Черная тень

Глава 5

Матушка Арасейль Раймар до Салман Реза со вздохом облегчения уронила сумки на пол в прихожей. Как хорошо вновь вернуться домой! Окна, затянутые легкой сеткой, были раскрыты, и через них свободно проникал приятный летний ветерок. Снаружи шелестела листвой огромная секвойя, на ветвях которой стоял дом, а далеко снизу раздавались крики динозавра. Недавно освобожденные рабы попали в надежные руки брата Мэнни, который поможет им устроиться на ночлег, и поэтому Ара в этот вечер была свободна и могла спокойно отправиться домой.

И вдруг до ее слуха донесся какой-то странный звук, похожий на лязганье металла. Женщина нахмурилась и, переступая через сумки, пошла на этот звук. Ритмичное лязганье не замолкало, звуки эхом отдавались в доме, отражаясь от стен и пола, обшитых древесиной твердых пород. В полном замешательстве Ара очутилась перед дверью в комнату своего сына Бена. Шум доносился из-за закрытой двери. Она постучала.

— Бен, — позвала она, — я приехала.

Шум на секунду прекратился.

— Входи.

Ара открыла дверь. Бен лежал на спине на узкой скамье среди множества рычагов и блоков. Позади несколько черных металлических гирь, сложенных одна поверх другой, поднимались наверх, а потом опускались с характерным лязганьем. Веснушчатое лицо Бена было мокрым, его огненно-рыжие волосы потемнели от пота, на руках вздулись вены.

— Привет, мама, — с трудом произнес он, — как съездила?

— Бен, чем это ты занимаешься? — спросила женщина. — Что это такое?

— А как тебе кажется, чем я занимаюсь? — Снова лязг. В голосе сына слышалось некоторое раздражение.

Ара обвела взглядом комнату. Как всегда, вид она имела такой, будто на компьютерном складе произошел взрыв. Чтобы освободить место для тренажера, Бен сдвинул в сторону свою неубранную постель, и та теперь упиралась в письменный стол. Бесконечные коробки из-под деталей компьютеров, которые обычно были расставлены вдоль стен, сейчас оказались сваленными в углу. Ара была благодарна Бену хотя бы за то, что он догадался подстелить под тренажер коврики, чтобы не поцарапать пол. Несмотря на открытые окна, в комнате стоял терпкий запах пота.

— Я просто не понимаю, где ты это взял, — сказала она.

Лязг.

— Купил, — пробормотал Бен.

Лязг.

Женщина подавила вздох. Внезапно она почувствовала, как накатила усталость. Говорить с сыном в последнее время было все равно, что пытаться сдвинуть с места огромную скалу. Он и в детстве был молчалив, но теперь сделался еще более скрытным. Может быть, все дело в возрасте — пятнадцать лет. Ара была рада его видеть, но раздражение оказалось сильнее радости. Насколько все было проще, когда она, возвращаясь из очередной поездки, забирала мальчика из дома своей сестры и зятя, и он всегда радостно бежал навстречу матери, чтобы броситься ей на шею. Недавно Ара решила, что Бен уже достаточно взрослый и вполне может оставаться один, если она уезжает ненадолго, договариваясь с кем-нибудь, чтобы он время от времени заглядывал посмотреть, как он там. Но теперь стала сомневаться в правильности такого решения.

— У кого ты купил тренажер? — спросила Ара. — И где взял деньги?

— Заработал в сети, — сказал Бен, имея в виду достававшуюся ему иногда возможность пристроить кое-что из созданного им программного обеспечения. — И там же нашел одного парня… — лязг… — который приобрел гравитационный тренажер, поэтому старый он продал недорого. — Лязг. Пот тек с подростка ручьями, и он сделал паузу, чтобы вытереть лоб о плечо.

— Ладно, — неуверенно сказала женщина, — смотри только, не перетрудись. Ты уже обедал?

Бен помотал головой, вновь напрягаясь, чтобы в очередной раз поднять вес. Руки у него дрожали, и Ару охватило внезапное желание помочь сыну поддержать тяжесть. Наконец он сумел выпрямить руки и зафиксировать вес наверху, прежде чем тот опять с грохотом полетел вниз. Женщина хотела уже было сказать, что пора заканчивать тренировку, когда раздался сигнал домашнего компьютера.

— Для матушки Арасейль Раймар поступил вызов.

— Переведи его ко мне в кабинет, — сказала Ара. Кивнув Бену, она вышла в коридор.

Интерьер кабинета матушки Ары был решен в том же стиле, что и остальные комнаты, — стены обшиты деревянными панелями, пол, выложенный светлым деревом, покрывали ковры. Одно окно затеняла массивная ветка, покрытая густой листвой, тогда как из второго открывался вид на раскинувшийся далеко внизу лес. За окнами сияло летнее солнце, чуть подернутое легкой дымкой. На столе у Ары царил некоторый беспорядок, ничего общего, однако, не имеющий с тем безобразием, что творилось в комнате Бена. Вот еще одна перемена. В детстве мальчик был очень аккуратен, но в последний год заставить его прибраться можно было, только стоя над ним с палкой. О том, что творилось на кухне, Аре страшно было даже подумать.

— Элайза, — обратилась она к домашнему компьютеру, — можешь открыть связь.

На стене высветился большой экран, на котором появилось доброе, встревоженное лицо седовласого мужчины в мягком коричневом одеянии.

— Арасейль, я рад, что ты вернулась.

— Если тебя интересует отчет о моей поездке, праотец Мелтин, — произнесла Ара с теплотой, — он почти готов. Мне надо только…

— Арасейль, произошло еще одно убийство, — перебил ее Мелтин. — Аналогичное прошлым.

Матушка напряглась.

— О нет!

— Я хочу, чтобы ты занялась воссозданием преступления, и с этим нельзя медлить, — продолжал тот, — пока отголоски в Мечте еще не растаяли. Когда ты можешь прийти? — И Мелтин продиктовал адрес внутри монастыря, который высветился внизу экрана. Совсем недалеко, можно дойти пешком.

— Мне надо десять — пятнадцать минут. — Ара уже доставала из ящика стола миникомп. Еще она схватила свой инъектор и проверила, сколько ампул осталось в обойме.

— Сейчас каждая секунда на счету, — продолжал Мелтин. — Я буду тебя ждать. — И стена погасла.

Женщина выбежала из кабинета. По дороге она заглянула в комнату Бена. Тот теперь выжимал вес из положения сидя, упираясь локтем в скамью между коленями.

— Я должна срочно уйти, — сказала Ара. — Закажи себе ужин, если меня долго не будет, хорошо?

Сын что-то пробормотал, не прекращая поднимать свой груз. Бицепс мальчика напрягся. Его мать не поняла, означал ли этот звук согласие, или же Бен просто мычал от напряжения. Разбираться она не стала.

Выскочив из дому, Ара побежала наверх по гремевшим под ногами деревянным ступеням, которые вели к подвесному тротуару, проходившему над ее домом. Среди листвы слышался писк маленьких летающих ящериц, воздух вне тени деревьев был приятно теплым. Над головой она увидела ясное синее небо, дул легкий ветерок. Но у женщины по спине пробежали мурашки: произошло еще одно убийство, и ее снова пригласили принять участие в расследовании.

Матушка Ара поспешила к переходу, который соединял соседнюю секвойю со следующим деревом. И сам монастырь, и окружавший его город были построены непосредственно под пологом листвы мощных деревьев. Каждое дерево поднималось более чем на сто метров в высоту, и его мощные раскидистые ветви служили идеальным основанием для жилых домов и других построек, возведенных на безопасной высоте от мест обитания стад ящероподобных существ, с легкой руки первых колонистов на Беллерофоне прозванных динозаврами. Дома, размещенные на деревьях, соединялись между собой гибкими тротуарами-переходами. В целях безопасности они ограждались с боков густой сеткой, которую скрывали от глаз буйные заросли плюща. Ара быстро переходила с одного дерева на другое, лишь мимоходом кивая встречным. Наконец она добралась до нужного места.

Это был небольшой дом с покатой крышей, сливающейся со стволом дерева. У входа стоял полицейский в голубой форменной тунике, синяя голографическая лента окружала дом на уровне пояса. На ней желтым цветом проступала надпись: «НЕ ЗАХОДИТЬ ЗА ОГРАЖДЕНИЕ. ПРИКАЗ ОХРАНЫ». Матушка Ара нарушила этот приказ, что вызвало срабатывание звуковой сигнализации. Она предъявила свой золотой медальон — отличительный знак членов ордена Ирфан — и сообщила, что ее вызвал праотец Мелтин.

Молодой светловолосый полицейский с бесцветными глазами поднес к уху устройство мобильной связи, после чего жестом пригласил Ару войти и закрыл за ней дверь.

В нос мгновенно ударил резкий запах содержимого опорожненного кишечника. Ара судорожно сглотнула. После яркого солнечного света глаза в сумраке помещения с трудом различали предметы.

«Мне совсем здесь не место, — подумала она. — Произошло еще одно убийство, но я ведь вовсе не сыщик… Что, если при виде мертвого тела меня стошнит?»

— Арасейль! — раздался голос из темноты. Глаза уже привыкли к полутьме, и она сумела различить праотца Мелтина. — Хорошо, что ты пришла. Тело находится здесь.

— Кто жертва? — спросила Ара, проходя за ним в глубь дома.

— Сестра Айрис Темм.

Ара впервые слышала это имя, и это ее обрадовало. Достаточно и того, что погибшая женщина состоит, то есть состояла в ордене Детей Ирфан. Мелтин провел Ару в гостиную. На полу вытянулись золотые прямоугольники солнечного света. Она огляделась. Несколько кресел, диван, пианино — настоящее, со струнами, низенький столик. Скромненько, но удобно, как и у многих братьев и сестер, живущих на стипендию. Кушетка, на которой покоилось мертвое тело женщины, стояла чуть поодаль. Руки покойницы были сложены на животе, как будто она спала или пребывала в трансе во время путешествия в Мечту. Айрис Темм была миниатюрной женщиной несколько кукольного вида, с кудрявыми светлыми волосами и болезненно-желтоватой кожей. Оба ее глаза заплыли от синяков, нос был сломан. Бледную кожу покрывали кровоподтеки; по-видимому, несчастной перед смертью сильно досталось. Ара невольно взглянула на левую руку женщины. На мизинце, покрытом засохшей кровью, хорошо просматривались поперечные стежки. Палец, похоже, первоначально принадлежал вовсе не Айрис Темм. Как Ара и опасалась, ее замутило, и она снова судорожно сглотнула. Праотец Мелтин предупреждал, что при виде жертвы убийства так случается довольно часто, но одно дело — слышать, а совсем другое — видеть все своими глазами.

— Мизинец на руке, — произнесла она и сама удивилась спокойствию своего голоса, — это ведь не ее палец?

— Это палец Рен Хэмил, — произнесла женщина со слегка раскосыми глазами, только что вошедшая в комнату. Она была примерно одного роста с Арой, но тело у нее было худое и сильное, а длинные волосы заплетены в аккуратную косу. Гражданская одежда, удобные туфли. Она протянула матушке Аре руку, и та машинально пожала ее, мгновенно ощутив резкий удар, пронзивший ее позвоночник. Женщина была Немая.

— Я инспектор Лиа Тэн из службы охраны, — сказала она. Ее голос звучал со странным резким дребезжанием. — А вы — консультант по теории Мечты?

Ара кивнула. Служба охраны Ирфан — правоохранительный орган Благословенного и наипрекраснейшего монастыря ордена Детей Ирфан. В ней состояли следователи, адвокаты, судьи и другие специалисты в области юриспруденции, некоторые — Немые, иные нет. Вне пределов монастыря эта служба не имела юридической силы, но ведь Айрис, как и многие члены ордена, жила на территории монастыря.

— Значит, это палец предыдущей жертвы? — уточнила матушка Ара.

— Так показывает экспресс-анализ, сделанный на месте преступления, — подтвердила Тэн. Она говорила сжато, короткими скупыми фразами, стараясь как можно быстрее выразить словами все, что хотела сказать. — А когда нашли тело Рен Хэмил… — она заглянула в карманный компьютер, — у нее на руке оказался палец женщины по имени Принна Мег. Хотелось бы думать, что Принна Мег была первой жертвой убийства, но это не так, потому что у нее мы тоже нашли чужой палец. Чей, пока не ясно.

— А кровоподтеки…

— Все тело в синяках. Узнаем побольше, когда проведут полную медэкспертизу.

— Кто ее нашел? — спросила Ара. Ей казалось, что все происходящее она видит во сне, что это просто не может быть реальностью.

— Приятель, — сообщила инспектор Тэн. — Зашел за ней, чтобы вместе идти на ужин, и обнаружил мертвое тело. Мой коллега сейчас его допрашивает.

— Вы его подозреваете?

— Вряд ли. Медэксперт скоро будет здесь, но я пока провела предварительное сканирование. Похоже, она мертва уже около часа. В мозгу выявлен повышенный уровень пситонина. Значит, она погибла в Мечте. Так же, как Принна Мег и Рен Хэмил. И тогда решили вызвать вас.

Чем Ара занималась два часа назад? Она сидела за письменным столом на корабле и писала отчет о своем последнем приобретении, а четверо бывших рабов, это самое приобретение, спали глубоким сном смертельно уставших людей. Ара тогда заглянула к ним на минутку. Уилла беспокойно металась, Джерен же, наоборот, спал так крепко, что матушке пришлось внимательно прислушаться, чтобы уловить его дыхание. Кенди и Кайт посапывали в койках наверху. А в это время в Мечте убивали сестру их ордена.

— Где ее инъектор? — спросила Ара. — На кровати я его не заметила. — Женщине показалось, что ее собственный голос донесся откуда-то издалека.

— Приобщен к делу в качестве возможной улики.

— Арасейль, не следует мешкать, — вступил в разговор Мелтин. — Обо всем этом можно поговорить позже, а Мечта ждать не будет.

Матушка Ара вздрогнула, приходя в себя.

— Конечно, праотец. Я могу пройти в спальню?

— Проходите. Там мы все уже осмотрели.

Она проводила Ару в спальню Айрис Темм. Это оказалась маленькая, но удобная комната с двуспальной кроватью, высоким туалетным столиком и парой прикроватных тумбочек явно из разных гарнитуров. Шторы были задернуты, и в комнате царил полумрак. Ара осторожно прилегла на кровать. В спальне чувствовался слабый запах ароматического курения.

— Что-нибудь еще? — спросила Тэн.

— Только тишины. Я сообщу обо всем, что узнаю…

— Я пойду с вами, — перебила ее инспектор. — Я легко найду вас в Мечте.

«Кто бы сомневался, — подумала про себя матушка. — Руку она мне пожимала именно для этого».

— Хорошо, — сказала она и закрыла глаза. — Но сначала мне надо несколько минут, чтобы найти территорию Темм. Присутствие другого Немого сознания может в этом помешать.

Тэн поняла намек, и до слуха Ары донеслись удаляющиеся шаги и звук закрываемой двери. Женщина достала свой шприц, прижала к плечу и нажала на спуск. Послышалось легкое шипение, потом свист, и специально приготовленный для Ары наркотический коктейль проник в ее организм. Она откинулась на мягкой подушке, глубоко вдохнула и выдохнула, следуя обычному, давно заведенному порядку, отточенному и усовершенствованному за многие годы практики. Сердцебиение женщины замедлилось. Спустя некоторое время тьма перед глазами рассеялась, уступив место пестрому водовороту красок. Многоцветный калейдоскоп кружился перед глазами, пока наконец не уступил место пульсирующему белому свету, заполнившему сознание Ары. Она забыла о своем теле, сама превратившись в этот легкий воздушный свет. Тот сиял все ярче, напряженнее, будто раскалялся. Достигнув высшей точки напряжения, сияние вспыхнуло и пропало. Ара стояла посреди голой равнины, простиравшейся вокруг, насколько хватало глаз. Ее слух мгновенно наполнился тихим шепотом тысяч голосов, сливающихся вместе и напоминающих приглушенный гул в морской раковине.

Она была в Мечте.

Женщина оглядела свое тело. Совершенно нормальное, обычное материальное тело, под ногами — твердая земля. Но она хорошо понимала, что это — не более чем иллюзия, созданная ее собственным подсознанием. Каждый камушек, каждая песчинка под ногами, каждая молекула воздуха, которым она дышит, — все это создано чьим-то сознанием. Любой человек или иное разумное существо может создавать свой подсознательный образ Мечты, но только Немым дана способность проникать в этот мир. Шепот, который она сейчас слышит, — это другие Немые, находящиеся в Мечте одновременно с ней. И Ара, если захочет, может коснуться любого из них, позвать к себе.

Немые также обладали способностью, находясь в Мечте, моделировать вокруг себя окружающий мир по своему собственному желанию. Обычно Ара создавала для себя прекрасный сад, в котором росли фруктовые деревья, били фонтаны и благоухали цветы. Голая равнина означает отсутствие какого бы то ни было желания. Но на сей раз Ара решила оставить все как есть.

Айрис Темм, а до нее еще две сестры ордена Детей Ирфан погибли во время пребывания в Мечте. Полиция предполагает, что они стали жертвами нападения. А даже самому неопытному студенту известно, что ранения, полученные в Мечте, переносятся на физическое тело человека, и только очень немногие из Немых обладают столь сильной волей, а также способностью к концентрации, что могут оказать сопротивление таким психосоматическим ранам. Не могла быть исключена и возможность случайной гибели во время пребывания в Мечте — но только не в данной ситуации. И еще эти пальцы, не принадлежащие убитым…

Сложность заключается в самой природе мира Мечты. Пока разумное сознание не прилагает усилия, моделируя реальность по собственному выбору, Мечта остается голой пустынной равниной, посреди которой и стояла сейчас Ара. Айрис Темм погибла, ее убийца покинул Мечту, и вокруг не осталось никаких признаков того, что здесь побывали люди. Места преступления как такового не существует.

Так, во всяком случае, полагает убийца.

Закрыв глаза, матушка Ара полностью расслабилась. Она осторожно прощупывала почву под ногами, пытаясь уловить еле слышимые вокруг звуки. Когда Айрис Темм вошла в Мечту и принялась создавать в ней свой собственный уголок, она опиралась на подсознание других существ, тех, кто был в этот момент ближе всего к ее физическому телу, — своих соседей, других Немых, даже некоторых динозавров, тех, что поразумнее, если верить самым смелым из новомодных теорий. И каждый разум создавал кусочек, элемент мира Мечты Айрис Темм. А поскольку она погибла всего несколько часов назад, все эти люди, скорее всего, находятся там же, где и были, то есть недалеко от Ары. А это значит, что она, находясь сейчас в Мечте, опирается на те же самые сознания, что и Айрис Темм.

И Ара услышала отзвуки.

Каждый разум, которого касалась Айрис Темм, хранил в себе подсознательные воспоминания о той форме, которую она ему придала, некое телепатическое свидетельство того, чем он был в ее мире. Освободив свой собственный разум, Ара открыла себя для внешних образов, она искала, вслушивалась и ждала.

Ждала воспроизведения.

Матушка Ара прекрасно разбиралась в морфологии Мечты и имела четкое, основанное на инстинкте представление о том, как здесь все устроено. Более того, она была одной из тех немногих Немых человеческой расы, кто обладал способностью воспроизводить в Мечте сцены и события, случившиеся с другими. Для этого требовалась прямо-таки ювелирная работа сознания. Именно этим Ара сейчас и занималась.

Равнина дрогнула и преобразилась. Некие формы потянулись вверх от земли, поползли по небу. Когда через некоторое время Ара открыла глаза, она оказалась в осеннем лесу. На кленах и дубах пестрели золотые и багровые листья, в прохладном воздухе чувствовался легкий запах дыма. Эта картина производила умиротворяющее впечатление. Странным было только одно: все предметы выглядели полупрозрачными, просвечивающими, будто тени, призраки реальности. Стволы и листья деревьев походили на цветную папиросную бумагу. Этого следовало ожидать. Люди, чьим подсознанием воспользовалась Темм, чтобы воссоздать свой образ Мечты, думали теперь о другом, их сознание изменилось. Но не настолько, чтобы разрушить картину полностью.

Под деревом сидела сама Айрис Темм, она беседовала с другим Немым существом, карилом, похожим на ящерицу, из системы Хенкарил. Здесь Айрис была еще жива, она шевелилась, ее гладкую кожу еще не изуродовали синяки и кровоподтеки, лицо молодой женщины дышало эмоциями, а не застыло в безжизненной маске. Движения ее были изящны, и сама она была весьма привлекательна — но тоже выглядела полупрозрачной, похожей на привидение.

Карил говорил тихим голосом, и Ара не могла разобрать слов. Интересно, почему Айрис создала в Мечте картину земного леса, а не привычные заросли секвой, как на Беллерофоне? Возможно, она родилась на Земле или жила там какое-то время.

Темм и карил закончили беседу, и существо исчезло. Ара знала, что, едва оказавшись в реальном мире, оно немедленно примется записывать их разговор, переводить письма, документы, финансовые счета, дипломатические коммюнике и прочие данные в электронный формат. В этом и заключалась основная функция Немых, работающих в сфере поддержания коммуникаций между планетами и системами, разделенными в реальном мире тысячами световых лет и неделями космического путешествия. Все члены ордена Ирфан имели соответствующие лицензии, а также дали присягу, что не будут разглашать никакие сведения, проходящие через их сознание. Темм, во всяком случае, скоро забудет все, что она узнала. Тренировка краткосрочной памяти составляла важную часть общей подготовки Немых в ордене, куда входил и рефлекс «забывания», благодаря которому подобная информация стирается из долгосрочной памяти.

«Нет, — внезапно подумала Ара, — Айрис уже не сможет ничего ни забыть, ни вспомнить».

Полупрозрачная Айрис Темм встала, потянулась, с удовлетворенным видом огляделась вокруг. Ара уже хотела подойти поближе, когда почувствовала, как воздух вокруг задрожал, будто в воду бросили камушек. И тут же ощутила присутствие инспектора Тэн, хотя та еще не создала для себя тела. Пока она только спрашивала разрешения приблизиться.

— Все готово, инспектор, — сказала Ара. — Но подходить надо медленно и осторожно, иначе картина рассеется.

Тело Тэн обрело твердые формы. Лесной пейзаж вокруг нее дрогнул и исказился, пока она не сориентировалась в пространстве и не сумела приспособить свое сознание к окружающей картине так, чтобы не навязывать месту своих представлений и тем самым не разрушать того, что имеется. Инспектор оглядела лесную поляну острым, профессиональным взглядом.

— Темм сейчас здесь, — сказала Ара. — Она только что закончила работу.

— Меня поражает обилие деталей, — заметила Тэн, и ее голос прозвучал глубоко и сочно, как будто пролилось густое терпкое вино.

— Спасибо, — сказала Ара, слегка этим удивленная. Когда Тэн говорила, ее губы двигались, и матушка слышала слова, но понимала, что это не более чем работа ее собственного подсознания. Общение в Мечте суть прямой обмен идеями, которые передаются от одного сознания к другому. Сознание Ары при этом ожидало услышать звуки членораздельной речи. В Мечте мысль превращалась в реальность. И Тэн создала для себя в Мечте другой, более приятно звучащий голос.

В этот момент резко потемнело, как будто солнце ушло за горизонт. Призрачные листья утратили яркую окраску и опали с деревьев, шурша и шелестя под струей холодного ветра; обнажились острые, похожие на скелеты, ветви. Ару охватил ужас, будто ледяная рука сжала ей сердце. Темм тоже заметила, что пейзаж изменился. Молодая женщина замерла в нерешительности, явно стараясь сосредоточиться, чтобы вернуть картине привычный вид. Но у нее ничего не получалось.

— Кто здесь? — спросила Айрис испуганным голосом. — Что вы делаете на моей территории?

Очередной порыв ветра взвихрил бурые листья. Из-за дерева появился человек. Мужчина стоял спиной к Аре и Тэн, и им было видно только то, что он высок и широкоплеч. На нем были свободные брюки и рубашка черного цвета, голову покрывала широкополая черная шляпа. Как и все вокруг, он тоже был полупрозрачным. Темм тихонько вскрикнула и отступила назад.

«Беги, девочка! — думала Ара, хотя и знала, чем все неминуемо закончится. — Немедленно уходи из Мечты!»

— Дорогая, — сказал мужчина, — я уже иду, я спешу к тебе.

Айрис Темм явно не ожидала услышать от него ничего подобного.

— Идете ко мне? Но кто вы такой?

— Я люблю тебя, ты же знаешь. Ты всегда это знала. — И он приблизился к ней еще на шаг. — Мы займемся любовью среди цветов. Среди красных цветов.

Тэн схватила Ару за руку.

— Давай обойдем вокруг, — прошептала она. — Может быть, нам удастся рассмотреть его лицо.

— Шептать нет необходимости, — заметила Ара. — Они нас не слышат. Их нет здесь на самом деле. — Она закрыла глаза и сосредоточилась. Конкретное местонахождение Немого во время пребывания в Мечте зависело целиком и полностью от его желания и воли. Сейчас Ара еще здесь, но ей надо попасть туда, быть там. И на счет «три» «здесь» превратится в «там». Раз… два… три.

Окружающий мир чуть сдвинулся, и Ара открыла глаза. Теперь от Айрис Темм ее отделяло совсем небольшое расстояние. Инспектор Тэн стояла рядом с ней. Лесной пейзаж, сама Темм и мужчина в черном всколыхнулись и задрожали, как будто были отражением в воде, куда бросили камушек. Разговор Айрис и мужчины вдруг сделался едва слышным, слов стало не разобрать. Этого следовало ожидать, с досадой подумала Ара.

— Не шевелись, — приказала она Тэн. — Если не двигаться, картина должна проясниться.

И действительно, спустя некоторое время все опять встало на свои места. Лицо мужчины тем не менее по-прежнему скрывала тень широкополой шляпы.

— …меня в покое, — говорила Темм. — Не приближайтесь ко мне!

Женщина вскрикнула и бросилась бежать. Ара и Тэн как по команде бросились за ней. Но внезапно обе остановились словно вкопанные. Деревья ожили. Их оголенные ветви зашевелились и наподобие десятков змей потянулись к Айрис Темм, стремясь захватить ее в свои ужасные тенета. Холодный ветер усиливался, страшно завывая, словно живое существо. Женщина пыталась высвободиться из опутавших ее ветвей, но усилия ее были тщетными. У Ары все внутри сжалось от страха, и ей пришлось напомнить самой себе, что она всего лишь наблюдает за уже произошедшими событиями и эти деревья не смогут напасть на нее. Сквозь завывания ветра слышались пронзительные крики Темм, а мужчина в черном подходил к ней все ближе.

— Ты, глупая, безмозглая сука! — прорычал он и ударил ее по лицу. Айрис Темм опять вскрикнула, и Ара заметила, как ветки дерева еще плотнее опутали несчастную по рукам и ногам. — Где цветы? Мне нужны красные цветы!

Ветви сжали женщину еще сильнее, и она опять вскрикнула. Матушка Ара заметила, что у нее самой по лицу катятся слезы. Ей хотелось убежать, оставить Мечту или просто отвернуться, чтобы не видеть этого ужасного зрелища, но она должна была не отводить взгляда.

Лицо инспектора Тэн оставалось совершенно бесстрастным. А Темм все кричала и кричала, и ее крики сливались с завываниями ветра, с рычащими звуками, которые издавал мужчина в черном.

— Я не хочу это делать! — воскликнул он вдруг, воздев руки к небесам. — Не надо, я не хочу!

Холодный воздух пронизывал Ару до костей, и слезы у нее на щеках превратились в ледяные капли. Темм вскрикнула в последний раз. Это был ужасный, леденящий душу вопль. И потом раздался страшный звук, который, Ара понимала, она никогда не сможет забыть. Это ветви деревьев разорвали на части тело несчастной жертвы.

Ветер стих. Ветви деревьев с сухим треском поднялись наверх и замерли; повсюду валялись окровавленные куски тела Айрис. Матушка Ара в ужасе смотрела, как убийца наклонился над останками своей жертвы.

— Зачем опять мне пришлось так поступить? — произнес он спокойным, бесстрастным голосом. — Каждый раз одно и то же. Каждый раз, каждый раз…

Он наклонился, а когда поднялся вновь, в руке у него Ара рассмотрела кусок плоти. Ее замутило, когда она поняла, что убийца держит в руке палец Айрис Темм. С одного конца из него торчал обломок кости. Невидящие глаза Темм были устремлены на поднимавшиеся ветви деревьев. Окровавленным концом пальца, как кисточкой, убийца в черном начертил что-то на лбу женщины.

Тэн рванулась вперед, чтобы рассмотреть, что он написал. Ара замерла на месте. Убийца, отбросив палец, прижал руки к лицу. В следующее мгновение он исчез, растаял в воздухе, словно мыльный пузырь. В ту же секунду развеялись как дым и лесной пейзаж, и мертвое тело Айрис Темм. Ара и инспектор Тэн остались одни посреди пустой голой равнины. Вокруг слышался незамолкающий шепот. Казалось, что вообще ничего не произошло.

— Ты… Ты видела, что он написал? — выговорила наконец Ара. Горло у нее пересохло, ей очень хотелось выпить — и вовсе не воды.

— Видела. — Сочный голос Тэн прозвучал тускло и бесцветно. — Все еще хуже, чем я думала.

— Почему? Что ты видела?

Тэн посмотрела на нее.

— Там была выведена цифра двенадцать.

Когда Ара закончила свой рассказ, праотец Мелтин провел рукой по седеющим волосам. Они сидели в его кабинете. Здесь все предназначалось для работы — и множество книжных дисков на полках, и удобные стулья. Под самым потолком реяли голографические изображения космических кораблей. Солнце уже садилось, и снаружи, между ветвей секвой, начали собираться пурпурные тени. В кабинете было немного душно, потому что Мелтин предпочитал держать окна закрытыми. Матушка Ара устроилась в глубоком кресле, рядом с ней на столике стоял пустой стакан. Руки у нее наконец-то перестали дрожать. Тэн сидела на своем стуле прямо, а Лайнус Грей, ее напарник, высокого роста, худощавый, с пепельно-светлыми волосами, у лба уже начинающими редеть, стоял, прислонившись к стене. Серебряный медальон на шее говорил о том, что он занимает должность инспектора в службе охраны ордена Детей Ирфан. Тэн свой медальон носила, вероятно, под одеждой.

— У нас возникает великое множество вопросов, — произнес наконец Мелтин. — Имеет смысл их обсудить.

— Вы и матушка Ара — крупные специалисты в области теории Мечты, — заметил Грей. — Нам поможет любая информация, которую вы можете сообщить.

— Число двенадцать имеет определенное значение, — сказала Тэн. Ее голос снова стал скрипучим. — В этом нет сомнений.

— Ты полагаешь, Айрис стала его двенадцатой жертвой? — спросила Ара.

— Возможно. — Инспектор пожала плечами. — А может быть, он пишет число двенадцать на всех своих жертвах. Мы пока не знаем. Если предположить, — это слово она произнесла с особым смыслом, вложив в него свое собственное понимание происходящего, — что «двенадцать» означает одиннадцать предыдущих жертв, и если предположить, что тех двоих с отрезанными пальцами убил тоже он, это значит, что где-то есть еще девять трупов, о которых мы пока еще и понятия не имеем. Я уже проверила по базе данных. За всю известную нам историю Беллерофона не было ни одного случая убийства, когда к телу жертвы был бы пришит чужой палец.

Она откинулась на стуле, как будто столь длинная речь утомила ее.

— Это значит, что убийца прибыл к нам с другой планеты, — заметил Мелтин.

— Вовсе нет, — проворчала Тэн. — Это означает только, что мы слишком доверились своим предположениям. Вполне возможно, что он местный, а остальные тела попросту хорошенько припрятал. Или же сбросил с балкона на корм динозаврам. Однако мы должны основываться на гипотезе, что этих троих женщин убил один и тот же человек и что на этом он не остановится.

— Я, конечно, не Немой, — заговорил Грей, — и соответственно не могу быть экспертом в теории Мечты, но ведь пейзаж, созданный там, исчезает, как только Немой выходит из Мечты или же если он погибает, разве не так? А значит, и Темм, и ее лес должны были исчезнуть, как только она умерла. Тогда почему же ее тело все еще было там уже после смерти, после того как этот парень ее прикончил?

Ара взяла в руку стакан. На донышке еще оставалось несколько капель виски.

— Полагаю, так оно и было. Это он сумел воссоздать и ее тело, и ее территорию в Мечте, сумел удержать всю картину для того, чтобы… сделать то, что сделал. И от этого мне еще страшнее.

— Почему? — спросил Грей напряженно.

— Потому что все у него получилось очень уж гладко. Между моментом, когда погибла Айрис Темм, и тем, когда он начал контролировать пространство Мечты, должна была быть какая-то вспышка, сбой. Но ничего подобного не произошло. А это значит не только то, что он как Немой обладает чрезвычайной одаренностью, но и помимо этого — великолепной подготовкой и опытом.

— Он силен, потому что убил ее? — осведомился инспектор Грей. — Если следовать вашей теории, в Мечте произошло двенадцать убийств, и убийца каждый раз оказывался сильнее, чем его жертва?

— Говоря о силе, я имею в виду прежде всего не физические возможности. — Ара поставила стакан на столик и бросила взгляд на темнеющее окно. — Во-первых, ему удалось захватить власть над ее территорией и изменить пейзаж по своему усмотрению. Это означает, что его сознание было более сильным. Во-вторых, убийца сделал так, что она не смогла сосредоточиться и покинуть Мечту. А это весьма непросто, поскольку каждый Немой отдает себе отчет, что Мечта — не явь, а всего лишь мечта, греза. Всегда можно проснуться. Но он так сильно ошеломил свою жертву, что она забыла об этой истине. В-третьих, силы его сознания хватило, чтобы навязать Айрис представление о том, что ее тело разрывают на куски. А человеческий инстинкт самосохранения, инспектор, чрезвычайно силен. И чтобы убедить кого-то, что он мертв, требуются неимоверные усилия. Этот человек имеет и силу, и опыт, он невероятно одарен, и при мысли о том, что я сама могу повстречаться с ним в Мечте, меня просто бросает в дрожь.

— Какова официальная причина смерти? — спросил Мелтия.

— Ментальная травма, — отозвался Грей. — Кровоподтеки на теле жертвы свидетельствуют о том, что ее с разных сторон сдавливали каким-то предметом с неровной поверхностью. Основываясь на ваших словах, можно предположить, что это были ветки дерева. Кровоподтеки на теле являются психосоматической реакцией на события, происходившие с сознанием жертвы в Мечте. Однако, чтобы разорвать тело на куски, требуется, так сказать, недюжинная мозговая атака.

Тэн поджала губы.

— Мы совсем забыли про палец. — Не дождавшись ни слова в ответ, она продолжила: — Медицинская экспертиза подтвердила, что палец Темм был отрезан и заменен на другой уже после наступления смерти. Менее чем через час после убийства. А это значит, что, совершив убийство Темм в Мечте, преступник проник в ее дом, отрезал с мертвого тела палец и пришил на его место палец Рен Хэмил. Мы опросили соседей. Никто из них ничего не видел.

— А как насчет ее приятеля? — поинтересовался Мелтин. — Ведь он тоже под подозрением. На него соседи могли не обратить внимания.

— Он не Немой, — покачал головой Лайнус Грей. — Это подтверждается генетическим тестированием. Этот человек не мог совершить убийство в Мечте. К тому же у него железное алиби на время как до, так и после смерти Айрис Темм. Он — машинист монорельсового поезда и весь день был на работе, чему имеется множество свидетелей.

— Убийца в Мечте расправляется с очередной жертвой, — рассуждала вслух Тэн, — отрывает ей палец, кровью пишет на лбу цифру. Потом проникает в жилище жертвы, отрезает палец с мертвого тела и пришивает на его место палец своей предыдущей жертвы.

— А чей палец был в случае первой жертвы, Принны Мег? — спросила Ара. — Ты знаешь?

— Этих ДНК нет ни в одной базе данных, — сообщил Грей. — Удалось установить только то, что этот палец принадлежал женщине и она была Немая.

— Значит, все-таки можно предположить, что убийца прибыл с другой планеты, — заключила матушка Ара. — А палец привез с собой.

— Логично, — согласился инспектор Грей.

— Есть ли что-нибудь общее у его жертв? — осведомилась Тэн. — Здесь тоже можно найти ключ к разгадке.

— Все они — женщины, — начал Лайнус Грей, загибая пальцы, — Немые, члены ордена Детей Ирфан.

— Рен Хэмил, вторая жертва, была только студенткой, — заметил Мелтин. — Она еще не вступила в орден.

— Хорошо, в какой-то степени имеют отношение к ордену, — сказал Грей. — Их возраст — от восемнадцати до сорока. Цвет глаз и волос разный. Различны также рост и вес. Насколько нам удалось выяснить, между собой они не были знакомы. Следует, конечно, провести более глубокое расследование, но я бы не стал предаваться оптимизму.

— Удалось ли техническим экспертам обнаружить какие-нибудь зацепки в доме Айрис? — спросил Мелтин.

— Пока нет, — ответил инспектор Грей. — И в этом тоже нет ничего хорошего. Ни отпечатков пальцев, ни следов крови, вообще никаких физиологических жидкостей, помимо тех, что принадлежали самой жертве. Следует еще заняться волокнами ткани, но поскольку борьбы не происходило, вряд ли стоит надеяться на существенную находку.

— В чем его цель? — медленно произнесла Ара.

Тэн снова пожала плечами.

— Я кое-что читала по этому вопросу, но все же не очень хорошо разбираюсь в теории серийных преступлений. Возможно, убийцей руководит ненависть к женщинам-Немым или же вообще ко всем членам Братства. Надеюсь, нам удастся разгадать его мотивы. Тогда мы сделаем первый шаг к тому, чтобы его найти. — Лицо инспектора стало суровым и жестким. — И мы непременно это сделаем.

Еще некоторое время собравшиеся в кабинете праотца Мелтина продолжали обсуждение, но не пришли ни к каким новым выводам. Ара шла домой, шарахаясь от каждой тени и каждого дрогнувшего листа. Она пожалела, что отказалась от предложения Тэн и Грея проводить ее. Теплый летний ветерок будил воспоминания о резком ледяном ветре в Мечте, и ей казалось, что издалека все еще доносится последний душераздирающий вопль Айрис Темм. Внизу проревел динозавр, и матушка Ара в панике едва не прыгнула с подвесного перехода вниз.

Когда она вернулась домой, свет везде был погашен. Страх охватил ее с новой силой. Дверь в комнату Бена была закрыта. Дрожащей рукой женщина толкнула дверь и принялась напряженно всматриваться в темноту. Бен лежал на спине в своей постели, на его лицо падал серебристый лунный свет. Простыни под мальчиком были смяты, и постель имела такой же расхристанный вид, как и вся комната. Его светлая кожа была как мраморная, и Ара с облегчением заметила, как грудь сына слегка вздымается от мерного дыхания.

Она была готова броситься к нему и сжать мальчика в объятиях, но вовремя одумалась. Бену не понравится, если его разбудят ночью, да и она ведь знает, что убийца не станет охотиться за ее сыном. Он — мужчина, и он… не-Немой.

Матушка Ара долго смотрела на Бена, потом тихонько прикрыла дверь и направилась в свою комнату.