Баламут 4

Глава 12

…Платта и Файяну решили инициировать по старинке, то есть, в два приема. Вернее, решил. Я. Ибо, обдумывая запланированное мероприятие, в какой-то момент пришел к выводу, что ради этих шеллемцев надрываться не готов. Хотя бы потому, что они прекрасно обойдутся двумя сродствами. Хотя бы до тех пор, пока полным комплектом не обзаведутся дед, матушка, отец и другие, куда более близкие мне члены рода.

Переубеждать меня, естественно, никому и в голову не пришло, поэтому в среду, первого марта, то есть, на следующее утро после отдыха на нашем озере «мира звезд», я перевел эту парочку в точку, расположенную в двадцати километрах от ПИМ-а, и повел в его сторону. Найти границу синей области магофона Той Стороны удалось без труда, провести стандартную «процедуру» — тоже, так что утром четверга я прогнал Ронда и Амрас через второй этап процесса — взрывную инициацию. И пусть напрягаться пришлось как бы не в два раза дольше, устал я значительно меньше. Даже с учетом того, что все-таки приложил руку к формированию ядер этих шеллемцев и даровал одному Воду с Землей, а второй — Огонь все с той же Землей. А когда энергетические системы подопечных заработали в полноценном режиме, а я позволил себе расслабиться, подала голос «злобная бабка», нарисовавшаяся возле нас где-то в середине предпоследнего сеанса воздействия:

— Ну что, закончил?

Я утвердительно кивнул, как-то почувствовал, что столь сухой ответ ее не удовлетворил, и доложил о результатах.

Она перепроверила их сама, добродушно обозвала толковым ленивцем, зачем-то сообщила, что «пациенты» придут в себя максимум через четверть часа, а затем как-то резко помрачнела:

— Есть три новости. Одна другой хуже. Первая, относительно терпимая, звучит так: пока вы расслаблялись, шарахаясь по смежным мирам и инициируя шеллемцев, корхи ударили снова. Через шесть Червоточин диаметром чуть менее шестидесяти метров. Эти переходы висели открытыми всего двадцать четыре минуты, но химия, распыленная в их эпицентрах, уничтожила все население Ханчжоу, Брисбена, Финикс и Саппоро, а Кордову и Валенсию, в которых в момент атаки дули не самые частые ветра, зацепила лишь самым краешком. В результате чего пострадали жители их пригородов и десятков близлежащих населенных пунктов. Новость вторая, значительно хуже: дрянь, использованная тварями в этот раз, оказалась не первой попавшейся под руку отравой, боевым отравляющим веществом, целенаправленно «заточенным» под уничтожение биологического вида homo sapience… настоящими профи, из-за чего все еще сопротивляется попыткам подразделений РХБЗ их хоть как-либо нейтрализовать!

Тут мы вышли из себя, дали волю чувствам и помешали ей продолжить. Но были поняты:

— Я отреагировала… куда злее. Ибо в момент появления старого хрыча работала с двумя нещадно тупившими «головастиками». После того, как один из них… хм… закончился, второй, который, как выяснилось позже, слышал весь монолог Борисыча через включенный транслятор, постарался вымолить жизнь и рассказал кое-какие факты из истории их цивилизации, вроде как, оправдывающий эти «перегибы» менталитета…

Не знаю, на что надеялась эта особь, но, на мой взгляд, оправдать этими фактами хоть что-либо было невозможно! Почему? Да потому, что еще лет четыреста тому назад на планете корхов более-менее мирно уживалось сразу три цивилизации — две сухопутные и одна океанская. Но в один прекрасный день сухопутные конкуренты тварей доросли до эпохи Бронзы и осмелились претендовать на полезные ископаемые. Поделить один пирог на двух едоков не получилось, и уже через полтора века «нахалов» не стало от слова «совсем». Потом победители обратили внимание на недра континентального шельфа и обнаружили, что они уже вовсю осваиваются разумными амфибиями.

Если верить «говоруну», то первую сотню с гаком лет корхи медленно, но уверенно проигрывали этот конфликт, ибо технологически отставали от противника в развитии чуть ли не на два поколения. А потом появилась наша Червоточина и… пленники, некоторой части которых удалось и выжить, и пригодиться. Да-да, победу в войне с разумными жителями океана твари завоевали за счет опосредованной помощи землян. В частности, инженера-судостроителя, химика-технолога, биолога и кого-то там еще — именно их знания позволили корхам создать все отрасли промышленности, необходимые для создания военно-морского флота и… биологического оружия, заточенного под тотальное уничтожение последних конкурентов! Но самым убийственным во всем услышанном оказалось заключение:

— В общем, первое Вторжение оказалось настолько гуманным по одной простой причине: у тварей не было возможности воевать сразу на два фронта, и они сосредоточились на более опасном враге. А два их года тому назад, то есть, через считанные месяцы после того, как были уничтожены все последние подводные поселения амфибий, твари начали готовиться к следующей войне на уничтожение. С нами! Дальше объяснять?

Даша, Маша и я одновременно помотали головами, а Язва с хрустом сжала кулаки и угрюмо вздохнула:

— Ты хочешь сказать, что они считают ксеноцид нормой?

— Угу… — подтвердила Маришка, выслушала мой вопрос и утвердительно кивнула: — Само собой! Более того, заставила «головастика» показать все известных ему предприятий их военно-промышленного комплекса на вашей карте.

— Что ж, значит, сейчас мы сгоняем к каждому, проведем углубленное сканирование, разберемся с принципом поиска их аналогов и полетаем вокруг планеты… — определившись с планами на день, буркнул я. — А после того, как Платт и Файяна оклемаются, разнесем все, что на-…

— Со всем вышеперечисленным прекрасно справятся Лариса, Дарина и Леда… — неожиданно перебила меня «злобная бабка». — А тебе, Даше и Маше придется заняться делом посерьезнее…

…К делу посерьезнее готовились пять с лишним часов! Первые полтора придумывали костяк будущей легенды, а все остальное время дополняли его нюансами, запоминали итоговый результат, учились отвечать даже на самые заковыристые вопросы и дополняли все это правильной игрой. Если бы не заклинания Степановны, существенно упрощавшие, а значит, и ускорявшие каждый этап, то хрен бы что успели. А так в какой-то момент почувствовали, что готовы, и ушли в целительский сон, чтобы хоть немного восстановиться. Прямо в логове «злобной бабки», застелив весь пол ковриками и накрыв их спальными мешками. А когда пришли в сознание, встали, начали соображать и переглянулись, обнаружили, что за время беспамятства дед, Хельга, Лихо, Игнат Петрович и я превратились в тени самих себя! Хотя нет, не так: если у четверки «не-целителей» сильно запали и воспалились глаза, а лица осунулись так, что было страшно смотреть, то Маша выглядела просто уставшей. Что с учетом ее сродства к Жизни, ранга и многолетней привычки автоматически поддерживать себя в форме ощущалось еще кошмарнее.

О необходимости добавить легенде еще и такой штрих я, каюсь, даже не подумал. Поэтому, оценив изменения в нашей внешности, я поймал взгляд Маришки и изобразил аплодисменты.

— Ага, я гениальна! — гордо задрав носик, заявила она, потом посмотрела на экран комма и перестала валять дурака: — Но это мы обсудим как-нибудь потом, а пока не мешало бы перебраться во вроде как мастерскую и начать шевелиться.

Большая часть присутствующих сменила дислокацию через «зеркало», открытое Тверитиновым, и под руководством «злобной бабки» принялось создавать требуемый антураж, а меньшая первым делом отправилась в свои покои. Переодеваться. С этим делом «актеры» справились достаточно быстро, так что в тот момент, когда дед вывесил над «рабочим столом» нарезку из кусков записей, сделанных на первом этапе наблюдения за Шеллемом, успели прийти нам на помощь. Вот я и засуетился — открыл переход в поместье Та Кальмов, дождался, пока Авьен продавит плоскость сопряжения и окажется в своей спальне, скинул заклинание и вопросительно уставился на Степановну.

— Звони… — разрешила она и грозным рыком заткнула всех остальных.

Я подошел к креслу, на которое незадолго до этого собственноручно повесил «рюкзак», встал так, чтобы этот аналог браслета-телепортатора точно попал в кадр камеры комма, и набрал Императора.

Долгорукий ответил буквально через две секунды, поздоровался дико замученным голосом, но, заметив «намек», взбодрился, заявил, что занят, и пообещал перезвонить ближе к вечеру.

Я сбросил вызов, подождал ровно десять минут, затем «заглянул» через «Око» в кабинет Даши и увидел появление государя. «Зеркало» открыл сразу после того, как он заблокировал дверной замок, снял комм и положил на стол. Причем открыл не с браслета, а с «рюкзака».

Долгорукий продавил плоскость сопряжения, не дожидаясь появления моей физиономии, а когда перешел к нам и увидел измученные лица, невольно нахмурился:

— Здравствуйте! Как я понимаю, у вас неважные новости?

— Здравствуйте, Владислав Мстиславович! — поприветствовал его дед и отрицательно помотал головой: — Нет, новости, как раз, хорошие. Просто мы несколько перестарались с нагрузкой.

Самодержец воспрянул духом, заявил, что в сложившейся ситуации любая хорошая новость на вес золота, опустился в предложенное кресло, разрешил усаживаться нам и повел рукой, предлагая начинать. Вот глава рода и начал — вывесил в центре комнаты голограмму программы воспроизведения видеофайлов и запустил подготовленный ролик:

— Чуть более трех суток тому назад мне удалось обнаружить еще один обитаемый мир…

Пока дед рассказывал об этом мире и создавал фундамент под будущую легенду, государь смотрел на голограмму квадратными глазами, то сжимая, то разжимая кулаки и, вероятнее всего, представлял все возможные последствия этого открытия. А в тот момент, когда за демонстрируемым «Оком» вдруг появился центр Рюенда во всем своем великолепии, прикипел взглядом к безумному переплетению «жгутов» из разноцветных флаеров и как-то очень уж резко подался вперед:

— У двигателей этих машин действительно нет выхлопа, или я его просто не вижу?

— В земной научно-фантастической литературе подобные двигатели называют антигравами… — заявила Даша и заставила его подобраться:

— У вас есть основания это утверждать?

— Да, государь! — ответил дед и поставил запись на паузу: — Сообразив, что этот мир технологически более развит, чем наш, я сразу же выкрал одного местного жителя и натравил на него Лихо. Девочка прыгнула выше головы, но уже через девятнадцать часов у нас появилась пусть примитивная, но рабочая языковая база. Еще через девять эта база была «залита» в память моего внука, и он при поддержке все той же Юлии Павловны, нескольких моих родичей и пленника принялся за анализ информации из Сети Империи Марделл, одного из крупнейших государств Шеллема.

— Так вот почему вы такие замотанные! — врубился Император.

— Ну да! — криво усмехнулась Даша. — Информации они перелопатили — не пожелаешь даже врагу. Кроме того, каждый божий день добавляют к уже имеющейся базе новые пласты знаний и… не спят. Вообще!

Он оглядел всех «замотанных» еще раз, демонстративно склонил голову знак уважения перед нашей работоспособностью, заявил, что этого не забудет, а затем додумался до напрашивавшегося вывода:

— Так, раз вы меня вызвали, значит, не впустую, верно?

Борисыч устало потер лицо и утвердительно кивнул:

— Да, государь, выкладывались они не зря. Но очень быстро поняли, что технологические карты производства первых поколений антигравитационных двигателей, позаимствованные из Сети Шеллема, пригодятся только в том случае, если мы выживем. Поэтому Баламут нашел аристократический род, занимающийся добычей редкоземельных металлов в поясе астероидов, и в то же время имеющий неплохие связи при дворе Императора Галвера Ан Тиис, поманил их вкусной морковкой и заключил договор о сотрудничестве.

Тут Долгорукий потребовал подробностей и, конечно же, получил. От развеселившейся матушки:

— Слав, дочь главы рода Та Кальм была неизлечимо больна по меркам мира, в котором магии нет и не предвидится! Мы наведались в спальню к этой особе, Хельга поставила ее на ноги и основательно подпитала Жизнью, а через сутки Ратибор встретился с ее отцом, счастливым до безобразия, дал ощутить переизбыток Жизни на себе-любимом, подарил пяток артефактов Разума и объяснил перспективы сотрудничества с родом магов, способных не только исцелять, но и омолаживать!

Создавая эту легенду, мы были уверены, что Долгорукий завалит нас вопросами о ходе переговоров, поэтому сварганили нарезку из кусков записей реальных бесед с Раймсом. Но она не понадобилась — выслушав этот кусок объяснений, самодержец понимающе усмехнулся, заявил, что с таких крючков добровольно не снимаются, затем посерьезнел и поинтересовался, чем этот род может быть полезен для решения проблемы с корхами. При этом смотрел на деда, поэтому тот развел руками и взглядом переключил его внимание на меня. Пришлось отвечать, мешая правду и ложь в строгом соответствии с легендой:

— Государь, к сожалению, до решения проблемы с корхами еще далеко — оказавшись на Той Стороне, шеллемская техника выходит из строя как бы не быстрее нашей. Тем не менее, союз с родом Та Кальм может дать нам время и спасти миллионы жизней.

— Каким образом?

— В данный момент у главы рода Та Кальм не так много оснований слепо верить нам на слово, тем не менее, я уже могу обменять некоторое количество мощных артефактов с целительскими заклинаниями на один-единственный несколько устаревший космический корабль, по функционалу приблизительно соответствующий нашим тяжелым ударным крейсерам. Если вывесить такую машину на геостационарную орбиту над центром Империи и прикупить пару сотен шеллемских разведывательных спутников, то максимум через четыре минуты после открытия Червоточины в любой точке России в нее прилетит что-нибудь очень веселенькое. Но, как обычно, есть нюансы. Первый — это перемещение Огромного Корабля между мирами. Но, по утверждениям наших «умников», техно-магическая возможность решить эту проблему появится в течение суток. С экипажем профессионалов тоже решим — найдем в Марделле ветеранов, доживающих последние годы, пообещаем исцеление в обмен на службу нашему роду и все такое.

Долгорукий врубился в суть третьего «нюанса» еще до того, как я договорил, и помрачнел:

— Вопрос с легализацией я в любом случае возьму на себя. Вы, главное, дайте хоть какие-то исходные данные вроде размеров крейсера, характеристик площадки, с которой он должен будет взлететь, и так далее. А о таких мелочах, как хай, который поднимется после его зависания над территорией Империи, даже не задумывайтесь: выкатывать нам претензии просто некому — династия Лю приказала долго жить, и влиятельнейшие аристократические рода Китая сцепились в войне за освободившийся трон, большая часть более-менее влиятельных стран обезглавлена корхами, а мелочь пытается хоть как-то унять народные волнения. Кстати, я правильно понимаю, что этот крейсер, по сути, будет принадлежать вашему роду, а его экипаж будет выполнять только ваши команды?

Озвученный им вопрос относился к категории «политических», и на него ответил дед:

— Этот — да: меня не устраивает его чисто технологическая «заточка», так что на этой машине будут испытываться магические системы защиты, вооружения и маскировки, созданные на основе моих личных наработок. Тем не менее, без шеллемских боевых машин и технологий вы не останетесь: как только Та Кальм-старший помолодеет лет на двадцать-тридцать и осознает, насколько выгоден заключенный союз, мы развернемся во всю ширь и начнем тащить на Землю все, что сочтем нужным. И еще: все технологические карты, которые мы уже позаимствовали или еще позаимствуем в других мирах, будут переводиться под вас, ибо заниматься производством чего бы то ни было мне не интересно.

Словосочетание «в других мирах», выделенное интонацией, заставило государя подобраться, а следующее — «для вас» — уйти в свои мысли. Правда зависал он от силы полминуты. Затем задумчиво посмотрел на матушку, пару мгновений гипнотизировал взглядом меня и… озвучил чертовски интересное решение:

— Игра в одни ворота меня не устраивает. Поэтому в «горячий» период, то есть, до принципиального решения вопроса с корхами, я буду принимать любую помощь, не задумываясь, а потом заключу договор о сотрудничестве, одинаково выгодный обеим сторонам. Впрочем, начиная с сегодняшнего дня любые ваши запросы будут удовлетворяться в полном объеме, вне какой-либо очереди и бесплатно. Порукой тому мое слово… А теперь предлагаю перейти к конкретике…

И небольшой бонус — «головастик»)

…Последний акт спектакля отыгрался не хуже первых — после того, как «высокие договаривающиеся стороны» пришли к консенсусу по абсолютно всем ключевым вопросам, Императору вдруг захотелось пообщаться с нашим шеллемским союзником. То, что такое желание обязательно появится, заранее предсказала Даша, так что я без лишних слов пошел навстречу венценосному гостю. Первым делом влез в программку, позволяющую переводить время Замка в рюендское и выяснил, что в поместье Та Кальмов поздняя ночь. Затем попросил Шахову открыть «зеркало» в гостиную Авьен и подождал, пока она настроит «рюкзак». После появления плоскости сопряжения убедился, что по ту сторону находится нужное помещение, продавил «пленочку» и негромко постучал в дверь спальни.

Заспанная и страшно растрепанная шеллемка в пижаме непривычного кроя нарисовалась на пороге буквально секунд через двадцать, увидела меня и радостно заулыбалась. Я перешел на ее родной язык, вежливо извинился за то, что заявился в гости в столь поздний час, и попросил разбудить отца. Женщина лицо которой стараниями Степановны временно «состарилось» лет до пятидесяти, расстроено вздохнула, сообщила, что Раймс улетел по делам на другой континент и вернется домой не ранее, чем через двое суток, после чего предложила его заменить.

Я задумчиво потер переносицу и согласился. Само собой, предупредив, что отведу ее на встречу с нашим Императором. А когда услышал, что ей потребуется четверть вейта на сборы, автоматом перевел в минуты и, конечно же, не поверил. А зря — ровно через двенадцать минут она снова возникла на пороге, но уже причесанная и облаченная в деловой костюм, покосилась на «коридор», «собралась с духом», «затаила дыхание» и, вложив ладошку в мою лапу, решительно продавила плоскость сопряжения.

Следующие полчаса играла как бы не талантливее всех нас: вслушиваясь в мой перевод вопросов государя, то и дело уточняла, что я имел в виду, не сразу, но разбиралась в смысле «ломаных» фраз, давала предельно подробные, но очень простые ответы, помогала мне в них разобраться и каким-то образом умудрялась сочетать чопорность потомственной аристократки невесть в каком поколении с доброжелательностью и идеально скрываемым любопытством. А еще при любой возможности поглядывала на Хельгу с такой сумасшедшей благодарностью во взгляде, что не передать словами. Впрочем, забавнее всего получалось с мимикой и жестами, сопровождавшими объяснения — из-за них как минимум две из трех догадок Долгорукого оказывались неверными, что вызывало у нас то улыбки, то смех. Но он не обижался. Наоборот, где-то в середине беседы признал, что его устав в чужом монастыре не катит, а ближе к концу то ли поддался любопытству, то ли решил проверить, насколько мы с ним честны, и спросил Авьен, нельзя ли перейти в их поместье и хотя бы одним глазком выглянуть наружу.

На этот вопрос шеллемка ответила неправильно интерпретируемым жестом, весело улыбнулась и попросила четверть вейта на подготовку. Дабы вырубить камеры в покоях и заказать с кухни что-нибудь вкусненькое. Мы, конечно же, согласились подождать, а менее, чем через четверть часа прошли по «коридору» — само собой, не все, а только Долгорукий, я, Бестия и Хельга — и, оказавшись в гостиной, на полчаса выпали из реальности. В смысле, он исследовал новый мир, то подходя к окну, за которым виднелся далекий лес жилых башен Рюенда, то изучая обстановку, то наблюдая за тем, как Авьен серфит по местной Сети, то пробуя шеллемские деликатесы, а мы наблюдали за всем этим со стороны и давили улыбки.

Кстати, задерживаться у Та Кальмов Владислав Мстиславович не стал — увидев плоскость сопряжения, появившуюся в центре комнаты ровно через полчаса после нашего перехода, от всей души поблагодарил хозяйку покоев за гостеприимство, попрощался и первым вернулся в «мастерскую». А после исчезновения «коридора» задумчиво посмотрел на меня и выдал интересное признание:

— Откровенно говоря, до экскурсии в новый мир я допускал, что все ваши рассказы о Шеллеме — одна большая мистификация. Но другую Сеть, блоки информации на нескольких других языках, воздух, еду, напитки, силу тяжести и, главное, нулевой магофон подделать невозможно. Поэтому я поверил и… по-хорошему завидую перспективам членов вашего боевого крыла!

— Положим, перспективы могут быть всякими… — усмехнулась Даша. — Поверь, в мире Авьен нет розовых пони, ангелов и всепрощения, а пороков, как и у нас, завались. Поэтому-то Баламут и гоняет нас каждый божий день… впрочем, об этом я, кажется, уже говорила.

— Было такое… — подтвердил он, снова посмотрел на меня, поблагодарил за правильный подход к подготовке к работе в других мирах и слегка загрузил: — Ратибор Игоревич, как я понимаю, вы… в смысле, род Елисеевых-Багряных, задыхаетесь от недостатка лиц, которым можно по-настоящему доверять, а у меня, то есть, в Михнево, дуреют от скуки сразу две достойные личности, уже заслужившие ваше доверие. Возьмите их в работу. В том ключе, в котором сочтете нужным — клянусь Силой, что не буду выяснять секреты вашего рода ни напрямую, ни опосредованно!

Я задумчиво посмотрел на Дашу, а она, не заметив этого, уставилась на сына:

— Слав, мы задыхаемся от недостатка доверенных лиц только в вопросах из категории «тайна рода»!

— Они заслужили ваше доверие?

— Да.

— Ну, так забирайте в род — я физически не могу уделять сестричкам хоть какое-то время, хотя, видит бог, хочу…

…Долгорукий изъявил желание вернуться во дворец как-то сразу. Мы, естественно, не возражали и, попрощавшись, открыли ему «зеркало». После того, как он ушел, а заклинание было сброшено, дед отпустил весь «лишний» народ, придержал нас и попросил Дашу описать нюансы характера близняшек, чтобы решить, к какому делу их целесообразнее всего приставить. Первые пару минут ее рассказа я вслушивался в каждое слово и, бывало, мысленно дополнял озвучиваемые тезисы своими уточнениями. Потом представил несколько вариантов будущего этой парочки, сосредоточился на варианте с длительной войной с корхами, вспомнил об их последнем сюрпризе, озверел и… неожиданно для самого себя придумал ответный ход.

На ногах оказался еще до того, как сформулировал последнюю мысль, в темпе открыл переход в рубку «Бенча» и продавил плоскость сопряжения. О том, что не мешало бы объяснить народу причину столь скоростного срыва, подумал уже после того, как уставился на кабель, исчезающий в «пустоте». Но тормозить и не подумал — вытащил из перстня лист бумаги и ручку, набросал сообщение, засунул в ярко-красный пластиковый контейнер, извлеченный оттуда же, и метнул в «никуда» аккурат над кабелем.

Когда «посылка» исчезла, вспомнил, что не поздравил Платта с Файяной с инициацией, исправил этот недочет, заставил себя поболтать с этой парочкой минуты три-четыре, а потом сослался на срочные дела и переместился в бокс.

Штурмовой бот появился в нем где-то через четверть часа, и я, взлетев на его броню, метнулся к открывающемуся люку. Выхватив из руки Язвы нужный контейнер, собрался, было, открыть следующее «зеркало», но был пойман за щиколотку и раскололся, описав мучительнице свою идею. Надо ли говорить, что к деду вернулся не один, а со свитой? Наверное, нет. Хотя стоит добавить, что во время второго пересказа «свита» ожидаемо выросла вчетверо и не отходила от меня ни на шаг следующие два с лишним часа, то есть, все время, пока я тырил необходимые расходники на Шеллеме, терроризировал «научников», дергал государя и дурел от затянувшегося ожидания.

Зато на звонок первого заместителя министра обороны, озадаченного через Долгорукого, среагировали всей толпой и одновременно вывесили аж четыре «зеркала», ведущих в бокс к «Темрису». Там Язва вытребовала у меня полученный список координат, в мгновение ока исчезла из видимости, а от силы через минуту глухо выдохнула в общий канал две короткие фразы:

— Северная окраина Оттавы. Открываю переход.

На самом деле перед тем, как вывесить плоскость сопряжения, она загерметизировала бот и создала внутри него избыточное давление, спрятала машину под маревом, активировала сферу, отрицание ветра и отворот, отправила на линзы наших шлемов картинку с фронтальной камеры и так далее. Но в тот момент такие мелочи никого не волновали — мы смотрели на плоскость сопряжения до тех пор, пока она не «надвинулась» на камеру, затем оценили плотность магофона Той Стороны, «шарахнувшего» по энергетике, сфокусировали взгляды на панораме засыпающего города, приблизительно определили свою высоту и затаили дыхание в тот момент, когда изображение вдруг поползло влево.

Работу автоматики «Темриса», определившей влажность, температуру и состав воздуха, направление и скорость ветра, атмосферное давление, уровень радиационного фона и что-то там еще тоже не отслеживали. Но сообразили, что все необходимые данные получены, в тот момент, когда штурмовой бот, сорвавшись с места, взлетел еще метров на пятьдесят и завис заметно «правее» относительно небольшой Червоточины, возле которой суетился отряд из трех с лишним десятков корхов в одеяниях, чем-то похожих на наши костюмы высшей биологической защиты.

Желание шарахнуть по этим тварям чем-нибудь особо убойным сразу же ударило в голову, но я его задавил. Как мне в тот момент показалось, на время. А уже секунд через пять-семь понял, что «вскрываться» не придется — как только Язва скинула вниз невидимый груз, подала голос Дарина:

— Вижу четыре пары скоростных воздушных целей, приближающихся с юго-востока!

Пока она озвучивала их скорость, дальность и высоту, я нашел на краю экрана нужные метки, навел по одной из них оптический умножитель и через считанные мгновения идентифицировал объекты:

— Истребители местных ВВС. Уверен, что разберутся с тварями сами. В общем, уводи «Темрис» в сторону, а ты, Ларис, перемещай его к следующей точке…

…Шестую «засветку» от крошечного мешочка с кристалликами амреша увидели на исходе пятого часа очередного «картографирования» Той Стороны и сразу же ушли в безумное пике к поверхности планеты. На двух километрах зависли, провели сканирование пустот под небольшим вроде как поселком, сравнили их конфигурацию с трехмерными планами пяти уже «изученных» подземных объектов и подтвердили недавний вывод — для того, чтобы как можно лучше замаскировать сооружения, предназначенные для перемещения боевой химии на Землю, твари стали встраивать их в естественные пещеры, штольни выработанных месторождений и т. д. Правда, в этот раз Долгорукая, пребывавшая не в духе, выразилась значительно грубее, чем в первый:

— Да уж, не догадайся ты сбрасывать в Червоточины мешочки с амрешем, прикрытые артефактами с маревом, хрен бы мы что нашли!

Я мысленно согласился с этим утверждением и поймал за хвост еще одну крайне неприятную мысль:

— Как бы там ни было, все это полумеры: если корхи вдруг додумаются открывать Червоточины, к примеру, из глубоководных городов уничтоженных амфибий, то дотягиваться до…

— Ну-у-у, гидроудар никто не отменял! — возразила Язва, судя по всему, из любви к искусству. А потом продолжила совсем в другом ключе: — Хотя ты прав: ублюдочные твари настолько изворотливы, что нет слов. Культурных. Зато мата…

— Поматеримся как-нибудь потом! — мрачно буркнул я и заставил дам сосредоточиться на деле: — А пока работаем.

Дарина предложила начать со второй точки и начала объяснять причину, по которой так будет правильно, но была перебита на полуслове:

— Лар, вывешивай «зеркало» ко второй!

Плоскость сопряжения появилась буквально через пару мгновений, и бот переместился из позднего вечера «лета» в дождливое утро то ли осени, то ли зимы. С рубкой крейсера «состыковались» в обычном режиме, обменялись всеми необходимыми данными с Платтом и Вальедой, немного подождали и получили море удовольствия, увидев, как добрую треть высоченного холма, заросшего густым темно-красным кустарником, разносит вдребезги вместе с объектом, прячущимся глубоко под землей!

Задерживаться в этой точке, естественно, не стали — «отцепились» от «Бенча», переместились к четвертой точке, уничтожили еще одно рукотворное и продолжили в том же духе. Когда закончили с последним, наведались к трем самым крупным предприятиям химической промышленности, умножили их на ноль, вернулись на Землю, задвинули корму «Темриса» в мир Пространства и отправились отдыхать. Вернее, собрались. Но стоило мне открыть «зеркало» в свою гостиную и пригласить Дарину поужинать в нашей компании, как по координатам моего комма открылось еще одно и продемонстрировало чем-то загруженную физиономию деда.

— Только не говори, что опять случилась какая-то задница! — выдохнул я, увидев, в каком режиме он зашевелил бровями.

— Не скажу… — криво усмехнулся он и сразу же обломал: — Но может. Вернее, гарантированно случится. В ближайшие дни. Если вы не вмешаетесь.

— Рассказывай… — вздохнул я.

— Минут сорок тому назад в Небесный Замок примчался взмыленный гонец ан’рьё Ястела… — начал он, понял, что я не расположен вдумываться в лирические отступления и перешел к конкретике: — Армия Чонгара перешла границу Арле и через четыре часа доберется до ближайшего города.

— Не доберется! — раздраженно рыкнул я, сбрасывая открытое «зеркало» и вывешивая новое, ведущее в Небесный Замок. — Ибо задолбали!!!

Язва, Бестия, Хельга и Дарина продавили плоскость сопряжения чуть ли не бегом, я рванул следом и, оказавшись в дежурке, сходу прикипел взглядом к картинке с камеры спутника. Пока работал оптическим умножителем, изучая средневековую армию, вытряс из Тверитинова всю имеющуюся информацию и, заодно, определился с планами «военной компании», так что, поблагодарив Виталия Михайловича за помощь, вернул всю нашу компанию в бокс.

На вопрос, который меня интересовал больше всего, ответила Язва, нырнув в машину и проорав, что накопители заряжены на семьдесят четыре процента.

— Этого хватит за глаза! — предвкушающе ощерился я и скользнул в свой люк: — Прыгаем к Небесному Замку и рулим в Чонгар.

— А более точный адрес есть? — полюбопытствовала Шахова.

— Ага! — буркнул я, устраиваясь в ложементе. — Дворец Бровега… как его там по матери?

— Юджа Келя! — подсказала Маша и ехидно поинтересовалась, как я собираюсь искать его дворец, если знаю о Чонгаре только то, что он находится севернее Арле.

Лара насмешливо фыркнула:

— Тоже мне проблема — спросим по дороге!

Я так и планировал, но вовремя придумал вариант поинтереснее — после перемещения штурмового бота на Эднор подключился к спутнику, висящему на геостационарной орбите, еще раз нашел походную колонну захватчиков, изменил масштаб отображения картинки и тупо сравнил размеры городов, расположенных в пределах трех сотен километров к северу от армии. Центр самого большого осмотрел, что называется, в упор, нашел комплекс строений типа «дворец средневековый, бардачный вариант», определил его координаты и отправил Язве. Та, переговорив с Валаш, открыла еще один переход, и мы, спикировав с небес прямо к парадному крыльцу самого помпезного здания, зависли в десятке метрах от двух расфуфыренных стражников с железяками, очень отдаленно напоминавших алебарды.

Марево скинули уже потом. И, полюбовавшись на вытягивающиеся лица напрочь охреневших вояк, вежливо поинтересовались, куда нас занесло. Само собой, через внешние динамики и выкрутив громкость до максимума.

Левый мужичок оказался слишком уж пуглив и упал в обморок. Зато правый среагировал на акустический удар на редкость героически — в темпе опустил забрало отполированного шлема, перекинул треугольный щит из-за спины на руку и… присев на корточки, сжался в комок за ростовой «дверью»!

Полюбовавшись этой картиной, я предложил Бестии с Хельгой немного прогуляться, получил два ожидаемых ответа и выбрался наружу. Усиления обновил на ходу. А когда подошел к защитнику всего и вся, «спрятавшемуся в домике», легонько постучался в «стену». Слабенькой ударной волной. Дабы деморализованный чонгарец не сотворил какую-нибудь глупость.

Этот намек был понят, что называется, влет, поэтому на мой вопрос этот деятель ответил, пусть и клацая зубами, зато предельно распространенно. Я тут же забыл о его существовании, вынес парадные двери тем же заклинанием и в сопровождении «личных телохранительниц» вальяжно двинулся вглубь дворца. Точнее, в сторону большого зала для приемов, в котором ан’рьё, вроде как, общался с чьими-то там послами.

Попыток нас остановить, можно сказать, не заметил — полтора десятка мечников, примерно такое же количество «алебардщиков» и пятерых магов, попавшихся на пути, положили мои «тени». Причем настолько быстро, что милашка Бровег, понадеявшийся на эту толпу, тупо не успел сбежать. Так что встретил меня, мужественно вжавшись в спинку трона и грозно облизывая постоянно пересыхающие губы.

Местные аристократы, не решившееся сделать ноги без высочайшего на то дозволения, в едином порыве уступили дорогу. В смысле, подхваченные двумя ударными волнами, долетели до ближайших стен, съехали на паркетный пол и постарались не стонать. И пусть получалось не у всех, я не расстроился — дошел до приличного возвышения, поднялся к подножию «кресла на пять персон», взял самодержца за ухо и поднял с мягкого сидения:

— Говорят, ты мечтаешь прославиться? Я доставлю тебе такую радость: сейчас мы прокатимся до твоей армии на моей карете, выберем подходящее ровное место, построим вокруг него твоих солдатиков и последуем примеру самых великих завоевателей древности. В смысле, сразимся. Один на один и насмерть. Чтобы сберечь жизни подданных.

— Да, но я не хо-…

— Это не предложение, а вызов… — холодно сообщил я и поволок «героя» за собой. Все так же, за ухо: — И ты его, считай, принял…

Визит в гости выглядел как-то так: