Бесшумная буря

Глава 10

В момент прибытия Тириона Сэт выходил из сарая. Сам сарай был новым, по крайней мере — для Тириона. Когда они с Кэйт были детьми, никакого сарая не было, но Сэт, женившись, построил его, чтобы держать часть своих инструментов и не дать скоту замёрзнуть зимой.

Тирион остановил свою кобылу у сарая, и привязал её поводья к столбику. Затем он пошёл прямо туда, где стоял неодобрительно глядевший на него Сэт.

— Где Кэйт и Бриджид? — спросил его друг детства с выражением неподдельной заботы на лице.

— В Колне, — сказал Тирион, — собирают моих детей. Они не знают, что я здесь.

— О, — сказал Сэт, осторожно наблюдая за ним.

— Ты сказал вчера кое-что, и я подумал, что нужно это поправить.

Сэт нервно переступил с ноги на ногу:

— Слушай, Даниэл, я тогда был взвинчен до предела, и я знаю, что мог сказать вещи, которых говорить не следовало. Тогда миновало лишь несколько часов после того, как они забрали сестру Кэйт, и после того, как нас унизили, я чувствовал себя совсем бесполезным.

Тирион проигнорировал его заявление:

— У нас с Кэйт никогда не было секса.

Его старый друг замер, вспоминая брошенное обвинение. Такого рода неподвижность можно увидеть у лесного зверя, знающего, что охотник вот-вот нанесёт удар.

Тириона этот страх раздражал:

— Я здесь не для того, чтобы тебя убить. Я знаю, ты считаешь меня спятившим убийцей, и… ну, может, я и такой, в некоторой степени. Я уже не тот, что был прежде, я больше не такой, как ты, но я не собираюсь набрасываться на тебя как бешеный. Я здесь только для того, чтобы поговорить.

— Я ей не поверил, — сказал Сэт, неуютно отводя взгляд. — Когда она вернулась в тот день, после твоего ухода… она сказала, что ничего не случилось, но я знал, что это не могло быть правдой.

— Я её поцеловал, — сказал Тирион, — вот и всё, и ей, кстати, это не понравилось. — Последняя часть фразу была ложью. Она действительно поцеловала его, но в этом не было ничего невинного. Он указал на свой ошейник: — Эта штука не позволяет мне делать почти ничего иного в этом плане, — указал он вниз, подчёркивая свой аргумент. — Лишь моя хозяйка может дать мне разрешение на… ну, ты понял, о чём я.

Сэт махнул руками:

— Ладно! Я тебе верю. Не хочу об этом говорить.

— Очень жаль, — сказал Тирион. — Потому что я не закончил. Я хочу знать, по этой ли причине ты начал её бить.

— Бить? Нет. Тут ты ошибся. Это случилось только один раз, вчера. Мы начали скандалить сразу после того, как они забрали Бриджид, и она всё не оставляла меня в покое. Всё кричала, чтобы я отправился вслед за ними, но я знал, что это было безнадёжным. Я не мог их остановить, но всё равно стыдился того, что не пошёл. — Сэт опустил взгляд, сжав челюсти: — А потом она назвала меня трусом, и… я просто сорвался.

Тирион понятливо кивнул:

— Я отлично знаю, каково это.

Сэт поднял на него взгляд, удивившись сочувственному ответу своего друга. Он увидел, как напряглось плечо Тириона, но движение было настолько быстрым, что он едва смог вздрогнуть, прежде чем кулак Тириона заехал ему по челюсти. Покачнувшись, он шагнул назад, оступился, и шлёпнулся на землю. Тирион встал над ним.

Сэт закрыл глаза: «Чёрт, он всё равно меня убьёт». Несколько мгновений ничего не происходило, поэтому он снова открыл глаза. Его друг протягивал ему руку.

— Хватайся, — сказал Тирион. — Теперь мы квиты.

Сэт взял его руку, и неуверенно встал. Всё слегка расплывалось у него перед глазами, и ему показалось, что один из зубов у него стал качаться:

— Бить ты действительно умеешь, Даниэл.

— Насилие — это практически всё, что у меня теперь хорошо получается, — ответил тот.

— Кэйт, похоже, иного мнения, — с некоторой горечью сказал Сэт.

— Ты не шутил, насчёт того, что она может не возвращаться? — серьёзно спросил Тирион.

— Нет, — признался Сэт. — Я потерял контроль над собой, но даже когда говорил это, я знал, что это ложь. Но это не важно, она всё равно не собирается возвращаться.

— Сопровождать меня — это очень плохая идея с её стороны, — сказал Тирион.

Сэт сощурился на него:

— Согласен.

— Прошлой ночью я показал ей образец того, какая у меня теперь жизнь… — начал Тирион, — …и я весьма уверен, что ей увиденное не понравилось. Если быть точным, я думаю, что она теперь боится меня, или, может быть, вообще ненавидит.

Сплюнув кровь изо рта, Сэт помассировал свою ноющую челюсть, начавшую опухать:

— Ты действительно часто оказываешь на людей такой эффект, — сказал он, слегка хохотнув, но затем перестал. Он взволнованно посмотрел на Тириона.

Тирион засмеялся, и Сэт присоединился к нему, но смех его был скованным.

— Я постараюсь убедить её не идти со мной, — сказал он своему другу. — Когда она вернётся, будь добр, и попытайся запомнить, что кое-что из того, что она тебе обо мне расскажет — это специально для тебя.

— Хочешь сказать, что ты притворишься пугающим, кровожадным мудаком просто для того, чтобы убедить её вернуться домой? — спросил Сэт.

Тирион покачал головой:

— Нет. Я просто не буду скрывать тот факт, что я именно такой и есть. — Он отвернулся, и пошёл к дому. Он ощущал внутри своих отца и мать, и хотел и с ними тоже поговорить.

Сэт не пошёл следом, но повысил голос, чтобы задать ещё один вопрос:

— Ты уверен, что не можешь и Бриджид тоже позволить вернуться домой?

Тирион печально оглянулся на своего друга:

— Хотелось бы, но Ши'Хар пошлют ещё надзирателей. Вас не оставят в покое, пока всех не заберут.

Пройдя через заднюю дверь дома, он нашёл свою мать, Хэлэн, ждавшую его там. Он почти вздрогнул, когда она раскинула руки, но чуть погодя расслабился. Её объятия были приятными, слишком приятными — они грозили разрушить стены, которые он возвёл вокруг своей слабости.

«Я ничего не чувствую», — мысленно повторял он, но знал, что это ложь.

— Мама, — сказал он вслух.

— Я рада, что ты вернулся, — сразу же сказала она. — Вчера ты казался… — произнесла она, и остановилась. — Когда твой отец вернулся… я просто не могла поверить.

Он отстранил её от себя на расстояние вытянутой руки:

— Это правда, Мама. Я — не тот, кем был, и никому не будет лучше, если я буду притворяться, что это не так. Я опасен для цивилизованного общества.

Хэлэн нахмурилась:

— Не говори так, Даниэл.

Звуки его прежнего имени, столь естественно срывавшиеся с губ его матери, заставили его снова содрогнуться от боли:

— Прекрати, — сказал он ей. — Мне нужно повидать Папу, а потом я пойду.

Его слова ранили её, это было очевидно, но Хэлэн отошла в сторону, и позволила ему войти в маленькую спальню, где лежал его отец. Алан Тэнник был избитым и опухшим, черты его лица были почти неузнаваемыми. Старик лежал, отвернув голову, и смотрел единственным здоровым глазом в окно.

— Отец.

— Тебе не следовало приходить, — хрипло сказал старик.

Тирион кивнул:

— Просто хотел проверить твои раны, прежде чем уйду. — Его магический взор уже искал, проверяя побитое тело Алана на наличие переломов или более серьёзных ран. Однако он ничего не нашёл. Надзиратели своё дело знали крепко. Они знали, как избить человека до потери сознания, не причинив никакого перманентного урона. Они были осторожны. То было делом практики — воздержание от нанесения смертельных ран, пока ты не знал точно, что с жертвой можно кончать.

Закончив, Тирион стал ждать, уставившись на человека, которым он так восхищался большую часть своей юности. Комнату заполнила тишина, пока Тирион наконец не собрался уходить.

— Тебе это нравилось, так ведь? — без предупреждения нарушил тишину голос Алана.

Тирион приостановился, склонив голову:

— Нравилось.

— Я думал, что, быть может, после твоего ухода в тот раз… я думал, что, может быть, это было единичным случаем. Может, ты был просто зол, слишком накручен, но прошлой ночью ты доказал, что я ошибался. Хреновый из меня отец.

— Нет…

— Если бы я знал, — продолжил Алан, — ещё тогда, чем ты станешь, — сказал он, и его голос сорвался. — Прости меня, сын, мне не следовало становиться отцом.

Тирион повернулся обратно, удивлённый:

— Ты в этом не виноват. Ты всё делал настолько хорошо, насколько мог.

Теперь Алан смотрел на него, и по его опухшей щеке текли слёзы:

— Когда я вижу тебя, я вижу твою боль, сын. И мне от этого больно, но больше всего меня ранит то, что я жалею… — сказал он, и его голос сломался.

Не в силах удержаться, Тирион взял трясущуюся руку своего отца, и позволил старику сжать себя в крепких до боли объятиях:

— О чём ты жалеешь, Пап? — спросил он, морща нос от запаха алкоголя в дыхании Алана.

Донёсшиеся слова были почти нечленораздельными, но он всё равно услышал:

— Я жалею, что ты вообще родился, Даниэл, — сказал старик, захныкав. — Мне так жаль.

При этих словах у него свело живот, но он изо всех сил заставлял своё тело не двигаться. «Я ничего не чувствую».

Ему необходимо было оказаться подальше отсюда. Выбравшись из объятий Алана, он снова встал. Тирион чувствовал присутствие своей матери, подслушивавшей по ту сторону двери, поэтому не был удивлён, когда обнаружил её стоящей там, когда открыл дверь.

— Он пил виски, от боли, Даниэл. Он сам не свой, — начала она.

— Я знаю, — согласился он, позволив ей ещё раз обнять себя. Затем он оттолкнул её, и пошёл к той же двери, через которую вошёл. «Однако правда — это всё равно правда».

Он кивнул Сэту, и пошёл обратно к дорожке, что вела в Колн.

— А что твоя лошадь? — спросил Сэт.

— Оставь себе, — ответил он. — Мне она не особо полезна, с толпой детей на поводу.

— Ты уверен? Она — ценное животное.

«Как и я», — с иронией подумал Тирион.

— Ага, оставь себе, или продай её, делай что угодно, как будет нужно, — сказал он, не останавливаясь.

Сэт некоторое время шёл следом:

— Ты действительно думаешь, что она вернётся домой?

Тирион не оглянулся, но заскрипел зубами:

— Я позабочусь об этом.

Когда он вернулся, Колн гудел от активности. Напряжение в воздухе заставило его подумать об улье разозлённых пчёл. Некоторые из людей на улицах уходили в дома, когда видели его приближение. Лица глядели на него из окон.

Перед лавкой Хэйсов была небольшая толпа. Она состояла из знакомых лиц, особенно — женских лиц. По большей части это были те, что родили его детей, вместе с несколькими расстроенными мужьями и разнообразными родственниками. Все стоявшие среди них подростки были в некоторой степени похожи друг на друга.

Никто из них не выглядел особо обрадованным его появлению.

— Что он здесь делает?! — с некоторой тревогой сказал Брэд Уилсон. Остальные заахали, узнав его. Наиболее сметливые начали разбегаться, двигаясь прочь настолько быстро, насколько могли, не переходя на бег.

Они внезапно остановились, уткнувшись в невидимую стену. Тирион не хотел рисковать.

— Дети останутся, остальные могут идти, — объявил он.

— Что это значит, Том? — закричала Грэта Бэйкер, адресуя свои слова Мистеру Хэйсу. — Ты сказал, что сможешь их спрятать.

Том стоял, уперев взгляд в землю.

— Не вините его, — сказал Тирион. — Он знал, что если не доставит вас сюда, то я позабочусь о том, чтобы от него ничего не осталось для погребения.

— Лесные боги придут за ними. Даниэл здесь для того, чтобы увести их в безопасное место, спрятать их. Это — лучший вариант, — сказала Кэйт, повышая голос, чтобы быть услышанной над гомоном толпы.

Тут заговорил Долтон Браун:

— Я не доверю ему моего Дэвида. Он — чудовище.

В этот момент кто-то из задних рядов швырнул камень, который пролетел над толпой по дуге, и отскочил от личного щита Тириона. Случилась потасовка, когда более мудрые головы рядом с метателем повалили его на землю.

Тирион засмеялся:

— Я сегодня не собираюсь никого убивать, даже глупцов.

— Тогда тебе следует уйти, потому что мою дочь ты не получишь! — крикнула Рэйчел Мур.

Оскалившись, он пошёл вперёд, пока не встал прямо перед Рэйчел. Женщина едва не свалилась на землю, но он схватил перед её платья прежде, чем она упала. Её дочь, А́бигейл, пугливо вскрикнула, стоя позади своей матери.

— Это не значит, что я не опущусь до иных способов убеждения, — прорычал он в лицо испуганной матери. Его нос уловил запах мочи, а его магический взор подтвердил его подозрение — Рэйчел Мур потеряла контроль над своим мочевым пузырём. Он выпустил её, позволив упасть спиной на землю.

— Пусть дьявол их забирает. Они всё равно прокляты демонами, — пробормотал кто-то в толпе.

— Дети — направо, — приказал Тирион, — остальные — налево.

Некоторые послушно пошли, другие тупо стояли на месте. Он толкал и понукал тех, кто всё ещё был в шоке, используя невидимые силовые плоскости, чтобы разделить их. «Как овцы на настриге», — молча подумал он. Многие подростки плакали, в то время как остальные гневно зыркали на него. Некоторые ругались, но он их игнорировал.

— Почему ты так поступаешь? — спросила Кэйт. — Ты делаешь только хуже. Они могли бы понять, если бы ты просто поговорил с ними.

Он одарил её тёплой улыбкой:

— Времени нет. Мой способ — быстрее.

Кэйт отвела взгляд, выбитая из колеи чудным выражением его лица:

— Это неправильно.

Тирион подсчитывал молодняк, который отделил от родителей… «тринадцать, четырнадцать…».

Их должно было насчитываться пятнадцать. По их утреннему счёту было шестнадцать, включая Хэйли, которая была в Сабортрэа. Не хватало кого-то одного.

— Кого здесь нет? — спросил он.

— Гэ́йбриэла Э́ванса, — сказала Кэйт. — Мы как раз разбирались с этим, когда появился ты. Они с матерью пока не объявились.

«Эванс…». Это имя казалось неуловимо знакомым, но женщину он вспомнить не мог.

Кэйт вздохнула:

— Мона Эванс. Она живёт в конце дороги, за домом Прайсов. Муж бросил её после того, как узнал, что она беременна. Она растит Гэйбриэла одна.

Имя «Мона» он помнил, но всё ещё не мог припомнить то, как она выглядела.

— Ну, значит нам лучше послать кого-нибудь за ними. — Он оглядел толпу расстроенных мужчин и женщин, которых он отделил от подростков. Указав на пятерых мужчин, он вызвал: — Ты, ты, ты, ты, и ты… идите, найдите Гэйбриэла Эванса, и приведите его сюда. Мне на самом деле всё равно, явится ли с ним Мона.

Они неуверенно посмотрели на него, затем один из них подал голос:

— Она не будет нас слушать.

— Я не прошу вас с ней разговаривать, Мистер Бэйкер, — сказал Тирион.

Ещё один, Гэри Картэр, заупирался:

— Ты же не ожидаешь, что мы силком вытащим его из дома?

Тирион одарил его холодным взглядом, указав жестом на Уилму Картэр:

— Вам нравится ваша жена, Мистер Картэр? Если да, то предлагаю позаботиться о том, чтобы вернуться вместе с Гэйбриэлом как можно скорее. Это и остальных тоже касается. — От открыл щит позади них.

Они потоптались немного на месте, прежде чем он крикнул им:

— Бегом!

Мужчины побежали, а Тирион посмотрел на остальных:

— А вы можете уходить.

Люди рассыпались.

Плачь оставленных ими позади подростков стал громче. Этот звук раздражал его, и у него урчало в животе.

— Я пойду внутрь, поесть, — сказал он Кэйт. — Заткни их, чтобы они не портили мне аппетит.

Её гнев снова вспыхнул:

— А иначе что?!

Наклонившись к её уху, он прошептал:

— Иначе я выжгу им языки. — Он отвернулся, и погнал Элис и Тома Хэйсов обратно в лавку, оставив Кэйт с детьми на улице. Их он окружил новым щитом, чтобы убедиться, что они не сбегут.

Кэйт сплюнула в грязь позади него, когда он уходил, и Тирион уловил, как она почти неслышно пробормотала что-то.

Судя по звуку, это было слово «лжец», но он не стал обращать внимания.

— Элис, обед я ожидаю получше завтрака. Чтоб никаких помоев, которые ты утром называла овсянкой…