Безумие Искажений

Глава 8. Кровавый Алтарь

Черные крылья за спиной пульсировали, отзываясь на гнев, клокочущий в груди Ворона. Город под тусклым светом искаженной луны корчился, словно живое существо в агонии. Дома сменяли друг друга, как кадры плохого фильма, улицы извивались, как кишки. Внутри все было готово к финальной битве, к кровавой развязке этого кошмара.

Ворон больше не шел. Он летел, подгоняемый дикой, темной энергией, что бурлила в каждой клетке его тела. Чувствовал, как в нем пробуждается зверь, жаждущий крови и разрушения. И это его больше не пугало.

Вскоре, Ворон оказался у подножья старого, полуразрушенного собора. Здание, с выбитыми витражами и торчащими из стен балками, выглядело как проклятый алтарь, на котором приносились в жертву остатки разума. С каждой секундой искажения реальности усиливались, в небе возникали чудовищные образы, словно картины, вырванные из полотен безумного художника.

Ворон почувствовал чье-то присутствие внутри собора. Это был не призрак, это была какая-то темная, могущественная сущность, которая притягивала его, как магнит.

Разбив ногой двери, Ворон влетел в собор. Его глазам предстала чудовищная картина. В центре зала, на алтаре, сделанном из костей и плоти, стояла фигура. Мужчина, в черном плаще, с лицом, скрытым тенью и руками, покрытыми какими-то странными символами. Вокруг него летали призрачные фигуры, со всех сторон раздавались приглушенные стоны и шепоты.

— Ты пришел, — проговорил мужчина, — Я ждал тебя, мое искаженное отражение.

Ворон почувствовал, как гнев в нем усиливается. Он посмотрел на мужчину, увидев в его глазах всю ту боль и страдание, которые пронизывали этот мир. Он понял, что этот мужчина — не просто очередной безумец. Это — он сам. Это темная часть его души, которая вырвалась на свободу и решила захватить власть.

— Зачем ты это делаешь? — прохрипел Ворон, и его голос был наполнен ненавистью.

— Я создаю новый мир, — ответил мужчина, — Мир, где все будет, по-моему. Где нет боли и страданий. Где есть только свобода и безумие.

— Свобода, построенная на крови и страдании, — прорычал Ворон.

— Но это ведь так красиво, — с усмешкой сказал мужчина.

Он взмахнул рукой и призраки атаковали Ворона. Но на этот раз Ворон не отступил. Он расправил свои черные крылья, взмыв в воздух. Он набросился на призраков, начал рвать их на куски, словно хищный зверь. Его руки превратились в когти, а зубы — в клыки. Он больше не был человеком. Он стал чудовищем, собираясь сорвать свою ярость на мужчине.

Бой был кровавым и жестоким. Собор дрожал от ударов, а вокруг летали куски плоти и костей. Ворон дрался, как одержимый, и с каждой секундой чувствовал, как темная энергия наполняет его все больше. Он понимал, что это его последний бой. И что от него зависит судьба всего этого мира.

Наконец, ему удалось прорваться к мужчине. Он схватил его за горло, и поднял в воздух.

— Зачем ты все это сделал? — прохрипел Ворон, заглядывая в глаза безумца.

— Потому что я мог, — ответил мужчина, и улыбнулся, — Потому что я не видел другого пути.

Мужчина посмотрел на Ворона, он уже не мог ничего изменить. Ворон сжал горло мужчины, и тот захрипел, пытаясь вдохнуть. Он смотрел на Ворона — на своего палача, и в его глазах мелькнула боль. Но эта боль не тронула Ворона. Она лишь подпитала его темную энергию.

Ворон сжал горло мужчины еще сильнее, и тот перестал дышать. Его тело обмякло и Ворон бросил его на пол, как мешок с мусором. Призраки замерли, тишина снова окутала собор. Но на этот раз это была тишина смерти.

Ворон опустился на колени, посмотрев на свои руки. Они были покрыты кровью, он чувствовал, как его тело дрожит от напряжения. Но внутри больше ничего не чувствовал. Он убил свое отражение и почувствовал, как сила уходит.

Он больше не был чудовищем. Он снова был человеком, измученным, сломленным и потерянным. Но он знал, что все закончилось. И, как ни странно, это не приносило облегчения. Ворон знал, что даже после этого, мир уже не будет прежним. Он будет жить с этим.