Анти-Горбачев-6

Глава 8

— А как вообще на таком маленьком пятачке земли оказалась целая куча наций и народностей? — поинтересовался Романов.

— Да примерно так же, как и у нас, — пояснил Воронцов, — откуда появились украинцы с белорусами? Правильно, первые 400 лет были под управлением поляков, а вторые под Литвой — вот и появились довольно сильные различия в языке, в культуре, менталитете… а на Балканах роль Польши и Литвы сыграли австрийцы с османами — у нас хотя бы алфавит у всех славян остался одинаковым, да и религия тоже, а там у словенцев с хорватами латиница и католичество. Плюсом к тому еще и очень произвольно проведенные границы между республиками…

— А что не так с границами?

— В Хорватии живет много сербов, есть даже такая автономная область Сербская Краина.

— Почти что Украина, — усмехнулся Романов.

— Да, слова однокоренные, — кивнул Воронцов, — на краю, значит, они расположены… да еще и Босния это тот еще регион, кого там только не намешано. Да и мусульман много. И Косово еще выстрелит, это я вам говорю, как специалист по балканистике, у меня такая специализация в МГИМО была.

— Так-так, — потер лоб генсек, — а Черногория, значит, вместе с Сербией будет идти в ногу, так?

— Конечно, это практически один народ, разделение у них чисто искусственное, товарищ Тито удружил с такими границами.

— А еще у них, кажется, в составе государства есть такая Македония… — то ли спросил, то ли утвердительно сказал Романов.

— Есть, как не быть, — вздохнул Воронцов, — это самая бедная провинция Югославии на стыке с Албанией, Грецией и Болгарией. И все эти три страны имеют на нее виды… Македония же это историческая область, уходящая корнями во времена Александра Македонского. Помните такого?

— Конечно, — кивнул генсек, — основал первую мировую империю… которая, впрочем, очень быстро распалась.

— Все верно, Александр завоевал половину тогдашнего исследованного мира, причем метрополией для своей империи сделал вот этот кусок земли на севере теперешней Греции и на юге Югославии. Она вообще-то из трех составных частей состоит, эта Македония — югославская, греческая в районе Салоник и болгарская. И все эти страны считают Македонию своей исконной территорией.

— Да уж, ситуация нехорошая…

— Несколько сглаживает проблему то, что это беднейшая часть Балкан… ну если не считать Албанию… сплошные горы, полезных ископаемых нет, сельское хозяйство живет по остаточному принципу. Так что биться тут в принципе не за что, однако, и не из-за таких бесполезных кусков земли войны начинались…

— Но мы отклонились от первоначальной темы, — свернул исторические изыскания Романов, — хорваты, значит, со словенцами решили отделиться — как вы представляете себе дальнейшее развитие событий?

— Главными болевыми точками, я думаю, будут эта самая Сербская Краина и практически вся территория Боснии. И еще у хорватов, если не ошибаюсь, есть некоторые претензии на часть Адриатического побережья Черногории, но я надеюсь, в этом вопросе все же возобладает здравый смысл.

— К вечеру прилетит Бейкер — знаете об этом? — вскользь бросил генсек.

— Первый раз слышу, — встрепенулся Воронцов, — откуда такая информация?

— Из разговора с Бушем… поговорите вы с ним для начала, а я уже потом подключусь, если возникнет необходимость.

— Инструкции? — попросил министр, — на что можно соглашаться, что отвергать с порога?

— У нас с Америкой в кои-то веки установились нормальные отношения, — заметил Романов, — поэтому даю вам полный карт-бланш, каких-то кидков и подлянок, уж извините за такой лексикон, я от них не ожидаю. Более опытного в дипломатии человека у нас в стране сейчас нет, так что берите все карты в руки.

— Надеюсь, мы не в покер с ними будем играть, — улыбнулся Воронцов, — а то у меня с покер-фейсом не слишком хорошо.

— Сыграйте в преферанс, — ответно улыбнулся генсек, — это более интеллектуальный вид, чем покер.

— Как дела у Натальи? — не удержался от последнего вопроса министр.

— Все хорошо, спасибо за содействие, Юлий Михайлович. Сейчас она в Римини, ждет рейса Аэрофлота в Москву. Американцы тоже помогли, так что теперь я их должник в некотором смысле… все же дам вам один совет по переговорам с Бейкером, — не удержался Романов.

— Конечно-конечно, Григорий Васильевич, я вас очень внимательно слушаю.

— Надо вытащить всех руководителей югославских республик куда-нибудь на переговоры, с участием нас и Америки естественно. И пусть договариваются хоть до морковкиного заговения — все же это много лучше военных действий и жертв мирного населения, верно?

— Хорошая мысль… и пусть это будет нейтральная страна, Швейцария или Швеция например.

— Италия с Францией тоже подойдут.

Госсекретарь Соединенных Штатов Джеймс Бейкер, 59-летний умудренный опытом и обзаведшийся большими связями политик (при Рейгане он руководил аппаратом Белого Дома), прилетел в Москву глубоко под вечер того же дня. Во Внуково его встречал, как и полагалось по протоколу, наш профильный министр Воронцов. Красную дорожку стелить не стали, да и почетный караул был чисто символический — не первое же лицо прибыло.

А обмен мнениями начался уже по дороге, переговоры условились проводить не в Кремле, а в МИДе, сталинской высотке на Смоленской площади с гербом СССР на фасаде и звездой на шпиле.

— По нашим данным, — первым начал Бейкер, — сербские танки уже вошли в Сербскую Краину.

— А по нашей информации, — парировал Воронцов, — хорватские десантники заняли Сараево. Что будем предпринимать, мистер Бейкер?

— Надо для начала поговорить с двумя руководителями — Сербии и Хорватии, можно по телефону.

— А Словения, а Босния с Черногорией? — напомнил Воронцов.

— Аааа, — пренебрежительно отмахнулся американец, — это все объекты международного права, а совсем не субъекты. Решать они вряд ли что-то смогут, тут все зависит только от этих двух республик.

— А мы приехали, — сказал Воронцов, распахивая дверь представительского лимузина — машина остановилась прямо возле парадного входа в высотку.

— Интересное здание, — заметил Бейкер, он выгрузился с другой стороны и смерил взглядом звезду на шпиле МИДа, — для России, конечно, в Америке таких небоскребов много…

— Почему не взять на вооружение опыт передовых стран? — не стал реагировать на шпильку наш министр, — когда наши высотки начинали строить, это в сороковых годах было, архитекторы и строители очень внимательно изучили все заслуживающее внимание… в том числе и небоскребы в Нью-Йорке, как уж у вас там самый знаменитый-то называется?

— Эмпайр Стейт Билдинг, — тут же вылетело из американца, — хотя самый высокий сейчас другой, Крайслер Билдинг в Чикаго. Однако, давайте займемся нашими делами…

А тем временем в Югославии

Спасателя из Будвы Мирослава, равно как и начальника яхт-клуба Гойко из Петроваца мобилизовали в ряды доблестной югославской армии в тот же день, когда Наталью эвакуировали на авианосец. Родина нуждается в ваших услугах, сынки, сказал им начальник военкомата, так что руки в ноги и вперед, в 301 пехотный батальон.

Форму они получили прямо здесь, капрал-каптенармус вывалил перед ними груду штанов и гимнастерок, выбирай, что подойдет. Форма была старой и потертой, а ботинки сильно стоптанными, но Мирослав с Гойко все же нашли себе более-менее приличные варианты. Потом их вместе с еще десятком новобранцев забрал усталый и весь какой-то взмокший прапорщик из батальона. Ехали не очень долго, разгрузились уже за забором, где квартировал 301 батальон.

— Гойко, значит? — усмехнулся офицер, принимавший пополнение, он увидел в списке, как зовут начальника лодочной станции, — почти, как Митич… который на лошадях скакал. Только не очень похож.

— Так точно, — отозвался тот, — совсем не похож. И на лошадях ездить не умею.

— Ну ладно, сынки, — сложил список офицер, — сейчас у нас по плану обед, потом проверим, кто что умеет, а дальше… дальше видно будет.

— Пиджаки прибыли, — скривился в ухмылке дежурный по столовой, здоровенный краснорожий детина с накачанными мускулами, — вечером готовьтесь к прописке.

— Это он о чем? — спросил Мирослав.

— Известно о чем, — ответил Гойко, — деды будут строить салабонов… то есть нас. Ну это мы еще посмотрим, кто там кого построит… ты как, драться-то умеешь?

— Первый разряд по боксу, — с гордостью отвечал Мирослав, — правда это лет пять назад было, когда я на ринг выходил. А ты как в этом смысле?

— Два года в секции джиу-джитсу… правда тоже давненько это было, но в принципе ничего не забыл.

Они получили на раздатке стандартный набор еды, как то — гороховый суп, пшенную кашу с мясом и стакан компота, все это было в жестяных и не очень чистых мисках. А после обеда построились рядом с входом в столовую и промаршировали, как сумели, в дальний конец территории, в одноэтажный барак. На котором было написано, что это учебная часть батальона.

— Значит так, бойцы, — начал свое выступление капитан с очень недовольным лицом, — я сейчас буду называть фамилию, боец встает и докладывает, где и когда служил и что умеет делать. Поехали.

Знакомство было не слишком долгим, из неожиданностей оказалось только, что Гойко не-Митич служил срочную службу в отряде боевых пловцов.

— Мда… — начал чесать голову капитан, — ты тут, скорее всего, случайно оказался, но делать нечего, теперь в пехоте послужишь. А сейчас слушайте меня внимательно, бойцы, два раза я повторять не буду, — и он отдернул шторку с доски, которая висела тут явно для учебных целей, — это карта Черногории и примыкающей к ней Боснии. Сегодня утром хорватские войска заняли центральный боснийский город Сараево, вот он, — и он упер указку в левый верхний угол карты, — нашим подразделениям поставлена задача занять позиции на востоке Боснии по примерно такой линии — Гацко-Калиновик-Фуча. И защитить тем самым черногорско-сербское население, которое в этих местах составляет абсолютное большинство. Выдвигаемся завтра на рассвете, у нас есть два механика-водителя, они идут принимать транспортные средства, остальные получают оружие и отправляются на стрельбище. Вопросы?

Пара бойцов подняла руки, но задать они ничего не успели, потому что где-то очень близко раздался мощный взрыв.

— Всем покинуть помещение и рассредоточиться, — быстро нашел нужные слова капитан, — залечь в складках местности и не высовываться.

Гойко с Мирославом забрались в неглубокую ложбинку рядом с пожарным щитом и не высовывались в соответствии с приказом командования.

— А не успели нас прописать… — задумчиво сказал Гойко, — так мы и не узнаем, похоже, как тут прописки протекают…