Боги, пиво и дурак. Том 6 (СИ)

Глава 21 Шутки в сторону

Я взял из рук Нергала заказ на собственную голову. Усмехнулся.

— Надо же, какая прелесть. Короче, возвращаясь к королю: его убил Кир, один из служителей Оракула, который, кроме того, еще и мой соплеменник. Мы включили его в состав школы, потому что этот сукин сын сказал, что без участия Оракула мне не выгорит стащить отросток. А теперь все мои товарищи по оружию сидят в Мефодиевской крепости, и останутся там до тех пор, пока я не предоставлю наследному принцу убийцу его отца.

Нергал вопросительно приподнял брови.

— Подожди, то есть тебя ничуть не заботит, что кто-то желает твоей смерти?

Я со вздохом передал ему листок обратно.

— Не настолько уж оригинальное желание у этого «кого-то», чтобы оно меня вдруг заботило. Будь у него реальная сила и власть — дело другое. Но люди, имеющие силу и власть, не пишут записки с просьбой о возмездии на дорожных столбах.

Нергал задумчиво потер пальцем висок.

— Это верно. Но тем не менее… — он хитро усмехнулся. — Теперь у меня есть официальная лицензия на твое убийство.

— По-моему, если тебе очень сильно захочется убить меня, с тебя никто не спросит за отсутствующую лицензию. Напротив, еще и награду дадут, — хмыкнул я.

Нергал стал очень серьезным.

— Похоже, ты сильно недооцениваешь покровительство, которым недавно обзавелся. Даже мне теперь не так-то просто будет взять твою жизнь без последствий для себя. Идти на открытый конфликт с Аидом мало кто решится. Только если как-нибудь хитро, исподтишка. Ну или заручившись заранее согласием твоего покровителя.

Я удивился.

— В самом деле?.. Мне казалось, это скорее официальная условность, что ли. Не очень-то охотно Аид вмешивался в мои проблемы.

— Он из тех, кто ненавидит давать в кредит. Но платить по счетам для него — дело чести. Разницу чувствуешь? Нет, он не станет от тебя мух отгонять. Но в критический момент может и за оружие взяться, если посчитает чьи-то действия угрожающими его репутации и достоинству. Ты даже представить себе не можешь, какое это зрелище. Чтоб ты знал, именно Аид сразил своей атакой папашу-детоубийцу, а вовсе не Зевс, как думают многие.

Тут я удивился еще больше.

— В жизни бы не подумал. На мой взгляд меньше всего он похож на воина. Скорее уютный, ленивый домосед.

— Ага. Он — домосед, Сет — трактирщик и пивовар, а я — кошатник. И это нормально. Должны же быть еще какие-то пристрастия, слабости и увлечения кроме прямых обязанностей. Но обманываться ими не стоит. Но вернемся к Оракулу.

Я нахмурился.

— Да, давай вернемся. Я хочу вытащить всех своих из крепости. Даже нет, не так. Я просто обязан освободить их, понимаешь?

Нергал с любопытством посмотрел на меня, отложил в сторону бумажки с жалобами.

— И как ты собираешься это сделать?

— Поставить условие Оракулу. Если он хочет, чтобы мы вытащили его брата Сотота из белой тюрьмы, пусть сначала отдаст Кира.

Нергал задумчиво погладил длинными аристократическими пальцами гладкий подбородок. Поднял на меня колючий взгляд.

— Это условие Оракулу? Или мне?

— Тебе?.. — растерянно переспросил я.

— Ну да. Я ведь так и вижу в твоих глазах продолжение фразы. Которое ты поставишь мне, если я не поддержу твою идею. Разве нет?

Я невольно отвел глаза в сторону.

— Я надеялся, что мне не придется. Но в общем… Да. Я готов поставить условие и тебе, если это потребуется.

— Так озвучь его, чего уж.

Я медленно выдохнул.

— Зачем ты хочешь, чтобы я сказал это прямо сейчас, еще не имея на то повода? Даже простое «поздравляю», сказанное в день славы или в день позора, обретает разный смысл. Всему свое время и место. Сейчас я не ставлю тебе условий, а прошу о поддержке. Если ты не согласен, я готов выслушать твои причины и предложения. У меня нет привычки поворачиваться жопой к тем, кто повернут ко мне лицом, понимаешь? Но если бы вдруг ты повел себя как типичный бог и сказал, что тебе просто плевать на мои проблемы, то и я посчитал бы себя в праве напомнить тебе, что раздобыть Сотота и вырастить врата — это только полдела. Ведь однажды тебе потребуется ключ, чтобы открыть их. Скорее всего, тебе пришлось бы принять мои требования. Но в итоге и твое отношение ко мне, и мое к тебе кардинально изменилось бы в худшую сторону. А мне такого не хочется. Поэтому я верю, что мы вместе непременно сможем что-нибудь придумать.

Я перестал говорить, а Нергал еще добрые полминуты молчал, внимательно глядя на меня каким-то озадаченным, но заметно потеплевшим взглядом.

Потом он задумчиво проговорил:

— Хорошо сказано. И подмечено глубоко. Мне понравился и твой ответ, и ход мыслей. Вот так слушая тебя даже и не подумаешь, что это тот же самый человек, что брил свиней.

Я улыбнулся, раздавил свой окурок в пепельнице.

— Ты мне до самой смерти это припоминать будешь?

Нергал хмыкнул.

— Не исключено. На самом деле поставить Оракула перед выбором действительно можно. Почему нет? Тем более, ты просишь не жизнь этого человека, а самого человека. Если он ценен Оракулу, предвечный как-нибудь да растопырится, чтобы спасти его шкуру. Но прежде, чем говорить о поисках Сотота, нам нужно срочным образом решить еще одну проблему. — Ухватившись за подлокотники своего кресла, Нергал поднялся на ноги. — Идем, я покажу.

Мы вышли из каминного зала и направились к комнате, где я посадил отросток.

Нергал толкнул дверь и жестом велел мне войти в полутемную комнату.

Очутившись внутри, я с удивлением уставился на росток, освещенный тусклым сиянием двух масляных ламп.

Он не прибавил в высоту, но едва заметное мерцание начертаний стало вдруг ярким и отчетливым. Сам ствол стал темнее и толще. Но больше всего меня поразили корни. Два узловатых корневища толщиной с детскую руку пропороли бадью и высунулись наружу сантиметров на десять!

Я присвистнул.

— Ничего себе корешки.

— Эти корешки, Даня, жаждут хорошей почвы под собой. Скоро я не смогу держать росток в своем святилище. Банально у меня здесь нет достаточно пространства для врат. А уж для Сотота — тем более. К тому же, в стадии формирования арки наше растение будет выделять столько энергии, что, боюсь, она начнет сиять прямо сквозь землю, если мы заранее не позаботимся о мерах предосторожности.

— И что делать?

— Строить убежище. Или искать какое-то уже существующее, — сказал Нергал, с нежностью коснувшись тонких зеленых листочков, будто погладив растение. — Оно должно находиться под землей или в пещере. В идеале — под старым кладбищем, потому что аура мертвых тел для богов Верхнего мира работает как ширма. Если мы многократно усилим эту ауру специальными начертаниями, да еще поставим благословение отражения или что-то в этом роде, то можно будет рассчитывать, что никакой пронырливый божок не разглядит наш тайник.

Я нахмурился.

— Погоди-ка… Просторное подземелье с мертвецами, говоришь? И специальные начертания…

Я вспомнил высокие надгробия с красными лампадками у изголовья. Вспомнил гулкое эхо и громкий шорох крупинок песка под ногами. Сдавленный голос Берна. И мы с Графычем, упавшие в темноту промеж надгробий, будто в окоп, чтобы спрятаться от Яна…

Все это было так недавно! А казалось, будто с той поры целая вечность прошла.

— Кажется, я знаю одно подходящее место. Это склеп, расположенный под школой «Парящего Грифа».

Нергал с интересом обернулся на меня.

— В самом деле? На территории школы есть склеп? Причем таких размеров, что туда мог бы влезть Сотот?

— По моим ощущениям, даже два Сотота.

— Пойдем посмотрим.

— Прямо сейчас? — опешил я. — Ночью?

— Предлагаешь подождать утра, чтобы в подземелье светлее стало? — съехидничал Нергал.

— Ладно, я понял, — устало вздохнул я. Тащиться в промозглый холод, да под ледяной дождь мне сейчас совсем не хотелось. Но вроде и лениться было неловко — кое-кто вон вообще только что из комы, можно сказать, вышел. И ничего, не жалуется. — Портал откроешь? Знаешь это место?

— Навел справки, когда узнал, кем на самом деле был ваш магистр. Так что да, место я знаю.

— Только там все трижды закрыто и запечатано.

Нергал снисходительно покосился на меня.

— Да уж разберемся как-нибудь.

Мы вышли из комнаты, и он открыл портал — прямо в коридоре, не теряя времени.

Первым в холод и мрак шагнул я.

Противный влажный ветер ударил в лицо. Дождь закончился, но черное небо все еще оставалось слепым и висело так низко, что можно было подумать, будто это под его тяжестью согнуло деревья. Обледеневшие ветки на ветру похрустывали и позвякивали.

От яркого свечения цветных начертаний природа вокруг казалась чем-то противоестественным. Будто подводный мир какой-то, поднявшийся вдруг на поверхность.

Мы с Нергалом очутились прямо в придорожной рощице, метрах в пятидесяти от въездных ворот на территорию школы. Опустевший постамент, на котором когда-то сидела каменная птица, казался осиротевшим.

Я двинулся вперед, ломая сапогами хрусткую корочку льда, которой подернулся осевший снег. Дорога различалась с трудом — здесь никто не ездил, и только расположение деревьев подсказывало, где она проходила.

Тут мой взгляд зацепился за темное пятно на дороге. Поблизости виднелось еще одно. И еще. Они тянулись одно за другим из темноты и вели прямо к воротам.

От волнения всю усталость как рукой сняло. Сердце от внезапной надежды заколотилось быстрей.

— Смотри, — указал я на следы Нергалу. — Похоже, кто-то сюда приходил. Надо проверить целостность начертаний!

Тот нахмурился. Сверкнул глазами в сторону школы.

— Не надо ничего проверять. Я и так вижу, что пространство замкнуто.

— Замкнуто?.. — озадаченно проговорил.

Если бы кто-то из наших вернулся в альма матер, зачем бы ему надо было опять все тут запечатывать?..

Хотя чего это я? Вот дурак! Конечно, если ты сбежал из крепости и скрываешься внутри, просто необходимо закрыть за собой все печати! Янус с Та’ки и старшими парнями здесь так все замуровал, что никакая стража так просто не войдет!

Если вообще сможет это сделать.

— Там прячется кто-то из наших беглецов! — воскликнул я и радостно поспешил к воротам.

— Куда⁈ — строго крикнул мне в спину Нергал. — А если это ловушка?

Я остановился.

Такой вариант мне на радостях даже в голову не пришел.

— Меня подожди, — хромая по корявому снегу, сказал мой божественный напарник. — Вместе пойдем. А то ведь сам сказал — мне не открыть врата без ключа. Так что…

И в этот миг я отчетливо увидел гибкую черную тень, скользнувшую от главного корпуса к зарослям кустарника, в которых частенько валялся Та’ки.

Я остолбенел. Моя рука невольно потянулась к мечу.

Нергал остановился рядом со мной, всматриваясь светящимися глазами во тьму.

Черный силуэт вынырнул из-за кустов к воротам и засветился призрачным зеленоватым светом.

— Ну наконец-то! — услышал я голос нашего медведя. — А то я уж думал, ты никогда не догадаешься сюда заглянуть…

От радости я улыбнулся во все лицо — так, что аж щекам больно стало.

— Та’ки!..

Я рванулся к входу, в то время как защитное свечение, разомкнутое нашим богом-покровителем, на глазах побледнело и выцвело.

Ворота скрипнули и захрустели, ломая снежные корявины.

Та’ки вышел мне навстречу — как всегда, босой, в тонких холщовых штанах и обнаженным торсом. От тела шамана исходил свет. Волосы его развевались на ветру, а кроваво-красный раскрас на бесстрастном лице казался ярким даже в темноте.

Мы обнялись, как братья.

— Как же я рад тебя видеть, — сказал я. — Откуда ты здесь? Как?

— Это не важно.

— Давно?..

— Третий день.

— Тебя ищут?..

— Нет.

— Как так? — не понял я. — Они что, сами тебя отпустили?..

— Он оставил в клетке свою звериную оболочку, — пояснил мне догадавшийся о деталях дела Нергал, добравшись до нас. — Она там ест и спит, так что формально все в порядке. Правильно?

Та’ки повернулся к нему. На неподвижном лице не отразилось никаких эмоций.

— Ты, — не то спросил, не то констатировал шаман.

— Я, — с усмешкой кивнул головой Нергал. — Давно не виделись.

— Я бы предпочел не видеться с тобой никогда, — отозвался Та’ки. — Ты не нравился Сету. И ты не нравишься мне.

Нергал насмешливо склонил голову вбок.

— Ну, я не Афродита, чтобы нравиться всем. Но как-нибудь постараюсь пережить это несчастье.

— Эй, погодите! — вмешался я. — Та’ки, без Нергала у нас вообще ничего не получится, ты же знаешь!..

— Знаю, — кивнул шаман. — Но он все равно мне по-прежнему не нравится. Хочу, чтобы он это знал. Зачем ты привел его сюда?

— Нам нужно подземелье. Для врат и Сотота. И я вспомнил про склеп.

Та’ки перевел взгляд на Нергала.

— Склеп?..

— Пустишь меня на свою территорию? — поинтересовался тот у шамана.

Та’ки кивнул. И отступил в сторону, пропуская нас в ворота.

Когда мы вошли, Та’ки запер их за нами и прикосновением ладони опять активировал цепь начертаний вокруг школы. Темнота окрасилась ярким цветным сиянием.

— Идем, — сказал шаман и двинулся первым к главному корпусу.

Зимой школа выглядела совсем иначе, чем она запомнилась мне. И даже когда я оказался внутри это ощущение не изменилось. Холодные лестницы, белые стены, бесприютные огромные окна в холле.

— Такое ощущение, будто здесь все изменилось, — проговорил я, озираясь по сторонам.

— Это потому что изменился ты сам, — ответил Та’ки, нащупывая ладонями под лестницей вход.

Наконец, проход открылся. И мы начали спускаться в подземелье.

Все шли молча, но эта тишина не показалась мне тягостной.

Потому что по иронии именно здесь, в склепе, я вдруг наконец-то ощутил дыхание прежней жизни!

Я невольно вспоминал, как Графыч сделал пролом на тренировочной площадке. Как мы спустились вниз и рассуждали о надгробиях, и нас застал за этим занятием Янус. А еще — как Эреб всматривался в меня, а Ян с Та’ки наблюдали за происходящим. И все мы в этот момент были единомышленниками и друзьями.

И ведь тогда мне казалось, что у меня большие проблемы!

А теперь один оказался предателем, другого изгнали из этого мира, а все остальные очутились в тюрьме. Школа, которую мы собирались поднять из пепла и прославить, стала именем нарицательным, и не в хорошем смысле.

Прости, Ян. Мы без тебя здесь все просрали.

Но постараемся это исправить.

Что получится — черт его знает. Но теперь в конце тоннеля уже показался свет! Главное — вернуть тебя обратно. А уж ты придумаешь, что делать дальше.

Только бы получилось договориться с Оракулом, освободить Сотота и вырастить эти врата!..

Наконец, мы очутились в огромном зале с черно-красным полом. Слева и справа от входа тянулись два ряда колонн, между которыми на цепях висели массивные масляные светильники. Пахло сыростью.

Ровные ряды надгробий едва различались в полумраке. Красные лампады, символизирующие память об умерших, по-прежнему светили у изголовий.

Нергал медленно прошелся по холлу.

— Вот это усыпальница, — медленно проговорил он, осматриваясь.

Он явно был не просто удивлен, а поражен увиденным.

— Да, — кивнул Та’ки. — Три метра могильной земли, четыре слоя камней с начертаниями и девяносто шесть захоронений внутри. Это не склеп, а тайная крепость.

Нергал направился к надгробиям. Даже его мягкие сапоги издавали здесь приглушенный звук.

— Девяносто шесть захоронений, говоришь?.. — проговорил Нергал, склонившись над первой могильной плитой. И негромко прочитал вслух: — Огненный Смерч. Хм-ммм…

Он выпрямился и обернулся к шаману.

— Это тот самый Огненный Смерч, про которого я думаю?

— Да, — отозвался Та’ки.

— И если я пройду дальше, то отыщу и Ледяную Руку, и Ангела мести, и…

— Да.

— Он что, перенес сюда всех героев, которые сражались с ним тогда?..

— Он хотел перенести сюда всех нетленных героев. Но не успел. Как я уже сказал, их всего девяносто шесть.

Нергал с блуждающей непонятной полуулыбкой покачал головой. Опять осмотрелся. И опять покачал головой, точно не веря собственным глазам.

— Он не изменился. Как был безумцем, так им и остался. Он что, поместил их под школой в расчете на энергию тренировок? Планировал провести ритуал?..

— А вот это тебя не касается, — ответил Та’ки.

— Значит, точно планировал. И думал о мести. Иначе зачем собирать целую армию в тайном убежище.

— Я повторяю: это тебя не касается, — настойчиво повторил шаман. — Лучше скажи, годится ли для твоих целей это место?

— Еще как, — отозвался Нергал. — Вот только… Присутствие здесь растущих врат и самого Сотота могут так зарядить ваших полубожественных полумертвецов, что они и без ритуала все очухаются и восстанут от вечного сна. Справишься с ними, если вдруг такое случится?

— Не переживай об этом, — сказал Та’ки.

— Хорошо, — согласился Нергал. — В таком случае, завтра же перенесем сюда саженец врат.

— Нужно где-то освободить пол от мрамора?

— Вынь где-нибудь одну плиту. Дальше он справится сам.

— Сделаю, — кивнул Та’ки.

— Ну тогда все. Вопрос решился, я бы сказал, идеально! — с явным удовольствием заявил Нергал.

Но улыбка тут же исчезла с его лица.

Вдруг подобравшись, он с силой оттолкнулся ногами от пола и невероятно длинным прыжком очутился прямо возле меня. Лицо его исказила гримаса боли, в руке сверкнул обнаженный меч.

В этот миг я испугался за Нергала.

А Та’ки испугался за меня. Выхватив из ниоткуда свой светящийся шест, он бросился к нам, а в следующее мгновение в глубине усыпальницы возник ярко-желтый портал.

Из него с утробным урчанием вывалился полуобнаженный великан раза в два выше меня, с красной кожей, широченной грудью и множеством рук, выходящих у него по бокам.

Следом за ним появился благообразного вида высокий воин в доспехах с длинными черными волосами, забранными в хвост, и бородой.

А последним из портала вышел Эреб. Его глаза сверкали. В одной руке он держал клубок постоянно движущегося черного тумана, а в другой, короткой и маленькой, как у ребенка, он держал на цепочке тяжелый круглый амулет, похожий на часы. Выпуклые стенки амулета переливались темно-оранжевым и желтым, словно внутри перетекал жидкий огонь.

Та’ки, мгновенно оценив обстановку, развернулся к ним лицом. Все его тело засветилось зеленоватым сиянием.

— Ты!.. — прошипел он, яростно сжимая в руке боевой шест.

— Какой неожиданный поворот событий, — со злой насмешкой в голосе проговорил Нергал, глядя на непрошеных гостей. — Просто собрание всех граций: гигант Бриорей, Чернобог и Эреб. Какая честь для нас.

— Жаль только, что долго наслаждаться этим прекрасным моментом у тебя не получится, — проговорил воин в латах, вынимая из ножен меч.