Барт:
— Ма-ама, из-за Лизы у меня угрызения совести!!
Мардж:
— Лиза, прекрати!
У меня совсем не было в планах ездить по всем моим бывшим пациентам-монстрам, и не со всеми мы расстались друзьями. Просто эти точно не станут болтать.
Я подъехала к дому Фландерсов. Он выгодно выделялся среди других — большой, двухэтажный, со множеством пристроек, большим двором и бассейном. Сразу видно, что дом этот — для большой семьи.
На самом деле они — Уэллсы, но мы давно прозвали их Фландерсами — в честь жутко правильных соседей Симпсонов. С мультяшными Фландерсами у них сходства было мало, — как говорит Перри, их скорее следовало назвать Спаклерами из-за количества детей. Просто для меня это означало образцовую, идеальную семью. Такие они и есть. Забавно, если знать, что людьми они вообще никогда и не были.
Семья Фландерсов — сетхи. Сетхов относят к лунатикам, хотя это и не совсем правильно. Строго говоря, само название «лунатик» совсем не правильно, причем для всех детей ночи. Только волки подчиняются месячному циклу, да и то не лунному, а собственному; а сетхи, как и сфинксы, способны трансформироваться по желанию или при эмоциональном стрессе. И в отличие от вампиров, сфинксов и ликантропов, они не бывшие люди, а как бы отдельная раса. Сетхи сохраняют разумность даже после превращения и не заражают людей. Они их просто едят.
Ну, мои друзья давно перешли на тушенку.
Я нажала на селектор. Мне ответили сразу же — ждали.
— Кира, привет! — раздался голос Даррена. — Ты не возражаешь, если мы не будем меняться? Дети еще не спят.
— Каждый раз, как я прихожу, ты меня спрашиваешь об этом. Все еще боитесь меня шокировать?
— Куда уж нам до ваших клинических историй. Заходи.
Даррен нежно обнял меня с восхитительным сочетанием силы и контроля, которым могут похвастаться разве что вампиры и очень немногие оборотни. Крепко, но не так, чтобы я потом неделю кровью харкала. Я, правда, с вампирами не обнималась, однако ничуть об этом не жалею.
На нем была свободная рубашка с закатанными рукавами, которые подчеркивали накачанные красиво обрисованные мышцы под загорелой кожей. Хорошо, что он не светил своим торсом, иначе можно было слюной захлебнуться. Я бы ей-Богу на него запала, не будь он сетхом и неисправимым семьянином. Даррен Уэллс был великолепен от светло-шоколадных глаз и широких скул до мышц живота, о которые можно было кулак разбить. То, что ниже, и ноги в описании обхожу, но не из соображений скромности — их у него сейчас просто не было.
От пояса и ниже начинался хвост, длинный и мускулистый, собравшийся в кольцо, которым Даррен упирался в пол. Текстура кожи напоминала питона, только серебристо-стального цвета, с крупными клетками и тщательно выписанными чешуйками — одна к одной. Если сильно присмотреться, можно разглядеть едва заметную линию, разделяющую хвост вдоль, когда срастаются ноги. Анатомия настолько совершенная, что нечеловеческое продолжение тела совсем не кажется инородным и отталкивающим. Хотя это как сказать. Как я уже говорила, в отличие от волков и кошек, даже перекинувшись, сетхи остаются вполне адекватными. Тем моторошнее наблюдать, как бесшумно и ловко они скользят по дому. Не видела я существ грациознее, чем сетхи.
— Кира, сладкая, — сказал Даррен, бережно ставя меня на пол, — какая ты красавица.
— Да ну.
— Ни в сказке сказать, ни в фотошопе сляпать. Поверь старому греховоднику.
Ну, если считать их возраст как положено — один к трем, то разница между нами действительно немаленькая. А в пересчете на наш возраст ему было тридцать пять, на которые он и выглядел. Ни больше ни меньше.
Даррен Уэллс работал каскадером «по вызову», а в свободное время писал стильные дамские романы. Всякий раз я без устали поражалась, как глубоко и точно он разбирался в женской психологии и человеческих взаимоотношениях, и это не будучи человеком вообще!
Из кухни выползла — в прямом смысле — Джанин, улыбаясь и вытирая руки полотенцем. Улыбки у них были одинаковые, белозубые и искренние. Зубы им по сути вообще не нужны, но живя в обществе, они предпочитали не оригинальничать и выглядеть привычно. Они вообще были похожи между собой — смуглая кожа, цвет глаз, светло-каштановые волосы, и этому могло быть объяснение, поскольку у сетхов не существует понятия кровосмешения. Проще говоря, браки между близкими родственниками естественны, хотя я никогда об этом не спрашивала. Не мое это дело.
Даррен и Джанин переехали сюда сравнительно недавно. Правда, здесь было холодновато для привычного сетхам климата, но они не чувствовали дискомфорта. А возможно, причина была в другом. По секрету я узнала, что у молодоженов Уэллс было веселенькое прошлое в Луизиане — они грабили банки, виртуозно пробираясь по вентиляционным трубам. Такие себе Бонни и Клайд с хвостами. Их причастности так никто и не доказал, но однажды они предпочли переменить место жительства и остепениться. Попросту они уже наворовали достаточно, чтобы обеспечить и свои положенные триста лет жизни, и детей прокормить. А детей у них, мягко говоря, немало.
Джанин слегка приобняла меня.
— Я вся в муке, извини, сейчас будет готово печенье. Как я рада тебе, Кира, ты как раз к ужину.
От любого другого сетха услышать это — прямо сказать, не очень приятно. Это означало бы, что ужин скорее всего — ты. Но я смотрела в теплые глаза Джанин, на ее ямочки на щеках и курчавую прядь, прилипшую ко лбу, и забывала, что ниже пояса у нее кольчатые бугры мышц и чешуя, а во рту — раздвоенный язык.
Хотя кое-что заметил бы даже Мильтон.
— Боже, ты снова беременна?!
Джанин улыбнулась мне той самой потрясающей улыбкой, которая на мгновение заставляет меня сильно пожалеть об отсутствии семьи и выводка детишек. Но только на мгновение. Среди знакомых девушек моего возраста и старше очень распространена тенденция вступать в брак не для того, чтобы иметь семью, а исключительно ради возможности сказать: у меня есть муж. Мне это не подходит.
Вдруг что-то обвилось вокруг моей ноги, потом вокруг второй. Я чуть не упала, не заметив, как ко мне подкрались кое-какие младшие Фландерсы. Они пялили на меня свои круглые глазенки и хихикали.
— Это кто разрешал выходить из комнаты? — Милое лицо Джанин перечеркнула суровая складка. — Ники, Нелли, Саманта, ну-ка марш наверх, живенько! И напомните Сьюзен, Стиви и Стью, что опоздание на ужин сегодня неприемлемо. У нас гости!
Малыши стремительно шугнули по лестнице, смешно, как амебы, выгибая свои тонкие хвостики, и напоследок Джанин успела шлепнуть полотенцем одну из крошек. Вернее, лестниц в доме не было, были пологие помосты, застеленные ковровым покрытием, по которому легче заползать. Все для удобства семьи. У Даррена золотые руки, по большинству он сам построил этот дом.
— Несносные, — Джанин произнесла это как «ненаглядные».
— Что, опять наказаны? — В последний раз кто-то из крошек забрался в соседский двор и слопал пару канареек из клетки, прямо с перьями и потрохами. Джанин была расстроена не меньше хозяев.
— Ну да, — горестно вздохнула она. — И когда они отучатся тянуть в рот все, что шевелится?
— Попугайчики?
— Хуже, — Джанин понизила голос. — Соседский кот.
Я сочувствовала бедному коту, но все равно мне стало смешно. Разве на них можно сердиться?
Честно говоря, насчет детишек Даррена и Джанин я уже со счету сбилась. То ли десять, то ли двенадцать. Старшие, Кевин и Бреннан, уже выпорхнули — или, если хотите, выползли — из семейного гнезда и уехали в Луизиану, на историческую родину, один занимался строительством, другой содержал парк аттракционов. Сейчас старшей была семнадцатилетняя Мэган. На данный момент она одна была на ногах — в буквальном смысле, потому что собиралась на свидание.
Мэган порхнула к нам с лестницы — настоящая красавица, кудри собраны и заколоты, туфли на гигантском каблуке. Красивые ноги. Наверное, ей нелегко приходится переходить на обувь.
— Как его зовут? — спросила я.
Мэган покраснела. Так очаровательно.
— Джонни Фостер. Вы его помните?
Вау. Мне ли не помнить Джонни Фостера! Собственно, он и был причиной нашего знакомства с Фландерсами два года назад. Он встречался с Мэган, но на одной вечеринке парочка вдруг разругалась, и взбешенная Мэган в него плюнула… Все бы ничего, если бы слюна сетхов не вызывала у людей сильнейший аллергический шок. При попадании на слизистую оболочку она провоцирует полный паралич больше чем на сутки и последующее кратковременное нарушение моторики и речи — это если тебя до тех пор не съедят. Занятно то, что слюна действует таким образом, только когда сетхи голодны или злятся, а Мэган разозлилась не на шутку. Попади она в глаз — и мгновенная смерть, но Джонни повезло. В общем, Мэган привезла его в нашу клинику, в истерике и трясясь от страха. За компанию она до смерти перепугала охранника. Просто бедный парень работал у нас недавно и к монстрам еще не вполне привык. Увидев ее красные глаза, горящие, как угольки, он схватился за пистолет, но не успел и вытащить, как Мэган зашипела, как спущенное колесо, и слегка его прижала. Не надо соревноваться в быстроте с раздраженным сетхом пятнадцати лет. Я до сих пор не могу забыть, как затрещали его кости в мускулистых объятиях Мэган. Еле-еле мне удалось увести ее в один кабинет, а охранника в другой, вкатив им обоим по дозе успокоительного. На Мэган лекарство не подействовало, но теперь она только отчаянно ревела и повторяла, что не хотела.
Я позвонила к ней домой, и тут же примчалась Джанин со всеми младшими, так как их не с кем было оставить. Ее непоседливые детишки расползлись по всей клинике, и мы с большим трудом всех переловили. К счастью все обошлось, мы быстро вывели Джонни из шока, охранник отделался переломом ребра, получил от нас компенсацию и уволился, а мы подружились с этой бесподобной семейкой. Так что неудивительно, что имя кавалера Мэган меня поразило. Крепкий должно быть парень, если не струсил и не сбежал. Помнится, Джошу Мэган тоже очень приглянулась… пока он не увидел все ее прелести. Чтобы встречаться с сетхом, надо иметь железные нервы и поистине глубокие чувства.
На улице послышался автомобильный сигнал. Джанин оправила на ней юбку.
— До одиннадцати.
— До двенадцати!
— До половины двенадцатого.
— Ну ла-а-дно…
Мэган чмокнула мать в щеку и выскочила из дому.
— Так что произошло, Кира? — Даррен усадил меня на диван перед собой и женой. Они сидели так своеобразно, что вообще редко это делали при зрителях.
Я изложила краткую версию. У Джанин сделалось такое лицо, что я подумала — она заплачет. У нее было особое отношение к детям.
— Сфинкс, какой ужас. Они такие неуправляемые, впору в клетках держать. И что-то такое сейчас бродит по городу? Бедная девочка! Боже, она же возраста Стью и Мэтти!
Я кивнула, хотя ее опасения казались мне излишними — крошки и помладше Стью и Мэтти щелчком хвоста могут взрослому мужчине перебить позвоночник. Потому Фландерсы не рискуют отдавать детей в нормальную школу и очень по этому поводу огорчаются.
— Мы можем что-нибудь сделать? — спросил Даррен.
— Боюсь, что нет. Но если узнаете что-то, позвоните.
— Само собой, малышка. Я бы эту тварь пополам разорвал, попадись она мне.
В этом я была с ним согласна.
— Ну ладно, прервемся. К столу, Кира, — скомандовала Джанин. Я попыталась сопротивляться, но это бесполезно. Я была здорово голодна, а так, как Джанин, не готовит никто. Даже мама Перри.
Специально для меня принесли стул, и все разместились за длиннющим столом. Такие зрелища вполне способны вышибить у меня, закоренелой холостячки, слезу. Они были идеалом семьи — шумной, многодетной, счастливой. И вполне обычной, исключая мелочи типа «Лора, вынь сейчас же хвост из супницы!» или «Фиби, не шипи на сестру!».
Напоследок Джанин, несмотря на протесты, сунула мне в пакет кусок пирога.
— Держись, — сказала она, — на нас ты всегда можешь положиться.
Она снова обняла меня, даже можно сказать, обвила. Я всегда поражалась, до чего у них странная чешуя — мягкая, как лайка, и в то же время ее почти невозможно пробить ножом. После первой настоящей линьки Мэган мне была торжественно подарена ее кожа (до этого она тонкая, как папиросная бумага), которой я имела грех восхититься. Сетхи хранят их как молочные зубы, и с их стороны это было действительно ценным подарком. Кожа была потрясающая, как настоящая, с присущим только молодым оттенком голубого перламутра. Я промучилась неделю, а потом плюнула на предрассудки и заказала из нее — нет, платье не решилась — сумку. В ателье даже не поняли, что это такое, зато Перри как увидел, чуть сигарету не проглотил. Он у нас гринпис и немного консерватор, я в принципе тоже, но я же не освежевала Мэган в конце концов. Это не то же самое, что лисья шуба. А Джош был в восторге.
Когда я уходила от Фландерсов, то испытывала знакомое чувство. Оно исправно посещало меня каждый раз, когда я переступала порог этого дома. Как парадоксально, что среди людей так невыносимо редко встречаются такие люди.
Постепенно я начала заполняться другими мыслями. Они покинули меня у дома Фландерсов, но терпеливо дожидались у порога, чтобы сопровождать дальше. Мысли о Рэйни. Я не знала, где его искать, и не знала, следует ли его искать. На этот раз видение ничего не подсказало мне.
Но я так хотела его увидеть.