Ангелы постапокалипсиса: Чума

Глава 9

Джек Лондон, тот самый, книгу которого так и не дочитала Тень, как-то написал: "закон жизни в том, чтобы жить и двигаться". Если не ошибаюсь, это было в книге "Морской волк". Тамошний герой-капитан был тот еще фрукт, из тех, кто не "тварь дрожащая", но "право имеет", однако в этой цитате автор ухватил самую суть, как бы надуманно это ни звучало.

Да, чтобы оставаться в живых, надо жить. В смысле, не принимать неизбежность смерти даже когда очевидно, что она неизбежна. Не встречать ее с покорностью и даже истинно христианским смирением, не упираться рогом насмерть, не бросаться в последний и решительный бой, дабы пасть, покрыв себя славой, а наперекор неизбежности оставаться в живых. Для чего постоянно менять позицию, снова и снова поражая врага.

Ну а дальше, по правде говоря, как карта ляжет. Человек предполагает, а Господь, как известно, располагает.

В моем случае Он, похоже, решил, что я ему еще пригожусь в нашем грешном мире. По крайней мере, так бы сказал Факел. Я бы сказал, что так мне выпали карты. Это если бы в тот момент дошло до разговоров. На самом же деле там и подумать-то толком было некогда.

Я выстрелил в демона и тотчас убрался со стены. Даже не посмотрел, попал ли. Не убил, это факт. Голова тотчас напомнила, что она не в форме для столь стремительных маневров. Я в ответ строго напомнил ей, что если будет выкобениваться, то вскоре мы всем организмом будем не в форме, и уже навсегда. Черная молния пробила кирпичную стену, прошуршала над головой и продырявила стену напротив. Цепляясь за обломки, я спустился на первый этаж и там из полумрака коридора ко мне метнулась черная тень. Хорошо, что левая рука плохо действовала. Пристрелил бы ко всем чертям!

— Глаз?! Вы здесь? Откуда?

Передо мной возник штурмовик Тринашка со снайперской винтовкой "Маузера" в руках. Новенькой, кстати. Старую-то он при мне расколотил. Ну да, чего беречь, коли в два счета заменят?! Штурмовики у нас — элита. Это мне приходилось со своей прелести пылинки сдувать.

— Хотел бы задать тебе тот же вопрос, — ворчливо выдохнул я.

— Так я наших прикрывал с горушки, — Тринашка махнул рукой в сторону ущелья, и печально добавил. — Только больше некого прикрывать. Лейтенант ушла, а наши все полегли.

— Ушла? Куда?

Тринашка пожал плечами.

— У нее отдельное задание, — сообщил он. — По ту сторону гнезда. Сказала, что ее прикрывать не надо.

— Хм… Ну, тогда можешь прикрыть меня, — предложил я.

— Сочту за честь! — отозвался Тринашка, и тотчас азартно предложил: — Грохнем демона?

Как, однако, мало надо человеку для счастья!

— Вначале найдем Факела, — сказал я. — Это мой напарник.

Учитывая произошедшее, я бы не удивился, обнаружив его труп с дыркой в спине. Или, скорее, в затылке. Прострелить полные баллоны с горючкой — это может выйти себе дороже, особенно если оказаться достаточно близко. Но даже если Факел мертв, надо хотя бы тело сжечь, чтоб нечисть не добралась.

При мысли о напарнике сразу захотелось убить Хоря еще раз. Он, конечно, еще получит своё, потому как предателей в рай не пускали, по крайней мере, так учила церковь, но как бы не отбрехался паршивец на Страшном суде. Господь-то милостив.

— А где он? — спросил Тринашка.

Это он про Факела. Демона-то мы и отсюда прекрасно слышали. Он выламывал стену, и выглядело так, будто долго эта тварь не провозится. Кирпичи летели во все стороны, звонко стукая о бетон.

— Где-то в подвале, — я указал винтовкой в сторону лестницы.

Мы двинулись туда.

— А потом? — спросил Тринашка, явно подразумевая совместную охоту на демона.

Я мысленно вздохнул.

— Потом надо как-то спасти ангела, — сказал я.

Даже если он не достанется мне, он не должен достаться адским тварям. В этом я был уверен твердо. Хотя почетной отставки, конечно, было немного жалко.

— Ангел?! Он здесь?!

— В моем мешке, — я кивком указал в сторону длинного здания. — У входа, где мертвый разведчик.

Абсолютно не представляю, как мы бы смогли к нему подобраться через всю эту нечисть, но, видать, Тринашка, представлял.

— Видел, — быстро отозвался он. — Я мигом!

— Стой!

Куда там! Уже умчался. Я снова вздохнул. На этот раз не мысленно. Затем повернулся и зашагал к лестнице. Как писал тот же Джек Лондон: "бесполезно удерживать сумасбродов от сумасбродств".

Мы с демоном управились одновременно. Я дошел до входа в подвал, а он доломал стену и ворвался внутрь. Под ногами у демона прошмыгнул мутант. Этот был абсолютно черный. Я спрыгнул в подвал. Под ногами раздался хруст. Бросив взгляд вниз, я увидел скелет. Человеческий. На нем висели обрывки старой армейской формы. Стены вдоль лестницы были испрещены черными разводами. Сдается мне, я не первый искал тут укрытие.

Подгоняемый этой мыслью, я быстро скакнул вперед и развернулся, кое-как вскинув винтовку к плечу. Скорее даже, поднял титаническим усилием, но получилось довольно-таки шустро. Черный мутант за это время успел пробежать до лестницы и возник в проеме. Аж язык в азарте высунул. Точь-в-точь псина. Что ж, свою пулю он получил. Не наповал, но мутант завалился на бок и завыл. Я повернулся и зашагал прочь.

Впереди горел какой-то мусор, освещая захламленный пол вокруг себя.

— Факел! — крикнул я.

Ответа не последовало. Вой мутанта резко оборвался, на короткий миг сменившись хрустом костей. Должно быть, демон на него наступил.

— Факел! — снова позвал я.

Опять безрезультатно. Однако и мертвого тела я в отсветах пламени не наблюдал. Судя по тому как мусор горел вытянутой вдаль полосой, здесь жахнул огнемет. Я огляделся. Справа в стене темнел проход. Я выбрал из горящего мусора наполовину обугленную ножку стула. Так себе светильник, но лучше, чем ничего. Подняв его повыше, я заглянул в проход. Он был пустым и пыльным. По стенам вились те же прожилки, что оплетали гнездо, но эти были совсем серые и безжизненные на вид.

— Факел!

Демон с ревом начал взламывать пол. Вот ведь упорный. Я шагнул в проход. Раньше его прикрывала толстая дверь. Теперь она валялась на полу, расколотая надвое. Должно быть, такой же неистовый в нее ломился. Но этот демон сюда, пожалуй, бы не пролез. То, что надо.

Подсвечивая себе путь, я медленно шел вперед, время от времени взывая к своему напарнику. Тоннель постепенно забирал правее, словно бы собирался обогнуть гнездо. Меня бы это устроило. Моего напарника — вряд ли. Он бы предпочел пройти прямиком во вражье логово и выскочить там с криком: "сюрприз!" Впрочем, судя по звукам, демон уже вломился в подвал, и теперь мне в любом случае оставалось только идти вперед. Я и шел, пока не услышал впереди голос Факела:

— Глаз? Я здесь.

По глазам полоснул свет фонаря. Я прикрыл их ладонью.

— Извини, — сказал Факел, и зеленоватый луч света уперся в пол.

— Живой, — произнес я.

— Ага, — отозвался Факел. — Тут, похоже, пустышка. А где остальные?

— Остальные не придут, — сказал я.

Факел взглянул в темноту коридора, откуда пришел я. Оттуда донесся яростный рёв.

— Там демон, — сказал я. — Тоже живой.

Наверное, зря. Факел тотчас предложил вернуться и отомстить мерзкой твари за смерть разведчиков. Я помотал головой. Она отозвалась ноющей болью.

— Он тут ни при чём, — сказал я.

В ответ на удивленно-вопросительный взгляд Факела я кратко поведал, что случилось на вокзале. По ходу повествования мой напарник хмурился всё больше и больше.

— Паршивая история, — признал он в финале. — То-то я неладное почуял, когда он мне про этот проход рассказал. Мол, проверить бы надо. Даже фонарь выдал.

Факел небрежно махнул в воздухе фонарем, отчего зеленоватый луч прочертил по потолку причудливый узор. Там тоже вились прожилки. Они были заметно потоньше тех, что на стене, но в остальном точно такие же.

— Я подозревал, что здесь может быть засада, — продолжал Факел. — Но здесь оказалось пусто. А оно вот как повернулось.

Наверное, с точки зрения Хоря услать подальше незнакомого инквизитора показалось лучшим вариантом. Если бы Лось заметил, как командир убивает своего, то потом завалить самого Лося так просто не получилось бы, а тут еще и я в наличии. Да уж, здорово мы ему своим прибытием весь план поломали.

— Но это не повод оставлять демона в живых, — продолжал тем временем Факел. — Мы убьем его просто потому что он демон. Этого достаточно.

— Или он убьет нас, — проворчал я. — А у нас еще дело недоделано.

— Ты про гнездо? Убьем демона, и спалим его. Уверен, что это уже последний остался.

— Там еще нечисть, — возразил я. — Скажи лучше, куда ведет этот ход.

Факел машинально оглянулся в темноту.

— Я до конца не дошел, — признал он. — Но не похоже, чтобы в гнездо. Скорее, в обход него на ту сторону. Ну или вообще вкруголя.

Надо сказать, это обнадеживало. Хотя и не сильно.

— Здесь эти прожилки из гнезда, — напомнил я. — Да и какой смысл делать обходной путь? Хотя, если шаманы затевали мятеж, то им-то смысл в отдельном от демонов пути есть. И тогда он должен привести нас не просто на ту сторону.

Проще говоря, так просто мы отсюда не выберемся.

— А твой демон тебя еще дождется, — пообещал я.

Факел оглянулся в темноту, откуда снова донесся рёв, за которым последовало тихое металлическое шуршание. Небось демон жахнул молнией в коридор, но он загибался и та лишь безвредно разбилась о каменную стену.

— Ладно, идём, — недовольно пробурчал Факел.

Мы пошли дальше. В лицо задувал сквозняк и, кстати, посильнее, чем ветер на поверхности. Вскоре мы миновали выжженный крест на стене. Факел сказал, что это его отметина. Только досюда он и дошел. А сделал бы еще буквально дюжину шагов — и увидел бы интересное.

В левой стене была дверь. Или лучше сказать — люк. Он был круглый. Еще он оказался толстый и бронированный.

— Ну вот и вход в гнездо, — констатировал я, и устало привалился спиной к стене.

Естественно, он был заперт. Факел провозился с ним минут десять, прежде чем признал очевидное. Я немного отдохнул. Голова на сквозняке прояснилась, но плечо ныло по прежнему и левая рука еле повиновалась мне. Похоже, в ближайшее время я — не боец. Наконец, Факел сдался и мы пошли дальше.

Через сотню шагов мы встретили второй люк. Тоже запертый. А вот еще через сотню шагов третий люк оказался даже приоткрыт. Факел тотчас насторожился. Тем более что никакой охраны у входа не наблюдалось. Факел раструбом огнемета толкнул крышку люка, распахивая его во всю ширь.

По ту сторону был круглый темный лаз чуть поуже самого люка. Факел жахнул туда из огнемета. Пламя не высветило ничего интересного. Только серые каменные стены. Даже без прожилок.

— Похоже на запасной выход, — констатировал Факел.

— Тесновато тут для демона, — заметил я. — Хотя жить захочешь, и не через такую нору пролезешь.

— Бывают и не крупные экземпляры, — пояснил Факел. — Или не человекообразные. Например, какой-нибудь змей тут вполне прополз бы.

— Или шаман, — сказал я. — Но кто бы он ни был, думаю, он воспользовался этим ходом во время атаки штурмовиков. Причем так спешил, что даже не запер дверь за собой.

Впрочем, люк запирался на четыре толстых стальных засова и не похоже, чтобы их можно было как-то закрыть снаружи. Однако беглец мог хотя бы прикрыть крышку люка.

— Коридор тут один, — я продолжал развивать свою мысль. — Мы с тобой никого не встречали. Выглядит так, будто он убёг туда, — тут я махнул здоровой рукой дальше по коридору. — И как бы не на встречу с Алексеевой.

— С Алексеевой? — Факел удивленно посмотрел на меня. — С чего ты это взял?

— Потому что она с особым заданием отправилась в том же направлении, — сказал я. — Пока ее штурмовики убивались об гнездо.

— Они его штурмовали, — мягко поправил меня Факел.

Всё-таки для их героической жертвы требовалось более возвышенное определение, но я был в слишком паршивом состоянии, чтобы вдумчиво подбирать слова.

— Ты же сам всё видел, — отозвался я. — Восемь демонов завалили, и там еще девятый. У них не было никаких шансов с самого начала. Думаю, это была отвлекающая атака, чтобы кто-то через этот лаз сбежал из гнезда.

— Очередной мятежный шаман, — проворчал Факел.

— Скорее всего. Хорь был связан с ними. Наверняка, от них и узнал про этот коридор. Сдается мне, добыв ангела, он собирался уйти этим же путем на встречу с Алексеевой и ее местным приятелем, но наше появление спутало ему все карты.

— Погоди, — Факел, как всегда, концентрировался на главном. — Так здесь есть ангел?

— Есть, — признал я, мысленно попеняв себе за длинный язык. — Им Тринашка занимается. Штурмовик.

Если его еще не сожрали.

— А ты?!

— А я пошел тебя искать.

Судя по взгляду Факела, я так и не научился правильно расставлять приоритеты.

— Мы должны немедленно вернуться! — заявил мой напарник.

— Мы не пробьемся через демона, — ответил я.

Для Факела это, понятное дело, не аргумент.

— Как минимум, отвлечём его на себя, пока штурмовик спасает ангела.

— Он и сам справится, — ответил я с уверенностью, которой на самом деле ни грана не ощущал. — А наша миссия, как ты помнишь, разобраться в той чертовщине, что здесь творится.

Чувство долга у Факела очень развито, но против ангела даже оно не вытянуло. Наверное, с полминуты он колебался, прежде чем сказал:

— Глаз, я всегда доверял твоему чутью, но сейчас сделаем по моему. Как старший в нашей команде я принимаю всю ответственность за это решение на себя.

Мог бы и проще сказать. Мол, это приказ. А то ответственности и у меня хватает.

— Я — координатор этой миссии, Факел, — как можно мягче произнес я. — И как таковой я настоятельно рекомендую продолжить расследование.

На Факела было больно смотреть. Наверное, так выглядел бы ребенок, у которого отбирали любимую игрушку. Никогда не пробовал, поэтому могу только предполагать, но, думаю, выглядело бы примерно так.

— Извини, дружище, — сказал я. — Но дело прежде всего. И кроме того, я не дам лучшему другу погибнуть за просто так.

Надеюсь, он обратил внимание на слова "лучшему другу". Умел же он вычленять ключевые слова. Факел тяжко вздохнул. Я ожидал, что он будет спорить и даже подобрал новые контраргументы, но вместо этого Факел торжественно произнес:

— Ты стал настоящим инквизитором, Глаз. Идём, выполним нашу миссию и вернемся за ангелом.

В целом неплохой план, хотя я бы, конечно, дополнил его пунктом: и как-нибудь выберемся отсюда живыми. Но в тот момент меня вполне устраивало то, что Факел хотя бы на время отказался от идеи героически погибнуть прямо сейчас.

Мы двинулись дальше. Вскоре коридор начал забирать обратно влево, из чего я сделал вывод, что половину пути мы уже одолели. Круглые бронированные люки попадались нам еще трижды. Все они оказались заперты. Затем коридор заметно сузился и снова начал забирать вправо. Я уж было испугался, что он так и будет петлять туда-сюда без конца — с нечисти станется учудить такое — однако коридор также начал заметно подниматься. Кое-где даже были ступеньки. Ножка стула у меня в руке догорела и я бросил ее по дороге, однако откуда-то сюда проникал дневной свет.

— Это что же получается, — негромко, словно бы размышляя на ходу, говорил Факел. — Алексеева отправила в бой весь свой отряд, а сама усвистала на встречу с шаманом?

— Мы пока не знаем точно, кто именно удрал из гнезда, — ответил я.

— Кто-то из его обитателей, — сказал Факел. — Как ни крути — враг. И что получается? Измена?

— Не будем спешить с выводами. В случае с Алексеевой вполне может быть очередная глупость.

— Как в Нарве?

— Вроде того. Только в этот раз я как координатор за нее отвечаю, — я вздохнул, и добавил: — Ненавижу ответственность. Тем более за других.

— Я тоже, — отозвался Факел, и тоже вздохнул; причем у него это получилось куда более выразительно, чем у меня. — Будь моя воля, я бы предпочел до сих пор выпекать сладкие булочки и проводить выходные в кругу семьи. Но мы с тобой оказались нужны Господу в другом качестве.

Эх, если бы Факел в тот момент предложил мне сладкую булочку собственной выпечки, я бы не отказался. Вместо этого он вскинул руку, предупреждая об опасности. Я и сам уже слышал странное шуршание впереди, но поначалу решил, что это ветер. Затем я услышал голос.

— Ну наконец-то! Сколько можно было ждать?!

Это был голос лейтенанта Алексеевой. Я сделал Факелу знак "подберемся тихо". В ответ он указал вперед раструбом огнемета. Мол, тогда ты — первый. Ох, не люблю я это. Но Факел и "подкрадываться незаметно" — понятия сложно-совместимые. А впереди, похоже, уже начиналось самое интересное.

Коридор привел меня в широкую пещеру. В ней вместо выхода одна стена попросту отсутствовала, и сразу за ней скала обрывалась в пропасть. На краю пропасти стояла капитан Алексеева. Над ней нависала причудливая тварь.

Телом служил крупный пенёк, на который вполне мог бы присесть отдохнуть взрослый человек. Снизу росли щупальца, но такие толстые и основательные, что я поначалу принял их за корни. Вверх тянулись куда более тонкие и подвижные стебельки, на которых покачивались глаза. Каждый был размером с кулак и ярко-красного цвета, отчего существо казалось похожим на куст с яблоками. И весь этот куст окутывала неясная серая дымка. В воздухе слегка попахивало серой.

Однажды мне уже доводилось видеть такую тварь. Это было в Дубровнике, где мы с Факелом разгромили недостроенное демоническое гнездо. Точнее говоря, почти достроенное. Вот в нём такая тварь и обитала.

— Ваши воины обеспечили слабый натиск, — прошелестело существо.

Ну это он вконец обнаглел! Восемь дохлых демонов ему слабо. Скажи спасибо, что не оказался к ним девятым!

— Ты же выбрался, — парировала Алексеева.

— Да, — прошелестело существо. — Где транспорт?

— В пути.

Ага, стало быть, на этот раз Алексеева дурила не в одиночку.

— Погоня тоже в пути, — прошелестело существо. — Генерал обещал, что всё будет сделано быстро.

Несколько глаз на стебельках при этом повернулись в сторону выхода. Меня они, похоже, не заметили. А, возможно, существо приняло меня за одного из штурмовиков. Я всё-таки человек, а про различия в форменной одежде оно могло и не знать. Я оглянулся. Факел поднял огнемет, сигнализуя, что готов атаковать. Я приложил палец к губам и указал назад. Факел медленно и осторожно наполовину развернулся всем корпусом. Из коридора доносилось едва слышное шлепанье, как будто кто-то мокрыми лапами часто-часто стучал по полу.

Еще пара глаз существа обратилась налево от меня. Там к стене над пропастью лепился узкий карниз. Без подсказки я бы его и не приметил. Существо, к слову сказать, по нему бы не прошло, для такой твари карниз был слишком узок, но для человека достаточно, хотя Факелу пришлось бы идти лицом к стене и боком. Я взял карниз на заметку как запасной выход. Думаю, Алексеева по нему и пришла, так что куда-то он должен был привести.

— Вы должны понимать, — прошелестело существо. — Только под моим руководством вы сможете нанести демонам смертельный удар. Без меня вы обречены на медленное поражение. Меня надлежит спасти.

— Да не трясись ты, — недовольно бросила в ответ Алексеева; она оглянулась в небо над пропастью и добавила: — Транспорт уже на подходе. Сейчас вывезем тебя.

Шлепанье стало чуть громче.

— Надлежит поспешить, — прошелестело существо.

Небось, тоже услышало.

— Успеем, — ответила Алексеева. — Как ты вообще такой трусливый затеял восстание?

— Страх — обязательный атрибут общения с демонами, — прошелестело существо. — Их главный рычаг управления. Бесстрашных убивают. Повстанцев не убивают. Раб, мечтающий о свободе, стремиться стать сильнее. Сильный раб полезнее.

— Ну вот видишь, — сказала Алексеева. — Ты тут ничем не рискуешь.

— Неверная оценка ситуации, — прошелестело существо. — Меня накажут за побег. Но не убьют. Я слишком ценный специалист. Тебя убьют.

— Он не должен попасть обратно к демонам, — одними губам произнес я.

Факел осторожно, будто бы опасаясь, как бы шея ненароком не скрипнула, кивнул. Шлепки уже звучали совсем рядом. Факел направил туда луч фонаря. По коридору топали падальщики. Все они были мелкие, но их было много. Струя освященного пламени накрыла весь проход. Нечисть горела и шипела. Обугленные тельца вздувались и лопались, расшвыривая ошметки во все стороны.

— Во имя Господа! — вскричал Факел, и рванул мимо меня в пещеру.

Существо встревожено зашелестело. Мощная струя пламени, а Факел явно выкрутил на максимум, смела его в пропасть. На миг горящая тварь зависла в воздухе, и камнем рухнула вниз.

— Что?! — пораженно вскричала Алексеева. — Нет!!!

Я подбежал к краю. Склон был практически отвесный. Горящая тварь шмякнулась о каменное дно. Какие-то куски отлетели прочь, и полыхали отдельно. Я оглянулся на Алексееву. Ее взгляд ответно упёрся в меня, и в нем удивление стремительно сменялось бешенством.

— Опять ты?! — рявкнула Алексеева.

— Так точно, капитан, — отозвался я. — Здравия желаю!

— Какое здравие, идиот?! Что вы наделали?!

— Мы уничтожили врага, — спокойно сказал Факел.

Он повернулся в сторону коридора. В освященное пламя нечисть вряд ли полезет, но прогорало оно быстро. Я больше приглядывал за Алексеевой. Как бы в запале за оружие не схватилась. У нее ведь пистолет в кобуре на поясе. Алексеева поначалу про него даже не вспомнила.

— Врага?! — рявкнула она. — Да это был наш единственный союзник.

Факел небрежно отмахнулся и проворчал, что, мол, таких союзников в базарный день пучок за пятачок, да и вообще не очень-то надо. Алексеева тем временем продолжала свою обвинительную речь:

— Два идиота! — от избытка эмоций она топнула ногой по полу. — Он мог дать нам доступ в демоническую сеть. Мы смогли бы пройти по всем завоеванным мирам и поднять там восстания против демонов. Да мы в сам Ад смогли бы вломиться!

— Сдается мне, вы скоро сможете сделать это и без помощи демона, капитан, — строго сказал Факел.

Не уверен, что Алексеева его услышала. А стоило бы. Если инквизитор перешел на "вы", хорошего не жди.

— Победа была почти у нас в кармане! — продолжала она, отчаянно жестикулируя и то и дело срываясь на визг. — А вы всё погубили! Всё! Погубили! Идиоты!

Алексеева еще что-то выкрикивала, но слов уже было не разобрать. Ее рука всё же дернулась к кобуре, но неожиданно промахнулась. Пальцы скрючились. Бешенство на лице сменилось каким-то уж совсем диким выражением, и главное, на этом перемены не закончились. Перекошенное злобой лицо поплыло, вытягиваясь в длину. Мышцы на плечах бугрились так, что мундир затрещал. Подавшись вперед, Алексеева полуприсела, и безвольно повисшие руки коснулись пальцами пола.

— Глаз, стреляй! — закричал Факел.

Зарычав, Алексеева ринулась на него. Пальцы нацелились в лицо инквизитора. Ногти на них отрастали буквально на глазах, превращаясь в изогнутые когти. Факел махнул раструбом огнемета. Руки Алексеевой он отбил, а вот сама она врезалась в инквизитора. К счастью, он прочно стоял на ногах и Алексеева налетела на него со всего разбегу как на скалу. С тем же результатом. Она отлетела назад и грохнулась на спину, но тотчас вскочила на ноги. Ее лицо продолжало меняться, и я узнал знакомые черты мутантов.

— Да чтоб тебя… — произнес я, одновременно вскидывая винтовку.

Плечо на какой-то миг перестало саботировать движение рукой. Мне этого хватило, чтобы поймать Алексееву в прицел и выстрелить. Она снова грохнулась на пол.

— Убью-ю-у-у-у! — взревела она, практически без паузы переходя в собачий вой.

Затем ее чуть было не накрыла струя пламени, но в последний момент Алексеева извернулась и вынырнула из-под нее. Я снова выстрелил. Думаю, мне просто повезло. Или, скорее, ей. Пуля попала в голову. Алексеева дернулась и застыла.

Больше чудить не будет. На миг в памяти всплыла Нарва, а в следующее мгновение я уже лез в карман за ладанкой. Мне ее в той же Нарве дал умирающий солдат. К сожалению, его последнюю просьбу я так и не смог выполнить, но ладанку по-прежнему таскал с собой. Сам не знаю зачем. В ней у меня был ладан из Александро-Невской лавры. Как выяснилось еще в Дубровнике, не очень-то он помогал в таких случаях, но мутантов создавали страсти, а это всё ж таки не бесы, это самая мелкая нечисть. По крайней мере из тех, что нам известна.

Правда, когда страсти проявлялись, что-либо предпринимать было уже поздно. По рассказам инквизиторов, страсти вначале полностью захватывали душу, и уже потом начинали ее рвать, одновременно перестраивая свой новый дом под себя. Поскольку мой выстрел успел разорвать связь души с телом до полного обращения, она должна была освободиться и отлететь куда положено. Ну и страсти тоже улетали куда положено им, поскольку поначалу в теле их держала только душа. Считалось, что они ее не преследовали, если только та сама не поддавалась. Надеюсь, у души Алексеевой хватило ума хотя бы там держаться от адских тварей подальше, а я, как говорится, уж чем мог.

Торопливо отщелкнув тугую застежку, я осыпал тело ладаном, постаравшись изобразить православный крест. Ладан был освященный, из-под иконы Георгия Победоносца, глядишь, и помог ей по ту сторону. По крайней мере, мне хотелось на это надеяться. Факел потом, когда я ему всё это изложил, пожал плечами и сказал, что такой вариант не исключен полностью.

Но это было потом, а тогда из коридора сплошным потоком повалили падальщики. Факел смел первые ряды огнём. Уцелевшие твари подпрыгивали в нетерпении, но в пламя не совались. Я кое-как подстрелил парочку самых крупных. Перезаряжать винтовку с моим плечом — тот еще подвиг оказался, а ведь еще надо было делать это быстро.

Затем из коридора примчалась полудюжина мутантов. Я едва-едва успел перезарядить оружие. Мутанты пробежали прямо по падальщикам и с разбегу перепрыгнули через огонь. Один настолько разогнался, что так и улетел в пропасть. Его протяжный визг медленно затихал, и на последней ноте резко оборвался. Остальных пришлось убивать. Мы справились, но теперь падальщики, увидев, что через стену огня можно перепрыгивать, лихо сигали на нашу сторону. Факел пинками отправлял их обратно.

— Горючка кончилась, — спокойно сообщил он.

В смысле, в плане стрельбы вся надежда только на меня, а я опять застрял в перезарядке.

— Держитесь!

Тринашка чуть не свалился мне на голову. Наверное, он всё-таки примчался по карнизу, других путей в пещеру я не видел, но влетел так, будто действительно спрыгнул с потолка. Вскинув винтовку, штурмовик сходу уложил пять тварей подряд. Затем я присоединился, пока он перезаряжался. Факел уже не пинал, а топтал проскочивших падальщиков. Так и отбились.

— Ну вот вроде всё, — сказал Факел, раздавив сапогом череп последнему падальщику.

Из коридора не доносилось ни звука. Какое-то время мы просто переводили дух. Я взглянул на штурмовика. Потрепали его, конечно, знатно. Лицо в крови, мундир так вообще в клочья, левую штанину начисто оборвали, но главное — на левом плече у Тринашки висел мой походный мешок. Штурмовик поймал мой взгляд, и подмигнул. Мол, вот такой я молодец. Но потом его собственный взгляд зацепился за Алексееву.

Лихость во взгляде уступила место вначале сожалению, а потом и вовсе осознанию пополам с омерзением. Алексеева успела достаточно преобразиться, чтобы охотник на демонов сходу распознал начавшуюся одержимость. Причем в мутанта.

— Как же так? — прошептал Тринашка.

Штурмовик подошел к телу капитана. Вблизи признаки одержимости были еще заметней. Да и ладан, рассыпанный по телу, недвусмысленно намекал, что боролись тут именно с одержимостью. Тринашка посмотрел на труп, затем на небо и ногой спихнул тело в пропасть.

— Будем считать, что она погибла в бою с нечистью, — негромко произнес он.

— Если не вдаваться в подробности, то именно так оно и было, — сказал я.

Тринашка едва заметно кивнул. Факел указал вверх. Туда, куда до этого смотрел Тринашка. Из облаков к нам спускался курьерский дирижабль.

Это была небольшая, относительно размеров дирижаблей, конечно, серая сигара с двумя комплектами коротких крыльев и парой турбин вдоль борта. На подходе винты на крыльях дружно развернулись вверх и дирижабль почти неподвижно завис напротив пещеры. В борту открылся люк и от него к нам выдвинулся металлический мостик. По нему бодро сбежал высокий офицер в черном мундире с золотыми эполетами на плечах. Капитан 1 ранга. Это на наши армейские деньги аж полковник. Ничего себе курьер!

Окинув нас внимательным взглядом, он коротко объявил:

— Господа, у меня приказ встретить здесь капитана Алексееву и ее груз. Вы что-нибудь знаете о них?

— Капитан Алексеева погибла, каперанг, — столь же коротко ответил Тринашка, и глянул на нас с Факелом.

По лицу курьера скользнуло едва заметное облачко недовольства, но было ли тому причиной гибель Алексеевой или то, что Тринашка по обычаю штурмовиков сильно сократил его титулование, так и осталось для меня загадкой. Впрочем, в тот момент всем оказалось не до нее. Курьер лишь вопросительно глянул на нас.

— Подтверждаю, — сказал Факел. — Мы с напарником видели ее смерть своими глазами.

Говоря о напарнике, он указал на меня, и я кивнул. Мол, всё так и было. Курьер едва заметно кивнул в ответ, принимая информацию к сведению, и вычеркнул Алексееву из дальнейшего рассмотрения.

— А где груз?

Вместо ответа Тринашка шагнул вперед и открыл мешок. В мешке был ангел.

Штурмовик умудрился сохранить его в целости. Даже лепестки на цветке не помял. Все взоры на секунду сконцентрировались на нём. По пещере тотчас разлился благоуханный аромат, вытесняя запах горелого мяса. Да и само мясо практически пропало из виду. Оно не укрылось во тьме, напротив, тут стало чуть светлее, но утратило всякую значимость и взгляд соскальзывал с него, как сапог с ледяной горки. Просто мелкий мусор в уютной, как внезапно оказалось, пещерке. На лице моего напарника застыло по-детски восторженное выражение.

— Хорошо, — тихо, словно бы через силу произнес курьер, и сделал Тринашке знак спрятать ангела.

С его исчезновением реальность тотчас вернулась во всей своей неприглядности. Вонь, трупы, мрачные черные своды пещеры, далёкий рёв демона. Надо же, он никак не успокоится.

— Это всё? — спросил курьер.

Интересно, он всерьез рассчитывал, что пара инквизиторов ему скажет, что, мол, нет, у нас тут еще за углом припрятан живой демон? А обвинение в ереси не хотите, господин капитан первого ранга?

— Если не считать скорую атаку нечисти, больше предложить нечего, — сказал я. — Штурмовики их отменно потрепали, но гнездо еще в силе.

— И его надо уничтожить, — строго добавил Факел.

— Этим займутся, — курьер небрежно отмахнулся, машинально указав кистью вверх. — Я имел ввиду груз.

Нет, он непрошибаемый. Еще бы ляпнул вместо "груза" — "демон", и тогда бы уж точно от костра не отвертелся. Кстати, потом-таки отвертелся. Клялся-божился в инквизиции, что он только ангела в виду и имел. Сообщение Хоря ему переслали еще на подходе, чтоб заодно забрал. Сомневаюсь, что он вывез бы на одном транспорте и нечисть, и ангела, и понятно, кого бы он оставил тут, но понимание к делу не подошьешь, а за этого балбеса с самого верха просили. Мол, дурак, но исполнительность высшего уровня. Ну да другой бы, небось, за нечистью и не полетел бы.

Факел нахмурился, начиная подозревать согласно штатной должности, и я быстро сказал:

— Тут только ангел и только мы. Все остальные погибли, и если мы не планируем составить им компанию, надо оставить эту позицию.

А для этого нам нужен его дирижабль и опытный пилот. Причем на легких дирижаблях экипаж как на самолете — по минимуму, и каждый практически незаменим. Другими словами, он сейчас договорится до ереси, и мы пойдем обратно в город пешком.

Курьер нахмурился, затем снова взглянул вверх. В облаках промелькнула едва различимая серая масса. То ли дирижабль, то ли самолет, но точно не горгулья.

— Хорошо, — произнес курьер таким тоном, что у него это прозвучало как: "это всё очень плохо". — Возвращаемся в город.

Он быстро перешел по мостику обратно на дирижабль. Нас не пригласил, но и не спорил, когда мы составили ему компанию. Мостик, к слову сказать, был довольно хлипким. Тонкие металлические решетки держались чуть ли не на соплях. Факел с таким сомнением взглянул на них, что я уж было решил, будто мы всё-таки пойдем в город пешком. Не отпускать же его одного. Однако мой напарник пересилил себя и протопал на борт. Мостик заметно провисал под его весом, но не обломился.

На борту, как я и предполагал, весь экипаж оказался — наш новый знакомец да механик. С нами тремя легкий перегруз получился, но на винтах мы всё же поднялись в небо. За широким иллюминатором по небу полз целый клин самолетов "Илья Муромец". Это наши самые тяжелые бомбовозы, и их тут было порядка двадцати штук. Господи, с этого и надо было начинать!