Бес и Шаман

Глава 4

По дороге к «100 рентгенам» я неудачно вписался в тоннель, полагая, что разрядил все жарки, хотя бы на какое-то время, я стремительно ринулся вперед и мог бы поклясться, что и думать забыл про огненные шары, но я случайно пнул один из артефактов, тот, угодив в недоразряженную аномалию, сдетонировал. Столб огня выбросил меня из тоннеля. Уши заложило, я чувствовал запах сожженных волос, и почти ничего не видел. Рухнув на бетонную крошку, я вообще не верил в то, что все еще жив. «Ну, это ж надо… твою дивизию!»… рюкзак спас меня от верного финала «сталкер жаренный на вертеле», но все, что было за спиной, было безвозвратно потеряно, но сейчас я не думал об этом, потому что я вообще не мог думать какое-то время. Мне казалось, что душа моя, отделилась от тела и смотрит сверху на мир Зоны, и тоскливо ей в сером небе, которое снова и снова наливалось дождем. От вчерашнего погожего денька не осталось ровным счетом ничего. Душа смотрела на распластавшееся тело сталкера Беса, и размышляла — возвращаться ей или нет?

В итоге жажда жизни моего тела победила стремление души воспарить, и она тяжелым камнем рухнула вниз… «Как больно, псевдоплоть меня задери!»… С трудом я поднялся на карачки, стряхнул с себя то, что осталось от рюкзака… он напоминал сплав пластика и метала, но, несмотря на это воздействие высокой температуры, было недолгим, поэтому мой пыльник почти не пострадал, что давало надежду на то, что ожог на спине будет не шибко сильный. Попал как какой-нибудь салага… главное теперь, чтобы рядом не оказалось голодной псевдо-собаки.

Стиснув зубы, я попытался сесть. С первого раза не получилось, видимо при падении я приложился головой обо что-то, поскольку перед глазами разбегались желто-зеленые круги, но я увидел нечто очень важное. Когда волна огня из аномалии, подкрепленная действием огненного шара, выбросила меня из тоннеля — я выпустил из рук «абакан», и теперь он — родимый валялся в двадцати метрах от моего триумфального падения. Уже хорошо. И пусть патронов там кот наплакал, но это придало мне уверенности, и я попытался снова. Прислониться спиной к переборке на выходе из тоннеля было не лучшей идеей — я не думал, что будет так больно, поэтому вскрикнул… «Когда больно — это хорошо, — вспоминал я слова Вара, — это значит, что ты еще жив». Цепляясь за выщербленную пулями стену, я старался принять вертикальное положение, боль сковывала движения, но я делал следующий шаг… и еще один… оказывается, порог терпимости у меня довольно высокий. Добравшись до «абакана» я почувствовал себя лучше.

Теперь преодолеть железнодорожное депо, не нарваться при этом ни на снорка, ни на кровососа и, конечно, не попасться возможным бандитам — делов-то! С десятью патронами самое то… нет, надо засунуть свою гордость куда подальше и набрать Вара…

Я поднес дисплей ПДА поближе к глазам: меня еще немного штормило. К счастью, экран, хоть и треснул, но прибор не отключился.

«Вар, это Бес. Выручай. Передаю координаты».

Заняв позицию, где я был защищен с трех сторон двумя контейнерами и бетонной стеной, я принялся ждать. Самые ужасные часы, когда не знаешь наверняка, кто тебя найдет первым: друг или псевдособака.

«Может ли быть другом псевдособака?», — размышлял я, передергивая затвор «абакана», проверяя оружие на надежность в десятый раз, чтобы чем-то занять себя. Сбитые ладони и костяшки пальцев больше не кровоточили, я уже вполне мог терпеть боль и решил, что зря сдернул друга с места, как из-за поворота появились они — лучшие «друзья» сталкеров — снорки.

Один ощутимо припадал на переднюю конечность и пытался практиковаться в прямохождении, а второй настороженно нюхал воздух… учуют? Этот вопрос очень интересовал меня, поскольку, думаю, убить смогу лишь одного, а вот ножом я владею не очень, и едва ли смог бы повторить подвиг Вара, который зарезал снорка чуть ли не перочинным ножом, хотя… как говориться, жить захочешь — не такое сотворишь, а жить хотелось как-то очень сильно. Более того, я знал, что было бы нечестно погибнуть сейчас, пусть даже и очень красиво, ибо навстречу идут друзья, и они обязательно помогут.

Снорки медлили, они обходили странным дозором двор и двигались к железнодорожным путям, попеременно поднимаясь на задние конечности. У меня язык не поворачивается сказать «ноги», на мой взгляд, это уже давно и далеко не люди. Что они видели через разбитые или закопченные стекла противогазов? Как они вообще видели? Забитые резиновыми шлангами органы дыхания, зачастую шланг от противогаза как будто прирастал к коже этих мутантов… думали ли они о чем-нибудь? Или единственной целью их была месть… месть всему живому вокруг… или боль двигала ими, непреходящая, успокаивающаяся только на время убийства очередной жертвы, не важно кем она являлась: человеком, или мутантом… были ли они несчастны? Знали ли они что такое счастье? Или…

Раньше я никогда столько не думал о биологии снорков, потому что не было времени, и, скажем, удобного случая, но сейчас я наблюдал эволюцию этих мутантов, что называется в действии. Иногда воображение играло со мной злую шутку. Мне казалось, что твари переговариваются друг с другом… или, может, это действительно было так?

Мутанты скрылись из поля моего зрения. Обзор, признаться, был фиговый, но я пожертвовал им ради того, чтобы смочь продержаться хотя бы какое-то время, если начнется внезапная атака.

К концу третьего часа моя бдительность стала ослабевать. Я чувствовал, как начинается лихорадка, скорее всего, так организм реагировал на стресс. Это не страшно, мне бы выпить местного чая, да заесть трилистником, и все в порядке, но сейчас мне нужно было дождаться Вара.

Вдалеке раздались звуки стрельбы, хотелось бы верить в то, что это были не бандиты или мародеры, и еще в то, что у Вара и ребят все будет отлично, потому что они, в конце-концов, тоже люди, и Черный сталкер в приблизительной пропорции удач и невезенья раздает каждому, кто топчет землю Зоны.

В последнее время я, наверное, стал излишне суеверен, однако, как говорили старожилы, в Зоне «слишком» может быть только глупость и самонадеянность, остальное, в общем и целом, неплохо.

Пот начал застилать глаза… черт… радиоактивное мясо, ну где же ты? ПДА мигнул зеленым. Вар и Дикий двигались в моем направлении. Я отправил сообщение: «снорки прошли на 4 часа» и кажется, потерял сознание. Во всяком случае, я не помню, как именно я оказался в лазарете «100 рентген». Я только помню улыбающегося Вара, который спросил:

— Ну вот блин, разлегся, колись давай: НЛО видел?

— Что? — я даже сел от удивления. Спину неприятно потянуло, но это была вовсе не та боль, которую мне довелось испытать несколько часов… или дней тому назад.

— НЛО говорю, видел?

— Нет… а что?

Тут парень с Янтаря зарулил, помер, правда, от лучевой болезни что ли, в общем, дозу схватил, дай бог. То есть я, конечно, хотел сказать, ни дай черный Сталкер никому, так вот, он говорил, там корабль какой-то приземлился, и двое яйцеголовых якобы гуманоида вывели. Конечно, в бреду-то, что не покажется, но может, ты чего знаешь, ведь ты там был примерно в то же время.

— Не, это бред. Я со Стояновым на замеры сходил, зомбяка мы ему достали… вот и все. Только там ученые какую-то свою установку испытывали. Знаешь, она похожа на пси-удар контролера, только как бы другой концентрации чтоли, или на других волнах. Не знаю покамест, чем это все счастье нам грозит, но думаю, что ничего хорошего они там точно не придумали.

Вар пожал плечами, дескать, всякое бывает. Принес мне поесть и чаю горячего.

— Крепко тебя приложило, на жарку что ли напоролся, которая срослась с гравиконцентратом?

— Нет, — смутился я, — просто как лох пнул огненный шар, тот попал в не до конца разряженную жарку, меня и накрыло.

Вар неодобрительно хмыкнул, но ничего не сказал. Потому что оба мы понимали, что воспитывать меня бессмысленно, а все, что нужно, я мозгом-то понимаю, но иногда случается что-то странное, будто приходит время платить по счетам, но если я все еще жив, стало быть, маме-Зоне я еще нужен.

Группа Гуру в деревне новичков долго не задержалась. Дела с Сидоровичем решились довольно быстро. После короткого отдыха все, кроме Карлоса, двинули на север. Карлос слышал краем уха о том, что якобы Гуру хочет навестить Болотного Доктора — отдать какой-то старый долг, но вникать не стал. Не его это дело. Сейчас у него было время остановиться и подумать. Как искать брата? Что за опасность нависла над ним, и над ним ли одним? Жив ли он вообще, не игра ли все это воспаленного сознания? И что за Пути он видел, впадая в эти странные состояния?

Списывать все на акклиматизацию или повреждения рассудка Карлосу не хотелось, кроме того, свои чувства очень сложно обмануть, а он чувствовал, что должен быть здесь и что в его жизни теперь открывается новый этап.

Проведя ночь в относительном спокойствии и хорошенько отоспавшись, Карлос направился к Сидоровичу. Взяв у торговца несколько простых поручений, он решил подыскать себе спутника и повторить небольшой поход через Кордон, возможно, там удастся найти того, кто смог бы помочь в поисках брата. Ясно было сегодня и то, что чем глубже в Зону зайдет новоявленный сталкер Карлос, тем больше у него шансов раздобыть хоть какую-то информацию. Скорее всего, начать стоит со «100 рентген», как жаль, что они быстро покинули этот бар, контролируемый сталкерским кланом «Долг». Быть может, пробудь они там немного дольше, и история сегодня была бы иной, но Карлос понял и еще кое-что — судьбу невозможно обмануть или ускорить — все будет так, как должно быть, и никак иначе.

Спустя пару дней, напарника Карлос так и не нашел, а те бравые ребята, что предлагали свои кандидатуры, хоть сейчас в Зону и перестрелять всех снорков на своем пути, ему отчего-то не импонировали. Не было в них чего-то, что было в холодном цепком взгляде Гуру, или выверенным движениям Неверьхуда. Карлос понимал, что с ними он не сделает и десятка шагов за Кордоном. Оставалось самое простое и самое сложное одновременно. Карлосу, подобно всякому бродяге, предстояло идти одному.

Во второй раз тоннель, заполненный электрами не вызвал у него никаких затруднений, стоило только закрыть глаза и безопасный путь появлялся перед ним как на ладони. Существовала лишь одна опасность — оступиться, но Карлос старался не терять свою «нить Ариадны». Он больше не пытался объяснить себе суть происходящего, он принял окружающий мир, расцвеченный новыми красками таким, каким тот был.

Проходя мимо полуразрушенных ферм, сталкер подумал, что в первую ходку был полным глупцом, но он улыбнулся своей наивности. Сегодня Зона принимала его хорошо, он мог бы даже похвастаться тем, что слышал ее дыхание. Выводок псевдоплоти проигнорировал присутствие человека. Никто не пытался напасть на него, потому что и он не пытался ни на кого нападать. Простая логика, почему другие не додумаются до этого? Карлос слышал стрельбу в отдалении, и такой неуместно тяжелой казалась ему эта бессмысленная борьба человека с природой, пусть иной, чем в привычном мире, но все же.

Человеческая раса похожа на раковую опухоль, лишь там, где по ней прошлись радиоактивным очищающим излучением — природе удалось вернуть свое, не важно в каких формах, но все-таки удалось. Открытие поразило Карлоса своей очевидностью и простотой, и в тот же момент он понял, что мысль принадлежит не ему.

«Я подумаю над этим, не все люди так плохи, как ты думаешь» — послал он в пространство свой ответ.

Невидимый оппонент исчез, идти стало легче. Карлос знал, куда стоит направиться теперь — к легендарной шаман-горе. Он краем уха слышал что-то в баре и у Сидоровича. По местным слухам шаман-гора — одно из самых безопасных мест Зоны, несмотря на то, что напрямую граничит с негласными владениями «монолитовцев», несмотря на то, что там аномалии, можно сказать, на каждом шагу. Но почему-то пули, выпущенные по цели, находящейся на шаман-горе, никогда не найдут ее, оружие там просто отказывается действовать, а мутанты обходят ее стороной, а значит — можно ночевать там в любое время, и если уж совсем прижало — отсидеться и попросить помощи. Однако Карлосу нужно было совсем другое. Ему нужно было понять, в каком направлении двигаться теперь, чтобы найти брата.

Быть может, нейтралитет в отношении созданий Зоны сталкеру каким-то чудом и удастся получить, но вот получить пулю в спину от самого опасного зверя на земле — это здесь завсегда, а поэтому стоит быть осторожным, это уж точно.

Путь к шаман-горе был не из легких, поэтому Карлос решил познакомиться с местными обитателями, во всяком случае, при условии, что те не проявят недружелюбия по отношению к нему.

Пробираться сталкеру не приходилось. Карта Зоны была перед ним как на ладони, поэтому весьма споро он набрел на разбитый лагерь бродяг. Наверное, бродяги-одиночки это самый благородный народ в Зоне, как бы странно это ни прозвучало. Они чаще всего не таят зла на незнакомцев и, с охотой помогают, если могут, разумеется. У бродяг, несмотря на «опытность» и «бывалость» нет присущего клановым сталкерам понятийного аппарата. Странные они, ей богу, «долговцы», да и «свободовцы» — те еще моралисты, если присмотреться, не все, разумеется, но бывалые — почти поголовно.

Если не был, дескать, на Агропроме, или там, скажем, десяток кровососов не завалил, салага ты, а не сталкер. Это в лучшем случае, конечно же, а в худшем — руки при встрече не подадут со всеми вытекающими. Зона таких не любит. Когда сталкер входит в силу, если это выражение применимо для Зоны, это и есть самое опасное для него время. Казалось бы, и десяток тварей похлеще псевдогиганта за плечами, и стреляешь уже спокойно с двух рук, и будто бы ты и есть Хозяин Зоны. Но матушка-Зона на всех управу находит. Самоуверенные погибают одними из первых, а все просто, ведь потеряв уважение к Зоне любой сталкер автоматически снова становится тем самым зеленым салагой, и не важно, сколько контролеров и кровососов закончили жизнь под его стальным огнем.

Ветераны знают, что с новенькими следует как с детьми обращаться, глядеть из кого толк выйдет, а не морали им читать да препоны чинить, поскольку сами не забывают, откуда они и кто. Все в конце-концов в Зоне лишь гости, рано или поздно и их она перемелет, а вот быть сожранным псевдоплотью где-нибудь на подступах к Четвертому энергоблоку, или же почетно отправиться в «хрустальный» фрост — это от дел прижизненных зависит.

Кроме всего прочего, ветераны знают: как салаг воспитаешь — такими и будут два поколения сталкеров вокруг тебя. Плохо воспитаешь — можно и нож в спину получить, а уж коли потрудишься на славу, так и до старости дожить можно.

Карлос вошел в лагерь, когда сталкеры рассевшись вокруг костра, обедали, а может быть и ужинали, делясь последними новостями. Ветерана он распознал почти сразу. Выветренное лицо, щека, исполосованная шрамами, выцветшая бандана, цвет которой сегодня было бы весьма сложно определить. Он выглядел неброско, и в то же время Карлос сразу понял, что этот человек негласный командир тех, кого невозможно представить вместе в одной команде. Сталкер присел у огня.

— Добрый день, — сказал он, — позвольте мне присесть к вашему костру.

— И тебе не хворать, — отозвался ветеран, — что привело тебя, странник?

Он не назвал Карлоса ни бродягой, ни сталкером, наверное, поэтому остальные на несколько секунд оторвались от еды, прислушиваясь, о чем говорит ветеран с незнакомцем.

— Я ищу брата — начал свой рассказ Карлос — и лишь поэтому я здесь. Я приехал сюда из благополучной жизни для того, чтобы помочь ему, поскольку я знаю, что в одиночку ему не справится.

Ветеран изучающе посмотрел на Карлоса. Отрастающий ежик странника уже отливал серебряным. Парень не врал. И что-то было в нем… другое, не похож он был на всех сталкеров, которых Лаба знал раньше.

— А что тебе известно о нем, — Лаба сделал небольшую паузу, стараясь максимально точно сформулировать вопрос, — сегодняшнем?

Карлос опустил глаза.

— Ничего, — сказал он, — я только знаю, что он здесь и что он жив.

— Население Зоны не так велико, как может показаться, и, как это ни прискорбно, оно постоянно уменьшается, можешь звать меня Лаба, я постараюсь помочь тебе, если смогу, конечно. Вижу, не обманываешь ты… Значит слушай сюда и не перебивай. В Зоне человек всегда другой, чем в жизни, оставь надежду отыскать прежнего брата, раз сумел выжить здесь — значит изменился. Здесь невозможно носить маску, в то время как за периметром все живут двойной жизнью, играя некоторую роль среди коллег, псевдо-друзей … здесь все настоящее, скрепленное болью. Может, я говорю банальные и пафосные вещи, если хочешь, пропусти мимо ушей, однако Зона всех расставляет на свои места. Кому в отмычки, кому в сталкеры, кому в торговцы, кому в бандиты. Баланс, кажется, это называется. И он есть… здесь все подчинено законам, и законы эти диктуют не умники с кодексами, а мама-Зона. Тебе надо искать сталкера, скорее всего твой брат среди нас — бродяг, вряд ли я смогу помочь тебе лучше, но постараюсь, если ты опишешь его.

Карлос, как мог, описал брата, он старался по возможности отделить портрет Сергея от наносного, но ему не очень хорошо это удалось. Лаба задумался о чем-то, некоторое время он не произносил ни слова, и стороннему наблюдателю могло показаться, что ветеран заснул, однако, это было не так. Открыв глаза, он посмотрел на Карлоса невидящим взглядом.

— Память уже не совсем хорошо работает, — бесцветно сказал он, — я знал одного салагу пару лет тому назад. Описание его смутно подходит. Он пришел из благополучного мира, он привык не считаться с мнением старших, но весь наносной апломб быстро отпустил парня. Он ходил с Варом. Хорошим сталкером. Они были как отец и сын, по возрасту, но не по чину, так сказать. Вар был младше его, но глаза того салаги выражали желание двигаться вперед. Насколько я понимаю, Вар даже не использовал его как отмычку. У меня создалось впечатление, словно бы они были знакомы до того, как попали в Зону, однако, могу тебе определенно сказать, что их отношения стали другими.

Я не знаю подробностей. Кажется, что мы пили вместе в «100 рентген», могу сказать, что тот парень держался хорошо, и ничто не свидетельствовало о том, что он быстро закончит свой путь. Он выглядел немного иначе, чем все. Кажется, носил бандану, и у него были длинные волосы, поэтому он предпочитал не противогаз, а респиратор… стрелял неважно, но, как я понял, Вар позаботился и об этом… вот, пожалуй, и все. Имен я не спрашивал — не до того было. Думаю, тебе стоит найти Вара и поговорить об этом. Думаю, так у тебя больше шансов, что твой путь увенчается успехом.

У Карлоса появилась наводка. Он знал, кого ему стоит теперь искать, но где искать его, захочет ли говорить с ним этот сталкер?

В таких раздумьях он присоединился к общему ужину. Было в этом что-то то ли от лагеря в детстве, то ли от турпоходов. Разница состояла, разумеется, в том, что в этих обласканных богами землях вас не пытались убить каждую минуту, а в Зоне даже самый мирный и обыденный ужин мог стать последним.

На общак все сбрасывались, у кого что было, не важно краюха хлеба или питательный брикет из сухпайка НАТОвского солдата. Как правило, чтобы насытиться хватало всем. Бродяги… бродяги всегда должны помогать друг другу.

На ПДА Карлоса неожиданно высветилось сообщение, судя по всему, его разослал всем присутствующим один из бродяг — сталкеров, сидящих у костра. Карлосу понравились строки:

Было в этом стихотворении что-то такое… что-то простое и понятное каждому сталкеру, и в то же время будто бы логичное не для каждого, кто сегодня топчет Зону. И почему-то Карлосу казалось, что строки очень важные, и сердце его на миг наполнилось гордостью за то, что свое имя он придумал не сам. Гуру нарек его. И он сможет, обязательно сможет, у него просто нет выбора. А то, что он не сдастся, Карлос знал наперед.

Лишь только рассвело, парень двинулся в путь, он намеревался засветло отмерить путь до шаман-горы. Было в этом что-то потустороннее что ли. Сталкер знал, что не должен тревожить никого в лагере, ровно, как и планов своих раскрывать не должен. Сейчас надо двигаться вперед. На шаман-горе, возможно, он получит первую подсказку, но он должен двигаться один. Бродяги — народ непредсказуемый, хоть и довольно честный. Это не «Свобода», и, уж точно, не «Долг».

Лишь только на востоке наметился рассвет, о приближении которого можно было судить не по первым пробивающимся лучам, а по холодному с изморосью ветру, который пришел из центра Зоны и сейчас протискивался в лагерь, задувая последние угли догорающего костра.

Карлос знал, что сейчас все спят особенно крепко. Даже часовые, что является недопустимой роскошью здесь. Но почему-то сталкер был уверен, что будет именно так, но, несмотря на это, людям ничего не угрожает. Он улыбнулся сам себе, набрасывая лямки рюкзака на плечи. К шаман-горе необходимо добраться до обеда.

Сверившись с собственной картой, он забрал по направлению на два часа от лагеря. Аномалии, населяющие данные места, точно люди, еще не отошли от сонного оцепенения и источали не столь сильные колебания, к которым Карлос уже успел привыкнуть. Ветер и дождь, бывший совсем недавно всего лишь изморосью, усиливались. Сталкер застегнул рукава загодя надетого анорака так, чтобы те препятствовали попаданию влаги. Как странно меняется восприятие мира. Казалось бы, до цивилизации, до Киева не так уж и далеко, да и менее, чем в ста километрах здесь располагаются вполне жилые города. В общем и целом — цивилизация. И он еще совсем недавно спрятался бы от дождя, ну хоть бы и под деревом, а сейчас восприятие изменилось. Дождь был частью объективной реальности. Он был холодным и не был приятным, но чужеродным уж точно не являлся. И не было нужды прятаться, замедляя продвижение вперед.

Карлос уже почти не удивлялся новым возможностям, которые открывало его тело, почти каждый час. Раньше он читал статьи о том, что человек использует возможности своего мозга всего на десять процентов, но здесь в Зоне став почти полноправным членом сталкерского общества, а, быть может, и чем-то большим, Карлос размышлял о том, что процент реального использования, быть может, еще ниже заявленного. С другой стороны: человек, попавший в исключительные обстоятельства либо смирялся с ними, либо становился сильнее. Карлосу очень хотелось верить в то, что он из вторых.

Дождь прекратился лишь когда время перевалило за полдень. Дорога под ногами расползалась. Чем ближе Карлос подходил к шаман-горе, тем сложнее становилось пробираться вперед. Аномалии набирали силу. Сталкер понял, что не сегодня-завтра ему предстоит пережить выброс. Из разговоров в местной сети Карлосу удалось выяснить, что необычное поле, созданное шаман-горой, защищает даже от выброса аномальной энергии. «Так это или не так выяснить можно только опытным путем», — заключил он про себя.

Стоило Карлосу закрыть глаза, как места расположения аномалий становились видны, словно бы он надел специальные очки с инфракрасным диапазоном, хотя бывалые говорят, что в Зоне толку с них шиш да маленько, а проще говоря, никакого.

Мимикрия кровососов, к примеру, столь совершенна, что и на ПДА их видать в лучшем случае метров с сорока, что уж говорить о инфро-диапазоне, или, к примеру, тепловом. Это мы, вооруженные физическими законами и уверившиеся в их единственно верном решении, думаем, что каждое живое существо просто обязано выделять тепло. Или тепловую энергию… Зона уже ни раз опровергала законы, созданные людьми для их мира, так что, по большому счету, каждый мог здесь рассчитывать исключительно на себя.

Карлос услышал, как вдалеке завыли собаки. Похоже, чернобыльский пес, собрав стаю слепых псов, уводил ее в безопасное место, там, где не достанет смертельно опасная и для тварей Зоны аномальная энергия. По непонятному стечению обстоятельств они направлялись вовсе не к шаман-горе. Карлос знал и это, точно подключившись к большому стационарному серверу, сродни тому, через который в Зоне между сталкерами осуществляется связь.

Он улыбнулся своим мыслям, понимая, что очень скоро он будет на месте… и вполне возможно, что именно сегодня, именно теперь он приблизится к тайне исчезновения брата.

Сердце его билось в нетерпении, шаг становился быстрее, и он было совсем перестал тревожиться о том, что ему как-то придется преодолевать довольно крутой подъем на шаман-горе, однако реальность оказалась более сурова, чем его предположения.

Стая слепых псов, повинуясь ментальным приказам своего вожака, заняла круговую оборону у единственной доступной ему тропки. Собаки мерзко скалили пасти с обоюдоострыми зубами. Сидевшие поодаль недовольно поводили мордами, а учуяв Карлоса, начинали утробно рычать.

Сталкер знал, что воспользоваться тем небольшим арсеналом, что остался у него в рюкзаке удастся едва ли, да и не такой он хороший стрелок, чтобы с одной пули уложить ментала, пусть и не особо высокого уровня, тем не менее. Карлос обратил свой внутренний взор к Зоне, так же, как было в тот раз на крыше недалеко от бара «100 рентген», когда наставником его был Гуру. И Зона откликнулась. Он вновь испытал это ни с чем не сравнимое чувство единения с природой. «Должно быть, каждый человек от рождения наделен подобными способностями, только мы изо дня в день старательно не замечаем их, забивая свои дни и мысли суетными проблемами. Нам некогда остановиться, подумать. Нам некогда услышать то, о чем говорит с нами планета, несущая нас на своих плечах, и все еще терпящая все наши безобразия…».

Карлос достал варган. Несколько нот раскололи недовольное ворчание слепых псов. Оно сделалось более неуверенным, и не таким слаженным, как еще минуту назад. Карлос продолжал играть. Нехитрая мелодия достигала, казалось, самого низко нависшего бело-серого купола неба, нависшего над головой. Собаки сидели, точно зачарованные. Карлос увидел мир в серо-белых тонах, а каждая травинка была точно вырезана из бумаги. Он знал, что следует делать дальше. Поднявшись на ноги, он двинулся вперед… вперед и вверх по тропинке. Шаман-гора была совсем близка, до пятачка безопасности оставалось совсем немного, буквально несколько шагов, как вдруг нога сталкера соскользнула на размытой дождем тропинке, и он покатился вниз, где его поджидала, как он был уверен голодная стая слепых псов.

Мы с Варом отчалили из «100 рентген», едва мне стало легче. Мне было необходимо прийти в себя от всех этих головокружительных полетов не во сне, а наяву. И вообще Зона не любит наглецов. А я, кажется, зазнался и вконец обнаглел, раз она меня, как говориться, точно котенка личиком в собственное…

— Вот что Бес, — сказал мне Вар по дороге, нам до выброса надо до Сидоровича добраться, там на «флэту» какое-то время перетусуем и подберем более практичные заказы, авось Волк опять что подкинет.

— А то я, по-твоему, не знаю, что Волк подкинет… — я изобразил интонации Волка: «Пойдите-ка детишки в лес, да принесите мне ведьмину косу. Про колокол не забудьте… и еще там ученые контейнер потеряли…».

Вар расхохотался, потому что давать подобные задания было вполне в духе нашего одного из главных работодателей — Волка.

— А может в этом году к морю, а? — задумчиво произнес Вар.

— Под ноги смотри, блядь! — не выдержал я, когда тот, проигнорировав писк ПДА, чуть было не вступил в лужу ведьмина студня, — будет тебе море, японский городовой!

— Ну, видишь оно как, — Вар почесал затылок, — ты огненные шары пинаешь, я, что называется, босяком по студню пытаюсь пройти… стало быть, что-то не то твориться в Зоне… мы ж с тобой вроде не юнаты. Что ты говоришь там, на Янтаре, узнал. Сдается мне, нам еще тут всем мало не покажется, и аукнется так это неплохо…

— Что у тебя за мышление такое апокалипсическое, скажи мне? То на Землю метеорит упадет, то всемирный потом случится, почему ты до сих пор в «Долг» не вступил интересно, дабы защитить человечество от растущей заразы Зоны, а?

— Очень смешно… — Вар поморщился.

Шли мы споро. Правда, как стали подходить к болоту, так на границе видимости ПДА замаячил не то кровосос, не то псевдогигант. Так и не разглядеть, а прошивку поменять, дабы знать массовые характеристики объектов, это ж не судьба, целых пятьдесят баксов… сам дурак, что тут скажешь?

Болото против обыкновения решили все-таки обойти. Конечно, мы считали себя героями, что называется, без страха и упрека. Несмотря на то, что у Вара момент «вхождения в силу» был преодолен довольно давно и уж кого-кого, а его-то в особенной дури подозревать не приходилось, но чаще всего на обратном пути мы не обходили болото, а перли напролом. Во-первых, в этом, на первый взгляд, зело дерзком маршруте были свои выгоды. Мародеры по болотам не шастали, должно быть, опасались бюрреров. Они бывали хоть и редкими гостями здесь, но кто-то из ученых отметил, что существа Зоны мутируют подвергаясь воздействию выбросов аномальной энергии и еще каких-то патогенных для них факторов. Во-вторых, нередко на обратном пути, уже на самом выходе из Зоны нам встречались тут приятные сюрпризы виде пары тройки не особо ценных артефактов, но прощальный привет мамы Зоны всегда приходился как нельзя кстати. А однажды мы обнаружили здесь, практически на выходе немалую такую ведьмину косу, что, собственно, не могло нас не порадовать, а уж Волк-то вообще прыгал от радости до потолка.

Не знаю, какие связи были у него с учеными, но явно, что напрямую торговать с ними получалось только очень редкими и дорогими артефактами, а за остальные простым бродягам они платили сущие копейки. Чую, что к этому приложил и Волк свою жадную лапу. Нам-то грех жаловаться, с Волком мы были в хороших отношениях, поэтому обычно не бедствовали.

Впереди были только лишь хилые такие кустики и чахлая растительность, немного не доходящая нам до колен. Просканировав заросли, мы пришли к выводу, что опасности здесь нет. Условный враг, маячивший еще недавно на границе зоны действия ПДА поотстал, либо нашел более интересную добычу, либо решил не рисковать, либо, что казалось мне более вероятным, стал обходить свой завтрак, или обед из двух сталкеров, проще говоря, нас, по более широкой дуге.

Те мутанты, что оседают ближе к Кордону, или к деревне новичков, например, обычно бывают более изобретательные, приспособленные и живучие. Не зря они проходят столь сложный путь адаптации и выживания. То, что контролеры, кровососы, слепые псы, и даже псевдогиганты, или крысиные волки выживают здесь, означает, что они ушли от огня как минимум двенадцати бродяг, как максимум долго и умело скрываются от карательных рейдов «Долга» с их всенепременным желанием уничтожить в Зоне все, что не является человеком.

— Он может доставить нам еще немало неприятностей, — фыркнул Вар.

С коллегой я был полностью согласен. Быть может, именно поэтому мы практически синхронно ускорили шаг. Красная точка на ПДА не заставила себя ждать, но вдруг случилось что-то странное…

Вернее, я-то уже испытывал нечто подобное на Янтаре. Во рту появился неприятный привкус металла. Тропа впереди превратилась в разрозненные в произвольном порядке кубики лего. Точек на ПДА стало три, и они приближались к нам со стремительной быстротой, свойственной, разве что псевдособакам, или слепым псам.

— Что за хрень, — выдохнул Вар.

— S-поле… ученые запустили свою адскую машинку… надо уходить отсюда… как можно быстрее…

— Куда уходить? — в отчаянье крикнул Вар, переставляя регулятор на «абакане» на автоматический огонь.