Братья по разуму

Глава 24

На этот раз в аэропорту встречающих мало. Только Марина и охрана. Возвратился из трехмесячного турне по странам, похудевший, больной и злой. Все три причины из-за нервного напряжения, когда не получается то, что хочешь легко стать психом. А получилось очень мало. На словах со мной соглашаются, а когда доходит до дела возникают сложности. Любое решение должно быть утверждено кучей инстанций: парламент, совет, хурал, рада, бундестаг, комиссии, сенаторы – чего только не придумали долбаные демократы. Легче всего в тех странах, где сохранилась монархия, но их совсем немного. Если бы не поджимали сроки то ничего страшного, а так приходилось подгонять, запугивать, шантажировать. Опыта зато набрался! Из положительных результатов то, что готовы принять около ста тысяч специалистов, в разные страны. Вопросы выделения земли под объекты еще решаются. Посетил шестьдесят три государства, прервал поездку, так как, наконец, заработало новое правительство. Позавчера они собрались на первое заседание, обещают в течение недели выбрать главу и основных министров. Первое, что буду с ними решать – выделение акватории в Тихом океане. Больше некуда миллиард переселенцев втиснуть. Потом постепенно рассосутся, смешаются с основным населением.

В Москве холодно, начало марта. Спускаемся по трапу: Сергей, Жанна, потом я. Жанна оказалась очень полезной и умной. Знает три языка, обычаи и этикет разных стран. Мы с ней, можно сказать, подружились. Даже очень «близко»…, ближе некуда. Узнал много нового…

Здороваюсь с Мариной, уклониться от поцелуя в щеку не удалось. Она тоже хорошо поработала: в центре Москвы уже готова площадка под строительство. Денег ушло, конечно, много, но их не жалко. Всё равно виртуальные. Мы всё-таки внедрили свои крэды, они постепенно входят в оборот между странами. Пока только в электронном виде, как только откроем банки, начнём выдавать карты. У нас для этого служит вшитый идентификатор, а для землян придётся пока пользоваться их способом – платёжными картами.

– Что-то ты совсем плохо выглядишь, – озаботилась Марина, когда сели в авто.

– Ничего, пару дней вот отдохну, приду в себя.

Сергей молча покачал головой. Он уже и на лечение меня пытался затащить то в Японии, то в Канаде. С новым врачом, прибывшим с Вайди, у меня отношения не сложились, не хочу лишний раз к нему и обращаться. Бирри с экипажем отправились исследовать Марс, потом займутся Венерой. Пока была Бирри, она охотно помогала Татьяне Игоревне осваивать медицинское оборудование. А когда её сменил Шиато, врач из команды Вайди, дело остановилось. Он заявил, что удаленно лечить не собирается, а обучать этому дикарей не намерен. И хотя, после моего разговора с Вайди, ему пришлось это делать, но результат не изменился. Проблема в том, что сканирующее оборудование выдает результат на нашем языке. И если научиться им пользоваться несложно, то понять, что оно рекомендует делать – нет. Так что мне или придётся обучать Татьяну Игоревну нашему языку, или самому вместе с ней находиться во время приёма больных. Мало, ведь, знать язык, нужно еще и читать на нём.

– С президентом когда, через два дня встречу назначать? – нейтральным тоном спрашивает Сергей. Российский президент сильно настаивает на общении, телефонная связь не то, опасность утечки информации большая. А у меня не осталось ни физических, ни моральных сил.

– Раньше, – вздыхаю, – нужно обсудить вопрос приёма челнока.

Вайди решил прислать мне помощника и заодно установить в посольстве телепортал. Монтаж приемо-передающей станции довольно сложный процесс, особенно такого класса – для передачи между Землей и Луной. Больше месяца они монтировали на Луне, теперь специалистов пришлют на Землю. К моменту прибытия транспортника с Лиции, портал будет работать. Всех переселенцев через него не пропустишь, но сотню человек в день легко.

– До сих пор не могу поверить, что можно за пару секунд переместиться с Луны на Землю, – говорит Сергей. – Это не просто фантастика, а мистика и колдовство!

– Для учёных это просто, а обычному человеку понять сложно, – соглашаюсь я. – Во вселенной другие законы, которые и мы не до конца изучили. А что ты скажешь о перемещении космического корабля на триллионы километров за несколько секунд?

– Но есть хоть какое-то упрощенное объяснение? – спрашивает Марина. – Мы ведь не совсем тупые!

– Есть даже несколько, но и их нелегко понять. Происходит искривление пространства. Существует не три, четыре и даже не шесть измерений, а намного больше. Учёные заявляют о более двадцати. Так вот, в обычном измерении длинна – ширина – высота, расстояние одно, а в другом измерении между двумя удаленными точками расстояние равно нулю. Оно как бы есть, но исчезает понятие времени и объект находится одновременно в любой из точек. Но как происходит пробой или переход, хоть убейте, не знаю! Это даже люди с академическим образованием не могут объяснить. Таких людей очень мало, обладающих определенным складом ума, их еще в детстве определяют и забирают на обучение.

– А куда мы едем? – обращаю внимание на дорогу.

– Как куда? – удивилась Марина. – В посольство, там твои апартаменты давно готовы.

– К чёрту апартаменты, я там один сдохну. Давайте к Шуваловым, я по ним соскучился. Надеюсь и они по мне.

– Я могла бы составить компанию, чтобы не был один, – предложила Марина. Жанна слегка покосилась на неё.

– Нет уж, как-нибудь в другой раз, – подмигнул незаметно Жанне. – Сережа, давай завтра вечером к президенту. Надеюсь, приду в норму.

– О-кей! – кивнул он. – Я позвоню, на какое время. А охрану тебе оставлять?

– Зачем? Там ведь и так посторонние не войдут на территорию жилищного комплекса. Лучше, наоборот, не привлекать лишнего внимания. Я даже пешком пройдусь, сейчас позвоню, чтобы встретили.

Пешком мне не разрешили, пересели в другую, менее приметную машину. Всё семейство встречает у подъезда. Перед поездкой пару часов с ними пообщался и всё, больше времени не было. Обнимаемся, Родик выше меня, даже Данька догоняет. Я и на Земле медленно расту, обидно, да!

– Какой худой! Тебя что, голодом морили? – удивляется Татьяна Игоревна. – Никуда не отпущу, пока не откормим. Даня сегодня сам готовил, ждал, что ты приедешь.

А я, ведь, и не обещал, что именно к ним приеду сегодня. Откуда такая привязанность? Ладно я, у которого кроме бабушки и не было никого (отец не в счёт). Только потому, что я инопланетянин? Хотелось бы верить, что это не так.

Через час, когда желудок уже не принимает пищу, расслабившись, начинаю жаловаться друзьям. На безжалостное начальство, тупых правителей, религиозных фанатиков.

– Попрошусь в отставку, останусь на Земле. Научусь готовить, открою ресторан. Эта работа не для меня, я, наивный, решил, что понимаю землян! Как можно так долго принимать решения? Если сам не можешь, есть компьютер, который сделает все расчёты.

– Видишь ли, Женя, – осторожно подбирает слова Татьяна Игоревна. – Дело не в расчётах и не в тупости властей. Хотя и этого хватает. Можно было бы сказать о различии в технических возможностях. Попади ты на Землю лет на двести раньше, вот тогда действительно было бы не очень медленно, а …, даже не подберу слова. А сейчас при желании могли бы всё делать намного скорее, но вопрос в доверии. В своё время Европа начала принимать мигрантов, а потом сильно пожалела о необдуманности такого шага. А с инопланетным разумом втройне подумать надо, прежде чем совершать какие-то шаги. Или ты хочешь сказать, что ваша цивилизация не знает таких понятий как обман, выгода, управление сознанием. Уже та настойчивость, с которой вы предлагаете свои услуги, подозрительна. Ты смог хоть чего-то добиться по одной причине – друг другу страны не доверяют еще больше, чем вам, каждый надеется получить от вас что-то первым. А с единым правительством теперь ты вообще не сможешь быстро ничего решить.

Да понимаю я всё это прекрасно! Поэтому и нервничаю, что мне поставили невыполнимую задачу. Как мне объяснил Вайди, Лиция через несколько лет станет непригодна для жизни. Переселить всё население некуда. Остальные планеты примут пару миллиардов, не более, у них самих трудное положение. Больше пригодных для жизни планет нет. Но и на Землю, даже если земляне согласятся, поместить всех не удастся. А они не согласятся, если сказать им правду. Получается или обман или хитрость. И кем я себя сейчас чувствую?

– Да, правильно! Уходи в отставку, проси наше гражданство! – поддерживает меня Даня. Родик сидит задумавшись.

– Если бы всё было так просто, – вздыхаю я. – Сам по себе я никому не нужен, знаний у меня никаких нет. И не отпустит меня никто, новому человеку начинать с нуля придётся, входить в доверие.

И еще одна причина, о которой я умалчиваю. Очень сильное у меня подозрение, что от меня многое скрывают. Ведь Вайди понимает, что нереально в течение года разместить миллиард переселенцев, но при этом абсолютно уверен, что это будет сделано. Значит у них есть план, а мои действия всего лишь отвлекающий маневр. Хотелось бы ошибиться, но с каждым днём уверенность в этом только возрастает. Поэтому и нельзя мне уходить, не могу я оставить землян один на один с превосходящими технически и интеллектуальнозахватчиками. Но и что я один могу сделать, пока не понимаю.

Вечером, проверив квартиру на подслушивающие устройства и нейтрализовав их, уединяюсь с Родиком на кухне:

– Родя, могу я рассчитывать на твою помощь?

– Конечно, мог бы и не спрашивать, – почти обиделся Родик.

– Лучше спросить. Ты лучше меня разбираешься в электронике. Мне нужно установить в посольстве камеру или хотя бы микрофон, но так чтобы его не обнаружили. Скоро прибудет мой помощник, ну, так называемый. Хочу знать, о чём он будет говорить с руководством в моё отсутствие. Мне прислали с прошлой посылкой некоторые устройства, но все они обнаруживаются вот этой штукой. Может у вас есть такие, которые она не сможет отследить?

– Элементарно! – ни секунды не раздумывает Родик. – Не нужно ломать голову, ты через нашу сеть общаешься? С наших компьютеров? Ставим скрытую программу, которая будет писать все разговоры. Никто из ваших её не обнаружит. Думаю, она там уже стоит, и вас и так пишут.

– Да я в этом не сомневаюсь, но это неважно, – отмахиваюсь я. – Перевести всё равно не смогут. Мне нужно чтобы я смог прослушать. Но возможно он прибудет со своим коммуникатором, через который сможет подключаться.

– Неважно, программа может стоять на любом компе в посольстве, сеть то одна. Писать будет все разговоры с любых устройств. Только проведи меня внутрь. Покажешь комп, к которому доступ только у тебя. А прослушать потом сможем и тут, я сделаю, чтобы сразу в облако записи уходили.

Некоторое время размышляю, может ли Лейти предвидеть такой способ. Теоретически да, но только если меня заподозрят в шпионаже. Двойной агент, блин, только непонятно на кого работаю.

– Завтра сделаешь, – решил я. – Потом, когда он прилетит, никому постороннему нельзя будет появляться. Он ведь точно установит за мной слежку.

– Ты, главное, телефоны не оставляй никогда. А одежду на жучки будем проверять, – загорелся Родик игрой в шпионов.

– У меня жучок вот здесь вмонтирован, – показываю на запястье. – Только я не знаю, могут ли через него слушать. Отследить местонахождение точно могут, но пока нет сети спутников. Вот, если, чисто теоретически, начнётся конфликт, тогда могут ваши спутники быстро переделать в наши. Лишат вас всех видов связи и заодно организуют наблюдение.

– А может быть конфликт? – пристально посмотрел на меня Родик. – Чисто теоретически?

– Вот это я и хочу узнать, с твоей помощью.

– И что будешь делать, если узнаешь? – не отводит взгляда.

– Как у вас говорят – будем решать проблемы по мере их поступления. Ты ведь со мной?

– Конечно!

– Но я старший! Поэтому не задавай лишних вопросов и будь осторожен. Кстати, вас в ФСБ просили за мной следить? – теперь я уставился на Родика.

– Маму да, её обязали писать отчёты о разговорах с тобой, – без задержки отвечает Родик. – А нас с Данькой обязали ей всё докладывать. Мы согласились, потому что иначе нас бы не пустили сюда. Ты не переживай, она знает что писать.

– Это хорошо, – почёсываю в затылке, – можно дезинформацию забросить при случае.

– А почему ты так уверен, что ваш язык еще не перевели? – интересуется Родик. – У них столько материала, вполне могут уже понимать.

– Это не я уверен, а наши специалисты. Да и я тоже. Понимаешь, когда исследовали ваш язык, применяли самые современные компьютеры, а они у нас значительно превосходят ваши. Так вот, большинство языков вполне возможно расшифровать до уровня понимания. Это если нет никаких дополнительных источников информации. Есть несколько сложных языков, например, китайский, в которых большую роль играет интонация. Их труднее переводить. А наш значительно сложнее китайского. У нас шестнадцать тонов, а не четыре. Кроме того много омонимов, в одной фразе может встретиться три слова одинаково звучащие, но разные по смыслу. Расшифровать такой язык можно, только находясь в его языковой среде, и то понадобится не один год.

– Да, звучит он у вас непривычно, – согласился Родик. – Я даже не могу понять, где кончается слово и начинается следующее, как трель переливчатая. И быстрый очень. Зачем такой сложный сделали?

– Не знаю, – пожимаю плечами, – сложился такой за всю историю.

В дверь постучался Данька.

– Ну вы долго? У меня тоже от вас секреты есть! – голос обиженный.

– Входи! – разрешаю я. – Даня, какие секреты? Я Родьку просил девчонку мне найти, гормоны играют.

– Родька себе найти не может, под порнуху дрочит, – ухмыльнулся Данька.

– Ты видел? – возмутился Родик. – У самого в друзьях только пацаны, может ты голубой?

Пришлось мне их растаскивать, даже локтем в бок случайно прилетело. Или не случайно… Потом всем троим прилетело от Татьяны Игоревны.

– А пойдёмте на каток? – предлагает Родик, когда все получили своё.

– Какой каток? – с недоумением уставилась на него Татьяна Игоревна. – Женя с дороги, ему отдыхать нужно!

– Активный отдых самый лучший! – поддержал брата Данька. – Да и от чего отдыхать, он в самолёте сидел шесть часов!

– Идём на каток! – поставил я точку в споре. – Только я на коньках не умею!

Каток оказался совсем близко, не больше километра от дома. На улице довольно людно, но добрались без приключений. Охрана ненавязчиво держится на расстоянии, Сергей всё-таки оставил четверых. На меня немного глазеют, темная физиономия выделяется из толпы, но никто не узнал пока. На экране меня видели только в нашей одежде, а лицо не особо запоминающееся. Тем более даже на катке кроме меня, оказались еще два темнокожих. Один вообще негр. Начал катание с падения, на льду я и без коньков никогда не был. Данька с Родиком таскали меня под руки минут пятнадцать, прежде чем я почувствовал уверенность. Еще три раза приземлился, точнее прильдился, потом начало получаться. Через час уже уверенно нарезаю круги. Причем настолько уверенно, что слишком разогнался и, врезавшись, сбиваю с ног парня в ярко голубом спортивном костюме.

– Ты чё, чмо черножопое? Берега попутал? – Парень вскочил быстрее меня, пока я со второй попытки поднялся, подлетает ко мне, и я улетаю снова на лёд от удара в глаз. Кажется, искры даже посыпались.

Второй раз подниматься не спешу, лёжа мне удобнее отбиваться если что. И наблюдать удобнее, как Родик с разгона протаранил парня, и они в обнимку перелетают через ограждение. Через секунду туда же прыгает Данька, а потом еще двое парней. Нет, хватит валяться, пока наших бьют! Дополз на четвереньках до борта, перебраться не успел – появилась охрана. Наконец-то, где их носило? Стоп, это не моя охрана! Это какие-то здоровые шкафы в костюмах, а мои неприметные в обычной одежде. И один из них уже закручивает руки Родику. А, вот это уже мои!

– Уходим! – вытащил меня через борт Тимур, старший этой смены.

– Куда уходим? Наших бьют! – вырываюсь и разбежавшись прыгаю на спину амбалу, держащего Родика. Разбег получился не очень на коньках, поэтому до шеи не достал и свалился. А снизу уже удобно бить тем же коньком между ног. Крики, мат, визги и в завершение выстрелы! Меня, несмотря на сопротивление, всё-таки утащили в машину, куда вскоре принесли и Даньку. Родик сам пришел. С разбитой губой и порванной курткой, но с довольной улыбкой.

– Здорово мы их! Я этому козлу, кажется, руку сломал!

– Этот «козёл» – внук мэра. Мы еще и охранника его ранили, иначе их не успокоить было, – мрачно сообщил Тимур.

– Блин, – дошло до меня в какую неприятность вляпался. Не хватало, чтобы журналисты узнали, что посол Содружества участвовал в драке. Хорошо, хоть не убили никого. – Набери Сергея.

– Я уже доложил ему, он занимается, – успокоил меня Тимур. – Наши пока полиции мозги пудрят. Я предупредил – пусть говорят, что ты из посольства Мозамбика.

– В Мозамбике темнее, чем я, люди, недавно там был.

– А мы что, дадим сравнивать? Поехали Костя!

Утром глаз почти не открывается. Родик выглядит не лучше. Зато есть повод для его визита в посольство – на лечение. Хотя Татьяна Игоревна сказала, что и земными средствами не хуже можно справиться. Синяки никуда не денутся, как ни гримируй. У меня не так видно, только опухоль, а у Родика пол лица синее. Данька на удивление почти целый, если не считать сломанного ребра. Лучше бы мне ребро сломали, как теперь перед президентом появлюсь? А перед Вайди? А перед…, короче полный…

В посольстве встречает Сергей. При виде меня хмурится:

– А мне сказали – ты невредим. Теперь меня точно уволят.

– Не уволят, я не дам, – с Сергеем мы неплохо сработались, зачем мне кто-то другой. – Что там с тем парнем? Говорят, рука сломана?

– Пока нет. Но мэру объяснили, что и по чьей вине произошло, он обещал и ноги внуку переломать. По крайней мере, в ближайшие полгода его никто не увидит. Лишь бы никто в сеть не выложил видео, телефоны там у многих с собой были, не могли не заснять. Органы контролируют, будут сразу вычислять, кто выложил и разбираться. Но пока тихо.

– Может, лучше было бы не привлекать внимания? – предположил я.

– Лучше было сидеть дома, а если захотелось покататься – сказать мне. Мы вам Ледовую арену или любую другую площадку предоставили бы, и катайтесь хоть целые сутки.

– Ладно, не злись. Виноват, согласен. Больше не повторится, – как школьник оправдываюсь.

– Да я на себя злюсь, наша охрана прошляпила. Я уже уволил всех, кто был вчера. И остальным пистон вставил.

– Вот, из-за меня и они пострадали. Ладно, мы лечиться, а потом у меня связь с кораблем. До вечера я отсюда никуда. Так что можешь спокойно своими делами заниматься. – Избавляюсь от Сергея.

Лечение не особо изменило окраску, только опухоль чуть меньше стала и болеть перестало. Пока Татьяна Игоревна занялась Данькой, мы с Родиком отправляемся в мой кабинет. Жанна еще два дня отдыхает, да и посетителей пока не принимаю, так что спокойно запираюсь, чтобы не помешали.

– О, слушай, можно в сеть от тебя зайти? – спрашивает Родик. – Мне в игре нужно геру отправить в приклы и имперов строить поставить.

– Да можно, у меня там ничего секретного нет.

Договорились еще дома ничего лишнего не говорить. При включенном телефоне и ноутбуке вполне могут слушать через сеть. Родик действительно открыл игру.

– Чет он тормозит у тебя? Сколько тут памяти?

– А я знаю?

– Счас позырю. О, восемь гиг! А чё тормозит тогда? Можно полазить, процессы гляну, что жрёт?

– Да смотри, не сломай только ничего.

– Обижаешь!

Лицо у Родика безмятежное, нет гарантии что камера, даже выключенная, не пишет. Или могут вмонтировать скрытую камеру в ноут. Тяжела ты жизнь шпиона! То чуть не убили, теперь под наблюдением круглосуточным.

– Да у тебя тут хрен разберешься, столько мусора! – сделал вывод Родик. – Нужно переустановить винду.

– Не, меня всё устраивает. Ты всё, а то мне работать надо?

– Да, занимайся. Я пойду домой, проводишь? А то у вас тут заблудиться можно.

Оставив телефоны в кабинете, идём с Родиком к выходу. По пути он шепотом рассказывает:

– Следящих программ туча! Даже на какие клавиши нажимаешь, фиксирует. Можно было бы почистить, но мне кажется, лучше пусть думают, что ты не знаешь ничего. И программа для записи стоит, я в неё только добавил еще один адрес для отправки. Она через роутер все устройства отслеживает. Много будет инфы идти.

– Понятно. Всё, тихо! Дома поговорим, я приеду от президента к вам ночевать.

Вот и весь мой отдых, нужно продумать стратегию разговора с президентом. Но сначала пообщаться с Вайди. Вызываю его сам, у меня есть такое право.

– Что с тобой? – сразу отреагировал Вайди на мой внешний вид. – На тебя напали?

– Небольшой конфликт с местным населением, всё улажено. Я по делу, у меня на сегодня встреча с российским президентом.

– Не спеши, давай-ка рассказывай подробно, что, как было, – не купился Вайди на перевод темы. Пришлось обрисовать всё в деталях. Получаю ожидаемый втык.

– Не ожидал от тебя такого ребячества. Как можно было забыть, кто ты и кого представляешь? Если не наигрался, так и скажи, найдём замену.

– Не найдёте. Нет у нас времени на замены, – хмуро огрызаюсь, заставив Вайди озадаченно умолкнуть. Ненадолго.

– Да, ты прав. Тем более должен понимать глупость своего поступка. Хорошо, я думаю, подобное больше не повторится. О чём планируется разговор? – неожиданно быстро сдался Вайди.

– Вчера в новостях сообщили о планируемых учениях НАТО. Думаю, о них и пойдёт речь. Президент будет опять убеждать дать им преимущество перед остальными странами. И, мне кажется, нужно именно это сделать – поставить на одну из сторон. Иначе мы не сможем выполнить задачу с размещением переселенцев. С созданием общего правительства мы ошиблись, оно будет только тормозить работу.

– Это в первую очередь твоя ошибка. Именно ты у нас главный эксперт по альфийцам, должен был предостеречь от этой ошибки, – отыгрался Вайди. – Как нам поможет поддержка одного государства?

– Если мы её проявим явно и продемонстрируем больше наших возможностей, остальные станут намного сговорчивее. Потянутся к фавориту. У нас есть возможность дезактивации ядерного вооружения?

– Да. Причем разные варианты. Начиная от полного отключения электроники до самоликвидации ракет при запуске. Нужное оборудование уже в пути, через пару месяцев будет на орбите. Но ядерное оружие служит у них сдерживающим фактором, без него они станут более агрессивны.

– Сдерживающим фактором станем мы. Если у нас не будет мощного союзника на Альфе, то мы не сможем быстро убедить альфийцев принимать наших переселенцев. На миротворцев никто не соглашается, специалистов примут в очень ограниченном количестве. Мы и миллион за год не разместим. Слишком уж они боятся экспансии с нашей стороны. И обоснованно боятся. Мы им еще ничего не дали, чтобы они нам доверяли. Словам тут не верят, они не настолько отсталые.

Вайди некоторое время молчит. То, что он и без меня знает всё, что я наговорил, несомненно. Он намного превосходит меня в опыте и пожалуй, уме. Так что это был для него вызов – рассказать или нет мне их планы. Пока мои предложения совпадали с их направлением, мне позволяли инициативу, угадал ли я сейчас?

– Почему ты предлагаешь именно Россию для поддержки? Не Китай или США? – после длительного молчания спрашивает Вайди.

– Я не называл страну. Я сказал: «одну из сторон». Нужен анализ, на чью сторону станут Китай и Европа при нашей поддержке России. И, соответственно, другие варианты. У вас есть вся информация, вам легче это сделать. У меня уже мозги плавятся! Как я могу эффективно работать, не зная, что кому обещать?

– Анализ мы делали, – не стал скрывать Вайди. – Он не стопроцентный. Альфийцев трудно просчитать. Возможно образование различных блоков с разницей в силе 40–60 процентов. Вариант с США даёт больше поддержки – 80 % с Китаем и 60 без него. Но в США меньше процент доверия к нам, примерно наполовину ниже, чем в России и Китае. Склонить Китай к союзу с Россией легче, чем Россию к союзу с США. К тому же за Россию еще немаловажный фактор – низкая заселённость. Она легко может принять сто и больше миллионов человек в отличие от остальных. У неё практически пустая Сибирь. С климатом мы быстро разберемся.

– То есть я могу говорить об этом с президентом России? – уточняю я.

– Не обо всём, я уточню круг вопросов доступных для обсуждения. Но я разрешаю начать давление на США. Отправишь официальную ноту странам НАТО, что объявленное ими начало учений противоречит договоренностям о разоружении и вызовет соответствующую реакцию с нашей стороны. Посмотрим на их действия. Они ведь явно решили нас спровоцировать. Хотят увидеть наши возможности, увидят!

Разговаривали мы еще долго, но основное я уже понял. Первый миллион разместится в России, за исключением тех, кто останется работать на Луне. Станут готовить инфраструктуру для приема остальных. Сибирь, Дальний Восток могут принять и полмиллиарда и больше. Климатом станут управлять из космоса, снега в следующем году я уже не увижу. Никто не увидит, полярные льды растопят, быстрое затопление берегов некоторых материков заставит землян уплотниться. А нам появится больше океанской площади для строительства городов. Экосистема Земли никого не волнует, большинство фауны погибнет. Противостоять земляне не смогут, в космосе они нам не противники, от слова вообще, а война на Земле только ускорит процесс захвата. Вопрос только в том, что делать мне? Как мне сохранить ту Землю, в которую я успел влюбиться? Я ведь не супергерой из земных комиксов и у меня нет союзников. Не сомневаюсь, Вайди выполнит своё обещание, и я смогу стать членом Совета на Земле, когда всё это закончится. Еще полгода назад я бы от такой перспективы кипятком писал от восторга, а сейчас на полном серьёзе обдумываю, как помешать планам Совета Содружества. Уж не дурак ли я?