Предупреждающий крик Уолшарно заставил Базела резко повернуть голову в сторону внезапной угрозы, возникшей из-под земли в шестидесяти ярдах позади них.
Времени на раздумья не было. Нет времени анализировать то, что произошло. Градани едва успел начать проклинать собственное самодовольство. Осознать, что на этот раз они с Уолшарно угодили прямо в тщательно продуманную ловушку Тьмы.
Что на этот раз они умрут.
Он крутанулся в седле, пытаясь отъехать достаточно далеко, чтобы нанести хотя бы один удар, и тут в ночи что-то прогремело.
Башня слегка дернулась влево.
Светящийся мечник и его лошадь могли находиться между Хоутоном и первым монстром, но у морского пехотинца был идеальный угол для стрельбы по второму, и краем сознания он отметил, что всадник был далеко от линии его огня и вне опасной зоны поражения осколками 25-миллиметровых снарядов. Прицельная сетка опустилась на бок огромного существа, между третьей и четвертой лапами с правой стороны, и рука Кена Хоутона сжалась.
Вспышка из дульного среза 25-миллиметровой пушки "Крутой мамы" разорвала ночь, когда тройная очередь M792 HEI-T с визгом пронеслась вверх со скоростью более тридцати шести сотен футов в секунду. Трассирующие снаряды прочертили огненные трассы в наполненной ужасом темноте, а затем врезались в свою цель. Каждый снаряд содержал тридцать два грамма бризантной смеси, которая при детонации обычно разбрасывала стальные осколки и зажигательный наполнитель в радиусе пяти метров, и монстр визжал, когда они взрывались со стробоскопической яростью.
Он завизжал... но в то же время развернулся к "Крутой маме". Детонирующие снаряды пробили относительно крошечные отверстия в его колючем панцире перед тем, как взорваться, затем проделали в нем полости размером с корыто для мытья посуды, когда они взорвались внутри него, и нанесли раны в ненатуральной плоти и мышцах под панцирем. Ихор и куски мяса размером с голову вырывались из его бока и стекали по бокам, но его порожденная адом броня была невероятно прочной. Снаряды могли бы пробить в ней дыры, могли бы нанести огромные сопутствующие разрушения под броней, но попадание сквозь нее замедлило их, не позволило им глубоко вонзиться в плоть цели до того, как они взорвались. Было очевидно, что ни одно из повреждений не проникло достаточно глубоко, чтобы достичь его жизненно важных органов... при условии, что они у него были! Вместо того, чтобы упасть, он яростно взвизгнул и бросился прямо к источнику внезапной боли.
Кеннет Хоутон был квалифицированным мастером-наводчиком. Он точно знал, чем он только что ударил это существо, и рациональная часть его мозга не могла поверить в то, что он видел. Каким бы большим он ни был, он должен был упасть после трех попаданий почти точно в центр его массы! Неважно, что это было. Одна только кинетическая энергия должна была обеспечить это, не говоря уже о взрывах, зажигательном эффекте или осколках снарядов. И даже если бы он не пошел ко дну, эта чертова штука была почти такой же большой, как чертов синий кит! Он должен был весить по меньшей мере пятьдесят или шестьдесят тонн, и ничто такого размера не могло двигаться так быстро! Особенно не то, что покрыто броней, достаточно прочной, чтобы даже на мгновение противостоять Бушмастеру!
К счастью, возможный отказ его мозга воспринимать информацию, поступающую от глаз, не оказал заметного влияния на его глубинные рефлексы.
Его большой палец нажал на кнопку, мгновенно переключившись с фугасных на бронебойные, и он снова нажал на спусковой крючок. Сбрасывающий оболочку снаряд M919 вылетал из дульного среза со скоростью, почти на треть превышающей скорость осколочно-фугасного снаряда, а его стабилизированный ребрами "удлиненный" сердечник из обедненного урана мог пробивать практически все легкие бронированные машины и даже некоторые основные боевые танки. Он также мог пробить более шестнадцати дюймов железобетона или земляную стену бункера толщиной в три фута, что делало его все более популярным в городских боях, и на этот раз Хоутон дольше удерживал спусковой крючок. Двенадцать снарядов попали в его цель, и если панцирь демона был достаточно прочным, чтобы ограничить действие осколочно-фугасных снарядов, то бронебойный - это совсем другая история.
Существо пошатнулось, завизжало, замахало крыльями, когда урановые молнии пронзили его броню - и плоть внутри нее - как огненные шила. Он наполовину приподнялся, когда удары обрушились на него, но это только обнажило его грудь, и Хоутон послал еще одну очередь из шести снарядов в новую цель. Входные отверстия были маленькими; выходные отверстия были огромными, и ихор разлетелся по склону холма. Трава зашипела и сморщилась под кислотными брызгами, и яростные вопли монстра превратились в булькающие вопли агонии.
На этот раз все действительно пошло наперекосяк, но даже тогда это не было закончено. Его когтистые лапы царапали землю с неестественной живучестью, поднимая его обратно, и недоверчивый Хоутон выпустил в тварь четвертую очередь.
У Базела и Уолшарно не было времени беспокоиться о том, откуда взялась тварь, напавшая на второго демона, потому что тот, кого они уже ранили, ждал только атаки своего товарища, прежде чем снова напасть на них. Как только второй демон отвернулся на звуки, первый снова бросился в атаку.
Но для него это было так же неожиданно, как и для Базела и Уолшарно. Он колебался всего мгновение, так же пораженный внезапным появлением БТ из сердца чар Венсита, как и два защитника, когда позади них активировалось заклинание, и это дало им достаточно времени, чтобы вернуть свое внимание к нему.
Он бросился вперед, издав оглушительный боевой клич чистой, дистиллированной ярости, и Базел привстал в стременах, пока Уолшарно ждал, ждал, ждал до самого последнего мгновения. Клыки демона сверкнули в синей короне света Томанака. Базел мог ясно видеть огромную, влажную, слизистую глотку, чувствовать запах ее зловонного дыхания, и все же Уолшарно ждал. Он ждал, пока, очевидно, не стало слишком поздно... затем отпрыгнул в сторону с невероятной быстротой, возможной только для скакуна.
Шквал ярости демона сменил тон. Это звучало почти ворчливо, как будто внезапное исчезновение добычи, которая, как он был уверен, была так же хороша, как и в его клыках, было каким-то обманом. Но если это было так, как он чувствовал, ему не пришлось долго смаковать свое разочарование.
- Томанак!
Нацеленная голова промахнулась мимо своей уклонившейся цели. Демон уже разворачивался, выгибая свою извилистую шею, чтобы нанести второй удар сбоку, когда Базел опустил свой пылающий синим меч в ударе двумя руками, движимый всей огромной силой своих плеч и спины и всей мощью своего Ража.
Меч ударил с резким, отчетливым "ХРЯСЬ!" древнего дуба, расколовшегося в тисках зимнего льда. Но этот треск был достаточно громким, чтобы его услышали даже уши, оглушенные пушечным огнем БТ, даже сквозь оглушительный, разъяренный вопль оставшегося демона. Голубой свет вспыхнул, как яркая молния, отразившись от места удара с блеском, который запечатлел склон холма, деревья, каждую травинку с абсолютной, ослепительной четкостью, и сверкающая сталь прошла две трети пути через шею, толщина которой превышала рост большинства мужчин. Брызнул ихор, полетели осколки чешуи, и рев демона оборвался на полуслове с ужасающей внезапностью захлопнутой двери.
Огромное тело рухнуло на землю. Инерция понесла его вперед скользящим размашистым движением, и Уолшарно споткнулся, едва не упав, когда самый кончик одного умирающего крыла взмахнул и врезался ему в плечо. Каким-то образом скакун удержался на ногах, развернувшись лицом к дыре, из которой появился второй демон... как раз в тот момент, когда из нее вырвались третий и четвертый монстры.
Челюсть Хоутона изо всех сил отвисла, когда этот ослепительно синий меч обрушился вниз. Потребовалось двадцать с лишним прямых попаданий из Бушмастера "Крутой мамы", чтобы уложить цель Хоутона, а этот Базел от Венсита уложил одного одним ударом меча?
Но у него было мало времени, чтобы подумать о невозможности того, что он только что видел, потому что из того же отверстия выползали еще больше отвратительных существ. Один из них развернулся, бросаясь на Базела и его коня; другой бросился прямо на БТ... а пятый, извиваясь, вылез из земли позади него, как личинка, с безумными, горящими глазами, уже устремленными на "Крутую маму".
Хоутон чертовски надеялся, что друг Венсита сможет справиться с тем, кто направлялся прочь от БТ, потому что у него, черт возьми, было полно дел с теми двумя, которые направлялись в его сторону.
Единственным хорошим моментом - если что-то в этом можно было назвать "хорошим" - было то, что ему даже не пришлось менять прицел. Ближайший из двух монстров двинулся прямо на него, как будто пытался физически забраться внутрь ствола пушки, и он снова сжал джойстик. Урановые сердечники пронзили ночь, как смертоносные метеоры, и двенадцать из них пробили свой смертоносный путь в чешуйчатую грудь демона, а затем снова вышли через его шипастый панцирь. Монстр завизжал в агонии, когда его ноги внезапно подкосились, и он обрушился на склон холма лавиной смертельно раненой ненависти и ярости. БТ задрожал, когда сила этого многотонного удара передалась через землю, и умирающее существо ударило одной огромной, вооруженной когтями передней ногой.
Когти вонзились в "Крутую маму", яростно царапая ее переднее правое крыло. Она закачалась, как шлюпка в штормовом море, и голова Хоутона в шлеме врезалась в радиоприемник, установленный на переборке позади него, когда правое переднее колесо БТ было полностью оторвано. Оно пролетело сквозь ночь, как брошенная хоккейная шайба, и он услышал неземной визг рвущейся боковой брони - рвущейся, как ткань, - когда когти прошлись по ней.
Машита прокричал что-то пронзительное, невнятное и невероятно непристойное в наушниках шлема Хоутона, и сержант-артиллерист почувствовал неописуемый запах горячего металла и кислоты, когда кровь монстра залила носовую поверхность и переднюю часть башни.
У него не было времени думать о том, какая невероятная сила потребовалась, чтобы раскачать четырнадцатитонный БТ, как игрушку. Четвертый демон уже бросился через дергающееся в судорогах тело своего умирающего товарища, и Хоутон снова нажал на спусковой крючок как раз в тот момент, когда существо опустило одну ногу на броню "Крутой мамы". БТ, казалось, присел в реверансе, проваливаясь вниз на своей поврежденной передней подвеске под этой невероятной нагрузкой, и голова демона метнулась вперед, нацеливаясь прямо в башню.
Дуло девятифутовой пушки пылало, извергая проникающие снаряды прямо в разверстую пасть монстра с частотой двести выстрелов в минуту, и верхняя часть черепа демона буквально развалилась, когда стабилизированные оперением дротики пронзили его мозг. Бьющая голова отвернулась вверх и назад, и рев монстра превратился в отвратительное, свистящее бульканье. Он с грохотом рухнул на землю, упав прямо на своего товарища, и инерция его атакующего тела протаранила передний свес БТ и врезалась в переднюю часть башни с достаточной силой, чтобы отбросить всю машину на половину ее длины назад, несмотря на заблокированные колеса, и больно ударить по рванувшимся вперед головам Хоутона и Машиты.
Базел и Уолшарно слышали оглушительный грохот невероятного оружия их таинственного союзника, а также вопли и рев двух других демонов, но они не осмеливались отвлекать свое внимание от того, кто приближался к ним. Этот отличался от других. У него было еще больше ног, но он был немного меньше и быстрее, без крыльев, но с двумя полными наборами длинных конечностей, похожих на клешни омара. К тому же он был менее осторожен, чем первый, как будто решил, что его лучший шанс заключается в абсолютной скорости и свирепости. В отличие от других, он атаковал почти бесшумно, экономя дыхание, и высоко поднялся на дыбы, держа голову и шею вне досягаемости меча Базела, когда ударил Уолшарно своими длинными, в рост человека, клешнями.
Скакун прыгнул вперед, ныряя под удар внешних клешней, трубя свой собственный вызов, и вторая пара клешней обрушилась на него, подобно острым как нож роговым ножницам. Уолшарно пошатнулся, когда скользящий удар оставил длинную кровоточащую рану на его боку, но Базел изогнулся в талии, описав мечом сверкающую дугу, которая ударила демона снизу в переднюю лапу. Сверкающая сталь глубоко вонзилась, наполовину разорвав клешню, и демон взвыл, нанося удары всеми тремя оставшимися конечностями.
Но Базел и Уолшарно подобрались слишком близко. Они находились в пределах досягаемости внешних клешней и слишком близко к груди монстра, чтобы он мог ясно видеть их, не приближая свою рогатую голову к мечу Базела. Он вслепую ударил по ним, затем пригнулся, готовясь отпрыгнуть назад и уйти от своих крошечных противников и вернуть себе пространство для боя.
Два защитника не собирались позволять ему делать что-либо подобное. Несмотря на глубокую кровоточащую рану, Уолшарно ехал прямо вперед, и Базел наклонился вперед в седле, перегнувшись через вытянутую шею Уолшарно, нанося удар так, как будто его массивный двуручный меч был кавалерийской саблей сотойи. Демон не мог их видеть... и когда он присел, он фактически приблизил свое собственное тело к своим врагам.
Меч Базела вонзился в покрытую чешуей, мускулистую грудь монстра как раз у основания его горла. Чешуя и плоть зашипели, дымясь, когда из проникающей стали вырвалось голубое пламя, пожирая неестественный материал плоти демона, и его крик агонии был оглушительным. Он вывернулся от невыносимой боли, и когда это произошло, он дернулся вбок на лезвии, разрывая рану шире и глубже своей собственной огромной силой.
- Томанак! Томанак! - Базел прогремел свой боевой клич, и свистящая труба Уолшарно подхватила его низкий горловой рев, когда тлеющий ихор фонтаном обрушился на них вонючим веером. Меч градани выдернулся из ужасной раны, когда атакующий скакун устремился вперед, и он обрушил его рубящим ударом, который полностью отсек оставшийся внутренний коготь демона.
Стучащие копыта Уолшарно унесли их прочь от чудовищного врага, когда больше не молчавший демон встал на дыбы, шипя и вопя от боли. Он корчился, размахивая искалеченными передними конечностями, из ран хлестала дымящаяся кровь, и Базел с Уолшарно воспользовались тем, чтобы отвлечь его от агонии. Передние копыта Уолшарно вонзились в тлеющий склон холма, пропахивая глубокие борозды в его разорванном и покрытом шрамами дерне, когда они замедлили его скорость движения вперед, а его задние копыта взметнулись в стремительном ударе по плечу демона. Несмотря на свои размеры, несмотря на свой вес, чудовище упало, завалившись на бок, и Уолшарно, восстановив равновесие, откинулся назад, перенося вес тела на задние конечности, затем развернулся и обрушил оба передних копыта сбоку на шею существа, как раз над разорванной зияющей раной, нанесенной мечом Базела.