Апофеоз

Глава 20

3920 год до Н.Э.

Бриар с нежностью смотрел на сына. Флиперия подарила ему пятерых детей, но старший, Хоризакул, на голову превосходил братьев и сестер. В волшебстве он почти не уступал отцу, а в уме, пожалуй, и опережал. Да еще и музыкальный талант – Хоризакул родился с абсолютным слухом и достиг удивительных успехов в аристомагии. Это сложная и редкая разновидность Искусства, но мальчику она давалась легко и непринужденно.

С тех пор, как Хоризакул достиг совершеннолетия, Бриар перестал опасаться, что империя рухнет сразу после его смерти.

Конечно, он не собирался умирать. Сто десять лет минуло с тех пор, как Бриар Всемогущий стал императором единого Парифата – и за эти сто десять лет он не постарел ни на день. В свои триста восемьдесят лет по-прежнему выглядел от силы на сорок.

Бриар немало сделал за это столетие. Покончил с гражданской войной и усмирил сепаратистов. Полностью восстановил сеть порталов. Заключил договор с Алмазным Раем, сделав титанов снова друзьями империи. Дал миру всеобщее магическое образование.

Уже целый век Парифат процветает и развивается. Почти сотню лет ничто не омрачает его спокойствия.

Почти ничто. Была та схватка на площади Философов. Пятьдесят лет прошло, но по сей день свежа в памяти. Молодое поколение волшебников попыталось вновь сделать империю республикой. Попыталось убить его, Бриара. Лучшие из ордена Золотых Магов тогда обернулись против него. С тяжким сердцем ему пришлось казнить собственных учеников.

А теперь Золотые Маги вообще утратили полезность. Они давно не выполняют никаких важных функций. Когда-то они были клинком в руках Бриара, и немало врагов он сим клинком сразил... но врагов больше не осталось. Уже много лет клинок просто висит на стене.

И ладно бы просто висел, как пустое украшение. Золотые Маги постепенно забирают все больше власти. Площадь Философов по-прежнему помнят многие. И все громче шепчутся, что стоит попробовать снова.

- Камильф, - хлопнул в ладоши Бриар. – Приди.

В зале сгустился воздух, и из него вышел первый советник. Камильф Хладнокровный, второе лицо в государстве. Его годы тоже не согнули, но для полуэльфа это и неудивительно.

- Объявишь мою волю, - произнес Бриар. – С сегодняшнего дня орден Золотых Магов распущен.

- Полностью? – без особого удивления уточнил Камильф.

- Полностью. Провозгласишь, что отныне Золотые Маги утрачивают особый статус, титулярность и привилегии. В том числе право применять чары старших разрядов без лицензии. Нарушителей ожидает Бирюзовый Холм.

- Разумно, - прокомментировал Хоризакул. – Поздновато немного, но время еще не упущено.

Бриар вздохнул. Сын и наследник много лет уговаривал его распустить орден. Впервые завел об этом разговор сразу после площади Философов. Но Бриар просто не мог так поступить с теми, кто возвел его на трон. С теми, кто поддерживал в первое десятилетие – тяжелое и страшное десятилетие, когда Парифат едва не рассыпался на куски. С теми, кто одолел Крушителей – эту безумную волну сепаратистов, что массово уничтожали порталы.

Но их осталось уже немного – тех, первых Золотых Магов. Верных и заслуженных, помнящих Бриара без императорского венца. Сто лет минуло все-таки. Одни пали в боях, другие казнены, кто-то скончался своей смертью, кто-то ушел в отставку и коротает дни на вилле.

Остальные же... Старые друзья поймут, а новое поколение... в нем как раз и проблема. Буйную молодежь следует укоротить, пока это еще можно сделать бескровно. Немогущие и малоодаренные будут только рады – у многих Золотые Маги уже в печенках сидят.

- Слушаю и выполняю, - чуть наклонил голову Камильф. – Будут ли еще повеления, государь?

- Сегодня нет. Можешь отбыть.

Камильф прищелкнул каблуками и исчез. Бриар снова остался наедине с сыном. Через час-другой, когда известие об указе будет обнародовано, в Парифагене станет очень шумно. Золотые Маги не примут разжалования безропотно – многие начнут возмущаться, иные наверняка попробуют прорваться к императору. Бриару придется выступать на площадях и перед проекристаллами, обосновывая свое решение.

Ему не хотелось. Нет, он не жалел, что позволил покойному Остраго убедить себя... но ему никогда не хотелось носить корону. Бриар тяготился своими нынешними обязанностями. Он делал все, что должен делать император, и Парифат не мог пожаловаться на своего властелина, но сам Бриар не был счастлив на троне.

Там оказалось холодно и одиноко.

Раньше было легче. Пока была жива Флиперия, пока дети оставались детьми, пока в молодой империи еще было к чему приложить руку. Теперь... жены больше нет, дети давно взрослые, а государственный механизм так хорошо отлажен, что крутится сам по себе. Если посадить вместо императора соломенное чучело, Парифат этого не заметит.

Пока не грянет очередной кризис, конечно.

С каждым годом Бриар передавал все больше полномочий сыну. Цесаревич заменял его уже везде, где можно. За собой отец оставлял лишь самые важные решения – вроде только что принятого.

Сам же он все реже покидал личный чертог, все реже появлялся на официальных мероприятиях. Из дома его мог выманить только ежегодный прием в Алмазном Раю – в беседах с Аэтернусом Бриар отдыхал душой. Только Вечный мог понять Всемогущего, только с ним Бриар не чувствовал себя на каком-то пьедестале.

И еще с криабалами. Бриар окончательно отказался от мысли творить их массово, но свой единственный заветный комплект твердо намеревался закончить.

Уже почти закончил. Вот он, плавает в воздухе. Фантастической толщины том в кожаном переплете. Почти три тысячи страниц. Его сложно держать в руках. Сложно открывать. Бриар давно сбился со счету заклинаниям, что туда занес. Если в самом начале он выделял каждому криабалу отдельную страницу, то потом стал писать их на свободных местах, теснить на полях, начинать на одном листке и заканчивать на другом...

Бриар экспериментировал. Он искал новые варианты. Проверял криабалы на внутренние ограничения.

К тому же ему еще и не хотелось тонуть в груде бумаги.

И многие страницы уже не в лучшем состоянии. Им целые десятилетия, они поистрепались, обветшали. Давно пора это все как-то закрепить.

Особенно титульный лист. Он вообще ветхий. Бриар написал его больше ста лет назад... и он тоже заклинание. Тоже криабал. Очень необычный криабал, сам по себе бесполезный, зато указывающий на остальные. Вкупе с оглавлением они составляют пару криабалов-хранителей – первая и последняя страницы.

Бриар создал их на случай, если какая-нибудь из страниц потеряется или будет украдена.

Но одним колоссальным томом им уже неуютно. Право, с этим тоже надо что-то сделать. Они как слишком расплодившаяся семья, которой стал тесен общий дом.

- Какое сегодня заклинание, отец? – подошел ближе Хоризакул.

- Драконова Погибель, - рассеянно ответил Бриар. – Ты просил.

- Не помешает, - согласился Хоризакул.

Бриар сумрачно кивнул. Драконова Погибель – одно из его личных заклинаний. Он создал его в разгар гражданской войны, когда Дракония поддержала Крушителей. Гигантские ящеры присмирели, когда узрели Бриара, просто указующего на них пальцем... и убивающего.

Страшное заклинание. Мощное. И очень трудное в освоении. Кроме самого Бриара им владеет человек пять-шесть, не больше. Тот же Хоризакул, Камильф, Майно... вот еще Абраксол недавно выучил. Внуку всего двадцать лет, но какой удивительный талант!.. Трудно поверить, что его отец – человек почти что немогущий, едва-едва освоил простейшие чары.

- А Титанову Погибель ты записал? – спросил Хоризакул, глядя на рождающийся криабал.

- Нет. Это заклинание я придумал напрасно. Из своей памяти стереть его не могу, но других учить не буду.

- Отчего так? Отец, ты же сам рассказывал нам о дяде Брокаре... разве не титаны его убили?

- Мы сами начали ту войну, сын, - поморщился Бриар. – По глупости и жадности прежнего сената. Этого больше не повторится. Титаны – наши друзья.

- А что насчет безумных? Озверевших? Они тоже друзья?

Перо замерло в пальцах Бриара. Он искал контраргументы, но уже видел, что не найдет. Хоризакул прав. Озверевшие титаны – бич Алмазного Рая и всего мира. Они появляются редко, но все же чаще, чем нашедшие жребий. И другие титаны не убивают их, не сажают в клетки, а просто изгоняют со своего острова. Предоставляют справляться с ними смертным.

А это паргоронски тяжело. Каждый озверевший титан – гигантская проблема.

Но даже так. Не станет ли создание криабала Титановой Погибели нарушением клятвы? Той самой клятвы, что Бриар дал Аэтернусу сто тридцать лет назад? Он поклялся вратами Шиасса и бессмертной душой. Дал слово, которое не нарушит ни один волшебник.

С другой стороны, если так рассуждать... Бриару впору выпить яд, потому что сам-то он это заклинание знает. Что изменится, если он его запишет?

- Хорошо, я сделаю и такой криабал, - пообещал Бриар.

Он закончил Титанову Погибель за три дня. Потом добавил Тотальное Уничтожение, Смерть Огня и Обличье Саранчи. Перенес на бумагу Демонизацию и Темное Обращение. Бриар воплощал в виде криабалов самые мощные, трудные и страшные заклинания. Те, которыми владеют только величайшие волшебники.

А за окнами бурлил Парифаген. На дворцовой площади который день шумели разжалованные Золотые Маги. Они не могли смириться с потерей привилегий. Не могли принять превращение в обычных подданных.

К счастью, Хоризакул позаботился о наблюдении за самыми буйными. Тех, кто пытался что-то устроить, почти сразу же изолировали. Самые могущественные были заблаговременно успокоены – одни получили высокие должности, других умиротворили звонкой монетой. На это пришлось пойти, чтобы избежать возможного путча.

И пока его сыновья и советники трудились, не покладая рук, Бриар Всемогущий создал последний криабал. Абсолютную Неуничтожимость. Одно из тех ультимативных заклинаний, которыми кроме него не владел никто.

И добавив Абсолютную Неуничтожимость в фолиант, Бриар применил ее... на нем самом.

- Зорек топара зика тоге, - прочел он. – Арумар тагаха исида. Норедана озока ташити ма. Зуафара такага иститора ом. Даруке.

Все. Теперь криабалы невозможно уничтожить и даже повредить. Отныне они навечно закреплены в том состоянии, в каком существуют сейчас. Этот гигантский том... он и в самом деле слишком гигантский. Без магии его трудно даже взять в руки.

И Бриар снова стал читать заклинания. Узы – еще одно заклинание, которое он создал специально для криабалов, не пригодное ни для чего иного. Повинуясь воле чародея, страницы мелькали в воздухе, а текст на них шевелился, переползал с листка на листок.

Криабалы сортировались по типу чар – боевые, бытовые, природные, погодные, медицинские, психозрительные и закромочные. На семь больших глав разделил Бриар все, что знал и умел.

Последней осталась Абсолютная Неуничтожимость. Как-то уж так вышло, что пересортировка заставила криабалы расползтись немного просторнее, и самому последнему не хватило бумаги.

Абсолютную Неуничтожимость вытеснили на переплет.

- Э-э-э... – только и смог произнести Бриар.

Неожиданная штука. Даже для самого создателя – неожиданная. Как будто криабалы чуточку проявили и собственную волю.

Пожалуй, не стоит их уже и называть во множественном числе – слишком они едины в этом бумажном конгломерате. Они теперь – Криабал. Беспрецедентная волшебная сущность, которую произвел на свет он, Бриар Всемогущий.

Этим своим произведением он гордился сильнее, чем Парифатской империей.

Но к гордости примешивалось и еще какое-то странное чувство. Бриар сам не до конца верил себе, но то был... страх. Он побаивался этого внушительного тома. Работал над ним сто двадцать лет, сотворил такое, чего прежде не творил никто, но теперь собирался... уничтожить.

Не в смысле прекратить существование, конечно. Да, Криабал невероятно опасен. Слишком огромное могущество он дает и слишком легок в использовании. Любой, кто его заполучит, будет равен Бриару Всемогущему... и даже отчасти его превзойдет.

Заклинания, что он поселил на страницах Криабала, срабатывают каждый раз безотказно. Сами источают для себя ману. Не знают сомнений и неуверенности.

И им безразлично, кто их читает.

Бродяга. Ребенок. Сумасшедший. Самый гнусный индивид на свете. Криабал сработает в любых руках. За себя Бриар не волновался, а потомкам и советникам доверял всецело, но... временам свойственно меняться.

И Бриар повелел Криабалу разделиться. Повторно прочел Узы с несколькими дополнительными условиями – и небывалой толщины том... рассыпался на семь книг обычного размера.

Все – в обложках разных цветов. Черная, бурая, серая, красная, синяя, зеленая и белая. Отдельно оказались титульный лист и оглавление – кажется, Криабал не сумел решить, в какую из своих частей их отправить.

Криабал... нет, теперь уже снова во множественном числе. Криабалы. Наверное, надо придумать им какие-то заглавия, собственные имена... ладно, это еще успеется.

Право, кому есть дело до подобной чепухи?

Бриара больше интересовало другое – а где же Абсолютная Неуничтожимость?.. Куда делось его последнее и самое мощное заклинание? Он листал Криабалы один за другим, но не мог найти эту бедняжку, вытесненную остальными на переплет.

Ну да ладно. Заклинанием больше, заклинанием меньше. Честно говоря, сейчас, глядя на итоговый результат, Бриар не чувствовал к нему интереса. Все, конец. Он завершил эпохальный труд. Больше ничего не добавить и не изменить.

Не хороводы же водить вокруг этих книжек.

На следующий день император Бриар созвал совет. Было утро, в высокие окна лился свет, у дверей застыли привратные големы, а у круглого стола расположились девять первых лиц государства. Один – в чуть более высоком кресле, чем остальные, и в кристальном венце.

В отличие от сената Республики – громоздкого, неповоротливого – императорский совет малочислен. Всего-навсего восемь индивидов, и лишь двое из них – великие волшебники. Все те же Хоризакул и Камильф, наследный принц и первый советник.

Шестеро остальных... обычные подданные. Немогущие и малоодаренные. Бриар давно понял, что раздавать кресла в совете за чародейский талант – ошибка. Мудрость и способность к управлению отнюдь не всегда ему сопутствуют.

- Мир вам, о мудрые, - произнес дежурную формулу Бриар.

- Вечной жизни Колдующему Императору, - ответил дежурной формулой Камильф. – Мы живем, дабы служить.

Остальные шестеро и Хоризакул внимательно глядели на государя. Бриар повел рукой – и на столе появились шесть книг.

- Вчера я закончил Криабал, - произнес император.

Советники переглянулись. Всем присутствующим было ведомо об этом проекте Бриара Всемогущего. Но кроме них восьмерых из ныне живущих о нем не знает никто.

Прошли те времена, когда Бриар обсуждал свои эксперименты со всеми подряд.

- Я разделил Криабал на семь книг, - продолжил он. – И я хочу передать их вам на хранение.

- Государь?.. – приподнял брови Камильф.

- Мне они больше не нужны, - с полуслова понял Бриар. – Там нет ничего, чего я не умел бы сам. По этой же причине ты Криабала не получишь, Камильф. Тебе он тоже не нужен. Остальные же... поднимись, Гахир.

Огромного роста тролль навис над столом. Бриар подтолкнул к нему книгу в красном переплете.

- Военный советник Гахир Музро, - молвил он. – Ты получаешь Гримуар Войны.

Советник неловко поблагодарил и сел. А Бриар поднял следующего.

- Финансовый советник Змульк Тапаррисси, - сказал он. – Ты получаешь Гримуар Земли.

Длиннобородый гном не без труда взял книгу в буром переплете. Та с трудом умещалась в крошечных ладошках.

- Природная советница Лайвария Оймякодерасс, - произнес Бриар. – Ты получаешь Гримуар Леса.

- Я буду хранить его, о Колдующий Император, - склонила голову эльфийка, касаясь книги в зеленом переплете.

- Погодный советник Май-Май Топори-ай, - продолжал Бриар. – Ты получаешь Гримуар Океана.

Тритон в пенном жабо подтянул к себе книгу в синем переплете.

- Астральная советница Нагина Ластаэлло, - молвил Бриар. – Ты получаешь Гримуар Мертвых.

Седовласая женщина молча поклонилась, забирая книгу в сером переплете.

- Социальная советница Льё Ма То, - подошел к концу Бриар. – Ты получаешь Гримуар Света.

Книга в белом переплете тоже нашла своего хранителя, и в зале воцарилось недолгое молчание. Никто не открывал своих Криабалов, все ожидали новых повелений.

- Есть еще и седьмой, - чуть промедлив, произнес император. – Гримуар Мрака. Но ему я хранителя не назначу. Там заклинания из закромочного раздела. В основном касающиеся демонов и того, что им сродни.

Раздался чуть слышный вздох. Но никто по-прежнему не прокомментировал слов государя.

- Гримуар Мрака я поместил в отдельное хранилище, - добавил Бриар. – Где оно – будут знать мой наследник и первый советник. Им же я вручу ключи от хранилища – и понадобятся оба, чтобы его отомкнуть. Но отмыкать его не надо, если только не случится чего-то вроде вторжения демонов. Остальными же Криабалами... пользуйтесь по мере надобности. Не злоупотребляйте, конечно, но... там нет ничего такого, чему не учили бы в школах Искусства. Хотите ли вы задать мне какие-то вопросы?

- Верно ли я понимаю, что в случае моей отставки или смерти синий Криабал перейдет к моему преемнику? – проскрипел погодный советник.

- Гм... да, наверное, - пожал плечами Бриар. – Этот вопрос мы обдумаем, когда он станет актуальным. Никто же из вас не собирается пока что ни в отставку, ни в Шиасс?..

Советники издали вежливые смешки. Военный советник, листавший свою книгу, прочистил горло, и спросил:

- А при каких, м, обстоятельствах можно вообще, м, использовать красный Криабал? Тут, м, много такого, что, м, может грамхоть целые города...

- Доверяю твоему чутью, Гахир. Еще вопросы?

- Ты уверен, что это разумно? – спросил Камильф. – Я, как и ты, всецело доверяю каждому в этой комнате... но это сейчас. Могущество чародея – вещь непередаваемая. Его нельзя украсть или отнять. А эти книги можно. Что если завтра к тому же Гахиру влезет вор и...

- ...Я об этом сразу же узнаю, - закончил Бриар. – Я создал небольшую страховку для таких ситуаций. Маленькую Сущность. Если любой из Криабалов перейдет в другие руки, мне об этом станет известно. А если вдруг я умру – эта Сущность перейдет к старшему из моих прямых потомков. К тебе, Хоризакул.

- Ну хорошо, но...

- Это всего лишь книги, Камильф. Гримуар Мрака будет храниться в предельной безопасности, а остальные не опаснее глобальных боевых артефактов. Ты же не трясешься при мысли о том, что кто-то утащит одну из звездных катапульт?

- Звездную катапульту сможет утащить разве что морградант, - сухо произнес Камильф. – Но я понял твою точку зрения, государь. Ты в своем праве, я повинуюсь.

Оставшаяся часть заседания была скомканной. Все восстания бывших Золотых Магов погасили в зародыше, стихийных бедствий в ближайшие дни не предвидится, финансовый год должен закончиться с хорошим профицитом, а средняя продолжительность жизни подданных-людей выросла до ста тридцати лет. Производство жизненного эликсира в очередной раз удалось удешевить – не исключено, что со временем его возможно будет сделать даже бесплатным.

Из плохих новостей разве что жатвенный набег гохерримов в Остракии – скосили целый поселок, число погибших превышает триста душ. Паргорону почему-то полюбился молодой континент, это уже третий случай за год. Бриар неоднократно выкатывал демонам ноты, имел неприятный разговор с Гламмгольдригом, но Темный Господин лишь посмеялся. Он-де не отвечает за каждого гохеррима, которому вздумалось поохотиться.

Однажды дело точно дойдет до войны. Было у Бриара такое мрачное предчувствие. В эпоху Ледника Парифат целое тысячелетие был пастбищем демонов, и они этого не забыли.

А Гламмгольдриг не забыл, как Бриар использовал его вместо мутовки.

Раздав шесть Криабалов и надежно захоронив черный, Бриар какое-то время еще жил обычной жизнью. Его охватило странное оцепенение, растерянность.

Он... достиг всего. Возвысился над целым миром, обрел могущество, сравнимое с божественным. Он бессмертен, неуязвим и почти всемогущ. Никто и ничто не может причинить ему вред. Он будет править Парифатом неограниченно долго. Будет вечным Колдующим Императором.

Но теперь и это казалось ему недостаточным. Да, он космически могущественен... но не бесконечно. Его могущество по-прежнему имеет пределы. Очень далекие, почти неразличимые – но имеет.

Бриар может вылечить любую болезнь. Воскресить мертвого. Вернуть молодость. Но не всегда. Не каждому. Не при любых обстоятельствах. По-прежнему с ограничениями.

Он победил смерть – но пока только для себя одного. Брокар погиб. Остраго умер. Флиперия тоже скончалась. Бриар очень любил своего брата, лучшего друга и жену, но спасти их не смог. И вернуть к жизни тоже, хотя других покойных воскрешал не единожды.

Возможности даже самой великой магии, увы, не абсолютны. Чем ты старше, чем больше лет твоему астральному телу, тем больше нужно волшебства, чтобы просто продолжать жить. И дело не только в прожитых годах, не в одном только ходе времени – иногда и сравнительно молодой индивид уходит на ту сторону, и его уже не вернуть, хоть переверни ты мир вверх тормашками.

Но Бриар собирался все это изменить.

Он не оставил своей заветной мечты. Не перестал искать универсальное заклинание. Заветное Слово Волшебства, вмещающее в себе всю магию, сколько ее есть. Качественно новое чародейство.

Живые заклинания Криабала были просто черновыми версиями. Пробой сил, первой попыткой. Бриар двигался в верном направлении, просто не совсем прямым путем.

И теперь, имея за плечами новый опыт, создав эти семь разноцветных томов, он с новым усердием ринулся в бой... и всего за год достиг успеха. Заканчивался сто одиннадцатый год Империи, когда он с дрожью в теле ощутил – вот оно. Нашел.

Ему больше не нужен Криабал. Ему вообще больше ничто не нужно. Когда универсальное заклинание сольется с его плотью и кровью, он воистину предстанет Всемогущим. Магия станет им, а он станет магией. Сам станет живым универсальным заклинанием. Только его воображение будет ограничивать его возможности.

Такой силы нет даже у богов.

Была глубокая ночь, и Парифаген крепко спал. Другая половина планеты освещена сейчас солнцем, но здесь небо усыпано звездами. Колдующий Император стоял на балконе, смотрел на свою столицу и размышлял. Ему осталось сделать один-единственный шаг, но он медлил. Слишком долго он шел к этой цели, и теперь не мог полностью осознать, что наконец-то ее достиг.

Хорошо было бы поговорить сейчас с Остраго. Может, призвать его дух?.. Бриар иногда тревожил старого друга, приглашал в гости, сиживал с ним у камина... почему не сделать этого прямо сейчас? В Шиассе нет дня и ночи.

- Я тяну время, - произнес вслух император. – Как глупо.

По телу пробежала дрожь. Это будет не просто побег из тюрьмы. Бриар прошел огромный путь от той самой первой странички и готовился теперь сделать последний шаг... но по телу бежала дрожь.

Никто еще не делал подобного. Не было прецедентов. Как это будет выглядеть? Насколько изменится сам Бриар? Останется ли он все еще человеком?

Он никогда не узнает, если не попробует.

И Бриар Всемогущий поднял посох. Давно уже чистой воды бутафория, но сейчас он придал уверенности. Волшебник расставил ноги пошире, вскинул руки, набрал воздуху в грудь и торжественно произнес Слово Волшебства:

- Идим!

Наутро в императорских покоях нашли только посох. Он лежал возле обгорелого пятна на полу и сам все еще дымился. После долгого, но бесплодного расследования Бриар Всемогущий был объявлен мертвым.

Новым Колдующим Императором стал Хоризакул.