Чемпион

Глава 22

Дверь за тренерами сборной закрылась и я выругался, громко.

Хорошо, конечно, что всё разрешилось с моим участием в олимпийских играх. Я в команде. Но как же мерзко от того что в мою личную жизнь лезут всякие Мироненки и иже с ними.

И самое главное. С чего весь этот кипишь? Ну набил я морду парочке канадцев, ну поговорил здесь в Калгари еще с одним.

А раздули-то так, как будто я форменный предатель родины.

Хотя Тихонов с Асташевым правы, отношения с Вероникой надо прекращать. Да и сложно будет их сохранить учитывая то что Сан Саныч вместе с Виктором Васильевичем озвучили мне сногсшибательную новость.

Как выяснилось два тренера еще до начала олимпийского турнира договорились о том, что я в любом случае продолжу карьеру в ЦСКА.

Или уже летом, если мы войдем в финальную четверку, или через год, когда придёт время мне отдавать долг родине в рядах непобедимой и легендарной. В принципе, это приемлемо, Числиться в свердловском СКА и при этом играть за Автомобилист, как делали с тем-же Игорем Лукияновым пока тот служил, у меня бы не получилось. А выбор между Динамовскими коллективами всех мастей, ЦСКА и СКА это его, выбора, отсутствие.

Но сейчас, прямо во время олимпийского турнира они это решение переиграли. Теперь я в любом случае перехожу в ЦСКА после окончания этого сезона. Скатаюсь в США и Канаду на «суперсерию» Автомобилиста и всё, здравствуй Москва.

Наверное это решение связано со всеми этими вихрями, что закрутились вокруг меня в последнее время. Иначе объяснить то что Асташев согласился на подобное просто нельзя. Ну, надеюсь что он стребует с Тихонова хорошую компенсацию.

По меркам НХЛ такой переход, а я, как никак, главная звезда всего чемпионата страны, должен быть очень громким обменом. Будь я на месте Асташева, то потребовал бы как минимум звено, а то и целую пятерку. Тем более что в ЦСКА хороших игроков, которые могут усилить любой клуб Советского Союза столько, что их мариновать можно.

Но это всё в будущем, а сейчас я нужно сконцентрироваться на олимпиаде.

И как-же всё удачно получилось с этой ничьей с чехами. Вряд-ли мужики специально её сделали, как бы желая показать что без меня победы на олимпиаде может и не быть. Но в любом случае это хороший козырь для Тихонова.

— Ну что? — спросил меня Игорь, едва войдя в номер. Всё время, пока Тихонов и Асташев убеждали меня расстаться с Лерой, его здесь не было.

Я не успел ответить как в дверь постучали и через секунду в номере стало тесно.

К нам буквально ворвался сразу с десяток игроков сборной во главе с Третьяком.

— Всё нормально, мужики. Играем, — сказал я.

Ответом мне стали крики восторга, объятия и дружеские похлопывания по плечу. Такой силы что у меня точно будут синяки.

Я всего лишь новичок во взрослой сборной. Всего три игры официальные игры в ярко-красном свитере с буквами СССР. Да и то, их них всего одна с по-настоящему серьезным соперником, со Штатами. И само-собой, душой команды, этаким лидером раздевалки, я не являюсь. По сроку службы не положено, как говориться.

Но всё равно, то что радость мужиков была неподдельная и они реально переживали за меня очень приятно.

Понятное дело что тут только бизнес, со мной шансов намного больше чем без меня. Но всё равно, я был доволен. Команда за меня, это главное.

Хотя неожиданная ничья с чехами и отчасти сыграла в мою пользу, но она существенно осложнила для нас турнирную ситуацию.

Да, мы выиграли нашу группу, набрав девять очков. Но в зачет второго этапа, на котором нас ждали канадцы, шведы и финны пошло только три.

Два за победу в матче с ФРГ и одно за ничью с командой будущего Доминатора, Доминика Гашека.

Наша группа В, вообще получилась богатой на неожиданные результаты. И главной сенсацией стала сборная ФРГ, которая обыграла крепких американцев и тех же чехов, с которыми мы, сборная Советского Союза сыграли вничью.

И это означало что нам, чтобы гарантировать себе победу и не зависеть от результата других игр нужно обязательно обыгрывать и канадцев, с которыми мы встречаемся двадцать четвертого, и шведов с финнами.

Тех самых финнов которым, как я помнил, сборная СССР проиграла на этом турнире, в том варианте хоккейной истории что я знаю, конечно.

Самом-собой тот матч уже ничего не решал, и подопечные Тихонова вышли на него в статусе олимпийских чемпионов. Плюс, я подозреваю что перед этой игрой мужики еще и отметили это дело как следует. Но всё равно, финны не мальчики для битья.

Свою группу они вообще выиграли а в финальной пульке и вовсе занимают второе место после нас с теми же тремя очками. Мы, пока что, выше исключительно по разнице забитых и пропущенных.

В общем, дальше будет только интересней.

Ну а пока у нас впереди был выходной и несколько дней сплошных тренировок.

Вокруг же кипели олимпийские баталии.

Соревнования шли в режиме нон-стоп и уже было понятно, что для сборной Советского Союза, я сейчас говорю про большую сборную, а не только про хоккей, это должна быть самая удачная олимпиада в истории. Медали сыпались одна за одной.

И самой неожиданной стала победа в бобслее, в зачете двоек.

И тем приятнее для меня было то что я видел финальный заезд Яниса Кипурса и Владимира Козлова.

На санно-бобслейную трассу нас с Ларионовым и Бякиным занесло случайно. Вернее «профессор» в любом случае собирался поддержать на трибунах Козлова, с которым он, как оказалось приятельствовал.

После истории с Кулагиным и моим возможным отстранением я много с кем имел задушевные разговоры, но именно Ларионов особенно старался, возможно на это повлияло еще и то что Тихонов рассказал ему о моём переходе в ЦСКА и дал Игорю задание уже сейчас, если не подружиться, то стать приятелем для его будущего сменщика в первом звене главной армейской команды страны.

Так что мы с ним проводили много времени после тренировок.

Канадцы хорошо продумали расположение трибун около трассы, и зрители имели отличный обзор, но Ларионов, перед последней попыткой Кипурса и Козлова потащил нас в зону финиша.

Олимпиада сейчас не чета тому что будет в будущем. В том же Новосибирске в 36-м году хрен бы нам разрешили пройти к финишу трассы, даже не смотря на аккредитации. Безопасность и все дела.

Здесь же один из тренеров советской двойки совершенно спокойно провёл нас и четвертую попытку мы смотрели вместе с целым сонмом техников, тренеров и врачей.

И то что я увидел буквально влюбило меня в зимнюю формулу один, как назовут бобслей в будущем.

Наблюдать как боб Кипурса и Козлова буквально летит по ледяному желобу было фантастически круто. Графика трансляции была в зачаточном состоянии, но всё равно, на мониторах скорость фиксировалась. И на отдлельных учатсках она составляла больше ста километров в час.

А уж как пилот боба, Янис Кипрус, вел свой снаряд по трассе! Вот уж мастер так мастер!

Он не оставил ни единого шанса признанным фаворитам из ГДР, дуэту рулевого Вольфганга Хоппе и разгоняющего Богдана Музиоля. По меркам бобслея Кипрус и Козлов привезли восточным немцам целую трамвайную остановку, более половины секунды.

Радость величайшего спортсмена в истории Латвии и его разгоняющего была непередаваемой. Взрослые, состоявшиеся мужчины и спортсмены превратились в маленьких детей. куда только делась наша советская сдержанность!

Их, как и всю команду, а на этот успех работало очень много народу, охватил чистый восторг и счастьеЮ которое было неподдельным.

Мне с Ларионовым и Бякиным тоже досталось немного этих эмоций. Три хоккеиста советской сборной прыгали от радости и обнимались наравне со всеми.

Думаю что канадским и нашим, советским фотокорреспондентам, удалось сделать много отличных кадров, на которых засветилась и моя довольная физиономия.

Ну а когда камеры были убраны дело дошло и до горячительного. Хоть у Яниса и Владимира впереди были еще и соревнования четверок, но ребята, как и их команда не отказали себе в удовольствии выпить.

И не шампанского а канадского виски Canadian Club. Я тоже поддался общей эйфории и выпил пару шотов, вернее стопок, я же советский спортсмен а не завсегдатай бара в Калгари. Но не больше, режим никто не отменял.

Про своё обещание Катарине Витт я помнил.

И не собирался его нарушать.

Конечно, у меня были, чего греха таить, вполне определенные планы на эту красавицу немку, тем более что атмосфера в олимпийской деревне была соответствующая. До того чтобы горстями раздавать индивидуальные средства защиты спортсменам организаторы еще не дошли, но всё равно.

Атмосфера большого праздника для всех нас витала в воздухе.

Ведь, если разобраться, то кто мы все? Как проходит наша жизнь?

Мы, спортсмены высших достижений, очень похожи на призовых лошадей, ну или собак медалистов.

У лучших из нас жизнь расписана не то что по годам или месяцам, по минутам. Мы едим, спим, отдыхаем или тренируемся по очень жесткому графику.

И для многих из нас это всё ради нескольких минут на стадионе, заснеженной трассе или, как в случае с Кипурсом и Козловым, ледяном желобе.

Поэтому у нас, кто бы откуда не был родом, очень много общего. В минуты своего величайшего триумфа, ну или разочарования, тут уж кому как улыбнется спортивное счастье, мы все одинаковые.

И спешим поделиться своими чувствами с людьми своего круга.

В общем, несмотря на пристальное внимание к моей нескромной персоне товарища Кулагина и иже с ним я очень хотел посмотреть на произвольную программу очаровательной немки.

Тем более что мы с ней несколько раз пересекались в столовой олимпийской деревни, команда ГДР располагалась в той же гостинице что и советские атлеты…

— Привет Саша, — улыбка у Катарины ну просто шикарна. Она ей очень идёт а ямочки на щечках придают совершенно особый шарм. Д еще и глазами эта чертовка умеет стрелять так что каждый выстрел смертелен.

— Привет, — отвечаю я и не могу не улыбаться в ответ.

Здесь, в огромной столовой, всё организовано в лучших традициях гостиниц. Раздача горячих блюд, огромный салат-бар и множество закусок. Выбирай на вкус.

Возле одного из салат-баров мы с Катариной и столкнулись. Она очень внимательно выбирала себе овощи, а я же просто подошёл и добавил к своей пасте карбонара несколько ложек традиционного американского картофельного салата, тот который с яйцом, зеленым луком, сельдереем и майонезом.

— Сразу видно хоккеиста, — усмехнувшись сказала она, — у тебя очень калорийный обед.

— Что поделать. За игру мы сбрасываем два-три килограмма. У нас же не то что у вас, волшебниц. Пять-семь минут на льду под музыку, дорожки шагов, полдюжины ваших тулупов с лутцами-ритбергами и флипами, парочка вращений и готово.

— Ты думаешь что фигуристам и фигуристкам приходиться легче чем вам, мужланам? — у неё действительно великолепный русский. Этого не отнять.

— А я не прав? — отвечаю вопросом на вопрос, но при этом улыбаюсь так что Катарина понимает что это шутка.

— Надо будет попросить кого-то из ваших девочек или ребят, чтобы они провели с тобой тренировку. Увидишь как нам тяжело.

— А ты не можешь это сделать? если не здесь то у нас в Москве? Ты же приезжаешь на соревнования в нашу столицу.

— Почему нет? Хорошая идея. Вот только ты же играешь у себя в Свердловске. Вряд-ли тебе удобно будет прилететь в Москву на индивидуальную тренировку со мной.

— Со следующего сезона я игрок ЦСКА.

— Вот как? Тогда всё проще. Ты же придёшь за меня поболеть двадцать седьмого?

— Не только за тебя. Я надеюсь, что Кира тебя обыграет, — сказав это, я имел ввиду Киру Иванову. Которая, как я выяснил уже здесь, котировалась очень высоко.

— Посмотрим, — засмеялась Катарина, — но в любом случае, если все пойдет как надо, то приглашаю тебя отметить мой успех. Ну или моё поражение Кире.

— Если Тихонов не придумает позднюю тренировку перед игрой с финнами, то конечно. Я же уже говорил.

— Кстати, а почему ты не играл с Чехословакией? — надо же! Оказывается главная звезда женского фигурного катания следит за моей карьерой.

Я замечаю пристальный взгляд товарища Кулагина. Мироненко улетел в Москву а вот этот хрен остался и ходит за мной как привязанный.

— Тренеры решили поберечь свою главную ударную силу для более серьезных соперников, — не скромно отвечаю я.

— А итоге получился конфуз.

— Ну да, от ошибок никто не застрахован.

— Ладно, Саша. Я пойду к своим. Да и тебя уже друг ждёт, — Витт кивнула на Кулагина, глазастая она, заметила как этот шпик на меня пялиться.

— Ага, верно. Тогда до встречи?

— Да, давай там. Покажи всем кто лучше всех играет в хоккей…

Катарина оглядела зал и с подносом ушла к своим товарищам по команде. Я же подошёл к гэбисту.

— Товарищ Кулагин, вы так на мне дырку своим взглядом просверлите. Ничего что мы с фигуристкой из дружественной Германской Демократической Республики стояли так далеко от вас? Вы же всё хорошо записали на свой магнитофон? Или вам нужна бумага с расшифровкой нашего разговора? Вдруг там есть какой-то скрытый смысл.

— Ты зарываешься, Семенов, — ответил он. Надо же как блестят его глаза! Видать задел я товарища «не знаю кто он по званию». Сказал, и смерив меня взглядом ушёл.

Я же присоединился к моим партнерам по «Автомобилисту», к Илье и Игорю. Которые, пока я разговаривал с Витт и перебрехивался с Кулагиным уже практически расправились со своим обедом.

— Что он от тебя хотел? — спросил Игорь, делая большой глоток апельсинового сока.

Пришлось пересказать весь наш короткий диалог с товарищем из КГБ.

— Санёк, — сказал Бякин, — ты конечно ведущий игрок сборной и нашего клуба, надежда всего советского хоккея и прочее, прочее, прочее. Но ты что, бессмертный? Не понимаешь что НЕ НАДО, — Илья голосом выделил последнее слово, пикироваться с сотрудниками КГБ? Сейчас тебя пронесло, спору нет. Ты слишком нужен сборной и Госкомспорту. Но всё же может измениться, сам знаешь что от травм никто не застрахован. И если ты окажешься на обочине хоккея то тебя моментально сожрут. С потрохами.

— Илья! — возмущенно сказал Игорь, — Ну что ты начинаешь? Всё же разрешилось в лучшем виде.

— Дурак ты Лукиянов! Дурак и не лечишься, — ответил Бякин, — Ничего не разрешилось, как ты сказал. Эти гаврики сейчас притихли. Слишком уж хорошо их прижали Грамов с Тихоновым. Но это только сейчас.

— Ты прав, Илюха, — примирительно сказал я, — но этот гандон меня уже достал. Ничего не могу с собой поделать.

— Что там у тебя на тарелке? — спросил вдруг Бякин, видимо желая сменить тему.

Он взял свою вилку и зачерпнул ей мой картофельный салат. Он у нас парень простой и прямой, так что меня это ничуть не удивило и тем более не задело.

— А ничего так, — сказал он прожевав, — только вареной колбасы с зеленым горошком не хватает. Их добавить и будет нормальный оливье.

Бякин потянулся вилкой снова но я тут-же убрал салатницу.

— Но-но, попробовал и хватит. И вообще-то тебе никто не мешает встать и взять себе этого салата столько сколько хочешь.

— Да ну тебя, вот же жмот ты Семенов! Но ладно, доедай и пошли отсюда. У нас тренировка с предматчевой установкой на носу.

Тут он на сто процентов прав. Тем более что сегодня двадцать четвертое февраля и через несколько часов мы выйдем на лёд против хозяев турнира, сборной Канады.

Да, эта не так Канада, которая давала всем жару после того как игрокам НХЛ разрешили выступать на олимпиаде и чемпионатах мира. Но всё равно.

Канада это Канада. Родоначальники хоккея, мать их!

Правда, к сожалению этих родоначальников Саша Семенов за время своего вынужденного простоя изголодался по хоккею. Так что, кто не спрятался я не виноват!