Баламут 4

Эпилог

…Хельга… хм… игравшая первую скрипку, отрубилась как-то сразу. И не абы как, а находясь на пике возбуждения и в любимой позе. И пусть я в этот момент тоже пребывал не в лучшем состоянии для отвлеченных рассуждений, все равно переключился в боевой режим и среагировал сначала на «затенение» на самом краю поле зрения, а и затем на голос «злобной бабки», раздавшийся с той стороны:

— Она спит. Как, собственно, и тощая с сисястой. Можешь считать, что «сохранился», и начинать шевелиться: ты мне нужен перед ПИМ-ом прямо сейчас!!!

Я потерял дар речи, а слух, зрение и способность соображать, наоборот, заработали в самом жестком режиме из всех возможных и помогли заметить лихорадочный блеск глаз, «нездоровый» румянец, искусанные губы, нервную дрожь и самый главный признак «творческого оргазма» целительницы — следы ее же зубов на тыльной стороне левой ладони. В этот момент на краю сознания промелькнуло ощущение, что все это уже когда-то было, только как-то не так. Но мне было не до копаний в собственной памяти — как только Степановна исчезла вместе с «зеркалом», я аккуратно переложил сладко спящую Машу с себя на кровать, «выстрелил» собой в сторону кресла, на которое, вроде как, метал одежду во время прелюдии, вцепился в шорты и натянул их на голое тело.

Из палаты вылетел, запрыгнув в кроссовки и зажав в руке футболку, ураганом пронесся по коридорам, чудом не вынес внутреннюю дверь тамбура, с трудом дотерпел до конца шлюзования, сходу прикипел взглядом к лицу родственницы и понял, что все намного хуже, чем я предполагал: ее даже не трясло, а разрывало на части от самого безумного нетерпения, которое мне когда-либо приходилось видеть!

Задавать «дурацкие вопросы» — а в нынешнем состоянии Маришки в эту категорию автоматически переводился любой вопрос — я и не подумал, так как знал, что все необходимое для понимания услышу в «нужный момент». Вот и превратился в слух. Буквально на долю секунды. А затем женщина отмерла и перешла на рык:

— Колышек видишь? Дуй к нему и замри ПРЯМО ПЕРЕД НИМ!!!

Колышков было штук десять — ближайший торчал метрах в двадцати от ПИМ-а, а остальные не самой ровной линией уходили к горизонту с шагом метров в восемь-десять. К первому я и метнулся. А на последнем метре вдруг почувствовал «легкое дуновение» магофона мира Жизни и остановился, как вкопанный.

— Не шевелись! — потребовала Маришка, нарисовавшись за моей спиной, заявила, что футболка нам не понадобится, и вжала ладони чуть ниже лопаток. Молчала, причем очень сосредоточенно, порядка двух с половиной минут, а затем затараторила. Причем с таким безумным облегчением в голосе, что мне слегка поплохело: — Хе-хе, твоя бабка ни разу не дура, и это радует!!! Марш ко второму колышку. Можно бегом!!!

Я послушно выполнил и этот приказ, стоически вытерпел очередную непонятную процедуру длительностью в четверть часа и был вознагражден короткими, но информативными ответами сразу на несколько самых важных вопросов:

— Фон от артефакта с микропорталом. Сделан старым хрычом по моему заказу. Да, ты пока еще не оклемался, и пребывание под любым магофоном, включая этот, чрезвычайно вредно. Однако правильный подбор плотности давления Жизни вынуждает твою энергетику переключаться в экстремальный режим, а в нем я «вижу» и исправляю мельчайшие изъяны, появившиеся в процессе естественного восстановления.

— Интересненько… — пробормотал я, не сумев вспомнить ни одного ее рассказа о чем-либо подобном.

— Если бы ты знал, насколько! — гордо хохотнула «злобная бабка» и приказала сделать еще четыре шага вперед.

Я, конечно же, повиновался, замер, дождался завершения нестандартной диагностики и был передвинут еще на метр в том же направлении, а потом уложен мордой вниз на коврик, извлеченный из кольца целительницы. В этот раз скучал чуть менее двадцати минут, а после того, как Маришка вышла из транса, внезапно почувствовал, насколько тяжело дается ей это воздействие, и удивился.

Уловив вспышку этой эмоции, женщина устало вздохнула:

— Все верно: ЭТИ манипуляции я тяну с большим трудом. Хотя, вроде бы, поднялась на первую ступень нового ранга и в обычном исцелении чувствую себя богиней!

— Ранг выше Гранда? — ошалело выдохнул я и аж задохнулся от восторга еще до того, как услышал подтверждение. А вот рассыпаться в поздравлениях не успел — уловив и эту эмоцию, целительница переключилась в режим «злобной бабки» и сварливо заворчала:

— Баламутище, ты что, совсем одурел?! Настолько искренняя радость способна свести с ума кого угодно, а разумнице и любящей женщине в одном лице напрочь срывает крышу!

— Разумом понимаю, что пора бояться, но бояться любимую бабушку как-то не получается! — улыбнулся я и почувствовал себя плюшевой игрушкой — Маришка вздернула меня с коврика так легко, как будто я ничего не весил, обняла, расцеловала, вернула в горизонтальное положение, только мордой вверх, и рухнула рядом. А когда пристроила затылок на мое плечо, внезапно посерьезнела:

— Знаешь, на этом ранге магия ощущается совсем по-другому. К примеру, в диагностическом плетении, которое я доводила до ума двадцать с лишним лет, вдруг обнаружилось столько недоработок, что замучаешься перечислять, а последний вариант исцеления вообще кажется детским, хотя еще позавчера я им по-настоящему гордилась. Но самый серьезный качественный скачок произошел в понимании процессов, происходящих в человеческом организме: вчера вечером, оклемавшись после повышения ранга, я вдруг увидела свет в конце тоннеля в проблеме отката негативных последствий мутаций! Как ты, наверное, догадываешься, я проверила эти ощущения на практике и за какой-то час убрала всю чешую со своих бедер, а за следующие четыре избавила от всего лишнего твою несносную мамашу!

— Здорово! — восхитился я, сначала отрешенно отметив, что, убедившись в безопасности освоенной методики, «злобная бабка» бросила работу над своим телом и рванула возвращать нормальную внешность любимой невестке, а затем представив, как этот прорыв в понимании человеческой физиологии облегчит жизнь остальным засечникам.

— Здорово… — эхом повторила она, перевернулась на бок, подложила руку под голову, поймала мой взгляд и застрадала. На этот раз на полном серьезе: — Поэтому я схожу с ума от желания вытащить старого хрыча из его чертовой мастерской, парализовать, уволочь в операционную и избавить от до смерти надоевших «украшений». Но держусь, так как понимаю, что он там не в бирюльки играет. Вот и отвлекаюсь на других любимых, но незаслуженно забытых родственничков типа тебя.

Последнее утверждение было завуалированным извинением, и я от него отмахнулся, так как прекрасно понимал, что без очень веской причины она бы на эти трое суток не пропала.

Целительница среагировала не на жест, а на мои чувства, радостно заулыбалась и продолжила то ли жаловаться на запредельную усталость в форме притворного хвастовства своими достижениями, то ли очередной раз неявно тестировать меня на адекватность:

— А еще я поняла, как изменять «привязку» в правильном ключе, то есть, избавлять «пострадавших» только от сексуального интереса, а любовь к тебе, как к родичу, безусловную преданность и желание быть, наоборот, усиливать!

Я подумал, что такая привязка нам однозначно пригодится, и «злобная бабка», прочитав в моих эмоциях этот ответ, удовлетворенно кивнула:

— Не дурак! И это радует. Поэтому займемся этим делом завтра с утра. Кстати, имей в виду, что такое воздействие очень требовательно к уровню понимания Разума, поэтому я буду вести, а ты ассистировать. Вопросы?

— Завтра с утра? — уточнил я, зная, что она поймет, что меня смущает. И не ошибся:

— Пффф!!! Я уже исправила процентов десять-двенадцать огрехов твоей энергетики и не успокоюсь, пока не поставлю тебя на ноги, ибо ты не только любимый внук, но и командир самого отмороженного боевого крыла во всей Вселенной!

— Что, не понравились результаты позавчерашних рейдов? — хохотнул я, сообразив, из-за чего она бесится.

— Материться не хочу, поэтому выражусь завуалированно: подумываю стереть из своей памяти тот цирк, который устроили эти клоуны!

— Ну, так моих решили не грузить и «вспоминали молодость». Впрочем, несмотря на то, что «воспоминания» получились кривыми, большая часть личного состава этих спецгрупп была захвачена в плен…

— При большом желании аппендэктомию можно сделать и через задницу, но эстетического удовольствия такая операция не доставит! — отрезала она, заставила себя успокоиться и вернулась к обсуждаемому вопросу: — Так вот, сегодня вечером ты встанешь на ноги, завтра избавишься от эмоциональных «прилипал», а послезавтра я вплотную займусь ускорением твоего развития, ибо ни твоя нынешняя пятая ступень Гранда, ни шестая, на которую ты шагнешь еще сегодня, меня не устраивают!

— Так, стоп, ты ничего не путаешь?! Я был на третьей!!!

— Был… — криво усмехнулась она. — ДО нападения на Замок. Сейчас, как я уже сказала, на пятой. А ближе к ночи перешагнешь на шестую. И с моей помощью продолжишь развиваться раза в три быстрее, чем раньше, ибо нужен мне в новом ранге. Причем не один, а вместе со своими бабами!

— Возражать я, естественно, не буду, но хотелось бы понять, зачем…

Она потемнела взглядом, прислушалась к себе, заявила, что полностью восстановилась, и погнала меня к третьему колышку.

Я послушно встал, помог подняться на ноги ей, перетащил коврик на новое место и поскучал еще минут двенадцать-пятнадцать. Потом мы в три приема переместились еще шагов на сорок, и Маришка опять выложилась до предела. В смысле, вымоталась настолько сильно, что, вывалившись из транса, обессиленно рухнула рядом со мной.

С памятью у нее было все в порядке, поэтому напоминать, на чем мы остановились, не пришлось — справившись с накатившей слабостью, женщина собралась с мыслями и вернулась к обсуждаемой теме. Правда, начав издалека и решив объяснив причины, вынудившие забыть обо мне-любимом:

— На следующее утро после встречи с Долгоруким я вдруг вспомнила, что защита разума последних пленных корхов чуть не выжгла мозги Ольгиной Юльке, отловила эту тормозную бабу, провела диагностику и разозлилась…

Я напрягся, что не прошло мимо внимания Степановны:

— Не дергайся, с ней уже все в порядке, а в тот момент она медленно, но уверенно превращалась в овощ!

Следующий шаг «злобной бабки» я мог бы предсказать с завидной точностью, но благоразумно промолчал. И убедился, что не ошибся: закончив исцелять Лихо, она рванула в свой ПИМ разбираться с «обидчиками» нашей родственницы. А там зависла, так как защитное плетение оказалось настолько сложным, что на его «взлом» Степановне потребовалось чуть менее сорока часов!

К слову, этим делом она занималась, не отдыхая, так как боялась, что убрала не все «закладки» и жаждала понять логику особи, создавшей защиту Разума. А когда разобралась, как ее снимать, и убедилась, что Юле ничего не грозит, как следует допросила тварей и убедилась, что выкладывалась не зря: «языки» почти добровольно поделились с нею координатами еще двух миров, найденных и «запущенных в работу» учеными Той Стороны!

Первый — необитаемая планета, на которую правительство переправило сто семьдесят шесть тысяч особей разной специализации для строительства форпоста на будущем сырьевом придатке Той Стороны — заинтересовал Маришку постольку-поскольку, так как мобильного активатора порталов у отправленной туда у этой шайки-лейки не имелось. Зато существование второго по-настоящему напрягло: по уверениям «подопечных», он являлся техно-магическим и уже развился до Эпохи Электричества… под магофоном, в два с четвертью раза плотнее, чем в мире корхов!

Пока я представлял мощь магов, развивавших Дар под давлением в три целых триста семьдесят пять тысячных, и мысленно ужасался, Степановна терпеливо ждала. А когда почувствовала, что я готов слушать дальше, сочла необходимым успокоить:

— Разведгруппа тварей, отправленная в тот мир для сбора информации для просчета оптимального алгоритма уничтожения еще одной цивилизации, была обнаружена на шестые сутки и погибла смертью храбрых в полном составе. Вторую, предусмотрительно отправленную на другой континент, местные маги нашли и уничтожили, вроде как, за считанные часы. А отправить третью помешали мы. Вернее, наш «Чилвен» и двенадцать килограммов антивещества, воткнувшиеся в Ту Сторону. Но сам факт существования цивилизации с магами такого уровня не радует от слова «совсем». Ведь даже если до «визита в гости» разведгруппы корхов ученые того мира даже не подозревали о существовании телепортации, то теперь исследованиями магии Пространства займутся все кому не лень! В общем, я считаю, что миролюбие, не подкрепленное силой, это трусость, поэтому костяку рода придется неслабо поднапрячься: ты дашь этим бездельникам восстановление Сути и синергию, я — новую методику раскачки Дара, а старый хрыч обеспечит мирами с нарастающей плотностью магофона!

Перспективы тренироваться по новым методикам не пугали от слова «совсем», поэтому я «ударил» по слабому звену:

— А Хельгу ты в этот костяк зачислишь, или как?

Укол прошел — «злобная бабка» виновато закусила губу и признала свою ошибку. Как обычно, не только на словах:

— Уже там. А я была неправа и дула на воду там, где это не требовалось. Зато сейчас, то есть, после прорыва в новый ранг, я понимаю, откуда растут ноги у тех непоняток в ее психике, которые царапали сознание, и знаю, что эта баба твоя со всеми потрохами. Да, плетение стазиса я ей пока не подарила, но только потому, что не появлялась в этом ПИМ-е. В общем, можешь считать, что у тебя не две, а три «вечные» бабы, и… перестать обижаться!

Тут я не удержался от ехидной улыбки, и «злобная бабка» притворно застрадала:

— Ну, прости уже старую дуру: я должна была поверить любимому внуку, но нещадно тупила! Готова компенсировать моральные страдания членов твоей семьи одной… двумя… ладно, так и быть, тремя шоколадками и целым килограммом ветчины!

Мне захотелось сказать ей что-нибудь очень приятное, и я начал с давно не используемого, но отнюдь не забытого имени:

— Со-оф…

— Баламутик, миленький, не бери, пожалуйста, грех на душу и не сбивай меня с пути истинного! — почувствовав, сколько тепла я вложил в это слово, «умоляюще» затараторила она, очень убедительно потупила взгляд и как-то умудрилась покраснеть: — Я люблю Борисыча больше жизни и не готова ответить тебе взаимностью… хотя понимаю, что этот черствый сухарь никогда не сможет подарить мне даже тени того ЧУВСТВА, которое сейчас ощущается в твоих эмоциях!!!

— Эх, а я так надеялся пополнить свой гарем… — притворно расстроился я и заржал в унисон расхохотавшейся «злобной бабке». А уже через пару секунд схлопотал подзатыльник за глумление над «несчастной старухой» и отомстил, посетовав на то, что рыжих ведьм давно перестали сжигать на кострах. Потом подставился под второй подзатыльник, почувствовал, что она снова посерьезнела, и получил боевой приказ перебираться к следующему колышку. А на полпути к цели вдруг поймал за хвост о-о-очень интересную мысль и тут же поделился ею с «рыжей ведьмой»:

— Слышь, Мариш, а что вы планируете делать с обитателями форпоста корхов на «сырьевом придатке» их уничтоженной планеты?

Она остановилась, как вкопанная, поймала мой взгляд, несколько секунд разбиралась в том, что ощущала в магофоне, а затем удовлетворенно кивнула.

В любое другое время бы хватило и этого, но тут почему-то захотелось конкретики, и я вопросительно выгнул бровь.

Ответ не заставил себя ждать:

— Оставим на расплод! То есть, найдем мир с требуемыми физическими законами, но без магофона, переселим туда эту шоблу вместе со всем нашим «зоопарком» и дадим уродцам еще один шанс…