Болотный край

Глава 6

Ночь прошла куда спокойнее, чем предыдущие две. Но всё же хуже, чем тогда, когда я спал здесь один. Главная причина — холод и сырость. Моя согревающая накидка и ещё одна, сделанная вечером, достались девушкам. Пришлось кутаться в телогрейку. Платону и Сергею достались шторы из соседнего кабинета. Ещё повезло, что такие нашлись на втором этаже. Везде в остальных комнатах висели жалюзи. На собачий лай внимания никто не обращал: девушки очень быстро уснули на диване, а я с парнями искал удобную позу на твёрдом и холодном полу для сна.

Утром на небольшом костерке приготовили поесть, перекусили, и отправились к руинам. До них было куда ближе, чем от нашего нового дома до грузовика с кунгом. И поэтому я рассчитывал, что у нас будет достаточно времени и на обыск развалин, и на путь в полузатопленную двухэтажку.

— Матрасов бы здесь найти, — с надеждой произнёс Сергей, когда наша команда оказалась на месте, — надувных.

— Да хоть каких, — добавил Платон.

— Тряпочные? Ну на фиг, они должны быть все мокрые. Такие только тащить на своём горбу несколько часов.

— Есть тонкие из лёгкого поролона что ли. Они воду не впитывают и весят пару килограмм всего.

— Потом про свои матрасы поговорите. Давайте сначала едой озаботимся, — прервала начинающийся спор Ирина.

Развалины пятиэтажки, под которыми скрывался сетевой продуктовый магазин, мы впятером осмотрели очень подробно. В первую очередь искали собачьи следы. Ведь должны же звери где-то днём отсиживаться, раз так любят ночную пору? Вторым важным пунктом был поиск способа собственными силами разобрать часть завалов, чтобы облегчить путь Ольге.

— Тут бы пару домкратов помощнее, тонн на двадцать пять. Приподняли бы вот эту плиту, подложили под неё эти блоки, тогда ещё приподняли бы и можно было залезать вприсядку, — сообщил Платон, указав на панель, покрытую мелкими керамическими квадратиками, которая нависала над щелью, сквозь которую проглядывала часть магазина. В эту щель пролезла бы собака, и то некрупная.

— С домкратами бы любой поднял. Ты без них попробуй, — пробурчал Сергей. Пнул несколько раз названную плиту и посмотрел на одарённую. — Оль, сможешь?

— Я попробую. Сначала только гляну, — неуверенно произнесла она.

Девушка опустилась на четвереньки, прижалась головой к щели и… буквально втянулась в неё. Конечно, это только показалось, так как массивная плита скрыла в себе бесплотное тело. Но это не умаляло эффектности картины. В воде всё выглядело совершенно по-другому. Прошло секунд пять, когда вновь раздался её приглушённый голос:

— У меня всё норм! Я в магазине!

— И как там? — опередил нас Сергей.

— Тут мусор какой-то, еды нет. Сейчас отдохну и двину дальше.

Наружу Оля выбралась минуты через четыре. В руках она держала матерчатую магазинную сумку, заполненную наполовину.

— Ты как? — спросил я её. — Как чувствуешь?

— Ого, с уловом! — одновременно со мной воскликнул Сергей и потянулся к сумке. — Давай помогу.

— Более-менее, — ответила она мне, одновременно передавая сумку товарищу. — Я там место нашла, где и вы можете пролезть. Только немножко разобрать нужно будет.

— Отдохни и потом покажешь.

Лаз, который она нам показала, со стороны улицы был закрыт куском бетонной плиты, отколовшейся от основной части и повисшей на загнувшихся арматуринах. Кое-какой инструмент мы с собой взяли из двухэтажки, но его было мало для расчистки прохода.

— Завтра принесём кувалды с ломами. А сегодня будем считать, что провели разведку, — сказал я. — Возвращаемся, а то скоро темнеть начнёт.

В сумке лежали по большей части консервы — горошек, кукуруза, фасоль и горбуша с фаршем из лосося. Две пачки рисовой каши в варочных пакетиках, две маленьких упаковки полбы и чечевицы, литровая бутылка пепси и бутылка коньяка в подарочной упаковке. Рис, к сожалению, весь вымок, пролежав столько дней в воде. Картонная упаковка расползлась в руках, стоило её вытащить из сумки.

— Там молочки много плавало, но я решила не брать, — сообщила Оля, — вдруг просроченная.

— Ультрапаст можно брать, да и остальную, наверное, тоже. Вода ледяная и в ней всё долго сохранится, — не очень уверенно сказала Ирина.

— Там света почти нет. Собирала на ощупь и подносила к глазам, чтобы хоть что-то увидеть.

— Магазин затоплен? — уточнил я и машинально глянул в сторону развалин, из которых недавно выбралась наша спутница. Там всё выглядело так, будто магазин стоит на камнях.

— Частью, — кивнула она. — И затопленная часть самая целая. Но там прям лёд настоящий, бр-р, — Оля зябко передёрнула плечами.

— Гидрокомбинезон бы найти, — произнёс Платон. — В нём даже в воде будет тепло.

— У нас тут море что ли? — фыркнул Сергей.

— Вообще-то, в рыболовных они продаются для тех, кто ловил рыбу с гарпунами, — с едва заметно язвительностью сообщил ему самый младший из нас. — Море тут не требуется.

— И где тут видишь твои рыбацкие магазы?

— Так, уймитесь, — повысила голос Ира. — Жень, ты чего стоишь, скажи им что-нибудь?

— Я им не нянька и не воспитатель, а они не дети. Сами перебесятся и осознают. А не осознают… — я сделал паузу и продолжил через пару секунд. — Одним станет меньше.

— Сам хоть понял, что сказал? — буркнул Сергей. И всё, продолжать спор или начинать новый не стал…

На следующий день мы вышли из дома как следует нагруженные инструментом. Кувалды, ломы, стальные трубы с насечками, которыми в седые времена пробивали кирпичные стены до широкого распространения перфораторов. Вчера вечером одну из труб напильником заточили до бритвенной остроты. После этого я укрепил её духовными искрами. Проверка на кирпичной стене показала, что самые мощные удары ничуть не тупят острейшие грани. К слову, я потратил ещё несколько духовных искр на то, чтобы сделать из трёх столешниц обогреватели. Их размеров хватало, чтобы полностью уместиться поверх, поджав ноги. И тепла они давали более-менее.

— Ну, с помощью кувалды и какой-то матери — начали, — сказал я и взялся за лом. — Серый, держи трубу, Платон, ты бей. Только аккуратно.

— А почему… — немедленно возмутился первый.

— А потому. Не хочешь работать? — перебил я его.

— Нет, но…

— Тогда делай, что сказали, — отрезал я.

Проход в нутро бывшей пятиэтажки мы пробили только через пару с лишним часов. Получился извилистый проход, в котором можно было передвигаться только на четвереньках, а местами только ползком. Зато в конце я оказался в, можно сказать, помещении с кривыми стенами, созданном сместившимися плитами. Здесь были два лаза, которые вели дальше в магазин. Там всё оказалось куда хуже, мало свободного пространства, много обломков и ледяной воды. Освещение шло из самодельной лампады из половинки бутылки, куска тряпки в самодельном жестяном кольце и розжига для костров. Этого света вполне хватало.

— Ну как?

Неожиданно вышедшая из стены и задавшая вопрос девушка заставила сильно вздрогнуть.

— Ну, блин… Оля! — сказал я, сдержав ругательство.

— Испугался?

— А сама как думаешь?

Та только хихикнула и ушла в стену, напоследок приглашающе махнув рукой, мол, за мной. Пришлось вставать на карачки и лезть в дыру, бывшую когда-то оконным проёмом, сейчас наполовину заваленным перекрытиями. Несколько раз болезненно натыкался на острые углы. Пусть одежду я сделал сверхпрочной, но от ударов она практически не спасала.

Худо-бедно за день работы мы пополнили запасы продуктов. Очень много всего побилось или смялось во время катаклизма. И как специально все они попадались на каждом шагу. А вот за целыми банками с бутылками и пакетами приходилось забираться в такие щели, куда и кошка побоялась бы сунуть нос.

— Давайте завтра поищем вещи какие-нибудь, а? — предложила Оля поздним вечером, когда мы сидели у себя и пили чай с конфетами при свете самодельных светильников из бутылок, тряпки и жидкости. — Еды у нас на неделю хватит точно.

— Я тоже за вещи. А то надоело в этих обносках ходить, — поддержала её Ирина.

— Я за, — подал голос Сергей.

— Мы все за, — последним откликнулся Платон.

И вся четвёрка посмотрела на меня.

— А что смотрите? Будто я тут всем командую. За вещами, так за вещами, — произнёс я.

Кое-что мы нашли в магазине: десяток пар носков, несколько маек и футболок, тряпочные тапки и резиновые сабо, двое трико. Половина маек была отложена, так как не налезла ни на кого, сабо отдали Ольге, ей же достались одни штаны. Вторые получил Платон, на которого они отлично подошли. Носков хватило всем. В этой одежде, цивильной, как её обозвал Платон, мои товарищи ходили только дома. Наружу выбирались в старом тряпье, грязном и провонявшим соляркой до состояния, когда от них спасёт только всеочищающее пламя.

— Я даже нашёл место, где они точно есть. Там торговый центр валяется, в нём бутиков полно было. И даже рыболовный отдел есть, — протараторил Сергей. — Я точно помню.

На следующий день мы вошли в самый центр руин, где Сергей отыскал развалины торгового центра. Или почти ТЦ с учётом размаха небольшого провинциального городка, где даже ста тысяч жителей не было. Сравнительно небольшое трёхэтажное здание из пенобетонных блоков с перекрытиями из залитого железобетона, а не уложенных краном плит. При переносе пеноблоки рассыпались, как песочное печенье, сверху их и всё содержимое бутиков накрыло перекрытиями. Эдакий сэндвич вышел. Местами бетон потрескался, наружу вылезла арматура. Оставалось только в этих местах её перерубить, расколоть бетон до приемлемых размеров и попытаться дотянуться до содержимого торгового центра. Вот только сделать это крайне непросто.

— Да тут трактор нужен, а не лом с кувалдой, — в сердцах произнёс Сергей спустя час работы.

— Пойди, поищи трактор, — зло ответил я ему. За час мы практически не продвинулись ни на шаг. — И тракториста заодно.

Способности Ольги помогали… да никак не помогали! Достаточных для габаритов человека пустот там не было или они находились глубоко внутри разрушенного дома и отыскать их за период бесплотности у нашей одарённой не получалось. Девушка сделала несколько попыток, и бросила это дело. В данный момент она и Ирина бродили недалеко по руинам зданий в поисках полезностей.

— Кричат, — вдруг сказал Платон, который переводил дух, пока я со вторым парнем сцепились языками. — Наши вроде как кричат.

Тут и я услышал крики девушек. И там преобладали панические нотки.

— Туда! — крикнул я, махнув рукой в нужную сторону и одновременно стартанув на приличной скорости, наплевав на опасность получить травму на обломках. Взлетев на кучу строительного мусора, я увидел страшную картину: наши спутницы стояли на куске плиты, вертикально задранной вверх, как единственный клык в беззубом рте, а вокруг них подпрыгивали три крупных чёрных собаки, похожих как две капли воды на ту, с которой мне довелось столкнуться в пенсионерском доме. Зубы щёлкали в сантиметрах от пяток Ольги и Ирины, те истошно визжали.

«Гадство, оружие забыли», — мелькнула мысль в голове. Сейчас бы пригодился лом или маленькая кувалда, чтобы отмахаться от зверей, а потом я заорал в полный голос, привлекая чужое внимание к себе. — Эй! А-а-а!

Псины немедленно повернули головы в мою сторону, прекратив прыжки.

— Я тут! Сюда, блохастые!

Те в ответ рыкнули и неуверенно направились в мою сторону. Но стоило мне замолкнуть, как они остановились и стали водить мордами по сторонам. Потом одна из них развернулась обратно к девушкам. Те, только-только смолкшие, моментально заголосили, как тревожные сирены. Этого хватило, чтобы оставшиеся две собаки последовали примеру первой и вернулись к плите с перепуганными девчонками.

— Да заткнитесь вы, курицы тупые, в бога вашу душу мать! — заорал Сергей, вставший рядом со мной с куском полуметровой арматуры, немного загнутой с одного края. — Они вас слышат, не нас!

Те притихли, испуганно таращась то на собак, то на нас.

— Фью-ю-ить! — громко засвистел Сергей. — Фью-ю-ить!

— Сюда, псины, ко мне! — крикнул я. Наклонился, подобрал кусок бетона и шагнул с кучи вниз. — Ко мне, блохастые!

Собаки вновь потеряли интерес к притихшим девушкам и двинулись к нам. Метров за пятнадцать они, видимо, рассмотрели нас или учуяли, и резко ускорились. Никто из нас не ожидал такой прыти и пропустили первую атаку. На меня, идущего самым первым, набросились две зверюги.

Одна ловко ухватила за ногу чуть ниже колена, вторая прыгнула, целя мне в горло, но я сумел ударить её обломком, зажатым в руке, попав в шею. Третья проскочила мимо и бросилась на Сергея, который завизжал не хуже Ирины с Ольгой и замахал своим оружием. Сильный рывок за ногу — и вот я падаю на камни, не удержавшись на шаткой опоре. Сверху на меня вновь бросилась собака, которая получила от меня весомую оплеуху. Так как обломок я выронил при падении, машинально разжав ладонь, чтобы ей за что-то схватиться, то пришлось выставить голую руку, закрывая шею.

— Р-р-р! — с утробным рычанием собака вцепилась в неё чуть выше запястья и сдавила челюсти так сильно, что у меня глаза полезли из орбит, и я не удержался от громкого крика боли. В попытках освободиться, я несколько раз ударил псину голым кулаком, но без успеха. Ко всему прочему та тварь, что свалила меня с ног, не только не ослабила хватку, а продолжала дёргать, стаскивая с горы обломков и мешая отбиваться. На удары свободной ногой та никак не реагировала. Всё это заняло полминуты, максимум секунд сорок.

Только-только мозг заработал после первых минут шока, как ситуация резко изменилась. Собака, которая трепала мою ногу, вдруг болезненно взвизгнула и на секунду замерла, припав к камням и ослабив хватку. Ударив её ногой, я вдруг увидел, что у неё из бока что-то торчит, кусок тонкой арматуры вроде как. А потом рядом с первым появился второй.

«Платон или Серый швыряют! Вовремя, молодцы ребята!», — догадался я.

Тут заскулила собака, удерживающая меня за руку: в её теле тоже появился незапланированный природой запас железа в виде тонкого прутка арматуры в шее. Дальше справиться с животными получилось без проблем. Освободившись от живых капканов, растерявших большую часть силы и прыти, я вскочил на ноги, схватил большой кусок бетона, застонав от боли в руке, которой досталось от собачьих клыков, поднял над собой и со всей силы бросил его на голову первой собаки. Потом повторил операцию со вторым противником. Краем сознания отметил факт пополнения запаса искр, прилетевших мне от животных. Убедившись, что они не представляют опасности, я обернулся назад на пугающие чавкающие звуки. Похожие можно услышать на рынке в мясном отделе, где мясники рубят туши. Подсознательно боялся, что это третья псина рвёт кого-то из парней. Но всё обошлось.

— Серый, Серёга! Тихо, она мертва, — окликнул я товарища, который с остервенением хреначил своей железкой неподвижную собаку, валявшуюся у него под ногами. — Серый, блин!

Тот замер, посмотрел на залитую кровью собаку, на свои руки и арматуру, покрытые кровью, поднял взгляд на меня и просипел:

— Пиздец.

— Нормально всё, я цел, ты тоже, девчонки не пострадали, Платон… — тут я понял, что меня беспокоило всё это время. Нашего товарища не было, а когда бежал на верхушки горы мусора, то, кажется, слышал приглушённый крик за спиной. — А он где?

Сергей повернул голову влево, потом вправо и пожал плечами:

— Не знаю. Затихарился от страха.

Не ответив, я забрался обратно на гору мусора и посмотрел туда, где недавно работала наша тройка. Пропажа нашлась сразу же. Наш товарищ сидел на середине склона.

— Отдыхает, урод, пока другие сражались, — зло сказал Сергей, поднявшийся вслед за мной.

— Тихо ты. Там что-то не так, — одёрнул я его. — Ты к Ирке с Ольгой ступай, помоги им слезть. А я к Платону. И быстрей, Серый, быстрей, вдруг тут ещё псины бегают.

— Ладно, — кивнул он и ушёл. А я направился к Платону.

Приблизившись к нему, я испугался за парня, увидев его белок, как снег лицо, покрытое крупными каплями пота и закушенную до крови губу.

— Платон? — окликнул я его.

— Жень, ты? — ответил он.

— Я. Ты не узнал, что ли? Что с тобой?

— Я… не трогай!..

Я, почти коснувшийся его плеча, отдёрнул руку. И только сейчас обратил внимание на то, что у него левая нога провалилась в щель между обломками.

— Всё плохо?

Тот едва заметно кивнул.

— Что тут у вас? — поинтересовался Сергей спустя пару минут, присоединившись с девушками к нам.

— Нога у Платона провалилась в трещину и её там пропороло железкой, — ответил я.

За это время, я успел наложить жгут из бечёвки чуть ниже колена, чтобы прекратить кровопотерю. А то Платон рискует умереть от неё до момента, когда освободим его ногу из капкана.

Дальнейшие действия превратились в пытку для нас и юноши. На любую попытку помочь ему вытащить ногу, парень отвечал диким криком. Один раз потерял сознание и долго не приходил в чувство, напугав нас всех до смерти. Даже самое слабое прикосновение к раненой конечности, в том числе и те, что передавались через обломки, приводили к диким приступам боли, от которых парень хрипло орал и просил оставить его в покое.

— Я сейчас попробую кое-что сделать, но есть риск, что сам отключусь, — сообщил я товарищам, когда Платон очнулся.

— Что? — спросила заплаканная Ольга.

— Попробую поменять у своей способности знак, полярности, так сказать. Чтобы не укреплялись предметы, а рассыпались. Вы Платона придерживайте на всякий случай, чтобы не провалился дальше.

— А выйдет? — поинтересовалась Ирина.

Я пожал плечами:

— Не знаю, пробовать надо.

Три искры ушли в никуда, пока я учился. От напряжения у меня в глазах темнело, а на последней неудачной искре возник эффект туннельного зрения, который появляется при значительных перегрузках. И лишь с четвёртой у меня всё получилось: бетонный блок, в который она ушла, после этого рассыпался под пальцами, как песочное печенье. Дальше всё было просто: искры впитались в обломки, которые держали ногу, как капкан, после чего их разломали, буквально перетёрли между пальцев. Также поступил я с проволокой, воткнувшейся в плоть. Только в этом случае я запускал искры на небольшом участке металла, а не по всей детали. Сделал так из-за незнания, как поведут себя крошки металла в ране. Потом кусочки арматуры резко вырвали из ноги, вызвав у Платона очередной дикий крик и потерю сознания. Ещё стоит добавить, что если бы не получил трофейные искры, то ни за что не стал их тратить на это дело. Без собачьих трофеев собственных не хватило бы точно. А это сильнейший упадок сил и паршивое самочувствие надолго.

— Я его нести не смогу, — произнёс, переведя дух. — Придётся как-то вам самим.

— Донесём. Ты сам-то идти сможешь? — посмотрела на меня Ирина, на секунду оторвавшись от перевязывания Платона.

— Дойду, — кивнул я.

И тут вдруг Ольга сказала нечто крайне интересное:

— Жень, а мы видели твоего проводника. Это он тех собак убил.

— Что? Что?!

— А-а, точно, а я уже и забыла, — добавила вслед за ней Ирина. — Он кидал копья в них.

— Копья? — опять переспросил я.

— Ага, — синхронно ответили девушки.

— Я пойду гляну на них.

— А как вы собак вообще нашли? — поинтересовался у них Сергей.

— Да они сами из какой-то трещины выползли. Мы сразу их и не увидели даже, — ответила Ольга и поёжилась, словно от холода. — Даже не помню, как на ту плиту забралась.

Выслушав их, я отправился на осмотр собачьих тушек.

— Опаньки!

Арматур или копий, как их назвала Ирина, в телах животных не было. Пока мы возились с Платоном, их владелец незаметно забрал своё оружие. Выходит, я ошибся, посчитав, что помогли мне мои товарищи. Сделал это мой странный знакомый незнакомец. Мало того, странный проводник не забыл про меня и следил издалека. Стоило мне попасть в передрягу, как он пришёл на выручку. Такое внимание вызывало сильное непонимание и некоторую досаду. Вот зачем я ему, зачем?!