Бастард-3

Глава 20

Орландо вышел во двор, сел на ступени, глядя на статую и блеск солнца на воде, вытекающей из кувшина. В груди ворочается лохматое предчувствие, цепляется за душу тонкими когтями, оставляет короткие царапины. Слова старой эльфийки не идут из головы. Дети… действительно, сколько детей он видел за всё время в империи? Много, но в основном орчат и дворфов, но не эльфов. Остроухих детишек было около десятка. Чудовищно мало, учитывая, как долго живут эльфы.

Ветер гонит через двор красные листья, закручивает в маленькие смерчи, что быстро умирают. По стене над воротами идёт патруль вактийцев, а на центровой башне развевается знамя с символом императорского дома. От сада доносится скрёб граблей, рабочие сгребают листья под деревья. Кто-то затянул песню на незнакомом диалекте и десяток голосов подхватил. С кухни аппетитно тянет жареными овощами и мясом.

Предчувствие вцепилось зубами в сердце. Орландо сжал губы в тонкую линию, глубоко и медленно вдохнул носом. Поднялся и пошёл на задний двор, где во время обхода приметил кузню.

На подходе заметил Аэнлана, упражняющегося с мечом. Эльф движется плавно, замирает на долю мгновения, фиксируя позицию. Судя по движениям ног, сражается против нескольких врагов. Попутно уворачивается от налетающих листьев, будто это стрелы. Волосы стянуты в тугой хвост, а пара тонких прядей лежит на маске, перечёркивая глазницы.

У кузни, добротного здания с покатой крышей и стенами из дикого камня, покрытых плющом, стоит дворф. Кряжистый, с неимоверно широкими плечами, в кожаном переднике. Выбритый на лысо, кожа будто дублёная, с крупными порами и будто измазанная окалиной. Кузнец сложил руки на груди, остро взглянул на человека и буркнул:

— Так это ты, новый хозяин?

— Вроде того. — Ответил Орландо.

— Это ж как человечишка умудрился стать лордом в империи? — Спросил дворф сощурившись. — За какие такие заслуги.

— Через постель. — С железной уверенностью заявил Орландо. — При дворе много скучающих знатных эльфиек.

Дворф поперхнулся, глаза полезли из орбит. Зашёлся кашлем, прижал кулак к губам. Аэнлан прекратил тренировку и смотрит на них.

— Это… кхм… да… почётно… — Прокашлял дворф, постучал по груди и спросил. — Чего желаете?

— У тебя есть два молота, потяжелее и ненужная колода?

— Потяжелее, значит? Есть, чего им не быть? Только сможешь ли поднять, да и зачем благородному молоты? Да ещё два?

— Да так, хочу молодость вспомнить.

— Минуточку.

Дворф скрылся в кузнице, там загремело, шумно крякнуло. Кузнец вышел пыхтя, красный от натуги, держа в каждой руке по массивному молоту на длинной рукояти. Грохнул перед ногами Орландо, шумно выдохнул и картинно отряхнул ладони.

— Вот! Самые тяжёлые, что есть, я ими сталь обрабатываю. Двумя руками держать надо.

— Сойдёт. — Сказал Орландо, оглянулся и приметил массивную колоду, похожую на мясницкую. Указал на неё и спросил. — Тебе она нужна?

— Что? Нет, всё равно новую хочу сделать. Токмо на кой оно вам?

— Да так, старые тренировки, чтобы освежить голову.

Орландо наклонился и подхватил молоты. Выпрямился без видимого усилия, подбросил на ладони, перехватил поудобней. Дворф крякнул второй раз, отступил, глядя на мышцы человека, заметно вздувшиеся под рукавами.

— Идеально. — С улыбкой сказал Орландо.

Подошёл к колоде, двинул кистью и начал бить по ней. Нанося удары ближе к краям, так чтобы молот сразу соскальзывал, проносился по дуге и вновь бил по колоде. Работа ритмичная, так его учили наносить удары в детстве. Оружие не должно бить прямо во врага, оно обязано «скользить», спасая руку, сохраняя силы и нанося глубокие раны.

Очень простое, базовое упражнение. Лучшее. Можно сказать, любимое. В детстве Орландо вымещал им злость на Серкано, на весь мир и несправедливость. Удары молотов сплетаются в монотонный стук, а от колоды отлетают куски. Дерево жалобно трещит, раскалывается и держится только на стягивающих стальных обручах.

В какой-то момент Орландо остановился, сбросил верхнюю одежду и продолжил тренировку. Дворф крякнул третий раз, вперив взгляд на рельефные мышцы спины, будто высеченные из гранита. От каждого движения пучки вздуваются, перекатываются и застывают. Обрисовываются в жуткой красоте.

Аэнлан задумчиво наблюдает за движением рук, кивнул чему-то и спрятал меч в ножны.

Порыв ветра бросил на плечо Орландо жёлто-красный лист, тот прилип к коже. Сорвался от очередного взмаха и упал вдоль ложбинки хребта. Орландо вошёл в ритм, взгляд затуманился, а лицо разгладилось, омолодившись на десяток лет. Внутренне просветлело.

Молоты смазываются, а стук сплетается в сплошной монотонный звук, давящий на уши. Колода треснула посередине, одна часть просела и вмялась в землю. Дворф утёр лоб, поглядел на руки и на человека, мотнул головой и старательно протёр глаза кулаками.

Удар. Удар. Удар. Стальные обручи стонут, вытягиваются, гвозди выходят из дерева с пронзительным скрипом. Удар. Удар. Удар. Руки наливаются теплом, разогретые мышцы разгоняют молоты, до лопотания воздуха.

Два обруча лопнули и колода развалилась на крохотные обломки и труху. Молоты застыли, будто и не двигались. Орландо медленно опустил руки, моргнул и взгляд прояснился. Улыбнувшись, поставил молоты перед кузнецом, отряхнул руки и сказал:

— Спасибо.

Дворф судорожно кивнул, не сводя взгляда с развороченной колоды. Орландо пошёл к дому, в голове звенящая ясность. Пройдя через холл поднялся по лестнице и в спальне накинул на свежую рубаху, закатал рукава и отправился искать дочь.

Аэнлан встал у разбитой колоды, задумчиво оглядывая обломки. Дворф подошёл и спросил, скребя затылок:

— Что это вообще было, господин?

— Базовое упражнение. — Отрешённо ответил эльф. — Мы похожее делаем, оттачивая удар.

— Что прям молотом по колоде бьёте?

Эльф покосился на орудия, массивные, с грубыми рукоятями. Одним ударом такого молота легко убить быка. Покачал головой и сказал:

— Нет.

— А этот… лорд-защитник, он вообще человек? Да мой молот три вактийца не поднимут! Пупки развяжутся!

— Я… не уверен.