Бессмертие

Пух Чертополоха, пятый зал

По поводу сотрудничества дубля с яртом можно было уже не волноваться: пленник почти во всем шел навстречу, и Ольми едва успевал следить за потоками информации, которыми они обменивались. Оставалась, правда, доля риска: а вдруг в сведениях ярта сокрыт какой-нибудь хитрый «вирус» и ему повезет просочиться сквозь фильтры и прочие барьеры. Но на этот риск Ольми шел с самого начала.

Дубль не оставался перед яртом в долгу, давая информацию о людях.

Физически Ольми сидел на камне возле узкого ручейка, лучи световода проникали сквозь дымку пыльцы, оседавшую на поверхность тихой заводи под его ногами. Психически он исследовал лабиринт социального пласта сознания ярта, уже не сомневаясь в том, что сведения чужака точны и не вымышлены. Слишком уж убедительно стыковались они со скудными знаниями, накопленными людьми о своих давних соперниках по Пути.

Этот ярт был усовершенствованным исполнителем, в его обязанности входило передавать по назначению приказы дежурных исполнителей. Простых исполнителей можно назвать рабочими, хотя у них зачастую нефизические функции, например, обработка информации. Дежурные исполнители разрабатывают практические методы выполнения политических задач, решают, кого вызвать из исполнительского «омута» (подобия, как узнал Ольми, городской памяти, только бездеятельного), а кого пока не трогать. Если для выполнения задачи необходима физическая форма, используются тела: механические, биологические или комбинированные.

Ярт описал некоторые типы тел, но Ольми не был уверен, что понял все. Перевод давался в математическом ключе и к тому же был далеко не полон.

Пленник не пытался утаить «стержневую» информацию. Ольми тоже.

Дежурными исполнителями руководило командование, оно делало политику и предугадывало ее результаты путем интенсивного моделирования и имитирования. Командование состояло из яртов в первоначальных, естественных телах без каких-либо дополнений. Они были смертны и имели право умирать от старости. Их не погружали в «омут». Ольми недоумевал, зачем этому обществу, во всем остальном исключительно развитому, понадобилось подобное «бутылочное горлышко»; почему бы не расширить способности столь важной социальной прослойки?

Над командованием и всеми прочими рантами стоял командный надзор. Его роль вначале показалась Ольми абсурдной. На этой ступени иерархии существа были неподвижны, бестелесны и постоянно обитали в хранилище памяти иного рода, нежели «омут» незадействованных исполнителей. Ярты из командного надзора (если их вообще можно называть яртами) были лишены всего, кроме чисто логического мышления, и тщательно усовершенствованы для выполнения служебных обязанностей. Вероятно, они собирали информацию со всех уровней общества, обрабатывали, делали выводы об эффективности достижения цели и направляли командованию рекомендации.

Насколько Ольми мог теперь судить, никакими искусственными программами кибернетическая технология яртов не пользовалась; вся обработка данных велась в «умах», которые время от времени помещались в естественные, первоначальные тела. И эти «умы», как бы они ни отдалялись от исходного предназначения, как бы ни дублировались, ни совершенствовались, ни подгонялись под шаблоны, всегда сохраняли связь с первичной памятью. А значит, всегда оставалась возможность, что кто-нибудь из активных яртов помнит свою родину и времена до завоевания Пути.

Если только у них одна родина…

Быть может, ярты не единый биологический вид, а симбиоз множества, — своего рода вольвокс[16] видов и культур.

Естественное размножение допускалось лишь на уровне командования. Как оно, это командование, выглядит, Ольми так и не разобрал, и у него сложилось впечатление, что от понимания яртской психологии людям будет не очень много проку.

При всем изобилии новых сведений Ольми так и не узнал ничего, что можно было бы смело назвать стратегически важным: ни о деятельности яртов на Пути, ни об их торговых партнерах (буде таковые имеются), ни об окончательных целях (опять же, если подобные есть). Он счел за лучшее не давить на ярта, пока не сможет предложить ему равноценные сведения.

А вообще, обмен знаниями походил на танец: неуклюжее начало, затем сразу бешеный темп и вот теперь взаимоуступчивые движения обоих партнеров. Почти полная гармония. Надолго? Едва ли. Все-таки у ярта своя задача, и, наверное, он догадывается, что потерял много времени.

Бдительность, напомнил себе Ольми. Сейчас главное — бдительность.