Глава шестнадцатая. Арена в горах.

Рустам, ковыляющий на где-то раздобытых костылях, шел мне навстречу и уже издали что-то пытался мне сообщить. Я поприветствовал его и попросил повторить, что он хотел мне сказать.

– Я говорю, что уже надо всех поднимать. Пока они будут готовиться к выдвижению дальше, мы с тобой, на твоей новой таратайке, успеем смотаться по ущелью и проверить дорогу.

Хотя, я думаю, раз уже здесь наши заготовители присутствуют, то они наверняка не раз проезжали по ущелью. Колея есть и даже видно, что наезженная. Но проверить все равно надо.

– Ну, что же надо так надо, куда без «незаменимого» прапорщика вы денетесь. Жди здесь, я подгоню машину, и мы поедим. Может еще, кого взять?

– Нет, не надо, думаю, справимся вдвоем.

Захватив, на всякий случай оружие, и сказав часовому, куда мы поехали, я подрулил к Рустаму и мы направились к ущелью. Впечатление было такое, что мы стоим на месте. Мне казалось, что мы прямо рядом с ущельем находимся, настолько горы были большими и нависали над окружающей местностью, а оказалось, что еще около двух километров надо ехать. Горы как-то резко приблизились и эффект крепости пропал. Ущелье, пробитое в этой стене, оказалось достаточно широким, где-то метров пятьдесят, забитым разной величины камнями. Сель видимо постаралась. Но, тем не менее, мы потихоньку двигались по вполне проходимой дороге еле угадываемой по следу проезжавших ранее машин. Высокие обрывистые склоны, моментально нависнув над нами, создали полумрак и мрачность этому месту. Я почувствовал какой-то страх и неуверенность. Обычно меня подобное посещало, когда я заходил в незнакомый дом, в который никто меня не приглашал. Как видно не один я испытывал неприятное ощущение, Рустам вдруг спросил:

– Впечатление, что мы заехали в пещеру. Не правда ли, очень похоже? Я всегда немного побаиваюсь этого ущелья. Боюсь, а вдруг стены сомкнуться и я останусь тут, да и там, дальше, в долине, куда мы едем, если останешься, то выбраться можно только с альпинистским снаряжением. Ты сейчас убедишься в этом сам, стоит только увидеть.

Ущелье шло зигзагообразно и поэтому вдаль не просматривалось. Два поворота, довольно таки крутых, пришлось проехать, прежде чем показался просвет. Было до этого сумрачно, неуютно, даже страшно, и вдруг как-то неожиданно резко, мы выехали на просторную и зеленую местность, по своему очертанию слегка напоминающую гигантский стадион со зрителями на трибунах, которые уходят круто вверх. Или арену цирка, окруженной почти со всех сторон высокими трибунами – скалами, и лишь с одной стороны вдаль уходил достаточно пологий склон. Постепенно уходя ввысь, он уже совсем далеко переходил в возвышенности и затем в ледник. Ледник только угадывается, а так, просто снежная крыша, которую издали мы, приняли за крышу замка.

– Какой диаметр этой арены для гладиаторских боев? – Первое, что пришло на ум, в результате увиденной картины, я и спросил у Рустама.

– Мы как-то специально не замеряли, но, судя по небольшим размерам тех вон строений, которые стоят на противоположной стороне, этой как ты выразился арены, размер не малый. Просто высота окружающих гор скрадывает размеры и создает впечатление маленькой поляны, но поверь мне, тут не меньше трех километров в диаметре. Во всяком случае, по спидометру машин выходит так.

– Я тебе верю. Я тут уже перестал удивляться всяким несуразностям. Я ведь в горах только в Афгане был. А у себя на Родине, ты не поверишь, но ни разу в горах не был, как-то не получалось у меня выбраться сюда и походить с рюкзачком. А почему вы решили строиться на той стороне этой чудненькой поляны? Не лучше разве около выхода из ущелья?

– Да такой вариант рассматривался, но потом подумали, подумали и решили, что правильнее будет строиться именно на той стороне. Почему? Сейчас скажу. Наше джайлау это не эта поляна, как ты подумал, а те склоны, покрытые до сих пор зеленой травой, которые питаются водой с ледника и поэтому круглый год зеленые, даже под снегом в зимнее время. В этом уникальность этого места и что интересно про него знает очень мало людей. Видимо потому, что проезд сюда только с одной стороны. И то его надо знать. А раз пастбище там то и дома тоже решили строить поближе к выпасу.

Мы разбили небольшой фруктовый сад и расчистили участок земли под огород. Они немного как бы за строениями, это специально сделали так, чтобы животные не затоптали наши посадки. А сами строения стоят на небольшой возвышенности, и даже в дожди земля остается сухой, в то время как вся эта поляна подтапливается. Видимо под небольшим слоем земли лежит камень, который воду не пропускает и что еще интересно это то, что ущелье идет под углом возвышения к поляне. Ты это, наверное, заметил, так как мы все время как бы в горку поднимались. Так вот вода, которая собирается на поляне не уходит по ущелью, вернее его надо называть сангобом. Это такое местное название сухого каменистого русла в глубоком каньоне или ущелье. По нему не всегда течет вода, зато в сель служит как бы руслом для неё. Вода здесь уходит куда-то вниз, не сразу конечно, но уходит. Сколько мы не пытались найти хоть какой-то сток, но так и не нашли, но вода тем не менее исчезает.

Вот поэтому мы и решили строиться на той стороне.

– А не боитесь, что по этому зеленому склону и хлынет как раз сель? – Заинтересовался я подобной возможностью местности.

– Нет, не хлынет. Склон зеленый, камней почти нет, да и проверено уже годами. Ни разу не пошел сель, поэтому уникальному пастбищу. Вся влага, поступающая с ледника, уходит под это зеленое покрывало, питая его водой, и уходит где-то вниз. Сюда ничего не доходит. Стены как видишь здесь по бокам высокие, немного имеют вид ступеней, или скамеек. Ты правильно определил суть этого явления и даже назвал также как и мы «Арена». В трех местах имеются небольшие водопадики, они лишь чуть-чуть увеличиваются в размерах в сезон таяния снега в горах. Но и здесь вода тоже уходит вниз. Короче место нам досталось очень необычное, мы его официально закрепили за нашим конезаводом, и по документам здесь национальный заповедник.

Я смотрел на это чудо природы, и меня понемногу захватывало чувство необычности и нереальности здешнего явления. Что-то в этой арене было не так. Вот ведь бывает чувство, что неуютно вам здесь. Что-то давит, кто-то невидимый будто смотрит на вас, вы это чувствуете, но никого не видите.

Какая-то фобия страха из-за того, что может произойти что-то такое, что выходит за рамки восприятия и понимания. Проявление паники и желание сбежать из этого места воспринимается как единственный разумный шаг, который ну просто необходимо сделать сиюминутно.

Одновременно над вами преобладает чувство, что тут есть живые существа и что они не хотят вашего присутствия здесь. А иначе может случиться беда.

Вот такие чувства и эмоции проявились и у меня. Но я постарался их спрятать и никому не рассказывать.


– Так, а почему нас никто не встречает? Мы с тобой уже полчаса стоим, любуемся красотами, а нас никто так и не увидел, хотя одну машину я и отсюда вижу. Ты тоже видишь?

– Да, вижу, но людей не наблюдаю. Давай смотаемся к ним, посмотрим, что к чему.

И мы поехали к строениям. Как и говорил мне раньше Рустам, я перед собой видел две конюшни метров по тридцать каждая. Еще одно строение, тоже похожее на барак, но с четырьмя дверями и три или четыре недостроенных дома. Около одной из дверей длинного здания стоял самосвал. Когда подъехали ближе увидели, что он загружен наполовину мешками. Чуть вдали стояли две скирды сена.

Подъехав к машине, я посигналил, но никто не вышел. Пришлось вылезти и идти смотреть, что там за сони в доме. При входе в слегка приоткрытую дверь я почувствовал знакомый запах разлагающейся плоти, а, зайдя в дом, увидел труп, лежащий на полу. То, что это был труп, сомнений не вызывало. Он лежал в одиночестве, лицом вниз и головой к двери. Впечатление такое, что пытался ползти к выходу, но не смог.

– Рустам! У нас снова неприятность, кандыляй сюда. – Я прошел по комнате, зажимая нос, так как запах был сильным и резким, несмотря на то, что дверь была открытой. Прошел, осматривая все вокруг, и поспешил заглянуть в другую комнату. Там тоже валялся труп с разбитой головой и забрызганным кровью и мозгами полом. Запах тут был намного тяжелее. – Мне кажется Рустам, что мои догадки насчет вашего завхоза оправдываются, ты только определи кто это тут у нас.

Вошедший Рустам тяжело оперся о косяк двери, и с ужасом разглядывал открывшуюся картину.

– О, Аллах Всемогущий, да когда же это кончится, сколько еще трупов я увижу?

Он с ожесточением потер начавшую отрастать бородку и добавил.

– Это водитель и разнорабочий. Что я скажу их женам? Не понятно кто их убил?

– Так как других мы не наблюдаем и, судя по запаху, они уже давно здесь лежат, то можно смело предположить, что это те, кого здесь нет. Вполне возможно, что поругались и тот, который имел оружие, употребил его им во вред. Ну, эти уже не расскажут, а других мы не увидим. К сожалению. – Добавил я. – Опять мне хоронить. Я пойду, посмотрю инструмент, а ты по возможности осмотри другие помещения. Кстати ты не подскажешь где нам определить место для кладбища?

– Ты что же думаешь, что у нас будут еще трупы? – Рустам с трудом проковылял в другую комнату, к стоящему там железному шкафу.– Неужели нет предела человеческой жестокости?

– Я думаю пока такие проявления человека как глупость, жадность, корыстность и себялюбие процветают в нашем обществе, не будет и предела преступлениям, обману и предательству. Не дошли мы еще до идеального проживания на этой земле. Вряд ли и дойдем. Вроде умных и грамотных людей стало гораздо больше, чем было в средние века, но стремление уничтожить себе подобного не уменьшается. Меняются только орудия убийства, а суть остается без изменений. Раньше говорилось и делалось, что надо бить «чужих», чтобы «свои» уважали, а сейчас процветает и другой лозунг. Бей «своих», чтоб «чужие» боялись. Так, где копать?

– Сам посмотри, лучше конечно подальше от жилья.

Рустам открыл уже открытый шкаф и, убедившись, что там пусто грустно добавил.

– Видимо я зря надеялся, что и корм, и наше питание, и овцы, что мы планировали, будут уже тут. На сено их хватило, а остальное... – и он безнадежно махнул рукой.

– Ну, особо расстраиваться не надо, кое-что мы сами привезли с собой. У тебя же деньги еще есть? Ну вот. Поеду в Душанбе попытаюсь и еще что-то привезти, да и Мирзо обещал помогать. Так что думаю, не пропадем. Сейчас главное людей разместить. – Я тяжело вздохнул и отправился искать лопату.

В одной из двух конюшен я обнаружил что-то типа склада, где лежали, видимо сгруженные с машин по приезду юрты и кое какой инструмент. Взяв лопату, я пошел искать место под кладбище.

– Лиха беда, начало! Главное не увлекаться, а то такими темпами если продолжать, то это новое кладбище быстро превратится в многочисленное захоронение. – Подумал я и принялся копать на краю поляны могилу.

Наш караван, видимо не дождавшись своих разведчиков, стронулся с места ночевки, и к тому времени, когда мы с трудом заканчивали захоронение трупов, в начале ущелья показались машины. Увидев вдали строения, стали двигаться к ним, и через некоторое время вся эта толпа галдела вокруг меня с Рустамом, уже что-то требуя и предлагая, суетясь и громко разговаривая. И я понял что отдых, который я планировал провести с семьей на лоне природы, мне окончательно не видать.

Два дня ушло у нас, чтобы поставить юрты и четыре армейские палатки. Одну палатку мы оборудовали под кухню и столовую, одну под склад с продуктами, третью под склад оружия, боеприпасов и снаряжения. Благо, что у нас есть трактор с навесным оборудованием, мы тут же приступили к оборудованию ледника и овощехранилища. Все, что захватили из корма для скота, поместилось на чердаках конюшен. Но было его явно очень мало, а ведь лошади привыкли к различным крупяным добавкам.

Рустам, взяв разгруженные грузовики, поехал куда-то, как он сказал не далеко, в тот совхоз, который должен был поставлять корм для лошадей. Хотя мы с капитаном и настаивали, чтобы взял охрану, но он сказал, что оружие и солдаты провоцируют других на ответное насилие и поэтому он станет теперь ездить, как и раньше ездил. Здесь, куда он ехал, его знает каждая собака, так как вся его родня отсюда родом. Так и уехал на трех грузовиках без охраны и оружия. Я, правда, всем водителям всучил пистолеты. На всякий случай.

Наутро третьего дня появилась и наша «конница». Только одна лошадь подвернула ногу, и ее оставили у Мирзо, остальные дошли и лишь немного схуднули. Но какие они были довольные, когда почувствовали что пришли и их уже никуда больше не погонят, а после того как выгнали их в горы на джайлау, они успокоились окончательно.

Так как появился наш начальник тыла, мне пришлось собираться в обратную дорогу. Тем более что ко мне стали приставать те водители, которых мы взяли на прокат.

Вечером мы с капитаном позвали Отца и стали думать, как нам поступить дальше. То, что водителей надо отправлять домой, а также и бензовозы это бесспорно.

– Хватит нам бензина и солярки до весны? – Первый из вопросов озвученный сразу, как только собрались вместе.

Все решили, что хватит. Хотя и не был куплен завхозом бензин, тем не менее, прикинув и посчитав еще раз, и учтя, что зимой ездить, особо не придется, так как слишком много сил уйдет на расчистку до дороги и еще не факт, что кто-то будет чистить перевалы от снега и оползней, решили что хватит. Но если подвернется в бочках или по дешевке купить вместе с бензовозом, то надо не отказываться от этого. Запас – это не лишнее, это запас.

Тракториста взятого у Мирзо тоже надо отвезти домой. Оказалось, что трактористом может поработать Дмитрий, который вместе с Николаем и пришедшим в себя стараниями нашей «врачихи» сержантом Петренко решили до весны остаться с нами и помочь нам в наших делах.

Не став откладывать выезд на будущее, стал собираться в путь-дорогу. Капитан мне активно помогал – советами.

– Надо решить вопрос о БТРах, в смысле брать с собой или нет? Сколько водителей? Сколько охраны? Сколько машин? – капитан явно нервничал, он хоть и ходил уже, но ехать со мной ему нельзя, а ведь там его люди и он очень переживал, что оставил на дело Викшрайтиса, а не сам стал выполнять то, что обязан сделать любой джигит, если ты джигит. То есть отомстить, кровь за кровь.... То, что спорол горячку и подставил своих парней, мучило его все сильнее и сильнее. Вот и сейчас. Надо ехать, но не может, а ждать времени нет.

– Сколько машин брать с собой? – Вступил в разговор Отец. – Вот давайте и прикинем.

Надо подумать, что нам нужно в Душанбе, что мы сможем там в такое смутное время достать. Ведь и за деньги сейчас все труднее и труднее доставать продукты, а для нас это главное. Это в первую очередь. Во вторую очередь теплые вещи и одеяла. Хотя одеяла не надо, мы их нашему другу Мирзо закажем. Вон постелили в комнатах матрасы и сверху кинули одеяла и накрываются этими одеялами. Тепло и зимой будет тепло. Они одеяла делают с верблюжьей шерсти, так что им и закажем. Тебе надо обязательно заехать на мебельную фабрику, там кроме мебели хорошие юрты делают. Нам бы штук пять, я напишу записку директору, он земляк, даст в долг. Но две машины едва-едва справятся, я имею в виду по габаритам. Еще одна под теплые вещи, четвертая под продукты и автобус для людей. – Отец закончил загибать пальцы. – А насчет охраны думайте вы сами.

У него тоже, как и у меня, ум на раскоряку. Не знает, за что хвататься, наверняка, как и мне по ночам не спится. Я стал внимательно слушать его, так как он перешел конкретно к моей задаче по выезду.

– Это я перечислил вещи, на что у нас есть деньги, а дальше как будем жить, пока не знаю. Если сможешь хотя бы это привезти то уже хорошо. Тебе лучше опять ехать тем же маршрутом и остановится на нашей базе. Ездить по городу всем табором, смысла нет. Хорошо бы забрать оттуда то, что в прошлый раз не влезло. Это сбруя, седла, попоны и уж так на всякий случай, и если будет место, то заберите в кузнице оставшиеся заготовки для четырех телег. Мы их хотели сделать для внутреннего пользования. На машинах небольшой груз возить накладно, вот мы и прикупили все необходимое для четырех телег. Оставалось только собрать. А здесь они были бы к месту.

Я внимательно слушал и делал отметки в блокноте, потом спросил капитана, что он думает насчет охраны колонны и стоит ли брать с собой БТР.

– Думаю, что такой караван нужно хорошо охранять. Поэтому с тобой пойдет один БТР и четверо моих ребят отсюда, а там к тебе присоединятся Викшрайтис с Журахметовым, и не забудь забрать с госпиталя Бикмаханова с его семьей, Светлану с дочкой. Короче БТР, четверо отсюда, трое там присоединятся, и пулемет станковый возьми с большим количеством боеприпасов. Я думаю, что нормально будет. Ты не хуже меня знаешь, что может понадобиться, поэтому гляди сам.

Мы еще долго обсуждали и мусолили эти вопросы. Лишь засыпая, я вспомнил, что ничего не спросил, как быть с их директором. Искать его или нет, а потом если он там, брать его с собой или не надо?

С выездом немного задержались. Пока Дмитрий с водителями подготовили машины, а решили взять все четыре ЗИЛ-131 и автобус, пока подобрали оружие и снаряжение, пока решали брать или не брать радиостанции, а потом еще и аккумуляторы к ним заряжали, время и прошло. Всего получалось нас восемь человек. Это не считая людей приехавших сюда по просьбе Отца, который обещал им их отправить сразу после того как доставят машины в лагерь. Уезжали и бензовозы, с которых слили в зарытые емкости все их содержимое. Не забыли и тракториста с кишлака Мирзо. Провожали нас, как и положено с напутствиями и пожеланиями легкой дороги.

Мы все уже видели, что время поджимает. Сейчас сентябрь, вроде бы самое неплохое время года. И не жарко и не холодно, но здесь в горах снег выпадает рано, а по ночам уже холодно. Оказывается, мы находимся над уровнем моря на высоте 2490 метра, хотя дышится здесь даже лучше чем в местах, откуда недавно уехали.

Загрузка...