сам он виделся зрителям, как смазавшийся в движении волчок.

Проведя в таком ритме некоторое время, Тидред наслаждался боем, как хорошей тренировкой. Он уходил от слишком медленных для него ударов, нагибался, подпрыгивал, пропуская под собой меч воина. Наконец ему это надоело, да и пора уже было заканчивать. Заметив, что противник немного устал, он нанес удар по левой ключице. Отчетливо хрустнула кость. Ветеран на миг остановился от боли, но быстро придя в себя, снова взялся за меч одной здоровой рукой. Собрав оставшиеся силы, громила бросился в самоубийственную атаку, уже совсем не заботясь об обороне.

Тидред встретил его коротким ударом в коленную чашечку. Воин взвыл от боли и припал на раненую правую ногу. Не теряя времени, Червь поразил противнику второй коленный сустав, уже на левой и сразу же тяжелый посох сломал ключицу со стороны руки, державшей двуручник. Меч выскользнул из непослушной теперь ладони и со звоном упал на брусчатку. Ноги воина подкосились и он опустился на разбитые колени.

— Хватит, – простонал он. – Ты выиграл. Я сдаюсь.

Но Червь уже не смог (а скорее не захотел) остановить движение своей руки и окованный сталью конец посоха с хрустом и чмоканьем проломил воину височную кость, на половину ладони погрузившись в мозг.

Мертвый гигант рухнул на камни базарной площади, глухо стукнувшись о них разбитым черепом.

Толпа затихла. Создавалось впечатление, что люди опасаются даже громко дышать.

Тидред бросил окровавленное оружие его хозяину и молча указал на лежащий рядом с телом двуручник. Тот понимающе кивнул и направился к выпавшему во время драки мечу. Остальной люд, не желавший ранее мешать участникам поединка, принялся поднимать свои брошенные перед началом схватки копья и разнообразные клинки. Какой-то высокий толстяк подобрал секиру.

Горожане потихоньку стали расходиться, негромко обсуждая друг с другом только что увиденный бой. Тем более, что вдали уже заблестели наконечники копий городского патруля и никто из них не хотел попасть под горячую руку какого-нибудь ретивого стражника.

Через несколько мгновений у цветочной лавки остались стоять только Тидред, парочка осмелевших, но пребывающих еще под впечатлением от произошедшей перед их глазами схватки, аристократов, да прижимающая к груди врученные ей перед боем вещи Виока.

Первым делом Червь подошел к девочке, забрал то, что оставлял накануне драки и, закинув меч за спину, а сумку на плечо, приблизился к благородным.

– Я думаю, что теперь этот увалень больше не доставит вам хлопот, – сказал он, глядя в глаза рыжеволосому юноше.

— Благодарю вас, господин рыцарь! — на миг обернувшись к девушке и уловив ее слабый кивок, виконт продолжил: — Мы оба благодарим вас.

– Ну что вы! Не стоит! – Червь выставил ладони вперед, как бы останавливая начавшуюся горячую тираду юноши. — Только ради одного вашего имени мне стоило вмешаться. Ведь граф Пинцо приходится вам батюшкой, если я не ошибаюсь?

– Совершенно верно, — Тидред не понял — ему показалось или он действительно не услышал в голосе юноши особой гордости. – Астераль де Пинцо действительно мой отец, а госпоже де Лимайен он приходится троюродным дядюшкой.

– Это замечательно! -- Червь изобразил на лице чуть ли не выражение восторга. – Как жаль, что я никогда не встречался с ним лично! Мне приходилось слышать, что это прекрасный человек.

– Ну, слухи, вероятно, несколько преувеличены, – снова взглянув на свою спутницу, робко возразил молодой человек. – Но он бывает в хорошем расположении духа и в эти моменты действительно становится заметно, что отец добр, хоть и строг.

"Так, – подумал Червь, – видимо отношения у виконта с главой семьи несколько натянуты".

– И я обязательно поставлю его в известность о сегодняшнем происшествии, – поспешно добавил юноша. – Он непременно захочет увидеться с вами и, я думаю, поблагодарить вас лично. Будет ли вам удобно посетить наше имение сегодня вечером, господин рыцарь?

– Прекрасно! – Тидред облегченно выдохнул про себя, дождавшись, наконец, того, ради чего и затеял весь этот цирк. – Непременно буду. А сейчас – позвольте мне покинуть вас и эту очаровательную девушку. У меня остались еще кое-какие дела в этом городе.

– Ах, конечно! Конечно! – наперебой заговорили молодые аристократы. – Мы вам очень благодарны и с нетерпением будем ожидать вашего визита!

Червь изобразил небольшой поклон и оставил парочку самих разбираться с подоспевшими стражниками. Но не успел он сделать и пары шагов, как его окликнул виконт:

– Простите, господин рыцарь!

– Да? – Тидред обернулся.

– Не будете ли вы любезны назвать ваше имя, чтобы мы могли передать его батюшке?

– О, конечно! Меня зовут Тидред. Тидред из Ниоды.

И, более не обращая на них внимания, Червь поспешил к стоящей в одиночестве Виоке.

– Пойдем, – обратился он к ней будто ничего значимого не произошло. – Нужно еще купить тебе пару книг и перья с чернилами.

Девочка побрела с рядом ним и вдруг тихонько произнесла:

– Ты злой.

Тидред посмотрел на Виоку в ожидании продолжения этого негромкого заявления.

– Ты мог просто выбить у того воина меч. Или пощадить его когда он уже лишился оружия. Ты очень хорош в бою, Тидред.

– Мог бы.

– Тогда почему ты не сделал этого? – Виока схватила Червя за руку и попыталась заглянуть ему в глаза.

Тидред аккуратно вытащил свою мозолистую ладонь из маленькой теплой ладошки девочки и отвернулся.

– Мне нужно было чтобы схватка поразила виконта до глубины души. А ничего не западает в память так, как картина жестокой смерти.

– Зачем? Ведь ты даже не хотел вмешиваться до того момента, пока тот пьяница в толпе не назвал его имени.

– Имени его отца, – поправил девочку Тидред.

– Ну отца. Какая разница? Ты же хотел увидеть как тот воин располовинит виконта. Ты сам говорил. А потом убил его. Да еще и после того, как он попросил пощады.

– Послушай, Виока – Червь не обязан был отчитываться перед маленькой спутницей за свои действия, но все же счел нужным их объяснить. – Ты знаешь в каком городе наиболее надежные банки?

– Нет.

– В Седере. А принадлежит он, как ты слышала, графу Пинцо, сыну которого я сегодня спас жизнь. Теперь понимаешь?

Девочка молча помотала головой. Тидред вздохнул.

– Сегодня вечером мы идем на встречу с главным банкиром Седера. После беседы с ним, он проникнется ко мне уважением. Я в этом уверен, так как знаю что ему говорить. И следующим шагом будет оказанное мне им высочайшее доверие, сдобренное отеческой благодарностью за спасение сына. А вот уже после этого где бы мы с тобой не находились, в любом городе Инсадии, а то и всего Эргона, сможем всегда оставить деньги на мое имя в любом из банков. Либо взять их. Потому что банк папаши этого сопляка обладает очень хорошей репутацией на довольно обширной территории. Денег я собираюсь добыть очень много. Это необходимо мне для моих личных целей. И таскать с собой постоянно мешки с золотом я не намерен, потому как они здорово будут замедлять нас в дороге. Ясно?

– Теперь понятно, – девочка задумалась. – А для каких целей тебе нужна гора золота?

– Узнаешь в свое время. Когда закончишь учебу, например.

На некоторое время между ними воцарилось молчание.

– Много золота – это хорошо, – выдала Виока, закончив этой глубокомысленной фразой разговор, когда они, наконец, подошли к книжным рядам.

Там Червь взял для Виоки пару толстых книг в кожаном переплете, чернильницу, пузырек чернил, несколько кистей, свечи и связку перьев.

– А свечи зачем? Я что, буду писать по ночам? – озадаченно спросила девочка.

– Ты будешь писать тогда, когда будет на это время. И когда я сочту это нужным, – ответил начавший уже уставать от ее вопросов Тидред.

Поглядев на небо, он увидел, что солнце спряталось за Оком Старца на шпиле купола храма. Это значило, что пора забирать заказ и покупатели вернулись к кузнице.

Здоровяк сразу протянул подошедшему Червю сверток из мешковины, раскрыв который воин увидел то, что, собственно, и хотел увидеть – двадцать блестящих, остро заточенных металлических игл. Поблагодарив мастера одной серебряной монетой сверх требуемой оплаты, Тидред ссыпал их в сумку.

Отоварившись еще по мелочи, воин и девочка вышли с территории, занятой палатками.

– А иголки зачем? – не унималась с вопросами девочка.

– Затем, – нахмурился Червь. – Тебе об этом думать не следует. По крайней мере пока.

Хоть Тидред и не планировал возвращаться в гостиницу, а хотел от рынка идти сразу к герцогу, количество купленного заставило его немного изменить планы и вернуться в снимаемую комнату. После оплаты гостиницы на неделю вперед, содержания двух лошадей в конюшне и покупок на базаре Лаезна, денег у него почти не осталось, хотя приобрел он лишь часть необходимых в дороге к Шикатре вещей.

Здесь Червь оставил все то, что не требовалось ему в данную минуту и, пообедав на оставшиеся монеты, они второй раз за этот день покинули гостиницу. Виоку, подумав, Тидред решил взять с собой, строго-настрого наказав хозяину "Сонного кучера" не позволять кому-либо входить в их комнату. Впрочем, он не поленился перед выходом поставить для верности несколько сторожевых ловушек.

Через некоторое время воин и девочка стояли у роскошного трехэтажного здания с красовавшейся на ней вывеской "Золотая грива" и расположенным сразу под надписью большим рисунком головы оскалившегося льва.

Газон во дворе гостиницы для знати пестрел стоящими на нем разноцветными шатрами, занимающими почти все пространство перед фасадом. Видимо это были жилища тех из верных слуг герцога, что не вместились в само здание, как рассказывал Червю накануне хозяин "Сонного кучера". Тидред и следующая за ним, как собачонка, Виока не медля вошли в парадный вход.

В комнате, первой встречающей гостей, расположилась небольшая группа воинов, в надраенных до блеска доспехах. Четверо сидели в креслах в центре, а шестеро попарно стояли около каждой из двух дверей на первом этаже и ведущей на верх лестнице. Сразу у порога гостей встретил плюгавенький мужичок, одетый в засаленный камзол, ярко-красного цвета. Внешность он имел невзрачную, единственной выдающейся деталью на его лице являлся огромный синеватый нос.

– Приветствую вас в лучшей гостинице этого города, – величественно произнес носатый, увидев вошедших. – К сожалению, все комнаты сейчас заняты и неизвестно когда освободятся. Я могу посоветовать гостям Лаезна другое заведение – "Роскошный павлин". Пусть там немного хуже, чем у нас, но, поверьте мне, намного лучше, чем в остальных местах подобного рода.

– Я вам верю, – любезно ответил Червь. – Нам бы увидеть Его Светлость герцога Низиавенского. Слышал – помощь ему нужна.

"Нос", услыхав это замер, а сидевшие солдаты, напротив, повскакивали со своих мест.

– И чем ты можешь помочь нашему господину? – окинул Тидреда презрительным взглядом человек с отличительными знаками капитана. – Конюх у его светлости уже имеется. Правда некому почистить господский нужник. Может ты за этим пришел?

– Нет не за этим, – Червь стиснул зубы, едва сдерживаясь, чтобы не свернуть шею обнаглевшему от собственной безнаказанности солдату. – Но если это так необходимо, то я могу заняться и им. А ваша шевелюра, капитан, замечательно подойдет на роль щетки для данной процедуры.

Теперь пришел черед остолбенеть от наглости вошедшего всем присутствующим, кроме говорившего и его спутницы. Начальник караула, роскошные длинные волосы которого служили для него предметом гордости, принялся хватать ртом воздух, лицо его при этом стало похожим на спелый помидор.

– Ах... Ты... Ты... Как... – просипел он, пытаясь нащупать на поясе рукоять меча и все никак не находя ее. – Да я... тебя...

– Сабер, что здесь происходит? – услышал Тидред спокойный голос, раздавшийся с лестницы.

Червь поднял голову и увидел спускающегося по ней мужчину в белом. Он узнал в нем человека с рынка, так удачно предложившего ему утром свой посох. Сейчас грозного оружия при нем не наблюдалось, зато на поясе поблескивала золотом небольшая шпага.

– Да вот, господин Шейфа, – капитан с появлением нового лица сник и вел себя уже не так воинственно. – Какой-то наглец рвется к Его Светлости даже не объясняя причины.

– Ложь, – ровным голосом произнес Тидред. – Просто воины милейшего герцога Низиавенского настолько зажрались, что встречают гостей с порога такими словами, за которыми в нормальном обществе следует поединок.

– Давай! – взорвался капитан едва Червь закончил свою речь. – Пойдем во двор! Я там вырежу твой черный язык!

– Замолчи! – оборвал его подходящий к Тидреду Шейфа. – Этот незнакомец сегодня на рынке упокоил Важеса. Не тебе с ним тягаться.

– Так это он? – на лице Сабера появилось выражение недоверия. – Когда вы говорили, что нашего лучшего воина убили в поединке, я представлял на месте убившего человека размером с гору. Как такой малыш справился с Важесом?

– Ну, предположим, этот дикарь никогда не был лучшим, – лениво произнес человек в белом. – Силы в нем было хоть отбавляй, не спорю, а вот насчет умений... Ему стоило лучше меня слушать и не махать своей дорогущей железкой направо и налево. Глядишь и был бы сейчас жив. Пил бы свое любимое вино дальше и тискал бы баб. А насчет внешности... Сколько я вам должен еще раз сказать, что она бывает обманчивой, чтоб вы усвоили этот урок?

– Простите, господин Шейфа, – угрюмо произнес капитан.

Червь обратил внимание, что отчего-то лица стали виноватыми у всех присутствующих солдат.

– Ладно! – махнул рукой человек со шпагой. – Поговорим об этом позже. А сейчас – скажите, для чего вам потребовался наш любимый герцог?

Последние слова были адресованы Тидреду и в них не слышалось ни капли неуважения или насмешки.

– Об этом я скажу лично Его Светлости, – ответил он. – Не поймите меня превратно, но эта информация не предназначена для чужих ушей.

– Понимаю, – кивнул мускулистый Шейфа. – Как вас представить?

– Тидред из Ниоды.

– Хорошо, Тидред из Ниоды, я думаю, вряд ли вы беспокоите герцога по какой-то пустяковой причине. Как раз сейчас он обедает и не откажется выслушать вас. Ждите здесь.

Человек в белом направился обратно к лестнице и через минуту Червь остался в окружении лишь боязливо жмущейся к нему Виоки, молчаливых солдат да носатого господина в засаленном камзоле.