Без тормозов

Глава 35

7 июля — 26 августа 2026

Нет, годы не летят, как минуты, когда ты бессмертен, я помню каждое одинокое мгновение этих шестнадцати лет. А для него прошло меньше часа! Вот он, заполняет тишину болтовней, глупо шутит и смеется, словно ничего не изменилось. Мельком отвлекается от дороги и глядит на меня, будто я не замечаю.

Не могу поверить, что это он, что ожидание и неизвестность закончились. Стало привычным скучать по нему и прокручивать в голове яркие моменты, которые не стерло временем. Паршиво, но многие вещи исчезают. Первые пару лет я могла вспомнить чуть ли не каждый день, сейчас остались только некоторые мгновения, важные слова. Но мне нужно все, нужен каждый миг, что я провела с ним, начиная от этого пустого мира и заканчивая тем проклятым островом.

— Мы напряженно молчим около получаса, могу начать задавать вопросы? — произносит, зачем-то смотря назад через зеркало.

Казалось, что спустя столько времени мне должно быть некомфортно рядом с ним, хотя в этом плане все в норме. Странное ощущение, что он не настоящий, как будто я сплю. Он был более реальным, когда мы только познакомились, хоть и воспринимался тогда только как персонаж.

— По одному.

Стараюсь не смотреть на него прямо, потому что будет сложно оторвать взгляд и не глазеть. Хочется разглядывать его и трогать, чтобы поверить до конца, что теперь он тут.

— Зачем тебе эта школа?

— Наверное, мне нужно было чему-то себя посвятить, — говорю.

Это не всегда работает, если быть честной, но, когда приходится тушить множество пожаров сразу, забываешь, что тоскуешь по любимому. Мы разрушили Ад и вернули души туда, где им место, разобрались с Пустой в Новом Орлеане, уничтожили Триаду и Маливор, заключили непрочный мир с главой Неясытей, даже успели повоевать с Сайласом и Кетсией, разрушив завесу. Казалось, что монстров в мире не осталось, поэтому мы приехали в Мистик Фоллз, чтобы воспитывать новое их поколение. Лоа не оставляли меня, рядом почти всегда был кто-то из них, поэтому в школу мы тоже прибыли вместе. Этим детям повезло, кто еще может похвастаться, что их обучали настоящие божества? Учитывая это, стоимость обучения сильно снижена, как по мне.

— Неужели дело в моих племянницах? — не улыбается, хотя это было бы уместно.

— И в них тоже, — вздыхаю и растекаюсь по сидению, — И чем они старше, тем больше мне нравятся.

Хотя, тут дело в том, что с детьми у меня всегда не ладилось, ну не мое это. Странно, но Барон просто в восторге от них, я никогда не видела, что бы кто-то мог найти общий язык с такими разными детьми. Каждый год к нам поступают новая мелочь, и всегда их встречает только он. А вот Бриджит плюется вместе со мной.

— Мне и взрослые то не все нравятся, — как-то по-доброму усмехается.

— Не ври, у тебя много друзей, — улыбаюсь, не выдерживаю и смотрю на него, — Не только я скучала, когда ты пропал.

Не отвечает.

Лоа по-настоящему тосковали, хоть и пытались это скрывать, видимо, думали, что так мне будет легче. Люсьен и Калли периодически навещали или звали встретиться, Касл часто говорил о Кае. Хотя, для того, кто прожил столько, шестнадцать лет, наверное, не так много, я же все еще воспринимаю это, как человек.

Замечаю, что мы свернули с дороги и уже какое-то время едем по проселочной. Надо же было найти ее в стране, где все асфальтировано.

— Там есть небольшой городок, — поясняет, будто прочитав мои мысли, — Не будем же мы ехать весь день.

Надеюсь, нам удастся найти магазин. Ему давно не приходилось готовить, но мне хочется, как до побега отсюда, сесть на кухне и болтать, пока он там возится у плиты. Возможно, как и тогда, ему придется снять футболку.

— Ну и что потом? — кряхтит еретик, хватаясь за выступ, — Она его отшила?

Переношу вес с одной ноги на другую, держусь изо всех сил, пытаясь не сорваться. Снег — это еще ничего, но вот холодный ветер, который мешает сделать вдох, действительно раздражает. Подтягиваюсь и хватаюсь за протянутую мне руку, искренне радуюсь земле, чему-то горизонтальному, где не надо карабкаться. Переворачиваюсь на спину, свесив ноги вниз. Воздух обжигает горло. Как люди это делают без вампирской силы? Пришлось бы еще тащить за собой снаряжение, наверное. Одежда тоже что-то весит. Хотя, Паркер говорил, что на такие горы не забираются, поэтому он, собственно, ее и выбрал. Если я снова упаду, пойду в хижину, хватит с меня.

— Она сбежала, — произношу, чуть отдышавшись, — Он, конечно, может ее найти, но не хочет. Говорит, что однажды она поймет, что за ней больше никто не гонится.

— У них это серьезно?

— Серьезно у него с Бриджит, с Кэтрин он развлекался, — усмехаюсь и тут же жалею об этом, внутри болит еще сильнее. Для бессмертной я просто слабачка.

Надо дышать носом, хоть и хочется сделать глубокий вдох через рот. И как ему удалось уговорить меня пойти в горы? Скоро эта пытка закончится, мы запасемся кровью в ближайшем крупном городе и отправимся еще куда-то. Выбирать мне. Думаю, можно попытаться добраться до родины, покажу ему красоты необъятной. Хотя лучше это сделать в наше время, наверное, а не в пустом мире в 1994 году.

— Ты сказала вчера, что Люсьен еще с Калли, — почему-то вспоминает, — Он дал ей сыворотку?

— Да, пару лет назад. Ее укусил оборотень, тебя и Клауса рядом не было, чтобы вылечить.

— И где вы его взяли?

— Где-то в Папуа — Новой Гвинеи. Там есть племя волков, мы об этом не знали. Оборотни далеко бегают, когда обращаются, нашли наш лагерь. Это была случайность, нам повезло, что у Люсьена была сыворотка, — приподнимаюсь на локтях, не хочу лезть наверх, — Давай прыгнем?

До дома нам еще долго идти пешком. По снегу и против ветра. С другой стороны, чем хуже мне сейчас, тем приятнее будет укутаться в плед в тепле и уюте. Голод уже дает о себе знать, но у нас мало что есть, выпьем один стакан на двоих вечером. Даже в специальных контейнерах донорская кровь мало хранится, поэтому мы приняли решение просто терпеть, когда забираемся далеко от цивилизации. Вампир начинает сохнуть далеко не сразу, поэтому иногда мы позволяем себе и вовсе не питаться несколько дней.

— Куда хочешь поехать дальше? — спрашивает.

— Где потеплее.

— Я тебя понял, — пожимает плечами и, высоко поднимая ноги, двигается прочь от горы.

— Мне не показалось, мы возвращаемся, — печально улыбается Кай, провожая взглядом очередную табличку, — Тебе надоело путешествовать?

— Это невозможно. Просто скоро нужно будет провести ритуал, не хочу тратить на дорогу много времени.

— Ты же не планируешь всю вечность нянчиться с маленькими монстрами?

— Ну да, теперь у меня есть большой монстр, — усмехаюсь.

Связать свою жизнь с детьми совсем не в моем духе, но тогда это было необходимо. Я чувствовала себя нужной, а главное, была при деле. Джо и Аларик только открывались, поэтому принимали любую помощь, даже от вампирши с сомнительной репутацией. Ну, еще помогли пожертвования, которые Люсьен до сих пор делает по моей просьбе.

Нет, я не хочу провести в стенах этой школы всю свою бессмертную жизнь, но и слоняться по миру без цели меня тоже не устраивает.

— Есть идеи, чем мы можем заняться вместо этого?

— Хочешь выбрать себе дело на сотни лет вперед?

Невольно усмехаюсь. Если бы это было возможно.

— Даже если нам надоест через неделю, мне будет спокойней хоть с каким-то планом.

— Без плана, — он щелкает меня по носу, — Просто уходи.

— Я больше не хочу разрушать, Кай, — качаю головой, — От скуки вампир становится излишне жестоким.

— Это ты деткам рассказываешь?

— Нет, им я говорю, что оторву голову за нарушение порядка.

Мне пришлось быстро к этому прийти, что нужен смысл. Когда монстры закончились, больше не было цели для направления гнева, а боль, как ни странно, не проходила. Отвлекаться просто, особенно таким, как я, с этими эмоциями и жаждой, но хоть сто лет пройдет, а все, что ты закапываешь рано или поздно вылезает наружу. Пришлось найти в себе силы жить с этой болью и не просто отвлекаться, а действительно увлечься чем-то. Да, у меня был психолог, останься я одна, уже утопила бы в крови какую-нибудь маленькую страну.

— Неужели ты не думала о том, чем мы займемся, когда я вернусь?

— Было много вариантов, но я не строила планов, — смотрю на него, — Мы не знали точно, что тебя можно вернуть. Барон пошел за тобой без особой надежды.

Даже сейчас, стоит вспомнить, как тяжело нам дались последние месяцы подготовки, начинает щипать в носу. Приходится задержать дыхание, чтобы не заскулить.

Лоа прощались, как будто больше не увидят друг друга. Клан вуду в Новом Орлеане был готов начать искать новых богов, если все пойдет очень плохо. Скорей всего, я бы умерла от истощения. Даже мое тело не могло вечно питать портал, но мы условились держать его открытым так долго, как сможем. Если бы Барон застрял в том мире без магии, мы бы остались похоронены в этих камнях.

За шестнадцать лет Камилле не удалось отговорить меня от этой попытки, я поставила на Паркера не только своих друзей, но и баланс между жизнью и смертью. Да, это нездорово, знаю. Наверное, правильно было бы поскорбеть и жить дальше, возможно, даже влюбиться еще раз. Но для меня это означало бросить его. Что стало бы со мной, сдайся он, когда надежны не было? Сгнила бы в лапах у Кендрика.

— И как ты позволила ему? — он цокает и качает головой.

— Оказалось, что портал может открыть любой идиот хоть сколько наделенный магией, — пожимаю плечами, — Но, чтобы держать его, нужна была сила совсем иного уровня. Еще сложнее связать тот мир и этот, чтобы прыгнуть обратно, — вздыхаю, — Больше просто нет магов, которые могли бы провернуть это. Я сомневаюсь, что даже ты бы сумел, при всей своей первородности.

— Но батарейкой-то мог быть кто-то кроме тебя.

— Только Люсьен, древние сгорели бы раньше, — говорю быстро, почему-то раздражаясь, — Но зачем мне рисковать еще и им? Если бы все провалилось, я бы осталась жива, но потеряла бы надежду вернуть тебя, да еще и загубила бы друга.

— Ты не хотела жить, если я не вернусь?

— Если ты не вернешься, если Лоа погибнут, пытаясь тебя вытащить, — бью пальцами по рулю, — Я знала, что мне нельзя так рисковать ими из-за привязанности к тебе, но не могла иначе. Казалось, если я тоже могу умереть, все не так плохо.

Больше мы не говорим до самого поместья Сальваторе.

Сейчас начинаю действительно нервничать, ведь придется остановиться. Да, мы были наедине почти три месяца, но ни разу не замедлялись, все время куда-то ехали, плыли, карабкались. А сегодня вечером я буду лежать перед теликом, обнимать его и плакать. На меня накатит, потому что только когда приторможу, до психики дойдет, что он действительно вернулся. Можно отключить аварийный режим собранности, расслабиться, а, значит, немного пореветь.

Внезапно захотелось в Новый Орлеан. Мы с Изабель уже с год не виделись, да и с Марселем не говорили кучу времени. Я избегала их, так как они слишком уж сильно проявляли свое сочувствие. Частенько рядом с ними мне казалось, что Кай уже умер, при чем навсегда. А вот праздновать они умеют, так что можно теперь к ним заглянуть. Будет первая точка после того, как закончу дела в школе.

— Знаю я этот взгляд, — вздыхает Кай, — Рассказывай.

— Не понимаю, о чем ты, — перестаю пялиться в потолок, поворачиваюсь на левый бок и закидываю не еретика ногу.

Мы только что ели, поэтому от него пахнет кровью, но она едва перебивает запах грейпфрута, который стал его основным после обращения. Не знаю почему, но всегда явно его ощущаю.

— Что тебя беспокоит?

Осталось меньше недели до ритуала, сказка, в которой мы могли притворятся, что ничего не изменилось, скоро закончится.

— Я помню, что возвращение из ада далось тебе не сказать, что с трудом, но не так легко, как хотелось бы, — кусаю губы, пытаясь сформулировать, — Тогда тебя не было всего пару месяцев. Ты же понимаешь, что за эти годы многое изменилось?

Он целует меня в макушку и сильнее прижимает к себе. Едва не скулю от восторга. Да, все еще не могу насладиться тем, что он так близко. Даже сейчас, когда переживаю, все равно хорошо, что он рядом.

— Да, некоторые вещи будут меня раздражать, — усмехается, — И я не намерен даже пытаться это скрывать. Просто рассказывай мне все, чтобы закрыть пробелы. Мне не впервой наверстывать упущенное, я был заперт в одиночестве большую часть жизни.

Теперь хочется стать еще ближе, перемешаться с ним. Сейчас трудно поверить, что он и есть тот Кай Паркер, которого я встретила в этом мире много лет назад. Что спустя столько времени я отыскала его вновь. Это он, настоящий, тот самый. Это он невероятно разозлился, когда решил, что я убежала и бросила его, он бы со мной на острове и лазал по пещерам в поисках камня, он помог забрать кровь Деймона и обратил в вампира. Вытащил из лап Кендрика, заставил Изабель принять лекарство, помог убить первого Барона, вырастил второго, вернул меня из мертвых, спас от проклятия Када. Вся эта история моего становления. Это все было с ним.

— Люблю тебя, Кай.

— Второй раз за столетие? У меня день рождения? — думает было засмеяться, но получает кулаком по солнечному сплетению и шипит, — Я тебя тоже, Ринз.

— Куда первым делом? — спрашивает еретик, запирая дверь.

Мы идем в лес, пора возвращаться в реальность.

— В школу, надо попрощаться по-хорошему, — вздыхаю. Бриджит не понравится, что я ухожу. Да, она знала заранее, но взяла с меня обещание подумать, — Потом в Новый Орлеан, мы так и не праздновали твое возвращение.

— Они гуляют каждый день, — он пожимает плечами и делает вид, что это не так важно, но во взгляде что-то все равно мелькает.

Рано или поздно он смирится, что у него есть близкие люди и кроме меня. Наверное, больше не сможет называть себя социопатом, учитывая, как он вписался. А Паркер впишется сразу. В отличие от остального мира, в Новом Орлеане мало что меняется в корне. Пара новых бессмертных, оборотни чувствуют себя чуть свободнее, а ведьмы теперь разделяют власть с Марселем и древними. Они поделили не город, но сферы влияния, согласившись, что обеспечить безопасность можно только работая вместе. Пустая могла стать концом магии в этом мире, но с недавних пор о ней будут говорить как о причине, по которой кланы объединились с вампирами и волками. Да, нам нужен был пинок, но надо же с чего-то начинать.

— Еще я хочу увидеть Изабель и ее детей.

— Она не старовата была рожать?

— По человеческим меркам ей должно быть сейчас около шестидесяти, но ведьмы замедлили ее старение, — становится как-то тоскливо, — И все равно рано или поздно она умрет.

Кай берет меня за руку и слегка сжимает.

Мы не раз говорили со старой ведьмой о ее смертности, и никогда она не жалела о том, как все вышло. Да, видимо, вечность может надоесть. Тем не менее мне очень больно думать, что она покинет мир. Не знаю даже, дело в нашей многолетней дружбе или в том, что вместе с ней уйдут вся ее память и опыт. Тысячи лет, что она прожила, тысячи душ, что проводила на ту сторону. Разумеется, это будет концом только в моем ограниченном восприятии. После того, как мы уничтожили ад Када и обрушили завесу Кетсии, все умершие без исключения начали попадать в мир Барона и Бриджит. Это значит, что Лоа смогут увидеть Изабель и после ее смерти, так что все знания, что она накопила и носит в себе, не пропадут по-настоящему. Это люди забудут, природа будет помнить все, так она сказала мне. И да, теоретически я ведь уже бывала там, при желании смогу и еще, но мое сознание все еще воспринимает смерть как что-то окончательное, даже после того, как получило подтверждение, что это не так. Разумом я понимаю, как обстоят дела, но на уровне эмоций все гораздо сложнее.

— Куда после Нового Орлеана? — решает отвлечь меня Паркер.

— В Россию.

Последние несколько лет меня начало тянуть туда, что стало неожиданностью, ведь чего-то патриотического и близко во мне не было. Учитывая, что отношения с семьей я разорвала задолго до перемещения в эту реальность, и большую часть старой жизни была затворником, связь с корнями даже не предполагалась в моем сознании. Ками объяснила эту новую тягу новообретенной семьей и не в Новом Орлеане, а именно в школе, где есть те, кто от меня зависит и кому я действительно нужна. Теория спорная, но другой у нас нет, так что довольствуемся малым. В любом случае мне приятно периодически возвращаться на родную землю путь даже она и является зеркальным отражением моей родины в другом измерении. Люди там такие же. Искренние в своей хмурости, готовые как послать тебя, так и стать самыми близкими.

— Мы пришли, — ему приходится тянуть меня за руку, чтобы остановить.

Немного теряюсь и оглядываюсь. Затем вздыхаю, наблюдая, как достает асцендент.

— За нами вернется Барон, — говорю.

Начинаю чувствовать нарастающую тревогу. Как будто с нашим перемещением закончится что-то важное. Как будто дальше ничего нет. Это не правда, но ощущения именно такие.

— Ринз, все хорошо, — он улыбается, подходит совсем близко и целует в лоб, — Это новое начало, а не конец света.

— Знаю, — быстро киваю, сильно зажмуриваюсь, задерживаю дыхание и кладу голову ему на грудь, вытирая слезы о футболку.

Ощущаю, как перемещается воздух, затем шаг. Это Лоа.

— Я не вовремя? — спрашивает без интереса.

Отстраняюсь от еретика, вытираю остатки слез рукой и решительно киваю.

— Шамань.