Бабочка и факел

Глава 9 О человеческих странностях и вкусах

– Я долго терпел, долго! – где-то далеко-далеко, хорошо поставленным голосом толкал кто-то речь. – Я терпел и прощал! Я верил, что где-то и сам виноват! Но ты, как ты могла сотворить вот это?!

«Сотворить вот это» прозвучало столь прочувствованно, что воображение Риви тут же нарисовало какую-то грандиозную и опасную ерунду. Вроде грибных медуз Яфина.

– Но, я подумала… – тонким и неуверенным, даже слегка дрожащим голосом отозвалась какая-то женщина.

– Во мне крепнет уверенность, что ты вообще думать не умеешь! Ты просто решила доставить мне как можно больше неприятностей! А я, глупец, еще и пошел у тебя на поводу, пытаясь доказать, что ты все выдумала!

– Но милый!

– Милый?! – так искренне удивился мужчина, что женщина громко всхлипнула. – Милый?! А если бы ты ее убила?! Мне что, пришлось бы труп закапывать под ближайшей яблоней, а ее родне срочно писать, что их странная девица влюбилась и сбежала?! Ага, с проходящим мимо школы шаманом в степи! И я точно рассмотрел через окно, с расстояния в пятьсот метров, что разрешающего знака у него не было, а значит, вполне возможно, что эту дуреху уже принесли в жертву духам и закопали под липой!

– Главное не под дуб, там кошка в гробике, – простонала Риви, наконец сообразив, что парочка столь весело разговаривает не где-то далеко, а у нее над головой. Над головой, которая и так болела почему-то.

– Вот видишь, очнулась, – обрадовалась женщина.

– Она же бредит! – так рявкнул магистр Варну, что Риви от испуга даже его узнала, не открывая глаз.

– Вы что, кого-то убили? – включился в происходящий дурдом третий голос. Молодой, веселый и мужской. – Ой, какая милашка!

– Рид, хоть ты уйди, не зли меня, – потребовал магистр Варну.

– Кушать по утрам надо и не будешь такой злой, – и не подумал уходить обладатель третьего голоса.

И вот тут женщина взяла и очень торжественно всхлипнула.

– Что еще?! – переключился на нее заведующий аспирантурой.

– Ты вчера сказал, что я даже яичницу готовить не умею, – поведала страшное она.

– Когда сказал? – так удивился магистр, что даже растерял весь свой грозный тон.

– Во сне, – похоронным тоном сообщила женщина и бурно разрыдалась.

И Риви стало очень любопытно. Она открыла глаза, несмотря на боль, медленно повернула голову немного вправо и увидела всю веселую троицу.

Магистр Варну почему-то был без сюртука и с закатанными рукавами. И выглядел он растерянным и недовольным одновременно. Бурная рыдальщица оказалась его секретаршей. Причем, рыдать она умудрялась красиво, слегка запрокинув голову, одной рукой себя обняв, а второй прикрывая время от времени лицо. Для полноты образа ей только кружевного платочка не хватало. А мужчина с веселым голосом Риви был незнаком. Непонятного возраста блондин. С благородным лицом и не сходящей с этого лица улыбкой. Он даже на рыдающую секретаршу смотрел с улыбкой, а еще с этаким пониманием. Словно что-то такое о ней знал, что низводило все ее рыдания просто к ничего не значащей очередной прихоти. Вот захотелось девушке поплакать, так пускай себе плачет. Зачем ей мешать?

– О, милашка очнулась! – первым заметил, что Риви на них смотрит, блондин.

Секретарша тут же умолкла. Уставилась на аспирантку круглыми глазами, а потом рванула к ней, качнулась так, словно хотела бухнуться на колени, но в последний момент передумала, стала в красивую позу, крепко схватившись правой рукой за левое запястье и начала бурную речь.

– Простите меня, простите, я не хотела! – говорила она таким тоном, что не пожалеть ее мог только кто-то совсем безжалостный. И именно такой вот безжалостной личностью Риви себя и почувствовала. Бедную страдалицу хотелось заткнуть побыстрее, из-за головной боли. – Я не так поняла, я же не знала, что вам настолько нравится он.

Кто такой он, сообщить бедняжка не успела, потому что магистр Варну схватил ее за талию и оттащил от кушетки, на которой Риви лежала.

– Сами, у девушки болит голова, дай ей полежать. Лекарские плетения так быстро не действуют, тем более, я не профессионал в этом деле, – проворковал он, и затолкал секретаршу себе за спину. – Это было недоразумение, – сказал он Риви.

– Очередное, – жизнерадостно добавил Рид.

И Риви вспомнила, что у магистра Варну есть ревнивая жена, которая стала особенно ревнивой после какого-то недоразумения.

А еще, неприятности, похоже, догнали и отплатили сразу за все затишье.

– Вы полежите, а мы пойдем, поговорим, – добавил магистр и вытолкал из комнаты что свою буйную жену, что жизнерадостного блондина. – Голова скоро пройдет, – сказал, обернувшись и аккуратно закрыл дверь.

А Риви осталась лежать. И почему-то очень медленно, как-то вязко думала о том, каким именно образом должна пройти голова. И куда она должна пройти? И чья голова? Почему-то Риви оно казалось важным, но она совсем ничего не понимала. Так и уснула, все еще не понимая.

Потом, то ли во сне, то ли наяву пришел Яфин, заглянул в лицо, а потом погладил по щеке и пообещал, что все будет хорошо. Таким тоном пообещал, что ей захотелось схватить его за шею и попросить унести с собой. Куда угодно унести, лишь бы подальше от магистра Варну и его жены, совмещающей должность секретаря. Но сказать она не успела. То ли сон был такой дурной. То ли окончательно вынырнуть из полудремы не успела, и Яфин просто ушел, тоже аккуратно закрыл за собой дверь, а потом рядом с ней ругался и чего-то требовал.

И Риви надеялась, что он не требовал забрать у него столь проблемную аспирантку. Потому что Яфин красивый. А еще он какое-то странное спокойствие. Спокойствие, замешанное на действии, как вода реки, спокойно куда-то текущая. А попробуй эту воду остановить и что будет?

Ругался Яфин долго, а когда замолчал, почему-то и не подумал возвращаться, хотя Риви честно его ждала, сопротивляясь сну. И спроси ее кто-то, зачем ждала, она ответить бы не смогла. Просто хотелось на Яфина смотреть. И чтобы он куда-то унес.

Окончательно проснулась Риви бодрой и здоровой. Ну, если верить ощущениям. Дожидаться, пока явится магистр Варну или, что еще хуже, его буйная жена, девушка не стала. Получить бумагу, подтверждающую, что Яфин Ласс отныне ее руководитель, можно и завтра. А пока лучше тихо уйти. Потому что, если не уйдешь тихо, есть слишком много шансов уйти громко, с претензиями и обвинениями. И после этого заведующий аспирантурой точно не будет чувствовать себя виноватым, решит, что так этой скандальной девице и надо. А чужое чувство вины однажды может и пригодиться, особенно в случае человека, не любящего разную экзотику.

За дверью комнатки, в которой Риви спала после лечения головы, обнаружился знакомый коридор. Видимо, эта комнатка была рядом с кабинетом магистра Варну и предназначалась для его отдыха. Ну, мало ли, вдруг на работе засидится. Или спрятаться куда-то от посетителей понадобится. А тут комнатка, в которой еще и полежать можно.

Мимо двери кабинета Риви кралась тихо-тихо, отгоняя дурное желание попросту выбраться через окно. Хватит с нее окон, по крайней мере на ближайшее время.

Потом она буквально слетела по лестнице, чувствуя себя беглянкой, выскочила за дверь и, первым, кого увидела на улице, был Витар, читавший книгу, подпирая спиной дерево. На появление Риви он отреагировал, закрыл книгу, отлип от дерева и пошел к ней. А потом улыбнулся. Широко и добродушно.

– Идем, – сказал и даже руку протянул, видимо предлагая в случае нужды поддержать. – Меня магистр Яфин прислал. Сказал, чтобы я тебя довел до общежития, передал на руки Хабке и попросил ее позвать нормального лекаря. А то магистр Варну не без таланта, конечно, но лекарским делом он занимается нечасто и ходит на ежегодные лекции по новшествам с последующими проверками соответствия только чтобы разрешающие практиковать бумаги не потеряли силу. Магистр Варну уверен, что эти бумаги точно лишними не будут. Впрочем, он прав.

И опять улыбнулся.

Риви кивнула и послушно пошла. Правда, позволять себя поддерживать под локоть не разрешила. А еще она оглянулась, назад и вправо. Потому что почувствовала, что кто-то оттуда на нее смотрит. И, наверное, ей показалось, что смотрел именно тот самый Рид, который зачем-то пришел к магистру Варну и застал там возлежащую на кушетке гостью с соседнего матерка. Потому что ладно бы смотрел, но вот прятаться за кустами, попросту за них шарахаясь, ему вроде бы незачем. Взрослый же мужчина, вряд ли студентус, имеет полное право ходить, где угодно и смотреть на кого хочется.

Наверное, просто кто-то на него издали похожий, у кого есть причины для подобного поведения. Может ему сейчас следует сидеть в библиотеке и усиленно что-то учить, иначе пообещали больше не пустить на пересдачу.

– И как тебе наша школа? – спросил Витар где-то на полпути к общежитию, видимо не любил ходить молча.

– Хорошая школа, – ответила Риви, которой пока в этой школе нравилась исключительно библиотека. – Если не учитывать жен-секретарей с подносами.

Витар кивнул, но обсуждать дурную жену заведующего аспирантурой явно не хотел.

Риви вздохнула и решила еще пожаловаться на соседку по комнате, точнее на ее когтеточку. Может хоть у Витара получится убедить, что оборотни не опасны, потому что у самой Риви не получалось и даже чтение умной книги не помогало. Ну, привыкла она не доверять огромным кошкам, находящимся слишком близко. Впрочем, Риви пока этой кошки даже не видела, пока Вирта предпочитала оставаться девушкой.

– А еще у моей соседки большое бревно возле шкафа. Изодранное когтями.

– Когтеточка? – со странной улыбкой спросил Витар, а потом признался: – Это я ее туда затащил. Думал, если Хабка меня за этим делом застукает, или убьет этим же бревном, или добьется исключения, но повезло, она в ту ночь спала хорошо.

– О? – удивилась Риви. – Ты часто бревна таскаешь?

– Не-а. Случайно получилось. Иду я такой через сад, придерживаю сумку, чтобы бутылки не звякали. Я тогда проигрался и был вынужден купить вино, и принести его общежитие. В общем, иду. А тут, прямо посреди дороги девушка, то самое бревно и разрядившийся амулет из тех, которыми пользуются грузчики при переносе чего-то очень тяжелого. Стоит такая и печально на свое бревно смотрит. А она красивая, ты же знаешь.

– И ты решил помочь, – поняла Риви.

– Ага, – широченно улыбнулся Витар. – Решил. Как я его направлял в окно, вообще отдельная песня. Но все прошло удачно, ничего не разбилось, никто не проснулся. И так мы познакомились.

–Ты с бревном? – ехидно спросила Риви.

– Я с Виртой. Я еще тогда подумал, что это, наверное, судьба, у нас даже имена похожи. Потом, правда, протрезвел и засомневался, но в кофейню она пришла. Вот.

– Вот? – заинтересовалась Риви.

– Она очень красивая и очень мне нравится, – серьезно сказал парень. – Вот только боюсь, мой отец обязательно попробует облить ее настойкой из изгоняющих зло трав, просто чтобы проверить, не изгонится ли. И ее клан меня смущает, если честно, – признался Витар.

– Сочувствую, – сказала Риви и подумала, что Витар рисковый парень на самом-то деле. – А ты ее во второй ипостаси видел?

– Да. Так она тоже красивая.

И опять стал улыбаться.

О длине клыков Риви спросить уже не решилась. Еще обидится за свою красавицу.

До вечера Риви отдыхала. Так велела лекарка, которую все-таки позвала комендантша.

Отдыхать было откровенно скучно. Риви от отчаяния даже стала думать о Яфине. Просто для того, чтобы хотя бы что-то произошло. Но проклятье оказалось каким-то излишне жалостливым и не било и без того побитых девушек.

От скуки Риви сначала наблюдала за тем, что происходит за окном. Но там тоже ничего особо интересного не было. Девушки ходили туда-сюда. Немного разбавили это хождение несколько парней, видимо дожидавшихся своих зазноб. Потом Риви увидела, как вернувшаяся со свидания Вирта прощается за высоким жасминовым кустом с Витаром. Они там так трепетно за руки держались. Довольно долго о чем-то разговаривали. Потом целовались и опять разговаривали.

Видимо, старались не попасться на глаза все той же суровой комендантше. И никак не могли расстаться. И в комнату Вирта заходила с такой мечтательной улыбкой, что Риви даже завидно стало. Хотя, казалось бы, чему там завидовать? Витар далеко не красавец. Конопатый еще, причем, веснушки у него темные, видимо под цвет глаз, тоже темных. Хотя, конечно, обаятельный, этого у него не отнять. А еще в нем было что-то такое, уверенно-мужское. Не всегда было, чаще всего он выглядел обаятельным балбесом. Но когда прорезалось… он сразу становился похож на кого-то из братьев Риви. Не внешностью, конечно, какой-то внутренней силой и убедительностью. И Риви никак не могла понять, на которого именно. И почему-то это казалось важным.

Остаток дня Вирта потратила на чтение книги, расспросы Риви о здоровье и рассказ о том, как магистру Варну не повезло с женой. Причем, если верить тем, кто находился в школе до того, как она стала женой, раньше Сами была вполне себе милой и разумной девушкой. И с замужеством, что бы кто ни говорил, там было все в порядке. Даже положенная по местным традициям помолвка была, в полном объеме, со всеми положенными походами, подарками и официальными заверениями. А потом невеста стала женой и чересчур сосредоточилась на своем муже. А вокруг, как назло, вертелась куча других красивых девушек, желавших внимания магистра Варну. А еще у магистра была его работа и он, естественно, не мог бежать домой по первому зову жены. И все зашло так далеко, что она, по слухам, при помощи шантажа, заставила магистра Пания отдать должность секретаря при муже именно ей. Причем, очень «удачно» явилась на работу в первый день. Как раз успела увидеть, как из кабинета мужа выпархивает какая-то рыжая, кудрявая девица, на ходу застегивавшая пуговки на кофточке.

– И что могла подумать эта ревнивая дура? – спросила у потолка Вирта. – То самое и подумала. Подожгла бедной Бельяне прическу. Всего лишь за то, что она только по выходе из кабинета ее мужа заметила, что так спешила, что умудрилась застегнуться криво, пропустила одну петлю снизу. Ну, и решила в секретарской комнатке перестегнуться. А когда почти закончила, взяла и вышла. Впрочем, если бы не вышла, реакция вряд ли бы отличалась.

– Да, – задумчиво согласилась Риви, представив эту сцену.

Магистру Варну неожиданно захотелось посочувствовать. Мало того, что секретарь – собственная жена. Так еще и настолько не повезло в первый же день ее работы.

Интересно, он про Яфина в тот момент не думал?

С мыслями о том, как бы заведующему аспирантурой задать столь интригующий вопрос, Риви и уснула.

А потом ее разбудил странный, жутковатый звук. И Риви некоторое время лежала, прислушиваясь и стараясь понять, что же оно такое. Потом тихо выдохнула и открыла глаза. И сразу же их закрыла, потому что иначе они бы на лоб полезли из-за открывшегося им зрелища. И повторно Риви глаза открывала медленно и осторожно. Словно это могло чем-то помочь. Словно так бы неожиданное зрелище взяло и растаяло, как утренний туман.

А уж каким чудом Риви спросонья вспомнила, что соседка не абы кто, а оборотень и любит точить когти об колоду, так и осталось загадкой. Но вспомнила. И долго-долго таращилась на огромную, полосатую, черно-рыжую кошку, смачно дравшую несчастную древесину, довольно от этого жмурившуюся и зачем-то подергивавшую хвостом.

– Что? – довольно разборчиво рявкнула кошка, отвлекшись от своего занятия.

– Ничего, продолжай, – ответила Риви, с радостью осознавая, что голос не дрожит. – А я еще посплю.

– Я тебя разбудила? – огорчилась кошка. – Не подумала об этом. Но у меня так когти чесались. Инстинкты.

– О?

Кошка издала невнятный звук, похожий на хихиканье и кашель одновременно.

– Нет-нет, никого я задрать не хочу. Но местные традиции отношений меня уже бесят. Все так долго. А тут еще и луна, из-за которой с инстинктами бороться сложнее. И я, как назло, молодая слишком, это потом, когда мне будет больше лет, будет проще. Ну, по слухам. Хотя, может, и врут, просто учатся свои инстинкты скрывать лучше.

– О, – повторилась Риви, ощущая нереальность мира. Разве в реальном мире можно лежать в собственной постели и выслушивать жалобы большой кошки на инстинкты? – Какие инстинкты?

– Размножения, – сказала кошка. – Вот возьму, затащу его в кусты и надругаюсь, будет знать.

– О, – опять высказалась Риви, не в состоянии сказать что-то умнее.

И почему-то подумала про Яфина. И сразу вспомнила, что думать про Яфина вредно. В том числе и для головы.