Арсенал Регрессора. Том 2

Глава 12 Взгляд в Бездну

Боль была ослепляющей, но знакомой. Как старый, ненавистный друг, который заходит без стука и выбивает дверь с ноги. Чужая воля ввинчивалась в мой череп, словно раскаленный бур, ломая ментальные барьеры, которые у обычного человека рухнули бы в первую же секунду.

Лилия искала страх. Она искала рычаги, за которые можно дернуть, чтобы превратить меня в послушную куклу.

Я чувствовал ее присутствие. Она была уверена в себе. Слишком уверена. Ведь она уже ломала волю десятки раз, превращая людей и существ Искажений в слюнявых идиотов или бездумных рабов.

Но она совершила ошибку. Фундаментальную, фатальную ошибку, присущую всем, кто считает силу своего таланта абсолютной. Она вошла в дверь, не догадываясь, что находится за порогом.

Мое тело застыло в полунаклоне, пальцы в сантиметре от S-рангового камня, но разум был бодр как никогда. Я не сопротивлялся. Я просто открыл шлюзы.

— Раз уж ты собралась выжечь мой разум, — прошептал я, и голос прозвучал в моей голове подобно грохоту тектонических плит, — тебе придется его коснуться по-настоящему.

Я почувствовал ее недоумение. Она ожидала паники, мольбы, хаотичных попыток закрыться. Вместо этого она встретила приглашение.

— Ты привыкла ломать стекло, Лилия. Но пробовала ли ты когда-нибудь разбить океан?

Я улыбнулся. Злой, хищной улыбкой человека, который знает, что капкан захлопнулся.

— Сможешь ли ты победить то, что сожрало целый мир?

— О чем ты… — ее ментальный голос дрогнул, но было поздно.

Я схватил её ментальную проекцию и швырнул в самую глубь своей памяти. Туда, где хранилось то, что не должно существовать в этом времени.

— Добро пожаловать ко мне домой.

Лилия открыла глаза.

Первым, что она почувствовала, был не страх, а холод. Абсолютный, космический холод, от которого не спасала ни магия, ни одежда, ни стены разума.

Она ожидала увидеть привычные картины человеческих кошмаров: детские травмы, страх высоты, потерю близких, может быть, сцены насилия. Она была мастером в том, чтобы находить эти маленькие трещины и превращать их в каньоны безумия.

Но здесь не было трещин. Здесь не было ничего человеческого.

Она стояла посреди бесконечной серой пустоши. Небо над головой не было голубым или черным, оно было разорвано. Огромные, сочащиеся фиолетовым раны в полотне реальности, сквозь которые на землю смотрели глаза размером с города.

— Где я? — прошептала она, и ее голос потонул в гуле, от которого вибрировали кости.

Это был крик миллионов глоток, спрессованный в единый, монотонный фон.

Земля под ногами дрогнула. Лилия обернулась и закричала, но звука не вышло.

На горизонте поднимался Титан. Существо, чья голова уходила в стратосферу. Атлас, держащий громадный обломок континента, который он медленно, с садистской неотвратимостью опускал на крошечный, горящий город внизу.

Она видела, как рассыпаются небоскребы, словно сделанные из песка. Видела, как океаны вскипают и испаряются, обнажая дно, усеянное костями левиафанов.

— Это не может быть правдой… — прошептала она, пятясь. — Это галлюцинация! Ты псих!

— Смотри, — прогремел голос Константина. Он звучал отовсюду — с небес, из-под земли, из самого воздуха. — Ты хотела заглянуть в бездну? Смотри не моргая.

Сцена сменилась.

Теперь она была не наблюдателем, а участником. Она почувствовала это.

Груз. Эмоциональную тяжесть двенадцати лет ада. Она ощутила на себе каждый день выживания в мире, где солнце не всходило годами.

Она почувствовала голод, от которого ешь крыс и считаешь это пиром. Почувствовала холод, когда замерзаешь насмерть, но тебя вырывают из лап смерти, чтобы снова бросить в бой.

Она почувствовала боль от потери каждого близкого человека.

Каждая смерть прошила ее сознание раскаленной иглой. Не одна, не две — сотни смертей. Тысячи предательств. Миллионы ошибок.

Лилия упала на колени, хватаясь за голову. Ее разум, привыкший манипулировать чужими страхами, трещал по швам под давлением этого монолита опыта.

— Хватит! — завопила она. — Прекрати! Я не хочу этого видеть!

— Ты сама пришла сюда, — голос был безжалостен. — Ты думала, что я просто человек с маской? Ты думала, что я играю в героя?

Перед ней возник образ. Огромная волна тьмы, накрывающая планету. «Каскад». Момент, когда надежда умерла окончательно.

Она увидела, как гаснут огни городов. Как последние защитники человечества падают, сломленные не силой, а безнадежностью.

И посреди этого ада стоял он. Константин. Один. Без магии. С окровавленной киркой в руках, на горе трупов. И своих, и чужих. Он смотрел на конец света не со страхом, а с холодной, расчетливой ненавистью.

Этот эмоциональный слепок ударил Лилию сильнее всего. Она поняла, что перед ней не человек. Перед ней — выживший. Существо, которое переварило апокалипсис и вернулось за добавкой.

Его разум был не крепостью, которую можно взять штурмом. Это была черная дыра.

Она попыталась разорвать связь, попыталась убежать, спрятаться в своем уютном маленьком мирке, где она была хозяйкой.

Но нити, которые она так самонадеянно вонзила в его мозг, теперь держали ее саму. Она не могла уйти. Она стала частью этого кошмара.

— Я не понимаю… — всхлипывала она, чувствуя, как ее собственная личность стирается, растворяясь в величии его боли. — Как ты жив? Как ты можешь дышать с этим… Со всем что ты пережил! Это невозможно!

— Просто я сильнее этого. Но ты — нет.

Последним, что увидела Лилия, были глаза Константина. Не человеческие глаза, а два бездонных колодца, в которых отражалась смерть вселенной.

И эти глаза моргнули.

Крик Лилии был нечеловеческим. Это был звук рвущейся струны, визг ломающегося металла.

Ее руки, сжимавшие мою голову, разжались. Девушку отбросило назад, словно от удара током.

Она рухнула на каменный пол тронного зала, выгибаясь дугой. Из носа и ушей хлынула черная кровь. Глаза, еще секунду назад горевшие торжеством и злобой, закатились, обнажая белки, покрытые лопнувшими капиллярами.

— А… гхх… — из ее горла вырывались булькающие звуки.

Тело трясло в судорогах.

Я медленно выпрямился, разминая шею. Голова гудела, словно по ней ударили колоколом, но это было терпимо. Мой разум остался цел. А вот ее…

— Выгорела, — констатировал я холодно, глядя на пустую оболочку, которая когда-то была опаснейшим менталистом.

Ее мозг просто не справился с нагрузкой, что в итоге погрузило ее в вегетативную кому.

Все это длилось лишь мгновение. Виктор Строев замер, не успев ничего сделать.

Некромант очнулся от Указов чуть позже девушки, и сейчас стоял в десяти метрах от меня, его рука все еще была протянута в каком-то незавершенном магическом жесте. Он смотрел на лежащую Лилию, потом на меня.

В его зеленых глазах, где раньше были высокомерие и чувство абсолютного превосходства, теперь зарождалось что-то новое.

— Что ты сделал? — его голос был тихим, но в абсолютной тишине зала, где больше не действовали Указы Императора, он прозвучал отчетливо.

— Показал ей кино, — я хрустнул пальцами, перехватывая рукоять «Грани Равновесия». — Ей не понравилось. Сюжет слишком затянутый.

— Она мертва? — Виктор сделал шаг назад. Его главный козырь, его поводок для контроля живых, валялся на полу бесполезным куском мяса.

— Хуже. Она овощ. Свет горит, но дома никого нет. И знаешь что, Витя? Теперь тебя ничто не спасет от моего гнева.

Я шагнул к нему. Меч в моей руке загудел. Белая жила на черном клинке вспыхнула, чувствуя мою жажду.

Виктор оскалился. Маска циничного лидера слетела, обнажая загнанного зверя.

— Ты думаешь, это конец? — взвизгнул он. — Ты думаешь, что победил, убрав девчонку⁈ Я — Виктор Строев! Я повелеваю самой смертью! И здесь, в этой проклятой яме, смерти больше, чем ты можешь себе представить!

Он вскинул руки к потолку. Кольцо Костяного Короля на его пальце вспыхнуло болезненно-ярким фиолетовым светом, резонируя с самой структурой гробницы.

— Встаньте! Служите мне!

Пол тронного зала содрогнулся, словно под ним проснулся вулкан. Виктор копнул глубже. Он воззвал к фундаменту этого места.

Древние плиты треснули, взрываясь фонтанами каменной крошки. Из черной земли полезли останки строителей, рабов, наложниц и воинов, замурованных здесь тысячелетия назад вместе с секретами Императора.

Сотни скелетов. Иссохшие, покрытые лохмотьями истлевшей одежды, они поднимались единой волной, заполняя пространство между мной и некромантом. В их пустых глазницах загорался фиолетовый огонь — воля Виктора, заменившая им душу.

— Убейте его! — взревел Строев. — Разорвите на куски!

Костяная волна хлынула на меня. Они не имели оружия, но их пальцы были острыми, а зубы жаждали живой плоти.

— Многовато вас, ребята, — процедил я, перехватывая «Грань Равновесия».

Я встретил их в вихре стали. Меч описывал широкие дуги, черно-белое лезвие проходило сквозь иссохшие тела, не встречая сопротивления. «Разрыв Сущности» работал безупречно: там, где проходил клинок, магия развеивалась, и кости осыпались.

Я снес черепа троим, разрубил пополам еще пятерых. Кости с грохотом падали на пол.

Но они не оставались лежать.

Виктор сжал кулак, и фиолетовая аура вокруг него вспыхнула ярче.

Упавшие кости задрожали. Они притягивались друг к другу с мерзким щелканьем, срастались, сплетались заново. Черепа возвращались на позвоночники, руки прирастали к плечам. Те, кого я уничтожил секунду назад, снова вставали, готовые к бою.

— Бесполезно! — захохотал Виктор. В его смехе слышалось безумие. — Я могу делать это вечно! Здесь столько энергии, что я буду поднимать их, пока ты не сдохнешь от истощения!

Я отскочил назад, уходя от десятка когтистых лап.

Виктор, как и любой некромант, брал противника измором. Он не пытается победить меня мастерством, он хочет завалить меня своими болванчиками, заставить махать мечом до тех пор, пока у меня не отвалятся руки. Он знает, что я человек, а у человека есть предел выносливости.

Вот только он не учел одного.

«Вампиризм Власти», встроенный в мой меч, выпивал крохи энергии из каждого разрушенного конструкта, возвращая мне силы. Чем больше я рубил, тем больше мог продолжать.

— Ты плохой математик, Витя, — крикнул я, врубаясь в толпу мертвецов. — Уравнение не в твою пользу!

Я двигался сквозь строй скелетов, как ледокол. Коготь Фенрира на левой руке работал без остановки: крюк выстреливал, цеплял черепа, дробил грудные клетки, расчищая путь. Меч в правой завершал работу, разрывая магические нити быстрее, чем Виктор успевал их восстанавливать.

Строев понял, что стена из мертвых меня не остановит. Его лицо исказилось от ярости.

— Ты не пройдешь! — заорал он.

Он изменил жест. Вместо того чтобы поднимать павших, он направил руки на меня. Кости, валяющиеся на полу взмыли в воздух, заостряясь на концах, превращаясь в сотни костяных дротиков.

— Шквал Могильника!

Сотни снарядов, пропитанных ядом и некротической энергией, устремились в меня сплошным потоком. Увернуться от такого в узком коридоре из тел было невозможно.

Браслет Эгиды Провидения на запястье все еще был истощен, но и без него я вполне мог защититься.

Вращение меча и маневрирование с помощью Когтя — все что требовалось. Я крутился и отбивался не позволяя ни одному снаряду задеть меня.

Виктор стоял у подножия трона. Его руки дрожали от напряжения. Он вливал в атаку всё, что у него было, но я продолжал приближаться.

Расстояние сокращалось. Десять метров. Пять.

Шквал иссяк. Кости закончились. Мертвецы, лишенные подпитки, рассыпались.

Я вышел из облака костяной муки прямо перед ним. Моя одежда была покрыта серым налетом, но на мне не было ни царапины. Меч в руке гудел, требуя крови живого, а не праха мертвых.

Виктор отступил, упираясь спиной в холодный камень трона. Его глаза расширились, зрачки сузились в точки.

Он перепробовал всё. Армию. Магию истощения. Прямую атаку. Ничто не сработало. Перед ним стоял не человек, а стихийное бедствие, которое невозможно остановить его методами.

Он был загнан в угол, и понимал это.

Его взгляд заметался по залу в поисках хоть какого-то оружия, хоть какого-то шанса. И упал на Лилию.

Девушка лежала неподвижно, пуская слюни. Живая, но пустая. Бесполезная как менталист… но полная жизненной силы и магического потенциала.

В глазах некроманта вспыхнуло безумие. Холодное, расчетливое безумие человека, который готов сжечь мир, лишь бы прожить еще минуту.

— Ты был прав, — прохрипел он, и на его губах появилась кривая, дрожащая усмешка. — Она сломана.

Он поднял руку. Из пола, прямо под телом Лилии, с влажным хрустом вырвался длинный, острый костяной шип.

— Но материал… материал еще пригоден!

Шип пронзил грудь девушки, подбрасывая её тело вверх. Хруст ломающихся ребер был отвратительно громким в наступившей тишине. Тело Лилии дернулось в последний раз, конвульсивно сжалось и замерло.

Даже я, видевший всякое, на секунду опешил от такой запредельной циничности. Он убил ее сам. Убил своего самого ценного союзника, свою правую руку, просто чтобы выжить.

Виктор не дал мне времени на размышления. Он ударил обеими руками в сторону еще теплого трупа, вливая в него всю оставшуюся ману, выжимая себя досуха.

Кольцо на его пальце пульсировало как бешенное сердце, выкачивая остатки энергии из носителя.

— Восстань! БАНШИ!

Тело Лилии выгнулось дугой, поднимаясь в воздух без опоры. Кровь из раны в груди перестала течь, застыла черной коркой. Ее волосы взметнулись вверх, как рыжее пламя.

Глаза открылись. В них не было ни зрачков, ни белков — только сплошная, вибрирующая чернота. Рот раскрылся неестественно широко, челюсть хрустнула, выходя из суставов.

Теперь от Лилии не осталось ничего. Вместо нее была нежить, не имеющая сознания, чтобы бояться, но сохраняющая доступ к таланту носителя на уровне безусловных рефлексов.

— КРИЧИ! — визг Виктора сорвался на фальцет, когда он трусливо юркнул за массивную спинку трона.

Мертвая голова Лилии дернулась в мою сторону с отвратительным хрустом позвонков. Её челюсть распахнулась неестественно широко, ломая суставы, и мир захлебнулся в агонии. Это был настоящий таран из спрессованного воздуха и некротической магии, дробящий камень колонны под моими ногами в мелкую крошку.

Ударная волна врезалась в меня, стремясь размазать по стене, но Браслет Эгиды Провидения успел накопить минимальный заряд. Багровый купол вспыхнул вокруг меня, принимая на себя чудовищное давление, но тут же пошел сетью трещин. Барабанные перепонки готовы были лопнуть, даже сквозь магическую защиту крик Банши доставал сознание.

Медлить значило умереть. Я оттолкнулся от крошащегося камня, бросая тело вперед, прямо в эпицентр звукового шторма, навстречу парящей твари.

Я ударил наотмашь, разрезая саму ткань крика. Лезвие встретилось с невидимой стеной звука и рассекло её, как гнилую ткань. «Разрыв Сущности» вгрызся в некротическую связь, удерживающую изуродованную душу в этом теле, и аннулировал её. Меч прошел сквозь плечо и бедро парящей Банши единым, слитным движением.

Вой оборвался на высокой ноте, сменившись свистом рассекаемого воздуха. Магия, поддерживающая полет мертвеца, развеялась. На этот раз она умерла окончательно.

Я приземлился рядом, перекатился, гася инерцию, и тут же вскочил, поворачиваясь к Виктору.

Некромант стоял у подножия трона. Его лицо было серым от истощения и ужаса. Он потратил всё. Кости, трупы, Лилию. У него больше ничего не осталось.

— Нет… — прошептал он, пятясь. — Не подходи!

Он попытался создать щит. Стянул остатки душ, витающих в зале, формируя призрачную стену перед собой. Фиолетовый барьер, сотканный из лиц кричащих призраков. Жалкая попытка сделать хоть что-то напоследок.

— Это тебя не спасет, — сказал я тихо, шагая к нему.

Каждый мой шаг отдавался гулким эхом.

Я подошел к барьеру. Виктор дрожал, удерживая его обеими руками.

— Это щит из душ! — истерично выкрикнул он. — Ты не сможешь его пробить!

Я не стал спорить, просто ударил.

«Грань Равновесия» вонзилась в фиолетовую стену.

Магическая защита, рассчитанная на поглощение любого урона, просто… перестала существовать в точке удара. Меч проигнорировал концепцию барьера.

Острие клинка прошло сквозь призраков, сквозь магию, и вошло в грудь Виктора.

Прямо в сердце, в этот раз точно.

Я продолжил движение, вкладывая в выпад инерцию и вес тела. Сталь скрежетнула о броню Виктора, пробила плоть, вышла из спины и со звоном ударилась о камень трона позади него.

Я пригвоздил его к Трону, на который он так хотел сесть.

Виктор захрипел, хватаясь руками за лезвие. Кровь запузырилась на его губах. Он смотрел на меня с неверием.

— Как… — выдавил он. — Как ты… все это…

Я наклонился к его лицу. Наши глаза встретились.

— Ты думал, что ты игрок, Виктор. Думал, что люди — это фигурки на доске.

Я провернул меч в ране. Он дернулся, вскрикнув.

— Но твои методы всегда были дерьмом. Ты строил свою силу на чужой боли. А такой фундамент долго не стоит.

— Я… мог бы… стать… богом нового мира… — просипел он, жизнь стремительно покидала его глаза.

— И почти стал. В прошлой жизни. Взбирался по головам не щадя человеческих жизней. Благодаря тебе и другим генералам «Магистраль» стала почти непобедимой. Твоим грехам нет оправдания. Даже если в этот раз ты их не успел совершить.

Я резко выдернул меч.

Тело Виктора Строева сползло по основанию трона, оставляя широкий кровавый мазок. Он упал к моим ногам.

Останки Лилии в центре зала рассыпались в серый прах. Магия, насильно удерживаемая в ее теле, рассеялась, даруя ей, наконец, покой, которого она не заслуживала, но который получила.

Костяные шипы осыпались трухой. Тишина вернулась в Тронный Зал.

Я выдохнул, чувствуя, как адреналин начинает отступать, уступая место свинцовой усталости. Руки слегка дрожали. Это была тяжелая битва.

Первым делом я подошел к тому месту, где меня прервали. Камень Резонанса S-ранга всё так же лежал на полу, сияя внутренней галактикой. Я схватил его, ощущая приятную вибрацию силы. Только когда он исчез в недрах Арсенала, я позволил себе выдохнуть. Теперь можно заняться мусором.

Я вернулся к телу Виктора, присел, брезгливо стянул артефакт с уже остывающего пальца некроманта.

[Кольцо Костяного Короля]

[Реликт B-ранга (Поврежден)]

[Усиливает некромантию. Позволяет поднимать мертвых с сохранением частичных навыков.]

[Примечание: Истощено. Требует перезарядки Камнями Резонанса.]

— Пригодится, — пробормотал я, убирая кольцо в Пространственный Арсенал. — Или продам, или пущу на материалы.

Обыскав тело, я нашел еще пару интересных вещей. Забрал всё. В том числе и Камень Резонанса, который мне помешала поднять Лилия.

Когда я закончил, зал начал дрожать. Стены теряли четкость, но не исчезали. На месте, где стоял трон, пол начал расходиться. Плиты с грохотом уходили в стороны, открывая винтовую лестницу, ведущую вниз.

[Доступ к Сокровищнице Сына Неба открыт.]

— Ну наконец-то, — выдохнул я.

Конференц-зал на сотом этаже корпоративной башни возвышался над огромным городом, что расстилался бесконечным морем огней, расчерченным геометрически правильной сеткой магистралей. Здесь, в разреженном воздухе вершины, даже шум улиц умирал, не долетая до тонированных стекол.

В центре длинного стола сидел мужчина. Идеальный костюм-тройка, белая рубашка, запонки из драгоценного металла. Отсветы голографической карты на стене падали на его лицо, оставляя глаза в глубокой тени.

Напротив него расположились четверо. Генералы «Магистрали».

Женщина в строгом деловом костюме с равнодушным взглядом просматривала отчеты на планшете. Массивный мужчина в тактической футболке, чьи мышцы бугрились под тканью, с хрустом разминал костяшки пальцев. Тощий парень в очках с толстыми линзами быстро печатал на ноутбуке, подключенном напрямую к терминалу стола. Четвертый, молодой и дерзкий, балансировал на задних ножках стула, подбрасывая и ловя тяжелый армейский нож.

Внезапно на столе, прямо перед мужчиной во главе, треснул коммуникатор спецсвязи.

Черный корпус устройства деформировался под невидимым давлением. По экрану побежала паутина трещин, гаджет коротко заискрил и выпустил струйку едкого серого дыма. Индикатор состояния, горевший ровным зеленым светом, мигнул и погас навсегда.

Мужчина медленно убрал руку от уничтоженного прибора.

— Контракт расторгнут, — произнес он.

Голос прозвучал сухо, ровно, как объявление о падении котировок, но температура в помещении упала на несколько градусов.

Парень с ножом перестал качаться и опустил ножки стула на пол. Женщина отложила планшет, выпрямившись в кресле.

— Может Искажение слишком глубокое? Зашел слишком далеко вот и не видно — спросил парень в очках, его пальцы замерли над клавиатурой.

— Смерть оборвала канал, — Лидер встал и подошел к панорамному окну, заложив руки за спину. — Виктор мертв. Его связь с эгрегором гильдии исчезла мгновенно. Лилия замолчала еще раньше. Ее ментальный слепок выгорел дотла. Мой талант работает вне зависимости от расстояния.

В зале повисла тяжелая тишина.

— Виктор? — переспросил гигант, нахмурив густые брови. — Он пошел в Гробницу Императора. Для некроманта его уровня это рутина. Нештатная ситуация? Прорыв босса?

— Искажение действует хаотично, — Лидер повернулся к подчиненным. В его глазах застыл холодный расчет хищника, у которого украли добычу. — Здесь виден почерк. Точность. Эффективность. Кто-то вмешался в операцию. Кто-то очень сильный и компетентный убил Виктора. Он систематически уничтожил его активы, сломал его менталиста и забрал то, что принадлежало нам.

Он нажал кнопку на сенсорной панели стола. Голографическая карта города сменилась детальной схемой района, где находилось Искажение. Красная точка пульсировала в центре квартала.

— В городе появился новый игрок, — произнес Лидер, глядя на схему. — И он начал партию с того, что убрал фигуру с моей доски.

— Каким будет ваш приказ? — коротко спросила женщина, поднимаясь.

— Найти, — бросил Лидер, возвращаясь к столу. — Поднять записи с камер наружного наблюдения, дронов, частных спутников. Проверить списки всех рейдеров, входивших в Гробницу и вышедших из нее. Опросить выживших, если они есть, любыми методами. Химия, ментальное сканирование, пытки — мне плевать. Мне нужно имя! Заплатите ОАЯ, они должны что-то знать.

Он взял поврежденный коммуникатор и сжал его в кулаке. Пластик и металл с хрустом превратились в крошево, которое он брезгливо стряхнул на пол.

— Найдите того, кто это сделал. И приведите ко мне. Живым. Я хочу лично обсудить с ним компенсацию за ущерб, нанесенный компании.

— Принято, — хором ответили генералы.

Двери конференц-зала бесшумно раздвинулись. Четверка хищников покинула логово, растворяясь в коридорах офисного центра.