Бесконечное Лето: в плену у Матрицы.

Глава 10

Глава 10.

А после ужина у нас состоялся сеанс одновременной игры в шахматы. Где-то нашлось несколько досок и комплектов фигур, и Позитроник предложил всем желающим сыграть с Евгенией, которая, вдобавок к высшему математическому образованию, являлась ещё и кандидатом в мастера спорта по шахматам. Естественно, мало кто из её противников смог дотянуть даже до пятнадцатого хода, я героически продержался до двадцатого, где, ввиду явно проигрышной ситуации, предпочёл сдаться. Дольше всех сопротивлялась Рэна — то ли немного понимала в игре, то ли упорно не желала признавать своё поражение. Но в конце концов пришлось.

На том, собственно, и закончился тот день — под конец его я не отказал себе в удовольствии поваляться в шезлонге и почитать взятую в библиотеке книгу.

С тем, чтобы на следующий день обменять её на другую.

Юки обрадовалась моему визиту — похоже, ей было скучно целый день околачиваться за стойкой.

— Уже? Так быстро?

— Некоторые вещи, как оказалось, уже читал раньше.

На самом деле далеко не всё показалось мне интересным, но признаваться в том не стал.

— Что-нибудь ещё брать будешь?

— Обязательно!

— Что именно?

— Целиком полагаюсь на твой вкус.

Порозовев от смущения, Юки отошла к стеллажу с фантастикой. Я же воспользовался моментом и посмотрел, что именно она читает сегодня.

То была совсем другая книга.

Оруэлл, «1984».

— Суровые вещи читаешь, однако, — не удержался от комментария я.

— Как раз такие вещи и следует читать, иначе опустишься до уровня Сани, — на полном серьёзе ответила она. — Мрачновато, не спорю. Но недаром ведь признана величайшей антиутопией ХХ века! А как ты считаешь — возможно ли существование подобного общества?

Эх, Мику! Ты сильно удивилась бы, узнав, что все мы давно под колпаком у Большого Брата. Который, если понадобится, будет знать о тебе всё — не только где родился и когда женился, но и сколько денег держишь на счету, какие материалы постишь в соцсетях и с кем спишь в данный момент. И с каждым годом всё труднее укрыться от его всевидящего ока…

— В таком виде, как описано у Оруэлла, наверное, нет. Но общие черты могут быть, — подумав, ответил я.

А если учесть ещё и факт, что все мы находимся внутри Матрицы…

— Вот неплохая книга для тебя! — голос Юки вывел меня из раздумий.

То оказался Клиффорд Саймак, «Пересадочная станция».

Вроде бы мне приходилось её читать… или нет? Ладно, разберёмся позже — на пороге библиотеки появились Алька и Саня.

— А вы чего тут в пыли киснете? Вожатая сказала — все на пляж, принимать солнечные ванны! Идёмте!

— Ну, если так сказала вожатая, — усмехнулся я.

И обратившись к Юки, спросил:

— А ты как?

— Если пойдёшь ты, то и я, — застенчиво и в то же время немного игриво отозвалась она. И я ушёл переодеваться.

К моменту моего появления на Юки вместо пионерской формы уже был купальный костюм нежно-зелёного цвета, а через плечо перекинут коврик для лежания на песке. Я галантно снял с неё эту ношу, а она в знак благодарности взяла меня под руку. Так и добрались до пляжа.

Там уже вовсю расслаблялась куча пионеров. Юки присоединилась к компании девчонок, мило щебетавших меж собой; я же, заметив Евгению, сидевшую чуть поодаль в полном одиночестве, воспользовался моментом для принесения извинений.

— Ты это… прости, пожалуйста, я вчера ляпнул, не подумав…

Евгения досадливо отмахнулась — не ты первый, не ты последний.

— Я уже привыкла сталкиваться с неадекватным отношением со стороны окружающих. Одних почему-то раздражает, что я представительница слабого пола — негоже, мол, девке быть умней парня, да и вообще наука не женское дело, нужно замуж выходить да детей рожать. Другие, завидуя, так и норовят издевнуться, а то и попросту нагадить за спиной. Третьи, когда им что-то от меня надо, друзей изображают, а от них самих помощи не дождёшься. Отец на это прямо сказал — не дадут тут тебе дороги, на Запад ехать нужно…

— Ну а ты?

— Не знаю, может, и уеду. Если совсем всё плохо станет.

Недаром кто-то из классиков высказался: талант в России не жилец. Сколько молодых и умных смоталось отсюда! И если в девяностые уезжали из-за бескормицы, то сейчас — от отсутствия перспектив. Бессмысленно делать что-либо, когда всё вокруг прогнило и разваливается на части.

Появление Оксаны Дмитриевны отвлекло от грустных мыслей. Вожатая сразу взяла быка за рога.

— А почему никто не купается? Давайте все в воду, а потом в пляжный волейбол играть будем!

С собой у неё оказался мяч (интересно, где она его взяла?), который девчонки взялись пинать после водных процедур: Саня и вожатая против Альки и Рэны. Я невольно залюбовался последней — под атласной кожей угадывались мышцы, не столь рельефные, как у бодибилдерш, но более гибкие и сильные. Она напоминала пантеру, с виду мягкую и грациозную, а на деле смертельно опасную. Разглядывая её точёную фигурку, я почувствовал острое желание. И надо ж такому случиться — именно в этот момент Юки, расстелив свой коврик, пригласила меня разделить его.

— Чего на песке валяться, потом весь усыпан им будешь! А тут места для двоих хватит!

Пришлось в срочном порядке переключаться на посторонние мысли — не хватало ещё, чтобы она заметила изрядную выпуклость в районе плавок. Желание притупилось, но не ушло совсем — близость её тела действовала возбуждающе.

К счастью, Юки этого не заметила, поскольку думала о другом.

— Знаешь, какая мечта появилась у меня за время работы в библиотеке? Попробовать написать свой собственный роман!

— В каком жанре?

— Фантастическом, разумеется! Вот только с направлением ещё не определилась — то ли космоопера, то ли альтернативная история, а может и чистая фэнтези. Если озарит вдохновение, напишу обязательно!

Мне не оставалось ничего иного, как пожелать ей удачи. Сам я о писательской карьере никогда не задумывался, но вообще идея интересная, да и престижно. Скажешь, что работаешь в офисе планктоном или, ещё круче, токарем на заводе — отношение будет как к лоху. А упомянешь, что писатель — будут смотреть с интересом. В моё время, правда, пробиться на этом поприще почти нереально — всякие там Литресы и Литнеты буквально набиты всякими опусами (по большей части графоманскими, но и нормальные иногда встречаются). Но у Юки ещё есть шанс стать знаменитостью — в девяностые людям было попросту не до писанины, да и Интернет появился позже.

Потом все искупались ещё раз, и вожатая попросила Юрика пробежаться и принести мешочек с пронумерованными бочонками и набор карточек для игры в «Лото». Поскольку игра была несложной, за неё уселись все, и каждому достались по две карточки. Вожатая вызвалась быть ведущей.

Она по мере своих сил пытается развлекать нас, промелькнула вдруг мысль. Не нагружать обязанностями выполнения поручений, не имеющих особого смысла, по принципу: лишь бы не слонялись без дела. Нет, именно развлекать, как в общем-то и положено вожатой пионерлагеря. Такое качество нравилось мне всё больше — хоть в эту смену отдохну от постоянных придирок.

И, когда отступила прочь вечная настороженность в отношении с ней, я смог разглядеть главное: она ещё и красива. Причём красотой не едва набухшего бутона, а уже распустившегося цветка во всём его великолепии. Вернее, замечал это и раньше, но из-за постоянного мною недовольства восхищение очень быстро пропадало, уступая место раздражению и неприязни. Но теперь…

— Эй, не спи на ходу! — весело окликнула сидевшая рядом Юки. — Тридцать семь выпало, вон оно у тебя, а ты не реагируешь!

Пришлось, чтобы не выглядеть тормозом, вновь гнать прочь несвоевременные мысли.

Потом был ужин, а после в столовой установили диапроектор, на стену повесили простыню, и при выключенном свете и зашторенных окнах мы смотрели познавательные диафильмы об устройстве Вселенной и живом мире вокруг — где-то в административном корпусе нашёлся целый их коробок. И вожатая взяла на себя не только показ, но и комментирование.

В общем, день выдался во всех отношениях насыщенным — по окончании «культурных мероприятий» я чувствовал себя изрядно вымотанным. Сил хватило лишь на то, чтобы немного почитать перед сном «Пересадочную станцию».

А на следующий день пропало сразу двое — не только Юрик, но и Позитроник, о чём взволнованно сообщила Евгения сразу после завтрака. Всполошившись, Оксана Дмитриевна собрала вокруг себя целую толпу пионеров, и все вместе мы направились к домику, где жили юные кибернетики.

Домик оказался заперт, но проблемой это не стало — у вожатой оказались с собой ключи. Внутри домика никого не было, кровати застелены — как если бы парни и не ложились вовсе.

— Очень странно, — озаботилась вожатая. — Кто видел их в последний раз?

Как выяснилось, после просмотра диафильмов их не видел никто — кроме той же Евгении, с которой они ещё раз заглянули в свой кружок, откуда некоторое время спустя разошлись по домикам. Единственной зацепкой стал странный разговор — стоило отлучиться в дальнюю комнату, парни о чём-то вполголоса заговорили меж собой. Разобрать удалось лишь слова «дорога» и «сюрприз».

— Всё ясно, это они в райцентр намылились! — сразу же сделала вывод Саня. — И привезут оттуда тебе букетик!

Народ развеселился и обстановка сразу разрядилась.

— Если так, не волнуйся, к обеду обязательно вернутся! — с явным облегчением произнесла вожатая. — А если нет, тогда будем звонить в милицию.

На том и разошлись в разные стороны, остались лишь трое — я, Юки и Евгения. Последняя посмотрела на меня умоляюще.

— Не верю я, что они уехали в райцентр. Пожалуйста, помоги найти их!

— Почему ты так думаешь? — удивилась Юки.

— Я же «синий чулок». Кто таким букеты дарит?

Тут я мог бы поспорить — в нынешнем своём воплощении Женя хоть и не являлась душой общества, но мизантропией вовсе не страдала. Занятие наукой накладывало определённый отпечаток отстранённости на её личность, но в разговоре она легко открывалась и становилась вполне обычной девчонкой. С которой можно даже закрутить роман.

Подумав немного, я решил всё же не вести их сразу в старый лагерь — не факт, что в изменившейся реальности парни вообще находятся там. Мы прогулялись до автобусной остановки — никаких следов Юрика и Позитроника; прошлись вдоль пляжа к лодочной станции — с тем же результатом, все лодки оказались на месте. Ещё раз осмотрели домик «пропаданцев» — и опять никакой зацепки.

— Эх, жаль, до окончания нашей работы ещё слишком далеко, — вздохнула Евгения. — По запаху, исходящему от любой из личных вещей, Рэкс смог бы найти её владельца.

Под конец мне всё же удалось заметить отсутствие рюкзака Юрика.

— Вряд ли они поехали бы с ним в райцентр, — призадумалась Евгения.

— Может, в лес по грибы? — предположила Юки.

— Если бы они знали, что с ними делать дальше! А то притащат и свалят на стол — вот-де наш сюрприз! А я их ни варить, ни жарить не умею!

Да, роль кухарки явно не для неё — люди, увлечённые науками, и себе-то толком ничего приготовить не смогут, только если найдут что-нибудь в холодильнике. Про обслуживание других и говорить нечего. Наверняка если не перекусывала в студенческой столовой, то питалась бутербродами. Вот где понадобилась бы Лариса с её кулинарными талантами. Но, увы, в нынешнюю смену вместо неё Алька, чьё умение кашеварить под большим вопросом.

— Можно будет отнести в столовую, — предложил я.

Такая мысль пришлась девушкам по вкусу. А вскоре нас пригласили на обед.

В процессе обеда выяснилось: часть пионеров продолжала поиски помимо нас — осмотрели лес, прилегающий к территории лагеря. Безрезультатно.

— Значит, остаётся только одно место, где они могут находиться, — старый лагерь, — подытожил я.

После этих слов в столовой воцарилась зловещая тишина, пространство вокруг меня начало пустеть.

— Значит, нам обязательно нужно его проверить, — взволнованно произнесла Оксана Дмитриевна.

— Не волнуйтесь, мы сходим вдвоём с Семёном, — лучезарно улыбаясь, Рэна подошла и встала рядом. Поддержки с её стороны я никак не ожидал, поэтому было вдвойне приятно. Тем более что близость её тела приятно кружила голову.

Однако Юки и Евгения отставать не захотели, и в результате в старый лагерь мы отправились вчетвером. К моему удивлению, Рэна тоже знала дорогу туда. Хотя во всех предыдущих сменах проводником приходилось быть именно мне.

Вид заброшенного лагеря привёл Юки в восторг.

— Эта постройка наверняка хранит немало тайн! Не только интригующих, но, быть может, даже ужасных!

— Обыкновенный сарай, которому на слом пора, — фыркнула Евгения. — Вряд ли он потянет на памятник архитектуры, охраняемый государством.

Рэна лишь загадочно улыбнулась, ничего не сказав.

Оглядевшись внутри, мы разделились, чтобы осмотреть всё здание сразу. Евгения поднялась на второй этаж, Юки и Рэна взялись исследовать первый. Вознамерившись последовать за юной аспиранткой наверх, я на секунду оглянулся: Рэна стояла у той самой доски, задумчиво поглядывая то на неё, то на валявшийся на полу мел.

Случайность или нет?

Обдумать я не успел — послышался вопль Евгении, и все мы устремились на второй этаж.

Позитроник оказался там — похороненный под целой грудой остовов железных двухъярусных кроватей. Каким-то образом он умудрился обрушить их на себя, и теперь лежал, тихо постанывая — на остальное уже не оставалось сил.

Кое-как, взявшись вчетвером, нам удалось вытащить Позитроника из-под груды металлолома. Идти он не мог — одна из железяк передавила ему ногу. Кость вроде бы не сломана, поставила диагноз Рэна после пальпации поражённого места. Но гематома гигантских размеров обеспечена.

Евгения умчалась за медсестрой, а мы разместили пострадавшего на матраце и выпытали у него подробности произошедшего. Оказалось, неизвестно откуда Юрик узнал, что в подвале старого лагеря есть целый склад аппаратуры и запчастей. Не поддаться такому соблазну было решительно невозможно, и они решили сделать Евгении сюрприз, притащив в кружок кучу ценных деталей для механического пса. Юрик взялся осмотреть проход на подземный уровень, а Позитроник решил попутно исследовать второй этаж, где его и придавило. Сколько ни кричал — никто не отзывался: Юрик уже успел спуститься в туннель. И не вернулся до сих пор.

По прибытии Виола сразу же взялась оказывать первую медицинскую помощь. Ну а я вызвался сходить за Юриком, пообещав по возвращении помочь донести до медпункта носилки с пострадавшим.

Рэна вновь оказалась рядом, глаза её странно блестели. Но и Юки не пожелала оставаться в стороне.

— Они там и без меня справятся!

Туннель и бомбоубежище вновь привели её в восторг.

— Подумать только, бомбоубежище под лагерем! Вот как раньше о детях заботились! Неудивительно, что парни направились сюда — тут столько всего интересного!

Рэна молчала, и я дорого дал бы, чтобы узнать, о чём она думает.

Вторая дверь, ведущая к шахте, оказалась заперта. Если Юрик шёл этим путём, зачем ему понадобилось отрезать путь к спасению? Или его здесь не было? Теперь я уже ничего не мог сказать наверняка.

Взявшись за дверь, я дёрнул её на себя — бесполезно. На помощь пришла Рэна, и дверь, заскрипев, слетела с петель — мы едва успели отскочить. И вскоре оказались в шахте.

Юрик всё же оказался там, в помещении с бойлерами и надписью на стене «Маша, ты — дура!» (почему-то заинтересовавшей Юки). Сидел как раз под этой надписью, не реагируя ни на что, зрачки его глаз были сужены.

— Кататонический ступор, — хладнокровно констатировала Рэна. — Надеюсь, медсестра сможет из него вывести. Поэтому хватаем под руки, и повели отсюда.

Кое-как нам удалось вытащить Юрика на поверхность, где ему тут же вкатили инъекцию бензодиазепина. Очнувшись, он глядел на нас как на демонов из преисподней. По его словам, в подземелье его преследовали призраки, пугавшие и заводившие всё дальше. И в конце концов они настигли его…

Свежий воздух, впрочем, быстро привёл Юрика в чувство. Дружно взявшись за носилки, мы отнесли Позитроника в медпункт, а Юрика с таблеткой снотворного отправили отсыпаться. Нас встречали как победителей, вернувшихся с бранного поля. А поскольку подошло время ужина, накормили лучшим из всего, что нашлось в столовой.

А потом мы гуляли по лагерю с Юки, увлечённо делившейся своими творческими планами.

— Сегодняшнее приключение вдохновило меня написать роман в жанре хоррора! Сюжет такой: за зданием старого лагеря обнаружилась могила вожатой, наложившей на себя руки от неразделённой любви. Рэна и Янка взялись её раскапывать, и дух вожатой, недовольный тем, что его потревожили, наложил на них проклятие. Янка превратилась в зомби и бродила по лагерю, распугивая всех своим видом, а Рэна стала маньячкой-психопаткой, с виду тихой и скромной, а на самом деле безжалостной и жестокой. Вскоре в лагере начали пропадать пионеры, в лесу находят труп Сани без головы. И все, кто уцелел, прячутся в домиках, стараясь лишний раз не выходить наружу. Однако пропажи продолжаются, а на дереве, растущем рядом с музыкальным кружком, обнаруживают повешенную Альку. Все, кто остался в живых, пытаются выбраться из лагеря, но таинственным образом вновь оказываются в нём — таково действие проклятия. Мы с тобой пытаемся укрыться в бомбоубежище, но туда заявляется Рэна, горящая желанием убить меня, а тебя сделать своей игрушкой. К счастью, в шкафчике нашлась бутыль святой воды, и тебе удалось облить ею Рэну. Мстительный дух покинул её тело, и проклятие потеряло силу.

— Ну и фантазия у тебя, однако. А почему именно Рэну ты решила сделать главной злодейкой?

— А кого ж ещё? Она вон какая сильная, запросто справится с любым из нас, и повесит труп на дерево!

В логике не откажешь. Но с меня достаточно и агентов Матрицы. Да и не любил я ужастики никогда.

— Знаешь, у меня есть идея получше. Если хочешь, подарю её тебе. Значит, так: жил да был на свете маленький мальчик, самый обычный, а когда ему исполнилось одиннадцать лет, пришло письмо, в котором сообщалось: он волшебник и, если пожелает, может научиться чародейству в школе магии, располагающейся в старинном замке, где колдуны и ведьмы летают на мётлах, превращаются в других людей и даже животных, а в древних книгах описаны заклинания вызова демонов и фей.

Идея Юки понравилась.

— Да, это прикольнее, чем ужастик! Осталось лишь подумать над персонажами и местом действия! Спасибо!

И, обвив руками шею, она поцеловала меня. И ещё долго мы не размыкали объятий.