Червь

10

Через два дома от Евы Юнг, Берти Калишек, затягиваясь сигаретой «Ларк 100», сказала, — Это потому, что ты не жила в дерьме, как я. Ты всего лишь ребенок и ты, дорогуша, не знаешь, что такое дерьмо. Черт, да ты даже не знаешь какого оно цвета и запаха.

Донна Пеппек вздохнула.

Она уже начала сомневаться, правильно ли сделала, что решила переждать это с Берти. В целом Берти была хорошей женщиной. Если вас не смущает непрерывное курение, поглощение пива в огромных количествах, и почти постоянные воспоминания о лучших временах. Бывали дни, когда она нравилась Донне. Бывали, когда нет.

Похоже, сегодня день как раз из этих.

Донна пришла, потому что мысль пережидать это в одиночку была невыносимой. По радио продолжали говорить, что Национальная гвардия эвакуирует город улицу за улицей, и чтобы все сидели тихо и ждали. Если потребуется срочная медицинская помощь, они должны звонить в 911… но только в случае крайней необходимости. В остальном всем советовали держаться от грязи подальше.

Не нужно говорить мне дважды, — подумала Донна.

Из-за постоянно повторяющихся сообщений аварийной системы радиовещания, резкого голоса Берти, и облаков едкого дыма, у Донны не на шутку разболелась голова.

Ты знаешь, что не хотела приходить сюда. Ты хотела повидать Джено.

Вот почему она пришла к Берти. Идея находиться в доме вместе с ним и Айви казалась ей неприемлемой. Донна всячески избегала Айви… что было не так уж и трудно, учитывая, что Айви практически не выходила из дома. Но находиться в ее доме, вынужденно общаться с ней и взаимодействовать… нет, это уже слишком.

Может, роман с ее мужем был не очень хорошей затеей.

Донна вздохнула. Чувство вины. Оно преследовало ее постоянно. И все же, она не сможет отказать, если Джено снова заглянет к ней на минутку. Это просто что-то, не правда ли?

— … поэтому поверь мне на слово, раньше со мной такого не было, — сказала Берти.

— Раньше, это когда? — спросила Донна, осознав, что в какой-то момент перестала ее слушать.

— Со времен Кубинского ракетного кризиса. Не думаю, что те из нас, кто пережил его, когда-либо его забудут. Мы были на волосок от конца света. На волосок. Для мира это были две очень долгих недели, поверь мне. Берти загасила сигарету. — Я хорошо это помню. Тогда я бросила курить «ЛМ» и переключилась на «Ларк». И с тех пор их и курю.

В доказательство, она зажгла следующую сигарету.

— Надеюсь, они быстро сюда доберутся, — сказала Донна.

— Кто?

— Национальная гвардия. Я хочу выбраться отсюда.

Берти рассмеялась. — Не будь наивной, дорогуша. Мы не первые в очереди. Особенно здесь. Гвардия начнет с северной стороны, где живет вся эта богатенькая шваль. Они доберутся до нас, но не раньше чем через несколько часов, не сомневаюсь.

Донна выглянула в окно на поднимающуюся грязь. — У нас нет столько времени.

— Сядь и выпей пива. — Берти открыла новую бутылку и чокнулась с ней. — По мне, если это конец света, и мы все умрем, наплюй, его можно встречать и пьяным и трезвым.