Боги, пиво и дурак. Том 6 (СИ)

Глава 15 Королевская кровь

В первые мгновения я видел все, как в замедленной съемке.

Исчезновение Кира, движение ветвей над головой, падение обезглавленного тела и устремившиеся к отцу руки Альбы.

Пронзительный, почти птичий крик королевы пронесся по саду.

Лицо принца исказилось от боли, словно меч Кира вонзился не в отца, а в него самого.

Он хватался слабыми руками за складки одежд, пытаясь удержать короля. Потому что просто не мог позволить ему упасть на залитую кровью дорожку, под ноги подданных. Праздничный синий камзол с серебром окрасился алым. Тонкие пальцы до белизны вцепились в мертвеца, от напряжения на лице проступили пунцовые пятна — но король был слишком большим и высоким для хрупкого принца, и безвольное тело утекало у Альбы из рук.

Но охрана уже спешила на помощь…

Что же ты наделал, Кир? Какого черта⁈

Мне вдруг вспомнилось, с каким лицом он обернулся к королевской ложе в тот день, когда его величество в первый раз появился на турнире. И тот взгляд. Тяжелый и жестокий, как этот удар мечом.

Кир с самого начала знал, чем все должно закончиться.

Оракул привел его сюда, чтобы убить короля. И я собственными руками открыл ему дверь.

Опустив глаза, я ошалевшим взглядом посмотрел на собственные руки, как будто ожидал увидеть на них кровь.

Твою ж мать.

И что теперь?..

Караульные поспешили на призыв Диса — я едва успел посторониться, чтобы они не сбили меня с ног.

— Даня, врата! — просипел Лёха, сверкнув глазами. — Час настал!..

«Час настал».

Именно так и сказал мне Кир за мгновение до того, как совершить убийство.

«Сделай все, как следует. И прощай.»

Вот только какой смысл теперь что-нибудь делать?

Едва ли нас быстро отпустят. Если отпустят вообще.

Но все-таки я перешагнул через ограду и скрылся за плотным сплетением древнего портала.

Очутившись почти вплотную к арке, я ощутил легкое напряжение в воздухе и тепло, исходившее от ветвей. Неровности, которые издалека мне показались растрескавшейся корой, вблизи оказались тончайшими начертаниями, нанесенными плотным узором по всей поверхности каждой из веток, даже самых тонких. И в глубине этих символов, то едва заметно вспыхивая, то полностью угасая, пульсировала энергия.

Несмотря на безжизненный вид, какая-то толика жизни все-таки здесь еще оставалась.

Но где найти отросток?..

Раз снаружи все мертво, а внутри вспыхивает свет, было бы логичней найти что-то жизнеспособное в самой глубине сплетения.

Пригнувшись, я попытался просунуть руку между лозами, и с изумлением обнаружил, что они — каменные.

— Даня, скорее, — прошептал Лёха.

Царапая руку о каменные шершавости, я с усилием пропихнул ее внутрь. И — о чудо! Нащупал тонкий и мягкий побег!

Едва слышно хрустнув веточкой и зажав свою добычу промеж пальцев, я вытащил ее наружу.

И тут над хаосом, воцарившемся в саду, прозвенел изменившийся до неузнаваемости голос Альбы.

— Прочь!..

Выглянув из-за своего укрытия, я увидел огромного ангела с широко распахнутыми белоснежными крыльями. Он возник прямо перед телохранителем — могучим немолодым воином, который держал на руках своего мертвого господина.

Принц встал между ангелом и своим отцом.

Все сейчас смотрели на него — будущего короля этой земли.

— Пошел прочь, — негромко, но страшно сказал он.

— Уйми свой гнев и гордыню, — провозгласил трубным гласом ангел. — Он принадлежит нам!

— Так довольствуйтесь душой, которую он вам доверил. А тело, которое никто из вас не удосужился защитить, я вам не отдам!

— Раб божий Альба, ты знаешь наши правила…

— Я не раб, — оборвал Ангела Альба. — Я — продолжатель монаршей династии, носитель королевской крови и законный наследник этой земли. И отныне я отказываюсь принимать ваши правила невмешательства! Он верил вам. Верил в вас! А вы… безразличней суккубов. Уходи!

Ангел растаял в воздухе, а я сунул крошечный отросток в карман куртки и скользнул от врат на дорожку — бесшумно и молниеносно, как научил меня Та’ки.

Под ногой хрустнуло стекло.

Отступив назад, я присел, разглядывая остатки той сияющей линзы, что разбил каблуком Кир за мгновение до нападения.

Осколки по-прежнему сверкали, как крошечные огоньки.

— Взять под стражу всех из «Парящего Грифа»! — твердым голосом приказал Альба. — Никого не упустить! Обыщите весь сад и, если убийца все еще здесь, взять живым!..

Убийцу.

Значит, он видел лицо Кира. Хоть в этом повезло.

А мне навстречу уже мчались двое стражников.

Я поднялся, готовый сдаться добровольно, но им было все равно — расстелив меня по булыжникам, мужики с самым героическим видом наподдали мне под бока и связали руки.

Было больно. И обидно до черта. Ну да мне не впервой.

Стиснув зубы, я не издал ни звука — даже когда меня поставили обратно, выворачивая связанные руки из плеч.

Остальных тоже повязали — и мужчин, и девушек.

Тут один из моих конвоиров тоже заметил осколки.

— Ваше высочество, здесь какие-то странные стекляшки! — крикнул он. — Похоже, зачарованные!

Альба обернулся. Пустыми глазами скользнул по моему лицу.

— Стекляшки?.. — переспросил он, и направился к нам.

Приблизившись к осколкам, он присел и поднял один из них на ладонь.

Его руки в кольцах были перепачканы кровью короля.

— Ваше высочество, осторожней! — не на шутку испугался Дис. — Кто знает, что это!..

Альба зыркнул на него, не поворачивая головы.

— Я знаю. Это обломки амулета. Но что за энергия его напитала, никак не могу разобрать.

Он поднялся и уставился на меня.

— Что это был за амулет, Даниил?

— Я не знаю.

И это была чистая правда.

Альба несколько секунд молча смотрел мне в лицо — человеку, из-за спины которого вышел убийца его отца.

А потом обернулся к Дису.

— Доставить всех грифов в Мефодиевскую крепость. Разместить по одному. Если кто-нибудь по пути окажет сопротивление или попытается бежать — убить на месте.

— Судя по всему, убийцы уже здесь нет, поэтому город необходимо закрыть и обыскать каждый дом от подвалов до чердаков. Жду вас через два часа в приемной его величества. Также обеспечьте присутствие барона Красова, его преосвященства и… пригласите Станислава Андреевича.

— Старика архивариуса? — переспросил князь.

— Да.

Альба развернулся и направился к матери.

В своем роскошном платье она сидела в кресле, заботливо выставленном для нее кем-то из подданных, и на коленях держала отрубленную голову мужа.

— Да будьте вы прокляты… — снова и снова повторяла королева, будто в бреду. Уставившись в одну точку прямо перед собой, она перебирала волосы мертвецу. — Будьте прокляты все. Будьте прокляты…

— И подать в сад две закрытые кареты! — приказал Альба.

Я не мог больше молчать.

— Ваше высочество! — громко крикнул я ему в спину. — Клянусь чем хотите — мы не причастны к случившемуся! Никто из нас не предавал вас! Я — не предавал!..

Он остановился. Обернулся.

Ну же, Альба. Не смотри на меня таким мертвым взглядом! Разве я мог бы причинить тебе такую боль? Ведь мы же друзья. Ты помнишь? Я не хочу верить, что ты всерьез считаешь меня причастным к случившемуся! Да и вообще, разве кому-то из наших могла быть выгодна смерть короля, да еще при таких обстоятельствах?..

— И тем не менее как минимум один из вас оказался убийцей, — с горечью в голосе возразил мне принц.

И мне нечего было возразить.

Да, черт возьми. Именно так все и вышло.

— А что делать с божеством?.. — спросил Дис. — Тоже в крепость? Или передать дело на рассмотрение Высшему Совету?..

У меня душа ушла в пятки.

Что? Нашего Та’ки передать Совету? Нет, пожалуйста, только не это!

В этот миг Альба взглянул на меня.

Наверное, эмоции в моих глазах были прописаны так ярко, что и в его взгляде шевельнулось что-то от прежнего принца.

— Не нужно, — сказал он после секундного колебания. — Пусть с ним разбирается комиссия по вопросам развития школ боевого искусства. Если посчитают нужным, лишат звания хранителя и выдворят прочь.

— Что? Ты хочешь отпустить его просто так⁈ — воскликнула ее величество, поднимая безумные глаза на сына. — Я не позволю!..

Альба с горечью посмотрел на мать.

— Я прощаю вам эту попытку вмешательства в государственные дела, поскольку знаю, как сильно вы потрясены. Однако впредь постарайтесь держать себя в руках и сдерживать эмоции. Ни вы, ни я не в праве распоряжаться судьбой бессмертных.

— Отдай его Совету! Они будут рады иметь повод разобраться с прихвостнем Сета!..

Я изумленно уставился на королеву.

Они знают правду о Янусе?..

Альба ничего не ответил.

Только кивнул Дису, и нас повели прочь из сада.

Наши нарядные белые кони все еще стояли у ворот, потряхивая гривами и звеня праздничными бубенцами.

Вот вся слава и закончилась.

Не знаю, каким образом в столице осуществлялось информирование народа — может, у каждого дома имелась какая-нибудь королевская доска, или глашатаи работали на износ круглые сутки. Но только первые пятнадцать минут пути мы встречали притихших горожан с флажками, которые озадаченно смотрели на связанных победителей, шествующих под конвоем.

А дальше флажков уже не было, и вопрошающего шепота — тоже.

Стоило только нам свернуть на соседнюю улицу, как толпа загудела: «Убийцы!» «Они убили короля!». В головы нам полетели булыжники и яйца. Конвоиры для вида поругивались на горожан, но явно не горели желанием защищать нас.

Азра молчал. Рыжий тихо ругался себе под нос. Майка казалась совершенно потерянной. Остальные старательно пытались сохранить лицо, хотя в ситуации, когда в тебя летит что ни попадя, это сделать непросто.

Но если все остальные просто были подавлены и растеряны, то лично меня сжигало изнутри еще и чувство вины.

Если бы не я, Кир не присоединился бы к нашей школе, и всей этой катастрофы не случилось бы.

— Ох и влипли же мы, Лёха, — тихо проговорил я некроманту.

— Помалкивай там! — пихнул мне ножнами промеж лопаток один из стражников.

И я умолк.

В Мефодиевскую крепость мы шли до самой темноты. И, если честно, когда на горизонте наконец-то нарисовалась зубчатая стена, освещенная факелами, я испытал даже какое-то облегчение — слишком уж затянулся наш показательный марш через весь город, и я дьявольски устал. Причем, мне кажется, не столько от ходьбы после изматывающего боя, сколько от позорного линчевания по пути. Тело — бог с ним. Душа болит всегда сильнее.

Нас разоружили прямо во внутреннем дворе крепости. Там же ощупали карманы и заставили выложить все платки и кошельки.

К счастью, крошечную тонкую веточку, потерявшуюся вдоль шва, никто не смог нащупать.

Хотя счастье это было сомнительное. Сколько этот побег сможет продержаться без нужного ухода? Когда теперь я смогу передать его Нергалу?

И смогу ли вообще.

Потом всех начали разводить по камерам.

Я только Азре успел сказать «прости». И опять очутился в пылище на земле, и пара стражников тяжелыми сапогами вломили мне по ребрам, после чего утащили в полагавшуюся мне одиночку.

Первые минут пятнадцать я просто лежал на голом полу, пытаясь проморгать звездочки в глазах. Потом, наконец, приподнялся, вытер раскровавленный нос и на заднице отполз к стене.

Номерок мне, надо сказать, выдали зачетный — квадрат размером два на два, где с одной стороны стояло ведро для справления нужды, а с другой лежал большой мешок, набитый соломой. И крошечное окошко под потолком, из которого в мою конуру попадал свет луны.

Прижавшись к стене, я выпрямился и со стоном расстегнул куртку. Потрогал свои бока. Кажется, с одной стороны, мне все-таки сломали пару ребер. Даже дышать было больно.

Твою мать.

Сунув руку в карман, нащупал веточку. Вынул ее.

Три узких вытянутых листочка и хвостик длиной сантиметра четыре. Побег, из которого должны были вырасти врата, которыми мог бы вернуться в наш мир Янус.

Я держал его в окровавленной руке, ужасаясь беззащитной хлипкости помявшегося в кармане отростка.

И что мне с ним теперь делать?

Тут я почувствовал странное легкое покалывание. Разжав ладонь, я с изумлением обнаружил, что с места среза проклюнулся маленький белый хвостик корешка, плотный и крепкий.

Я переложил его в другую руку. И снова — в окровавленную.

Прикоснувшись к алой влаге, маленький корешок шевельнулся.

От неожиданности я едва не выронил его. А потом поднес к царапине на руке, и корешок опять ожил, как почуявший добычу червячок. Мое безумное предположение оказалось не таким уж безумным! Я позволил корешку найти ранку, а потом почувствовал покалывание — это корень потянулся в мое мясо, приняв его за влажную почву.

А ты, оказывается, маленький вампир?

Ну что ж, тоже неплохо. Как мать вскармливает свое дитя молоком, я буду кормить тебя кровью! Только живи. Подумать только — ведь от этого крошечного кровососа зависит моя собственная жизнь.

Я печально улыбнулся. Вот так меня тут и найдут лет через двадцать — с развесистым деревом, выросшим из руки. Почти как того парня в пещере с оливковым деревом. Офигенная перспектива!

Хотя вряд ли у меня есть в запасе целых двадцать лет.

Я убрал руку с вампиренком в карман, перебрался на солому и отрубился.

Утром мне принесли кружку воды и половину столовой лепешки, безвкусной и сухой. Осторожно вытащив из руки подросший корешок, я спрятал веточку в карман и сожрал весь свой завтрак до крошки и запил водой.

На это мой желудок ответил недовольным урчанием — лепешка утонула в его глубине, при этом оставляя ощущение, будто я и не ел вовсе. Еще и пить захотелось.

Сейчас бы кружечку пива, холодненького, да погуще!

Покосившись на дверь, я прислушался. Вроде никого в коридоре нет.

— Бухалово, — тихо проговорил я, создавая хорошо знакомый конструкт.

Раздалось странное шипение. Пол, потолок и стены засияли алыми начертаниями, и мой конструкт съежился и погас, так и не создав для меня желанного пива.

Начертания медленно угасли, оставив меня ни с чем.

Вот как, значит. Эффект почти как в колодце безопасности для тренировок.

Впрочем, я должен был это предвидеть, ведь заключенные здесь могли обладать очень сильным источником, и этот момент требовал соответствующего решения.

Я огорченно вздохнул.

Хоть бы папиросы оставили, в самом деле. Что я тут могу натворить с помощью коробка спичек и курева? Сам себе постель подпалю? Или каменную кладку расковыряю?

Заставив себя подняться, я пошатался в камере от стены к стене, пытаясь хоть немного размять затекшее тело. Каждое движение отзывалось острой болью в боку. В итоге я улегся на свой мешок соломы и принялся наблюдать, как пятно света ползет по моей камере.

Потом мне еще раз принесли воду и пол-лепешки, от которой смердело плесенью. Поколебавшись, стоит ли это есть, я обошелся только водой.

В ужин меня ожидал целый пир — плошка сухой пшенной каши. Я готов был проглотить ее прямо вместе с жестянкой, такой вкусной она мне показалась.

Ночью я расковырял свою царапину и принялся подкармливать отросток. На ощупь он больше не казался таким уж хлипким. Листочки стали плотнее, как и сама веточка.

Хоть кому-то из нас хватало жратвы.

Делать было совершенно нечего, но и спать я не мог. Неопределенность и гадливое чувство вины не давали забыться.

А когда поднялась луна, я отчетливо услышал шаги. Освободившись от «вампиреныша», я сел, напряженно уставившись на дверь. Потому что ничего хорошего этот внеурочный визит посреди ночи не сулил.

Звякнули ключи, и дверь в мою камеру отворилась.

На пороге стояли стражники с факелом.

— На выход, — с суровым лицом приказал один из тюремщиков.

Я встал.

— Палач согласился на сверхурочные? — попытался я пошутить.

— Еще одно слово — и сверхурочные получит гробовщик, — хмуро ответил мне второй стражник, который был постарше.

Я вздохнул, но продолжать разговор не стал.

Меня вывели из камеры, провели по длинному коридору вдоль множества дверей в другие камеры, а потом приказали спуститься в подвал.

Беспокойные кошки заскребли у меня на душе.

Подвалы в тюрьмах и крепостях обычно используются творчески. И, кажется, сегодня объектом чьего-то творчества будет моя шкура. Вспоминая блестящие орудия мастера Гая, я внутренне содрогнулся.

Честно — даже умереть не так страшно, как представить себе ощущения человека, из спины которого по живому вырезают кожаные ремни. Или еще что-нибудь такое же увлекательное.

Спустившись вниз, мы оказались в еще одном коридоре, на этот раз — небольшом.

И здесь была всего одна дверь.

— Заходи! — потребовал стражник.

Я подчинился.

Мои конвоиры остались снаружи, и я вошел в комнату в гордом одиночестве.

И первым, что я увидел, была старая добрая дыба. Рядом стоял большой стол, на котором хищно поблескивали всякие приспособления для превращения человека в кусок кричащей плоти. Справа от входа у стены стоял еще один стол, большой и длинный. На нем кроме ярких больших ламп и письменных принадлежностей не было ничего. Стулья тоже пустовали.

Я покрутил головой, пытаясь понять, что, собственно говоря, происходит.

Тут вдруг в стене со скрипом отворилась неприметная маленькая дверца.

Внутри было сумеречно, но на маленьком письменном столе, видневшемся в приоткрывшуюся щель, горела свеча.

Я прошел через пыточную и опасливо подошел к порогу потайной комнаты.

— Здравствуй, Даниил, — услышал я знакомый голос.

Альба?..

Он был один. Сидел за столом с бокалом вина — в черном траурном костюме, от которого лицо и волосы казались еще бледней, чем обычно. И внезапно старше.

— Ваше… величество?.. — осторожно предположил я, не имея ни малейшего представления, как к нему теперь обращаться.

— Пока еще высочество, — отозвался Альба, наливая вино во второй бокал. — Коронации еще не было. По правилам она может состояться только если присутствует положенное число князей и представителей графств. А это дело небыстрое, — проговорил он и жестом указал мне на стул напротив. — Присаживайся.

Стиснув зубы, я осторожно уселся на стул, удерживая спину максимально ровно.

Альба внимательно наблюдал, как я это делаю. Потом спросил:

— Досталось?

Я усмехнулся.

— По мелочи.

Взяв бокал, я сделал глоток. Посмотрел на принца.

Тот помолчал, глядя на пламя свечи. А потом сказал:

— Не люблю лампы. Живой открытый огонь мне всегда нравился больше.

Я вздохнул.

— Странная ситуация. Я смотрю на вас и не понимаю, кого вижу перед собой. Принца? Будущего короля? Или друга?..

Альба усмехнулся.

— Не поверишь. Со мной абсолютно та же история. Только эпитеты другие, — проговорил он. — Завтра с тобой должен начать работать дознаватель. Но… Наверное, я плохой сын и слабый правитель, но от мысли, что кто-то будет вытягивать жилы из человека, которому я как минимум обязан жизнью, мне становится тошно. Поэтому я и пришел поговорить с тобой.

У меня сжались кулаки.

— Ты правда считаешь, что я причастен к случившемуся? Да никто из нас понятия не имел, что он задумал!..

Альба с такой грустью посмотрел на меня, что я невольно умолк.

— В книге учета учеников, оставшейся в Вышгороде, никакого Кира с энергией смерти не значится. Откуда он взялся и когда был принят в школу?

А вот этого я не предвидел. Не ожидал, что кто-нибудь будет сверять списки. Еще бы — я же не думал, что Кир вдруг отрубит голову королю!

А теперь придется или рассказывать правду, которая без некоторых деталей, которые мне придется опустить, выглядит не очень-то убедительно, или врать.

Я по привычке потянулся к карману, в котором обычно лежали папиросы.

Альба открыл ящик стола и одно за другим выложил на стол передо мной коробку со спичками, мой портсигар и пепельницу.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я.

— Не за что.

Я вытащил папиросу, прикурил.

— Кир — мой старый знакомый, — сказал я. — Он был призван вместе со мной из донорского мира. И когда он попросился в школу… я уговорил Азраила зачислить его.

— Ты уговорил?..

— Да, я. Ну, ты же видел сам по спискам — у нас не очень много бойцов. А тут — еще один человек. Почему бы нет? Понимаю, как это сейчас выглядит, но уж как есть.

Альба задумчиво потер подбородок.

— Как есть, значит.

Я выдохнул дым в сторону.

— Слушай, да если бы я знал, что у него на уме — не с собой бы взял, а задушил бы нахрен!..

— В самом деле? — приподнял одну бровь Альба. — Странно. А я решил, что вы — добрые друзья.

— С чего бы это?

— Ну, это ведь ваш с ним допрос превратился в кровавую баню в ратуше Вышгорода. Помнится, ты еще потом просил заступиться за красавицу-дознавателя. Или это тоже просто роковое совпадение?

Я чуть не застонал от бессилия.

С каждой новой деталью ситуация выглядела все отвратительней.

— Дис вспомнил, что ты привел его после того, как случилась заминка с портальным, — продолжил принц. — Когда тебя все ждали. Это верно?

Я кивнул.

— Да, так и было.

— То есть твой знакомец-убийца каким-то образом случайно оказался в точке перехода, где случайно с тобой встретился?

Я развел руками.

— Ну, видимо, вовсе не случайно он мне встретился.

— Меня больше интересует, как он там оказался.

У меня на лбу испарина выступила.

Так, если я сейчас скажу, что он — бывшая ворона, это будет ответ на поставленный вопрос или полная жопа?..

— Я тогда этими вопросами не задавался.

— А я вынужден задаваться, Даня. К примеру, какова вероятность, что это он искал тебя и нашел, а не наоборот?

— В смысле наоборот?

— У тебя в распоряжении был целый день. За это время имея под рукой своего портального можно целую гвардию успеть собрать по просторам королевства.

Я фыркнул.

— Если бы дела обстояли так, разве не проще было бы присоединить его к школе еще в Вышгороде?..

— В принципе, да. Но интересно, что перед моментом нападения стража видела его рядом с тобой. И якобы он что-то тебе сказал.

— Кир сказал: «Час настал». И попрощался, — ответил я. — Послушай, все это не имеет никакого смысла! Ну зачем мне или кому-то еще из наших так подставляться? Ежу ведь понятно, что нам потом мало не покажется. И главное — а для чего? Ни у кого из нас нет ни малейшей причины совершить это!

Альба поднялся из-за стола.

— В том-то и дело… — проговорил он, упираясь руками в высокую спинку. — В том-то и дело, что причина была. И я не знаю, мог ты о ней знать или нет. Ведь каким-то образом ты смог раскрыть заговор, который столько лет никто из придворных не сумел понять! Ты умудрился выкрасть меня из рук матери, оказавшись именно в том месте и в то время, когда все решалось. В конце концов, ты способен призвать бога на арену! Откуда мне знать, что еще ты умеешь? Может, читать мысли? Видеть будущее? Что дает тебе эта странная способность, названная вашим бывшим магистром и по совместительству богом-изгнанником Янусом «истинный гриф»⁈

Я озадаченно уставился на Альбу.

— О чем ты?

Принц прошелся по каморке. Он словно никак не мог решить, отвечать на мой вопрос или нет. Потом вернулся на свое место. Вздохнул. И сказал:

— После того, что вы продемонстрировали во время финального боя, мой отец принял решение всех учеников вашей школы объявить закончившими обучение.

— Но это же было бы здорово!

Альба уставился на меня, как на умалишенного.

— Здорово? Ты серьезно?

Он шумно выдохнул.

— Я ничего не понимаю, — горестно проговорил он. — Ты то всеведущ до неприличия, то наивен до неловкости. Отец не планировал никого из вас оставлять в столице. Я молил его не делать этого, но его величество твердо решил, что вы слишком опасны для нашего мира и собирался передать вас Аресу согласно многовековому договору.

Я едва не уронил недокуренную папиросу себе на штаны.

— Чего?.. — проговорил я. — Какому договору?..

Альба кивнул своим мыслям.

— Да. Похоже, ты и правда не знал.

— Так какому договору?..

Альба допил свое вино. Потом поставил пустой бокал на стол и спросил меня:

— Ты никогда не задавался вопросом, для чего нашему королевству такое количество школ боевых искусств? Зачем они нужны? Разве у нас в каждом городе идут непрекращающиеся бои?

Я почесал затылок.

Вообще-то этот вопрос у меня действительно возникал. Но когда-то давно. Еще до того, как другие проблемы вытеснили его из моей головы, уступив место более насущным вопросам.

А ведь еще мне казалось странным, что Янус не торопится продвинуть своих подмастерий и передать их в столицу. Он даже распустил на время своих старших, чтобы они подзаработали полученными навыками себе на жизнь, но королю никого не отдавал.

Я вдавил окурок в пепельницу.

— Не поверишь, но когда-то мне действительно казалось это странным. А потом все так закрутилось, что было уже не до глобальных размышлений.

— Вся система построена таким образом, чтобы люди вообще поменьше об этом размышляли. А суть дела в том, что каждый год мы обязаны передавать в верхний мир не меньше сотни хорошо обученных воинов. Этот договор получил название «дань Аресу».

— И… зачем верхнему миру воины?.. — проговорил я.

Альба пожал плечами.

— Не имею ни малейшего представления. По крайней мере, пока. Может, когда стану королем, что-то изменится. Но я в этом не уверен.

Я схватился за голову.

Та-ааак.

Значит, наш добрый король собирался отправить всех шут знает куда и черт знает зачем, лишь бы подальше. А Кир своим поступком все это отменил.

С одной стороны, он своим варварским способом вроде как решил глобальную проблему.

А с другой — я почти физически почувствовал петлю, все сильней затягивающуюся у меня на шее.

Альба внимательно наблюдал за мной.

— Почему ты так на меня смотришь? — измученно проговорил я.

— Потому что пытаюсь понять, — ответил он. — И оправдать. Но чем глубже я копаю, тем больше нахожу странных совпадений, связанных с тобой. Они никак не хотят выстраиваться в стройную картину, путая ситуацию все больше. Помоги мне. Я хочу поверить в твою невиновность, но у меня для этого не хватает причин.

Я вздохнул.

Вот и что мне ему ответить?..

Гадливое чувство, огорчение, горечь, досада — все они вдруг разом умолкли, уступая место бесконечной усталости.

Я вытащил из портсигара вторую папиросу. Прикурил.

Альба не торопил меня с ответом. Просто смотрел на меня, будто МРТ мозга делал.

Ну что ты там хочешь увидеть? Поверь, там такой ящик Пандоры, что открывать его не стоит. Я и сам не знаю, как до сих пор с ума не сошел от всего, что в ней набралось.

— Понимаю, как все это выглядит со стороны, — проговорил я. — Не дурак. И поверь, я был бы счастлив переубедить тебя. Но… — я невесело усмехнулся и развел руками. — ирония в том, что мне нечем. Я проклят способностью вечно оказываться в центре событий. В этом нет какой-то особой логики. Просто я так живу.

Принц вздохнул. Поднялся.

— В любом случае, я обязан тебе жизнью. И я верну тебе долг. Я отпускаю тебя, Даниил.

Я удивленно уставился на него.

— Что?..

— Стража вернет твои вещи, оружие и выдворит из столицы. Может быть, я собственными руками даю свободу убийце короля, предавшему мое доверие. Но я хочу верить, что тем самым я предоставляю доброму другу возможность доказать собственную невиновность.

— В самом деле? Ты просто так отпустишь нас?..

— Нас? — поднял брови Альба. — Нет, ничего подобного. Все твои друзья останутся в крепости. До тех пор, пока ты не привезешь мне убийцу.

— Но ты же знаешь, что они совершенно не при чем! Тогда зачем это⁈ — вскричал я, вскочив из-за стола.

— Затем, что ваша школа совершила ошибку, которая стоила жизни королю! — так же вскричал в ответ Альба, бледнея еще сильней, хотя это казалось невозможным. — Ты считаешь, это не заслуживает наказания? Очнись! В былые времена за подобные проступки казнили целыми семьями! Я и так проявляю чудеса милосердия, которые и вовсе показались бы странными, не имей они прецедентов в прошлом. Будь благодарен, что все твои товарищи все еще не на плахе!

Тяжело дыша, мы несколько мгновений смотрели друг на друга, как два волка.

Потом я устало присел.

Голова казалась такой тяжелой, что я с трудом удерживал ее на плечах.

— Что же мне делать… — простонал я.

— Просто найди Кира. И привези сюда, — угасшим голосом сказал Альба. — Через пару недель я смогу немного улучшить условия содержания. Они смогут продержаться, не сомневайся.

Я усмехнулся.

— Привезу — и ты р-раз! И велишь казнить нас всем скопом.

Альба пожал плечами.

— Я отпускаю тебя. А ты р-раз — и покинешь королевство навсегда. Так что увы — риски никто не отменял.

В комнате стало тихо. Было только слышно, как пощелкивает фитиль дешевой свечи.

Я налил нам еще вина.

Альба кивнул.

В абсолютном молчании мы пили вино, в полумраке кажущееся черным.

И было пронзительно грустно.

— Я решил отказаться от христианизации столицы, которую проводил мой отец, — проговорил Альба, разглядывая темную пьянящую жидкость в бокале.

— Хочешь сменить покровителя? — спросил я. — И кого собираешься выбрать?

— Не знаю. Вне зависимости от личности богов кое-что всегда остается неизменным — все они преследуют только свои цели. На людей им плевать.

Я кивнул.

— Так-то оно так, но и без покровителя в этом мире нельзя. Иначе тебя просто раздавят.

— Тоже верно, — вздохнул Альба. — Поэтому я пока и не принял окончательного решения. Но что-то нужно менять, Даня. Что-то нужно менять… Я еще не принял корону, но уже чувствую, какая это тяжелая ноша. Ощущение, что королевство трещит по швам. И именно мне выпало удерживать его в этот момент.

Я задумчиво посмотрел на друга.

Все-таки королевская кровь — необычная штука. У Альбы явно кроме сельскохозяйственных способностей имелось кое-что еще, о чем он не распространялся. Например, обостренная интуиция.

— А может, трещит не только наше королевство? — проговорил я. — Может, это весь мир трещит по швам?.. И главные проблемы там? — и я многозначительно показал пальцем наверх.