Черная невеста

Глава 11

Арион

Дарк был похож на маленького зверька. Схватив обеими руками гаану, он вгрызался в неё, не обращая внимания на то, что сок брызгает во все стороны, стекает по подбородку, пачкает одежду. Во что он превратился за эти два дня?

Я требовал привести его сразу после длительного разговора с этим существом на стене, именующим себя частью невесть какой богини, но Варан находился в таком бешенстве от наглого поведения Дарка, что отказался. Как он тогда выразился? “Пусть посидит хотя бы денька три-четыре, спесь собьёт. А то вконец зарвался от собственной безнаказанности!”

Я не выдержал и, как выражается этот ребёнок, начхав на приказ, пошёл к мальчонке раньше. И что я вижу? Всего лишь за два дня он практически обезумел. Этот взгляд… наверно, я до конца жизни его не забуду. А ведь прошло только два дня! Ребята здесь, бывало, неделями куковали. Что же мы ещё не знаем об этом ребёнке?

Видя, что Дарк расправился с фруктом, я всучил ему второй, потом третий. Четырёх гаан достаточно, чтобы насытиться взрослому фениксу с истощённым резервом, но Дарк ел ещё и ещё. Куда в него столько влезает?

Внезапно его глаза закрылись, и ребёнок завалился на бок. Недоеденный фрукт выпал из ослабевших пальцев и покатился по полу. Я осторожно приблизился к мальчику и проверил, что случилось. Дарк спал… просто-напросто спал.

Я убрал полусьеденную гаану в кольцо. Нужно будет не забыть потом её выкинуть. Но что делать с мальчишкой… точнее, девчонкой? Мы постановили общаться с Дарком, как с полноценным мальчиком и, похоже, ошиблись. Его поведение постоянно идёт вразрез со всеми возможными нормами. Вот и сейчас, я даже не знаю, чего от него ожидать, когда Дарк очнётся ото сна.

Я ещё раз внимательно осмотрел ребёнка, отмечая, что во сне его лицо смягчилось и стало открыто-беззащитным. Ещё сианов пять — и у нас начнутся проблемы. Сейчас ещё можно скрывать, но впоследствии вряд ли кто назовёт её мальчиком. Присмотревшись, можно уже сейчас отметить эти различия: слишком женственны черты лица, пушистые ресницы, губы упрямые и тонкие, но со временем, думаю, станут чуть полнее. Однако ребята настолько свыклись с образом Дарка-мальчика, что пока не обращают на них внимания. Но что делать потом? Использовать иллюзии? Но на нём никакая иллюзия, даже с подпиткой, не удержится больше полустигны. Тогда что?

Я заправил Дарку за ухо упавшую на лицо прядь и замер. Сердце пропустило удар, ошеломлённое не меньше моего. Ребёнок улыбнулся во сне. Никогда не видел, чтобы он так улыбался. Ради такой улыбки можно простить всё, ради неё можно завоевать пару галактик… ради одной только улыбки. Но почему? Отчего она на меня так подействовала? Как будто я попал в поток божественного света и тепла… или под воздействие очередной, пока ещё не известной нам способности этого дарования.

Внезапно улыбка сбежала с губ Дарка, и на лицо наползла тень. Он подтянул колени к подбородку и зарылся в них лицом.

Наваждение исчезло, и я стоял в полной растерянности, раз за разом задавая себе вопрос: что это было? Что он только что сделал? Почему я чувствовал себя самым счастливым фениксом во всём Мироздании? Я невольно словил себя на том, что вновь хочу увидеть эту улыбку, ощутить её действие на себе, и задумался: а так ли был я прав, утверждая, что Дарком собираются манипулировать? Может, всё как-раз-таки наоборот? И тот же Риока подпал под воздействие этих неведомых чар и не смог от них избавиться?

Но нет, судя по характеристике, такой феникс, как Риока, не станет для кого-то просто так стараться. Это законченный эгоист и одиночка, который, однако, настолько идеально выполняет все возлагаемые на него задания, что в кольце терпят его отчужденность и закрытость. Во всей команде им дорожит только Миор. Налаживать отношения с остальными он просто не счёл нужным. Несмотря на возникшую неприязнь к нему, все в один голос утверждают, будто этот Риока действительно силён… но до сих пор никто так и не смог чётко сказать, какое у него направление силы, помимо чисто физической. Хотя частица фениксовой крови, судя по рождению и пройденным тестам, в нём имеется. Возможно, её оказалось просто недостаточно для проявления способностей.

Я подхватил Дарка на руки и пристроился с ним у стены. Прежде чем покинуть карцер, нужно удостовериться, что мальчик вменяем и не преподнесёт никакого неприятного сюрприза. Дарк чуть расслабился и зарылся лицом мне в рубашку. Я напрягся, потом беззвучно рассмеялся: боюсь ребёнка, которым сам же любовался ещё полстигны назад! Глупости. Это просто маленький запуганый зверёк, которому кажется, что против него ополчился весь мир. Единственный феникс крови, рождённый на территориях Империй за последние шестьсот пятьдесят сианов. И помимо этой обладающий впечатляющим набором иных способностей.

Что бы там ни утверждал Варан, мы просто не можем позволить этому ребёнку попусту погибнуть, а уж тем более свернуть на кривую тропку. Наверно, мальчику просто нужно повышенное внимание и забота, а его заперли в этот рассадник полумонстров. Я провёл ладонью по чёрным волосам с поблёкшими красными прядями. Это ж нужно додуматься до подобного: покрасить волосы! И у него даже краска держится, чего у инициированных фениксов не бывает — она просто впитывается меньше за четверть луны.

Внезапно Дарк застонал во сне, вцепился мне в рубашку и едва слышно зашептал: «Нет. Нет, я не хочу».

А ведь его до сих пор мучают кошмары. Нужно будет после разговора поставить ему пару аккуратных и незаметных блоков на память.

Вдруг мальчик сильно оттолкнулся от меня, так что даже пришлось придерживать, чтобы не упал. Спустя четверть стигны ребёнок вновь затих, но вскоре с ненавистью зашептал:

— Нет! Ты не заставишь делать меня подобное! Никогда!!!

Не знаю, что ответил ему воображаемый собеседник, но лицо Дарка исказилось от боли, он дёрнулся и внезапно открыл глаза. Пелена боли постепенно сменялась осмысленным взглядом. Я напрягся, ожидая чего угодно, но не удивлённого вопроса:

— А вы что здесь делаете?

— За тобой пришёл. Вставай.

Дарк неуверенно встал, я тоже поднялся, гадая, чему же стал только что свидетелем. Мальчик поспал меньше двух стигн. Неужели он все два дня так? Тогда неудивительно, что он находится в подобном состоянии. Пытка бессонницей довольно жестока, а прерываемая подобными кошмарами… Дарку, скорее всего казалось, что он провёл в заточении не меньше, чем пол-луны. Впрочем, подобные испытания ему ещё предстоят в будущем, останься он в Академии. По-видимому, сейчас просто слишком рано подвергать организм подобным перегрузкам, вот малыш и не справляется.

— Пошли, поговорим с Вараном.

— О чём мне с ним говорить? — устало спросил Дарк.

— О многом. Варан этот разговор и так слишком долго оттягивал.

— Мне нужно помыться, — с отвращением пробормотал мальчик, глянув на свои руки. На моём веку это первый столь чистоплотный бесплатник. Остальных… приучали. Чувствительным к запахам фениксам не слишком приятно когда рядом сидит вот такой вот… грязный. Вот и устраивали принудительную помывку. После парочки таких мероприятий бесплатники усваивали урок на «отлично». Но вряд ли кто проделывал подобную шутку с Дарком, иначе бы уже вся Академия давно знала, что в стенах появилась девчонка. И какая!

— Хорошо, пошли, — ответил я, надеясь, что этому ребёнку не придёт в голову глупость попытаться сбежать от меня. Даже когда на нём браслеты, я не уверен, что Дарк ничего не выкинет. Шагая позади ученика, я вновь пытался понять, как же к нему относиться.

Пусть даже это и девчонка, но у неё оказался характер истинного феникса. Хотя поначалу, смотря на это дрожащее от ужаса создание никто подобного и предсказать не мог. И всё же целеустремлённость, завидное упорство, гордость, желание узнать как можно больше и превзойти других полностью изменили её. Одна эта стычка со старшими чего стоит! Подумать только, Дарк смогла дать отпор старшекурсникам. Мало кто решился бы на подобное… и тем более отстоял свою позицию.

Я отправил ребёнка в свой душ, а сам прислонился к двери: слушал стук капель о пол и тихое пофыркивание девочки. Она взяла с меня слово, что я не войду в душ без её разрешения. Иногда она такая смешная в своих убеждениях, что не подкреплённое клятвой слово, может удержать феникса. И доверчивая. Слишком даже. Как бы её это не сгубило впоследствии.

Я по своим каналам попросил провести небольшое расследование касательно её знакомых из Сумеречного Города, но узнать результаты смогу не раньше конца курса. А это слишком долгий срок, учитывая, что мы постоянно сталкиваемся с неприятными сюрпризами этого звёздного ребёнка и каждый раз не понимаем, как реагировать.

Интересно было бы узнать, сталкивались ли с чем-то подобным эти её наставники со стороны и каковы были их ответные действия. Ведь такой независимый и проблемный ребёнок вряд ли будет спокойно подчиняться пять лун. Тем не менее, судя по высказываниям, его отношения с этими тёмными драконами складываются в лучшем русле, нежели с нами, наставниками Академии.

Шелест струй в душе прекратился. Настала долгая тишина, отчего я невольно напрягся. Почему она не выходит?

— Дарк, что-то случилось? — спросил я через дверь. Я мог, конечно, применить свои силы и сам увидеть, что там такое, но ведь Дарк мне так доверял. За подобную открытость не хочется платить неверием.

— Мне не во что переодеться, — насупленным голосом уведомил меня этот непосредственный ребёнок, отчего я едва не рассмеялся.

— В твоём браслете есть смена одежды?

— Да! Вы можете принести? — Он так искренне обрадовался… А меня на мгновение вновь осветил отблеск того тёплого света. Определённо, нужно что-то с этим делать. Если он и на учениках подобное начнёт практиковать… то в Академии на некоторое время может появиться личный идол, которому будут стараться угождать. На очень короткое время.

Дверь приоткрылась и высунулась рука. Я вложил в раскрытую ладонь браслет, предупредив:

— Только верни, как оденешься.

Вскоре Дарк был готов. Он отдал мне браслет и попросил:

— Не могли бы вы вернуть мне мою ленту? Она мне очень дорога.

— Дороже всего остального? — заинтересовался я. Дарк явно растерялся от необходимости подобного выбора. Наконец, он смог облечь свои чувства в слова:

— Не совсем. Эти вещи все бесценны для меня, но оружие вы мне не отдадите, кольцо и браслет тоже навряд ли… А лента — это не оружие и не защита. Просто украшение.

— Пока не отдам, — пришлось поправить мне. Не стоит, чтобы он заранее видел в нас недругов и судил предвзято. — После разговора с Вараном обязательно верну, а ленту могу уже сейчас, если так хочешь.

— Спасибо, очень хочу.

Стоило нам выйти в коридор, как мы столкнулись со стражем Академии. Дарк моментально помрачнел. Похоже, он никогда не простит Варану двух дней карцера, что в данном случае не сулит ничего хорошего. Обычно именно страж факультета или куратор при необходимости может вызвать на откровенность.

То, что Дарк научился защищаться от воздействия Варана, настораживает и даёт всё меньше возможностей контролировать его в случае психических сдвигов. Да и с Дэриваном мальчик в последнее время общается всё меньше. Если что-то произойдёт, мы даже не сможем предупредить, а то и вовремя отследить это. Однако не хотелось бы терять столь перспективного ребёнка только из-за того, что он настолько скрытный… и довольно злопамятный. Нужно будет переговорить с Вараном и попробовать заняться им лично.

— Почему ты ослушался моего указания? — холодно спросил у меня страж Академии, в свою очередь неприятно удивлённый нашей встречей.

— Оно было нецелесообразно и в данном случае чрезмерно жестоко. Поговори с мальчиком сейчас и отпусти его отдыхать. Он вымотан весь.

Варан неотрывно смотрел на меня с десятину стигны, пытаясь понять возможные мотивы досрочного снятия возложенного им наказания, потом кивнул, развернулся и бросил через плечо:

— Следуйте за мной.

По дороге он ментально связался с Минореном, Дэриваном и Барионом. Насчёт Дэривана — это он поторопился. Не стоило бы лекарю светиться при данном разговоре. Но есть варианты и похуже, например, присутствие Минорена. Неужели Варан собирается отстранить меня? Похоже, между нами будет первый конфликт за все двадцать два сиана совместной работы. И опять же в этом виноват будет вездесущий Дарк. После его поступления только и слышится со всех сторон: тёмный то, да Дарк сё. Будто другие ученики ничего не творят. А ведь некоторые похлеще Дарка, бывает, шутки откалывают.

Конечным пунктом нашего путешествия оказались комнаты Минорена, самые отдалённые из всех. Полагаю, Варану просто нужно было немного времени, чтобы взять себя в руки и выстроить линию поведения в разговоре со мной и Дарком.

Страж Академии пропустил нас вперёд, придержав дверь, и зашёл последним. Меня не попросили остаться в коридоре, что уже хорошо.

Всё честное собрание было в сборе. Дарка собирались посадить на неудобный стул, в то время как остальным были предоставлены кресла. Я позволил себе лёгкую улыбку, поняв, что на моё присутствие тоже рассчитывали. Однако придётся всех малость разочаровать и спутать часть планов.

Я подтолкнул ребёнка к свободному креслу и встал за его спинкой. Ха! Прямо как образцовый телохранитель. Невольно вспоминаются давно ушедшие времена, когда приходилось охранять вот таких вот малявок. Вот только одежда, обстоятельства и характер последних были несколько иными.

Другие наставники не помешали мне выполнить этот маневр и ничем не выказали своего неудовольствия, только Варан чуть подвинул своё кресло, чтобы быть прямо напротив нас. Разговор тоже начал он:

— Дарк, думаю, пришло время узнать о твоём прошлом подробнее. Расскажи всё, что помнишь о своей жизни до поступления в Академию.

— Не о чем там рассказывать! — уставившись в пустой угол комнаты, неприязненно отозвался ученик. Судя по мелькнувшему изумлению на лице стража Академии, Дарк смог сбросить подчинение за какие-то доли мига. Что ж, второй раз — это уже не просто случайность, а закономерная тенденция, которая в девяноста процентах случаев достигается упорными и изнурительными тренировками. Вот только КТО мог заниматься с Дарком и каким образом ему удалось вывести ребенка на столь высокий уровень за подобный срок? Нежели Риока? Но по документам он совершенно не похож на менталиста. Марианна? А не слишком ли много талантов для одной личности? Была бы возможность заняться этими тёмными драконами сейчас, я бы быстро проверил все несостыковки и многие тревожащие моменты.

— Дарк, послушай, — вступил в разговор магистр Барион, — ты слишком отличаешься от нас. Сложно в этом признаться, но мы даже вообразить не можем, что ты сделаешь в очередной миг! Тот же портрет на стене. Это не одушевлённый предмет, но и на призыв не слишком похоже. Ты не знаешь элементарных вещей, зато разбираешься в том, над чем выдающиеся умы Империй ломают головы вот уже тысячи сианов. И я могу поспорить, что ты даже понятия не имел о том, что на территории Империй призыв существ из-за Грани карается смертью.

— Я ей предлагал уйти, когда понял, что она живая… ну, если можно так сказать об ожившем портрете с собственным характером и мировоззрением, — пожал плечами Дарк. — А уничтожить рисунок означало убить её. У меня бы просто не поднялась рука совершить такое.

— Расскажи нам всё с самого начала: откуда ты, что за существа тебя окружали и как ты сюда попал.

Мальчик не ответил. Просто сидел, не глядя на наставников, потом подтянул ноги к животу, свернулся клубком в кресле и, всё так же не глядя ни на кого, заговорил:

— На нашей планете живут только люди. Во всяком случае, я так раньше считал. И все остальные тоже свято уверены, что на Земле живут только люди. А ещё у нас есть различные мифы, легенды, сказки и много-много того, что взрослые называют выдумками и игрой воображения. Наша техника не так развита, как у вас, магией… то есть нефизическими силами мы не обладаем… наверно. Зато в легендах рассказывается о многочисленных богах, демонах и ангелах, оборотнях и вампирах, драконах и иных необычных существах, которые, мало того, что обладают сверхъестественными силами, так ещё и имеют дела с необычными предметами: мечом-кладенцом, сапогами-скороходами, ковром-самолётом, шапкой-невидимкой, яблоками молодости, живой и мёртвой водой… всего и не перечислишь. А ещё в сказках говорится, что некоторое оружие и предметы могут быть одушевлёнными. Этого никто вроде и не видел, но где вымысел там, а где правда, сказать невозможно.

Родился я лет тринадцать назад. На ваш возраст это будет где-то сианов шесть-семь. В пять лет попал в автомобильную аварию, где погибла моя семья. Я один тогда выжил, но стал калекой, так как сломанный позвоночник у нас не лечат. Почти пять лет я провёл в инвалидном кресле и уже никогда не надеялся вновь встать на ноги, начать ходить. А потом появилась она. Нет, они.

Их звали Синди и Диана, и о них ходили настоящие легенды в детдомах и интернатах. Синди была человеком… во всяком случае, я так думал. А Диана… уже тогда она воспринималась чужачкой, чуждой для всех нас. Тёмная сущность, удерживающая свои инстинкты лишь потому, что полюбила, всем своим естеством отдаваясь этому чувству.

— Ты не знаешь, кто эта Диана?

— Без понятия. Ни до, ни после я не встречал никого, хоть отдалённо напоминающего её. А Синди… Она стала светом в моём невесёлом мире и пообещала, что я буду ходить. И я поверил. Всем сердцем поверил в её слова и в силы этой странной женщины. Потом была операция. Очень сложная и опасная. Такие проводят под общим наркозом, когда засыпаешь и можешь больше не проснуться. Я же очнулся, но уже в Городе. Точнее, под Городом. На первом или втором нижнем уровне. Тогда-то я и увидел объявление о наборе в Академию. Поначалу я не обратила на него внимания, но за время, проведённое на улицах Ночного и Сумеречного Города, я поняла, что готова пойти куда угодно, лишь бы там кормили и давали надежду на будущее. — Дарк, похоже, сам не заметил, как сбился и начал рассказывать о себе от женского лица. Меня неприятно кольнула мысль, что мы тоже слишком часто забываем, что он не мальчик. А ещё и пережить столько, сколько выпало на долю этого ребёнка… — Подозреваю, именно мои неосознаваемые тогда способности помогли мне выжить на негостеприимных улицах. А то, что я попала к воротам Академии именно в назначенный срок ничем, кроме провидения, объяснить не могу.

— Сколько времени ты провела в Городе до поступления? — Варан не стал заострять внимание на изменении лица, от которого говорила девочка. И то правда, она ведь в первый раз за всё время пребывания здесь сбилась и перестала доказывать всем свою позицию: «я — мальчик».

— Луну, может, полторы, а, может и все пять. У нас на Земле дни считаются по восходу и заходу солнца, а у вас его будто прибили к небу, чтобы оно не сдвинулось с места. У меня не было никакой возможности ориентироваться во времени.

Я невольно улыбнулся. Надо же! Прибить дневное и ночное светило к небу — это ж надо до такого выражения додуматься.

— Что до кошмаров, то они были и раньше, но не так уж и часто. Но вначале этого сиана меня вновь стало мучить прошлое: смерть моей семьи, период, когда я была калекой… Мне не к кому было обратиться, вот я и вспомнила её. Синди ведь помогла мне тогда, и я была почему-то уверена, что именно её образ поможет мне в данной ситуации. Честно говоря, я не слишком соображала, измученная воспоминаниями, иначе бы ни за что не сделала портрет собственной кровью. Кто ж знал, что моя спасительница окажется кем-то вроде богини? Она отправила мне частицу себя и своё благословение, что и помогло мне перебороть неприятности того периода.

— В чём состояло её благословение? — сдержанно поинтересовался Варан. Похоже, страж всё ещё не до конца верит объяснениям разумного портрета, хотя тот в точности совпадает с рассказом Дарка.

— Она каким-то образом лишила меня страха.

— Это как? — спросил Варан. Вопрос благословения портрет обсуждать отказался наотрез, сказав, что если Дарк захочет, то сам расскажет об этом. Я тоже не был уверен, что правильно сейчас расслышал и понял то, что сказала девочка.

— Она суккуб, следовательно накоротке с эмоциями и чувствами живых существ. Я в в нюансах не разбираюсь. У неё спрашивайте, если хотите. Из библиотечных книг я поняла только то, что это осуществимо. Правда, я до сих пор не до конца верю, что подобное в принципе возможно: полностью избавить кого-то от страха. Но пока поводов сомневаться в даре Божественной я не вижу.

— Очень интересно. А почему она не вернулась, передав, как ты утверждаешь, «свой дар»?

— Сказала, что это бессмысленно, так как она просто не доберётся обратно. Слишком далеко.

— Но и оставаться в стенах Академии ей нельзя. Ты знаешь, что твоя Божественная тянула из тебя силы?

— Нет, я не замечала, как и какой-либо слабости или истощения, не считая ситуации, когда рисовала портрет кровью. Зато она интересный собеседник и хороший оппонент в спорах, здорово помогает мне с учёбой. И благодаря ей я могу не чувствовать себя одинокой здесь.

— Она могла тебя полностью иссушить, как Брилана, а тебе, в отличие от других учеников, невозможно дать внешнюю подпитку. То есть она могла попросту убить тебя, а ты — «интересный собеседник»! — поморщился Варан от наивности Дарка.

— Повторяю, я не испытывала никакого дискомфорта при общении с ней, никакой слабости или ещё каких признаков, появляющихся при переутомлении или нехватке энергии. Думаю, Божественная, уведомила бы меня, угрожай мне какая-либо опасность с её стороны: для неё ведь тоже невыгодно, чтобы я умерла. К тому же она вроде как живая и всё прекрасно чувствует и понимает. Думаю, ей было бы неприятно, если бы её уничтожили. — Дэриван закашлялся, Минорен тоже хмыкнул, пряча улыбку. Это ж надо так сказать: «Ей было бы неприятно, если бы её уничтожили»! Полагаю, да. Кому ж это понравится? Но Дарк проигнорировала реакцию наставников и продолжила, как ни в чём не бывало: — А ещё я считаю её своим личным ангелом-хранителем и прошу не делать ей ничего плохого.

— Кем-кем? — переспросил Минорен.

Ангелом-хранителем? Насколько я знаю из книг, ангелы не те существа, чтобы охранять кого-либо. Но, в сущности, что мы о них знаем? Те же легенды и древние упоминания, что и на планете Дарка про одушевлённые предметы. Могут ли они похвастаться полной достоверностью?

— Считается, что у каждого человека есть свой ангел-хранитель, оберегающий его на протяжении жизни. Я верю, что нашла своего. Во всяком случае, — хмыкнула Дарк, — от кошмаров Божественная оберегает прекрасно.

— То есть в твоей комнате тебе больше ничего не снится? — уточнил я, не выдержав, хоть и обещал себе, что не буду встревать в разговор.

— Ни разу с того момента, как она появилась.

— Дарк, я, конечно, многое могу понять, но это существо пришло, судя по имеющейся у нас информации, из-за Грани, и потенциально опасно. Земля, хоть и закрытая планета, но она здесь, а не за Гранью. Мне кажется, она тебя просто обманула, заставив считать её человеком из твоего прошлого. Она не человек, а очень сильное существо неизвестной расы. Все создания, проникающие из-за Грани, подлежат безоговорочному уничтожению.

— Она не из-за Грани. Я уже говорила, что Синди, как и я, с Земли. К тому же это ведь не существо полностью, а лишь ее часть. Даже если бы она была из-за этой самой границы, то это ничего не меняет, так как многим здесь остаётся только поучиться её доброте и милосердию. Она дала надежду и нормальную жизнь сотням детей: оплачивала операции и лечение, а также еду, одежду и обучение тысяч. И ей было абсолютно всё равно, что она ничего не получает взамен.

— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Барион. — У неё могли быть свои мотивы.

— Она помогала другим. Разве этого мало?

— Боги питаются верой в них. Ей выгодно было делать добрые дела.

Дарк наконец распрямилась и села в кресле ровно, потом умоляюще попросила:

— Пожалуйста, не трогайте её. Ей просто некуда деваться, ведь вернуться она не может. Её можно скрыть от других. Божественная — единственное существо в Академии, которое связывает меня с моим далёким домом. К тому же я могу с ней общаться начистоту.

— А с нами не можешь? Ты ведь знаешь, что мы всегда готовы выслушать и дать совет, — заговорил Дэриван.

— Как сказал как-то Дар: «Как я могу тебе доверять, если ты мне не доверяешь?» — в её голосе проскользнула горечь.

Сколько уже судьба била эту девочку, что она, порой такая гордая, готова умолять нас за практически незнакомое существо, всего лишь напоминающее о родине. А мы ещё добавляем ей страданий. Но когда узнают, что в Академии учится девчонка… Будет огромный скандал, замять который не получится. Окажись она без поддержки Академии, слишком многие захотят использовать её в своих планах. Временами девочка чересчур доверчива и наивна для нашего мира. А с набором её способностей это просто-напросто опасно. Поэтому отпускать её нельзя ни в коем случае. Во всяком случае, до успешного окончания обучения точно. Да и потом придётся курировать не один сиан.

— Хорошо, мы оставим пока твою Божественную. По факту, сейчас спектр её возможностей сильно ограничен, как и количество сил, — решил, после краткого молчания Варан, но тут же предупредил: — Однако конфликт со старшими будешь улаживать сама. И чтобы больше без эксцессов ни с твоей стороны, ни, тем более, с её. Этот портрет не должен нести ни малейшей угрозы ученикам, иначе наше терпение закончится.

— Со старшими разберусь, не беспокойтесь, — в голосе Дарка появилось предвкушение.

— И ещё. Это просто моё предвзятое мнение… — Варан запнулся и уже тише продолжил, — будь осторожнее с Канореном и держись подальше от Гроссера. Мы им ещё не говорили о том, что ты девочка.

— Почему?

— Нельзя сразу же доверяться пришлым, — увильнут от ответа Варан. Правильно, незачем пока говорить о наших подозрениях, тем более, что они могут оказаться безосновательными.

— Гроссер нормальный, вменяемый наставник, просто он повёрнут на своих зельях, — попыталась защитить сарса девочка. Варан хмыкнул и передразнил:

— А Канорен нормальный, вменяемый, просто молодой ещё феникс, ставящий науку выше отношений с окружающими и потому, наверно, несколько вспыльчивый. Возникает закономерный вопрос: и как таких только в Академию направили? В общем, это дело мы замнём, ученики лишнего болтать особо не будут. Ты тоже не распространяйся, где пропадала эти два дня. Была строго наказа — и всё. И последнее: я искренне надеюсь, что как минимум в ближайшую луну я о тебе ничего ни от кого не услышу.

— Поверьте, я тоже об этом мечтаю, — уверила девочка.

— Тогда можешь идти.

— Как скажете.

Она вскочила на ноги и исчезла. Позёрша.

Прикрыв глаза, я удостоверился, что девочка покинула комнату, потом глянул в сторону Варана. Страж Академии откинулся на спинку кресла и над чем-то размышлял, остальные тихо вышли. Не сомневаюсь, что каждый из них уже составил собственное мнение, которым Варан не преминёт попросить поделиться. Наконец, страж Академии заговорил:

— Хотелось бы о многом расспросить этого странного ребёнка.

— Да, — эхом отозвался я.

— Но, знаешь, я просто не решился, почувствовав под конец, что она начинает испытывать нетерпение и сильно тяготиться этим разговором.

— Только под конец? По-моему, она вообще не жаждала говорить о своём прошлом.

— Я её понимаю. Кто ж захочет такое вспоминать? Но расспросить про её планету нужно бы поподробнее, и про Божественную эту. В идеале, следовало бы каким-то образом отправить эту сущность в Центр исследований, но… она как-никак живое существо с собственным мнением и эмоциями, пусть и вселённая в портрет. Что ж, будем надеяться, что эта парочка больше ничего не натворит.

— Сомнительно, особенно зная Дарка…

— Это точно. — Варан внезапно подобрался и сурово глянул на меня. — Почему ты ослушался моего приказа? Тебе её жалко?

— Да.

— Неужели её судьба хуже твоей?

— Это вряд ли, но даже меня в своё время едва не сломали, а девочка по виду очень хрупка и достойна лучшей участи, чем полный цикл обучения в Академии. Боюсь, её психика может просто не выдержать испытаний старших курсов.

— Арион! — в голосе Варана появились предупреждающие нотки.

— Я хочу её удочерить. — Я посмотрел прямо в глаза стражу Академии. Он явно осуждал моё намерение.

— Арион, это глупо. Даже настояв на своём, ты сможешь заняться её документами не раньше практики.

— Время ещё есть.

— Не вижу в этом смысла. Она выучится — с подобным потенциалом это не такая уж и проблема, как ты думаешь, — и уйдёт в одну из команд. Поверь мне, девчонка далеко не так слаба, как ты себе воображаешь.

— Ты так наивно надеешься, что никто не заметит её взросления? — изумился я. — Максимум сиана через четыре-пять у нас начнутся крупные проблемы. Мы не сможем долго скрывать правду.

— Думаешь, Совет потребует исключить её? — нахмурился Варан. Похоже, с этой точки зрения он ситуацию ещё не рассматривал.

— Без сомнения, они ведь рьяные поборники правил и традиций.

Варан невесело улыбнулся.

— Насчёт этого должен буду их огорчить. Нигде в документах не сказано, что девушкам запрещено обучаться в Академии.

Я недоумённо посмотрел на Варана, потом расхохотался. Так значит, всё даже лучше, чем я надеялся! Как бы страж Академии ни относился к девочке, он будет отстаивать её право на дальнейшее обучение, как и на её защиту. Но вскоре я вновь помрачнел, вспомнив жалкий вид, в котором застал Дарка.

— Я хочу подстраховаться. Девочке крайне тяжело здесь, и за ней нужен непрерывный присмотр. Ты прекрасно понимаешь, что феникс при нестабильной психике… Это может обернуться катастрофой. А постоянно наблюдать за ней в стенах Академии не представляется возможным — слишком Дарк скрытна и независима, к тому же не хочет видеть в нас, незнакомцах, союзников и возможных защитников.

— Пойдут слухи.

— Ну и что?

— Арион, это не шутки. Ты прекрасно осознаёшь, что у тебя нет времени возиться с ней.

— Я тоже не шучу. Попрошу Дива. Девочка чуть с ума не сошла в карцере. Её мучают кошмары… Знаешь, может, это уже паранойя, но я уверен, что Дарк нам далеко не всё рассказал.

— Это не паранойя. Девчонка постоянно что-то утаивает, а я никак не могу понять, в каком направлении нужно искать эти пробелы и несостыковки. Ты же сам прекрасно знаешь, что без конкретных вопросов мы не получим интересующих нас ответов. У моего дара тоже есть свои недостатки. А сильно давить нельзя, тем более сейчас, когда Дарк напоминает собой один сплошной клубок сплетённых нервов. К тому же её сопротивляемость ментальному воздействию очень сильно возросла, да ещё за столь короткий срок. Ты сам заметил, что я почти не могу вести её, не прибегая к видимому давлению. Честно сказать, подобные возможности пугают. Что будет потом?

— Сильнейший феникс Города, — сказал я, как нечто само собой разумеющееся. Ребёнок просто не может оказаться иным при столь шикарных задатках.

— Если выдержит пресс собственной силы. Мы почти ничего не знаем о фениксах крови, они практически ушли в легенды. А если вспоминать последние…

— Ты про Кровавого Пророка? Он был маньяком, — отмахнулся я, но тут же замер.

Кошмары… Сны. Прорицания. Уж не прорицательница ли эта девочка? Тогда всё может быть ещё хуже, чем самый неудобоваримый вариант. Обычно прорицатели почти не владеют силой. Но и сам по себе этот дар сводит с ума за считанные десятки сианов, если он слишком силён и не может полноценно раскрыться. Но Дарк… Если подобная мощь станет неконтролируемой… об этом пока не стоит думать, ведь вероятность минимальна. И всё же следует попросить Дэривана, чтобы тот узнал у девочки побольше информации о её видениях, а потом сопоставить с возможными фактами.

Мы не можем здесь дать ей индивидуальный пригляд и обучение, ведь если мы будем её однозначно выделять среди других, то Совету донесут и он просто-напросто начнёт настаивать на личном контроле над ней. Не лучший вариант — жить в клетке с постоянным осознанием, что от тебя могут избавиться в любой момент. Так что нужно приложить максимум усилий, чтобы оттащить девочку от пропасти, в которую она может сверзнуться. Даже если Варан и не захочет сражаться за будущее девочки, я буду. Ради её улыбки и проблеска пугливого доверия в глазах. И талантов, которые могут перейти к её потомкам.