Берс-2. И один в поле берс (Дмитрий Гришанин) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 16

Глава 16

Очередная неделя пронеслась, как громыхающий на все лады товарняк, шумно, нудно, грязно, удручающе однообразно, но строго к намеченной цели, потому как фиг соскочишь с обозначенной квестом колеи.

Я вставал, разбуженный Психом на первой зорьке, целый день, как заведенный, на пару с питом, валил тварей изнанки, устраивал ловушки стражам, освобождал алтари (старясь отработать за день не меньше пяти гранитных плит) и, приползая за полночь в хранилище уставшим, как галерный раб, на заслуженный отдых, еще час-полтора перед сном, по требованию неумолимого Психа, вынужден был на арене или в загоне оттачивать стойки техник.

Такое мое самоотверженное старание, разумеется, не оставалось без внимания системы, и принесло за неделю по бонусной единице к росту всех моих показателей, а в отстающих от прочих Логике и Давлении даже по две.

Еще трижды за неделю Зараза «угощал» меня вытяжкой из мутагена поверженных стражей. Очередной халявной техники, увы, во всех трех случаях мне не обломилось, но внеочередные плюсы к параметрам, чего уж греха таить, я отхватил душевно. Так, от родича старого нашего знакомца злота, с проглоченной вытяжкой из его мутагена, мне прилетело по бонусной единице к Памяти и Ловкости. А от отвратительной помеси крысы с дикобразом, размером с внедорожник (но, справедливости ради, уточню, что три четверти объема там создавали торчащие во все стороны из тела длинные, как мечи, роговые иголки), обозванной системой грызлом, мне перепало разом аж две бонусные единицы к Силе и еще одна — к Медитации. Ну и, наконец, от двухголового хомяка, размером с матерого кабана, от оглушительного залихватского свиста которого у нас с питом в первые же мгновения знакомства реально полопались перепонки (и их потом пришлось регенерировать в хранилище, потеряв на этом более получаса драгоценного времени), и нам глухими пришлось гасить двухголового ублюдка, ни разу неоригинально обозванного системой дубль-свист, что тем еще стало испытанием на профпригодность для нашего тандема. Но вытяжка из мутагена дубль-свиста достойно компенсировала океан боли и смертельную усталость после победы над стражем, с ней мне прилетело по бонусной единице разом в три параметра: Интуицию, Выносливость и Сопротивление.

Ну и, разумеется, я нехило так пополнил за ударную семидневку свой Запас живы. Доведя его до без малого рекордных семнадцати миллионов единиц. Львиную долю здесь, разумеется, составили дополнительные бонусные вливания живы за исполнение собранным в контейнер мутагеном частных заданий целителей, алхимиков и артефакторов. Статистика показала, что заданий этих за каждый день я закрывал порядка семидесяти-восьмидесяти штук, и с каждого исполненного задания в среднем в Запас мне прилетало по пятнадцать тысяч единиц живы, вот и считайте… Плюс, как и повелось с самого начала, непрерывным ручейком капала жива от системы за убийство тварей и стражей. Регулярно так же поступали и оговоренные в квесте премиальные по сто и двести тысяч живы за отбитые у выходцев с Изнанки алтари — соответственно, малые и средние. И до кучи, не без подсказки Психа, мне удалось вычленить четвертый источник пополнения Запаса — самый скромный на фоне приведенных выше (всего около двухсот единиц живы в час), но стабильный естественный приток живы от освобожденных алтарей.

Под занавес седьмого дня второй недели квеста нам с питом выпала зачистка от тварей изнанки большого села, раскинувшегося, как водится, вокруг родового дома княжеского ближника. С перспективой, соответственного, премиальных двухсот тысяч живы за освобождение от стража среднего алтаря. Засада же в данном случае заключалась в том, что село сплошняком оказалось затянуто плотной (местами, как натуральная вата) белесой паутиной.

Всего второй раз за две недели квеста нам «повезло» набрести на гнездо шлусера, с его многочисленным паукообразным потомством. Но на этот раз затаившийся в паутине страж (учитывая размер подконтрольной ему территории и гораздо больший срок пребывания на захваченных землях) был стопудово сильнее и опаснее своего погибшего родича. А учитывая, что даже первый шлусер нас с питом едва не прихлопнул, как мух, и лишь прямое вмешательство в схватку игрока запредельной двенадцатой ступени дало нам шанс на спасение, не сложно догадаться как сикотно мне было снова верхом на Заразе с черепашьей скоростью продираться сквозь заросли паутины к центральному алтарю.

Да, после той неудачной схватки я вырос на уровень, и стал несоизмеримо сильней, быстрей и выносливей себя прежнего. К тому же, тщательный разбор атаки шлусера под Озарением феникса позволил мне отыскать ахиллесову пяту паукообразного монстра и теоретически я теперь знал, как следует его побеждать. Но… Богатый опыт за плечами схваток с другими стражами научил, что реальность полна сюрпризов, и что гладко в теории, на практике может пойте по такой броде, что мама не горюй.

Обычно, когда тщательно выстроенный план схватки сбоил на практике, мне на выручку приходил грома-бык стадии короля, текущее развитие которого позволяло практически на равных противостоять большинству стражей. Но это работало на земле. Против атакующего же сверху шлусера, на сей раз, мой питомец окажется абсолютно бессилен — длины даже двухметрового языка грома-быка не хватит, чтоб дотянуться до чердака дома, и сбить смертельный прыжок стража. Одолеть шлусера можно было лишь в воздухе, запрыгнув с еще большей высоты ему на спину, и мгновенно нанеся монстру смертельный удар. Воспользоваться же для переноса пита на крышу техникой Живого камня я не мог сразу по двум причинам. Во-первых, освоенная мною на данный момент лишь четвертая стойка техники Живого камня разом сожрала бы весь мой Резерв маны, запечатав при этом пита лишь на четыре секунды в тридцатикилограммовую статуэтку, и гарантированно исключив, при этом, на минимум минут на десять (до частичного восстановления Резерва) дальнейшее использование мною Рывков батута, без серии которых за четыре секунды я никак не смог бы вскарабкаться на крышу даже без дополнительного отягощения в виде громоздкой статуэтки. Во-вторых, даже если б я смог каким-то чудом провернуть вышеозначенную операцию, мне нельзя было этого делать, так как Зараза должен был находиться внизу у алтаря, чтоб в нужное время ударом рога по сигнальным нитям отвлечь шлусера на себя, и дать тем самым шанс мне с крыши атаковать высунувшегося из логова на чердаке стража. Потому, как не крути, выходило, что на сей раз мне все придется сделать самому, с первой попытки, без права на ошибку. Очково, блин, но выбора нет.

Не стану описывать, как Зараза почти час без устали работал челюстями, в прямом смысле слова прожирая проход нашему маленькому отряду сквозь вату паутины к центральному большому дому и, соответственно, находящемуся на его дворе алтарю. Из-за активированного питом Манка, периодически мы подвергались нападением стаек паукообразных тварей низких стадий развития, и эти короткие стычки не давали мне заскучать во время монотонного черепашьего перехода.

Наконец мы добрались до цели. И, ожидаемо, обнаружили алтарь, густо опутанный сигнальными паутинными нитями-веревками, пара концов от которых уходила на широченный чердак большого родового дома. Находясь под высокой треугольной крышей, чердак по сути являлся полновесным третьим этажом, и прежними хозяевами, стопудово, активно использовался, как хозяйственная подсобка, для сушки различных припасов на зиму, в том числе, разумеется, и сена. Это я к тому, что на чердаке было предостаточно материала для обустройства мягкого и удобного логова, чем шлусер беззастенчиво пользовался, с комфортом устраиваясь на самой верхотуре — откуда удобней всего было совершать его гигантские прыжки. Отсутствие же наружных повреждений вокруг стен чердака объяснялось тем, что хитрец шлусер, маскируя секретное логово, забрался под крышу дома изнутри, перемещаясь с этажа на этаж по внутренним лестницам, и в конце проникнув на самый верх через чердачные люк или дверь.

Мне ж, по понятным причинам, пришлось карабкаться на крышу снаружи. Но перед этим еще четверть часа ждать пока Зараза сперва аккуратно (чтобы не потревожить сторонними колебаниями чувствительные канаты сигналки) выжрет в паутинных зарослях от алтаря широкий удобный проход к ближайшей стене большого дома, и затем не менее осторожно слижет двухметровым языком клочья разорванной паутины со стены дома (дабы какой-нибудь шальной порыв ветра не колыхнул их мне наперехват во время прыжка). Вынужденное ожидание я коротал в тщетных попытках скастовать пятую стойку Крыла бабочки, однако, как и на тренинге в хранилище, меня неизменно каждый раз ожидал лишь жестокий облом. К счастью расход маны на несостоявшуюся ступень выходил ничтожным и за считанные секунды восстанавливался естественным образом, потому за десятка два попыток я истратил не более двадцатой части Резерва, и приняв в итоге, что пятая стойки техники, ускоряющей выработку ману из живы, мне пока не по плечу, скастовал менее эффективную, но зато насквозь понятную четвертую ступень Крыла бабочки.

Убедившись, что процесс заполнения Резерва увеличился в разы, так же привычным макаром скастовал четвертую ступень иллюзорной техники Дыхание пепла.

Далее, когда сделавший свою часть работы питомец отчалил щипать паутину с зарослей вокруг алтаря, я прошел на подготовленное место у стены дома и, скастовав Рывок батута, с места взвился на семиметровую высоту.

Глазомер меня не подвел. В высшей точке прыжка край крыши оказался мне примерно по грудь, и из столь благоприятной позиции мне, разумеется, не составило труда, ухватившись обеими руками за черепицу, сперва зависнуть над провалом на краю, а затем, подтянувшись, забраться на крышу.

К сожалению, несмотря на все мои отчаянные старания, бесшумно проделать подъем на крышу не удалось. Во время рывка старая черепицы предательски заскрипела под пальцами рук, и в довершение бед шатающийся глиняный черепок с краю, неуклюже поддетый коленом моей правой ноги, сорвался с крыши и ухнулся вниз, где с оглушительным БЗДЫЩ разлетелся на мириады мелких осколков, окончательно послав по бороде всю мою маскировку.

Интуиция тут же забила набат, и я, не раздумывая, повторно скастовал Рывок батута. И взвившись снова на семиметровую высоту (уже над крышей дома), увидел, как разлетается веером разнокалиберных осколков кусок крыши, только что бывший у меня под ногами, под слаженным ударом трех массивных хитиновых копий, вырвавшихся наружу, разумеется, из чердака.

Через секунду я спланировал и мягко на носочки опустился на жесткое центральное ребро крыши. Пробившей же вхолостую край крыши страж на одном тройном ударе не успокоился, и его хитиновые лапы-копья продолжили таранить чердак изнутри и месить снаружи черепицу дальше, стремительно расширяя во все стороны изначально не хилую дырку в крыше. Удержаться на завибрировавшей, как при землетрясении, от частых ударов крыше стало для меня тем еще испытанием, но в разы паршивей пришлось, когда через здоровенную дыру, за считанные секунды пробитую лапами монстра в боковом скате крыши, наружу выбрался гигант-страж, габаритами пузатой туши (не считая шестиметровых шестов-лап) почти не уступая моему слоноподобному грома-быку.

Из-за предусмотрительно наложенного ранее иллюзорной техники шлусер не смог почти в упор разглядеть мою одиноко торчащую по центру крыши фигуру, но гигант определенно почуял рядом сторонне присутствие (увы, четвертая ступень Дыхания пепла не смогла полностью закрыть от Давления этого чудовища), и, не доверяя одному лишь зрению, заняв устойчивое положение на четырех задних лапах, двумя передними парами огромных лапищ монстр стал сноровисто ощупывать не поврежденную черепицу вокруг.

Легкими касаниями пробегая по черепичным рядам, когтистые лапы монстра с четырех сторон неотвратимо взбирались на верх, и прекрасно осознавая, что через считанные секунды буду ими обнаружен, я лишь обреченно пялился на подбирающиеся хитиновые копья, не смея шевельнуться. Потому как любое резкое движение мгновенно сбросило б с меня иллюзорную технику, и увернуться с пятиметровой дистанции от последующей тут же атаки прозревшего стража (принимая в расчет длину его лап) у меня стопудово не было ни единого шанса.

И когда, буквально за секунду до неминуемого разоблачения, я приготовился призвать топор и дать последний отчаянный бой таки нащупавшему меня монстру, мне на выручку наконец пришел пит. До рогатого тугодума внизу дошло-таки, что появление шлусера на крыше — это гребаный форсмажор, что наш изначально разработанный план накрылся медным тазом, и ждать условного сигнала от невидимого меня больше не имеет смысла. Ну и еще, разумеется, пит не мог не почувствовать нависшую над хозяином смертельную угрозу. Уж не знаю какая из вышеозначенных причин подтолкнула Заразу к решительным действиям, но питомец очень вовремя врезал рогами по сигнальному канату у алтаря. И почти обнаруживший меня на крыше страж, тут же сделав стойку на прямую угрозу своей «прелести», со всех ног рванул по крыше к басовито загудевшим канатам сигналки.

Сжигая остатки маны в Резерве, я тут же скастовал Рывок батута и в третий раз ракетой взвился вверх. Однако, и уже проскочивший, казалось, мимо монстр одной из дюжины багровых гляделок заметил-таки мелькнувшую сбоку тень. Выстрелив тут же на перехват цели задней лапой, шлусер опоздал на неуловимые доли секунды, и хитиновое копье со свистом рассекло воздух почти зацепив мои уносящиеся вверх ступни.

Ну а дальше все случилось очень быстро…

Обиженный рев приклеившегося к паутинному канату грома-быка заставил шлусера, тормознув на краю крыши, выстрелить ловчей сетью по грозному рогачу внизу. Я же отработанным на тренировках приемом, резко раскинув в высшей точке прыжка полы плаща, перевел обратное падение в некое подобие планируемого спуска, и по широкой дуге спикировал аккурат на спину замешкавшемуся стражу. Ну а далее я впервые в реальном бою скастовал на днях освоенный двойной рубящий удар из седьмой стойки Изумрудного берса(благо мана на исполнение читерских ударов топором черпалась из загадочных закромов самого системного предмета, и мой истощенный Резерв оставался при этом в неприкосновенности).

Секрет седьмой стойки Изумрудного берса заключался в следующем: наносимый в прыжке рубящий удар правой рукой (технически удар из предыдущей шестой стоки Изумрудного берса) изрядно усиливался опускающейся синхронно следом (с интервалом в удар сердца) левой рукой. Не самой рукой, конечно, а топором уже в левой руке… Как так, спрашиваете? Да очень просто. Когда топор в правой руке, усиленный и ускоренный массой всего тела, врубался в плоть врага, игрок обязан был мгновенно разжать пальцы на топорище, и выдернуть опустевшая ладонь в сторону. Одновременно игрок направлял мысленный импульс в левую руку, с призывом топора уже в неё. Тогда, в опускающемся вторым темпом левом кулаке игрока материализовался топор, сгинувший из раны после первого удара, и его лезвие, снова усиленное и ускоренное массой всего тела, вторично обрушивалось на врага, попадая аккурат в первую рану, и, соответственно, в разы усугубляя вторым четким рубящим ударом уже не малый начальный урон.

Синхронизировать действия рук, с параллельной отладкой практически мгновенного перемещения топорища из руки в руку — это, скажу я вам, тот еще был геморрой. Я все на свете проклял, обливаясь потом ночами на изумрудном песке арены хранилища, пытаясь повторить за Психом изящно-стремительное движение пары сливающихся в единое целое рук в двойном ударе из невероятной седьмой стойки. Во время последней ночной тренировки у меня получалось успешно воспроизводить седьмую стойку с каждой третьей примерно попытки. То бишь наносить двойной удар я научился, но над техникой его, чтоб довести удар до абсолюта, требовалось еще работать не одну ночь.

Да, применяя седьмую стойку Изумрудного берса в схватке со шлусером, я рисковал. Вероятность сорвать двойной удар имелась, и не малая. На тренировках я через раз душевно шарашил перемещенным из ладони в ладонь топором по недостаточно проворной правой руке. Но поскольку на арену хранилища игрой был наложен четкий запрет: нанесения игроком себе любого ущерба, за подобный косяк там обычно мне прилетала лишь плюха от наставника. Теперь же, если подобная промашка случилась бы в реале…

Впрочем, времени на раздумья и оценку рисков у меня не было от слова совсем. Глупо было надеяться, что страж забудет о мимолетно зафиксированном им на крыше стороннем движении непонятной тени. От меня шлусер отвлекся лишь для нейтрализации сетью грома-быка у алтаря, и если б я, воспользовавшись этой его крошечной заминкой, не нанес ему тут же максимально возможный ущерб, дальше (интуиция подсказала) сдюживший несмертельный удар монстр тоже подорвался бы с места в многометровый прыжок над крышей. Меня б сорвало с его спины воздушной волной, и даже если б устоял после неуклюжего падения, маны ни на маскировку, ни на повторный прыжок в моем истощенном Резерве уже один фиг не было, ее не хватило б сейчас даже для скастования самой простенькой защитной стойки Стального вепря. Потому опустившийся тут же следом на крышу шлусер, со своими разносторонними гляделками легко срисовав мое местоположение еще в полете, тут же, как мотылька, пригвоздил бы меня копьями-лапами к черепице.

Чтоб одолеть стража, я должен был кончить его с первого же удара. Потому рискнул с коварным двойным из седьмой стойки Изумрудного берса…

Приземление на жесткий хитин спинного панциря твари вышло мягким, и отчаянный двойной удар по россыпи багровых от ярости глаз в правой стороне злобной хари вышел вполне себе на твердую четверочку…

Недостаточно проворную правую ладонь я все же задел нижним концом рухнувшего вторым темпом топорища, но эта мелкая оплошность на силу второго удара почти никак не повлияла. Черный слизкий рубец на месте пары рассеченных глаз, не успев даже до краев налиться кровью, вторым ударом превратился в огромную пробоину с обломками хитина по краям, в которой целиком сгинуло лезвие топора, до середины топорища провалившись глубоко в мягкое нутро монстра. Подергав там им внутри из стороны в сторону, я буквально вырвал изгвазданное в черной вонючей слизи оружие наружи, еще более расширив безобразную рану на возвратном движении.

Мозг стража с практически перемолотой и вывернутой наизнанку правой часть башки оказался фатально поврежден. Шесты лапы его подломились, и огромная туша, сорвавшись с края крыши, понеслась вниз, в глухом падении отутюжив внушительную проплешину среди зарослей паутины внизу.

Я же отчаянным скачком в сторону с тела падающего монстра смог удержаться на крыше.

Избежать чреватого травмами падения с высоты третьего этажа мне удалось, но радости особой это обстоятельство мне не доставило. Из-за пустого Резерва рвануть вдогонку за законной добычей и, скастовав Рывок батута, аккуратно спланировать на тушу стража для сбора ценнейшего мутагена зверя стадии король, временно не было возможности.

В отчаянии, я сунулся было через дыру в крыше на чердак, чтобы оттуда проникнуть внутрь дома и по лестницам, как положено, спуститься к уличному выходу. Увы, внутри чердака все пространство оказалась затянуто паучьими тенетами из толстенных нитей-веревок шлусера, сети из которых стали неодолимой ловушкой даже для силача Заразы — о чем не забывал периодически напоминать мне бедняга питомец своим унылым ревом. Опасаясь завязнуть в чердаке так же, как пит у алтаря, я решил все же остаться на крыше и выждать спокойно десятиминутку восстановления маны в Резерве.

— Муууу!..

— Потерпи дружище. Мне еще тут примерно минут десять куковать, — решил откликнуться я на очередное жалобное воззвание снизу.

— Муууу?..

— Ну, потому что загорать люблю. А ща видишь — как раз небо ясное.

— Муууу?..

— И че, что ночь почти, и звезды, вон, видно уже? Может мне под звездами по кайфу? Звездный загар, он знаешь какой…

— Муууу!..

— Ты охренел, морда рогатая⁈ Ща спущусь болтливый язык твой тебе же в жопу засуну!

— Муууу?..

— Еще как влезет!

— Муууу!..

— Нихрена не десять, а девять уже минут только осталось!