Брат по мечу" ()

IX

Трейн снова поднял голову, когда лошадь под ним начала выбираться из глубокого русла ручья. Его кожу и, более того, разум начало покалывать от внезапного ощущения чего-то, с чем смертным никогда не суждено было столкнуться, и на этот раз он с трудом сглотнул, когда что-то слишком похожее на панику мелькнуло глубоко внутри него. Он почувствовал, как лошадь под ним напряглась, почувствовал, как сократились ее мышцы, когда она тоже осознала то, что он только что обнаружил, и он ни капельки не винил животное. Он никогда не ощущал ничего даже отдаленно похожего на это, но его магический талант предупреждающе кричал, и то, что он чувствовал, неуклонно приближалось.

Лошади его похитителей перевалили через край русла ручья, но они также продолжали подниматься. Холм, на который они поднимались, был значительно выше большинства других в окрестностях, и он удивился, почему они взбираются на него, вместо того чтобы огибать его подножие. Он все еще удивлялся, когда узнал об этом.

Лошадь под ним резко повернула влево, а затем, внезапно, они поскакали прямо на склон холма.

Отверстие было по меньшей мере пятьдесят пять или шестьдесят футов в поперечнике, и глаза Трейна сузились, когда они прошли через какой-то нематериальный, но осязаемый барьер, который каким-то образом задерживал свет, исходящий от похожих на канделябры шаров, подвешенных к потолку. Барьер не пропускал свет из отверстия, но теперь, когда он был внутри него и мог ясно видеть, он понял, что туннель был явно искусственным, поскольку стены, которые окружали их по мере того, как они неуклонно продвигались вглубь, были из обработанного и тщательно подогнанного камня. Работа была такой же тонкой, как и все, что он мог видеть в столице империи, но в ней было что-то... неправильное. Углы слегка отклонялись от истинных, как будто геометрия архитектора была каким-то образом искажена. Скручена. Возможно, это было только внутреннее ощущение опасности и ослабленной энергии, потрескивающей в его таланте мага, но он почувствовал внезапную, инстинктивную уверенность в том, что архитектор, о котором идет речь, никогда не принадлежал ни к одной из человеческих рас. Или, если он начал с этого, его превратили во что-то другое еще до того, как он спроектировал этот великолепно построенный туннель.

По мере того как они продвигались все глубже, гладкий, невыразительный камень уступал место сверкающей мозаике, и мышцы живота Трейна Элдарфро превратились в твердый кусок железа. Он ожидал увидеть символы Карнэйдосы, волшебную палочку, символизирующую ее статус божества-покровителя черного колдовства. То, что он на самом деле видел, было отвратительным скорпионом Шарны, Повелителя демонов и покровителя убийц.

Трейн снова сглотнул, сильнее, когда к горлу подступила тошнота. Сцены, воспроизведенные в мозаиках туннеля, были ужасающими образами, свидетельствующими о резне и побоищах. Изображения огромных, усеянных шипами демонов - чудовищных существ из кошмара, искривленных гибридов насекомых, ящериц и летучих мышей - бесчинствовали в визжащих толпах перепуганных беглецов, в то время как города пылали, как факелы в ночи. Огромные жвалы разрывали воинов и боевых коней надвое, в то время как ураганы стрел отскакивали от хитиновых шкур и чудовищных панцирей так же безвредно, как множество дождевых капель. Клешни и чудовищные когти разрывали других воинов на части, а огромные глотки, усеянные похожими на клыки крючьями, заглатывали кричащих жертв живьем.

И все же, какими бы ужасными ни были эти сцены, были и похуже. Гораздо хуже. Там были изображения обрядов жертвоприношения, которые позволяли поклонникам Шарны командовать его демоническими слугами. Именно агония и отчаяние, даже больше, чем кровь жертв и сама жизненная сущность, подпитывали темные аппетиты Шарны и заставляли его демонов служить смертным. Смерть любой жертвы Тьмы была ужасна; смерти, которых требовал Шарна - как и те, которыми наслаждалась его сестра Крэйхана, - выходили за рамки ужаса и безысходности.

Трейну удалось, наконец, закрыть глаза. Это оказалось гораздо труднее, чем он мог ожидать. Было что-то почти завораживающее в этом чистом, душераздирающем восторге от жестокости ради жестокости. Что-то, что угрожало засосать зрителя и утопить его в бесконечном, ядовитом экстазе чистого, завораживающего зла, которое Шарна обещал тем, кто служил ему.

- Мне нравится, что они сделали с этим местом, - беззаботно сказала Тримэйла Гарсалту и Ретаку. Ее веселый тон казался непристойным на фоне запредельного ужаса, но Трейн подозревал, что веселье было хрупким и потрепанным щитом, даже для ее собственных ушей, против волн злобы, одновременной ненависти и голода ко всему живому, которые наполняли этот широкий, великолепно построенный туннель, как ядовитый фимиам.

- Мне не нравится находиться под землей, - пробормотал Гарсалт.

- О? - Трейн держал глаза закрытыми, но он легко мог представить наклон головы Тримэйлы, презрительную дугу элегантной брови. - Тогда я полагаю, что ты предпочел бы встретиться с Кровавой Рукой - и Венситом; давай не будем забывать о нем, хорошо? - где-нибудь на открытом месте? Где-нибудь, где они могли бы напасть на нас с любого направления по своему выбору?

- Он не беспокоится о том, откуда они приходят, Тримэйла, - едко сказал Ретак. - Он беспокоится о том факте, что есть только одно направление, в котором он может бежать после того, как они доберутся сюда.

- И, полагаю, ты хочешь, чтобы мы думали, будто Базел и Венсит тоже не пугают тебя до чертиков, - парировал Гарсалт с силой, которая немного удивила Трейна.

- Только идиот не будет хотя бы немного нервничать, Гарсалт. - Судя по ее почти примирительному тону, Тримэйла тоже казалась удивленной. - В конце концов, у них обоих довольно устрашающие показатели успеха - особенно у Венсита, если честно. Тем не менее, если мне придется выбирать между возможностью бежать более чем в одном направлении и точным знанием того, где кто-то вроде Венсита или Кровавой Руки и его скакуна должен напасть на меня, я выберу знание. В конце концов, по большому счету, бег не очень-то помогает в подобной ситуации, не так ли?

- Да, это так, - вполголоса пробормотал Гарсалт в знак согласия. Тем не менее, Трейн заметил, что его голос звучал по крайней мере немного мягче. Хотя, возможно, это было просто потому, что он так сильно хотел, чтобы его успокоили.

- А вот и наш хозяин, - внезапно сказала Тримэйла мгновение спустя.

Глаза Трейна снова открылись, но на этот раз он решительно отвел их от мозаики, "украшающей" стены туннеля. Он почти ничего не мог разглядеть из-за других лошадей, столпившихся вокруг той, к которой он был привязан. Казалось бы, эти лошади или, возможно, их всадники хотели держаться как можно дальше от мозаик, как это сделал Трейн, но часть толпы расступилась, когда через нее прошел кто-то другой.

- Приветствую, Тримэйла, - произнес чей-то голос. - Я уже начал думать, что в конце концов ты, возможно, решила не приходить.

Голос был глубоким, звучным и гладким, как бархат. Это был тот голос, который инстинктивно очаровывал и успокаивал. Если, конечно, не прислушиваться к тому, что таилось в этих почти ласкающих глубинах. В данный момент легкое, но безошибочно узнаваемое острие, направленное на Тримэйлу, немного облегчало восприятие оскаленных клыков этого внутреннего голода.

Лошади между говорящим и Тримэйлой закончили с беспокойством отходить в сторону. Если они хотели избежать мозаики, они хотели избежать пришедшего так же сильно, и Трейн не винил их.

- Время - это все, Чердан, - спокойно ответила Тримэйла. - Если бы мы прибыли чуть раньше, кто-то вроде Кровавой Руки наверняка понял бы, что мы здесь, ты так не думаешь?

- Полагаю, он бы так и сделал, - согласился Чердан. - И, - его улыбка обнажила удивительно острые зубы, - думаю, Венсит тоже понял бы, что мы здесь.

Чердан был очень высок, и резной изумрудный скорпион верховного жреца Шарны размером с большой палец сверкал в падающем сверху свете. Простое обладание этим символом каралось смертью практически во всех королевствах Норфрессы, но здесь он висел на груди его богато расшитой алой мантии, открыто показываясь в этом месте, посвященном чудовищному божеству, которому он служил. Его волосы, почти такие же черные, как у Тримэйлы, были длиной до плеч, безукоризненно ухоженные и слегка посеребренные, а худощавое, с сильными чертами лицо и орлиный нос придавали ему выдающийся, почти ученый вид. Пока не присмотришься повнимательнее, так оно и было. Достаточно близко, чтобы разглядеть своеобразный блеск его кожи, тонкий рисунок, который, несомненно, напоминал чешую. Или столь же необычное красное свечение - несомненно, скорее ощущаемое, чем видимое, - которое, казалось, светилось в глубине его карих глаз, подобно тому, как пылает печь Дварвенхейма за закрытой дверцей топки.

У Трейна хватило глаз - и талантов - рассмотреть это поближе, и к горлу снова подступила тошнота, когда он понял, что на самом деле видит. Неудивительно, что ни одна лошадь не хотела быть ближе к Чердану, чем это было необходимо!

- Мой дорогой Чердан, - наполовину рассмеялась Тримэйла, - ты же не думаешь, что Венсит из Рума мог не понимать, что его ждет кто-то, кроме нас? - Она беззаботно покачала головой прямо перед лицом Чердана, что предупредило Трейна, что она, должно быть, сама по себе еще более могущественна, чем он предполагал. - Он уже несколько дней разрушает мои чары, и я была бы удивлена, если бы он уже не догадался о большей части того, что мы задумали, задолго до того, как увидел маленькую вспышку молнии Кровавой Руки.

- В самом деле? - голос Чердана оставался таким же глубоким, как и прежде. Таким же голодным. И все же Трейн знал, что Тримэйла сама нанесла удар.

- О, да, действительно. - На этот раз Тримэйла действительно громко рассмеялась. - Вот что настойчиво делает его таким... раздражающим. Тем не менее, он также неизменно предсказуем. Хитрость, Чердан, заключалась в том, чтобы доставить Базела сюда, несмотря на достаточно серьезные трудности, чтобы убедить Венсита, что на этот раз Кровавой Руке и его маленькой лошадке понадобится вся помощь, которую они смогут получить.

- Итак, ты рассматриваешь Скорпиона как приманку? - почти добродушно осведомился Чердан.

- Конечно, рассматриваю. Но не только в качестве приманки. Даже если оставить в стороне тот факт, что Он и Госпожа - союзники, никто, кроме дурака - которым, уверяю вас, я не являюсь - никогда не стал бы недооценивать силу Его высших слуг. Правда, в прошлом они не особенно преуспели в борьбе с Кровавой Рукой, но ведь и усилия Госпожи и слуг тоже, не так ли? - Тримэйла покачала головой. - Борьба с Базелом, особенно рядом с Венситом, потребует объединения всех наших сил. Тем не менее, нет смысла отрицать, что присутствие Скорпиона всегда почти невозможно скрыть от одного из защитников Томанака. Вот почему Он и Госпожа решили... воспользоваться этим фактом. Превратить вызов, так сказать, в преимущество. И, конечно, наши собственные скромные усилия по обеспечению того, чтобы в критический момент Венсит смотрел в правильном направлении, сами по себе являются "приманкой".

- Понимаю. - Чердан несколько мгновений пристально смотрел на нее, затем пожал плечами. - Не думаю, что я мог бы придраться к чему-либо из этого. И, как ты сказала, на данный момент все, кажется, идет довольно хорошо. Не хотите ли спешиться и присоединиться к нам за ужином? Мы должны как раз успеть закончить ужин до того, как прибудут первые из наших гостей.