Барон войны

Глава 13

Вероятно, с высоты птичьего полета, все происходящее внизу выглядело очень красиво, можно даже сказать, кинематографично. Стройные ряды закованных в броню верховых воинов; бьющие копытом, чувствующие общее напряжение лошади; развивающиеся на легком ветру разноцветные флаги; все это на фоне сочной, густой весенней зелени. Красота!

Конечно, если немного «приблизить камеру», и посмотреть на массовку поближе, то ощущение несколько теряется: и доспехи на людях совсем не миланские, и лошади далеки статями до тяжеловозов будущего, и лица у людей отнюдь не голливудские. Что поделать, совсем не по смазливым физиономиям отбирали тех, кто присутствовал в этот день на поле перед северными воротами Берсонзона.

Прошлым вечером Серов решил ничего не предпринимать. Смысла суетиться особого не было, бойцы его только что вышли из боя, а до этого маршировали три дня, поэтому самым верным решением было просто дать им отдохнуть. Тем более что, находясь за высокими стенами, и имея армию не сильно меньше и магическую поддержку, Александр чувствовал себя вполне уверенно. В поле наверное бы выходить — учитывая, что сорок процентов его бойцов были новиками, — он, конечно, поостерегся, а вот со стен отбиваться — совсем другое дело.

А вот утром, когда пришедшая с севера армия под стягами графа Орфален выстроилась на расстоянии двух-трех полетов стрелы от стен города, пришло время выяснить намерения неожиданно объявившегося соседа. Тем более, что отсутствие агрессивных действий — во всяком случае ворота никто сразу ломать не бросился — лучше всего другого говорило о возможности решить вопрос миром.

С негромким лязгом открылись ворота и наружу выехала большая делегация под белым флагом. Выждав некоторое время, всадники шагом направили свой четвероногий транспорт в сторону вражеского строя.

С собой на переговоры Серов взял кроме своих самых близких друзей и соратников Элея и Ариена, еще и представителей городской власти, для обозначения единства в стане защитников города. Мастер Вирмос, как представитель магической гильдии, неизвестно как переживший начальник городской стражи сер Нимрой и один из представителей купечества, который явно претендовал на «повышение» вследствие практически поголовной гибели предыдущего состава Городского Совета. Плюс десяток бойцов поддержки — для солидности.

Вообще, что делать с Берсонзоном в плане будущего управления было не совсем понятно. Все же присоединение такого большого — по сравнения со всеми остальными в баронстве — населенного пункта, поднимало в полный рос вопрос о системе управления, которая до того по сути отсутствовала. Говоря откровенно, Александр и его ближники рулили всеми процессами в маленьком государстве в ручном режиме. Когда баронство состояло из пары замков и десятка деревень, это не вызывало никаких неудобств, и было как бы само собой разумеющимся. Теперь же численность населения баронства — очень примерно, учитывая все изменения за последние полгода — находилось на уровне семьдесят-восемьдесят тысяч человек, и следить самому за всем хозяйством становилось сложно. Назрела необходимость в создании какого-никакого, а бюрократического аппарата, вот только как это делать Серов представлял себе очень смутно.

Что же касается Берсонзона, то Александр решил взять в свои руки военный, экономический и магический аспекты управления, оставив все остальное в руках нового Городского Совета, который еще предстояло избрать. Банально не имея кадров для контроля всех сторон жизнедеятельности достаточно большого населенного пункта, приходилось сосредотачиваться на главном.

Нужно было еще подобрать будущего военного коменданта города, в чьих руках будет сосредоточена власть над расквартированными тут вооруженными силами. Сер Нимрой, хоть и был, судя по всему, более-менее компетентным работником, не просто так занимающим достаточно высокую должность, вот только верность его новой власти была под большим вопросом. Вернее наоборот, не была — очевидно, что он предаст при первой же возможности. Такой человек в аппарате управления присоединенного города Серову был совершенно не нужен.

Вообще, будущий Городской совет виделся Александру в первую очередь именно хозяйственным органом, а не политическим, поэтому входить в него должны будут те, кто реально занимается муниципальным управлением, а не представители самых толстых кошельков Берсонзона. Впрочем, все это были планы на будущее, а пока нужно было думать о настоящем.

— Едут, кажется, — от размышлений о высоком капитана оторвал Элей. И действительно из-за спин выстроенных в линию всадников показалась делегация оппонентов. Александр даже мысленно старался не называть их врагами, чтобы не накаркать. Последнее, что нужно было барону это еще одна большая война, когда прошлая еще толком не закончилась. Нужно было что-то решать с «рыжими», да и на западных границах баронства было не очень спокойно. Единственное что радовало — наличие магической почты в двух подвластных населенных пунктах позволяло как минимум не беспокоиться, что пока он тут копошится со всей армией, там в тылу за это время захватят столицу. Все же со средствами связи нужно было что-то срочно решать, так дальше жить нельзя.

— Отлично, — кивнул своим мыслям Серов, — всем быть наготове, но первым в драку не лезть. Если они попробуют напасть, валим всех наглухо, чтобы никто не сбежал и быстро драпаем обратно в город.

Спустя еще пару минут полтора десятка человек на шикарных, явно дорогих — за три года Серов научился немного разбираться — лошадях приблизились на минимально удобное для разговора расстояние. Впереди, на полкорпуса опережая остальных, ехал ничем не примечательный мужчина лет на вид сорока-пятидесяти. Впрочем, учитывая особенности местной магической фармакологии и медицины, ему с тем же успехом могло быть и шестьдесят, и семьдесят.

На самом деле граф Орфален только два года назад разменял полусотню, о чем Серов конечно же знал, было бы глупо отправляться на переговоры, не изучив всю доступную информацию о нежданно-негаданно пожаловавшем «в гости» соседе.

— Граф! — Первым по-хозяйски приветствовал оппонента кивком Серов. Никаких «ваших сиятельств», никаких знаков, которые можно было бы трактовать как обращение к старшему. Общение исключительно на равных. — Чем обязаны вашему визиту.

— Приветствую вас барон, господа, — граф так же кивком поздоровался с сопровождением Александра. — Мы пришли, чтобы взять то, что причитается нам по праву.

— По какому праву?

— По праву сильного, — усмехнулся граф, а его окружение одобрительно загудело.

— По праву сильного я уже все забрал, господа, ничего не осталось, — ответил Серов в том тоне, в котором начал диалог граф Орфален. И чувствуя, что разговор сворачивает куда-то не туда, попробовал снизить градус напряженности, — впрочем я готов обсуждать наше дальнейшее сосуществование, если вы не собираетесь прямо сейчас начинать штурм стен города. В противном случае, как говорится «добро пожаловать», нам всегда есть чем удивить незваных гостей.

Видимо, большого желания пробовать стены города на прочность, у графа не было. Серов, внимательно глядя оппоненту в лицо, совершенно четко отследил тот момент, когда Орфален увидел в свите Александра представителей старой верхушки Берсонзона: как минимум сер Нимрой и мастер Вирмос были ему явно знакомы. Что в общем-то не удивительно, учитывая многолетнюю историю их взаимоотношений. То, как перекосилось лицо феодала, доставило капитану искреннее удовольствие, впрочем, граф достаточно быстро взял себя в руки и вернул на поверхность маску отчужденного интереса.

Скорее всего собирая войско, северный сосед рассчитывал на то, что Берсонзон будет сражаться до последнего, изматывая и сокращая численность александровой дружины. При появлении же нового игрока, проигравшие было горожане должны были в его фантазиях вновь подняться и ударить в спину захватчику. Понятное дело, в такой ситуации, без надежного тыла Серов согласился бы на любые уступки, лишь бы вообще не оказаться запертым внутри негостеприимных стен.

— Что ж, давайте обсудим, — согласился владетель и, наклонившись к соседу справа, тихо сказал ему пару слов.

А дальше началась настоящая магия — куда там всем архимагам вместе взятым. Подданые графа засуетились и начали подавать какие-то сигналы оставшимся за спиной бойцам. Оттуда, как будто только этого и ожидавшая, выскочила большая повозка, заряженная четверкой лошадей, и буквально за полминуты приблизилась к переговорщикам. Все было сделано столь стремительно, что свита Александра даже немного заволновалась, ожидая каких-либо подвохов, и Серову пришлось поднятием руки успокаивать вассалов.

С подъехавшей повозки кубарем скатилась на землю четверка бойцов и принялась устанавливать прямо посреди поля большой шатер, причем судя по их сноровке, делали они это совсем не первый раз.

— Ну будем же мы стоя общаться, — прокомментировал все происходящее граф, — чай не крестьяне какие.

Еще спустя пару минут в шатер занесли стол, стулья, корзины с какой-то выпивкой и снедью, при этом построенные в боевые порядки графские дружинники, до этого маячившие поодаль, развернулись и отошли в обустроенный прошлой ночью лагерь. Градус напряженности чуть-чуть снизился, во всяком случае стало понятно, что прямо сейчас они друг друга убивать не будут.

— Итак, барон, — когда все непосредственно участвующие в переговорах расселись за длинным столом, начал граф. Вообще было видно, что он привык путешествовать с комфортом: огромный шатер явно не конкретно для переговоров был привезен, ковры, красивая удобная мебель, вкусная еда. Человек совершенно точно умел жить в удовольствие, — давайте прикинем, как нам разойтись краями так, чтобы никто не остался обиженным.

На столе как по мановению волшебной палочки оказалась большая карта этого куска Вольных Баронств. Причем, выполненная куда более качественно, чем те образцы, которыми располагал Александр. Не смотря на все его усилия, работа по составлению нормальных карт баронства и окрестностей продвигалась очень медленно и тяжело — сказывалась острая нехватка подготовленных кадров, — а тут прямо перед носом такую ценность выкладывают.

Пока Серов рассматривал карту, граф продолжил свою мысль.

— Одновременно с приходом сюда, часть моих людей выдвинулись к замкам баронов Вальдир и Соммер. Я собираюсь взять эти феоды под свою руку, тем более что у меня есть пара достойных рыцарей, которым можно дать титул.

«Еще три-четыре сотни бойцов а резерве. А баронов совсем не жалко, туда им и дорога», — мысленно прокомментировал это действие капитан. Вот насчет кого он точно переживать не будет, так это о шакалах, которые совершенно не горят желанием сражаться, предпочитая грабить мирное население, а при первой же возможности драпают, поджав хвосты. С другой стороны, в слух он сказал совсем другое, ведь просто так согласиться с притязаниями соседа означало показать вою слабость, — это союзники Берсонзона, а поскольку город теперь под моей рукой, я считаю эти баронства так же в зоне своих интересов.

А дальше все свелось к банальному торгу. И не скажешь, что за столом сидели рыцари, маги, дворяне… Торговалась они не хуже, чем прожжённый приказчик в лавке, пытающийся нагреть покупателя на пару лишних денье. При этом всем было понятно, что стороны настроены на то, чтобы договориться и воевать, в целом, не собираются, а значит компромисс рано или поздно найдется.

О том, почему граф Орфален не горел желанием ввязываться в большую войну на юге его владений, Серов узнал несколько позже, может быть имя более полную информацию об актуальных событиях на востоке, он бы занял позицию пожестче. А все дело было в разорительном нашествии серокожих, которое двигаясь на запад уже вплотную подошло к границам вассалов графства Орфален и то, что граф в такой момент решился «сбегать» на юг, откусить кусок пирога от земель захваченного Берсонзона, на самом деле, было крайне авантюрным поступком. Причем, о вторжении орков с востока, Александр уже слышал и до того, вот только связать все в нужный момент не сумел, не хватило опыта в большой политике.

Кроме территориальных споров, обсуждали экономические, торговые и даже социальные взаимоотношения. Оказалось, что между Бесонзоном и графством, не смотря на регулярные стычки и переделы зон влияния, существовал достаточно активный товарооборот, в том числе регулируемый несколькими старыми соглашениями. Понятное дело, что Орфален хотел их немного скорректировать в свою пользу, а представитель купечества Берсонзона готов был продать душу, но не сдать враги ни одного медного ногтя. Кроме того, северный сосед был заинтересован в поставках уникальных товаров из Александрова, которые до того замыкались на Берсонзон и дальше на север шли уже с солидной торговой накруткой. Да и в целом двум правителям было что обсудить.

В итоге, после длительных — по ощущениям Александра прошло часа три, а может даже больше — споров стороны сошлись на том баронства Вальдир и Соммер вместе со спорным баронством Хойдберг граф может забрать под свою руку, но обязуется не включать в состав непосредственно графства Орфален. Также Серов «отдал» кусок территории принадлежавшей, собственно, Берсонзону на северо- востоке с двумя деревнями, который стороны присоединили к вассальному баронству Хойдберг. Баронства Юс и Ури остались в зоне влияния Серова, и он мог делать с ними все что пожелает — либо ставить своих вассалов, либо включать в состав баронства. За это граф согласился выплатить Александру солидные отступные в сумме двух тысяч корон, что в целом устроило обе стороны. Граф Орфален одерживал как бы солидную победу, даже без войны прирастая землями, а Серов получал так остро необходимые ему оборотные средства, отдавая то, что, по сути, ему и так не принадлежало.

— Давайте тогда продолжим линию на запад и восток, — пожав плечами, предложил Серов. — Определим зоны влияния, чтобы никто не лез на поляну к соседу, раз уж мы решили, что война нам в ближайшее время не нужна.

Граф заинтересованно приподнял бровь и с интересом посмотрел на собеседника. Видимо такое предложение прошлось ему по душе. Разделили в итоге так: на востоке баронство Кроант — вот бы удивился этот владетель если бы узнал, как его старшие ребята поделили — отходило к сфере интересов графа, а Ванторг и Жоар доставались Серову. При этом капитан обещал на ту сторону Лории не лезть. На западе границей разделяющей зоны влияния приняли озеро Рей, с одноименной впадающей в него рекой.

Кроме того, обсудили вопросы торговли, пропуска убегающих с севера крестьян, борьбы с разбойниками и так далее, в общем пришли к полнейшему взаимопониманию. И когда казалось все вопросы уже решены, граф, сидящий ровно напротив капитана, перехватил взгляд оппонента, дернул бровью и скосил глаза в направлении выхода из шатра. Ничем иным кроме как предложением выйти пообщаться тет-а-тет не могло. Серов едва заметно кивнул, скорее даже обозначил кивок, соглашаясь с предложением графа.

— Господа, — граф, поднявшись на ноги, оборвал стоящий над столом шелест голосов — делегации за время переговоров успели разбиться на группы по интересам и теперь обсуждали более узкие «отраслевые» вопросы, — мы с бароном оставим вас на некоторое время. Прошу продолжить общение без нас так же плодотворно как до этого.

Граф совершенно неприкрыто поддел своих советников, которые уже битый час не могли прийти к единому знаменателю по поводу таможенных тарифов.

На улице погода продолжала радовать: теплое весеннее солнце приятно согревало землю лишь на время скрываясь за редкими облаками. Легкий ветерок шевелил зеленое море вокруг принося издалека запахи цветов и свежести.

Не сговариваясь, владетели двинулись по «нейтральной полосе» параллельно городской стене. Несколько минут шли молча: граф собирался с мыслями, а Серов вообще не понимал, что сосед хочет с ним обсудить после нескольких часов переговоров.

— Я слышал, что ваша жена погибла в прошлом году, — максимально издалека начал граф. — И новой вы пока себе не нашли, так?

Казалось бы, простой вопрос заставил Серова напрячься. На личном фронте все было достаточно сложно, и усложнять еще сильнее не было никакого желания. Впрочем, ответил он утвердительно.

— Это так, граф.

— Эльвин, раз уж мы перешли к такому… тесному общению.

— Александр, — согласился перейти на «ты» Серов, отметив про себя некоторую «эльфийскость» имени графа.

— Хорошо, — кивнул собеседник и продолжил прерванную мысль. — Возможно у тебя есть какие-то мысли по поводу своей возможной женитьбы. Ты же не собираешься хранить верность погибшей супруге до старости? Извини, если вам эта тема неприятна.

— Не уверен, что хочу обсуждать эту тему, — максимально дипломатично ответил капитан. — Но ведь этот вопрос ты поднял не просто так? Говори прямо, нечего ходить вокруг да около.

— Хорошо, — еще раз кивнул Эльвин, — у меня есть дочь Элианна. Двадцать четыре года, умница, красавица, слабый магический дар. Не замужем еще. Как ты смотришь на то, чтобы укрепить наши взаимоотношения через династический брак.

— Двадцать четыре? — Мгновенно ухватил суть вопроса Александр. Учитывая, что тут крестьянские девочки начинают выходить замуж в тринадцать-четырнадцать, а в восемнадцать у женщины вполне может быть два ребенка, двадцать четыре — тревожный звоночек.

Судя по тому, как неприкрыто скривился собеседник, Серов попал в яблочко.

— Они с моим сыном и наследником Эверретом двойняшки, — принялся объяснять граф, а капитан вновь отметил «эльфийские» имена в их семье. — Мальчик получал все внимание, а дочерью в основном занимались всякие мамки и воспитатели. В общем, выросла она чересчур самостоятельной, все попытки выдать ее замуж до этого оканчивались истерикой и обещанием покончить жизнь самоубийством.

— И почему же ты думаешь, что у тебя получится в этот раз? — Усмехнулся Серов: вот все и стало на свои места, ему совершено открыто пытаются напарить некондицию.

— У нас с ней был договор, — после короткой паузы ответил Эльвин. — Если она до двадцати пяти не найдет себе достойного жениха, то либо примет мой выбор, либо уйдет в служительницы богини Лиос. В последнее я не верю, слишком уж она любит жизнь, а насчет первого… Я думаю, что смогу убедить ее сдержать слово.

— Понятно, давай тогда перейдем ко второй части разговора, — собеседники дошли до какой-то невидимой черты, развернулись и пошли обратно в сторону шатра. — А мне это зачем?

— Графский титул? — Эльвин внимательно посмотрел в лицо, ни, видимо, не увидев там восторга, продолжил мысль. — Разве этого недостаточно?

— Мы в Вольных Баронствах, — пожал плечами Александр. — Теоретически я могу объявить себя хоть графом, хоть герцогом, хоть императором, всем плевать.

— Это так, — согласился потенциальный тесть. — Вот только отношение соседних владетелей будет при этом совершенно другим. Орфалены — графы в третьем поколении, что для этих мест немалое достижение. А до этого два поколения наших предков были баронами, знаешь сколько владетелей в округе может эти похвастаться?

— Вероятно, не много.

— Ни одного! Ближайшие — герцоги Тавар, но это совершенно другое дело, их роду уже под тысячу лет, — было видно, что граф невероятно горд своей славной — впрочем, скорее просто длинной — родословной. Эльвин замолчал на несколько секунд и задал вопрос, который приходил в голову Александра и до этого. — Как думаешь, что произойдет с твоим баронством в случае твоей смерти?

— У меня уже есть наследник, — уходя в сторону от прямого ответа произнес барон.

— Все развалится мгновенно! Таков удел свежесобранных воедино земель, если нет крепкого рода, способного стать стальным стержнем! Поверь, как только ты наденешь графскую корону, все изменится — будет гораздо проще общаться с окрестными баронами, — Эльвин усмехнулся, видимо, вспомнив какой-то забавный момент из прошлого. — По моему опыту, некоторые, даже будучи полностью прижатыми к стенке, лучше сдохнут, чем признают себя вассалами такого барона. Это якобы ущемляет их честь. А вот пойти под руку графа, это уже вроде как не зазорно. По правде говоря, я, хоть убей, не понимаю в чем принципиальная разница, однако это однозначно работает.

Некоторое время собеседники шли молча: у Эльвина видимо закончились аргументы «за», Серову же было необходимо обдумать все услышанное. Вот так с кондачка решать столь важные вопросы он не привык. Конечно, возложить себе на голову графскую корону было заманчиво, он и сам об этом уже думал, тем более что и окружение потихоньку эту мысль подкидывало своему сюзерену. Вот только готов ли он ради этого жениться на совершенно неизвестной девушке? Впрочем, учитывая, что он уже один раз на это пошел, ответ очевиден. А Анния, что с ней?

Сердце при воспоминании о девушке предательски екнуло.

— Не готов дать ответ вот так сразу. Сколько времени у меня есть на размышления?

— Я планировал отправлять обратно послезавтра — нужно дать людям отдохнуть пару дней перед длинным переходом, — задумчиво посмотрев в небо, как бы не доверяя его обманчивой чистоте и ожидая подлянок, ответил граф. — Хотелось бы объявить о помолвке до этого. И желательно не в последний момент.

— День, значит. Не так плохо, прошлый раз времени было меньше, — пробормотал Серов. — Хорошо, Эльвин, завтра после полудня вы получите ответ.

В поле перед северными воротами Берсонзона, казалось, собрался весь город. Может быть, и не весь, но толпа получилась знатная, тем более что тут присутствовали еще и дружины обоих владетелей.

Граф Орфален для демонстрации добрых намерений и, видимо, по каким-то своим тактическим причинам, отправил половину своих бойцов обратно еще прошлым вечером. Видимо, ушли те, которым отдых был нужен меньше. Сам же Эльвин со второй половиной войска остался на месте ожидая от Александра ответа на самый главный заданный вопрос.

Принятое Серовым прошлым вечером решение далось ему не легко. Он в полной мере ощутил на себе всю тяжесть «Мономаховой шапки», о которой говорили классики.

На одной чаше весов находилась треклятая политическая целесообразность. Династический брак с дочерью графа Орфален был выгоден со всех сторон, даже если оставить за скобками такую саму по себе приятную мелочь как графская корона. Возможность установить прочные союзнические отношения с северным соседом, сулила то, чего Александру не хватало последнее время больше всего: стабильность в экономическом и военном плане. Можно было спокойно заниматься развитием экономики баронства, строить производства, проводить необходимые реформы, растить следующее поколение хорошо обученных и воспитанных в нужном русле управленцев, подготовить мощный магический кулак; в конце концов, не слишком задумываясь о мнении прочих владетелей, взять под свою руку россыпь мелких баронств, которые по-отдельности ничего из себя не представляли. Сплошная выгода, даже если учитывать возможный склочный нрав будущей супруги. Благо на дворе не двадцать первый век, и такие слова как феминизм и эмансипация для местных не более чем пустой звук. Более того, от женщины, по сути, ничего кроме рождения наследника и не требуется, а дальше: «молчи женщина, твой день восьмое марта». Только без восьмого марта.

На другой чаше весов была любовь. Ну или влюбленность, тут так просто и не скажешь, однако при мысли о прекрасной Аннии ан-Урвит, сердце Александра каждый раз начинало предательски стучать чуть быстрее. В общем, выбор был очевиден.

— Начинайте, — Серов, сидя на высоком деревянном кресле, своего рода троне, повелительно махнул рукой. На душе было погано, и бутылка водки, выпитая прошлой ночью, отнюдь не добавляла барону хорошего настроения. Впрочем, Алекандр рассматривал это как наказание за свое малодушие, и к магам за помощью решил не обращаться.

Этот длинный день начался столь же паршиво, как и закончился предыдущий. С самого утра в спальню барона — он занял особняк почившего в бозе советника Шаупра — ввалился взмыленный Элей в сопровождении делегации из местных и обрадовал сюзерена тем, что десяток бойцов по темноте решили дополнительно подзаработать и грабанули дом одного из местных купцов. Причем сделали это максимально грязно, попутно пристукнув старушку-мать и изнасиловав не успевшую спрятаться дочь.

— Повесить, — безапелляционно вынес вердикт, мучимый похмельем и недосыпом капитан, чем изрядно удивил местных, видимо заранее настроившихся на долгие препирательства. В ответ на вопросительно изогнутую бровь своего генерала, Алесандр снизошел до пояснений. — Я же предупреждал, что мирное население трогать нельзя? Предупреждал. Если сейчас не принять решительных мер, все будут считать, что я балабол, и мои на мои распоряжения можно класть болт. Естественно, ничем хорошим это не закончится.

Самое смешное, как выяснилось в дальнейшем, грабителями оказались только недавно ставшие дружинниками барона, ранее бывшие частью армии самого Берсонзона бойцы, не известно как оказавшиеся в одном десятке. Это несколько примирило Серова с неприятной необходимостью устраивать репрессии, однако подняло во весь рост вопрос о качестве рядового и командного состава дружины.

— Разберись, кто додумался засунуть их в один десяток, — уже после завтрака, распорядился капитан. — Если это было намеренно — снимай с должности к демонам, если по недомыслию — оштрафуй материально и возьми на заметку, чтобы приглядывать в дальнейшем.

Сер Оранж в ответ только кивнул, ему как главнокомандующему такие ситуации были неприятны втройне.

Буквально за несколько часов возле города — изначально мероприятие планировалась как «частная вечеринка», исключительно для бойцов дружины, так сказать, для усиления воспитательного эффекта — возвели помост с виселицей. Туда же после полудня вывели большую часть личного состава: полностью выходить из города Серов все же поостерегся, поэтому кое-какой караул на воротах и ключевых точках Берсонзона оставил. Как в средневековом городе так быстро распространились слухи неизвестно, однако вместе с бойцами из ворот валили и простые горожане, пожелавшие приобщиться к намеченному действу. А там и люди герцога подтянулись посмотреть на причину столпотворения.

К помосту подвели восьмерку молодых мужчин, босых и раздетых до пояса. Глашатай, одетый в попугайской расцветки камзол, взошел на деревянное сооружение первым, достал из сумки заранее подготовленный лист с текстом и с важным видом зачитал любопытствующей толпе обстоятельства дела. Мол так и так, грабили, убивали, сильничали, пойманы на месте преступления, приговорены бароном к знакомству с пеньковой тетушкой.

Реакция людей внизу была очень разной. Горожане приветствовали такое решение феодала криками и аплодисментами. Простому человеку, в общем-то, не так много надо, и уверенность в завтрашнем дне, в том, что он защищен законом и никто не сможет просто так посягнуть на его жизнь и имущество — одна из таких базовых вещей.

Дружинники же Александра смотрели на осужденных в основном достаточно безразлично. Бойцы своего барона любили и уважали: тот был удачлив, щедр, берег людей, что еще нужно среднему солдату? Да и приговор был, как ни крути, справедлив: казнь через повешенье считалась хоть и не почетной, но весьма «мягкой». Вот если бы Александр приказал на колья провинившихся посадить, его бы, вероятно не поняли.

— Поговори с сотниками и десятниками, — перед началом всего действа Серов поймал Элея и отдал последние распоряжения. — Пусть посмотрят на реакцию своих подчиненных на казнь, и тех, кто сильно радуется или наоборот негодует, берут на карандаш.

— Сделаю, — мгновенно понял, о чем говорит сюзерен, сер Оранж. Он тоже был человеком опытным и повидал на своём веку не мало. В том числе и маньяков наслаждающихся чужими смертями и мародеров, которые тащат все что не приколочено. А что приколочено, то отдирают и тоже тащат. И те и другие в дружине были не нужны. Ну или следить за ними нужно будет особенно тщательно и на руководящие посты не пускать.

После того как был оглашен приговор, осужденных начали по одному поднимать на помост, давали сказать последнее слово — надо сказать, что тут такой традиции не было, но Серов настоял для усиления поучительного эффекта, — набрасывали веревку и сталкивали вниз. Все было проделано четко без сбоев, если не считать таковыми крики и просьбы о помиловании. Барон морщился, но старался не подавать вида: он бы предпочел сейчас находиться отсюда как можно дальше.

После того, как последний из приговоренных оттанцевал свой последний танец в петле, мертвецов быстро сняли у утащили. Традиция оставлять трупы висеть возле или тем более внутри города Александра приводила в ужас. Оно, конечно, в средневековых городах в любом случае пахло, мягко говоря, посредственно, но зачем же еще собственноручно ухудшать ситуацию. Тем более, что помост был нужен еще для одного дела. Для пущего воспитательного эффекта капитан задумал показать на контрасте, что бывает с теми, кто служит ему верой и правдой. Так сказать, нарисовать альтернативу.

Александр поднялся со своего трона, взошел на оперативно расчищенный помост и оглядев уже было начавшую расходится толпу — самое главное-то вроде как уже показали — обратился к стоящим вокруг него дружинникам. Их-то никто не отпускал, и бойцы продолжали стоять на месте.

— Никто не может сказать, что я не держу свое слово, — на написание и заучивание речи Александру пришлось потратить большую часть утра. К сожалению ни в Академии их тому не учили ни во всей предыдущей жизни риторика у капитана не была хоть сколько-нибудь востребованным навыком, поэтому даже на его непритязательный вкус получилось очень посредственно. Оставалось только надеться, что не привыкшие к таким перфомансам местные, отнесутся к происходящему более лояльно. — Я обещал, что не позволю обижать мирное население Берсонзона и накажу каждого, кто ослушается — я это сделал. Но также никто не может сказать, что я недостаточно щедр с теми, кто служит мне верой и правдой, прикладывая к тому все усилия. Те люди, которые пошли за мной первыми, бывшие крестьяне, сейчас занимают должности сотников, комендантов крепостей, руководителей служб.

Серов еще раз оглядел собравшихся подданых, на лицах людей была написана заинтересованность. Не часто бароны тут выступали перед толпой.

— Для того, чтобы дополнительно выделить тех, кто проявил особую доблесть и мастерство на поле боя или при каких-то других обстоятельствах, с сегодняшнего дня в баронстве вводится специальный знак отличия в двух видах: для ношения поверх доспехов и для обычной одежды, — Александр поманил рукой служку и тот переда ему образцы. — Теперь особо отличившихся моих подданых будет очень просто выделить в ряду прочих. Кроме того, к этим знакам отличия полагаются единоразовые денежные выплаты и увеличение надела земли после окончания десятилетнего рока службы.

Последние слова были встречены дружинниками слитным ревом одобрения. Если нужность каких-то там знаков отличия была для практичных людей еще не совсем понятна, то вот слова о деньгах и земле попали, что называется, в яблочко.

Вообще, идея награждать отличившихся в бою солдат была, конечно, не нова. Вот только случалось это крайне редко: в лучшем случае могли деньгами наградить того, кто первым на стену вражеского замка взошел или, например, кто полководца пленил. До идеи медалей и орденов в этом мире так и не дошли, а единственным способом наградить чем-то более существенным в плане повышения статуса в обществе, чем просто золотые кругляши, было посвящение в рыцари, что не происходило почти никогда. Для обычного крестьянина или мещанина получить золотые шпоры было практически невозможно. Конечно, знала история и такие примеры, вот только это были единичные случаи.

Изначально Александр хотел устроить большое шоу и посвятить несколько десятков бойцов в рыцари. Это вознесло бы котировки его «акций» в небеса, за такого сюзерена дружинники перегрызли бы горло каждому. В конце концов, каждый из них хотел бы когда-нибудь примерить и себе золотые шпоры. Вот только было во всем этом несколько «но». Во-первых, рыцарь — это как ни крути в первую очередь конный боец, да еще и с приданными ему оруженосцами, пажами и прочими стрелками. Что делать если нужно наградить таким образом пехотинца — не совсем понятно. Во-вторых, наличие отдельных рыцарских копий в войске шло в прямое противоречие с общей концепцией построения армии баронства. Капитан, наоборот, старался уйти как можно дальше от феодального способа формирования войска, и такой шаг назад ему был совершенно не нужен. И последнее — в социальном плане Александр так же ориентировался на просвещенный абсолютизм и зачатки буржуазного общества, и вот все эти сословные вассально-сеньоральные отношения нужны ему были как собаке пятая нога. В общем, от массовых введений в рыцарское достоинство по здравому размышлению пришлось отказаться.

Так пройдя по длинной цепочке размышлений, барон вернулся к идее банальных, по сути, орденов. А для добавления «весомости» бесплатным практически висюлькам, подкрепил их материальными поощрениями.

Сама процедура награждения растянулась на добрых два часа. Сначала глашатай объявлял имя отличившегося, зачитывал список того, за что человек награждался — некоторые получали орден за что-то конкретное, другие — по совокупности — потом боец поднимался на помост, Серов лично прикреплял большую, размером с блюдце бронзовую бляху с кольчуге дружинника, отдавал меньшую, позолоченную висюльку для повседневной одежды, обещанные наградные деньги и потом звал следующего. Всего в этот день награды получили почти четыре десятка человек, большинство из которых сражались под руководством барона уже больше двух лет, впрочем, было и несколько отличившихся в последнюю кампанию новиков.

Ну и в качестве вишенки на торте, дабы окончательно ввести собравшихся вокруг людей в экстаз, на помост поднялась вся верхушка баронства и граф Орфален. Убедить последнего в необходимости такого публичного выступления было не просто, феодал, как и большинство его «коллег», к черни относился весьма брезгливо и кривляться перед толпой не желал категорически. Пришлось Александру долго убеждать Эльвина в том, что это необходимо, прежде чем граф сдался и согласился сделать одолжение будущему зятю.

— Так же мы с графом Орфален рады объявить нашим подданым, о заключении помолвки между мной и старшей дочерью графа Элинанной, — улыбаясь во все тридцать два, произнес с помоста Серов. В душе у него было совсем не так радужно, как он старался показать, решение о свадьбе с девушкой, которую он никогда не видел, далось барону не легко.

Дождавшись, когда утихнет беснующуюся вокруг толпа — совсем не каждый день простым горожанам выпадает возможность посмотреть такого рода представления — слово взял Эльвин, который поблагодарил Александра и выразил надежду на долгие прочные добрососедские отношения.

На этом публичная часть мероприятия была окончена — предполагался еще большой банкет по случаю помолвки — и вниз по ступенькам потянулись все причастные. Первым удалился граф, ему еще нужно было своих бойцов проверить, потом в сторону Берсонзона двинулась местная городская верхушка, утащили куда-то баронский «трон» и вокруг Серова осталось всего несколько самых приближенных людей. При этом внизу, повалившая в сторону городских ворот толпа полностью смешалась с бойцами серовской дружины, уничтожая даже видимость какого-либо порядка.

— Нда… — пробормотал капитан, — над практикой устроения массовых мероприятий нужно будет еще поработать. Так и давку можно будет организовать своими же силами. Вот смеху-то будет…

И вот в этот момент все случилось. Какой-то вынырнувший из толпы парень, одетый не по погоде в длинный, явно теплый, плащ, достал из-под полы укрытый там арбалет и с криком «смерть тиранам!» выстрелил в Александра. Расстояние было смехотворное — метров семь, промахнуться было сложно, и обзавелся бы Серов еще одним отверстием в теле сверх нормы, если бы не Ариен. Стоящий рядом маг, за секунду до произошедшего начал было поворачиваться к другу чтобы прокомментировать его ворчание, но от крика убийцы дернулся и оказался на линии поражения.

Дальше все было как в замедленной съемке. Короткий арбалетный болт с чваком входит огневику сзади в шею и пробивая ее насквозь и выходит спереди, выбивая несколько зубов. Стоящий в полуметре перед ним Серов видит, как ему в лицо летят мелкие капельки крови и осколки костей, а друг мгновенно теряет сознание и падает вниз на деревянный настил помоста.

Александр попытался поймать друга, закричав одновременно с этим во весь голос:

— Целителя сюда! Быстрее!

Впрочем, не нужно быть опытным врачом, чтобы понять, что Жерард тут вряд ли справится. Скорее всего перебит позвоночник, возможно повреждён мозг, из раны толчками хлещет кровь. Тут не о целительстве скоро будет идти речь, а о воскрешении.

Капитан упал на колени, пытаясь что-то сделать и умом понимая, что сделать тут уже ничего не получится. Рядом суетились ученики Ариена, широким потоком вливая в огневика энергию: тоже полностью бесполезное действие в такой момент, но и просто так стоять и смотреть тоже не было никаких сил.

Люди вокруг, видевшие что произошло сами схватили незадачливого убийцу, хотя тот, в общем-то, и не пытался сбежать, растерявшись от своей неудачи. Только вмешательство дружинников спасло его для дальнейшего суда от немедленного линчевания толпой.

А дальше произошло то, чего никто не ожидал. Из-за отворота камзола, в который был одет барон — ну не кольчугу же на статусное мероприятие на себя напяливать, чай не в бой идти, — когда он нагнулся над бесчувственным уже телом, на длинной цепочке вывалилось то самое магическое ожерелье, найденное в логове серых тварей. Учитывая его странный вид Серов носил его под одеждой, чтобы никто не видел, и только из-за резкого движения вниз и вперед магическое украшение появилось на свет. Появилось и дотронулось тела мага, которого как раз начали бить предсмертные конвульсии.

Внезапно многочисленные драгоценные камни засветились ярким светом испуская во все стороны густые потоки энергии. Серов, никогда до этого не видевший воочию нити силы — не хватало магических способностей, — впервые понял, о чем ему когда-то говорил друг. Это действительно было похоже на трехмерную схему, которая развернулась над помостом и теперь очень быстро наполнялась магией, становясь видимой буквально невооруженным глазом.

Для людей полностью лишенных способностей все происходящее на помосте скрылось в ослепительном сиянии, которое, казалось, заполнило все вокруг. Сложно сказать, сколько времени это длилось: объективно, скорее всего, несколько секунд. Александру же показалось что прошли часы, когда структура наконец напиталась энергией под завязку и стремительно ужавшись до размеров человеческого тела, вошла в лежащего на помосте Ариена.

Пару секунд, казалось, что ничего не происходило, после чего торчащий из правой щеки мага арбалетный болт начал как будто таять и темной дымкой улетучиваться из раны. Разорванная плоть вновь сомкнулась, побледневшая кожа начала розоветь, а спустя еще десяток секунд Ариен открыл глаза и с жадным вздохом сел. Время вновь вернулось в привычное русло и потекло с привычной, установленной богами, скоростью.

Огневик, с трудом опершись на поданную руку Александра поднялся на ноги и с удивлением на лице потрогал щеку, на которой теперь виднелся маленький, едва заметный шрам. После этого не менее удивленно он завел руку за голову и потрогал шею сзади: все хоть и было залито кровью, но смертельной раны не было. Убедившись в том, что все еще находится среди живых, Ариен указал пальцем на все еще висящее у барона на шее украшение. Впрочем, украшением оно больше не было: все камни превратились в труху и высыпались из своих оправ, да и растительный узор теперь узнать было практически невозможно. Золото под воздействием температуры «поплыло» и превратилось в бесформенное нечто.

— Так вот зачем эта штука, — пробормотал Серов. — Повезло.

Огневик молча кивнул.

Люди, меж тем, вокруг помоста стояли молча, практически не шевелясь, оглушенные творимой магией. Казалось, все замерло, даже птицы замолчали и ветер перестал играть с развешенными вокруг флагами баронства и Берсонзона.

Кто это сделал непонятно, но вот один, потом другой, потом третий, люди вкруг начали опускаться перед стоящим на деревянном помосте бароном на колено. Вскоре стоящих на обеих ногах людей вообще не было видно, даже Ариен, хоть и был единственным, по сути, кроме самого Серова, кто понял, что произошло, тоже опустился на одно колено.

Мир замер. Александр почувствовал, как какое-то неведомое ранее чувство силы, основанное на единении с людьми вокруг, начало переполнять его. Он как будто чувствовал каждого вокруг по-отдельности и одновременно как единое целое и захлебывался в этом ощущении.

А потом сознание покинуло тело барона, и капитан провалился в беспамятство.

Киев

Июль-октябрь 2021.

Ну что котаны, книга, как вы понимаете закончена. Все живы, ликуют, хоть и не все счастливы. Надеюсь вас последний поворот порадовал, потому я его задумывал очень давно и!!!СПОЙЛЕР!!! он еще в дальнейшем будет иметь важное значение для сюжета))

Надеюсь вам понравилось, если есть какие-то мысли насчет продолжения серии, какие-то интересные идеи, предложения — пишите, с удовольствием использую их следующей книге. В ней скорее всего будет мало войны, много экономики и интриг, но это не точно)

Что касается планов на будущее, то хочу немного уделить времени шахматному циклу. Скорее всего две книги будут писаться параллельно. Плюс есть давняя задумка насчет еще одной АИ-шки, на этот раз уже с попаданцем в начало 19 века, но там нужно очень много литературы читать, поэтому ничего по срокам не скажу.

Всем спасибо, кто прочитал, пишите отзывы в комментах, ставьте лайки, ну вы сами все знаете)

Продолжение тут:

За порогом 5. Бег к горизонту https://author.today/work/152218