Бездыханные ІІІ

Глава 18

Пока мы находились в подвале особняка, я совершенно забыла о времени, поэтому была удивлена, когда мама позвонила мне на мобильный.

— Мио, все в порядке? — услышала я её взволнованный голос. — Тебя так долго нет.

Я отняла от уха телефон и посмотрела на дисплей. Часы показывали без пяти семь. Раздосадовано хлопнув себя по лбу, я в спешке заговорила в трубку:

— Прости, мам, совершенно не обратила внимание на время! Я просто сейчас к другу зашла, мы заговорились, вот и…

— Уф, а я волновалась, — облегченно выдохнула мама. — Нужно было позвонить, предупредить!

— Прости. Я просто… не привыкла предупреждать об опоздании домой.

Такой ответ маму убедил, и, кажется, немного расстроил.

— Эм, ладно. Ты когда будешь?

— Да вот уже иду.

— Хорошо.

— Родительский контроль? — насмешливо спросил Рейн, когда я нажала на кнопку отбоя.

— Отстань. Мне пора.

— О'кей, — произнес Крис. — Мы уже дальше сами разберемся. Я позвоню, когда будет тренировка.

— Хорошо.

Попрощавшись со всеми, я выбежала на кухню, поприветствовала одновременно и попрощалась с ужинавшей Роуз в столовой, махнула рукой Мелори, и побежала домой.

Дома мне, к счастью, допрос с пристрастием не устроили, мама лишь попросила предупреждать, если буду задерживаться, чтобы не волновать её и папу. При этом между нами на секунду проскользнула неловкость, схожая с той, что чувствовалась при первых часах нашего семейного воссоединения, когда не знаешь что сказать, ведь фактически ничего не знаешь о жизни другой стороны. Я увидела эту неловкость в глазах матери, поэтому поспешила улыбнуться, пошутила, что предстоящий спектакль в школе совершенно запутал мысли, поэтому я сейчас немного рассеянная. Новость о спектакле удивила маму, и я только сейчас вспомнила, что совершенно ничего не рассказала им об этом. Поэтому за чашечкой чая после ужина я поведала им о конкурсе и сценке, которую будет показывать наш класс. Папа одобрительно закивал, когда услышал краткий пересказ истории об ангеле и демоне, и сказал, что это действительно будет интересно и неповторимо. Мама же не одобрила мое нежелание играть главную роль в спектакле, но потом засмеялась, заявив, что в детском саду я действительно плохо ладила со сценой. Тут Дейзи решила похвастаться, что она то отлично играет и рассказывает стихи, и совершенно не стесняется, как другие дети. Я засмеялась, что совершенно в этом не сомневаюсь, глядя на её решительность и серьезность.

Воспользовавшись всеобщим приподнятым настроением и расположением к разговору, я озвучила новость о том, что Крис выразил желание встретится с моими родителями — тут естественно пришлось приукрасить немного — и был бы не против в ближайшие дни к нам заглянуть. Мама очень этому обрадовалась, просияв в лице, и заявила, что сегодня же решит, когда лучше будет его пригласить, пообещав, что это произойдет максимально скоро. Моя согласная улыбка вышла немного натянутой, но из-за радости она этого, к счастью, не заметила.

Папа неловко поправил очки, не зная, что добавить, и позволил маме выражать эмоции за двоих. Дейзи же недовольно нахмурилась, не до конца понимая, о чем мы сейчас говорим. Мама объяснила ей, что к нам скоро должен будет заглянуть друг Мио и попросила мою сестренку, чтобы когда это случится, она была послушной и вежливой. На лбу Дейзи выступили маленькие морщинки, выдавая усердную работу мысли и рождение каких-то своих детских выводов и планов, но на это никто не обратил внимание. Я же, не долго думая, решила, что Криса нужно предупредить о вспыльчивости Дейзи, а иначе они могут друг друга недопонять. Если подумать, они чем-то похожи, особенно по своей упрямости, а это может стать проблемой.

Раздумывая о предстоящей семейной встрече, своем оружии и спектакле я совершенно забыла об обычных мелких проблемах, поэтому была раздосадована, узнав на следующий день о самостоятельной по алгебре. Я мало открывала учебник в последние дни, а в школе не могла сосредоточится над тем, что изучали, поэтому совершенно ничего не понимала и тупо глядела в пустой листок, уныло опустив плечи.

Локки сидел близко, но я не могла его окликнуть и попросить помощи, так как у нас были разные варианты, да и миссис Доуэйн, наша преподавательница, слишком строго относилась к списчикам и могла забрать работу сразу же, как услышит перешептывания. Так что мне оставалось лишь пытаться воспользоваться уже изученным материалом, примерив старые формулы к этим примерам. Вот только в результате выходила полная чушь.

На середине урока, когда я уже почти сгрызла весь колпачок ручки, меня потянули сзади за кофту. Миссис Доуэйн как раз склонилась над классным журналом, поэтому я воспользовалась возможностью и повернулась к Крису. Но лишь мой рот открылся, чтобы сообщить, что я сама ни черта не понимаю, парень быстро произнес:

— Дай свой листок.

Я скорее механически, чем осознанно протянула ему свой лист с заданиями. Крис одним быстрым взглядом оглядел примеры, взял в руки карандаш и буквально пять секунд что-то чертил, низко склонившись, после чего быстро всучил листок мне и повернул меня за плечи к моей парте. Тут же миссис Доуэйн подняла голову, прищурено, поверх очков, поглядела на ошарашенную меня, секунду посверлила взглядом, и обратно вернулась к заполнению журнала.

Из легких вырвался облегченный вздох. Разровняв успевший скомкаться лист на парте, я посмотрела, что же там начертил мне Крис. Немного кривовато из-за спешки, там были на половину решены все примеры — осталось только решить оставшиеся упрощенные примеры.

Я была вконец озадаченна и уже хотела было обернуться к парню с вопросами, но он сильно пихнул меня между лопаток, а в следующую секунду учительница громко закашлялась, привлекая к себе внимание. Она даже немного привстала, серьезно глядя на меня. Почувствовав, что могу лишиться контрольной работы, я тут же опустила голову над своим листком. Положившись на удачу, я стала переписывать ручкой то, что написал Крис и решать примеры до конца. Дожили, я списываю у Криса! Что дальше? Моральные наставления от Рейна? Час от часу не легче.

Сразу по звонку все наши работы были отобраны. Лишь когда миссис Доуэйн вышла из класса я позволила себе повернуться к Крису и наконец-то узнать, что же все-таки только что произошло. Но меня опередил Локки.

— Ну как? — поинтересовался он, подойдя к брюнету.

Крис самодовольно усмехнулся и откинулся на спинку стула.

— Как семечки щелкать, — хмыкнул он.

— Я же говорил, что тут ничего сложного нет. Нужно было просто включить логическое мышление.

— Ага. Только все равно для меня эта наука остается бессмысленной и ненужной.

Локки тяжело вздохнул, закатив глаза.

— Ладно, пусть так. Главное, что я свою задачу выполнил и потянул тебя. Больше от меня ничего не требуется.

— Ну за это… — Крис заерзал на стуле, — сп…

— Что?

— Спа… спси…

— Я не слышу.

— С… Да черт подери, спасибо! Вот! Доволен?!

— Вполне, — широко улыбнулся Локки.

Он отошел, и я не сдержала смешка, глядя на возмущенного и смущенного Криса.

— Неужели так сложно было сказать спасибо?

Крис гневно зыркнул на меня и пробурчал:

— Я не просил, чтобы мне помогали — это принудительно было. И вообще, сама говори спасибо, я ведь тебе помог.

— Спасибо, — без заминки произнесла я, но парню от этого легче не стало.

Мужчины с уязвленной гордостью еще хуже обиженных женщин.

— Я вчера говорила с мамой на счет вашей встречи, — попыталась я отвлечь парня. — Она пока не знает, когда лучше это сделать, но нам нужно будет заранее все обговорить и подготовится.

— О'кей, О'кей, разберемся — отмахнулся Крис.

Видя, что настроение у него не расположено к разговору, я не стала продолжать.

После уроков, как и было установлено, наш класс всем составом остался на репетицию. За несколько минут мы отодвинули парты к стенам класса, освободив центр для удобства и стали дожидаться мисс Фер. Она почти тут же явилась с копиями сценария сценки в руках, которые раздала всем действующим лицам.

— Итак, — начала она встав перед нами. — Вчера я долго думала о том, как лучше будет подать эту историю зрителям, и поняла, что мы упустили главный момент. У персонажей этой истории почти нет слов, текст написан как пересказ событий от третьего лица. Так что лучше всего нам будет выбрать еще и рассказчика, который будет стоять на краю сцены или где-то за кулисами, читать историю, а актеры по ходу дела будут воспроизводить действия на сцене. В этом случае нам может даже музыка и не понадобится. Но рассказчик должен будет с эмоциями читать текст, мастерски орудовать интонациями и владеть хорошей дикцией. Кто у нас хорошо читает из тех, кто еще не задействован в сценке?

Ученики начали вопросительно переглядываться, пожимая время от времени плечами. Роль рассказчика, хоть и не броская, но ответственная, так как любая заминка или ошибка может озадачить зрителя или даже вызвать смех. Да и сам рассказчик может сбиться, если его что-то насмешит, либо если просто задумается.

— Что, никто не хочет? — подняла брови мисс Фер. — Ну ладно, тогда выберем из второстепенных актеров.

Она окинула взглядом ангелов и братьев демоненка, и, прекрасно осознавая причину, я не удивилась, когда её глаза остановились на мне.

— Мио, ты ответственный человек и у тебя громкий низкий голос. Возьмешься за это?

Что ж, это не так страшно, как главная роль, и бегать по сцене, с вечным страхом поскользнуться, мне не придется.

— Да, — кивнула я.

Губы мисс Фер растянулись в удовлетворительной улыбке.

— Отлично! — Она обернулась к остальным. — А теперь давайте попробуем сыграть по сценарию, который я вчера набросала, и посмотрим, как много это займет времени и не нужно ли будет что-то добавить или забрать. Все главные актеры — готовьтесь. Мио, читай. В сценарии зазначено, когда тебе нужно будет делать паузы.

Я кивнула, развернула сценарий и, сделав глубокий вздох, начала с интонацией читать:

— Когда-то давно, в те времена, когда человек лишь…

На моментах, где должно было произойти какое-то определенное действие, моя речь перерывалась, и актеры безмолвно играли свои роли. Мы не слишком уделяли внимание игре и искренности, а просто делали действия, глядя в сценарий и попутно слушая наставления мисс Фер. Это были всего лишь пробы, так что некоторые детали мы просто пропускали со словами: «тут и так понятно, давайте дальше».

В общей сложности наша сценка длилась почти десять минут — как раз для конкурса, поэтому добавлять и вырезать мы ничего не стали. Вот только, так как я изменила свою роль, место ангела освободилось, и на него взяли другую девочку — Джейни. Из-за недочета сценариев на всех не хватило и миссис Фер пришлось отдать Джейни свой примерник.

— Так, а ну кто-то по быстрому сгоняйте к ксероксу и сделайте мне одну копию сценария, — велела преподавательница.

Чтобы немного передохнуть и отвлечься от игры я первой вызвалась это сделать и, прижав к груди свой примерник, быстрым шагом вышла из класса. Странное чувство облегчения накатило, когда я шла по пустому коридору. После заполненного класса мне, выражаясь фигурально, стало легче дышать.

Ксерокс находился в библиотеке, что была довольно далеко от нашего класса, но я позволила себе немного замедлить шаг и насладится успокоительным одиночеством.

Дойдя до библиотеки и сделав копию сценария, я вышла обратно в коридор и, пройдя несколько метров, остановилась, услышав вдруг зазвучавшую музыку из класса напротив. Через пару секунд музыка замолкла и, не успела я опомниться, как дверь кабинета распахнулась, и оттуда прямо мне навстречу выскочил какой-то ученик. Не глядя вперед, он тут же врезался в меня.

— Опа, народ, — воскликнул он куда-то в глубь класса. — У нас тут шпион!

— Что?! Да я просто…

Фразу мне не дали закончить с восклицаниями выглянувшие две головы из-за спины парня: одного я, как и первого, не знала, а второго знала лучше, чем хотелось бы.

— Какие люди! — во все тридцать два улыбнулся Гримм. — Мио, не хорошо подслушивать репетиции других классов.

— Да я и не собиралась! — в конец смущенная, вспылила я. — Просто мимо шла и услышала музыку. Мне совершенно не интересно, что вы там делаете.

Два незнакомых парня переглянулись, с наигранной подозрительностью прищурив глаза.

— Ну, ладно, — протянул один. — На первый раз простим. Тем более, — он всмотрелся в слова на верхнем листе, кипу которых я держала в руках, — классы со сценками нам не опасны, идею не украдут.

— Это смотря какая сценка, — пожал плечами второй. — Вот если они используют…

— Тихо, — притворно ужаснувшись, шикнул на него первый. — Сейчас все разболтаешь.

Второй тут же закрыл рот и рукой изобразил замок на губах.

Грим засмеялся и, затолкав смешно брыкающихся парней обратно в класс, вышел в коридор и закрыл за собой дверь.

— Школьники подростки, — покачал головой он, когда мы остались одни в коридоре. — Сколько не нахожусь в этой школе, все сильнее убеждаюсь, что из всех социальных ветвей общества на протяжении столетий именно школьники не меняются — они все такие же раздолбаи.

— Но тебе, как я вижу, весело, — приподняв бровь, хмыкнула я.

— Естественно. Помогает отвлечься от более важных дел.

Внезапно мне в голову пришла одна мысль, как можно незаметно выудить нужную информацию от Грима, и я, навострив уши, как бы между прочим спросила:

— Так значит, будешь брать участие в конкурсе? У вас же, демонов, вроде какие-то злобные дела запланированы.

— Злобные дела требуют времени, так что на конкурсе я успею повеселиться.

Мысленно я возликовала. Значит, Крис был прав и месяц у нас точно имеется в запасе.

— Оу, понятно. Твой класс делает музыкальный номер?

— Да, но, — он поднес палец к губам. — Какой именно — сюрприз. Скажу лишь, что пора уже вашей школе немного встряхнуться.

— И эту идею своему классу подал ты, я права?

Грим самодовольно улыбнулся и хлопнул меня по плечу — вышло сильнее, чем рассчитывалось.

— Что поделать, я самый веселый демон на свете!

Захохотав во весь голос, он вернулся обратно в класс, захлопнув дверь за собой. После громких воодушевленных восклицаний оттуда вновь начала доноситься музыка.

Похоже, глубокие тяжелые вздохи уже скоро войдут у меня в привычку.

— «Вельзевул действительно такой… легкомысленно-радостный, или это у Грима индивидуальные качества?» — мысленно спросила я, обращаясь не к кому иному, как к Лилит, когда возвращалась к своему классу.

— Насколько я знаю по своим воспоминаниям из Бездны, то он действительно такой, но без явных человеческих эмоций, которые Гримуальд приобрел, пребывая в этом мире, — ответила демоница вполне дружелюбным тоном, без тени прошлой иронии и издевки. Все таки, наш тайный уговор принес свои плоды.

— «Это плохо?»

— Для вас, людей, нет. А вот для него, как для демона, это может плохо обернуться. Люди слабы в своих чувствах, а демон не должен знать слабости. Хотя, как я вижу, пока что эта человечность всего лишь маска, скрывающая настоящего Вельзевула. Но маска, слишком сильно приставшая к его лицу.

Я уже дошла до дверей кабинета, поэтому на мгновение остановилась и задумчиво протянула:

— «Возможно, это нам на руку».

Отзвучавшее слово нам оставило во мне двоякое ощущение. Похоже, я еще окончательно не привыкла к новому положению. Лилит почувствовала мое внутреннее замешательство и насмешливо хмыкнула.

— Возможно.

Поняв, что она больше ничего не собирается сказать, я вошла в класс.

Встреча моих родителей с Крисом была назначена на вечер субботы. Это пройдет в виде простого, немного праздничного ужина. Все дни перед событием мама проходила в воодушевленном настроении, вечно что-то убирая, готовя, думая. Я пыталась успокоить её утверждениями, что Крис уже сто раз бывал у меня дома и видел бардаки похуже. Но на маму это не действовало. Отец был задумчивый и какой-то рассеянный. Дейзи же, которая только недавно узнала, кто именно должен прийти к нам и что это не просто какой-то друг её сестры, почему-то стала раздраженной. Этого никто не мог понять, а сама девочка отказывалась о чем-либо говорить. Меня её поведение взволновало, но я понадеялась на здравомыслие Криса и его обещание никак не реагировать на вспыльчивость сестры.

По стечению обстоятельств за час до многообещающего ужина я находилась в особняке умерших, поэтому домой я вернусь вместе с Крисом. Он, казалось, совершенно не нервничал по поводу предстоящего и лишь иногда огрызался на мои слишком активные настояния вести себя как можно благоразумные и дружелюбнее. Мелори разделяла мое волнение и так же мимолетом бросала Крису замечания по поводу его излишней легкомысленности, выбору одежды и непричесанным волосам. Рейн несколько раз подколол Криса из-за этого, но, когда тот, в конец разозлившись, стукнул его в плечо, Рейн фыркнул и заткнулся.

— Да хватит уже! — воскликнул Крис, отмахиваясь, когда Мелори с решительным видом подошла к нему с расческой. — Наряжаете меня как на свадьбу!

— Если все пройдет отлично, и на свадьбу нарядим, — хихикнула женщина, проведя расческой по хвосту своих волос.

— Да ни в жизнь, — пробурчал в ответ парень.

Меня это должно было бы задеть, но я лишь устало закатила глаза и поднялась с кресла.

— Ладно, хватит. Идем уже.

— Ну наконец-то!

С громким раздраженным топотом Крис вышел из гостиной. После этого в комнате воцарилась секундная тишина, которое нарушило веселое хихиканье Роуз, что до этого играла со свой куклой на медвежьей шкуре перед зажженным камином. Это было самым излюбленным её местом во всем особняке.

От звуков этого смеха, словно по нажатию волшебной кнопки, лицо Мелори мгновенно просияло и расслабилось.

— Он смешной, — хихикнула девочка и вдруг осекнулась, дотронувшись до своего живота, после чего глянула на женщину. — Мамочка, Роуз голодная.

— Ох, прости, из-за этой возни я совершенно забыла тебя покормить! — охнула Мелори, подойдя к Роуз и за руку помогая ей встать.

Тут Рейн дернул меня за рукав и, повернувшись, я встретилась с его озадаченным лицом. И осознала, что только что услышала.

Мелори подняла Роуз на руки, словно маленькую перинку, и обернулась к выходу. Заметив наши ошарашенные взгляды, она сначала удивленно заморгала, после чего, осознав причину нашего состояния, неловко отвела глаза.

— Эм… мы пойдем.

С опущенной головой она поспешила покинуть комнату.

— Не нравится мне это, — нахмурился Рейн, когда мы остались одни. — Данте был прав, они слишком сильно привязались друг к другу. Еще не хватало, чтобы Мелори её доченькой называла.

— Это понятно, но, — я заколебалась, — вы слишком строги к ним обоим. Мелори женщина, и как любая другая она хочет быть матерью. Пусть и не настоящей.

— А ты знаешь, что становится с матерями, которые теряют своих детей?

Я не хотела осознавать ответ на этот вопрос и просто вышла из комнаты, догоняя Криса.

Он стоял у ворот особняка, ожидая меня.

— Можно было и побыстрее, — с раздражением буркнул он и, не дожидаясь когда я подойду, вышел на дорогу.

К моему дому мы подошли как раз вовремя.

— Помни все, что я тебе сказала. Не хмурься, будь приветлив, не реагируй на раздражительность моей сестры, сначала думай, а потом говори…

— Да, да, да, знаю, пошли.

Я решительно расправила плечи и нажала на кнопку входного звонка.

— А еще улыбнись.

Крис издевательски скривил лицо, но как только за дверью прозвучал быстрый топот и щелчок открываемого замка, его губы тут же изобразили самую приветливую улыбку, которую я видела за все время у него. Возможно, все пройдет действительно хорошо.

Дверь широко отворилась и пред нами предстала Дейзи, воинственно расставив ноги и нахмурив брови. В розовом рюшечном платьице, которое наверняка заставила её надеть мама, это выглядело слишком комично.

Показалось мне или нет, но со стороны Криса послышался еле сдерживаемый смешок.

— А ты не врала, — тихо прошептал он, наклонившись ко мне. — Она действительно твоя копия.

— Ну привет, Кларк, — процедила девочка сквозь зубы, заставив парня буквально подавится от смеха.

— Его зовут Крис, Дейзи, — с ласковой улыбкой поправила я, пытаясь отдавить пяткой ногу Криса, но это его лишь сильнее смешило.

— Имена ништожеств тяжело запомнить, — фыркнула в ответ сестра.

— Во-первых, ниЧтожеств, а во-вторых, мама права, тебе действительно нужно поменьше смотреть телевизор.

Крис уже двумя руками закрывал рот, пытаясь не засмеяться во весь голос.

— Дейзи! — послышался взволнованный голос матери из глубин дома, а через секунду она уже подбежала к нам. Крис, как мог, попытался принять серьезный вид.

Мама подняла на него глаза и поднеся руку к лицу, залилась румянцем. Я удивлено подняла брови и искоса поглядела на парня. Реакция матери стала понятна, из-за Дейзи Крис слишком сильно развеселился и не мог скрыть широкой улыбки, которую очень нечасто увидишь на его лице, и через которую активно проступало свойственное умершему очарование.

— Ох, вы уже пришли, — совсем по девичьи хихикнула мама. — Идем, ужин как раз готов.

Она пропустила нас в дом, за локоть оттянув брыкающуюся Дейзи. Когда мы разулись и сняли верхнюю одежду, мама протянула Крису руку.

— Я мама Мио, Джоанна. Очень рада тебя видеть, Кристофер.

— Крис, — поправил он, пожав маме руку. — Я тоже рад с вами познакомится, миссис Лоуренс.

Мама хотела было что-то сказать, но Дейзи отвлекла её, начав тягать за юбку.

— Ох, милая, веди себя культурней! — упрекнула её женщина, взяв за руку и выведя вперед. — А это Дейзи. Ты прости за её поведение, она почему-то очень разозлилась, узнав, что ты должен к нам прийти.

Крис опустился на корточки перед девочкой, внимательно вглядевшись ей в лицо. Это смутило Дейзи, но она не отвела прожигающего взгляда от парня.

— Дейзи. Какое неподходящее имя для такой непослушной девочки.

Сестра вспыхнула и со злостью толкнула маленькими ручками Криса, от чего тот чуть было не завалился назад, после чего вырвалась от матери и побежала по лестнице на второй этаж.

Я заметила, как раздражительно дернулась у Криса бровь, но он постарался удержать на лице улыбку, хотя теперь она не выглядела настолько приветливой.

Поднявшись, он заметил взволнованное лицо моей матери и утешительно засмеялся.

— Не волнуйтесь, у меня кузен с точно таким же характером.

Мы заранее условились, что Рейн будет его кузеном, Мелори и Данте — тетей и дядей, а Роуз — их удочеренной дочерью, то есть его новой сестрой.

Маму его слова немного успокоили. Она нетерпеливо хлопнула в ладони.

— Ну что ж, идем на кухню!

Хотя мама и сказала, что это будет небольшой ужин, все же наш стол оказался просто заваленным едой. Благо, он был небольшой, а не то можно было подумать, что тут должны будут поесть человек десять. Отец стоял возле стойки, спиной к нам, и нарезал хлеб. Услышав шаги, он обернулся. Довольно забавно было наблюдать его серьезно настроенное, от чего немного нахмуренное, выражение лица и сверкнувшей нож в руке. Но, завидев Криса, он тут же попытался переменится в лице, и, так как кухня у нас была небольшая, ему достаточно было сделать один шаг чтобы обнять меня, а после подать руку парню в знак приветствия. По невнимательности он подал ему руку с ножом, что немного озадачило Криса. Отец, заметив свою оплошность, добродушно засмеялся и протянул свободную руку.

— Прошу прощения. Сам понимаешь, отцовские нервы.

Я заранее предупредила Криса о специфическом голосе папы, поэтому он лишь слегка приподнял брови, услышав сухую хрипоту, но не убрал улыбки.

Они обменялись рукопожатиями.

— Приятно познакомиться, мистер Лоуренс.

— И мне приятно. Хватка у тебя крепкая! Только вижу, вы замерзли с улицы. Джо, — обратился он к матери. — Приготовь детям чаю, они просто окоченели.

— Сейчас все будет, — кинула мама через плечо, поспешно вытирая столешницу. — Садитесь за стол.

Когда мы садились, я мельком глянула на Криса и два раза коротко кивнула ему, дав понять, что все пока идет хорошо.

— А где Дейзи? — поинтересовался отец, оглядываясь.

Мама тяжело вздохнула.

— Убежала наверх. Не пойму, что с ней не так.

— Ничего, спустится, как проголодается.

— Может пойти за ней?

— Не нужно. Наверняка как всегда заперлась в шкафу, поснимав всю одежду с вешалок.

Через пару минут чай был готов, мама села за стол и мы приступили к ужину. Крис ловко похвалил мамину фаршированную рыбу, и та, на радостях, подложила ему еще один большой кусок. Я применяла свою недавно придуманную технику питания и следила за тем, как ели остальные, чтобы не создалось ощущение, что я кушаю слишком мало или слишком много.

Вскоре завязалась беседа. Мама спрашивала Криса о его семье, и парень уверенно выдавал ей ту историю, которую мы с ним недавно придумали. Все было просто: его родители и родители его кузена Рейна погибли в автокатастрофе, когда оба парня были еще младенцами. Они ехали на отдых, а детей оставили родственникам. После трагедии парни остались жить у своих бабушки с дедушкой в деревне. Но старики были слишком ворчливыми, поэтому, как только выдалась возможность, дети переехали со своей тетей Мелори, — дочерью стариков, — в Спрингс, которая нашла тут работу. Вскоре Мелори повстречала одного мужчину из богатой семьи и переехала к нему в особняк, который по наследству перешел ему вместе с немалым капиталом. Так как Мелори очень любила Криса и Рейна, она попросила своего жениха, Данте, взять их с собой в особняк. Мужчина согласился и с того времени они вчетвером живут вместе. Молодожены приняли братьев как своих детей, поэтому те жили счастливо и без забот.

Эту историю родители проглотили целиком.

— Так печально, — вдруг вздохнула мама. — И неужели ты не скучаешь за своими родителями?

— Я их совершенно не помню, так что даже не понимаю, за чем могу скучать, — ответил Крис с улыбкой, хотя я заметила, что его рука, покоившаяся на столе, вздрогнула. — Как и мой брат. Нас все вполне устраивает. Мелори и Данте обеспечивают нас и, в случае чего, готовы дать нам безбедное будущее. А недавно они удочерили восьмилетнюю девочку, так что теперь у нас есть маленькая сестра.

— Удочерили? Какие хорошие люди, — произнесла мама.

Крис немного замялся.

— Ну, да в общем.

Его неуверенность и заминка при ответе насторожили внимание родителей, и по их глазам можно было понять, что они догадались, почему удочерение, и поэтому не задавали вопросов о родных детях.

Потом разговор перешел в более непринужденное русло и затрагивал менее опасные вопросы, такие как интересы и школа. Когда с основными блюдами было покончено и мы принялись за чай со свежеиспеченным черничным пирогом, родителям вдруг приспичило вспомнить мое детство и, как это обычно бывает при семейных разговорах, самые мои неудачные и комичные поступки. И все было бы терпимо, если бы Крис, расслабленный после длительной беседы, не взялся активно отвечать и задавать вопросы родителям по поводу моего младенчества, при этом совершенно не скрывая насмешку во взгляде.

Я же просто закрылась от них всех за кружкой чая в руках и постаралась не вслушиваться в причины их особо бурного смеха. Пока все идет хорошо — а это главное. Но терпение понемногу испарялось, давая место стыду и смущению.

Благо, вскоре беседа была перервана вошедшей в комнату Дейзи. Малышка обидчиво дула щеки, прищурив покрасневшие глаза. Наверное, обиделась, что никто за ней не поднялся.

— Пришла наконец-то, маленькая проказница, — с ласковой укоризненностью произнесла мама.

Дейзи что-то промычала под нос и, с высоко поднятой головой, прошествовала к столу. Но там остались лишь остатки былого ужина, скинутые в несколько общих тарелок, чтобы освободить на столе место тарелке с пирогом. В её больших глазах тут же выступили слезы досады и огорчения.

— Так, тихо! — резко сказала мама, предчувствуя надвигающийся поток слез. — Мы оставили тебе по кусочку из каждого блюда и пирог, так что не смей реветь.

Подбородок девочки задрожал, но она послушно вытерла рукавом кофты, что оказалась натянутой поверх платья, глаза, и потянулась за кусочком курицы, что лежала на тарелке ближе всего к девочке. Но по маленьким пальчикам тут же несильно ударила мамина рука.

— Нет. Сначала помой руки. Смотри, ты вся пыльная! Опять сидела в шкафу!

Слезы тут же брызнули из глаз Дейзи.

— В этом доме легче умереть, чем поесть! — выкрикнула она и хотела опять рвануть прочь, но я ловко поймала её за руку.

Естественно, её попытки вырваться были безрезультатны.

— Ану успокойся, — серьезно произнесла я, чуть повысив голос. — Хватит вредничать и послушайся маму. На тебя никто не кричал и не ругал, так что перестань вести себя так. Ты убежала, когда мы только сели кушать, так что сама виновата, что осталась ни с чем.

Дейзи в возмущении сжала губы, словно вот-вот собиралась на меня накричать, но так ничего и не сказала. Через пару секунд она обессилено опустила плечи. Я, не теряя бдительности, ослабила хватку. Девочка аккуратно высвободилась, послушно подошла к крану, подставив под ноги табуретку, ополоснула руки, взяла чистую тарелку и вилку, что стояли возле умывальника, и вернулась. Она жестом попросила меня отодвинуться от стола, после чего взобралась мне на колени, поставила свою тарелку возле моей, наложила туда курицы и принялась есть. Все эти действия она выполнила в покорном молчании.

Все были слишком сильно удивлены её поведением, что не стали ругать, когда она взобралась на меня. Я так же не хотела будить бурю, поэтому не выразила недовольства девочке.

Постепенно беседа возобновилась. Мы просидели так еще примерно полчаса, после чего телефон Криса вдруг зазвонил. Он глянул на меня, и я поняла, что это был Рейн. Если точно, то он должен был позвонить еще часа два назад, но, видно, сам парень не считал это такой уж важной обязанностью. Ну а мы забыли об этом, так как ужин проходил на удивление хорошо.

— Прошу прощения, но мне уже нужно идти, — извиняющимся тоном обратился Крис к моим родителям после короткого разговора по телефону.

Мама и отец обменялись раздосадованными взглядами.

— Жаль, — выдохнул отец. — Было приятно c тобой поговорить.

— Мне тоже, мистер Лоуренс.

Мы вчетвером встали из-за стола и вышли в коридор.

— Очень приятно было с тобой познакомится, — улыбнулась мама, обняв Криса. — Это утешение для нас знать, что наша дочь в надежных руках.

Потом она как-то грустно глянула на папу, который в ответ поджал губами, после чего резко отвела взгляд и попыталась принять беззаботный вид.

Я все это заметила, но ничего не сказала, лишь взяла во внимание.

Вдруг прямо перед нами возникла малютка Дейзи. Она гневным взглядом впилась в озадаченного Криса и прожигала его до тех пор, пока я не взяла парня за рукав и не потянула к выходной двери.

— Я провожу Криса, — бросила я через плечо.

— До свидания, мистер и миссис Лоуренс, — воскликнул он у самого порога. — Пока, разбойница.

Дейзи шумно и с возмущением вздохнула.

Её ответ мы так и не расслышали, так как я, захлопнув дверь, быстро потащила Криса по улице. Примерно через сто метров мы остановились.

— Ну наконец-то! — выговорил брюнет, присев, словно из сильной усталости. — Замечу, что твоя сестра просто ужас. Рейн рядом с ней выглядит вполне благоразумным человеком.

— Она ребенок, — пожала плечами я. — Просто немного разбалованный.

— Немного — слабо сказано. А вот твои родители нормальные люди, я думал, будет похуже.

— Я тоже думала. Но все прошло гладко. Даже слишком.

Крис глубокомысленно хмыкнул на это и выпрямился.

— Ладно, тогда я пойду уже. Оказывается, Рейну действительно нужно, чтобы я пришел, а про фиктивный звонок он вообще забыл.

— О'кей.

Когда мы уже расходились, он вдруг окликнул меня.

— Кстати, на завтра ничего не планируй.

Я остановилась и удивленно развернулась.

— Почему?

— Примерно в обед мы все соберемся в подвале, и будем заключать договоры с нашими демонами.

После чего махнул рукой на прощание и удалился.

Примерно минуту я простояла посреди почти пустой улицы, оцепенев в замешательстве. Нужно было срочно что-то придумать. Лучше, чтобы они не узнали, что я уже заключила договор с Лилит, иначе по любому всплывут условия сделки, которые мне совершенно не хотелось раскрывать другим. Иначе они посчитают, что я уже полностью потеряла голову, а Крис… даже не хочу думать, что он сделает, если узнает.

Медленно развернувшись, я не спеша направилась обратно домой, размышляя на ходу.

Если мы должны будем вместе заключать перемирие с нашими демонами, значит, ожидается, что наши демоны будут говорить публично, чтобы и остальные умершие их слышали. Лилит не лжет, поэтому нужно будет придумать, как изобразить наше перемирие, не солгав, что оно лишь только заключается. Но на мне нет запрета, поэтому я могу свободно лгать. Вот только как именно?

— «Лилит», — мысленно позвала я, отчаявшись за неимением идей.

— Твоя ложь бессмысленна. Скажи правду и все решится, — отрезала она тут же.

— «Но условия сделки...»

— Скажи им лишь некоторые, об основном умолчи. Пусть думают, что я помогаю тебе в обмен на расправу с Беатрисс, моей главной соперницей. Остальное им знать не нужно. А когда и то поймут, будет уже слишком поздно.

— Да… — от задумчивости я произнесла это в голос. — Наверное, так будет лучше. А когда мы испробуем выполнить твою часть сделки?

— Как раз завтра и попробуем. — Тут я почувствовала, как её губы расползаются в усмешке. — Мне самой не терпится узнать, что же из этого выйдет.

— Как и мне, — нахмуренно пробубнила я, открывая дверь дома.

В коридоре, словно никуда и не уходила, стояла Дейзи, выжидающе глядя на вход. И как только я зашла, она тут же бросилась вперед и, заключив в крепкие объятия мои ноги, уткнулась щекой в бедра.

Я совершенно не понимала причину её поведения, и постаралась аккуратно оторвать от себя девочку, после чего присела перед ней и ласково улыбнулась, увидев обиженную грустную мордочку.

— Ну что с тобой, цветочек? Почему ты так грубо вела себя перед Крисом?

Дейзи поджала губы, от чего на подбородке выступила россыпь маленьких ямочек. Она схватила мою руку и прижала к себе.

— Он важнее тебе, чем я, — вымолвила она, пытаясь не расплакаться. — Он заберет тебя, и ты больше не будешь играть со мной. Я твоя сестра, но его ты любишь больше.

— Еще месяца не прошло с нашей встречи, неужели ты уже успела принять меня, как свою сестру? — спросила, чуть удивившись, я и притянула девочку к себе. — Не бойся, я тебя тоже очень сильно люблю. — После чего чуть слышно добавила, — возможно, семья единственное, что я еще могу по настоящему любить.

Дейзи не поняла моих последних слов, и просто обняла мою шею своими маленькими ручками. Она меня действительно любит, пусть и любовь эта по-детски эгоистична. А я радуюсь, чувствуя рядом биение сердца человека, столь схожего на меня, словно мне удалось встретиться с самой собой. Словно Бог решил сделать эксперимент и создать двух абсолютно одинаковых людей, дав одному радость и родителей, а второму одиночество и испытание смертью, дабы потом увидеть, что случится с ними обоими. Не смотря на это, я была счастлива за Дейзи, хотя сама со своей судьбой столкнулась, когда была старше её. Возможно, я ошиблась, и её роль в этом жизненном спектакле совершенно другая, не такая радужная, но мне хочется верить, что она «лучшая» версия меня, которая своим характером выборет свое место под солнцем. Жаль только, что я не смогу видеть этого, так как…

— Мио, а ты будешь мне звонить, когда мы уедем? — вдруг заговорила Дейзи, перерывая мои размышления и вводя в ступор.

— О чем ты?

— Ну, когда мы вернемся в Австралию. А летом приедешь к нам? Там намного красивее, чем тут…

— Постой, постой, — я в замешательстве отстранилась от девочки. — Вы уезжаете? Когда?

— Еще точно не известно, — ответил мне грустный женский голос.

Подняв глаза, я увидела маму, стоявшую возле кухни. Она горько улыбалась, глядя в пол и сжав руками подол фартука.

Я поднялась и в нерешительности подошла к матери, словно боясь её спугнуть.

— Мы хотели тебе рассказать, но не знали, как это сделать, — продолжила она, опустив голову. — В Австралии осталась наша жизнь, которую мы просто не можем бросить: дом, работа, друзья. Все то, что мы с таким трудом строили десять лет.

— А как же я? — Из-за такого потрясения мне даже не удалось нормально голос повысить. — Я же только встретилась с вами, и вот вы опять бросаете меня?

— На самом деле мы хотели взять тебя с собой. С такой надеждой мы жили до этого вечера. Но сейчас я поняла, что вся твоя жизнь здесь, в твоих друзьях, школе и любимом человеке. Ты не согласишься с нами уехать, сколько бы мы не просили, верно?

— Ну конечно нет! — воскликнула я.

У мамы на глаза навернулись слезы. Я смотрела на неё, чувствуя нарастающую в груди боль, ощутив руки подбежавшей сзади Дейзи, и с ужасом поняла, что не могу разозлиться. Все мои чувства в конечном счете сводились лишь к замешательству, непониманию, недоверию, обиде, но только не к злости, не к желанию оспорить решение родителей, попытаться переубедить их. Та маленькая часть разума, которая уже успела осмыслить происходящее, сейчас заставила меня понять всю безысходность положения. Я потеряю родных еще раньше, чем надеялась. А они попрощаются со мной, не подозревая, что в последний раз.

— Когда? — лишь смогла выговорить я, сдавленная изнутри тупой болью.

— Мы думаем, что после Рождества, — тихо ответила мама. — Но если сложатся обстоятельства, то и раньше.

— Обстоятельства, — отвращено хмыкнула я. После чего, пересилив себя, глянула на мать. — Ничего, я понимаю, не маленькая уже. Ваше место там, а мое здесь. Так было всегда. Я же всегда только надеялась на то, что когда-то встречу вас, поэтому должна благодарить судьбу и за эти короткие дни.

И прежде чем смогла это понять, я уже бежала по лестнице наверх, в свою комнату, лишь бы скрыться от всего этого, и не позволить себе пожалеть о том, чего уже не изменишь, не позволить себе бессмысленно колебаться у самого края пропасти, когда уже сделала решительный шаг в её бездну.

В эту ночь я в очередной раз сокрушалась, что не могу уснуть, ибо каждая минута бодровствования значила новую минуту мышления.

А все мои мысли в данный момент неустанно и неотступно сводились лишь к одному — я опять потеряю своих родных.

Все десять лет нашей разлуки слишком сильно разделили нас: у них есть своя жизнь, а у меня своя, и они обе слишком сильно различаются друг от друга, чтобы быть соединенными. В большинстве своем причиной этого есть мое проклятие, которое лишает меня возможности по-настоящему насладиться присутствием родной души, радостью воссоединения с семьей. И даже будь у меня возможность прожить еще несколько лет, мне все равно рано или поздно пришлось бы покинуть их, так как раскрытие тайны привело бы к катастрофическим последствиям, которых ни в коем случае нельзя допустить.

Да, они должны уехать, так будет лучше для всех. Нужно лишь постараться продержаться до этого момента, чтобы родители не возвращались домой облаченные в черное…

На следующее утро я как можно раньше вышла из дому, чтобы по возможности избежать неловкой атмосферы, царившей между мной и родителями после вчерашней новости. Мотивируя свой уход походом в магазин с последующим визитом к подруге, я попрощалась с домашними и неспешно зашагала к особняку умерших. Там в это время все были заняты обычными будничными делами: Данте убирал, Мелори ухаживала за только что проснувшейся Роуз, Рейн рисовал в своей комнате, а Крис читал в своей. Фёрт нигде не было видно.

Моему раннему приходу все удивились, но я сказала, что просто хочу по возможности пораньше начать задуманное, чтобы пораньше и закончить. Моя идея была встречена позитивно, и уже через два часа мы собрались в подвальной тренировочной комнате, оставив Роуз наверху на попечении пришедшей Фёрт.

Когда все было готово, Мелори встала перед нами четырьмя и обвела серьезным вопросительным взглядом. Мы кивнули головой, показывая, что готовы начинать.

— Ну что ж, — в легкой нерешительности начала женщина. — Я много думала над тем, как лучше будет провернуть эту затею, чтобы не ошибиться. И пришла к выводу, что самым верным будет пробудить наших демонов по очереди, чтобы он напрямую общался с нами, а мы уже будем сами с ним разговаривать. Таким образом, шансы на то, что он обхитрит своего носителя касательно уговора, значительно уменьшатся. Четыре головы лучше, чем одна; носителю демона не придется решать проблему самостоятельно. Мы будем поддерживать друг друга и давать подсказки. Согласны?

Мы выразили свое согласие, а мне пришлось постараться, чтобы не выдать себя дрожью и волнением. Но, даже если это заметят другие, наверное, они просто подумают, что я слишком переживаю на счет договора.

— Ну тогда… — Женщина вдруг слегка наклонила голову, словно прислушиваясь, и сильно нахмурилась. — Ладно, я начну первой. — И тихо добавила. — Желание некоторых вырваться наружу слишком уж раздражающее.

После этого она на несколько секунд закрыла глаза. Эти секунды были невероятно долгими, на протяжении которых комната, погрузившаяся в гробовую тишину, вдруг стала казаться тесной из-за возникшего мрачного давления.

Наконец-то нахмуренный лоб женщины разгладился, кончики губ поднялись в странной полуухмылке, после чего веки медленно поднялись, открывая миру чисто алые, словно сама кровь, глаза с черными вытянутыми демоническими зрачками.

Взгляд, с которым взглянуло на нас это существо, обитающее в теле женщины, было непередаваемо в своем высокомерии и гордости. Ни один человек не может так смотреть.

Существо наклонило голову сначала влево, потом вправо, разминая поврежденную шею женщины, и потянулось, словно пробуждаясь ото сна.

— Сколько лет прошло… — прохрипело оно полуженским-полумужским двойным голосом. А после глубокого вздоха и рычащего выдоха, оно заговорило чистым мужским, леденящим голосом. — Так то лучше. Давненько я не ощущал власти над этим телом.

Демон тихо засмеялся, и я увидела, как лицо Данте похолодело от гнева.

— Не обольщайся, — процедил мужчина, на что Люцифер покачал головой.

— Не рекомендую тебе со мной спорить, Данте. Вам же еще предстоит меня уговорить. Не забывай, что я, в отличие от их демонов, — он кивнул в сторону меня и парней, — не могу выбраться на свободу, или даже попросту захватить тело Мелори. Я заперт в ней навсегда, мы неотделимы и не можем навредить друг другу. Так что мне нет смысла помогать вам, ибо я не могу её убить. Поэтому, — ухмылка демона стала еще шире. — вам остается лишь убедить меня оказать помощь. Положится на мое… . Как это называется? Ах, да, великодушие! Замечу, что Мелори пока не удалось этого сделать. Теперь ваша попытка, выдвигайте аргументы.

— Ты играешь с нами? — вспылил Данте, которого непомерно злила насмешка Люцифера.

— Вернее будет сказать, наслаждаюсь вашей кроличьей храбростью. Попросить помощи у врага, чтобы победить другого врага — на это способно лишь человеческое безрассудство. Забавно, но слишком интересно, чтобы лишать без внимания. Поэтому я вас выслушаю. С Мелори я почти пятьсот лет, и знаю все её действия наперед, но у вас есть шанс удивить меня. Найдите мне весомую причину того, чтобы я вам помог, и я сделаю это. А если не найдете, — глаза демона зловеще прищурились, — вы дорого поплатитесь за свою дерзость и ваши внутренние демоны станут более серьезной проблемой, чем наружные.