Апокалипсис: р. от о.л.

Вот и приплыли. Сейчас меня сдадут в утиль. Интересно, что Первый Дом делает с трупами?

Я начинаю настраиваться мыслями на душеспасительный лад (понятия не имею, что это значит, но так все пишут), а на самом деле почему-то думаю о том, какой блин получился бы из нашего колобка, если бы на него упал Боинг 727 или хотя бы ТУ-154. И хотя те и другие падают довольно часто, но сейчас как назло нет ни одного в округе. Делать нечего, придется умирать.

Мне за щупальцами плохо видно, но замечаю какое-то движение позади морола. Тварь отчего-то подпрыгивает, но на месте, а щупальца отворачиваются от меня и тянутся назад. Ба! Да там же Фантомас!

Курочка в розовом халатике подкралась к недобитому ежу с той стороны, где уже не было щупалец, и несколько раз основательно ударила мечом, прежде чем отскочить. Очень любезно с ее стороны, я немедленно пользуюсь передышкой и выбегаю из западни. Как раз вовремя - морол начинает бешено вращаться вокруг своей оси.

Я останавливаюсь лишь рядом с Фантомасом. Мы молча смотрим на дикобраза, который думает, что он волчок. Эти мысли настолько путают его, что морол врезается в стену и затихает, распластываясь как дохлый спрут.

Теперь я точно знаю, зачем Первому Дому понадобилась вторая группа тварей - чтобы посмотреть, как мы действуем в команде. Ведь ясно, что морола не завалить в одиночку. Первый Дом, этот хитрец, к Аннушке все-таки благоволит и хочет, чтобы именно она вышла в финал. С моей помощью.

Оборачиваюсь к крошке. Сегодня ей пришлось нелегко и это отражается на лице. Растерянность, испуг, хроническое недоумение - все там. Даже слегка жаль лапочку - она ведь спасла мне жизнь. Нужно ее как-то успокоить и приободрить. Да, решено.

- Это еще ничего, - говорю я. - Худшее будет впереди.

Фантомас садится на пол, не заботясь о чистоте халата. Она потеряла интерес к жизни, деморализована и раздавлена. Отличный момент, чтобы начать беседу.

- Где же ты научилась фехтовать? - спрашиваю.

- Нигде, - отвечает крошка. - Я не умею фехтовать.

- Но у тебя кое-что получалось.

- Да, - соглашается лапочка, прижимая ладонь к раскрасневшейся щеке, а потом спохватывается. - А вы кто все-таки, а?

Женщины всегда приберегают самые важные вопросы напоследок.

- Уже почти никто, - отвечаю предельно честно и загадочно. - Вообще-то я кое-что защищаю. Правда, не знаю, сохранились ли объекты моей защиты. Но все равно нужно прояснить некоторые вещи.

Фантомас пытается понять, что я имею в виду, и приходится рассказать ей о последних событиях. Дамочка плачет, узнав о смерти Зорро, потом вспоминает о своей свите и снова плачет. Думает о погибших при землетрясении знакомых и рыдает в три ручья. Аннушку немного подбадривает лишь мое имя - девушка пытается вскочить, чтобы убежать, с трудом ее успокаиваю. Увы, я знаменит.

Когда поток слез прекращается, становится ясно: лапочка не в том состоянии, чтобы отвергать сотрудничество. Я уже готов предложить план, как очередное неизвестное вмешивается в мои дела. Помните зеленую дверь? Так вот, она с легким скрипом открывается.

Этот звук неожидан и заглушает редкие всхлипы Фантомаса. Мы синхронно поворачиваем головы и видим любопытнейший феномен.

Деревянная скверно окрашенная дверь совсем недалеко от нас. Она приоткрывается и в нее входит... (ни за что не догадаетесь)... не третья группа тварей, а обыкновеннейший кот. Упитанный, пушистый, породистый - такие звери встречаются на выставках или роскошных диванах. Их любят хозяева (за красоту) и ветеринарные врачи (за богатство их хозяев). Все, что я знаю о таких котах, сводится к этому. Но больше и знать не нужно, чтобы понять - в Первом Доме нет мышей и выставок, коту здесь делать нечего.

Зверь не склонен соглашаться с моими логичными рассуждениями. Он медленно идет, держась ровно между мной и Фантомасом, проходит в центр зала, садится, мастерски зевает...

- Это - мой кот, - не очень уверенно бормочет дамочка. Она медленно поднимается с пола, постепенно приходя в себя.

Я смотрю на нее, чтобы узнать, есть ли все-таки у женщин чувство юмора или шутки у них выходят случайно.

- Какой еще кот? - спрашиваю. - Он вошел в Первый Дом через зеленую дверь, работающую только на выход. Эта штука - что угодно, только не кот.

- Возможно, - соглашается Фантомас, наклоняясь за мечом, который все еще лежит на полу. - Но я к нему уже привыкла. Он не приносит никакого вреда, просто иногда следует за мной.

- Проходит через запертые двери? Влетает в закрытые окна? - я решаю отложить договор с крошкой и переключить допрос на кота. По данным архивов, такие, как кот, появляются не всегда. Они ничего не делают и тем подозрительны. Мы считаем их подслушивающими и подсматривающими шпионами Первого Дома.

- Проходит, - подтверждает крошка. - Но не влетает... А, понимаю! У одной моей подружки была ворона. Она влетала.

Чувствую, что пора переключать тему. Наверное стоит изложить свой план. Кот сидит и не сводит с нас глаз, но мне это не мешает.

План прост и краток: мы спускаемся вниз, я глушу Влада с помощью Фантомаса (цыпочка ведь не хочет, чтобы он испортил мир своими предсказуемыми желаниями?), а потом наружу никто не выходит. Аномалия завершена, все выжившие счастливы, поют и танцуют. Хэппи энд.

Аннушка относится к моим словам с опаской. Девушка пытается разгладить халатик (хотя ему поможет лишь фирменный утюг) и невинно спрашивает, почему она не может выйти и просто пожелать, чтобы все восстановилось и было как прежде. Она может, конечно, но чтобы я в таком важном деле доверился намерениям женщины, эта женщина должна быть статуей Свободы. Даже если землетрясение прошло везде, в чем сомневаюсь, то все равно есть выжившие. Я решаю довольствоваться малым.

Убеждаю крошку, что все в порядке, все под контролем, а план почти совершенен. У нее нет сил спорить, события этого дня доконали Аннушку. Предварительная договоренность достигнута. Есть и положительный момент - за время болтовни мои силы восстанавливаются, теперь снова могу использовать Знаки.

Я протягиваю Фантомасу руку (символический жест, но мне любопытно, крошка сильна так же, как быстра, или все-таки нет). Дамочка нерешительно вкладывает в мою широкую ладонь тонкие пальчики и тут чувствую что-то нехорошее. Словно ухватился рукой за колесо гоночной машины, которая вот-вот финиширует. Меня от этого пожатия просто выворачивает. И детка чувствует то же самое. Она сразу же отпрыгивает, трясет кистью и изумленно смотрит то на меня, то на свою руку.

У меня нет времени разгадывать шарады. Боль быстро проходит, и мы ищем коричневую дверь, ту, которая ведет на лестницу. Она обнаруживается на противоположной стороне зала. Я резво иду туда, по пути отталкивая ногой кота, который последнюю пару минут так и вьется вокруг нас.

Фантомас двигается чуть поодаль и возмущенно сопит. Ей не нравится мое обращение с животным. А я вот не люблю шпионов и Первый Дом. Это удваивает силу моих чувств к бедному коту. Но мне жаль тратить на него пули и Знаки.

Огибаю белую шершавую колонну и приближаюсь к коричневой двери. Дверь тоже деревянная, некрашенная и плохо обработанная. В отличие от зеленой, коричневая ведет на лестницу, охраняемую стражами. Об этих тварях я уже наслышан. Самое главное, что нужно знать - они каждый раз меняются, как и объекты шесть.

- Стой здесь, - показываю крошке на место возле стены. - Я быстро загляну туда, чтобы понять, с кем имеем дело, и сразу же закрою дверь. А потом выработаем план борьбы.

Всех девушек гипнотизирует слово 'план'. Это - надежное слово, его хорошо использовать перед тем, как просишь руку и сердце. Согласие гарантировано. Но я прошу у Фантомаса лишь одного: чтобы она не лезла с инициативами. Слово 'план' и тут помогает!

Крошка кивает, прижимается к стене, я берусь за ручку, пригибаюсь и открываю...

- Е-мое! - даже звук захлопывания двери не способен заглушить мой крик.

Над головой проносятся стальные лезвия и впиваются в колонну за спиной.

- Что там? - встревоженно спрашивает крошка. - Я как-то пыталась открыть, но ничего не разглядела.

Мне хочется поздравить ее с этим. Что не разглядела. Дамочке тогда очень повезло.

- Эта тварь похожа на пуделя, - отвечаю. - Маленького безобидного пуделя. Только туловища у нее нет. Головы тоже. А лицо смахивает на моего инструктора по рукопашному бою.

- Что же в ней от пуделя? - не без иронии спрашивает Фантомас.

- Не знаю. Но пудель звучит как-то успокаивающе для присутствующих дам.

Лапочка хочет все-таки выяснить, что же там, но я от нее отмахиваюсь. Дела обстоят хреново. Допустим, мы с Анной совместными усилиями справимся со стражем, но ведь это - шестой этаж, и такие твари на каждом пролете по пути вниз. После первого же боя я окажусь пуст - никаких Знаков. А ведь предстоит еще встреча с Владом! Выходит, мне каждый раз нужно возвращаться сюда и ждать пока восстановлюсь? А вдруг не получится вернуться? Да и вообще, как этих тварей нужно убивать? Мне явно требуется тайм-аут для размышлений.

Дано: решительный Хранитель (один экз.), не очень надежная дамочка (один экз.), невероятная тварь (шесть экз.) и Влад. Перевес сил явно не в мою пользу. Может пришло время для вербовки ополчения?

Но здесь нет никого, кроме нас. Настырный кот снова вьется под ногами, я уже размахиваюсь, чтобы дать ему хорошего пинка, но замираю как статуя знаменитого футболиста.

- А все-таки что ты знаешь о коте? - спрашиваю у Фантомаса.

- Ничего, - удивленно отвечает та. - Старик не стал объяснять мне его появление.

Под моим куполом происходит экстренное совещание извилин. Они ссорятся, дерутся, но потом приходят к консенсусу. Кот - несомненно шпион, вот только кого? Пока зверь был в нормальном мире, то можно было подозревать Первый Дом. Но сейчас-то зачем Первому Дому шпион в Первом Доме?

Я достаю телефон и начинаю набирать номер. Крошка смотрит на меня с тревогой как на помешанного. Лапочку можно понять: кому захочется оказаться в таком месте наедине с явным психом. Ведь только псих может надеяться, что в Первом Доме будет сотовая связь, если ее нет даже в Москве.

Думаю, мне надо объясниться. Помните Баллазира Сигизмундовича? Племянника ЖЗ, бывшего Хранителя, специалиста по замкам и зоолога-любителя. Баллазир настоял, чтобы я занес номер его телефона в память, и просил ему звонить в любое время и в любой ситуации. Он сказал, что поможет, исходя из личных симпатий и несмотря на разногласия с ЖЗ. Теперь прибавьте к этому странную личность шефа и тоже поймете, что в деле участвуют и другие игроки.

Глаза Фантомаса вновь округляются, когда на мой вызов следует ответ. Еще пара таких ситуаций и у лапочки постоянно будут самые круглые глаза в мире. Она начнет пользоваться огромным успехом у любителей японских мультфильмов.

- Алло, - отвечает скрипучий тенор и на дисплее появляется знакомая усатая физиономия. - Признаться, удивлен, Доберман. Ты все-таки догадался!

Я не разделяю его восторгов.

- Давай сделаем это по-быстрому, - говорю. - Называй свои условия.

Собеседник явно ошарашен напором.

- Так ты все знаешь? - спрашивает. - Совершенно все? Даже кто мы такие?

- Да мне начхать, кто вы такие, - у меня уже есть серьезные догадки, но предпочитаю их не озвучивать до поры до времени. - Ты - представитель другого крыла, этого достаточно. Условия!

- Какого крыла? - вкрадчиво спрашивает Баллазир. В его темных глаза несомненный интерес.

- Реформаторов! - брякаю я. - Мой шеф - явный консерватор. Ты к нему в оппозиции. Обычная история: реформаторы против консерваторов. Так было во все времена и у всех народов. Поэтому мне начхать, кто вы такие. Условия!

- Браво! - Баллазир смеется как гиена, приглашенная на роль собаки Баскервилей. - С тобой приятно иметь дело.

Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы все-таки не сказать ему, кто он такой. Моя нецензурная версия произвела бы неизгладимое впечатление.

- Хорошо, Доберман, хорошо, - Баллазир улавливает мое настроение. - Я уже давно за тобой слежу. За девушкой тоже. Мы решим все по-дружески. Кстати, можешь называть меня Балла. Мне нужно, чтобы Анна кое-что пожелала.

'Племянник шефа' видит выражение моего лица и поспешно добавляет:

- Меня устроят даже небольшие изменения. Мы сможем договориться.

- Какие изменения? - Фантомас решает, что ей тоже пора подать голос. Я не потрудился убавить звук, и дамочка все слышала.

Я делаю ей знак рукой под телефоном, чтобы заткнулась, но Балла скалится:

- Я все вижу через кота, Доберман. Девушка имеет право знать. Я ведь, по сути, много не прошу. Только чтобы этот проклятый мир сдвинулся с мертвой точки. Всегда одно и то же! Сколько же можно!

Я хочу пресечь вражескую пропаганду, но Анна и Балла на меня наваливаются вдвоем. 'Племянничек' вещает, что этот мир основан на самых ужасных человеческих пороках, включая предательство, с которого вообще начинаются все проблемы, а Фантомас, развесив уши, слушает эту хрень. Балла говорит, что такая разумная девушка, как Анна, сможет что-нибудь придумать. Чем плох, например, мир, основанный на честности, благородстве, отваге? В крайнем случае, Балла поможет ей. Он уже все разработал и продумал.

Наконец мне удается пресечь поток этой несусветной чуши. Какое благородство? Какая отвага? Балла просто хочет стерилизовать население, превратить людей либо в благородных идиотов, либо в отважных самоубийц. Наверняка с далекоидущими целями.

- Он же убедительно говорит, - возражает мне Фантомас. - Почему бы не попробовать?

- С кексами на кухне будешь экспериментировать, - отвечаю я. - Тебя предупреждал гримуар, чтобы думала своей головой, а не слушала всяких? Он всех Претендентов предупреждает.

Наш спор движется в тупик и мы достигаем компромисс. Балла берет на себя пять стражей лестницы и продвигается на встречу с нами снизу. Мы сражаемся с одной тварью, а затем - с Владом. Выяснять отношения друг с другом будем потом.

- С Владом я вообще связываться не стану, - испуганно говорит Балла в ответ на мой намек. - Во-первых, от него толку ноль. С ним мир точно не изменится, только будет более однообразным. А во-вторых, Первый Дом мне не позволит причинить вред Претенденту. Другому Претенденту это разрешается. Тебе - тем более. Но не мне! Я могу помочь лишь в одном: если Влад призовет на помощь еще кого-нибудь. Вот призванного я возьму на себя.

Когда телефон отключается, поворачиваюсь к Фантомасу. Мне не понравилась ее готовность соглашаться с Баллой. Уж не собирается ли крошка передумать? Но лицо лапочки такое несчастное, что решаю пока не давить. Нет, не из жалости, а оттого, что Аннушка сейчас все равно невменяемая.

- Проверим стража лестницы на прочность, - успокаивающе шепчу я. - Ты готова?

- Да, - столь же тихо отвечает детка.

- Тогда слушай инструкции. Один из нас будет отвлекать стража лестницы на себя, а другой - его прикончит. Прикончу его я.

- Мне отвлекать...? - губы дамочки дрожат. Морол произвел на нее огромное впечатление.

- Нет. Ты будешь следить за зеленой дверью, чтобы к нам никто не подкрался с тыла.

- А кто же тогда отвлекает?!

Я молчу. Никто ведь все еще не думает, что я способен рискнуть жизнью Аннушки, чтобы дать возможность Владу победить?

Иду к двери. Показываю озадаченной Фантомасу на место за моей спиной. Немного приоткрываю дверь и провожу рукой перед получившейся щелью. Потом закрываю. Через секунду повторяю - открываю, провожу рукой, закрываю. Затем снова то же самое. Выясняется, что стражу на перезарядку требуется три-четыре секунды. Через такой интервал появляются стальные лезвия. Нормально.

- Кто же будет отвлекать? - волнуется дамочка.

Я окидываю орлиным взглядом местность и говорю:

- Кис-кис-кис.

Кот сидит невдалеке с настороженно поднятыми серыми ушами. Это ему не помогает. Рывок - и он в моих руках.

- Нет, - шепчет Фантомас.

- Да, - говорю я и снова открываю дверь.

В щель влетают лезвия. Распахиваю дверь пошире и бросаю левой рукой кота прямо в стража. Моя правая рука уже готовит Знак. Телец. Почему Телец? Да по наитию. Страж - летающее скопище какого-то черного дыма с физиономией идиота на верхнем конце. Откуда у него берутся стальные лезвия понять трудно, и не нужно. Я просто решаю его утяжелить.

Хранители - невеликие спецы в 'магии'. Выходит то, что выходит - страж как-то съеживается и во все стороны разлетаются черные ошметки. С трудом успеваю спрятаться за стеной - мимо меня проносится какая-то гадость. Высовываюсь снова - противник явно не добит. Он пытается распрямиться, удерживая дымящимися щупальцами героя-кота. Что ж, усатый выполнил свой долг.

У меня наготове второй знак - Рыбы. Если нельзя приземлить, то можно утопить. Я ведь в своем уме и не собираюсь жечь дым. Бросаю Знак и быстро закрываю дверь. Я все равно уже пуст. Позволю стражу немного повариться в собственном соку, а потом взгляну на результат.

Жду почти минуту. Собираюсь открывать дверь, но отвлекает телефонный звонок. Это понятно кто - наш новатор и реформатор.

- Нехорошо, Андрей. Знаешь чего стоило протащить кота в Первый Дом? - Балла говорит как заправский защитник животных, кормящий любимую сову живыми мышами.

Я осторожно приоткрываю дверь, жду пару секунд и выглядываю на лестничную площадку. На ступенях и стенах - огромное черное пятно. Больше ничего нет.

- Я выполнил свою часть договора. Дело за тобой, - не стану же говорить, что все равно попытался бы избавиться от шпиона? А так из кота получился отличный двойной агент.

- Попробуйте спуститься, - предлагает Балла, коварно улыбаясь.

- Спасибо, лучше вы к нам, - я даю отбой. Кем бы не был мой собеседник, на истребление оставшихся стражей у него уйдет некоторое время. Я рассчитываю восстановиться, чтобы не предстать перед Баллой с пустыми руками.

Пока идут минуты, беседую с Фантомасом. Лапочка уже совсем в странном состоянии: ее то трясет, то бросает в жар. Если бы мы не были в Первом Доме, то предположил бы, что она собирается ехать в ЗАГС, чтобы выйти замуж за человека, чьи двенадцать предыдущих жен умерли в результате несчастных случаев.

- А покажи-ка свой ножичек, - предлагаю ей. Если детка не умеет фехтовать, то подозрение падает на оружие.

Аннушка колеблется, но уже через секунду протягивает мне меч. Все-таки неглупая девочка - понимает, что сейчас ее здоровье для меня дороже всех музеев Москвы (мир их праху).

Осматриваю инструмент. Водянистый булат тусклый, белая рукоять - для лилипута, вес - под дистрофика.

- Меч же тупой, - говорю лапочке. - Совсем тупой. Ты его даже не наточила?

- Я не умею точить, - отвечает наивное дитя каменных джунглей. - Да и времени не было.

- Где его вообще взяла? - вкрадчиво интересуюсь: меч производит впечатление раритетной рухляди.

Малышка тяжело вздыхает и начинает рассказывать. Рассказ о людях, которые уже умерли, дается ей нелегко, но она в целом справляется, лишь иногда смахивая слезинки. Надо же, Первый Дом так и не смог выбить чувствительность из своей протеже. Или он потерял квалификацию или изначально все пошло неправильно.

- Если гримуар посоветовал взять этот меч, то молодец, что прислушалась, - говорю. - Он редко дает советы. Но все равно выходить наружу ты не будешь.

С оружием все не просто. У нас есть несколько подобных вещиц на подозрении. С одной стороны, вне аномалий эти штуки не 'магические', но с другой - обладают необъяснимыми свойствами. Аналитики из Хранителей даже считают, что в 893 году во время аномалии в Иране Претендент дошел до конца и слегка подкорректировал нашу реальность. А именно - вымарал знания, связанные с кое-какими металлами. Остались только те предметы, которые находились в Первом Доме, принесенные туда неудачливыми Претендентами. Потом Первый Дом кое с кем поделился трофеями, и вот результат - у крошки в руке странный меч-волкорезка, а может даже и претенденторезка.

Я жутко не доверяю цыпочке и пытаюсь замаскировать свои чувства. У меня получается как у актера драмы, перепутавшего театры и вышедшего на опереточную сцену.

Но Аннушка верит и внимает моим доводам, что не нужно ничего желать и лучше оставить все как есть. Примерно через час к нам присоединяется Балла. Он входит в коричневую дверь. 'Племянник шефа' выглядит неважно: его серый костюм покрылся черными пятнами, словно украденными со шкуры леопарда.

- Пойдемте вниз, что ли, - уставшим голосом говорит Балла вместо приветствия. - Но только очень рекомендую подумать над моими предложениями. Вы только вспомните, в какой куче навоза жили! Есть же возможность все изме...

- Заткнись, - советую я. - Мы договорились, что выясним отношения потом, когда Влад даст дуба. Вот и выполняй договор!

- Я всегда выполняю, - кривится Балла. Его узкое длинноносое лицо становится похожим на физиономию Буратино, попавшего в термитник. - Но обещай, что дашь мне возможность высказаться!

- Хорошо. Но последнее слово будет за мной.

Фантомас хлопает глазами. Она уже поняла, что идет бой за должность главного повара - того, кто навешает больше лапши на ее маленькие уши.

Балла смотрит на мое непроницаемое лицо и соглашается. Пусть я не знаю точно, кто он, но он-то знает, кто я. Мое последнее слово - понятие растяжимое. Иногда просто предпочитаю язык жестов: а именно легкое нажатие пальцем на курок.

Мы начинаем чинно спускаться по замызганной черным пеплом лестнице. Впереди сутулится Балла, за ним тревожно семенит Фантомас, а я замыкаю шествие.

Стражей больше нет. Мы молча проходим один пролет, но тут мысленно хлопаю себя ладонью по лбу.

- Стоп, - говорю. - Мы кое-что забыли.

Парочка спутников (я никогда столь тесно не общался с теми, кого должен был бы прикончить) удивленно оглядывается.

- Каковы наши шансы? - спрашиваю у Баллы. - Влад - обученный Хранитель, не без способностей. Плюс - возможности Претендента.

Худое лицо племянничка морщится.

- Шансы, конечно, не равны нулю, - без всякого энтузиазма отвечает он. - Я, если честно, рассчитываю на помощь Первого Дома. В пределах правил, конечно. Опять-таки, ты здесь...

- Идем назад, - говорю. - Поторапливайтесь.

Балла, похоже, не понимает очевидного: мое присутствие в Первом Доме и есть помощь Первого Дома. Вряд ли можно надеяться на что-то другое.

Публика хочет знать, что я задумал, но ничего не объясняю до тех пор, пока мы не подходим к зеленой двери шестого этажа.

- Планы немного меняются, - мой голос тверд, как алмаз, которым вырезают стекла домушники. - Фантомас сейчас выйдет в зеленую дверь, но быстро вернется обратно уже на пятый этаж. Сделаешь?

Я буравлю взглядом лапочку и на ее изможденном лице проскальзывает подобие понимания.

- А... ты хочешь, чтобы я получила способности сражаться?

- Именно! После выхода с шестого этажа ты сможешь составить достойную конкуренцию Владу. Примерно секунд на двадцать-тридцать, но нам хватит. Пятый этаж проходить не нужно, тебе эти навыки уже не пригодятся. В Первом Доме рядом с входом всегда находится коричневая дверь, ведущая на лестницу. Туда и иди с пятого этажа..

Я верю, что крошка не станет задерживаться в Москве. Там не только не на что смотреть, но даже нечем дышать.

Балла многозначительно кивает, его смотрелки загораются, как новогодние лампочки, надетые на двадцатисантиметровую елку. Конечно, он думает, что шансы на победу растут на глазах. Пусть думает. Я готовлю исключительно свою победу.

Аннушка уходит в себя, да так глубоко, что даже перестает дрожать. Вот почему не люблю работать с женщинами и пьяными - никогда не знаешь, чего ожидать.

- А что там, на пятом этаже? - лапочка вскоре просыпается и поднимает на меня затуманенный взор.

Интересный вопрос. Наши архивы более-менее точно описывают Первый Дом. Мне даже интересно, откуда пришла информация о самых нижних этажах. Не от выигравших Претендентов ли?

- Ничего особенного, - отвечаю. - Там два водоема разного цвета и с разными свойствами. Нужно угадать и засунуть руки по локоть в правильный. Оружие туда тоже можно засунуть, но что-то мне подсказывает, что твой меч уже побывал там.

Крошка с видимым трудом переваривает информацию.

- А на остальных этажах что? - интересуется она.

Мне не хочется проводить ликбез, но приходится думать о душевном состоянии Фантомаса (по крайней мере до встречи с Владом).

Поясняю, что остальные этажи предназначены для подготовки к желаниям. На четвертом - лабиринт. Претенденту дается определенное время на прохождение и изучение подсказок. Если Претендент туп, то гибнет. Если не гибнет, то получает что-то вроде быстроты мышления. Третий этаж - водный. Нужно прыгать по буйкам, выбирая одно из двух: правую или левую сторону. Прошел - улучшил интуицию. Второй этаж самый забавный и гуманный. Там предлагаются ворота в прошлое. Почти в любое. Если выйдешь в них, то все, там и останешься, но зато и часть способностей сохранишь. Этот путь многие выбирают. С их оружием даже становятся легендарными бойцами. Но если отказался от ворот, то неясно, что получаешь. Есть версия, что чуточку везения, но проверить это сложно.

Фантомас внимательно слушает и выносит неожиданный вердикт.

- Виталий Петрович был прав, - говорит она.

Я смотрю на крошку с подозрением и интересуюсь:

- В чем прав?

Аннушка подходит к зеленой двери и прикасается пальцами к ее поверхности, рискуя подцепить занозу.

- Он сказал, что Первый Дом символизирует взросление человека, - поясняет Фантомас. - Ребенок сначала становится ловким (девятый этаж), потом встречается с неприятностями (восьмой и седьмой), его сила возрастает на шестом, на пятом он осваивает профессию, а на остальных этажах ищет смысл жизни.. ну, как мы все, пусть даже невольно. А затем, если доходит до первого, то противопоставляет себя остальному миру. Не каждый способен на это.

Мы с Баллой переглядываемся. Версия, конечно, любопытная, но совершенно бесполезная.

- Иди, - говорю. - Не задерживайся. Подумай о том, какой еще катаклизм организует Первый Дом, пока ты тут рассуждаешь.

Глаза крошки снова округляются в ужасе, она судорожно хватается за дверную ручку и исчезает в непрозрачной черноте.

Мы с Баллой выходим на лестницу и спускаемся до пятого этажа. Мы ни о чем не беседуем. Племянничек в бой вступать не собирается, но у меня на этот счет другое мнение. Единственное, что хочется спросить: не нужен ли такому оригиналу, как Балла, джазовый оркестр на похоронах. Надо ведь отблагодарить союзника за помощь со стражами. Но здравый смысл берет верх и я молчу. Скорее всего, труп Баллы останется в Первом Доме, вопрос бесполезен.

Фантомас укладывается в пять минут. Она появляется в дверном проеме взъерошенная, красная, с посыпанными белой пылью руками. Аннушка похожа на рождественское привидение, которое нырнуло в призрачную муку, а потом спохватилось и натерло лицо призрачным снегом.

Я без слов начинаю спускаться вниз. Мои временные союзники плетутся следом. Мораль нашей армии невысока, мы бы вчистую продули Ватерлоо и Трафальгарскую битву, но в сражении с Владом шансы на победу есть. Он не Наполеон и не Нельсон, а лишь продукт эпохи мелких подлецов. Его, как и их, наверняка тошнит от самого себя. Мораль Влада тоже не вздымается в небо веселым флагом.

Дверь на первом этаже отсутствует. Там просто проем, в который врывается яркий желтый свет.

Вижу белый зал. Огромный, высокий, с колоннами исключительно вдоль стен. В него ведет множество таких же проемов. Но это еще не все. В самой дальней стене - одинокая красная дверь. Рядом с ней - фигурка сидящего человека, одетого во что-то коричневое. Готов поспорить, что это - Влад. То ли он появился после очередного скачка, то ли Первый Дом решил, что в этой ситуации 'мерцание' - излишество. Чего уже прыгать по руинам Москвы?

Я снова прячусь за стеной. Увиденного достаточно. Вопрос лишь в том, вступать ли в переговоры с Владом или нет. Секунда раздумья и решено - не вступать. Влад не знает, что я здесь, нужно воспользоваться неожиданностью.

- Теперь твой выход, - оборачиваюсь к дрожащей Фантомасу. - Я не требую невозможного - просто отвлеки его на себя. Прыгай, бегай, маши мечом - шестой этаж должен был превратить тебя в настоящего киборга. Влад, конечно, сильнее, но если будешь маневрировать, то у него уйдет много времени на то, чтобы в тебя попасть. А я ему времени не дам. Ты поняла?

Аннушка кивает. Она судорожно сжимает рукоять меча. У нее в голове наверняка каша, но главное себе уяснила - Влад не должен победить. Молодец, ответственная дамочка! Я ей вручу медаль. Наверное посмертно.

Балла отходит в сторону, задумчиво пожевывает губами и пытается отряхнуть свой костюм. Наверняка что-то затеял. Но тут уже кто быстрее - раньше смерти Влада меня убирать не с руки. А потом посмотрим кто кого.

Я все-таки рассчитываю выйти живым из этой передряги. Пули возьмут Влада, хотя наверное не убьют. Но у меня с собой меч для добивания. А Знаки пригодятся как подарок Балле.

- Готова?

- Да, - отвечает Фантомас охрипшим голосом.

- Вперед!

Претендент, прошедший шестой этаж, смертоносный и опасный, смотрится необычно в легком розовом халатике. Аннушка выглядит как кукла Барби, отсудившая ценный доисторический меч у бывшего мужа и теперь не знающая, что с ним делать. Но когда она набирает скорость, это впечатление рассеивается. К Владу несется розовое пятно. Цыпочка похожа уже не на Барби, а на полцентнера клубничного мороженого, запущенного из катапульты.

Влад быстро замечает лапочку и вскакивает. Еще немного - и мой выход. Нужно просто дождаться, когда Фантомас развернет бывшего коллегу ко мне спиной, чтобы я мог выйти на дистанцию верного выстрела.

В руках Влада какой-то длинный белый жгут. Он пытается ударить, но промахивается. Фантомас убеждена, что ее нежной коже требуются дорогие кремы, а уж никак не плеть, и к противнику не приближается.

Лапочка бежит прямо в противоположную стену, чтобы оттолкнуться от нее и развернуться. Влад следует за дамочкой. Вот она - его спина! Но, увы, слишком далеко для верного выстрела по движущейся мишени.

Я просто выскакиваю из проема и перебегаю к ближайшей колонне, чтобы спрятаться за ней. Выглядываю осторожно, как рак-отшельник из пасти проглотившей его рыбы. Теперь Фантомас бежит к правой стене, Влад же разматывает на полную катушку свой жгут, но все равно не достает.

Жгут похож на гибкую длинную иглу, белоснежно сверкающую даже в равномерном свете ламп. 'Вж-ж, вж-ж' - до меня доносится звук, издаваемый оружием. Пожалуй, такая штука рассечет десять Фантомасов, поставленных плечом к плечу. Нет, этот бой нельзя затягивать!

Мне нужен сущий пустяк: чтобы лапочка побежала сюда и развернулась прямо перед моей колонной. Я бы с удовольствием подал Аннушке знак, но опасаюсь, что его заметит Влад. И тогда сразу же расправится со смертоносным, но медленным членом ликвидационной группы.

Однако крошка то ли не понимает расклад, то ли опасается оказаться слишком близко от Влада - она бегает вдали между других колонн, словно дикая и робкая горная козочка. Ее маневры резко уменьшают эффективность жгута, но победы тоже не приносят. Надо что-то делать...

Я решаю перебежать к другой колонне поближе к месту событий. Расстояние - примерно метра три. Дожидаюсь, пока Влад в очередной раз повернется спиной и делаю рывок. В голову почему-то приходит мысль о Балле. Влад не стал звать никого на помощь (да и неизвестно, смог ли бы позвать). Балла бесполезен, нужно было его прикончить раньше.

Вроде бы все без изменений, но мое напряжение нарастает. Крошка носится туда-сюда, Влад следит за ней как леопард за слишком прыткой обезьяной. Затаиться за следующей колонной? Да!

Я снова выскакиваю из своего убежища и лечу вперед. Почти прячусь, но в этот момент Влад поворачивается. Заметил ли он меня? Жду ответ на этот вопрос примерно секунду.

- Берегись! - до меня доносится вопль Фантомаса.

Надо же, дамочка трепетно заботится о моем здоровье, которое, похоже, скоро расстроится.

Весь план коту под хвост! Если Влад прикончит меня, то разделается и с Фантомасом. Вся штука в том, чтобы я дожил до развязки.

Быстро выглядываю. Мой кольт тоже смотрит. Влад уже совсем близко, я могу разглядеть пуговицы на его потрепанном пиджаке.

Кольт - хороший парень, только уродливый. У него глаз и рот на одном месте. Зрелище бегущего Претендента оружию так не нравится, что кольт смотрит и плюется.

Я успеваю сделать только один выстрел. Кажется попадаю, все-таки пригодились мои тренировки. Отступаю на шаг за колонну. Думаю, что Владу меня сразу не достать и... ошибаюсь.

Такое чувство, что правую ногу мгновенно нарезали на фарш. Боль проходит через спинной мозг и бьет в темечко. Это наверняка жгут - вот о чем успеваю подумать, прежде чем упасть. Влад ударил жгутом, тот обогнул колонну и дотянулся до меня. Печально.

Но упасть мне тоже не суждено. Точнее, не здесь и не сейчас. Глаза слепит вспышка, уши заложило ударом - кажется, что на мою голову надели колокол. И ко всему прочему я еще лечу. Это - очередной подарок Влада?

Сейчас ко мне приходит успокоительная мысль, что все кончено. Пора класть зубы на полку. Обидно, знаете. Не оттого обидно, что умираю, а оттого, что у меня осталось два нерастраченных Знака.

Я тяжело плюхаюсь на пол и продолжаю скользить по инерции. То ли что-то вижу, то ли что-то слышу, то ли у меня как у морола обострилось чувство вибрации, но один Знак все-таки бросаю примерно туда, где по моим представлениям должен находиться Влад. Неплохой Знак, экспериментальный (в том смысле, что я никогда не мог угадать, к чему он приведет, но последствия были обычно самые разрушительные). Весы.

Эффект превосходит мои ожидания. Я снова лечу, точнее скольжу по полу. Меня оглушает очередной взрыв. Неплохой ответ, неплохой.

Слух опять исчезает. Я лежу в полной тишине и лишь перед глазами мелькают какие-то всполохи. Неужели зрение еще не окончательно простилось со мной?

И точно, вскоре начинаю видеть. Сначала просто желтоватый свет, потом какую-то тень, а затем... лицо Фантомаса.

- Ты жив? - бормочет она, теребя меня за плечо. - Жив?

Надо же, я снова и слышать могу!

- Жив, - отвечаю одними губами. - Что с Владом?

Дамочка облегченно вздыхает (наивная, для нее гораздо лучше было бы, если бы я отбросил коньки).

- Ты его оглушил, - сообщает она, наклоняясь поближе. - А я подбежала, потрогала его мечом, думала, чем связать... Но не получилось. Меч словно впился! Ничего не смогла сделать.

- Он мертв?

- Да.

Интересное инфо. Я пробую пошевелиться. Такие сведения лучше самому проверять. Приподнимаю голову - оказывается, лежу почти в центре зала! Вот это полет... Опираюсь на руки, а больше ничего не могу. Правую ногу не чувствую. Ладно, разберемся с этим потом.

Оглядываю ряды колонн. Влада трудно не заметить. Он лежит в океане крови. Это крошка так постаралась? Что ж, тогда она может смело открывать курсы стажировки мясников. Будет стабильный доход.

Расклад ясен. Приятель-кольт неизвестно где, но под курткой его напарник - глок. Фантомас не может понять смысл движения моей руки, но даже раненый я готов поспорить с любым Претендентом в скорости выхватывания оружия.

Прощай, детка, мы неплохо потрудились вдвоем, но единственный выживший Претендент на первом этаже - плохая примета. Мне остается лишь слегка повернуть ствол и нажать на курок - дело доли секунды. Однако у меня их нет!

На меня наваливается какая-то серая масса. Она сопит, извивается, прижимает мою руку к моей же груди... да это старый проныра Балла!

- Беги, Анна! Беги! - племянничек шипит мне прямо на ухо. - Он хочет тебя убить!

Я не люблю вольную борьбу. Для нее требуется легкомысленная одежда, которой нет ни у меня, ни у Баллы. Поэтому изворачиваюсь, отбрасываю от себя худое содержимое серого костюма и посылаю вдогонку последний Знак. Это - проверенный Водолей.

Баллу явно корежит. Он выгибается, поднимается в воздух и зависает там с плотно прижатыми к телу руками. Хороший результат! Пусть висит - теперь все внимание на дамочку.

- Беги! - все еще кричит Балла и выпучивает глаза. - Беги! Дверь открывается!

Я быстро поворачиваю голову. Красная дверь на самом деле отворяется, но очень неторопливо. Фантомас совершает ошибку - вместо того, чтобы попробовать прикончить меня, устремляется к двери.

Вскидываю глок. Борьба с Баллой отняла ценное время: крошка спохватывается и, не добегая до двери, ныряет за колонну.

- Стой, Доберман, стой! - Балла кричит еще громче. - Ты не можешь ее убить! Если убьешь, никто не знает, что произойдет! Остановись! Послушай!

В его голосе настоящая паника.

- Не выходи! - теперь Балла переключился на Аннушку. - Не позволяй ему выстрелить в себя! Дайте же мне сказать!

Фантомасу тоже хочется жить. Она понимает, что я выстрелю раньше, прежде чем ей удастся добежать до двери. Конечно, расстояние для хорошего выстрела по стремительной мишени великовато, но дамочка боится. Она верит в мою меткость больше, чем в свою скорость.

- Опусти пушку, Доберман, - хрипит Балла. - Просто опусти. Анна ведь не выходит в дверь. Послушай меня!

Все-таки 'племянничек' явно волнуется. Да и мне не мешало бы перевести дух. Ситуация все равно патовая.

- Чего тебе? - моя рука с пушкой немного опускается. Совсем чуть-чуть, для отвода глаз.

- Ох, Доберман, ну ты и напугал меня, - Балла с трудом извлекает из себя слова. - Ну и прыток же ты! Еще бы немного и прикончил Анну. Тогда...

- Да что тогда? Что? - мне не нравятся недомолвки. Одним трупом больше, одним меньше, какая уже разница?

- Ладно, я тебе расскажу, - вздыхает Балла. - Сейчас все поймешь.

Что ж, я не истекаю кровью и готов послушать. Может быть почувствую себя лучше за то время, пока он будет болтать.

- Это случилось двадцать два года назад..., - начало рассказа сразу приковывает мое внимание. - Тогда я и несколько других единомышленников уже почти отчаялись вывести этот мир из болота...

'Племянничек' рассказывает и его голос крепнет. Теперь он эхом разносится по залу.

- ... Хранители всегда жульничали, а Первый Дом ничего не мог с этим сделать, потому что Претенденты истреблялись раньше, чем входили в силу. Если кто-то и выигрывал, то загадывал явно идиотское желание и все оставалось прежним, менялись лишь мелочи - в лучшем случае правители. И я придумал беспроигрышный вариант...

- ... Первый Дом тоже тяготился рутиной. Это же - здание, основа миропорядка! Почему должно быть всегда одно и то же? Есть ведь лучшие варианты! Удобные для всех!

Я не перебиваю. Балла льет слишком много воды, прежде чем добирается до сути.

- ... Но двадцать два года назад Хранители просчитались. Я попросил Первый Дом, чтобы одному из Претендентов не выдали гримуар. Это - нарушение правил, но я придумал уловку. Пусть Претендентом станет ребенок в утробе, которому невозможно дать гримуар! Первый Дом согласился, а потом мы ждали удобного случая.

- Наконец нашлись родители, помешанные на мистике, которые оказались недовольны полом ребенка. Я предложил свои услуги, и они провели ритуал по превращению девочки в мальчика. Но я их обманул. Ритуал на самом деле состоял из двух частей. Первая - бесполезное и мелкое чудо, которое запустило аномалию и сделало нерожденную девочку Претендентом. А вторая - само изменение пола.

- Но возник казус. Ведь только Первый Дом имеет право изменять Претендентов (иначе какие они Претенденты?), а тут получалось, что какой-то ритуал делал из девочки мальчика! Я специально поставил Первый Дом перед дилеммой. И он поступил так, как было нужно - подкорректировал чудо.

- Девочка уже не превращалась в мальчика, но вместо одного человека возникали двое: мальчик и девочка. Двое на месте одного, ты понимаешь? Первый Дом не в состоянии по своей воле создавать настоящих людей, этого никто не может: ни мы, ни Хранители. Мальчик получился не отдельным человеком, а просто еще одним телом к уже существующему. Два тела, но одна персона!

- Дальше уже было проще. Первый Дом решил защитить Претендента без гримуара. Он взял на время девочку к себе, а на ее место в живот матери поместил мальчика. Родители получили то, что хотели, никто ничего не понял, включая Хранителей. А потом Первый Дом сделал то, что должен был - вернул девочку матери. Правда, мать к тому моменту уже была мертва.

- Дальнейшее - феномен. Место одного человека заняли двое. Медленнотекущее чудо! Поэтому вероятность аномалии последние двадцать два года была запредельно высока. Да на таком фоне не то, что Влад, а самый последний бездарь мог бы попробовать свои силы в 'колдовстве'. Это был лишь вопрос времени!...

Я молчу. Да и что сказать? Я не философ, в моей голове такая хрень не укладывается. Мне только что сообщили, что я и Фантомас - одно и то же лицо. Разве можно это понять, оставаясь в здравом уме?

Мне нужно несколько секунд, чтобы прийти в себя. Все-таки новости сногшибательные. Но я и так не стою на ногах, уже все равно.

- И почему не могу ее убить? - мой голос еще нетверд, но я готов допрашивать. Вот что значит выучка!

- Никто не знает, что тогда случится, - не понижая голоса объясняет Балла. - Получится, что ты убил себя и еще одновременно того, кто для тебя не существует, и при этом остался жив! И сделал это в Первом Доме! Последствия непредсказуемы. Тут все запутано, Доберман.

Что запутано - это понятно. Вижу, как Фантомас подбирается поближе, прячась за колоннами. Благодаря громовому эху она все слышала.

Моя пушка вновь ловит цель:

- Я рискну, если она не сожжет гримуар.

- Книга уже исчезла, наверное, - кричит из-за колонны дамочка. Удивительно, но женщины более устойчивы к неожиданностям. - Мы поклялись с Зорро, что со смертью Влада выходим из игры. Хотя способности почему-то еще со мной...

- Они и будут с тобой, пока ты не покинешь Первый Дом, - вновь вмешивается Балла. - Давайте уже что-нибудь решать! Я предлагаю последовать моему совету и кое-что подправить.

Я держу себя в руках. Сам же пообещал дать ему слово.

- Разве мир достоин того, чтобы сохранять его таким? - Балла вдохновляется моим молчанием. - Он основан на предательстве! Правители предают народ и друг друга, народ - правителей, даже эта аномалия началась с предательства! И твое начальство тебя предало, Доберман. Твой шеф слинял, чтобы дождаться развязки и вновь занять свое место! Все построено на предательстве. Вся история рода людского!

- Заткнись, - мое терпение быстро истощается. Я знаю, почему Балла твердит лишь о предательстве: потому что Фантомас - верная девочка. Она предательство не любит больше всего на свете. Балла - психолог. Мне даже кажется, что двадцать два года назад Первый Дом что-то с ней сделал, чтобы она получилась такой... совсем непохожей на меня. Чтобы могла попробовать все глобально переиграть! Что он с ней сделал? Кажется, знаю. Дал совесть, верность, честность - короче, все, что вызывает отвращение к нашему миру. Отличный ход!

- Мы поступим вот как, - продолжаю я. - Фантомас выходит в зеленую дверь и все. А я уж как-нибудь...

- Нет! - Аннушка подбегает еще ближе к красной двери. (Может быть попробовать и выстрелить?) - Слишком много людей погибло! Я так не хочу!

Собираюсь ответить ей, что следует, но вдруг пушка вылетает из моей руки. Это, конечно, Балла. Он усыпил бдительность болтовней, а связующий его знак неожиданно быстро ослабел. Балла не пытается меня ликвидировать, нет, наверняка боится наносить мне вред. Он просто снова наваливается сверху, пытаясь помешать доползти до глока.

Я быстро провожу захват шеи, но сейчас Балла кажется скользким и гибким, как резиновый утенок.

- Быстрее! Беги, Анна! Быстрее! - сопит он. - Я его не удержу долго!

Фантомаса не нужно просить дважды. Она несется к открытой двери.

- Пожелай изменений! Послушай меня! Этого хочет и Первый Дом! - голос 'племянничка' оставляет желать лучшего, но дамочка наверняка слышит.

Фантомас подбегает к двери, на секунду замирает на пороге, а потом делает шаг. Я понимаю - все кончено. Претендент вышел. Теперь дамочка отработает то, что в нее заложил Первый Дом.

Силуэт Анны виднеется в темном проеме. От расстройства я уменьшаю захват. Да и какая уже разница? Балла пытается выскользнуть и кричит с новыми силами:

- Измени все! Я тебе сейчас скажу, что пожелать! Повторяй за мной...

- Я хочу все вернуть, - до нас долетает голос Анны.

- Стой! - орет Балла. Он наполовину выполз из моих объятий, но все еще цепляется за руку. - Не то!

- Чтобы все было, как раньше, и не было...

- Стой, идиотка! Первый Дом рассчитывает на тебя! Он тебя спас для этого! Тебя, а не Андрея! Если не сделаешь, чего он хочет, то докажешь свою ненужность! Ты соображаешь, что творишь?! Первому Дому вообще не нужны люди, которые не хотят изменений!

Я не верю своим ушам. У Первого Дома ничего не вышло? Он изменил Аннушку, а она все равно отказывается от глобальных переделок? Почему? А... она получилась слишком уж хорошей.

- И чтобы не было всех этих смертей, - продолжает девушка, - чтобы все остались живы и Валера здоров... и чтобы двадцать два года назад не случалось никакого чуда!

- Дура! - вопит Балла. И это последнее, что я слышу.

Глава 16. Миг вперед и двадцать два года назад

Илья Петрович, новый главный врач, торопился в палату. Роды не ожидались сложные, но ему заплатили за хлопоты.

Илья Петрович поправил покосившийся синий высокий колпак, почесал небольшую седоватую 'мушкетерскую' бородку и взялся за ручку белой двери. Врач чувствовал себя нехорошо. Он только что узнал, что его предшественника, Евгения Семеновича, мало того, что сняли, но и обвинили в растрате. Очень несправедливо обвинили. Илья Петрович теперь колебался, защищать своего друга и наставника или промолчать. Защита могла помочь.

Врач вошел в палату и увидел роженицу. Черноволосая красивая женщина слабо улыбнулась, скорее скривилась. У нее уже давно шли схватки. Пришло время для стимуляции и новаторского метода - эпидуральной анестезии во время родов.

'Напишу хотя бы письмо в защиту, - подумал Илья Петрович, осматривая роженицу. - Евгений Семенович еще когда ходатайствовал об ординатуре для меня, почти сразу сделал своим заместителем, больше двадцати лет вместе проработали... что он подумает, если я промолчу?'

Пришел и ушел анестезиолог, сделали окситоцин, схватки резко усилились.

'Лучше не писать, а замолвить словечко. Тет-а-тет, - размышлял Илья Петрович. - А то напишешь, меня потом тоже обвинят. Можно просто сходить на прием к секретарю райкома. Он же человек. Поймет'.

Женщина начала тяжело и ритмично дышать, как учили.

- Тужьтесь, тужьтесь, - командовал Илья Петрович.

'Нет, идти тоже опасно. Это - бросить на себя тень. Мало ли что? Может послать кого-нибудь вместо себя? Но кого?'

Показалась головка. Она была сжата, подвижные кости черепа зашли друг за друга - обычное дело, потом выпрямятся.

- Тужьтесь! Почти готово!

'Не пойду, - решил Илья Петрович. - Никуда не пойду. Промолчу'.

Голова вышла полностью. Врач ловко подхватил младенца за плечики.

- Мальчик! - пораженно воскликнул Илья Петрович через секунду. - Надо же! А УЗИ показало девочку!

- Мальчик? - удивленно переспросила роженица, сдвинув черные брови.

- Мальчик-мальчик, - успокоительно повторил врач. - Наверное, имя еще не придумали? Очень уж неожиданно получилось.

Женщина немного помолчала и разомкнула сухие губы:

- Назову его Андреем. Он будет сильным и мужественным.

Илья Петрович слегка пожал плечами. Новорожденный уже почти вылетел у него из головы. Врач хотел положить младенца, как внезапно почувствовал, что маленькая ручка сильно схватила за халат. Илья Петрович взглянул на новорожденного. Глазки, слипшиеся прежде, были приоткрыты и смотрели на врача насмешливо и жестоко.

Врач даже слегка встряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения и снова переключился на мысли о Евгении Семеновиче.

'Промолчать мало, - подумал Илья Петрович. - А то решат, что я заодно с ним. Нет! Нужно действовать самому. Завтра же пойду и подтвержу обвинения. Евгений Семенович, конечно, назовет меня предателем... Но кто не предает в нашем мире?'.