Браконьер 3

Глава 3 Урон

Пуля угодила говорливому в плечо. Можно сколько угодно говорить о пустяковых ранениях, но когда пуля прилетает в твоё тело, о продолжении боя можно забыть. Её энергия не просто делает отверстие в тканях, но и наносит им серьёзные повреждения ударом. Я пробовал и могу с уверенностью сказать, что боль при этом такая, что темнеет в глазах. Ощущения сродни тому, будто тебя кувалдой приложили. Гораздо проще вытерпеть проникающее ножевое, чем прилёт этой крохи.

Наглый тут же скрючился, а его приятель потянулся к стволу. Стэп моментально нырнул вниз и выстрелил из дробовика прежде, чем я успел подхватить автомат. Заряд картечи прилетел второму практически в упор. С такого расстояния даже прицеливаться особо не нужно, что и продемонстрировал напарник. Голова незваного гостя разлетелась в щепки, словно гнилой арбуз. На шее осталась лишь нижняя челюсть, отчего было вдвойне жутко наблюдать, как он продолжает поднимать оружие. Однако длилось это всего мгновение, после чего он сложился, словно марионетка, у которой одним движением отсекли управляющие нити.

Я наконец дотянулся до своего оружия и короткой очередью добил дерзкого. Так же, не целясь, прямо от груди. До него было всего каких-то три-четыре метра, и пули кучно легли ему в центр грудной клетки. Он даже пискнуть не успел, рухнул на землю и застучал ногами.

И в этот момент очнулся снайпер.

Уж не знаю, как далеко он засел, но стрелок из него так себе. Пуля просвистела мимо и с глухим щелчком вошла в ствол сосны. Но давать ему второй шанс я не собирался и тут же нырнул вниз, скрываясь с прямой видимости. Впрочем, сдаваться стрелок не собирался и продолжил расстреливать машину, видимо, надеясь зацепить кого-то из нас случайно. Пули шили метал кузова навылет, но ни одна из них не зацепила ни меня, ни Стэпа. А девчонку этот недоснайпер, похоже, не видел. И тем не менее она взвизгивала каждый раз, когда пули попадали в тачку.

Интересно, сколько их за нами пришло? Неужели всего трое? Или они не поняли, с кем связались, или считали себя мега крутыми перцами. В любом случае за свою ошибку они расплатились сполна. Ну, почти. Остался ещё этот горе-стрелок. И прижал он нас конкретно. Я попытался высунуться сзади и едва успел убрать голову. Пуля просвистела ровно там, где я был секунду назад. Но на этом он не остановился и несколько раз выстрелил по багажнику и задней части машины. Вот только ему было невдомёк, что я улёгся у заднего колеса. Здесь ему точно ловить нечего. Даже если он сможет пробить первый диск, то дальше идёт мост, металл в котором спокойно выдержит пулю калибром покрупнее, чем семёрка.

— Ты как? — спросил я у Полины, которая лежала под тачкой, прикрыв голову руками.

— Ай! — вместо ответа пискнула она, когда очередная пуля прошила кузов.

Завоняло соляркой, притом очень сильно. Я с сожалением заглянул вниз и увидел, как под днищем образовывается лужа. Нет, случайного воспламенения я не боялся. Солярку вообще не так просто поджечь, это не бензин, который способен полыхнуть от любой искры. Да и его только в кино можно поджечь обычной пулей, в реальной жизни он даже от окурка не загорится. Однако про тачку можно забыть.

Я сместил взгляд правее и едва сдержал стон. Под двигателем тоже образовалась лужа, но совсем не топливная. А значит, этот ублюдок положил нам движок, и вот это очень обидно. Если с пробитым баком ещё как-то можно уехать (не в самом же дне отверстие от прилёта, сколько-то топлива всё равно в нём останется), то вот с пулей в движке мы её даже завести не сможем.

И тут меня перемкнуло. Я любил эту машину, не просто так искал её среди брошенок в городах. К тому же это не самая популярная модель «Мерседеса» в нашей стране. А этот урод…

— Прикрой! — рявкнул я и закинул в рот небольшой кусочек чёрного сердца.

Немного выждал, когда на языке появится ощущение лёгкого жжения, и с низкого старта рванул под прикрытие дерева.

Снайпер замешкался. Видимо, не ожидал, что кто-то из нас решит прорываться. Оба выстрела ушли в молоко, а я прижался спиной к стволу дерева. В этот момент Стэп выпустил в сторону снайпера весь магазин. Потом снова нырнул под прикрытие капота и принялся набивать дробовик новыми патронами. Я внимательно следил за ним, не забывая считать. И как только в приёмник нырнул пятый цилиндрик, завопил:

— Пошёл!

Стэп точно так же, как и я несколько секунд назад, рванул от машины к дереву. А я высунулся из своего укрытия и выпустил несколько коротких очередей по предполагаемой позиции снайпера.

И мне удалось его спугнуть. А может, он решил не испытывать судьбу и свалить. Ведь рано или поздно мы его прижмём. Стрелок он явно не из лучших и одновременно двоих контролировать не сможет. Вот только рванул он не в самый подходящий момент, ведь я как раз поливал свинцом то место, где он предположительно находился, а потому отчётливо заметил, как дрогнули кусты.

Расстояние плёвое, особенно для «АК», всего каких-то тридцать метров. Даже удивительно, как этот чудик никого не зацепил.

Я вдавил спуск, добивая в сторону противника остаток магазина, и хищно ощерился, когда ушей коснулся слабый стон. Да и хруст ветвей оповестил о том, что там кто-то свалился. Понятия не имею, куда я ему попал, но даже если в ногу или руку, несколько секунд у меня есть, пока стрелка накрыло шоковым состоянием. А его точно накрыло, даже если он так же, как и я, держит во рту кусочек сердца.

Сменив магазин, я, не раздумывая, сорвался с места, влетел в кусты и практически сразу обнаружил стрелка. Он корчился от боли, держась за бочину. Винтовка (к слову, обычная, охотничья) всё так же висела на его шее, так что отбросить её пинком не представлялось возможным. Но я и не расстроился, тем более что не собирался его допрашивать. И без того всё было предельно ясно. Я вскинул оружие и направил его в голову нападавшему.

— Нет, — вытянул он окровавленную руку. — Всё не так, она с…

Договорить он не успел. А точнее, я не дал ему этого сделать и телепортировал его душу прямиком к вратам ада. Немного подумал и смачно плюнул на труп, предварительно проглотив ценное сердце. Секунду спустя по телу разлилось тепло, огонь сосредоточился в пояснице, и я впервые за долгое время с удовольствием потянулся.

Ещё год назад я и понятия не имел, что такое боли в спине. А потом, когда в очередной раз ковырялся с машиной, меня заклинило так, что я едва мог шевелиться. Сорок три года — это не шутка. Да, на какое-то время чёрное сердце спасало, но вскоре спина снова начинала ныть. Так что я ценил каждый день, проведённый без боли. Впрочем, за год она уже стала настолько привычна, что я вспоминал о ней, только когда она исчезала. Вот как сейчас.

— Капец «ласточке»! — донёсся голос напарника.

— Знаю, — буркнул я себе под нос, и вряд ли приятель меня услышал.

Присев перед трупом стрелка, я обыскал его, срезал разгрузку и забрал винтовку. Нам все это не пригодится, но на продажу пойдёт. Правда, я теперь понятия не имею, как мы всё это унесём? К тому же в тачке добра гораздо больше, и бросать его я не собирался.

— Вот же мразота! — снова раздался возмущённый голос. — Всю воду побил!

— Тела обыщи! — крикнул я. — И стволы с них сними.

— Как-нибудь без сопливых разберусь, — огрызнулся Стэп.

Я вернулся к машине, сбросил оружие и вещи покойника и присел на корточки, внимательно глядя на Полину. Она тоже уставилась на меня невинным взглядом, будто щенок, в надежде на то, что он наконец-то встретил хозяина.

— Ничего не хочешь мне сказать? — спросил я.

— В смысле? — Девушка сделала вид, что не поняла вопроса.

— В коромысле, ёпт, — раздражённо произнёс я. — Это ведь твои кореша, так?

— Я не понимаю…

— Всё ты понимаешь. Сколько лошков вы с ними уже обчистили?

До меня наконец-то дошло, что случилось на самом деле. Похоже, эти четверо промышляли самым обычным грабежом, замешанным на шантаже. Полина заманивала ничего не подозревающих жертв под предлогом «спасите, люди добрые». А затем появлялись, якобы её хозяева и предъявляли спасителям за кражу собственности борделя. Ну и во избежание дальнейших неприятностей предлагали оплатить эдакий моральный ущерб. Естественно, когда ты стоишь под стволами, спорить не очень-то и хочется. Не исключаю, что особо ретивые защитнички навсегда исчезали с лица земли. Схема старая как сам мир, но всё ещё рабочая.

Однако в нашем случае произошла осечка, и главный персонаж всей затеи вдруг решил переметнуться. Может, её действительно заставляли это делать? Иначе смысл ей стрелять в своих же и помогать нам?

— Все не так, — проблеяла она.

— А как? — усмехнулся я.

— Ну да, ты прав. — Полина потупила взор. — Пару раз я им помогала.

— Пару?

— Да, пару, — с нажимом ответила она. — Но они меня заставили. Первый раз это вообще вышло случайно.

— Кто-то из клиентов влюбился в тебя и решил помочь сбежать из шлюшьего рабства?

— Это не смешно, — зло прошипела она. — Он был хорошим человеком, а они его убили.

— М-да, — протянул я. — И почему я не удивлён? Ладно, вылезай.

— Я не могу, — надула губки Полина.

— Это ещё почему?

— Застряла.

Я поднялся и осмотрел машину. И как только её не раздавило? Возможно, потому что она худенькая и смогла поместиться под днищем, даже когда «мерс» сел на обода.

Оба колеса оказались пробиты, ну или в нашем случае — прострелены, и тачка знатно просела. В общем, выбраться из-под неё без посторонней помощи у девушки точно не выйдет. Мне в голову даже пришла очень коварная мысль, но я тут же отмёл её. Уж лучше пристрелить её сразу, прямо на месте, чем оставлять в таком вот положении. С другой стороны, она и не в асфальте застряла. Жить захочет — прокопает себе путь наружу. И всё равно я не стал так поступать.

Сунувшись в багажник, я выудил из него винтовой домкрат и широкую дощечку. Всегда вожу её с собой. Обочины редко когда обладают жёстким основанием, а как правило, пробитое колесо приходится менять именно в таких условиях. Да и не на себе таскаю, а багажники у старых «меринков» ого-го. При желании можно три трупа сразу спрятать.

Подложив дощечку примерно посередине, я вставил домкрат и принялся за работу. Вскоре крутить его пришлось с усилием. Дощечка стала погружаться в раскисший грунт, но не так чтобы критично. Когда щель оказалась достаточной, чтобы девушка смогла в неё пролезть, я схватил её за руки и рывком вытянул наружу. Затем опустил машину, сложил подъёмное устройство и убрал его обратно.

Стэп на мои действия лишь усмехнулся. А оно и в самом деле выглядело странно. Ведь машина больше никуда не поедет, так в чём смысл этой моей педантичности? С другой стороны, не разбрасываться же добром? Я вообще планировал отыскать другую машину и вернуться сюда за вещами. Всё мы на горбу точно не утянем, а бросать жалко. Многое из того, что хранится внутри, сейчас просто так не найти.

— Ну что, шеф, какие планы? — спросил напарник, сгрузив возле «мерса» барахло нападавших.

— Нужно машину найти, — произнёс очевидное я.

— Так они сюда наверняка не пешком пришли, — здраво подметил Стэп. — Явились с той стороны, значит, тачка, скорее всего, у дороги осталась. Здесь пешком минут пятнадцать от силы, могу сгонять.

— Вместе сходим, — покачал головой я. — Вдруг её кто-нибудь караулить остался.

— Ага, тогда он уже свалил бы после той пальбы, что мы здесь устроили. Не гони, Брак, я мухой, туда и обратно.

— Ладно, — согласился с его доводами я. — Ствол только нормальный возьми.

Стэп кивнул и, сунувшись в салон, взял второй укорот. Проверил магазин, запихнул в разгрузку два запасных и двинулся в сторону дороги. А я остался наедине с Полиной, которая вела себя тише воды. Она забралась в салон на пассажирское сиденье и приняла позу школьницы, положив ладони себе на колени. Я невольно хмыкнул, обнаружив её в этом положении. Образ ну никак не вязался с профессией.

— Что? — спросила она, заметив мою ухмылку.

— Нет, ничего, — буркнул я и начал потихоньку вытаскивать вещи из салона.

Кое-что оказалось испорчено выстрелами. Например, мой рюкзак, в котором обнаружились аж три отверстия. Наверняка сменным вещам досталось неслабо, впрочем, их можно заштопать. Если уж попадутся новые, тогда смело выброшу, а так… В общем, ещё побегаю.

Выложив куртку и брюки, я недовольно поморщился. Одна из пуль угодила в пачку патронов, да там и осталась. Разворотила, конечно, не всё, но примерно треть можно смело выбросить. Разве что серебряные пули вытащить, пригодятся в качестве платёжного средства. Всё остальное вроде осталось нетронутым. Ну, и на том спасибо.

— Ты шить умеешь? — спросил я, рассматривая пробитые в нескольких местах штаны.

— Умею, — ответила Полина.

— Держи тогда, отрабатывай спасение.

Я бросил ей на колени сменную «горку», сунул руку в боковой кармашек рюкзака и зашипел, потому как накололся об иголку. Палец тут же отправился в рот. Знаю, дурная привычка, но ничего не могу с этим поделать и поступаю подобным образом с любым порезом или ожогом.

Слизнув солоноватую каплю крови, я вытер палец о штаны и уже аккуратно извлёк катушку ниток, в которой торчала игла. Протянув швейный набор Полине, я продолжил копаться в машине. А она зашуршала одеждой, отыскивая пулевые отверстия.

«Ну вот, мы уже почти как семья», — подумал я и снова усмехнулся собственным мыслям. Какая только чушь в голову не влезет?

Затем пришла очередь багажника. Вот где оказался самый большой урон. Канистры с водой и соляркой пробиты навылет, и вся эта жижа напрочь залила всё остальное добро. В том числе и продукты, которые мы догадались сюда убрать. А всё моя дурацкая привычка не захламлять салон. А ведь изначально Стэп бросал покупки на задний диван, и именно я приучил его убирать всё в багажник. Ладно, нужно будет учесть на будущее.

Подняв сумку с крупами, я с сожалением посмотрел, как с неё стекает топливная эмульсия. Да, в пищу такое употреблять точно не стоит. Хорошо хоть, тушёнка осталась целой. Ни в одну банку даже пуля не попала, а мясу в жести ничего не сделается. Неужели придётся возвращаться? Очень не хочется, учитывая то, что мы только что убили троих членов банды, да ещё и шлюху из борделя увели. Вряд ли нас за такое по головке погладят. Может, и не поймут, конечно, вот так, с ходу, но лишний раз судьбу испытывать тоже не хочется. Ладно, по пути что-нибудь придумаем.

Разобрав вещи на пригодные и не очень, я сложил их кучкой возле машины и снова полез в рюкзак. Вытянул из него карту и принялся изучать маршрут. Нет, куда ехать, я, в общем, понимал, меня интересовали попутные населённые пункты. Судя по отметкам, ближайшая крепость на пути — это всё-таки Ростов-на-Дону, а до него скоблить почти шестьсот километров. С голоду не умрём, можно и одним тушняком нормально питаться. В крайнем случае пару ловушек на зайцев поставим или тетерева кого стрельнём. Но хотелось-то нормально пожрать. Тем более за сыпучку мы уже заплатили. Эх, представляю, как Стэп будет возмущаться всю дорогу. Кстати…

Я хлопнул себя ладонью по лбу и откинул подушку заднего дивана. Чуть не забыл забрать самое главное: нашу заначку, а точнее — тайник. Пришлось даже напрячься, чтобы вытянуть наружу мешочек с серебром. Здесь у нас почти десять килограмм скопилось. Ну и почти четыре полных чёрных сердца, высушенных до состояния кости. Только так можно было их сохранить без потери свойства.

Любые приправы и консерванты моментально убивали всё волшебство, даже самая обыкновенная соль. Да и сушить их приходилось без превышения температуры. Вот прямо как грибы, исключительно горячим воздухом, периодически давая остыть. Этим обычно занимались некие скорняки. Они же делали вид, что для сушки сердец необходимо соблюдать целый ряд технических процессов, чтобы ничего не испортить. Делалось это специально, чтобы не потерять нехилый доход. Но на деле всего-то и нужно было следить за температурой продукта. Мы со Стэпом додумались до этого сами, методом проб и ошибок. Да, изначально получалось криво, и кое-что нам пришлось даже выбросить. Но в отличие от обычных обывателей, сердец у нас было в достатке, и мы могли себе позволить поэкспериментировать.

— А что это там? — проявила любопытство Полина, глядя на мешочек, который сыто звякнул.

— Не твоё дело, — буркнул я. — Штопай сиди.

— Там серебро, что ли? — удивлённо вскинула брови она. — Ни фига себе вы богатенькие буратинки.

— Губу закатай, — огрызнулся я. — И займись делом.

— Да это я так, без задней мысли, — оправдалась она, хотя огонёк алчности в её взгляде всё же промелькнул.

— Так, — встал в позу я. — Если ты хоть кому-то об этом вякнешь…

— Что я, дура совсем? — усмехнулась она. — Да за такое нам всем троим глотки перережут и скажут что так и было́. — Она специально поставила ударение на последнюю букву.

— Хорошо, что ты это понимаешь.

— А откуда у вас столько?

— Слушай, какая тебе разница⁈ Чё ты лезешь куда не просят?

— Вчера ты не был таким злым, — обиженно произнесла она и вернулась к шитью.

— Вчера меня не пытались убить из-за шлюхи, — отпустил я очередную обидную фразу, и Полина засопела.

Ну и хрен с ней, пусть обижается. Мне её хорошее настроение не упёрлось. Тем более что все наши беды как раз из-за неё.

Со стороны дороги послышался звук двигателя. Наконец-то. А ведь работает машина довольно бесшумно, если учесть, что до трассы здесь пятнадцать минут пешком.

Я бросил взгляд на часы и хмыкнул. Нет, совсем не пятнадцать, а все сорок. Наверное, преследователи оставили тачку в паре километров от съезда. Интересно даже, как это они всё просчитали? Ведь в лес мы съехали по собственной воле, а не по просьбе девушки. Может, вначале проскочили мимо, а уже затем вернулись, заметив свежие следы? Да, наверняка так и было.

Вскоре из-за деревьев выехала машина. Ни много ни мало — целый «Паджерик». Воистину неисповедимы пути господни. Нет, такая тачка вовсе не редкость, особенно в постапокалиптическом мире, где за неё не нужно платить. Но размен у нас вышел почти равноценный, если учесть потерянное в перестрелке добро. Правда, и жрёт этот крокодил не чета моему «мерину». Но на первое время сгодится, да и места в нём не в пример больше. А нас теперь всё-таки трое, и вещей нам придётся возить на троих. Правда, надеюсь, это продлится недолго и в Ростове мы сможем избавиться от балласта в виде Полины.

— Всё заканчивай, потом доштопаешь. — Я бесцеремонно толкнул девушку в плечо.

— Ай, я из-за тебя палец наколола! — возмутилась она.

— Не смертельно, — отмахнулся я и, подхватив вещи, направился к новой машине.

— Хоба! — залихватски выпрыгнул из салона Стэп и расставил руки в стороны. — Ну как тебе наш новый аппарат?

— Пойдёт, — буркнул я и, сбросив поклажу, потянулся к багажнику.

— Фигасе — пойдёт! — не унимался напарник. — Это же настоящий внедорожник.

— Чем круче джип, тем дальше идти за трактором, — ответил крылатой фразой я. — Ну чё ты щеришься, как параша майская⁈ Ты хоть знаешь, сколько этот танк жрёт? А что у него система впрыска очень чувствительная к топливу? Накроется этот шарабан медным тазом после первой же заправки где-нибудь в Мухосранске — и что тогда делать будем?

— Ой, какой же ты душнила — это капец, — отмахнулся Стэп. — Вот вечно ты всем недовольный. Поль, отсоси ему, что ли, где-нибудь по дороге. Может, он хоть тогда подобреет?

— Не поможет, я пробовала, — отшутилась Полина. — Просто он уже старый брюзга.

— Довыделываетесь сейчас, обоим по харе настучу, — ответил я и отправился за очередной порцией барахла.

— Да мы же шутим, командир, — примирительно поднял руки приятель.

— За такие шутки в зубах бывают промежутки, — добавила Полина и игриво толкнула плечом Стэпа.

— Ай, костлявая какая. — Он почесал ушибленное место. — Ну что, шеф, куда путь держим? Топлива здесь чуть больше половины бака, так что до ростовской крепости мы не доскоблим.

— По бывшей платке пойдём, — ответил я, уже прикинув примерный маршрут. — Там Павловск по пути будет. Не знаю, жилой он, нет, но посмотреть думаю, стоит. Даже если там пусто, осмотримся, запасы попробуем поискать. Может, повезёт, на гнездо наткнёмся. Заодно тачку попроще найдём.

— Да хорош, Брак, дай хоть немного покайфовать! Нормальная же машина, свежая.

— Хорошо, заправлять её на свои будешь, — пожал плечами я.

— Договор, — ощерился Стэп. — Чур, я за рулём.

— А я на переднем! — добавила Полина и полезла в салон.

— Детский сад, ёпт, — буркнул я и захлопнул багажник.