Безумие Искажений

Глава 7. Осколки Реальности

Пыль, оставшаяся от Тени, развеялась по цеху. Ворон остался один в тишине фабрики. Тишина давила, как бетонная плита. В воздухе висел запах смерти и гнили, казалось, что все вокруг пропитано отчаянием. Ворон не чувствовал боли, только пустоту. Он заплатил свою цену, и теперь был лишь оболочкой, лишенной чувств. В то же время он чувствовал все слишком остро.

Поняв, что не сможет оставаться здесь, Ворон вышел из фабрики. Дождь закончился, на небе появилась тусклая луна. Город казался еще более мрачным и жутким. Улицы были пустынны — все живое либо сбежало, либо погибло. Ворон не знал, куда идти, но что-то подталкивало его вперед. Он понимал, что должен найти того, кто стоит за всем этим безумием.

С каждым шагом реальность искажалась все сильнее. Дома меняли свои очертания, дороги извивались, как змеи, и время текло то быстрее, то медленнее. Казалось, что он бредет по осколкам разбитого зеркала, где каждый отражает свою собственную правду.

Вдруг перед Вороном возник силуэт. Он был похож на мужчину, но его тело казалось прозрачным, как дым. Он парил в воздухе, его глаза светились, как угли.

— Ты ищешь меня, — проговорил призрак, его голос был похож на шелест сухих листьев. — Я здесь.

— Ты тот, кто меняет реальность? — спросил Ворон.

— Я — часть этого, — ответил призрак, — Я — отражение твоих мыслей и твоих страхов.

— Я не боюсь, — сказал Ворон, — Ты не пугаешь меня.

— Ты боишься самого себя, — проговорил призрак, — Ты боишься того, кем ты стал.

Призрак начал кружиться вокруг Ворона, реальность начала искажаться все сильнее. Дома превращались в чудовищ, дороги — в лабиринты, а луна стала красной и пульсирующей. Казалось, что Ворон проваливается в бездну, где нет ни времени, ни пространства.

— Ты должен понять, — проговорил призрак, — Что реальность — это лишь иллюзия. Она меняется, как вода. И мы можем изменить ее по своему желанию.

— Но зачем? — спросил Ворон, — Зачем вы все это делаете?

— Чтобы увидеть, — ответил призрак, — Чтобы понять, на что мы способны. Чтобы почувствовать себя богами.

— Вы не боги, — проговорил Ворон, — Вы всего лишь безумцы.

— Безумие — это свобода, — сказал призрак, — Это способность творить все, что пожелаешь.

— Но какой ценой? — спросил Ворон, — Какой ценой вы обрели эту свободу?

Призрак рассмеялся, и этот смех был холодным и пустым, словно шепот мертвеца.

— Цена не имеет значения, — ответил призрак, — Главное — это результат.

Вдруг призрак остановился, и на лице его появилась усмешка.

— Я могу показать тебе, — проговорил он, — Я могу дать тебе силу. Ты ведь этого хочешь?

— Мне ничего от тебя не нужно, — ответил Ворон.

— Ты лжешь, — сказал призрак, — Ты жаждешь власти, ты жаждешь мести. Ты хочешь все это остановить, но не можешь. Я помогу тебе.

Призрак протянул к Ворону руку и из нее вырвался сгусток энергии. Энергия была темной и зловещей, казалось, что она может поглотить весь мир.

— Возьми, — проговорил призрак, — Прими силу. Ты ведь этого хочешь?

Ворон колебался. Он чувствовал, что эта сила может погубить его, но он также понимал, что у него нет выбора. Он должен остановить безумие. Единственный путь — это использовать все возможности.

Он протянул руку к призраку, коснувшись энергии. В этот момент вспыхнула дикая боль, он почувствовал, как его тело начинает меняться. Его кожа покрылась шрамами, из спины выросли черные крылья. Его глаза наполнились тьмой, в нем просыпалась древняя ярость.

Он больше не был тем, кем был раньше, стал чем-то другим. Чем-то темным и ужасным. Но также чем-то сильным и решительным. Призрак рассмеялся, и его смех эхом разнесся по искаженному городу.

— Вот и все, — проговорил он, — Теперь ты часть этого мира. Теперь ты сможешь понять.

Ворон посмотрел на свои руки и почувствовал, как его сознание растворяется. Он был готов к финальной битве. Он больше не был просто киллером. Теперь он был воплощением силы, тьмы и безумия. И он знал, что этот мир больше никогда не будет прежним. Мир будет таким, каким его сделает он. Он уже чувствовал, как в нем просыпается жажда крови и желание крушить. Безумие вошло в него.