Аристократ на отдыхе (Алекс Рудин) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 12

За усыпанным зелеными ягодами кустом черемухи лежала Маруся.

— Видишь? — прочмокал Живчик. — Я же говорил.

— Гляди-ка, — простодушно удивился Караулов. — Маруся.

Он присел возле девушки и приложил толстые пальцы к ее шее. Потом наклонился ухом к губам.

— Не дышит, ваше благородие.

Пристав растерянно крякнул и подкрутил усы.

Я сжал кулаки.

Сволочь-француз! Втянул девчонку в свои грязные дела, а потом убил. Подонок.

Поймаю — вытрясу из него душу и скормлю демонам.

Я не злился на Марусю. Ясно, что любовник задурил девчонке голову. Наобещал ей красивую жизнь, свадьбу, и что там ее обещают молоденьким дурам.

Ладно, разберемся.

Я отодвинул Караулова и осторожно перевернул Марусю.

Ран на теле девушки не было.

— Что она в лесу делала? — спросил Караулов. — За ягодами пошла, что ли?

И при этом поднял светлые глаза к небу, как будто именно оттуда ждал ответа.

— Может, испугалась чего? — с надеждой предположил пристав. — Сердце и не выдержало.

Голос его хрипел, и пристав откашлялся, вытаскивая из кармана платок.

Я отлично понимал пристава — ему очень не хотелось докладывать начальству о еще одном убийстве.

— Медведя, — оживился Караулов. — Здесь медведи ходят. В прошлом году бабы видели медведицу в малиннике у ручья. А это совсем рядом.

— Километра два отсюда, — засомневался пристав.

— А что медведю два километра? Он, ваше благородие, быстрее лошади бегает.

— Ты-то откуда знаешь? Видел, что ли?

— Сам не видел, а от людей слышал.

Пока они спорили, я приложил руку к губам Маруси.

— Живчик, проверь, от чего она умерла.

— Сейчас.

Я снова почувствовал знакомое жжение в ладони.

— Яд зеленой жабы, — подтвердил Живчик мою догадку. — Умерла утром.

— Ясно.

Я выпрямился, отряхивая колени.

— Девушку отравили, как и кузнеца.

— Значит, француз постарался? — угрюмо спросил пристав.

— А ее-то за что? — ахнул Караулов. — Они же с Жаком того…

— Может, из ревности? — предположил пристав.

— Точно, ваше благородие! — согласился Караулов. — Видно, Жак застукал Маруську с Родионом. Вот и убил сперва кузнеца, а потом и ее.

— Хотя, Маруська и Родион, — пристав задумчиво покачал усами. — Не верится.

— Кто этих баб разберет, ваше благородие? Любовь зла! Помните, в прошлом году в Рябиновке Петьку Косого жена с любовницей убили? Смешной мужик был — глаза в разные стороны. А бабы по нему сохли!

Меня версия жандармов вполне устраивала. О краже жемчужины им знать незачем — с этим я сам разберусь.

Ох, как же нужен Проныра!

Маленький демон умел искать следы не хуже собаки.

— Проныра!

Но мелкий засранец упорно отмалчивался.

— Придется ее в Куров везти, — решил пристав. — Не бросать же здесь.

— Ни в коем случае, ваше благородие, — поддержал начальника Караулов. — Волки мигом съедят!

— Да волки-то здесь откуда?

— Как откуда? А помните, два года назад…

— Дело к вечеру, пристав, — перебил я Караулова. — А нам еще в Куров добираться.

— Извините, ваша светлость! Караулов! Бери ее за ноги.

Сам пристав подхватил девушку за плечи. Вдвоем они, пыхтя, потащили тело к дороге. Высокая трава на том месте, где лежала Маруся, медленно выпрямлялась.

Я наклонился и увидел на мягкой земле узкий след велосипедной шины.

Погрузив тело девушки в фургон, пристав растерянно пригладил усы.

— Получается, Мишку надо отпускать?

— Получается, ваше благородие, — подтвердил Караулов.

— Тебя не спросил! — оборвал его пристав. — Нет уж, пусть едет с нами до Курова. Начальство разберется.

Приняв это решение, пристав привычно шагнул к двери кабины. Но, взглянув на меня, опомнился, махнул рукой и полез в кузов, придерживая саблю.

— Осторожнее поезжай, Караулов! — велел он, усаживаясь на узкую деревянную скамейку. — Не дрова везешь!

— Слушаюсь, ваше благородие!

Караулов тронул машину с места и сразу же въехал в яму.

Из кузова послышалась невнятная ругань.

* * *

Куров оказался маленьким и уютным уездным городом. Центральные улочки были застроены двухэтажными каменными домами, а вокруг раскинулись обширные одноэтажные пригороды.

На вечернем солнце уютно золотились купола церквей. А над обрывистым речным берегом серой каменной громадой нависал замок барона Тимирязева.

Замок окружала высокая стена с зубцами на старинный манер. По верху стены шла крытая галерея, на которой я заметил силуэты охранников.

Из-за стены выглядывали верхушки садовых деревьев и окна верхнего этажа замка.

Богато живет барон!

Значит, найдет червонцы, чтобы заплатить мне за поимку разбойников.

— Останови! — велел я Караулову.

Жандарм послушно остановил машину. Я спрыгнул на вытертую брусчатку мостовой, с наслаждением разминая ноги.

Пристав немедленно высунул из кузова усатую голову.

— Вам бы надо с нами проехать, ваше благородие, — нерешительно сказал он. — Показания дать в управлении.

Я удивленно посмотрел на пристава, и он замолчал.

— Делай свою работу, пристав, — улыбнулся я, — и не забивай голову. Буду нужен — найдут.

— Вы хоть адрес скажите, ваше благородие — где вас искать?

— В городе Курове, — хмыкнул я. — Трогай, Караулов!

* * *

Фургон укатил, подпрыгивая на булыжниках, а я с любопытством огляделся по сторонам.

Замок занимал большую часть берега. Дальше тянулась набережная, по которой неторопливо прогуливались отдыхающие. От серой стенки речного причала, пыхтя, отчаливал маленький прогулочный пароход. Из его высокой трубы вылетали облачка пара.

А между стеной замка и набережной белел лоскут песчаного городского пляжа с зеленой кабинкой для переодевания.

Караулов высадил меня на городской площади — в двух шагах от ворот замка.

Ну, и отлично!

Я решил не терять времени и сразу заглянуть к барону Тимирязеву. Улажу вопрос с наградой, и примусь за поиски украденной жемчужины.

Но к барону меня не пустили.

Ворота оказались заперты изнутри. Это я понял, подергав высокую створку.

А снаружи возле них дежурили два угрюмых гвардейца.

— Куда? — невежливо спросил меня один из них.

— К барону.

— Барон не принимает.

— У меня важное дело. Ваш барон должен мне немножко денег.

Гвардеец окинул меня косым взглядом и не поверил.

— Пошел вон, бродяга!

Он даже шагнул ко мне — наверное, собирался показать конкретное направление.

И замер на месте.

Его ноги примерзли к брусчатке — несмотря на теплый летний вечер.

Ледяная корка покрыла сапоги гвардейца и медленно поднималась вверх к коленям.

— Так когда барон сможет меня принять? — поинтересовался я.

Второй гвардеец дернулся на помощь первому, но не смог сдвинуться с места. Его ноги тоже примерзли.

— Если оледенение поднимется до пояса, иметь детей вы больше не сможете, — предупредил я. — Мне нужен ответ. Или у вас языки примерзли?

— В-ваше б-благ… — забормотал гвардеец, глядя на меня побелевшими от страха глазами. — М-мы… м-му…

Он никак не мог сложить буквы в слова.

Зато второму это удалось. Наверное, от страха его бросило в жар — несмотря на обледеневшие ноги.

— Завтра! Завтра в замке состоится турнир! На нем будут все уездные дворяне! Там вы сможете увидеть его милость барона Тимирязева! А сейчас никак нельзя! Не велено пускать, хоть убейте!

Он выпалил это на одном дыхании и зажмурился в ожидании смерти.

— Не тараторь, — остановил я его. — Я понял. Во сколько начнется турнир?

— Утром! В девять часов утра!

— Ладно, — решил я. — До завтра я могу подождать.

В самом деле — не ссориться же с бароном из-за такого пустяка. Все же, здесь не аномалия, а мир, в котором я собрался жить долго и счастливо.

И, по возможности, мирно — это очень важно!

Переночую в гостинице, а завтра встречусь с бароном.

Я нашарил в кармане бумажку с адресом. Ее дал мне трактирщик в Пчелиной Даче.

Как он там говорил? Удобные комнаты, хорошая еда.

Ага, Вербная улица, дом пять.

— Подскажи-ка, — спросил я разговорчивого гвардейца, — где тут у вас Вербная улица?

— Идите прямо, — снова затараторил гвардеец. — Потом повернете направо, затем — налево! Увидите рынок с красной крышей, а там спросите — вам подскажут!

— Спасибо! — поблагодарил я парня, и отвернулся, задумчиво рассматривая панораму городка.

— Ваше благородие! — отчаянно завопил гвардеец.

— Ну, что еще?

— Снимите заклятие! Богом прошу!

Трясущейся рукой он показал на свои ноги — корочка льда на них уже подползала к паху.

— А, точно! Извини, забыл.

Щелчком пальцев я прекратил действие заклинания.

— После дежурства смени штаны. А то в мокрых ревматизм заработаешь!

* * *

Проплутав полчаса по улочкам Курова, я понял, что заблудился.

То ли гид из гвардейца был никудышный, то ли Куров строили в расчете на то, что его когда-нибудь захватит вражеская армия и заблудится в нем навсегда.

Никакого рынка с красной крышей не было и в помине.

Слева мыльным пузырем блестела витрина магазина одежды. В витрине медленно вращался манекен со светящимися глазами. Один глаз горел мрачно-багровым светом, второй был легкомысленно-голубой.

Повернувшись ко мне пластиковым лицом, манекен подмигнул багровым глазом.

Электрические демоны, да это голем!

Когда я был в Ордене, ходило много слухов о том, чтобы на грязные работы поставить големов. Платить им не надо, еды тоже не требуют. Даже в воздухе не нуждаются.

Но дальше разговоров дело не пошло. Старший магистр настрого запретил ученым Ордена экспериментировать с оживлением.

Теперь, получается, такие эксперименты вполне законны.

Голем снова подмигнул — на этот раз голубым глазом — и медленно развернулся ко мне спиной, демонстрируя надетый на него костюм.

Краем глаза я уловил справа необычное движение в воздухе.

Быстро повернулся и увидел летающую собаку.

Собака была размером не больше крупной крысы — несуразный звереныш с большой пучеглазой головой.

Она зависла в полутора метрах над газоном, растопырив тонкие лапы, и медленно опускалась. Из ее пасти торчал здоровенный кусок колбасы. Судорожно дергая челюстью, собака пыталась его проглотить.

Что за демонические фокусы?

Приглядевшись, я увидел, что собака висит на длинном поводке. Поводок крепился к шлейке, которая обхватывала холку собаки.

Другой конец поводка исчезал на балконе второго этажа.

Дверь балкона была открыта. Я услышал уверенную трель дверного звонка —кто-то звонил в квартиру.

Дзинь! Дзинь-дзинь!

Поводок дернулся и остановился. От неожиданности собака выронила колбасу и разразилась яростным визгливым тявканьем. Она сучила лапками, вытягивала шею и всячески старалась дотянуться до колбасы, которая валялась в метре от нее.

Наверху, в квартире, хлопнула дверь.

— Ах, ты, жирный засранец! — заорал пронзительный женский голос. — Я тебе для того Тошу оставила, чтобы ты над ней издевался? Посмотрите на него — лень жопу от дивана оторвать и собаку выгулять!

Мужской голос что-то забурчал в ответ, но лай собаки и крик хозяйки легко перекрыли его.

— Козел лысый! На какого демона я за тебя вышла?

Поводок снова дернулся, и собака, вращаясь в воздухе и не прекращая лаять, медленно поплыла вверх. Недоеденная колбаса осталась лежать на траве.

Тощая уличная кошка, озираясь, выскочила из-за угла дома. Подхватила колбасу и шмыгнула с добычей в подвальное окно.

Веселый городок!

Я хмыкнул, стараясь не заржать в голос. И перешел на другую сторону улицы, чтобы поберечь уши.

Но где, к природным демонам, эта проклятая Вербная улица⁈

* * *

Я неторопливо шагал по улице, высматривая таблички с названиями и номерами домов.

И вдруг кто-то тронул меня за рукав.

— Господин! Помогите, ради всеблагих Ликторов!

Я обернулся.

Передо мной стоял нищий оборванец.

Он весь был какой-то кривой и сгорбленный. Одно плечо выше другого. Грязные седые волосы падали прямо ему на лицо. В густой растрёпанной бороде застряли крошки еды.

Только стать добычей местного попрошайки мне и не хватало!

Я нетерпеливо нахмурился.

— Чего тебе?

— Подайте на хлеб!

— Хрен тебе. Иди, вагоны разгружай!

— Я бы с радостью, господин! Да спина ноет, проклятая. Надорвался на рудниках в аномалии. Никитой-демоноборцем заклинаю — помогите!

Вот, демоны!

Попрошайка случайно угадал, чем меня пронять.

Никитой-демоноборцем он заклинает, надо же! То есть, мной.

Да и байка про аномальные рудники меня заинтересовала.

— Заработать хочешь? — прямо спросил я.

— Конечно, господин! Что надо делать?

— Знаешь трактир на Вербной улице?

— А как же!

— Проводи меня туда. А по дороге расскажи, на каких рудниках надорвался.

Оказалось, в поисках нужного адреса я забрел в другой конец города. Мы добирались до Вербной улицы не меньше часа. Ныряли в темные подворотни. Пробирались дворами и переулками, посреди которых были свалены кучи мусора.

Попрошайка ковылял, тяжело дыша, и часто останавливался передохнуть.

Сначала я подумал, что он выбирает местечко потише, чтобы меня ограбить. Потом решил, что засада уже ждет в условленном месте, но нищий забыл — где именно. И теперь наугад бродит по улицам, пытаясь освежить изъеденную алкоголем память.

Я даже вызвал Ксантиппа и строго сказал ему:

— Видишь, до чего доводит пьянство? Если однажды ты спьяну забудешь заклинания Воды — я сдам тебя в лечебницу для демонов-алкашей.

— А здесь и такая есть? — немедленно заинтересовался Умник. — Где ты о ней слышал?

— Наверняка, есть — уверенно заявил я. — В этом мире полно Одержимых. И не я один мучаюсь с пьющим демоном Воды. А если такой лечебницы нет — я обязательно ее построю. Уверен, она будет пользоваться бешеным спросом, и я заработаю гору червонцев.

Ксантипп угрюмо отмалчивался. Но я почувствовал, что мое обещание заставило демона призадуматься.

Зато байками старик развлекал меня на всю катушку.

Утирая слезы, он рассказывал, как по шестнадцать часов в день махал киркой в тесной и темной шахте, ногами отбиваясь от кровожадных демонов.

Подробно описал, как вместе с другими бедолагами катал тяжеленные вагонетки с рудой по бездорожью.

Увлекшись, он даже уперся грязной пятерней в мое плечо, чтобы показать — как именно он толкал вагонетку.

— Во-от такой маленький кусочек руды — он выставил перед моим носом дрожащий указательный палец, — весит килограмм! А я ее мешками таскал!

Я терпел его вранье, сколько хватало сил.

Мальчишками мы добывали для кузнецов Ордена аномальную руду. Для здоровых парней — развлечение на свежем воздухе, а не каторга.

Залежи руды выходили на поверхность, это был не твердый камень, а рыхлый песок. Его лопатами грузили на платформы, которые толкали к порталу элементали Воздуха.

Что касается демонов — рудниковые аномалии зачищали даже от насекомых. Сколько мы не искали демонов в свободное от работы время — так ни одного и не нашли.

Когда старик похвастал, что наткнулся в шахте на золотой самородок размером с лошадиную голову и потерял его, спасаясь от гарпий, мое терпение окончательно лопнуло. Я сграбастал вруна за шкирку и хорошенько встряхнул.

— Послушай, жертва аномалии! Не дави мне на жалость, если не хочешь, чтобы из сострадания я тебя прикончил. Покажи Вербную улицу, возьми свою монету и проваливай!

— Вы думаете, что я вру? — обиделся пройдоха.

— Я знаю, что ты врешь. А теперь заткнись и шагай. У тебя есть пять минут, чтобы довести меня до места и уцелеть.

— Вот он, ваш трактир. Уже пришли.

Я проверил табличку на доме и бросил попрошайке рубль.

— Исчезни!

Он жадно схватил монету и заковылял куда-то в вечерние сумерки.

А я потянул на себя дверь трактира.

* * *

Меня встретил хозяин, похожий на Колобка из детской сказки — такой же круглощекий и улыбчивый.

— Чего изволите, господин?

— Комнату и ужин.

Насчет комнаты мы договорились быстро — помогла записка Трофима.

А вот с ужином не заладилось.

— Остался только овощной суп, — огорчил меня трактирщик.

— А мясо?

— Утром принесу свежее с рынка. А сейчас извините. Все съели. Много людей собралось поглядеть на турнир. Пришлось даже поваренка нанять на это время.

— Демоны с тобой! Но утром чтоб было мясо!

Я оставил задаток за комнату и снова вышел на улицу — поискать забегаловку, в которой можно заказать бифштекс, или пару хороших больших котлет.

* * *

Честно говоря, сейчас меня устроила бы и похлебка из бараньей требухи — главное, чтобы порция была побольше.

За темной громадой крытого рынка синеватым светом горела вывеска:

«Де воляй! Кабачок настоящей французской кухни».

Надо же!

Оказывается, из Франции в Империю едут не только убийцы и грабители, но и повара!

В прошлой жизни я пробовал цыпленка в вине и утку конфи, и мне понравилось. Правда, это было в Столице, а не в Курове. И ресторан находился напротив Городской думы, а не прятался за провинциальным рынком.

Но кто знает — возможно, лягушачьи лапки в Курове не хуже, чем в других местах. В конце концов, все зависит от умений повара.

К тому же, беглый учитель был французом. Вдруг он решил провести вечер в компании соотечественников?

Вывеска заманчиво переливалась в вечерней темноте. В тонких стеклянных трубках, из которых были сделаны буквы, крохотными молниями вспыхивали электрические элементали.

Я потянул на себя стеклянную дверь и по щербатым каменным ступенькам спустился в зал.

Уютное заведение!

Низкий сводчатый потолок напомнил мне столовую Ордена. Зал тонул в полумраке, из которого выступали хрупкие столики на тонких ножках. Негромко играла мелодичная музыка.

Из глубины зала неслышно возник официант в белом фартуке. Он поклонился мне и спросил:

— Чего изволите, господин?

По-русски официант говорил чисто, но слегка картавил — точь-в-точь как Жак.

— Ты откуда? — спросил я его.

— Из Клермона, господин.

— Знаешь такого Жака — учителя из Котомкино? Бывал он у вас?

— У нас часто бывают выходцы из Франции. Как выглядит этот Жак?

— Худой, чернявый, с узким лицом и длинным носом.

— Не припомню такого. После Депрессии многие французы были вынуждены уехать в Империю в поисках работы. Франция — большая страна.

— Да? — удивился я. — Ладно, давай закончим с географией и вернемся к кулинарии. Что у тебя есть из мясного?

— Могу предложить утиный паштет и говядину по-бургундски.

— Отлично!

— Позволите порекомендовать вам вино? Есть замечательное божоле.

— Ксантипп! — позвал я. — Что скажешь насчет божоле?

Неплохая идея — приучить пьющего демона выпивать культурно.

— Давай паштет и мясо, — кивнул я официанту. — Бокал вина для моего демона и крепкий кофе для меня.

Официант принял мои слова за шутку и вежливо улыбнулся.

— Одну минуту, ваша милость! Вот удобный столик!

Вино оказалось ярким, с фруктовым вкусом, и приятно пощипывало язык. Я неторопливо запил им нежный утиный паштет и перешел к мясу. Отрезал ножом кусочек говядины, положил его в рот и услышал голос Живчика:

— Никита, стой!

Я замер с мясом во рту.

— Что случилось?

— Соус! Он отравлен!

Вот демоны!

— Ты уверен?

— Конечно. Снова яд зеленой жабы. Не беспокойся, я нейтрализовал его.

— Давай сожжем это гнездо отравителей! — рыкнул Циклоп.

Эта мысль мне понравилась, но тут же в голове возникла идея получше.

— Погоди! Живчик! Ты сможешь обезвредить весь яд?

— Зачем?

— Мне надо поймать отравителя. Если он увидит, что я жив, то просто сбежит.

— Зато ты можешь прикончить официанта, — не унимался Циклоп.

— А что толку? — возразил я. — Мне нужен убийца и жемчужина.

Я не сомневался, что Жак прячется где-то в ресторане. Он понял, что я ищу его, и решил

меня отравить.

— Никита, я смогу, — пообещал Живчик.

— Отлично! Как действует яд?

— Он вызывает удушье и паралич.

— Понял.

Я улыбнулся даме, которая сидела за столиком напротив. Ее кавалер бросил на меня злобный взгляд, но я не обратил на него внимания и с аппетитом принялся за мясо.

Кстати, было вкусно!

Так сразу и не скажешь, что еда отравлена.

Доев последний кусочек, я захрипел, схватился за горло и рухнул в проход между столиками.

— У тебя должны начаться судороги, — предупредил Живчик.

Я принялся молотить ногами, изображая судороги и круша хрупкую мебель.

Музыку перекрыл истошный женский визг. Мужской голос закричал:

— Официант! Человеку плохо!

Раздались торопливые шаги. Я услышал картавый голос официанта, который успокаивал гостей:

— Все в порядке! Сейчас мы вызовем лекарей!

Потом меня подхватили за руки и ноги и куда-то понесли.

Сводчатый потолок, раскачиваясь, плыл надо мной. Сквозь прикрытые веки я видел тусклый оранжевый свет ламп.

Хлопнула дверь.

Голос Жака сказал:

— Бросьте его сюда!

Меня грубо швырнули на пол.

— Успокойте гостей, — распорядился Жак. — Пьер, побудь лекарем. Выйди в зал и скажи, что у этого урода случилась почечная колика, но теперь с ним все в порядке.

— А мой ресторан? — запричитал Пьер. — Жандармы его закроют.

— С твоим рестораном ничего не случится, — грубо оборвал его Жак. — Тело не найдут. Вынесем его через заднюю дверь, привяжем камень и бросим в реку. Найди большой мешок и веревку!

Я решил, что пора и мне поучаствовать в спектакле. Открыл глаза, сел и улыбнулся:

— Привет, лягушатник!

Я не ошибся — это был Жак.

Мы находились на кухне. В огромной печи гудело пламя, всюду висела начищенная до блеска медная посуда. И пахло здесь вкусно, по-домашнему.

Хороший ресторанчик — пока тебя не решат здесь отравить!

Из кухни вела только одна дверь, и я лежал как раз возле нее.

Как удобно!

Услышав мой голос, француз мгновенно отпрыгнул в сторону и схватился за огромный тесак. Судя по кровавым ошметкам, прилипшим к лезвию, этим тесаком повар рубил мясо.

— Не подходи!

Жак взмахнул тесаком. Оружие он держал умело — явно не в первый раз.

Я подхватил с длинного стола первое, что подвернулось под руку — нож для чистки овощей.

Коротковат, но сойдет!

— Хочешь пофехтовать? С кузнецом было скучно, понимаю. Сейчас повеселимся!

Этот тощий убийца так разозлил меня, что я не стал использовать магию. Слишком просто, а я хотел убить его с удовольствием.

— Демон! — выругался француз и бросился на меня.

Я уклонился.

Широкое лезвие тесака свистнуло перед моим носом. По инерции Жака бросило вперед, и я полоснул ножом по его плечу.

На белой рубашке француза выступила кровь.

Он попытался подсечь мне ноги, а затем резко атаковал сверху. Хорошая попытка, но парня подвели навыки. Видно, он больше тренировался со шпагой или рапирой. А тяжелый тесак — совсем другое дело.

Лезвие тесака врезалось в стол, круша тарелки. Осколки с жалобным звоном посыпались на пол.

Одним шагом я сместился за спину Жака, так что парень потерял меня из вида.

И по рукоять всадил нож ему в печень.

Туше!

Колени француза дрогнули и подогнулись. Он попытался взмахнуть тесаком, но рукоять выскользнула из его пальцев. Тесак с грохотом упал на стойку.

Я придавил плечо Жака и повалил его на пол.

— Где жемчужина?

Жак захрипел и выругался по-французски.

Я обшарил его карманы, но они оказались пустыми.

Тряхнул за ворот рубахи и снова спросил:

— Где она?

— Я скажу, — прохрипел Жак. — Но сначала… обещай…

Голос прерывался свистом и хрипом, слова трудно было разобрать.

— Что? Говори громче!

— Под Тулузой есть деревня… Ленро… там мои родители…

— Что? Я тебя спрашиваю, где моя жемчужина⁈

— Я хотел вернуться… домой. Деньги были нужны… передай моим родителям, что я…

— Где жемчуг???

— Обещай, и я скажу…

— Демоны с тобой! Если попаду в ваше лягушачье болото — заеду в твою деревню. Ну⁈

— Жемчужина… она у…

Он захрипел. Глаза закатились, голова бессильно упала набок.

— Эй, француз! — заорал я. — Живчик, встряхни его!

— Он умер, — печально причмокнул Живчик.

— Что? Подземные демоны!

С досады я грохнул кулаком по стойке так, что уцелевшая посуда задребезжала.

Вот же невезение!

Как он сказал? «Жемчужина у…»

У кого? Наверняка, у сообщника! Этот Пьер, который пошел за мешком — где он?

Сбежал, конечно! Он же не дурак — дожидаться смерти.

* * *

Выскочив вслед за Пьером из кухни, я попал в длинный темный коридор. Он был пуст. Из зала по-прежнему слышалась музыка и голоса гостей.

Я рванул по коридору. Где-то здесь должна быть задняя дверь, через которую они собирались вынести мое тело. Скорее всего, она выходит в переулок за рынком.

Я толкнул дверь и выскочил во двор.

И здесь никого!

Воздушные демоны!

Сейчас я перетряхну этот кабак от чердака до подвала, но найду сбежавшего официанта!

Я повернулся, чтобы осуществить свое намерение, и тут меня окликнули:

— Никита Васильевич!

Черная тень отделилась от стены и двинулась ко мне.

Вот демоны, как я его не заметил⁈

Человек остановился в трех шагах от меня.

— Добрый вечер, Никита Васильевич!

На нем был черный вечерний костюм из хорошей ткани. Оружия я не заметил.

Незнакомец держался уверенно и свободно. Смотрел в глаза с насмешливым прищуром.