Арсенал Регрессора. Том 2

Глава 6 Резец Зодчего

Люди на островке кашляли, закрывая лица рукавами, шарфами, чем попало, но это помогало так же, как зонтик от цунами. Их кожа уже приобретала нездоровый серый оттенок, а глаза слезились от едких испарений.

Я приземлился на выступ с глухим стуком ботинок о камень, подняв небольшое облачко пыли. Коготь Фенрира на левой руке тихо лязгнул, сматывая трос. Несколько человек в ужасе отпрянули, приняв меня за очередного монстра, выпрыгнувшего из тьмы. Времени на вежливость и долгие объяснения не было.

Ртутная река внизу текла медленно, лениво, но я знал, что упади туда человек — и костей не соберешь. Серебристая поверхность скрывала в себе смерть, испарения убивали медленнее, но не менее верно.

Я вытянул руку, приказывая Арсеналу дать мне нужные вещи. Через секунду вывалил на камни охапку армейских респираторов с замкнутым циклом дыхания, тех самых, что закупил совсем недавно. Не думал, что они пригодятся мне так скоро.

— Разбирайте! — мой голос, прозвучал глухо, но властно.

Люди замерли, глядя на меня с недоверием.

— Чего ждете? Особого приглашения? — рявкнул я, швырнув один респиратор ближайшему мужчине, который уже начал тяжело кашлять. — Надевайте, если хотите жить!

Мужчина дрожащими руками схватил маску, прижал к лицу. Сделал вдох, другой. Его глаза расширились, плечи опустились. Он закивал остальным, судорожно показывая большой палец.

Толпа тут же пришла в движение. Люди набросились на кучу, хватая спасительные средства защиты. Кто-то помогал надеть маску ребенку, кто-то натягивал ее на потерявшую сознание женщину. Паника сменилась суетой выживания.

Я же подошел к краю островка, оценивая обстановку. Потолок огромного некрополя терялся где-то в вышине, скрытый клубами зеленоватого смога. Провал, через который мы все сюда попали, все еще светился далеким прямоугольником света где-то над головой.

Проблема была в том, как туда добраться. Эти люди не рейдеры. Они не умеют прыгать по скалам, у них нет крюков-кошек или магии полета. Им нужна дорога. Простая, надежная, твердая дорога.

Я огляделся. Остров был уставлен статуями. Огромные, изваяния терракотовых генералов стояли по периметру, словно почетный караул. Массивные, тяжелые, сделанные из обожженной глины и камня.

Идеально.

Я подошел к ближайшей статуе. Генерал с алебардой стоял спиной к провалу наверху. Если его уронить под правильным углом, он упрется головой в выступ следующего яруса. А следующий — в другой. Получится импровизированная лестница. Грубая, опасная, но единственно возможная.

Я положил правую руку на постамент статуи. Сосредоточился. Кристалл Кровавой Бойни, интегрированный в мою кирку, отозвался на зов. Но не как оружие, а как источник грубой, яростной силы, используя особенность усиления, которое поднимает параметры физической силы и крепости тела до недоступных обычному человеку.

Мои руки окутало багровое свечение. Вены вздулись, мышцы налились свинцом. Я почувствовал, как по телу разливается жар, требующий действия, требующий крушить и ломать.

— А ну, подвинься, — прорычал я.

Я уперся плечом в ногу гиганта и толкнул. Камень заскрежетал. Статуя весом в несколько тонн дрогнула.

Люди за моей спиной затихли, наблюдая за безумцем, который пытался сдвинуть гору.

— Еще немного… — прохрипел я, вкладывая в толчок всю силу.

Статуя накренилась. Центр тяжести сместился. Генерал медленно, словно нехотя, начал падать вперед.

Грохот эхом разнесся вокруг!

Каменный исполин рухнул, ударившись шлемом о край выступа выше. Алебарда вонзилась в расщелину, создав дополнительную опору. Мост встал намертво.

Я не остановился. Активировал Коготь Фенрира. Крюк выстрелил в следующую статую, стоящую чуть дальше. Намотал трос на руку, уперся ногами в землю и дернул, используя усиленные мышцы и механизм лебедки.

Вторая статуя рухнула поперек первой, создавая следующий пролет. Третья легла идеально ровно, соединяя конструкцию с остатками перекрытий музея, свисающими сверху.

Получилась циклопическая лестница из тел павших гигантов.

Я повернулся к людям. Багровое свечение на руках медленно угасало, оставляя после себя легкое покалывание.

— Путь открыт, — сказал я, указывая на нагромождение статуй. — Поднимайтесь. Осторожно, без паники. По одному.

Никто не двинулся с места. Они смотрели на меня как на сумасшедшего. Черная маска, странная экипировка, сила, способная валить статуи.

— Чего застыли? — я сделал приглашающий жест. — Ртуть поднимается.

Это была ложь, уровень ртути был стабилен, но мотивация сработала. Первая женщина, прижимая к себе ребенка, неуверенно ступила на спину лежащего генерала. Камень держал крепко. Она сделала еще шаг, потом еще. Обернулась, махнула рукой остальным.

Поток людей потянулся вверх. Они проходили мимо меня, некоторые пытались остановиться, сказать спасибо, схватить за руку.

— Спасибо вам… кто вы?

— Храни вас Бог…

Я молчал. Просто стоял, скрестив руки на груди, и кивком указывал направление. Мне не нужны были их благодарности. Мне нужно было, чтобы они убрались отсюда и не путались под ногами. Образ молчаливого защитника работал лучше любых слов — он внушал уверенность и не давал повода для лишних вопросов.

Когда последний человек скрылся в провале наверху, я развернулся к центру некрополя.

— Первый этап завершен, — пробормотал я.

Я снова активировал Коготь Фенрира, выстреливая в дальний сталактит, свисающий с потолка. Рывок, и я полетел над ртутной рекой, направляясь к следующему острову.

Следующие полчаса превратились в марафон. Я перемещался от островка к островку, действуя по одной и той же схеме. Приземление, оценка угрозы, уничтожение охраны, спасение людей.

На втором острове группа терракотовых лучников загнала десяток посетителей выставки за обломки колонн. Я влетел в их строй сверху, обрушивая кирку на глиняные головы. «Пожиратель Воли» пел свою кровавую песню, разбивая древние изваяния на осколки. Камни Резонанса сыпались на пол, я подбирал их на ходу, отправляя в Арсенал.

Короткий инструктаж, раздача респираторов, указание пути к моей импровизированной лестнице. Люди, кашляя и плача, бежали к спасению.

На третьем острове пришлось повозиться. Там пробудился центурион — тварь покрепче обычных солдат, вооруженная двумя мечами. Он крутился волчком, не подпуская к себе. Пришлось использовать крюк, чтобы сбить его с ног, а затем добить ударом кирки в сочленение доспеха.

Я чувствовал себя мусорщиком, разгребающим завалы, но это была необходимая работа. Чем меньше людей останется внизу, тем меньше у «Магистрали» живых щитов или потенциальных заложников.

И вот, на четвертом острове, самом крупном из периферийных, и последним с выжившими, я увидел знакомое золотистое сияние.

Остров был окружен ртутью со всех сторон. В центре, прижавшись друг к другу, сидела группа подростков, школьники, часть из которых я видел наверху перед началом катастрофы. Вокруг них дрожал полупрозрачный золотой купол, по которому методично долбили копьями терракотовые пехотинцы.

Внутри купола, стоя на одном колене и упершись руками в землю, находился Роман.

Он выглядел паршиво. Лицо бледное, покрытое потом. На левой руке тускло светился Щит Одноглазого Ворона, но сил активировать его полную мощь у парня явно не было. Он держал барьер на чистой силе воли, своим талантом «Живой Бастион».

Терракотовых воинов было много. Два десятка, не меньше. Они обступили купол, нанося удары в одну точку. Барьер прогибался, по нему бежали трещины. Дети внутри плакали, закрывая головы руками.

Будь парень один, он бы может и справился, но защищая детей особо не повоюешь.

— Держись… — хрипел Роман. — Я не… сдамся…

Один из воинов замахнулся тяжелым молотом. Удар пришелся в вершину купола. Золотой свет мигнул и погас.

Барьер рухнул.

Воины шагнули вперед, занося оружие над беззащитными детьми. Роман встал, закрывая их собой и готовясь к сражению.

В этот момент я вылетел из тьмы.

Прямо в полете активировал «Жатву Душ». Кирка в моих руках трансформировалась, удлиняясь, изгибаясь, наливаясь багровым светом. Через мгновение я сжимал в руках огромную косу из чистой энергии разрушения.

— Посторонись! — рявкнул я.

Приземление пришлось в центр строя врагов. Я крутанулся на месте, описывая косой широкую дугу. Лезвие прошло сквозь глиняные тела, не встречая сопротивления. Терракотовая армия — это, по сути, конструкты, наполненные магией. А «Жатва Душ» разрушала саму структуру магии.

Пять воинов рассыпались в пыль мгновенно. Еще трое лишились верхних половин туловища.

Я не остановился. Шаг вперед, диагональный взмах. Коса оставила в воздухе кровавый шлейф. Еще два врага повержены.

Остальные развернулись ко мне, забыв про детей. Их пустые глазницы загорелись ярче. Они атаковали скопом, пытаясь задавить числом.

— Ошибочка, — процедил я.

Эгида Провидения на запястье вспыхнула, предупреждая об атаке сзади. Я пригнулся, пропуская копье над головой, и ответил подсекающим ударом косы по ногам. Глина хрустнула, три фигуры рухнули.

Через минуту все было кончено. Вокруг меня лежали кучи черепков и пыли. Коса в руках дрогнула и сжалась обратно в форму кирки — время действия способности истекло, да и усталость накатила волной.

Я повернулся к Роману. Парень смотрел на меня расширенными глазами, пытаясь сфокусировать взгляд. Он узнал маску. Я видел это по его лицу. Он знал, кто скрывается под ней, Лиза рассказывала про события в Нидавеллире еще тогда в кафе. Но он был умным парнем и не стал орать мое имя.

— Маска? — прохрипел он, пытаясь подняться.

— Он самый, — я подошел к нему, протягивая руку. — Ты как, живой?

— Бывало и лучше, — он принял помощь, с трудом вставая на ноги. — Думал, нам конец. Откуда ты здесь?

— Мимо проходил. Решил, что вам не помешает помощь.

Я достал из Арсенала еще пачку респираторов.

— Раздай детям, и сам надень. Воздух здесь не самый свежий.

Роман кивнул, принимая маски. Он быстро, хоть и шатаясь, начал распределять их среди перепуганных школьников.

— Все будет хорошо, — успокаивал он их, натягивая респиратор на заплаканную девочку с бантиками. — Дядя нам поможет.

«Дядя». Я усмехнулся под своей маской.

Когда все были экипированы, я указал наверх, на свою конструкцию из статуй, которая виднелась вдали.

— Нам туда. Сможешь создать платформы?

Роман посмотрел на расстояние и кивнул.

— Вполне.

— Нужно поднять детей к перекрытиям. Дальше они сами дойдут по мосту.

Мы подошли к краю, где обломки музея образовывали подобие уступа. Роман сосредоточился. Золотистый свет снова зажегся вокруг его ладоней, но теперь он формировал не купол, а плоские диски, висящие в воздухе. Эдакие ступени из барьеров.

— Давайте, быстро! — скомандовал я детям.

Школьники по одному начали прыгать по магическим платформам. Когда последний ребенок оказался на твердом камне моста из статуй, Роман выдохнул и осел на землю. Платформы растворились.

— Отличная работа, — сказал я, протягивая ему флягу с водой. — Ты спас их.

— Мы спасли, — поправил он, жадно глотая воду. — Спасибо. Я оказался рядом, когда появился Разлом, учительница вопила, что половина класса свалилась вниз, вот я и рванул к ним. Были вроде и другие Рейдеры, но они прошли дальше, ко дворцу.

— Ты сделал правильный выбор. В отличие от них.

Я подошел к краю острова, где среди обломков лежало то, что я приметил еще во время полета. Кусок розоватого песчаника, странно неуместный среди серой глины и черного камня.

Камень из Петры. Я поднял его. Теплый, шершавый. Второй компонент для Карты Всех Дорог у меня. Я спрятал камень в Арсенал.

— Что теперь? — спросил Роман, немного отдышавшись. — Пойдем на выход?

Я посмотрел в сторону дворца, где виднелись вспышки магии. «Магистраль» пробивалась к тронному залу. Потом перевел взгляд в другую сторону, в темноту, где, казалось, ничего нет, кроме бесконечных рядов терракотовых воинов.

— Нет. Мы идем вглубь. В Мастерскую Великого Зодчего.

Роман моргнул.

— Никогда не слышал о такой.

— Немногие слышали. Легенда гласит, что Цинь Шихуанди построил гробницу не сам. Был мастер, гениальный архитектор, который создал все это. Ртутные реки, терракотовую армию, ловушки. Когда работа была закончена, император приказал запереть его в мастерской навечно. Чтобы секреты не вышли наружу.

— И ты думаешь, мастерская все еще там?

— Я думаю, что прямой путь не всегда верный. Особенно в Искажениях.

Роман помолчал, обдумывая. Потом закатал рукава и кивнул.

— Я с тобой.

Я не стал отказывать. Роман был хорошим бойцом, надежным напарником. И я помнил, кем он станет в будущем. Щит Человечества. Генерал, который удержит целый город от армии ангелов смерти.

Такие люди не предают. Такие идут до конца.

— Тогда двигаем.

Путь к Мастерской оказался не прогулкой по парку. Это была полоса препятствий, созданная параноиком для садистов.

Мы пробирались через боковые галереи, минуя основные патрули терракотовой армии. Но и здесь хватало сюрпризов.

Пол, который внезапно превращался в зыбучий песок. Стены, сдвигающиеся, чтобы раздавить незваных гостей. Стрелы, вылетающие из невидимых щелей.

Я шел впереди, используя Эгиду Провидения. Браслет вибрировал, предупреждая об опасности за секунду до того, как она наступала.

— Стоп! — я резко остановился, выставив руку.

Роман замер в полушаге. Перед ним, на уровне шеи, натянулась тончайшая нить, почти невидимая в полумраке.

— Леска? — удивился он.

— Струна из «жилы дракона», — поправил я. — Отрежет голову чище гильотины.

Я аккуратно переступил ловушку. Роман последовал моему примеру, с уважением глядя на смертоносную нить.

Мы прошли через зал, заполненный недоделанными статуями. Безликие болванки, кучи глиняных рук и ног. Зрелище было жутковатым, словно мы попали в морг для големов.

— Ты знаешь это место? — спросил Роман шепотом.

— Читал исторические хроники, Император Цинь Шихуанди был одержим бессмертием и защитой своей гробницы. Он нанял лучших мастеров, а потом убил их, чтобы они не выдали секретов. Но один мастер, Великий Зодчий, был хитрее. Он построил себе тайную мастерскую внутри комплекса. Место, где он мог работать над своими проектами, скрытый от глаз Императора. Он думал, что сможет сбежать из этой мастерской, когда придет время, но… Как гласит история, не вышло.

— И мы идем туда?

— Именно. Я плохо знаю это место, но уверен, у того, кто строил его явно сохранились какие-нибудь карты.

В прошлой жизни Мастерскую нашла группа китайских рейдеров. Они вынесли оттуда артефакты, которые изменили баланс сил в регионе. Я помнил только обрывки их рассказов на форумах: «идти против течения реки», «искать знак сломанного циркуля», «бойся того, кто создает».

Каким образом Искажение открылось на полгода раньше и совсем не там, где ранее — я не знал. Но и задумываться об этом, если честно, не хотелось. Потому что причиной, скорее всего, были мои действия. И это говорило лишь о том, что я отстаю от графика.

И вот, наконец, мы увидели знак. На стене тупикового коридора был выбит символ: циркуль и угольник, но циркуль был сломан пополам.

— Пришли, — я подошел к стене.

Кирпичная кладка выглядела сплошной, но Око подсказало, где искать механизм. Я нажал на неприметный кирпич у самого пола. Раздался щелчок, и часть стены бесшумно отъехала в сторону.

Мы вошли внутрь.

Мастерская представляла собой огромный круглый зал. Вдоль стен стояли верстаки, заваленные инструментами, свитками и странными механизмами. В центре, на возвышении, стояла одинокая статуя.

Это был старик в длинных одеждах, с развевающейся бородой и пучком волос на затылке. В одной руке он держал огромный бронзовый угольник, похожий на топор, в другой — кисть для каллиграфии размером с дубину.

Вокруг него в воздухе парили бумажные амулеты — фу. Желтые полоски бумаги с красными иероглифами. Их были сотни, они кружились в медленном танце, создавая гипнотический узор.

— Великий Зодчий, — выдохнул я.

Едва мы переступили порог, статуя открыла глаза.

Они были черными, как бездна, и в них отражался разум. Древний, чуждый, холодный разум.

Глина на лице статуи пошла трещинами, осыпаясь. Под ней показалась кожа — не человеческая, а похожая на полированный нефрит. Зодчий пошевелился, разминая плечи. Хруст прозвучал как камнепад.

Он посмотрел на нас и улыбнулся. Улыбка была жуткой, неестественной.

А затем он прыгнул.

Это было не движение глиняного болвана, а полет настоящего мастера, какие бывают лишь в китайских фильмах. Он взмыл в воздух, нарушая законы гравитации, и приземлился прямо перед нами, занося бронзовый угольник для удара.

— Назад! — крикнул я, отталкивая Романа.

Угольник врезался в пол там, где мы стояли. Камень взорвался. Ударная волна откинула нас назад на несколько шагов.

Зодчий не стал ждать. Он взмахнул кистью, и бумажные амулеты, висевшие в воздухе, рванулись к нам как стая пираний.

— Щит! — крикнул я.

Роман среагировал мгновенно. Щит Одноглазого Ворона на его руке раскрылся, превращаясь в веер из черных металлических перьев. Он выставил его перед собой и рванул вперед. Амулеты врезались в преграду.

Серия мелких, но мощных взрывов потрясла зал. Огонь, лед, молнии — каждый амулет нес в себе разную стихию.

Роман зарычал, упираясь ногами в пол. Щит поглощал энергию, его перья начали светиться зловещим фиолетовым светом.

Зодчий, видя, что дальняя атака не прошла, снова прыгнул. Он двигался невероятно быстро, отталкиваясь от стен, от потолка. Бронзовый угольник в его руке превратился в размытое пятно.

Я встретил его атаку. Кирка лязгнула о бронзу. Меня отшвырнуло назад, руки онемели. Сила у этого архитектора была чудовищная.

Он замахнулся снова, но я выстрелил Когтем Фенрира. Крюк обвился вокруг его руки с кистью. Я дернул, пытаясь сбить прицел. Зодчий лишь ухмыльнулся и дернул рукой в ответ.

Меня подбросило в воздух. Я полетел через весь зал, врезался в верстак, разнеся его в щепки.

— Костя! — крикнул Роман.

Он выстрелил энергией из щита. Накопленный заряд ударил в Зодчего фиолетовым лучом. Мастер увернулся с нечеловеческой грацией, просто изогнувшись в воздухе, но луч задел его плечо. Нефритовая кожа треснула, оттуда посыпалась золотая пыль.

— Он уязвим! — крикнул я, поднимаясь из обломков. — Бей его всем, что есть!

Мы атаковали вдвоем. Роман держал дистанцию, прикрывая нас барьерами и стреляя накопленной энергией щита. Я кружил вокруг, используя крюк для маневров, нанося быстрые удары киркой.

Зодчий был великолепен. Он парировал мои удары угольником, отбивал лучи Романа кистью, швырял в нас новые порции взрывающихся амулетов. Он танцевал среди хаоса, насмехаясь над нами.

Но он был один. А нас двое.

Я заметил закономерность. Каждый раз, когда он использовал мощную атаку амулетами, он на секунду замирал, концентрируя магию.

— Роман! Когда он поднимет кисть — бей щитом в пол!

— Понял!

Зодчий отпрыгнул на середину зала. Вскинул кисть над головой. Сотни амулетов закружились вокруг него, формируя гигантского бумажного дракона.

— Сейчас!

Роман прыгнул и ударил Щитом Одноглазого Ворона о землю. Ударная волна пошла по полу, сбивая с ног.

Зодчий пошатнулся. Его концентрация сбилась. Бумажный дракон распался на отдельные листки.

Я использовал этот момент.

Крюк выстрелил, зацепившись за балку прямо над головой мастера. Я подтянулся, взлетая под потолок. И рухнул вниз, активируя силу Кристалла Кровавой Бойни.

Кирка вспыхнула алым. Зодчий поднял угольник для блока, но поздно.

Острие кирки ударило в статую, пробило ее, и вошло в плечо мастера, разрубая ключицу.

Он взвыл, звук был похож на скрежет металла, но я не остановился. Уперся ногами в его грудь, вырвал кирку и ударил снова. В голову.

Нефритовая голова треснула. Свет в черных глазах погас.

Великий Зодчий рухнул на колени, потом повалился лицом вниз. Его тело начало рассыпаться, превращаясь в кучу глины и нефрита.

Тишина вернулась в мастерскую.

Мы с Романом стояли над поверженным врагом, тяжело дыша.

— Жесткий тип, — выдохнул Роман, опуская щит. — Ты как?

— Сойдет, — я отряхнул пыль с куртки.

Среди обломков статуи что-то блестело. Небольшой инструмент, похожий на стамеску или долото, сделанный из неизвестного белого металла. Он светился мягким, ровным светом.

[Резец Великого Зодчего]

[Реликт S-ранга]

[Инструмент творения. Способен изменять форму любой материи внутри Мастерской Зодчего, игнорируя ее физические свойства. Позволяет перековывать и объединять предметы на молекулярном и магическом уровне. Может быть использован единожды.]

Мои глаза расширились. Это было даже лучше, чем я ожидал. S-ранг. Инструмент, который может менять саму суть вещей.

Я подошел к уцелевшему столу, смахнул с него мусор. Начал перебирать свитки и чертежи, валявшиеся там.

— Что ты делаешь? — удивился Роман.

— Минуту, — пробормотал я. — Тут должно быть…

Мои пальцы нащупали старый, пожелтевший свиток. Я развернул его. Иероглифы, схемы, рисунки. Что-то про сплавление души и металла. Око Бога Знаний мгновенно перевело текст:

«Истинная форма оружия рождается не в огне, а в единстве противоположностей. Сталь героя и воля творца, скрепленные металлом небес».

Противоположности… В голове щелкнула идея. Смогу ли я ее воплотить?

Я достал из Пространственного Арсенала то, что хранил с Лондона. Сломанный Меч Героя. Рукоять Экскалибура, оставшаяся после того, как я уничтожил его Серебряником Иуды. Обломок выглядел жалко, но в нем все еще теплилась искра величия.

Я положил его на стол.

Рядом, с тяжелым стуком, легла моя кирка. Пожиратель Воли. Проклятое оружие, пропитанное кровью и тьмой.

Свет и Тьма. Героизм и Жестокость. Две противоположности.

— Чего-то не хватает, — прошептал я. — Основы.

Я активировал Око, сканируя мастерскую. Взгляд метался по полкам, ящикам. И остановился на неприметном сундучке в углу.

Подошел, открыл его. Внутри лежали два слитка. Тяжелый, темно-фиолетовый металл с золотыми прожилками.

[Небесное Железо Цинь]

[Компонент A-ранга]

[Легендарный металл древнего Китая. По преданиям, упал с неба как дар императору. Использовался для создания величайших реликвий династии. Обладает свойством резонировать с другими артефактами.]

— Бинго!

Я вернулся к столу, положил слитки между рукоятью и киркой.

Роман смотрел на меня как на безумца.

— Костя, ты что задумал? Ты же не собираешься…

— Именно, — я взял в руку Резец Великого Зодчего.

Инструмент завибрировал, чувствуя материал. Я направил в него волю. Не просто желание, а четкий образ того, что я хочу получить.

Я махнул Резцом над предметами, словно дирижер.

Это была магия в чистом виде. Материя поплыла. Металл кирки, рукоять Экскалибура, Небесное Железо — все это начало терять форму, превращаясь в жидкий свет. Черный, белый, фиолетовый. Три потока закручивались в спираль, смешивались, боролись и, наконец, сливались воедино.

Воздух в мастерской загудел. Давление скакнуло так, что уши заложило. Вспышка света ослепила нас на мгновение.

Когда зрение вернулось, на столе лежал результат моих трудов.

Клинок был прямым, обоюдоострым, но его цвет… Он был черным, как бездна, но по центру шла жила сияющего белого металла, пульсирующая светом. Рукоять из с белой обмоткой слегка изменилась. Гарда напоминала расправленные крылья.

От оружия исходила такая мощь, что волоски на руках вставали дыбом.

— Поверить не могу… — выдохнул Роман. — Ты создал Реликт? Сам? Я никогда не слышал, чтобы такое было возможно…

Я медленно протянул руку и коснулся рукояти. Меч отозвался, словно узнал хозяина.

Око Бога Знаний высветило характеристики. Я пробежал глазами по тексту… и чуть не уронил челюсть.

— Твою мать… — прошептал я.

То, что показывало Око, было настолько неожиданным, что даже я, видевший конец света, на мгновение потерял дар речи.